Открытое общество

Что показали бои за Мариуполь

История в форме экономической и политической жизни движется с неравномерной скоростью. Есть периоды медленного движения и даже застоя, есть периоды, когда бег истории ускоряется так, что каждый новый день равняется году «спокойной жизни». Когда накал исторических событий наивысший, возникают моменты, которые становятся переломными в восприятии действительности. Штурм и зачистка Мариуполя по своим масштабам и значению с точки зрения общего исторического процесса делят ситуацию на «до» и «после».


Ожесточённые бои и значительное разрушение Мариуполя становятся вехой не только военной спецоперации РФ на Украине, но и философско-политического осмысления реальности, в которой мы живём.

Город лежит в руинах, сотни тысяч человек месяц жили и продолжают жить в подвалах без воды, еды, тепла и электричества. Дворы и детские площадки усеяны самодельными могилами. В почти полумиллионном городе прекратила существовать привычная современному человеку цивилизация.

Ломка политического сознания

Отрезвление Мариуполем

Насчет пленных десантников.

 И вот уже ответочка прилетела:

Более шестидесяти украинских военных перешли границу в Ростовской области с просьбой об укрытии. Об этом сообщил официальный представитель пограничного управления ФСБ РФ по Ростовской области Николай Синицын.

"Сегодня 62 военнослужащих внутренних войск Украины в районе российского населенного пункта Шрамко Матвеево-Курганского района с целью сохранения своих жизней и получение укрытия обратились к российским пограничникам с просьбой о пропуске их на территорию России", — приводит ИТАР-ТАСС слова Синицына. Он отметил, что украинские военнослужащие оставили оружие на сопредельной территории.

После пересечения границы военные были интернированы в соответствии с положением Женевской конвенции от 1949 года, сообщает телеканал "Россия 24".

План укровоякив провалился: они думали, что их как и раньше покормят, помоют и отпустят домой говорить на камеры, как они претерпевали муки у кацапов, однако же, что-то пошло не так, хехе. Я думаю, хорошей идеей будет отправить их на хозработы в лагеря беженцев.

Неуловимый Джо и каудилизация Украины

Войска США неоднократно вторгались в страны Латинской Америки: быстро наводили там угодный Вашингтону порядок и уходили, не задерживаясь надолго. Ещё чаще США организовывали в Латинской Америке государственные перевороты, убиравшие от власти излишне самостоятельные правительства и передававшие власть ставленникам США

Но, рассматривая Латинскую Америку, как свой задний двор, США никогда не пытались аннексировать даже самое крохотное из местных государств. По сей день даже Пуэрто-Рико не может добиться полноправного присоединения к США.

Причина простая — всё нужное США получают от своих подопечных диктатур. При этом диктатуры несут ответственность перед собственным населением за все проблемы последнего. Американцам значительно проще и дешевле обеспечивать периодические перевороты или даже кратковременные вторжения, чем принимать на свой баланс огромный регион, с населением традиционно не любящим «гринго», хоть и стремящимся перебраться в США, к тому же ещё абсолютно инокультурным, имеющим специфическое отношение как к протестантской трудовой этике, так и к англо-саксонскому понятию справедливости.

Кстати, когда баланс белых и цветных в США изменился в пользу последних, американцы с горьким удивлением обнаружили, что живут уже не в стране потомков «отцов-пилигримов» с «Мэйфлауэра», а в какой-то БЛМ-резервации. Впрочем Патрик Бьюкенен двадцать лет назад предупреждал о подобном исходе. Правда он видел главную опасность в латиносах. В этом он ошибся, латиноамериканцы, оказались способными хоть и к крайне медленной, но интеграции в американское общество. Главной опасностью стали чернокожие. В остальном же Бьюкенен на диво точно предвидел «Смерть Запада».

Тем не менее, хоть США, подорванные внутренним противостоянием, которое сами американцы сравнивают (по своему накалу, масштабу и ожидаемым последствиям) с Гражданской войной 1861-65 годов, теряют позиции во всём мире, в Латинской Америке это происходит медленнее всего. За пару столетий «удалённого господства» США практически во всех странах данного региона сформировался слой общества, вертикально пронизывающий его от самой верхушки, до самых низов, который встроился в эту систему и именно с ней связывает свои политические перспективы (у верхов) и добычу хлеба насущного (у низов).

Каждая из латиноамериканских стран по несколько раз в три этапа проходила один и тот же порочный круг:

1. После государственного переворота власть переходит к военной или гражданской хунте, ориентированной на США. Хунта декларирует борьбу со злоупотреблениями предыдущего правительства и обещает, после наведения элементарного порядка, проведение выборов и переход к стандартной демократии.

2. Независимо от того проводятся ли выборы или нет, в стране устанавливается диктатура харизматического лидера (как правило военного). Разница заключается лишь в том, что в случае проведения демократических выборов, избранный президент очень быстро переходит к единоличному правлению, после чего, если выборы и проводятся, то с заведомо известным результатом. Иногда (но тоже довольно часто) хунта успевает выродиться в диктатуру ещё до всяких выборов. Так или иначе, но режим хунты быстро вырождается в режим каудильо.

3. Режим очередного каудильо падает под натиском демократической революции, объединяющей большую часть населения. Зачастую США такую революцию поддерживают. В большинстве случаев они ей не мешают. Если новое правительство оказывается недостаточно послушным Вашингтону, через некоторое время происходит интервенция или государственный переворот, после чего всё начинается сначала.

США предпочитают иметь дело с псевдодемократическими режимами, с регулярно сменяющейся властью. Это не даёт президентам забронзоветь и начать бороться за относительную самостоятельность. В принципе каудильо просто хотят некоторого перераспределения доходов в свою пользу, чтобы купить лояльность населения: на определённом этапе обнищания охранка, тюрьмы, эскадроны смерти и армия перестают работать.

Американцы предпочитают регулярно сменяемые правительства (демократию) именно потому, что, будучи неустойчивыми каждое в отдельности, они в целом создают более послушный и более устойчивый режим, чем каудилистские диктатуры. Сравните хотя бы демократическую Мексику с не так давно соседствовавшими с ней центральноамериканскими диктатурами.

В отличии от пожизненного диктатора, президент, избранный на 4-5 лет не чувствует себя хозяином в собственной вотчине. Он не более, чем управляющий, обязанный лояльностью собственным элитам, но, в первую очередь, американцам, которые, за хорошее поведение, могут позволить ему после окончания срока службы уехать в США и спокойно доживать там век, не беспокоясь о коррупционных скандалах в собственном отечестве, связанных с его именем.

Однако, как ни старались американцы, им лишь на короткое время удавалось «внедрить» демократию в подведомственных странах Латинской Америки. Дальше демократии, вынужденные считаться с интересами избирателей, начинали стремительно леветь, после чего их вновь свергала хунта, представлявшая альянс правых сил, а на смену хунте приходила популистская каудилисткая диктатура.

В Латинской Америке США к такому «круговороту веществ в природе» привыкли. Но, застолбив за собой Восточную Европу, всё же попытались хоть в этом регионе избежать трёхчленного порочного круга и внедрить в этом регионе незамутнённую проамериканскую демократию. Вы можете выбирать из сотни партий и тысяч политиков, при условии, что все они проамериканские.

В целом получилось, но владельцы слишком большой и поначалу слишком богатой Украины, наслушавшись рассказов о «второй Франции», решили, что они способны на некоторую самостоятельность. Традиционная история: местные элиты готовы были во всём подчиняться США, но желали изменить в свою пользу пропорцию дележа награбленного с их территории. Первым ответом был «демократический майдан». США просто поменяли действительно избранного президента на более послушного их воле, сохранив при этом демократический антураж и легитимировав переворот третьим туром выборов, назначенным по решению Верховного суда Украины. В целом же «демократия» сохранилась настолько, что свергнутый Янукович стал вначале премьером у Ющенко, а затем и его преемником.

Второй переворот уже не получился таким мирным — хозяева Украины не хотели уступать добычу по-хорошему. Поэтому результатом второго майдана стала хунта. США попытались легитимировать путч при помощи президентских выборов. Но местные киевские обормоты не поняли, что от них требуется и продолжили борьбу в латиноамериканском стиле. Вначале каудильо чуть не стал Коломойский, организовавший свержение Порошенко в начале 2015 года и достигший практически полного успеха. Но тут вмешались американцы и заставили несостоявшегося диктатора капитулировать и эмигрировать.

Затем сам Порошенко рванулся в диктаторы. И почти добежал уже, но американцы, оценив нижайшие уровни его популярности в народе и поддержки в элитах, а также силу потенциального сопротивления, решили, что лучше провести «честные выборы», из лояльных им кандидатов. Сказано — сделано.

После «честных» выборов прошло два года и в диктаторы рванулся Зеленский. Казалось бы, уж этого-то представителя наилегчайшей политической категории, американцы должны были бы прижать к ногтю в один момент. Но не прижали и даже не очень по этому поводу напрягаются.

