Общество Память

Если хохлы доживут до 2027 года, то на школьников спустится благодать украинского просвещения
Уберут такие лженауки навязанные москальскими имперцами как- физику, химию, биологию, оставят чисто духовные украинские:
-говяжья мова
- англицкий язык, что бы понимать хозяев
- истории про украинских копателей морей и творцов всего земного
- литература, для стихоплётства про москальских акупантiв
- прыжки
Необходимо
добавить урок песен про батьку бандеру и мамку фарион, без этого
украинец получится не совсем неполноценным и чуб будет плохо расти из
пустой кастрюли

Украинская школа не для того, что бы учить, а что бы делать из ребёнка хохла! И нет никого, кто бы это оспорил.

РОССИЯ

Меня тут обвинили в предательстве Родины, потому что я "поддерживаю преступную власть". Обвиняющий - молодой человек, который в силу возраста не помнит, что было со страной до прихода Путина к власти. Специально для него и молодых "патриотов" я опишу в какой мы жили стране.

БУКВАЛЬНО В ДЕСЯТИ ПУНКТАХ:

1. Нам не платили зарплату по полгода, а некоторым и по году. Всем бюджетникам. Получить зарплату за январь в августе - обычное дело. Эта ситуация была тотальной. Выживали за счет огородов. Накоплений не было ни у кого.

2. Экстренным службам выдавалось по 20 литров бензина на машину. Однажды я в полуобморочном состоянии с острым отравлением сам пришел в "Скорую помощь". Потому что на вызов мне ответили, что у них закончился бензин.

3. Страна постоянно стояла с протянутой рукой. Заголовки газет: "Россия просит у Америки еще немного еды".
Новости начинались с сюжетов о том, что наше правительство ведет переговоры о выдаче нового кредита. А продолжались они рассказами о войнах олигархов друг с другом. Кстати, Доренко, который после смерти стал чуть ли не иконой журналистики, беззастенчиво мочил на главном телеканале страны всех, на кого ему укажет Березовский. И, да, канал принадлежал естественно - Березовскому.

4. Война с международным терроризмом в Чечне. Стоило военным добиться успеха, как тут же боевые действия останавливались и начинались переговоры, по итогам которых весь успех нивелировался. По всей стране похищались люди (рядовые граждане, а не богачи) и вывозились в Чечню. СМИ регулярно рассказывали душераздирающие истории о том, как матери собирают деньги, чтобы выкупить своих детей из плена. Тех, кого не удалось выкупить, превращали в рабов. А в 1999 году террористы из де-факто независимой Чечни напали на Дагестан.

В этом же году был поставлен абсолютный рекорд по количеству уклонистов от службы в армии (44% от состоявших на воинском учете).

5. Главы правительств могли меняться по 2-3 раза за год, что являлось следствием борьбы олигархов между собой и их влияния на аппаратные решения, принимавшиеся "семьей"- кругом приближенных Бориса Ельцина.

6. Регулярно происходили заказные и не очень убийства. Преступные группировки воевали друг с другом, отправляя на тот свет целые банды. Школьники на вопрос о том, кем хочешь быть, вполне серьезно отвечали - бандитами. В 2000 году страна поставила рекорд по количеству убийств и грабежей.

7. Настроения в обществе царили абсолютно упадочные. Согласно социологическим опросам, в 1999 году 79% населения испытывали чувство стыда и огорчения за страну.

8. В 2000г золотовалютные резервы страны составляли 12,5 млн (!) долларов. Денег в стране просто не было.

9. В 1997 сформировалась негативная тенденция естественной убыли населения (минус в среднем составлял по полмиллиона в год), прервать которую удалось только в 2009г.

10. Число самоубийств достигло пиковых значений. В 2000 году - 39 случаев на 100 тысяч населения (сейчас этот показатель в районе 13% - на уровне с США).

Путин в буквальном смысле оттащил страну от края пропасти, потому что сценарий её развала был более чем реальным.

Вот почему старшее поколение голосует за Путина, а не потому что "оно не понимает, какое счастье ждало бы страну без него". Им есть с чем сравнивать. Выйдите на улицу в 23.00. Что вы видите? Дорога освещается? Двадцать лет назад не то, что улица - подъезды не освещались.

Вам кажется, что все вокруг - это то, что было всегда. Это не так.

И в благодарность за то, что он спас страну от катастрофы, Путин получает плевки от молодой и дерзкой поросли. А все потому, что они абсолютно близорукие и не способны к сопоставительному анализу.

Большое видится на расстоянии. Изучите недавнее прошлое своей страны и вы все поймете сами.

И, да - Если вы решите "скинуть Путина", вам придется перешагнуть через мой труп, вырвав из моих окоченевших рук оружие.

Свобода слова как искусство управления

На Украине - очередной скандал. Фракция «Слуг народа» пытается расширить функции СБУ, позволив спецслужбе штрафовать СМИ и инициировать их закрытие за «пропаганду терроризма и сепаратизма»

Ещё один новый законопроект предполагает закрывать СМИ за «трансляцию выражений, содержащих отрицание факта военной агрессии Российской Федерации…, оккупации Российской Федерацией части территории Украины и ведения Российской Федерацией гибридной войны против Украины».