В чём секрет зеленской неуязвимости? Он прост, как правда. Некоторые наши коллеги никак не могут понять почему американцы вроде как денег Украине больше не дают, допустили катастрофический для Киева провал с «Северным потоком — 2», практически открыто несколько раз предлагали России обменять Украину на что-то нужное США, но вдруг начинают беспокоиться о «концентрации российских войск» на украинской границе и намекать Киеву, что не бросят его воевать с Россией один на один. Они ушли с Украины или всё-таки остались?

Они изменили статус Украины в своих планах. В 2014/15 годах это была корова, которую они собирались долго доить. В 2016 году пришло осознание того, что захваченный актив мусорный. Тогда Вашингтон сменил концепцию и несколько лет упорно пытался всучить Украину России в обмен на лояльность в китайском вопросе. В 2020 году пришло осознание, что Россия не собирается приобретать у Америки что-то ненужное, в обмен на что-то нужное. Украина окончательно стала неликвидом.

Но американцы прекрасные бизнесмены и очень рачительные хозяева. Выбрасывать просто так даже абсолютный неликвид они не желают. Поэтому Украина была переведена в статус расходного материала.

В данный момент США пытаются использовать миграционный кризис на польско-белорусской границы для втравливания России в европейскую войну. Поводом для атаки Белоруссии объявлен миграционный кризис, войска подтягиваются к границе. Поскольку понятно, что Россия будет вынуждена защитить Белоруссию силой оружия, заранее запущена пропаганда, обвиняющая Кремль в пособничестве организации миграционного кризиса. Поляки рвутся в бой, резонно считая, что так же, как Россия не позволит уничтожить Белоруссию, Запад не позволит уничтожить Польшу.

Вроде бы всё складывается, но для улучшения стратегического положения и создания России больших проблем, США хотят, чтобы единым фронтом, как пострадавшие от кризиса выступили Польша, Латвия, Литва и Украина. Во-первых, это растянет российский фронт от Балтики, до Чёрного моря. Во-вторых, можно будет продемонстрировать всем объединение «демократических стран» против «авторитарных агрессоров». В-третьих, при таком раскладе у России просто недостаточно сухопутных войск, чтобы двинуться дальше Калининграда, белорусско-польской границы, линии Днепра, с включением Одесской области для гарантии безопасности Приднестровья. Даже занятие этих территорий потребует не менее половины сил, которые Москва способна выделить на Западное направление, для охраны тыла и контроля занятых в Прибалтике и на Украине территорий.

Таким образом, США, малой кровью, за счёт обременительных прибалтов и Украины планируют окончательно разорвать все торгово-экономические связи России с ЕС, вернуть Европу под свой контроль, надёжно связать российские ресурсы на западном направлении, при том, что ресурсы Западной Европы в целом останутся свободными для поддержки США в китайской авантюре.

Именно поэтому, Россия, подчёркивая намерение защищать Белоруссию, заявляет, что не имеет никаких замыслов в отношении украинской и прибалтийских территорий. Но каудильо-Зеленскому тоже нужен небольшой конфликт с российским участием, чтобы сплотить вокруг себя элиту и народ или хотя бы получить возможность обвинить всех своих оппонентов в работе на врага во время войны. Воевать в одиночку Киев боится. Но там считают, что не могут же американцы бросить на произвол судьбы не только Украину, но сразу всю Прибалтику и Польшу. В большой компании Зеленский бы повоевал.

Но именно в этот момент, некстати, для него закрылись рынки угля, газа и электроэнергии, что даёт возможность борющимся против него украинским олигархам в любой момент устроить кризис с отоплением, дополнить его кризисом с питанием и полирнуть веерными отключениями электроэнергии. В такой ситуации не до войны — собственный благодарный народ разорвать может. Поэтому Зеленский настойчиво добивается от Запада обеспечения украинской энергосистемы, необходимыми для прохождения зимы энергоносителями, тогда он готов воевать. Впрочем он и России пытается намекать, что если Москва сменит гнев на милость и обеспечит его углём и электричеством, то может рассчитывать на абсолютную лояльность Киева во время зимнего кризиса. В Росси ему не верят, но пытаются просчитать, что опаснее, не дать ему ни одного шанса (рискуя тем, что загнанная в угол крыса в отчаянии набросится на медведя) или попытаться дозировано снабжать его энергоносителями, с таким расчётом, чтобы он не мог создать запасы и при любом несанкционированном движении можно было бы моментально отключить Украину от системы жизнеобеспечения.

Оба варианта имеют свои преимущества и свои недостатки. Впрочем, для России сейчас важнее всего избежать на Западе войны с коалицией «демократических лимитрофов», а лучше всего избежать войны в принципе. Что же касается Зеленского и Украины в целом, то их главная проблема заключается в том, что они так и не поняли, что их, как неуловимого Джо, никто не ловит, ибо никому не нужны. Никто не хочет их оккупировать и никто не собирается строить на их территории базы для нападения на Россию. Они одноразовый расходный материал и крупные игроки сейчас заняты тем, что стараются этот бидон с дерьмом и петардой внутри подкатить под дверь соседу, а самим отойти, чтобы не забрызгало.

Ростислав Ищенко

Заповедник утопического марксизма

Мне иногда приходится сталкиваться с дискуссиями, которые ведут в сети монархисты с неокоммунистами или сторонники возрождения СССР с теми, кто констатирует невозможность (в силу самых разных объективных и субъективных причин) реставрации погибшего государства. Характерная черта всех этих дискуссий — стороны объективно стремятся к одном и тому же, к справедливому государственному и общественному устройству, которое способно обеспечить как мощь государства, так и благоденствие народа.

Но есть одна особенность: левые (а сторонники возрождения СССР однозначно левые в не меньшей степени, чем различные маргинальные группировки, апеллирующие к разными течениям марксизма, включая, безусловно, и ленинизм) создают из «первого в мире пролетарского государства» некую утопию, где на заборах у пейзан сидели индюки, строители БАМа сразу после смены отправлялись окультуриваться в Большой театр, партийное руководство, набранное из лучших сынов народа, мудро руководило, а остальные радостно совершали трудовые подвиги, думая лишь о том, как бы побольше поработать и поменьше получить. Отдельные же недостатки, были не родовыми пороками системы (хоть и передавались от поколения руководителей к следующему поколению), но злобными происками ЦРУ.

При этом императорской России XIX века они напрочь отказывают хоть в чём-то положительном. Разве, что литература, но и тут они делают акцент на том, что Пушкин и Лермонтов погибли на дуэли (как будто их царизм на дуэль вызвал), Толстого отлучили от церкви, Достоевского чуть не расстреляли и т.д. Недостатки же старого порядка гипертрофируются настолько, что непредубеждённый человек, приняв изыскания современных неомарксистов за чистую монету, ужаснётся и не поймёт, как несчастный русский народ более ста лет выживал в этом концлагере.К предшествующей эпохе неомарксисты относятся несколько лучше, в основном из-за крупных военных побед, присоединения территорий, Суворова, Кутузова, Ушакова, некоторые даже знают о Дмитрии Донском и Александре Невском.

Собственно, именно эта недоговороспособность и бескомпромиссность неомарксистов служит их маргинализации. Они абсолютно уверены в своём идеологическом, идейном, научном и даже интеллектуальном превосходстве, только потому, что веруют (именно веруют) в один из вариантов марксистской догмы. Подчёркиваю, что речь идёт не о добросовестных экономистах марксистского толка, которые развивают до сих пор актуальный научный аспект теории Маркса, а о толпах верующих в социальную справедливость, которая где-то есть, достаточно только сказать «крэкс-пэкс-фэкс», чего не желает делать «антинародная власть», подкупленная рептилоидами с планеты Нубиру.

Это такое же «рыжее мясо майдана», как нацисты и «люди с хорошими лицами». Неслучайно на классическом майдане до половины и больше составляют именно люди левых взглядов. Ну и не надо забывать, что нацизм — тоже социализм, только «национальный».

Часто говорят, что эти левые представляют опасность для России, так как могут в какой-то момент поднять массы (всегда желающие невозможного) на бунт против устоев. Может быть когда-нибудь они и будут представлять опасность. Но не сейчас. По одной причине: они абсолютно инфантильны.

В личном плане они могут быть крутыми мачо, съездившими на несколько войн «за справедливость», регулярно участвующими в митингах «за всё хорошее, против всего плохого», провоцирующими полицию и даже (в отдельных случаях) отбывшими реальные сроки за свою «политическую деятельность». Но в плане организационном это даже не марксистские кружки конца позапрошлого — начала прошлого века, это группы сектантов, объединённые вокруг конкретных гуру. Гуру конкурируют друг с другом, конкурируют и группы. В идейном плане они абсолютно девственны, никаких трудов по творческому развитию социально-политической части марксизма, которые отражали бы актуальную ситуацию, они не написали и не напишут. В плане идеологическом большинство из этих групп исповедуют чудовищную смесь ленинизма, троцкизма и маоизма, клянясь при этом в верности Сталину (своему идеологическому антиподу).