То есть украинские законодатели предполагают наказывать свои СМИ за то, что делают сами, ибо Украина официально с Россией в состоянии войны не находится и даже пытается увеличить свой товарооборот с «агрессором», попутно настаивая на том, чтобы «агрессор» транзитировал в Европу свой «агрессивный» газ исключительно через украинскую территорию.

Что касается «пропаганды терроризма и сепаратизма», то за такое, безусловно, наказывают во всём мире. Но украинские законы и так предполагают наказание за соответствующие действия.

Разница заключается лишь в том, что если раньше надо было доказать, что факт соответствующей пропаганды имел место, то теперь выводы должно будет произвольно делать СБУ — на основании своего собственного «мониторинга».

Насколько «эффективен» может быть этот «мониторинг», могу судить по себе. Вот уже несколько лет как СБУ определило меня в неплохую в целом компанию с российскими и мировыми знаменитостями (некоторые, как Кобзон и Табаков, уже покойные) как человека, «представляющего опасность для украинского государства».

Я, конечно, не могу сказать, что люблю Украину, даже наоборот. Но всямоя публичная деятельность на украинском направлении (как в бытность украинским, так и российским гражданином) сводилась к тому, что я просто констатировал очевидные факты и утверждал, что в случае проведения избранной киевскими элитами внешней и внутренней политики Украина на определённом этапе потеряет Крым, а затем и государственность.

Умные люди, особенно после потери Крыма, прислушались бы, а эти уже сами констатируют, что их государство исчезло в административном смысле и исчезает в территориально-политическом. Но с упорством, достойным лучшего применения, борются не собственным уродством, а с зеркалом, его отражающим.

Могу только представить себе, какое количество «сепаратистов», «террористов» и «отрицателей агрессии» наплодит СБУ с таким подходом. И это ещё не считая того, что закон открывает огромные коррупционные возможности.

Ведь крупным медиа-холдингам будет проще откупиться от «мониторщиков» из СБУ или даже купить у них «абонемент» на свободу слова (на условии регулярной выплаты коррупционного взноса), чем выяснять отношения со спецслужбой, которая может не на месяцы, а на годы парализовать работу.

Естественно, «Слуги народа», продавливая данные законопроекты, рассчитывают использовать их в борьбе со своими политическими противниками — политическая конкуренция на Украине обостряется, не исключены досрочные парламентские выборы, в этих условиях контроль репрессивного аппарата над свободой слова может показаться жизненно необходимым механизмом.

Однако, любая палка имеет два конца и эффект бумеранга в политике тоже никто не отменял. Помните прецедент Коцабы? Один из наиболее ярых и известных сторонников радикальной версии майдана оказался в тюрьме только потому, что позволил себе адекватно оценить военную активность Киева в 2014-15 году.

Обвинён в препятствовании деятельности Вооружённых Сил Украины. Получил 3,5 года. Позднее оправдан, но до сих пор Генпрокуратура Украины пытается добиться отмены оправдательного приговора.

Случай Коцабы — лишь наиболее известный. Но подобных много. Не все они закончились тюремным сроком, но неприятности у людей случались немалые.

Они-то думали, что майдан ограничивает свободу слова исключительно «врагов народа», которые поддерживали Януковича или выступали с пророссийских позиций — заткнуть которым рот было святым делом.

Но затем оказалось, что репрессии (будь это простые ограничения свободы слова или массовые расстрелы), начавшись с «классового врага», легко распространяются на своих. Ведь в рамках одного идеологического течения и одной партии всё равно существует борьба мнений и политических группировок.

Если репрессия становится законным средством политической борьбы, то почему она должна ограничиваться формально чужими, ведь бывшие свои, которые не вписались в новую партийную линию, вроде бы как тоже стали чужими, то есть «врагами народа», а значит репрессия по отношению к ним совершенно легитимна.

Таким образом, пытаясь создать механизм борьбы с политическим противниками, имеющими солидное преимущество на информационном фронте, «Слуги народа» создают репрессивный механизм, который в конечном итоге будет использован против них же.

Уверен, что у Порошенко, Медведчука, Коломойского и их коллег, как по отдельности, так и тем более вместе, найдётся неограниченное количество красивых зелёных, приятно шуршащих «аргументов», однозначно убеждающих СБУ кто здесь враг народа, а кто народ, кого надо защищать, а с кем бороться. В том числе и при помощи новых законов.

Необходимо понимать, что против кого бы ни в вводились ограничения или кому бы ни потворствовали законодательные поблажки, постепенно (но достаточно быстро) они распространяются на всё общество.

Великая хартия вольностей изначально защищала права баронов — высшей британской аристократии. Но для того чтобы эти права обеспечить, их пришлось практически сразу распространить на горожан, купцов, церковь, а затем и на всё лично свободное население Англии.

Конечно, лорду реализовать свои права было проще, чем крестьянину. Но если король отказывал в реализации его права на объективный суд лорду, то крестьян тем более начинали вешать без суда.

С другой стороны, как только аристократия начинала отказывать низшим классам в закреплённых за ними правах, тут же королевская власть, опираясь на обиженные низшие классы, резко урезала права и свободы самой аристократии.

Власть, права и свободы являются сообщающимися сосудами, уровень наполненности которых равно ощущается всем обществом. От «самоубившегося» (а по факту убитого) в 2005 году экс-министра внутренних дел Украины Кравченко до убитого в 2015 году писателя Олеся Бузины - дистанция огромного размера. Они принадлежали к разным, практически никогда не пересекающимся, слоям общества.

Но гибель (политическое убийство) обоих так и не была расследована, хоть в обоих случаях установление истины не предполагало особой сложности. То же самое случилось в 2005 году с Кирпой, а в 2014-15 — с Семенюк-Самсоненко и Чечетовым.

Странные «самоубийства» крупных политиков не расследованы точно так же, как не расследованы многочисленные «исчезновения» сторонников «Русской весны» в 2014 году в Днепропетровске, Харькове, других городах, как не наказаны известные поимённо организаторы Одесской Хатыни и Мариупольского расстрела в мае 2014 года.

Но избегают наказания и убийцы «героев АТО», тем более простых участников майдана (при минимально «правильной» политической ориентации).

Сегодняшние хозяева Украины могут считать, что они схватили Бога за бороду, но на деле они ничем не лучше своих предшественников и никто им не гарантирует, что судьба Кравченко, Кирпы или Чечетова, Милошевича, Хуссейна или Каддафи не постигнет кого-то из них или всех сразу.

Беззаконие как метод реализации власти, конечно, даёт больше возможностей тем, у кого больше денег и есть личные армии. Но в конечном итоге всегда найдётся кто-то (человек или государство), от которого ни деньги, ни армия защитить не могут. И тогда хочется обратиться к закону, найти защиту под его сенью. Но закона больше нет, он уничтожен тобою же.

И политический бумеранг возвращается к запустившим его.

Впрочем, есть и более серьёзная проблема. Отказ от свободной дискуссии, ограничение обсуждаемых тем официальной позицией резко снижают возможность соответствующего общественного организма адекватно реагировать на внешние раздражители. Ведь целый ряд возможностей даже не рассматривается.

Политика страны становится уныло-предсказуемым бегом по порочному кругу. При этом общество становится похоже на лошадь, которая годами ходила по кругу на привязи, качая воду. Когда с неё наконец снимают путы, предоставляя полную свободу, выясняется, что бедное животное уже не способно двигаться иначе, как по тому же заданному кругу.

Формальных ограничений уже нет, но приобретённая привычка становится сильнее реальности.

Подобное общество (так же, как и подобное животное) абсолютно нежизнеспособно. Ещё хуже, что в своём движении к смерти такие общества видят цель жизни («светлое будущее») и пытаются утащить за собой в небытие всех, до кого дотянутся.

Ростислав Ищенко

О разнице между российскими и украинскими бабушками

Вы заметили, как наши люди озлобились из-за разграбления «Пятёрочки» в Судже украинскими нацистами? Дикие бабуины прямо из африканской саванны впервые увидели приличный магазин. Ко всякому уже привык наш человек, но грабёж «Пятёрочки» пронял многих. Особенно досадовали пенсионеры, для которых данная торговая сеть стала чем-то родным и домашним. Все были в таких заведениях. По всей стране они в основном выглядят одинаково, поэтому глумливое самоуправство украинских мародёров, снятое ими же на камеру, живо отозвалось в сердцах простых россиян.

Отдельным образом обратило на себя внимание, что возмущались всяко-разные старушки, обычно аполитичные. «Пятёрочка» для многих из них, особенно живущих в квартирах, является не только эдакой бесконечной кладовой, но и местом культурного досуга. Там всегда встречаются знакомые люди, с которыми можно обменяться интересными новостями. Поэтому эти хозяйственные гражданки негодовали особенно, но, впрочем, признавали, что «украинских солдатиков» им тоже жалко, ибо они такие все молодые, глупые и голодные.

То есть годы идут, на Россию и россиян продолжают изливаться тонны яда, а эти самые россияне всё ещё не утратили своей доброты. Российским бабушкам всё равно жалко «украинских солдатиков», тогда как бабушки украинские, во всяком случае те, каких приходилось видеть в Интернете и по телевизору, солдатиков российских грызли бы оставшимися зубами без соли. А тем, каких загрызть не получилось бы, просто посылали бы самые ужасные проклятья. Так что да, сегодня речь пойдёт о бабушках. Таких похожих и в то же время таких разных.

Великое достижение человечества

Начнём издалека. Как остро подметил известный антрополог Станислав Дробышевский, одним из главных прорывов человекообразных, двигавшихся на пути к очеловечиванию, было то, что однажды они изобрели бабушек. Век каких-нибудь питекантропов, не говоря о более ранних австралопитеках, был очень недолог. До тридцати они в основном не доживали. А жить нужно было желательно подольше, чтобы передавать опыт новым поколениям и повышать выживаемость уже среди них. В свою очередь, чтобы бабушки могли выполнять свои бабушкины функции и вязать внучатам носки из шерсти мамонта, молодое поколение должно было дозреть до осознания необходимости этих самых бабушек оберегать и кормить. И вот время шло, орудия труда совершенствовались, жизнь становилась спокойнее и сытнее. И как уже было сказано, однажды древние люди изобрели бабушек, которые не только передавали свой жизненный опыт новым поколениям, но и это самое поколение воспитывали, прививая им, как известно, умное, доброе, вечное.