Их главная претензия к действующей российской власти — она не построила для них социализм и не воссоздала Советский Союз. Как евреи мошиаха, ждут неомарксисты пришествия какого-то «настоящего» вождя, «друга народа», который ни с того, ни с сего, как фокусник из своего цилиндра, достанет им «истинно народную власть», «справедливое общество» и СССР впридачу. После чего сразу на молочных реках с кисельными берегами начнут плясать гурии, все станут богатыми, здоровыми, красивыми и умными, а булки будут расти прямо на деревьях.

Обращаю внимание, они ноют, стонут, пытаются избраться в Государственную думу и/или местные органы власти (иногда им это даже удаётся), но они понятия не имеют, что они хотят построить (в лучшем случае хотят, чтобы было всё, как в детстве, когда счастье обеспечивала не столько КПСС, сколько родительская любовь и забота). Более того, они часто не имеют понятия о реальном состоянии российской экономики и общества, предпочитая жить в легендарном мире, в котором всё разваливается, нищета растёт прямо пропорционально увеличению числа автомобилей на семью, а построенные дороги, мосты, заводы, верфи, возрождённая армия и восстановленное почти из ничего государство объявляются пропагандой. Они это просто не видят.

И ждут. Ждут своего мессию, который скажет с кем воевать, кого убивать, что ломать, поскольку строить эти люди органично не приспособлены. Они готовы и действующую власть полюбить, но только если власть будет им постоянно что-то давать. Желательно — сразу всё, что они хотят, и ещё немного сверх того, а потом ещё что-то, чего они ещё не придумали. В общем, должен прийти кто-то, кто пойдёт туда-не-знаю-куда, принесёт то-не-знаю-что, дунет-плюнет и установит «всеобщее благоденствие» в понимании отдельно взятого политического маргинала. В Господа они не веруют, но богоподобного героя ждут.

Именно поэтому они безопасны. Они не готовы что-то делать сами. Даже бороться с властью или за власть за пределами интернета. Если же им эту власть дают подержать, то очень быстро выясняется, что самые бестолковые ничего не могут, кроме как развалить работающий механизм, а самые толковые в состоянии давать неплохие результаты, но работая в рамках и по правилам сложившейся системы, которую они отнюдь не стремятся ломать, наоборот, усиленно в неё вписываются, становясь вполне буржуазными депутатами, губернаторами, сенаторами и т.д.

Почему некогда мощное марксистское движение (до сих пор весьма популярное и перспективное во многих странах Латинской Америки) умерло в России вместе с Советским Союзом, а до этого, мягко говоря, не прижилось в Европе (в своём революционном варианте), мягко эволюционируя до современного лево-либерального глобализма, который легко спутать с классическим фашизмом? Потому что в России умер пролетариат. Последним актом русского пролетариата было уничтожение Советского Союза. Большевики действительно верили в абсолютную прогрессивность «пролетариата» как класса, поэтому создали из СССР страну сплошного пролетариата. В Союзе действительно всем было нечего терять, кроме своих цепей. Ни рабочий, ни крестьянин, ни представитель «трудовой интеллигенции», ни даже всеми не любимый бюрократ (в том числе и в варианте партократа) не обладал серьёзной собственностью. Максимум, чего можно было достичь: кооперативная квартира, автомобиль и домишко в садово-огородном товариществе. Большинство же жило в государственных квартирах, работало на государство и все блага получало ровно в количестве, заранее государством отмеренном. Не будем отрицать того, что такой образ жизни большинство устраивал. Но отсутствие собственности, лишало людей и ответственности. Пролетариат (в том числе сельский) — более революционный класс, чем крестьянство, поскольку крестьянину необходимо думать о своём участке земли (каким бы маленьким он не был, о скотине, птице, о посевной и об уборке урожая. Ему бунтовать некогда, он восстаёт только тогда, когда возникает угроза его правам как собственника.

Пролетарий получает зарплату, больше с производством он никак не связан. Как любят говорить современные марксисты: «Заводы принадлежат буржуям, пусть буржуи о них и думают». Пролетарий хочет зарплату побольше и работать поменьше — нормальное желание. Но периодически возникают экономические кризисы, когда предприятия, чтобы выжить, должны экономить. Пролетарий в этот момент начинает устраивать забастовки, поскольку воспринимает экономию, как посягательство на уже достигнутый им уровень благосостояния. Поскольку же завод не его, то на все увещевания администрации он говорит что-то вроде того, что буржуй богаче, вот пусть на себе и экономит, не понимая, что даже снижение уровня потребления одной «буржуйской» семьи до нуля не спасёт завод, в результате у разбитого корыта окажется и буржуй, не устоявший перед давлением пролетария, и сам пролетарий, который потеряет работу в связи с закрытием завода.

Так вот, поскольку в СССР все были пролетариями, как только Союз оказался в состоянии совсем не смертельного (не очень даже и сильного) кризиса 80-х годов, эти все пожелали не только не уменьшать, но повысить своё благосостояние, в то время, как ситуация требовала режима жёсткой экономии и абсолютной рационализации расходов бюджета. Подчёркиваю, к Союзу как к «чужому заводу» относились практически все, от последнего рабочего до генерального секретаря. Просто у генерального секретаря было больше возможностей обменять страну на собственное благополучие, чем у тех же шахтёров, которые хотели зарплату, как в Англии, а социальные блага, как в СССР. Поэтому реализовывали свои интересы в ущерб стране все, а преуспели в этом немногие. Даже Горбачёва Ельцин на повороте обошёл.

Но с гибелью СССР погибло и советское общество, а также советская экономика. В новой же экономической модели пролетариат как таковой отсутствует. Цифровизация (компьютеризация) экономики и общественной жизни, автоматизация производства, привели к тому, что рабочий ХХ века, являвшийся уникальным специалистом, которого было необходимо выучить, а затем непросто было заменить, превратился в достаточно хорошо оплачиваемого нажимателя кнопок, зачатую не знающего и не понимающего смысл своей деятельности. Научить нескольким несложным операциям по последовательному нажатию нескольких кнопок можно относительно легко каждого. При этом рабочие высокотехнологичных производств, где от их умений, навыков и компетенций действительно зависит качество изделия, судьба контракта и будущее компании, превратились уже не просто в рабочую аристократию, а в уникальных специалистов, нередко оплачиваемых не хуже менеджмента среднего звена. Но эти люди намертво связаны со своим производством. Больше со своими навыками они никому не нужны и больше никто не станет платить им сопоставимую зарплату.

Произошёл массовый переток рабочей силы из сферы производства, которое максимально рационализировалось, в сферу управления, где толпы менеджеров низшего звена в огромных офисах гигантских компаний, выполняют неквалифицированную, а порой и бессмысленную работу, не имея никакой перспективы карьерного роста. Но они также абсолютно зависят от своего рабочего места. Найти им замену легко, а во многих случаях можно и не искать («отряд не заметит потери бойца»). Им же самим найти хотя бы аналогичное рабочее место практически невозможно.

Немудрено, что инфантилизировались пролетарские партии, если инфантилизировался сам бывший пролетариат. Конечно, современные переносчики бумаги со стола на стол, получающие 40 тысяч в Москве, очень недовольны своим положением (хоть платят им практически ни за что). Но именно потому, что платят им ни за что, никакой серьёзный бунт с их стороны невозможен. Хозяин завтра закроет офис и не заметит никакого ухудшения, даже наоборот, сэкономит деньги, ранее тратившиеся на аренду помещения и на зарплату. То есть современные наследники пролетариата прошлого-позапрошлого века делятся на две большие группы: на эксклюзивных специалистов, которые прекрасно зарабатывают и всем довольны, и на то, что называют «офисным планктоном» (хоть его полно и на производстве), не обладающего востребованной квалификацией и неспособного её получить, которые, может быть, и не довольны своим доходом, но не в состоянии (да и не имеют желания) что-то менять. Как вы понимаете, люди, неспособные (не желающие) напрячься для улучшения своего материального благополучия путём расширения знаний, приобретения более высокой квалификации и открытия, таким образом, перспектив карьерного роста, тем более неспособны к организованному системному протесту, длительной политической борьбе, жертвам и потерям.

Таким образом, при наличии достаточно широкой прослойки недовольных своим имущественным положением и при немалой популярности левых идей марксистские партии провисают в плане реальной народной поддержки. Часть из них (как КПРФ) занимает нишу легальной парламентской оппозиции, вписанной в систему власти буржуазного государства, а часть (большая) радикализируется и маргинализируется, смыкаясь с либерально-компрадорской оппозицией и начиная бороться уже не столько с властью, сколько с Россией (не замечая своего перерождения).