Но так поступали бабушки человеческие. Бабушки нечеловеческие, из числа предков нынешних евроукров, ничего путного своим потомкам, как вы можете видеть, не привили, потому что произошли то ли от жирафов, из-за чего до сих пор до них очень медленно доходят всякие очевидные вещи, то ли от уже упомянутых в начале данного материала бабуинов, ибо злобные и недалёкие.

Знаете, кто классическая современная украинская бабушка? Это пани Фарион. Была такая, если помните. Эта дамочка учила своего внучка бить в детском саду тех, кто не разговаривает на мове. Призывала к массовым убийствам всяких там «недочеловеков», причём не только российских, массово строить фильтрационные лагеря и много чего ещё. Там было всё сразу: и истерия с горячечной сумасшедшинкой в глазах, и мания величия, и нацизм, и садизм, и много всякого подобного. Чему научит такая бабушка своих внучат? Чему она учила вообще всё подрастающее поколение? А ведь она долгие годы преподавала в университете и занималась всевозможными «просветительскими» проектами.

Уважаемый читатель, конечно, может возразить в том духе, что, мол, не стоит всех грести под одну гребёнку, что в России тоже шизофреников хватает и что на Украине есть вполне себе хорошие бабушки — хотя бы из числа их личных родственников. С этим невозможно спорить. Плохие люди есть везде, но у бабушек из Украины имеется на руках, что называется, неоспоримая улика: тысячи малолетних внучков и сыночков нацистов, которых воспитать должным образом не сумели, а может, и не захотели. А ещё украинские бабушки стояли у истоков прихода нынешней бандеровской хунты на Украине.

Сейчас расскажу. Помните такую бабку Параску? Безграмотную, но очень политически активную галичанку, ставшую одним из главных символов так называемой Оранжевой революции? Бабуля уже давно померла, но свой посильный вклад в раскручивание того государственного переворота как истинно народного движения внесла. И таких поехавших парасок на Украине были и остаются тысячи.

Просто возьмём последний украинский майдан 2014 года. Бабки Параски уже не было с нами, но её знамя подхватили другие. Движущей силой того шабаша был дикий, но организованный и обученный молодняк, преимущественно из западных областей. Однако, так сказать бэкграунд, — удобный и позитивный фон для СМИ с благорастворением материй и наивным, но добрым народным единством — им создавали те самые украинские бабушки с дедушками, которым дома было нечем заняться и которые с удовольствием таскали консервацию майданным палаточникам, выковыривали из мостовой брусчатку, стояли в цепи, передавая всякую рухлядь для баррикад, ну и просто принимали деятельное участие в том похабном мероприятии для самых непроходимо тупых. Потому что многие украинские бабушки, в отличие от бабушек российских, основательно так поехали крышей на почве политики. Около трети представителей печально известной «Небесной сотни» были граждане под 60 или за 60. Некоторым было даже за 80. В основном, конечно, деды, но были и бабули.

Если сравнить общие фотографии народных масс с киевского майдана 2014 и с московских так называемых болотных протестов 2011–2013 годов, то можно увидеть, что в Киеве бросается в глаза обилие революционно настроенных стариков. В Москве же абсолютно подавляющее большинство — молодые дебилы до 25 и младше. Словом, украинские пенсионеры как-то совсем не подпадают под пословицы о мудрости, приходящей с годами.

Ну да ладно, мы сейчас не об этом, а о том, как вы помните, что люди стали людьми, изобретя бабушек, чьё присутствие в социуме сильно повышало выживаемость группы. И что теперь в благодарность делает с этими самыми бабушками украинская власть? Она их старательно уничтожает. Добрых, недобрых, умных, неумных — любых. И делается это, что характерно, под девизом избавления от старого и экономически ненужного. В списке всевозможных мамкиных экономистов, наравне с «дотационным Донбассом» и «украинской витриной для всей Европы», на Украине существует ещё одна расхожая теория про то, что, только избавившись от пенсионеров, шароварная экономика воспрянет и начнёт стремительным домкратом штурмовать одну высоту за другой. Наиболее циничные даже приводили, как им казалось, грамотный пример, когда американцы изобрели коронавирус, выпустили его у себя в стране и избавились от сотен тысяч, а может, и от миллионов — точных цифр никто не знает — самых обременяющих экономику престарелых граждан, которые не работают и тянут из бюджета пенсии.

При царе Алексее Михайловиче, в конце XVII века, на Руси случилась чума. Особенно пострадала Москва и, как её называют сейчас, европейская часть России. Наверняка неизвестно, но, по приблизительным оценкам, тогда умерло около трети всего населения, включая и представителей самой высочайшей знати. Особенно досталось людям в возрасте, чей иммунитет был не тот, что у молодых. Поэтому следующее поколение царя Петра уже в те времена называли «поколением без дедов». Возможно, отчасти из-за некоторого ослабления контроля со стороны старших царь Пётр и смог стать впоследствии тем, кем стал: императором, подняв Россию из сонного болота на вершину политического олимпа. Где-то такой мыслью, как я подозреваю, пробавляются и на Украине. Мол, новое украинское поколение без дедов вырастет, не имея «рабско-советской» ментальности, и сможет своротить горы. Однако эта теория, как обычно и бывает у профессиональных идеологов украинства, обречена. Хотя бы просто потому, что на Украине не останется не только дедов, но и отцов, а также бабушек, которые, как уже упоминалось, являются залогом выживаемости социума. Общество, утратившее бабушек, обречено.

В некоторых племенах Южной Америки есть специфический обычай. Когда старик начинал капризничать, болеть, жаловаться на качество еды, словом, становился обузой, его съедали. В лучшем случае просто уносили в горы. Типа на встречу с предками. Эдакий дом престарелых в компании андских кондоров. И самое забавное, что молодые люди, хваставшиеся, что съели своих дедушек и бабушек, похоже, совсем не задумывались о том, что однажды точно так же съедят и их. Украинское общество в этом плане пошло дальше. Там желают смерти не только собственным старикам, но и тем, кто старше всего на пару лет. Все вы, наверное, видели то видео из Киева, где группа беззаботных молодых людей, которым, видимо, ещё не стукнуло 25, помогали тэцэкашникам ловить своего сородича, которого угораздило родиться на несколько лет раньше. Ему, убегавшему, поставили подножку, и, когда он грохнулся, вокруг радостно заулюлюкали. Так что да, предки нынешней украинской фауны точно произошли не от обезьян, ибо среди тех встречается куда больше взаимовыручки.

Кто-то может возразить, мол, украинские бабушки ничем не лучше российских. Они тоже были спокойные и хорошие, пока Россия не напала. Однако это не совсем так. Разницы между ними была минимальной до 1991 года. После их пути сильно разошлись. Нынешнее украинское общество не только истерично и неуравновешенно, но и беспредельно политизировано. Особенно старики. Если украинская молодёжь может быть занята учёбой, видеоиграми, работой, любовью или какими-нибудь тривиальными наркотиками, то украинским же бабушкам скучно. Поэтому они не только смотрят сериалы, но и вникают в политику.

Когда автор этих строк жил на Украине, то бесконечные разговоры всевозможных бабушек о политике были нормой. Классические такие старушки на лавочке. Как вечер, они выходят и начинают полоскать украинских депутатов, министров и кандидатов в президенты. Там трансляции из Верховной рады воспринимались как южноамериканские мыльные оперы. А порой были даже интереснее. Поэтому сначала обсуждали какого-нибудь дона Педро и его возлюбленную Сильвию, а потом настоящая ли коса у Тимошенко, кто сколько денег украл, кто на кого похож и прочая. Разницы в персонажах бабушки на лавочках практически не ощущали. Грань между персонажами выдуманных сюжетов и реальными людьми для них стиралась. И особенно градус таких обсуждений вскипал, когда начинались президентские предвыборные кампании. Бывало, что и ругались, выясняя, кто за кого голосовал. Повторюсь, для меня это было нормой. Эдакие пикейные жилеты из «Золотого телёнка».

Но потом я оказался в России, и внезапно выяснилось, что бабушки с дедушками тут имеют два кардинальных отличия. Во-первых, они разговаривают на чистом русском языке, что было очень чудно и к чему я долго не мог привыкнуть. Во-вторых, о политике они вообще практически не говорят. Если это бабушки городские, они обсуждают сериалы, родню и цены в магазинах. Если это бабушки деревенские, то 90 проц. их диалогов со сверстниками вращаются вокруг сельскохозяйственной тематики. Кто что и когда посадил, где брал рассаду, где брал семена, как проращивал и т. д. Потом шла стадия взращивания. Окружающее пространство вокруг меня заполняли многочасовые беседы об окучивании, опрыскивании, о курах, поклевавших что-то, что клевать было нельзя, о соседской собаке, помявшей лук и т. д. А когда случались выборы, все молча шли на избирательный участок. Бывало, выпивали после по случаю такого праздника и включали новости по федеральному. Когда приходили гости, из-за того, что президентские выборы в России происходили ранней весной, обсуждалась рассада, обильно расставленная по столам, шкафам и подоконникам, подтопляемые весенним паводком подвалы и необходимость купить на следующей ярмарке с десяток кур-несушек. И всё. Никто не спорил о кандидатах в президенты и ничего не доказывал. Иными словами, у людей были другие заботы в их спокойной и размеренной жизни вне нагнетания политической истерии, как это происходит на Украине последние тридцать лет от неопределённости и наивного ожидания чуда на ровном месте.

И вот однажды эти спокойные российские бабушки с дедушками сталкиваются с реальностью украинского мира, когда в их посёлки Курской области вторгаются полоумные дикари с автоматами. Это если не уэллсовская «Война миров», то натурально массовый набег буйных умалишённых из ближайшего психдиспансера. Но при этом забавно то, что самим украинским дикарям хочется верить, что они очень похожи на своих любимых немцев времён Третьего рейха. Хотя на самом деле они лишь очередная «запрещённая террористическая группировка» типа тех, которые заходили на юг России в девяностых годах. Немцев, как-то так случилось, у нас уважали. Отзывались как о серьёзном противнике, а порой и как о рачительных и неглупых хозяйственниках. Неоднократно слышал подобные рассказы от людей, побывавших под немецкой оккупацией. Жестокие, но справедливые и очень неглупые. В отличие от немцев, воинственные украинские дикари не вызовут уважения в людской памяти. Особенно в памяти тех, кто видел тех самых немцев собственными глазами.