Часто говорят об опасности перенесения на российскую почву украинского майдана. Но никто почему-то не задумывался, почему после 2000 года на Украине майданы шли бодрой чередой один за другим, в то время, как в России все попытки расшатать ситуацию, чем дальше, тем больше, оказывались абсолютно бесперспективными. Притом, что показатель общественной активности в России значительно выше, чем на Украине, а оппонируют власти по многим вопросам даже её преданные сторонники.

Некоторые в качестве объяснения ссылаются на относительное материальное благополучие россиян, упирая на то, что, мол, не у всех есть нефть и газ. Но дело в том, что по уровню материального благополучия населения Украина опережала Россию или шла вровень с нею вплоть до конца первого десятилетия XXI века. Только после 2008–2009 гг. стал заметен нарастающий отрыв России, и только после 2014 года он стал катастрофически огромным. То есть все украинские майданы и все неудачные попытки российских майданов прошли как раз тогда, когда уровень жизни населения двух стран был как минимум сопоставим.

Говорят, что в России более сильная и жёсткая власть. Но контроль украинской власти над страной как минимум до 2004 года был более жёстким, чем в России. Да и сейчас за то, за что на Украине убивают или сажают в тюрьму, в России даже административный штраф не выписывают.

Иностранное вмешательство во внутренние дела Украины и России до 2010 года тоже шло по одним и тем же каналам, примерно в одинаковом объёме (на душу населения). Российские власти и сейчас не торопятся полностью перекрыть каналы иностранного вмешательства, а просто поставили его под контроль.

Но на Украине было то, чего не было в России. Украина была единственной советской республикой (кроме Белоруссии) долгое время (до 2014 года) сохранявшая патерналистскую модель взаимоотношений государства и общества. Так, например, цены на газ для населения дотировались частично из бюджета, частично за счёт более высоких цен для предприятий, дотировалась коммуналка, образование, медицина, полностью дотационным был пенсионный фонд. Причём дотировалось всё это не потому, что украинские олигархи были такими добрыми, а из-за лёгкости разворовывания выделяемых на социальные дотации бюджетных средств. До людей деньги не доходили, зато Министерство труда и социальной политики всегда было одним наиболее доходных (для своего руководства), а следовательно, и наиболее коррумпированных ведомств.

В Белоруссии Лукашенко за счёт российских дотаций сохранил не только советскую патерналистскую государственную модель, но и в значительной мере советскую систему управления и советскую систему общественных отношений. То есть сохранившийся в Белоруссии пролетариат советского типа консолидировался вокруг Батьки (которого не случайно пролетарская провинция любит больше, чем европеизировавшийся Минск) по причине явной опасности своему существованию, очевидной по опыту соседних стран, где в результате реформ советский пролетариат практически исчез, но вначале пережил тяжелейший социальный кризис (безработицу, невыплаты зарплат и т.д.) окончательно его маргинализировавший. Поэтому белорусская система оказалась достаточно устойчивой к внешним потрясениям. Её проблема — недостаток внутреннего ресурса для поддержания системы в нынешнем состоянии. Но это не наш сегодняшний вопрос.

На Украине частичное сохранение советской патерналистской модели, но уже в рамках олигархической республики, способствовало консервации достаточно широких слоёв советского пролетариата с его безответственностью, завышенными запросами и наплевательским отношением к собственному государству (ибо не его собственность). Вот этот-то пролетариат (как правильно отметили марксисты прошлого — самый революционный класс) снёс не только Российскую империю, Временное правительство, а затем и СССР, но и организовал два украинских майдана, в конечном итоге снесших украинское государство.

Если вы посмотрите на пожелания широких слоёв майданной публики, независимо от того, являются ли они нацистами, марксистами или «людьми с хорошими лицами», то вы увидите, что они выдвигают те же самые инфантильные требования, что и неомарксисты. Должен прийти некий мессия и привести Украину в ЕС, где все сразу заживут хорошо, сами собой исчезнут олигархи, наладится работа государственного аппарата, установится социальная справедливость и т.д. Почему? Потому, что «поезжайте в Германию и посмотрите, как они хорошо живут. У них коммунизм, а мы у них войну выиграли. А всё потому, что они члены ЕС». Это те же «крэкс-пэкс-фэкс», что у неомарксистов, только в профиль. Идея национальной диктатуры заменила идею диктатуры пролетариата, ЕС пришёл на место будущей «всемирной республики труда», в качестве утопического идеального государства. Остальное то же самое. 73% проголосовавших за Зеленского — инфантильные свидетели мессии. Впрочем, голосовавшие за Порошенко такие же, просто их мессия уже пришёл.

Как в Советском Союзе накануне его распада, так и на Украине в наши дни не оказалось сил, которые бы считали это государство своим. Все хотели решить собственные проблемы за его счёт. Майданная публика была в этом плане не одинока. Значительная прослойка политически активных «русофилов», до переворота вполне вписывавшихся в украинский олигархический режим, ждала Россию так же, как «люди с хорошими лицами» верили во вступление в ЕС и как нацисты верили, что США и Европа будут их вечно кормить от пуза только ради того, чтобы они из-под лавки лаяли на Россию.

Все ждали своего мессию, который должен был прийти и решить их проблемы. Теперь все недовольны. Политические «русофилы» ноют, что «Россия предала, она больше не Россия и развалится в наказание за своё предательство русских», начиная с 2014 года. «Евроинтеграторы» ноют о том, что Европа предала (а сейчас уже и США предали), начиная с 2016 года по нарастающей. Нацисты просто объявили практически всех мировых лидеров агентами Путина и внесли их в списки «Миротворца», поскольку они «предали интересы Украины».

При этом никто не потрудился задать себе вопрос: почему собственно ЕС, США, Россия, Китай или Япония, да хоть кто-нибудь в подлунном мире должен быть обеспокоен интересами Украины, её отдельных социальных, политических групп или личностей, если это государство, группы и личности сами не озабочены защитой своих интересов? С точки зрения украинских инфантилов, формально представляющих разные идеологические течения, но совершенно по неомарксистски верующих в приход мессии:

1. Путин (Россия) должен был захватить Украину, чтобы решить личные проблемы достаточно узкой группы околополитических деятелей, декларировавших свою русофильскую позицию. Просто назначить их руководителями нового российского протектората. Я знаю, что говорю. Один из оставшихся и сейчас почём зря ругающих Россию, которая «не спасла русских», говорил мне в 2014 году: «Зря ты уехал. Когда придёт Россия, хорошие должности смогут получить только те, кто остался». Я ему пожелал дожить до должности и заверил, что не собираюсь возвращаться и конкурировать, во что он не поверил, поскольку иначе не представляет себе жизнь. Так вот, этот человек выражал не только свои мысли, но мысли своего круга.

2. Обама или Трамп (США) должны были нанести по России сокрушительный удар американским непобедимым высокоточным оружием, чтобы украинские националисты могли построить на территории уничтоженной России своё государство, в котором всех бы заставили говорить по-украински, почитать Бандеру и носить вышиванки. США не напали на Россию, предали Украину и теперь Киев в отместку организует Трампу импичмент, чтобы все знали, как опасно разочаровывать украинцев.

3. Меркель (ЕС) должна была прислать на Украину специалистов, дать кучу денег, интегрировать её в свои структуры, для того чтобы «люди с хорошими лицами» могли удовлетворять свои культурные запросы, отправляясь выпить кофе в Вене и посмотреть снаружи на Оперу и Музей Марии-Терезии (ибо что им делать внутри?). ЕС не выполнил свой долг, не создал из Украины витрину. Теперь Украина разочарована в нём, но обязательно в Евросоюз вступит, чтобы научить европейцев жить по-европейски.

Как видим, при всей формальной разнице во взглядах и декларируемой готовности убивать друг друга, все эти украинские политические течения ментально идентичны. Все совершенно по неомарксистски ждут прихода некоей внешней силы, обладающей божественными возможностями, каковые возможности предоставлены ей исключительно для решения проблем местных инфантилов. И точно так же, как у неомарксистов их ожидание мессии-героя, который «за народ» (под каковым они подразумевают себя) объясняется отсутствием реальной опоры в обществе, украинские инфантилы разных идеологических толков ждут своих мессий только потому, что не обладают ни достаточной квалификацией, ни достаточной общественной поддержкой, чтобы реализовать свои планы (которые большинство из них не в состоянии внятно сформулировать), опираясь на внутренние возможности государства и общества.

Все идеологические течения Украины по сути своей являются неомаркситскими (не случайно неомарксисты легко вступают в союзы с либералами и правыми радикалами по всему миру). Их кредо можно сформулировать предложением: «За социальную справедливость без усилий». При этом под социальной справедливостью они понимают решение собственных проблем и обеспечение собственного карьерного роста. Как только эти проблемы решаются, их всё начинает удовлетворять и вчера подлежащее уничтожению буржуазное государство становится священной коровой, на которую даже посмотреть косо нельзя. Можете сами сравнить антиолигархическую программу украинских наци (социальная часть которой едва ли не текстуально совпадала с программой КПУ) с их реальными действиями, обеспечившими установление на Украине наци-олигархической диктатуры, но под теми же социальными лозунгами.