Старательное умножение на ноль

А завершу я небольшой, но показательной зарисовкой. Возможно, кто-то посчитает, что она не имеет никакого отношения к предмету данного материала, но это только на первый взгляд. Итак, был такой Михаил Жванецкий. Писатель, артист и сатирик, который, как и многие из его окружения, оказался русофобом бандеровской закалки. Он, будучи, как ни странно, евреем, и майданы поддерживал, и о геноциде на Донбассе помалкивал, и, доведись ему дожить, страстно осудил бы «российскую агрессию», уехав бы в свой «мирный» Израиль.

Жванецкий говорил, что «русские безумно завидуют украинцам. Потому что те смогли свалить зарвавшихся, охамевших и обнаглевших дерзких ворюг». Получается, что Жванецкий был либеральным дурачком? В какой-то степени да, но писал при этом в своё время правильные произведения. В частности, многое из его творчества посвящено старикам, бабушкам и дедушкам. Их мудрости, подвигам, умению жить и уважению к ним. Особенно пронзительной получилась его миниатюра «Наши мамы». Вспоминал он и о хорошей «старой Одессе», которую, к сожалению, можно было встретить только на кладбище. В общем, призывал уважать возраст изо всех сил. То ли потому, что сам был немолод, то ли потому, что рос в порядочной еврейской семье с правильным воспитанием.

Естественно, Украина ухватилась за него, доказывая, что Жванецкий — это их собственный, а не израильский или российский. И что вот это всё: старая Одесса, шутки у моря, добрая лирика, ироничное высмеивание человеческих пороков и призыв помнить и чтить своих стариков — это не какое-то там москальское, а самое что ни на есть украинское. В доказательство признания в Одессе появился бульвар Жванецкого. И всё бы ничего, однако в конце июля из Украины пришла новость о том, что почитателя бабушек всего мира, заслуженного украинского дедушку и одного из певцов незалэжной хлебосольности упразднили, переименовав тот самый бульвар — во что бы вы думали? — в бульвар Военно-морских сил.

Какова ирония, вы не находите? Они там сначала обрекли на ускоренное вымирание всех своих стариков, а потом переименовали воспевателя тех самых стариков в то, чего в принципе не существует в галактике Млечный путь, — в украинский морской флот. Круг замкнулся, господа присяжные заседатели. Украина умножает на ноль сама себя. И если кому-то вдруг кажется, что тот курский вояж ВСУ это самое умножение отсрочит, то это вовсе не так. Как это обычно бывает с украинскими стратегами, задуманное воплотится строго наоборот, и те же российские бабушки ещё будут отправлять гуманитарную помощь на Украину, потому что им, как обычно, всех очень жалко.

Сергей Донецкий,

https://alternatio.org/articles/articles/item/137714-o-raznitse-mezhdu-rossiyskimi-i-ukrainskimi-babushkami

Победить гражданскую войну

Периодически я сталкиваюсь с попытками обосновать несогласие с моей позицией, заключающейся в том, что, по возможности, надо присоединить (областями) всю Украину, после чего заняться рерусификацией её дерусифицированных граждан. В основном мотивировка альтернативных предложений сводится к тому, что чем морочить себе голову со всякими бандеровцами, загоним-ка мы их на земли небогатые, лишённые промышленности, выходов к морю, полезных ископаемых и они, никому не нужные, там как-то либо сами помрут, либо приползут просить прощения, а мы будем сидеть на возвышении, упиваясь своей значимостью и решать кого миловать, а кто пусть ещё помучается.

Картинка красивая, так и просится в детскую сказку. Только жизнь в рамки сказочного мышления, в котором добро побеждает просто потому, что иначе не может быть, не вписывается.

Когда-то Габсбурги, в то время всего лишь герцоги Австрии и Штирии, поставили эксперимент. Взбунтовавшихся будущих швейцарцев из тогда ещё только трёх лесных кантонов (Ури, Швиц и Унтервальден), заперли в их бесплодной лесистой горной местности. Не было тогда у швейцарцев ни банков, ни производства часов, ни шоколада. Даже сельское хозяйство не могло их толком прокормить. Зато было море злости и острое желание доказать всем, что они не какое-то горно-лесное быдло (чем они на деле тогда и являлись), но «право имеют».

Лет пятьсот главным источником дохода швейцарцев была поставка наёмников в европейские армии, а затем в королевские гвардии. За это время их собственные владения также округлились. Нынешняя Швейцария больше первоначальной раз в двадцать. Несмотря на то, что в их горах так и не нашли нефти, газа или урана, да и других полезных ископаемых практически нет, несмотря на то, что туристическая отрасль стала приносить ощутимый доход только во второй половине ХХ века, современная Швейцария — богатая страна со стабильной финансовой системой, надёжной армией, сбалансированной промышленностью и развитым молочным животноводством и связанными с ним отраслями пищевой промышленности (в частности известным на весь мир сыроделием).