Украина потому и погибает, что в ментальном плане (при всей разнице официальных идеологий) является заповедником неомарксизма — идеологии эпигонов, не имеющей социальной базы, программы, целей и будущего, легко перерождающейся в любые (формально идеологически чуждые) течения, которые, имея те же проблемы с социальной базой и целеполаганием, моментально скатываются к формату террористических диктатур (если им удаётся захватить власть).

Ростислав Ищенко

Ни на что не намекаю. Но будь я президентом ядерной страны, и в мою страну прилетали вражеские дроны, то за каждый из них минусился бы город оппонента. До уровня воронки в земле, чтобы не баловались. Хорошо, что я не президент. Или плохо? :D

Асфиксия свободы

Пришло время высказаться на тему одного из центральных, я бы даже сказала, несущих идеологических столпов западного мира — свободы. Столп этот, практически как идеальный мужчина, прекрасен, могуч и не существует. А существует вместо него некий симулякр, о котором и пойдет речь.

Помнится, проникающая сила сего симулякра сразила меня еще в 2015 году при просмотре репортажа из Киева на тему итогов майдана. Отлавливали там в основном молодежь и вопрошали: «Что изменилось для Вас после «революции достоинства?» Вопрошали с придыханием, ибо про достоинство без него никак нельзя. Молодежь улыбалась и лепетала одну и ту же фразу, что им-де, «стало легче дышать».

Брови мои уползли на затылок еще во время самого майдана и уже только нервически подергивались. «О чем они шепчут? — думала я. — Экология в Киеве, что ли, внезапно улучшилась? Кислотных дождей давно не было? Валенки Тихона, то бишь, Чернобыль, внезапно стали озонировать воздух?..»

Мне было сложно представить, что явная абстракция, которую никто не видит, не слышит, не может пощупать или почувствовать, в состоянии настолько воспламенить юные умы. Ибо что изменилось на самом деле для этих людей студенческого возраста? Им повысили стипендии? Начали массово пускать по обмену в другие страны? Внезапно выкинули в продажу тонну кружевных трусов? Нет, все это бывало и раньше. Я сама в недалеком (тогда) прошлом там училась, в страны летала и имела кружева, не будучи белошвейкой. Впрочем, изменения-то были. У моих родителей, к примеру, очень увеличилась плата за коммуналку. Но едва ли светлоликие молодые люди имели в виду именно это. Некоторые из них еще этак полу-блаженно добавляли, что «стало больше свободы». Не уточняя, опять-таки, что это такое.

Казалось бы, юным поборникам свежего воздуха можно простить их заблуждения и погоню за алыми парусами. Кто в молодости хоть раз не бросался на баррикады, тот лишен сердца, как говорил один богомерзкий и незаслуженно заслуженный персонаж. Однако прошло почти десять лет, а симулякр свободы продолжает манить сердца и косить умы. Причем не только юных, но и вполне почтенных граждан. Есть у моих родителей, к примеру, некая подруга юности. Родилась и выросла она в российской части СССР, а на Украину прибыла после московского университета работать на нашем заводе. Тогда, в «проклятом совке», в моем городе еще были заводы всесоюзного значения, куда стремились молодые специалисты. В России мадам с тех пор бывала только проездом, а когда случился майдан, внезапно окрасила себя в желто-небесные цвета. Настолько истово окрасила, что даже ездила в Киев и возила деньги евроактивистам, к печальному изумлению моих родителей. Так как в целом подруга всегда вела себя порядочно, они с ней тем не менее не рассорились. Дискуссий на политические темы стараются избегать, но нет-нет (обычно при повышении градуса напитков) да и всплывает с их стороны вопрос — а что, собственно, она так поддерживает во всех этих проевропейских кульбитах. «Так в Европе же, — говорит, — свобода. А в России ее нет». Она про Россию точно знает, у нее там учились в столице два сына, и один остался жить. Не знаю, где именно он трудится, наверное, в каком-то заведении ГУЛАГа. Где там еще работать, в конце концов? За свои «тоталитарные доходы» содержит младшего брата, который предпочитает лежать на украинском диване, даром что здоров и вполне упитан. И все трое при этом истовые патриоты и западники.

Ровно в день начала СВО наша героиня стремительно отбывает в Германию и сидит там уже цельный год. В целом довольна, на родину не очень рвется и продолжает бормотать, что в Германии, как и на Украине — свобода!

Как по мне, один пример этой семьи является яркой иллюстрацией на тему «украинство а-ля натюрель». Здесь вам и неблагодарность, и лень, и тунеядство, и полное попрание всех законов логики. И то верно, логика — не физика, ее попрать каждый может. Но вернемся же к нашим свободным баранам.

Я долго напрягала неровности мозга, пытаясь вникнуть в суть рефрена про европейскую свободу. Чай, сама имею честь в ней обретаться второй десяток лет и должна бы понимать, о чем речь. Кратко плод моих раздумий можно сформулировать как «темна вода в облацех». Однако чукча — писатель и к краткости не стремится.

В целом «свобода» жизни на просторах Европы напоминает мне работу в сетевом маркетинге. Наверняка всех уважаемых читателей туда хоть раз в жизни заманивали. Да и сама я в юные годы состояла в рядах дистрибьютеров условного «Гербалайфа». Преподносится данный вид деятельности всегда как «брось работать на дядю и стань сам себе хозяином», «свободный график», «неограниченные заработки», «столько выходных, сколько захочешь» и т.п. То есть по сравнению с сидением от 9.00 до 18.00 в душном офисе со вздорным начальником и нудными коллегами — сплошная свобода. Как дополнительный бонус предлагается построение своей сети дистрибьютеров, которые будут пахать как белочки, отстегивая тебе соответствующий роялти.

В итоге через пару лет «свободного графика» ты весь такой преуспевающий, неунывающий, а главное — ни хрена не работающий. Белочки все порешают сами, по ходу размножаясь и увеличивая твой роялти в геометрической прогрессии. А на деле? На деле схема работает, но это очень жесткая схема, как и любой бизнес. «Свободный график» означает, что пахать придется без выходных и больничных, если ты реально хочешь этим заработать на жизнь. Вздорное начальство отсутствует, но вместе с соцпакетом. А белочек нужно постоянно подбадривать, иначе они быстро теряют боевой дух и скачут обратно в офисы — там спокойнее. В итоге: заявлена «свобода», имеем же жесткую кабалу во имя радужных, но крайне туманных перспектив.

Примерно также дело обстоит на нашем благословенном Западе, где слово «свобода» затаскано настолько, что лично мне при его упоминании сразу же хочется вернуть съеденный обед. Если же заводят еще и про «демократию», я напрягаюсь вдвойне. Значит, будут жестко разводить, возможно даже на деньги. Особенно ярко это видно сейчас, когда повышение цен в магазинах и понижение температуры в жилищах как бы является следствием некоей героической борьбы «свободного мира» с тем, что тут называют «путинской войной». Однако и в мирное время симулякр свободы всегда был именно этим — симулякром. Сгустком пустоты, выдающей себя за субстанцию. Ибо что мы имеем в реальности…

1.  Свобода слова. Имеется в виду не в СМИ, а свобода мнений на бытовом уровне. Как я уже писала раньше, обыватели давно доведены до состояния, где они мнений попросту не имеют. Свобода взглядов прочно заменена политкорректностью и «позитивом», круг приемлемых не то что тем — слов! — постоянно сужается и бонтонным остаются лишь разговоры о том, кто будет играть какого-нибудь нового Джеймса Бонда — Генри Кавилл или кто-либо еще. Да и тут не ровен час: я лично за Кавилла в любом фильме, и отнюдь не за его актерские дарования, но не уверена в уместности данного мнения. Он все-таки белый цисгендерный мужчина, то бишь по определению не инклюзивен. Забавно, кстати, что в наших профессиональных кругах даже тема войны не обсуждается как таковая. Недавно сидела я на презентации сотрудницы о тенденциях рынка. «Покупательная способность клиентов снижается, — говорит она, — И мы должны на это чутко реагировать». Снижается она, понимаете. Прямо-таки падает стремительным домкратом, причем, судя по всему, сама по себе. Не «наши дебильные политики убивают экономику антироссийскими санкциями и потому нам всем скоро хана», а просто способность снижается. Мне вспоминается Кэрролл:

Варкалось. Хливкие шорьки
Пырялись по наве,
И хрюкотали зелюки,
Как мюмзики в мове.

В принципе, к данному четверостишию можно свести все приемлемые в западном обществе светские беседы.