Понимаю, что сегодня сравнение швейцарцев с украинцами выглядит смешно, но напоминаю, что на заре своего существования это были обычные отгороженные от цивилизованного мира бандиты, которые хорошо умели только убивать и грабить. Конкуренцию в этом «благородном» деле им сумели составить только ландскнехты, созданные императором Максимилианом I на двести лет позже. Примерно в то же время, что и ландскнехты Максимилиана, на другом конце Европы (на окраине Речи Посполитой) появились ещё одни бандиты — запорожские казаки, которых считают своими предками украинцы.

Сравним:

1. У первошвейцарцев наличествовала сплачивавшая их ненависть к более благополучным их соотечественникам-австрийцам. Нынешних украинцев сплачивает ненависть к их более благополучным русским соотечественникам.

2. У первошвейцарцев не было условий для развития нормальной экономики, и война оказалась для них единственным источником существования. Для «нейтрализации» Украины нам предлагают поместить её в такие же условия.

3. У швейцарцев были не только соседние государи-наниматели, не дававшие им вымереть с голоду, но и союзники, поддерживавшие их против особо опасных противников, таких как Карл Смелый, герцог Бургундский, герцоги Савойские или те же Габсбурги. У России всегда будут сильные враги, которые с удовольствием вооружат против неё любой сброд, не умеющий ничего, кроме как убивать и грабить. Эти враги России являются естественными союзниками гипотетической урезанной Украины.

4. Швейцарцев радостно нанимали на войну, потому они стоили сравнительно дёшево и готовы были воевать без перерыва где угодно, лишь бы платили. Фламандские бюргеры раньше швейцарцев успешно применяли строй пехотной баталии против рыцарской конницы. Одновременно со швейцарцами себя прекрасно зарекомендовала на полях Столетней войны английская пехота. Но и фламандцы, и англичане стоили дорого и не особенно желали (за редким исключением) воевать далеко от дома или под чужими знамёнами. Со швейцарцами проблем не было.

С украинцами проблем тоже не будет. Их давно нанимают на службу в сложных условиях в Африке и Азии. Но последние полтора года показывают, что наиболее эффективны они против России. Сотни тысяч вполне мирных работяг оказались готовы, как лемминги, прыгать на российские укрепления и ложиться в землю партия за партией, только чтобы «москаля» уязвить. Пусть в урезанной Украине останется даже десять миллионов населения (а может остаться больше, так как после войны из Европы вернутся те, кому не удастся там закрепиться), но от нескольких сотен тысяч до миллиона самоубийц там навербовать всегда можно будет. Причём, чем хуже они будут жить, тем больше будет их ненависть к России и тем выше готовность наняться на войну за бросовые деньги. Терять-то нечего.

Между тем Россия — глобальная держава, и у неё проблемы будут всегда. И сильные враги у неё будут всегда, так как конкуренцию никто не отменял. Политические обстоятельства далеко не всегда благоприятствуют началу очередной СВО. Мало ли где ещё войска потребуются. Да и превращаться в народ-войско Россия явно не планирует. Скорее наоборот: и государство, и население настроены на мирное процветание при минимальной внешней военной активности.

Созданное собственными руками, пылающее ненавистью к России бандитское гнездо на западной границе, где к тому же в ближайшие десять лет собирается довооружиться до весьма приличного уровня Польша, — явно не лучший способ решить российские проблемы (как имеющиеся, так и будущие). Будем откровенны, это не более чем способ отомстить и потешить личное чванство, такое смешное и такое похожее на украинское. Но чувство мести и нарцисизм — плохие советчики в политике.

Мы не можем отрицать того, что решить украинский вопрос будет трудно. Не случайно все европейские и американские политики, выступающие за мир уже сейчас, практически единственным нерушимым условием выдвигают сохранение хоть какой-нибудь Украины. Всё остальное они готовы обсуждать, вплоть до весьма серьёзных территориальных уступок. Некоторые готовы уступить даже те территории, до которых российская армия пока не добралась, включая, кстати, выход к морю. Поляки уже публиковали карты, на которых от Украины остаётся одна Киевская область. Но сохранение хотя бы клочка Украины — непременное условие Запада.

Возможно, у нас даже не хватит сил занять всю территорию Украины и присоединить её. Но это не должно мешать нам заявить о соответствующих претензиях. Тогда, по крайней мере, мы можем настаивать на том, что условием мира должен стать полный, без остатка, раздел Украины с восточноевропейскими странами. Лучше иметь на своих границах Польшу, вынужденную заниматься ассимиляцией миллионов украинцев, враждебно настроенных в отношении поляков, чем враждебную в отношении России Украину, подпираемую и подстрекаемую враждебной же Польшей.

Кроме того, само наше внешнеполитическое позиционирование требует разделения СВО на две войны: внешнюю прокси-войну против США и их союзников и внутреннюю (гражданскую) войну на Украине за восстановление русского единства. Потому что если мы будет рассматривать боевые действия на Украине как войну внешнюю — против враждебного государства и народа, то все инвективы наших врагов, обвиняющих нас во всех смертных грехах, получат надёжное обоснование.