Есть, конечно, исключения. Но поскольку сон разума рождает чудовищ, они тоже весьма характерны. Есть у меня коллега, которая, как выражаются местные, «мыслит поперек». То есть когда все идут ровно в ногу, она скачет галопом и не туда.

Когда грянула эпопея с ковидом и все побежали колоться пфайзеровской бормотухой, коллега тут же огласила себя антиваксером. «Я тебе, — шепчет она мне как-то на ухо, — Пришлю по whatsapp ссылку про эти вакцины, ты сразу посмотри, а то, может, за мной из-за нее уже завтра придут и ссылку удалят». Я посмотрела. Какие-то испанцы рассказывали о том, как при помощи вакцины в мозг внедряются коварные углеродные нанотрубки и скоро мы все превратимся в роботов.

И стало мне даже обидно: я, допустим, тоже колоть бормотуху не рвалась и в тщетной надежде дожидалась «Спутника». Но если мне банально казалось, что большой фармацевтический брат всех разводит и колет бесполезную дрянь, то коллега сразу вышла на новый уровень. И да, я бы за ней пришла, будучи санитаром. Такие вот субчики только позорят наши ряды конспирологов и путинских шпиёнов.

2.  Свобода трудоустройства. Как известно, в СССР за тунеядство нелиберально наказывали. Свободное капиталистическое общество такого не приемлет, и сидеть всю жизнь на собственной попе здесь никому не возбраняется. К примеру, жена моего друга после рождения ребенка осталась дома «заниматься его воспитанием». Ребенку 22 года, но она его все еще «воспитывает». Может быть, когда он обзаведется собственной семьей и уедет из дома, она устроится на полставки в какой-нибудь детский сад чисто так, для разнообразия. Обеспечивается это заработками ее мужа и домом, унаследованным от каких-то вовремя почивших родственников.

В большинстве же случаев работа — это не обязанность, но необходимость. Пожилой и больной родни с недвижимостью на всех не напасешься, и приходится жилье арендовать. К трудоустройству привязана медицинская страховка, декретные выплаты и куча прочих важных нюансов. Покупка же недвижимости чаще всего — это кредит на ближайшие 25 лет. Что есть кредит как не вопиющее отсутствие свободы? То есть палкой меня работать никто не гонит, да. А вот из жилья выгонят, если я просрочу за него выплаты.

3.  Свобода личного пространства. Я бы сказала, она здесь специфическая. Как многие наверняка слышали, в ряде европейских стран не принято вешать шторы на окна. Корнями этот обычай уходит в XVI век, когда один голландский герцог объявил занавески вне закона, дабы упредить несанкционированные религиозные собрания. Запрет прижился и стал традицией «демонстрировать миру свою открытость». Я в большом сомнении, зачем миру видеть, как вы ходите по квартире в исподнем или элегантно ковыряетесь в носу? Мне не нравится гулять по улице и при этом принудительно получать данную информацию. Но я родилась в тоталитарном СССР, что с меня взять? С другой же стороны, даже находясь в своем пространстве, то есть дома, нельзя по воскресеньям и праздникам сверлить стены или бухать отбойным молотком — ретивые соседи вполне могут вызвать полицию, если они в это время почивать изволят или просто из принципа. Также, оказывается, есть правило «тихого часа» в субботу и воскресенье с 12 до 14 часов дня, когда молотки опять же не приветствуются. То есть личное пространство как бы есть, но оно жестко очерчено. Прямо как загон для гусей.

4.  Свобода религии. Помнится, регистрировала я себя по приезду в ЕС по месту жительства и на невинный вопрос: «Вероисповедание?» честно брякнула, что, мол, христианство. Какое именно, они не уточняли. Через какое-то время на своем ежемесячном уведомлении о зарплате я прочитала, что плачу церковный налог, причем то ли католикам, то ли протестантам. Отбояриться же от него можно, только официально возопив, что религия — это опиум для народа, а мы вовсе даже атеисты. У меня была студенческая минималка, поэтому я возопила. Свобода ли это? Ну как вам сказать…

5.  Свободные выборы. Мы помним, что один из признаков демократии — это выборы из двух и более кандидатов. Учитывая, что кандидаты, точнее, политические партии, давно утратили свое изначальное назначение, а вместе с ним и смысл, демократия почила в бозе. Есть даже подозрение, что ее никогда и не существовало, но это, опять-таки, совсем другой разговор. Остановимся на том, что программы местных «политических партий», с которыми я как-то в пылу надвигающихся выборов вкратце ознакомилась, потеряли всякие признаки различия. «Зеленые», либералы, коммунисты — все, как один, угрожали спасти климат, повысить пенсии и снизить инфляцию. Короче говоря, отрабатывали темы, наиболее интересные электорату в данном сезоне. Прямо как кроссовки, которые у нас тут нынче принято носить с джинсами, платьями и костюмами: они могут быть любого цвета, но обязательно белые. Те же яйца, но в разных ракурсах. Меня не прельстил ни один, но голосовать-то вроде как надо. Или нет — и это мой единственный выбор.

Из забавно-патологического: все та же галопирующая коллега на корпоративе, будучи сильно подшофе, опять же, на ухо заклинала меня не голосовать за «зеленых». Я и не собиралась, так как терпеть не могу эту проамериканскую свору. Но каков посыл: «Зеленые, — говорит, — принесут нам коммунизм!». Зеленые. Принесут коммунизм. На этом пассаже я бы на месте Маркса скрипнула зубами и пошла скитаться по миру аки призрак этого самого. «А что, собственно, — ответила я коллеге, чтобы как-то ее взбодрить, — ты имеешь против коммунизма?» Она как-то нервно хихикнула и ускакала увеличивать дозу. Жаль, что не успокоительного.

6.  Свобода СМИ, наконец. Про телевизор, газеты и прочий интернет я даже начинать не хочу, там все настолько однотонно, что хоть святых выноси. Даже оппозиция, традиционно выступающая за дружбу с Россией, год назад в одну дуду заволала про незаконное вторжение. С тех пор они, конечно, оправились и теперь заплетают про прекращение поставок оружия и про то, как нам нужен русский газ, но осадок, как говорится, остался. СВО же на местных просторах именуется исключительно «путинской войной», и этим все сказано.

Кроме того, становится невозможным смотреть американское кино, поскольку, единожды узрев там вражеский умысел, его невозможно развидеть. Тут есть, однако, как я отметила, несколько уровней пропаганды. Самый дешевый — это пара «русских» бандитов дегенеративного вида в каком-нибудь боевике. Они успевают проорать пару фраз на некой тарабарщине, иногда вообще на болгарском или сербском — и незамедлительно отбыть в мир иной с руки очередного ковбоя. Кстати, болгары и сербы в этой роли меня всегда удивляли: что, сложно на весь Голливуд найти носителя русского языка для роли в эпизоде? Да хоть с улицы берите. Нас везде много, чего там. И тем не менее, в роли «русского», кажется, выступил даже Бобан Марьянович в третьей серии «Джона Уика». А может, и не выступил, но мог бы, с его-то фактурой и знанием языка.

Более продвинутая, и от того еще более мерзкая пропаганда делается по принципу «ложка дегтя в бочке меда». Смотрела я не так давно неплохой, в общем, фильм «Трамбо» об одноименном американском коммунисте. И вроде бы все как в жизни: аресты, судебный процесс, смерть камарада. Однако, в конце фильма Трамбо на вручении какой-то престижной награды толкает речь, смысл которой — в примирении с капиталистическим Голливудом, все это время его нещадно травившим. Несет какую-то слюнявую ахинею про «мы все совершили ошибки», и внезапно понимаешь — вот он, крутой облом после эротического вступления.

Я понимаю, что сценаристам нужен был хэппи-энд. Я также не являюсь, увы, знатоком в вопросах коммунизма. Но даже мне понятно, что не мог убежденный марксист, пусть и на старости лет и частично выживши из ума (что вряд ли), предлагать всем взяться за руки и простить друг друга. Не мог, ибо стоял перед своими идеологическими, если хотите — экзистенциальными противниками. И подобная речь была бы отречением от всех идей, за которые он всю жизнь отчаянно сражался. То есть — немыслимо. И необходимо, как доля лжи, которой приправляют правду, чтобы даже бдительный пипл схавал и не подавился. Заклятые враги, коммунисты и капиталисты, обнимаются под овации публики во имя мира во всем мире и процветания Америки. Карл Маркс и Генри Форд синхронно ворочаются в гробах, но кассовые сборы оправдывают все. Нет уж, уберите.

Закончить про западные свободы хотелось бы на позитивной ноте. Не сетевым маркетингом единым, есть и истинная вольница в нашем подгнившем, аки трухлявый пень, обществе. К примеру, свобода от уз Гименея. Институт семьи не мог не пасть в неравном бою со всеми этими гендерами, квазисексуалами и прочими химерами, потому неумолимо отходит в прошлое. Все больше молодых пар не утруждают себя узами брака, поскольку «им это не надо». Мысль о том, что принципиальный отказ от визита в ЗАГС столь же сомнителен, как и оголтелый в него поход им почему-то в голову не приходит.

Для обозначения же парящих над браком есть уже несколько выражений, одно из них — «спутник жизни». Это, стало быть, для тех, кто не прочь признать, что привязанность к спутнику у них пожизненная. То есть и прилично, и ничего официального. Есть, однако, и более продвинутый термин: «спутник участка жизни». Это, я так понимаю, для сомневающихся. Сегодня ты, может, и спутник, а завтра — комета Галлея, и поминай как звали.

Как тут не вспомнить опять моих любимых не-бинарных товарищей: если ты сегодня типа мужик, а завтра внезапно девочка, сложно, наверное, найти долгосрочного спутника. Тут и самый устойчивый поедет по фазе, потому и приходится их делить на «участки». Здесь меня, впрочем, поправили, что так принято называть бывших, поскольку отношения с ними уже закончились, а жизнь — еще нет. Может, и так. Но есть подозрение, что в свободном мире степень этой самой свободы может только возрастать. А при стремительном увеличении числа гендеров, ориентаций и прочих душевных отклонений человеческая психика расшатывается настолько, что тут не до стабильных отношений, в браке или без.

…Так вот и платим мы ипотеки за дома без занавесок, периодически меняя сожителей. Хорошо ли это? Не уверена. С одной стороны, бывает и хуже. Свобода, в конце концов, как и культура, возможна только как система запретов. Но все же картина явно не столь привлекательная, чтобы в нее стремиться, теряя на ходу портки. Есть также мнение, что подлинная свобода — это когда в вышеупомянутых запретах пропадает нужда. Но до туда нам, как до Эры Милосердия, бесконечно далеко.

Откуда же, при столь вопиющем наличии отсутствия, возник симулякр свободы? Существует замечательная теория (естественно, не моя) об «островном» менталитете человека коллективного Запада. Голландцы, итальянцы, британцы и прочие японцы столетиями жили на относительно малом количестве суши, окруженной морем. Море всегда было для них источником пропитания и процветания — как в виде банальной рыбы, так и в смысле поплыть, найти и ограбить чужие земли. Соответственно формировалась ментальность этих бравых корсаров: есть узкий коллектив судна («свои ребята») и жесткая на нем дисциплина (иначе не выжить) и есть внешний, часто опасный и враждебный мир океана. Все за пределами судна — это враг или добыча. Третьего, как «дружественный народ», «партнеры», «равные» попросту не дано. Только бить и грабить, только хардкор.

Сознание их естественных потомков (США и иже с ними) ничуть не эволюционировало и не собирается этого делать. Зачем, если до сих пор все получалось? Изменилась разве что обертка конфетки: раньше убивали и грабили под знаменами веры или прогресса, а сейчас — во имя столь же абстрактной, сколь и религия, «свободы». Как в старом анекдоте: добро всегда побеждает зло, поэтому кто победил, тот и добрый. Последние несколько десятилетий мы жили при гегемонии Запада, провозгласившего себя колыбелью, мерилом и эталоном свободы в одном лице. Все несогласные, соответственно, являются диктатурами и коррупционерами разной степени кровавости. Диктатуры надлежит «освобождать», то есть, грабить до чиста. А уж чем беднее, тем свободнее. По этой логике на Украине и должно дышаться невыносимо легко, не правда ли?

Маргарита Кабак,

Para bellum. Москва верит в древний принцип

Вчерашний день, вопреки обычному воскресному информационному затишью, оказался довольно оживленным.

Повод дал портал госзакупок, на котором российское Министерство обороны опубликовало тендер по ремонту, доработке, монтажу и подключению составных частей комплексов радиоэлектронной борьбы "Самарканд" — их разместят в нескольких регионах России, а также в Белоруссии.

Эта информация немедленно всколыхнула экспертное и медиасообщество.

Главная причина возникшей шумихи — то, что никто толком не знает, а что это за новая и засекреченная ранее РЭБ (вернее, РЭП — система радиоэлектронного подавления) появилась в России. В результате отечественные СМИ заполнили многочисленные предположения и спекуляции военных и околовоенных экспертов по этому поводу. Кроме того, можно ожидать, что в ближайшие дни эта волна дойдет до зарубежья, чьи аналитика и прогнозы — без сомнения — окажутся еще более бурными и полными как мрачных прогнозов, так и шапкозакидательских комментариев.

Вся эта история с публикацией тендера на сайте госуслуг подозрительно напоминает случай трехлетней давности, когда на совещании по оборонным вопросам с участием Владимира Путина российские телеканалы "совершенно случайно" засняли и показали крупным планом в своих эфирах фрагменты презентации засекреченной океанской многоцелевой системы "Статус-6".

Телеканалы в итоге удалили кадры с секретной информацией, но они, разумеется, широко разошлись и стали объектом внимательного изучения как интересующихся граждан, так и — вне всякого сомнения — соответствующих компетентных структур за рубежом.

В Кремле тогда признали утечку секретной информации — правда, у многих остались серьезные сомнения в искренности высказанных сожалений и встревоженности.

В отличие от СССР, который тщательно скрывал от мира — включая и собственных граждан, и вероятного противника — свои главные военные разработки, современная Россия предпочитает иной подход. Информация о новейших вооружениях частично делается достоянием общественности: иногда в виде "сливов", а иногда вполне официально. Достаточно вспомнить, каким шоком обернулось послание Владимира Путина Федеральному собранию в этом году, когда он рассказал о некоторых новейших отечественных вооружениях.

Следует признать, что в нынешние времена это закономерный и адекватный подход.

А возможно, не только в нынешние. Не исключено, что Советский Союз допустил ошибку, так жестко охраняя свои военные секреты, даже когда в этом явно не было смысла. Достаточно вспомнить бородатый советский анекдот о "тракторном заводе, кто спрашивал танковый — выходите".

Как бы то ни было, абсолютная и тотальная секретность выглядит тем более неуместной — да и просто неработающей — во времена многочисленных спутников над головой и бесчисленных фото- и видеокамер в руках рядовых граждан. Кроме того, обнародование некоторой информации — как официально, так и в виде якобы несанкционированных утечек — само по себе оружие в ведущейся геополитической партии. И Россия научилась им эффективно пользоваться.

Как известно, несколько дней назад помощник госсекретаря США по контролю над вооружениями, верификации и проверке соглашений Илим Поблет обвинила Москву в создании боевых космических лазеров.

Несколько месяцев ранее она же заявила, что Вашингтон обеспокоен "странным поведением" российского спутника-инспектора, которое не соответствует тому, что наблюдалось раньше. По ее словам, американские специалисты не могут определить, в чем тут причина.

На этот же раз Поблет рассказала, что, по имеющимся у Штатов сведениям, Россия уже доставила в космос боевые лазеры, способные уничтожить американские спутники.

Практически одномоментно с заявлением Госдепа на космодроме Плесецк состоялся запуск ракеты-носителя "Союз-2.1б", как сухо сформулировали в пресс-службе военного ведомства, "с космическим аппаратом в интересах Минобороны России".

Со всеми этими остроумными и местами откровенно забавными комбинациями, чьей целью будто является запутать наших западных партнеров и развлечь российское общество, связана только одна проблема. Одновременно с ними идут процессы, над которыми совсем не хочется шутить. Такие как, видимо, уже неизбежный крах договора о ракетах средней и малой дальности, стремительный рост доли (с пяти до 46 процентов за один год) американских военных, уверенных, что дело идет к масштабному военному конфликту в мире, или крупнейшая в этом веке поставка боеприпасов на авиабазу ВВС США Рамштайн в Германии для обеспечения "оперативной реакции на угрозы со стороны агрессивных игроков".

А значит, главной становится надежда — на то, что все эти открытые (и многочисленные скрытые от глаз публики) шаги российских Вооруженных сил и руководства страны окажутся достаточными, чтобы не просто запутать, но в достаточной степени запугать наших партнеров и вероятных противников. Как и недавние резкие слова Путина о последствиях применения ядерного оружия против России в этом контексте выглядят уже даже не шуткой-предупреждением, а просто констатацией непреложного факта.

Древний принцип неизменен: хочешь мира — готовься к войне. Очевидно, Москва не сомневается, что мир на всех парах движется к масштабному военному конфликту как хорошо знакомой человечеству по своей истории форме спасения "утопающих" систем и геополитического передела.

Остается только надеяться, что прилагаемых усилий окажется достаточно, чтобы убедить "заинтересованные стороны", что на этот раз решить свои проблемы за счет России им не удастся.

https://ria.ru/analytics/20181029/1531654991.html

Голосование конгресса США по военным ассигнованиям в контексте американской избирательной кампании

Сразу оговорюсь, почему меня в принципе не особенно интересует самый распространённый среди журналистов вопрос: "Как это отразится на ходе СВО?" Потому что никак.

Напомню, что деньги эти должны были быть выделены в начале октября 2023 года, когда в США начался новый финансовый год. Тогда я полагал, что республиканцы либо в два-три раза урежут финансирование, но проголосуют финансирование Украины ещё до конца 2023 года (где-то во второй половине декабря), либо продержатся месяца четыре (до февраля, максимум до марта 2024 года), а затем проголосуют либо всю сумму (61 миллиард), либо с незначительными формальными сокращениями (миллиардов на 3-5, до 56-58 миллиардов).

Республиканцы превзошли мои самые смелые ожидания – они продержались семь месяцев. Учитывая процедуру голосования в сенате, подписание документа президентом и техническую процедуру выделения денег казначейством, реально финансирование Украины откроется не раньше начала мая. Даже если поверить Пентагону, пообещавшему поставить Киеву первую партию оружия через неделю после выделения денег конгрессом, раньше средины-конца мая оружие и снаряды на Украине не появятся. То есть, между расчётным и реальным временем поставок пройдёт не меньше восьми месяцев.

При этом, пока что речь идёт только о поставках ограниченных партий снарядов и ракет для ПВО. Ни самих комплексов, острую нужду в которых испытывает Украина, ни самолётов, на танков, ни артиллерийских систем в планах первых поставок нет. Только Германия обещала выделить одну систему "Patriot" из числа состоящих на вооружении "Бундесвера". Причём сроки поставок всё равно не названы.

Если определить минимум, необходимый Украине для надежды на стабилизацию фронта, то это:

* порядка двухсот самолётов F-16, из которых ¾ должны использоваться как чистые истребители, для надёжного прикрытия украинских войск от ударов российской авиации, а остальные, как носители поставляемых Западом дальнобойных ракет, при помощи которых ВСУ наносят удары как по военным, так и по гражданским объектам в глубоком тылу ВС РФ, пытаясь решить две задачи – подорвать боеспособность фронтовых группировок, за счёт лишения их регулярного обеспечения, а также внести, при помощи террористических ударов, раскол в российское общество;

* не менее 50 комплексов ПВО (из которых не менее 10 "Patriot") для прикрытия крупных промышленных и логистических центров, а также армейского тыла ВСУ;

* не менее двухсот единиц буксируемой ствольной артиллерии, сотни САУ, и сотни РСЗО, а также не менее двух-трёх сотен минометов, калибра 82-120 мм и не менее миллиона выстрелов к ним;

* не менее сотни танков и не менее трёх сотен бмп/бтр, для повышения мобильности украинской пехоты, как на поле боя, так и при совершении манёвра вне поля боя, с необходимым запасом расходных материалов (боеприпасы, запчасти, масла и т.д.).

Это, как было сказано, минимум, который даёт только надежду, для того же, чтобы эта надежда начала обретать черты реальности, перечисленное сразу можно умножить на три, а также добавить к нему тысячи вагонов экипировки и расходных материалов.

Но даже, если потребности ВСУ в экипировке, технике и боеприпасах будут удовлетворены на двести процентов, гарантия стабилизации фронта отсутствует. Проблема в том, что в течение 2023 года и первой половины 2024 года выбита кадровая украинская армия. Те восемьсот тысяч человек, которые Киев за восемь лет обкатал в АТО/ООС и которые составляли кадровый обученный и мотивированный костяк ВСУ, включая основу мобилизационного резерва, превратились в 500 тысяч трупов и такое же количество калек или просто тяжело раненных и неспособных больше воевать.

Поступающее в армию пополнение практически не обучено и крайне слабо мотивировано. Подразделения и отдельные части ВСУ бросают позиции, участились также случаи групповой сдачи в плен. Практически выбито кадровое офицерство в звене взвод-рота-батальон. Катастрофичны потери сержантского состава. В общем, обученный резерв исчерпан, а новых мобилизованных учить некому, их "офицеры" из младших лейтенантов запаса, зачатую знают и умеют меньше своих подчинённых.

США и их союзники по НАТО ни с деньгами, ни без денег были не в состоянии удовлетворить даже минимальные украинские потребности в технике и расходных материалов. Тем более Западу негде взять профессиональных солдат на место выбитых украинцев.

Поэтому я и говорю, что примерно с марта открытие финансирование в стратегическом плане никак не отразится на ходе СВО. Конечно, каждые лишний патрон, снаряд, лишняя винтовка могут стать причиной чьей-то смерти, трагедии отдельной семьи. И семьи погибших мало утешит то, что украинцев погибнет минимум на порядок больше. В этом плане американские деньги поистине кровавы. Но ни по факту, ни даже по срокам выделенное финансирование судьбу Украины изменить уже не может.

Получи Киев технику, оружие и снаряды в октябре 2023 года, помимо того, что не таким благоприятным для нас было бы соотношение потерь, ВСУ удалось бы сохранить значительную часть кадрового состава и в нормальном режиме обучать поступающее пополнение. Это, в свою очередь, значительно осложнило и замедлило бы наши наступательные операции. Но оружия и расходников в достаточном количестве не было и уже не будет, поэтому Украина по факту больше не имеет ни армии, ни возможности её воссоздать.

Таким образом, голосование по финансированию войн (на Украине, на Ближнем Востоке и на Тайване) имеет серьёзное значение только с точки зрения внутренней политики США.

Ряд республиканцев выражал неудовольствие тем, что спикер палаты представителей Майк Джонсон поставил законопроект о выделении денег Украине на голосование и даже угрожали ему импичментом. Это, а также раскол республиканской фракции при голосованию практически пополам, вроде бы должно свидетельствовать о резком ослаблении позиций Трампа, сторонники которого якобы не смогли удержат свою партию от сдачи позиции по законопроекту.

Но не всё так просто, как может показаться. Дело в том, что хоть республиканцы и добились отказа от увязки в одном пакете законопроектов о выделении денег Украине, Израилю и Тайваню, они не могли единолично обеспечить прохождение нужных им тайваньского и израильского законов. В сенате большинство у демократов. Если бы республиканцы не пропустили украинский законопроект в палате представителей, демократы могли бы заблокировать тайваньский и израильский законопроекты в сенате.

Похоже, что в окружении Трампа решили, что ущерб от обвинений в саботаже американской внешней политики превысит те бонусы, которые даст провал Украины ещё до выборов. Кроме того, обладая достаточно точной информацией о состоянии ВСУ, республиканцы не могут не понимать, что развал фронта, распад ВСУ и коллапс украинской государственности с высокой долей вероятности произойдут ещё в этом году, независимо от того будут ли выделены Украине деньги.

С этой точки зрения снятие блокады с выделения финансовой помощи Украине может принести Трампу дополнительные бонусы. Если Украина таки рухнет, он сможет говорить, что республиканцы не хотели давать деньги, но вынуждены были сделать это, чтобы не оставить без помощи Израиль и Тайвань – надёжны союзников США, которых демократы пытались оставить без помощи из-за своих украинских амбиций. Однако администрация Байдена оказалась настолько некомпетентной, что не смогла спасти Украину и только зря потратила 61 миллиард долларов американских налогоплательщиков.

Так что американское внутриполитическое маневрирование также продолжается и Трамп также имеет шанс победить на выборах, как Байден повторно украсть эту победу. Ставки в американской внутриполитической борьбе растут так же, как и ставки, которые США поднимают в глобальном противостоянии. В этом плане очень плохим знаком является голосование, одновременно с выделением денег Украине закона о конфискации и передаче Украине арестованных на Западе российских активов.

Понятно, что нас этим не проймёшь (хоть и неприятно), что потери будут компенсированы изъятием находящихся в российской юрисдикции американских активов, что далеко не всё, что осталось на Западе местные "конфискаторы" могут найти и далеко не каждая западная страна готова играть в игры с конфискацией. Тем не менее поведение США свидетельствует об их намерении и готовности продолжать и углублять кризис после окончательного разгрома Украины, каковую они будут поддерживать до конца. Кроме того, американцы продолжили разрушение системы глобальной торговли и глобального экономического взаимодействия.

То есть даже с робкими надеждами на то, что поражение Украины заставит Запад одуматься и приступить к урегулированию взаимоотношений с Россией и с её союзниками, можно распроститься. США делают ставку на наращивание конфронтации после Украины и независимо от Украины. За это проголосовали обе партии, значит стратегически ситуация не поменяется, независимо от того станет следующим президентом республиканец или демократ.

В 2025 году нас ждёт дальнейшее обострение глобального кризиса. Судя же по заявлениям американских политиков и генералов, активную фазу кризиса они готовы выдерживать ещё как минимум в 2026-27 годах.

Опять парадокс: выделение денег на войну на Украине свидетельствует о том, что США готовятся к наращиванию противостояния с Россией после неизбежного разгрома Украины, а не радеют о спасении последней. Впрочем, это-то всем понятно давно. Только украинцам непонятно.

https://ukraina.ru/20240421/1054632139.html