СВО могла бы быть операцией на территории чужого государства, направленной на поддержку в этом государстве здоровых сил, если бы здоровые силы выступили. Но на Украине до сих пор нет ни партизанского движения, ни действующих пророссийских подпольных организаций. И не будет. За тридцать лет уничтожены все политические силы и авторитетные политики, которые могли бы выступить организаторами такого сопротивления.

Пророссийски настроенная часть украинского общества привыкла к тому, что она разобщена, что любое открытое выступление подавляется со зверской жестокостью и что единственный доступный способ борьбы — ждать Россию, держа фигу в кармане в отношении киевского режима. Они потому и дёргались почти десять лет в СМИ и социальных сетях, требуя российскую армию в Киев уже вчера, чем вызывали справедливое раздражение россиян, что ощущение политического одиночества разрушало их психику, а приход России виделся единственным доступным лекарством.

Сейчас пророссийское выступление на Украине возможно не больше, чем монархическая революция в СССР в 1947–50 годах. Монархисты тогда были. И было их не мало — первое поколение вымереть не успело, и всех большевики не выморили. Монархистов было довольно даже в следующих диссидентских поколениях. Они составляли приличную часть диссидентов-почвенников, боровшихся против прозападных диссидентов-либералов. Но потенциальные организаторы были либо убиты, либо в эмиграции, а оставшиеся в стране боялись даже друг другу признаться в своих взглядах, ибо это было смертельно опасно.

Поэтому видимого обоснования изнутри Украины (в виде антинацистского восстания) наш освободительный поход не получил и не получит. Следовательно, мы можем, как я уже писал, выбрать любую из квалификаций наших действий на Украине:

1. Попытка уничтожить враждебное государство, несущее угрозу нашим границам, предпринятая в превентивном порядке. Специально не даю квалификацию такого подхода с точки зрения международного права, поскольку наш народ очень чувствителен к абстрактной справедливости и хочет не просто защищать свои интересы, но и нести добро и свет всем окружающим.

А здесь со светом и добром будет сложновато. Американцы не случайно укладывают в землю сотни тысяч украинцев. Полмиллиона убитых и полмиллиона искалеченных уже сейчас по своему эмоциональному воздействию как на западную, так и на украинскую аудиторию перебьют все наши референдумы о вхождении территорий в состав России. Тем более что мы сами же активно распространяем тезис, что воюют в основном представители Юго-Востока, а галичан, мол, берегут.

2. Единственный политически выигрышный для нас тезис — о гражданской войне русских на Украине, которая является естественной составной частью России, а её временное отпадение было геополитическим и историческим недоразумением.

Гражданская война обычно очень жестока. США потеряли в войне Севера и Юга больше людей, чем во всех остальных войнах, которые вели в своей истории. Примеры остальных стран, в том числе и наши собственные, подтверждают тезис об исключительной кровавости гражданской войны.

Гражданская война может вестись на территории и против территории, которая провозгласила себя независимым государством и признавалась в качестве такового мировым сообществом или его частью (Тайвань в разные периоды своей истории), а иногда также и второй стороной гражданской войны (Украина в 1917 году, чья независимость была признана большевиками по Брестскому миру). И вероятная война Китая против Тайваня, и война Советской России против Центральной Рады (Директории Петлюры) была (будет) по сути своей гражданскими войнами, хоть в период их ведения не всеми государствами они воспринимались (будут восприниматься) в качестве таковых.

Поскольку гражданская война ведётся частью собственного народа против другой его части, перед победителем возникает проблема примирения. Некоторые её пытались игнорировать. Наиболее жёстко выступали против примирения Кромвель и большевики. В обоих случаях режим подавления проигравшей стороны оказался недолгим. В Англии реставрация произошла практически сразу после смерти Кромвеля, а СССР распался, несмотря на то, что репрессивная машина против проигравшей стороны прекратила действовать со смертью Сталина, ибо реального примирения победителей и побеждённых не произошло.

Россию и сейчас продолжает будоражить противостояние «красных» и «белых», идеи и взгляды которых не имеют уже ничего общего с идеями и взглядами реально воевавших друг против друга предков. Тем не менее стороны отличаются сугубой непримиримостью, у них для этого даже тезис есть общий: «советский — всегда русофоб» и «антисоветчик — всегда русофоб». Таким образом, они переносят давно прошедшую гражданскую войну в нынешнюю реальность, пытаясь заново её переиграть, так как проиграли обе стороны (одна в 1917 году потеряла Россию, а вторая в 1991 году СССР).

На данном этапе внутреннее противостояние не такое острое, поскольку произошла консолидация всех политических сил вокруг нуждающегося в защите государства, которое у нас одно на всех. Но закончится украинская кампания, и «красные» с «белыми» примутся за старое, заодно выясняя, кто из них в одиночку «побеждал» украинский нацизм, а кто победе «мешал».

Незавершённость гражданской войны в головах во многом способствовала распаду СССР и началу на его обломках серии уже новых гражданских войн. На Украине тоже есть свои «красные» и «белые», монархисты, социалисты и, конечно же, националисты. Все они воюют против таких же «красных», «белых», монархистов, социалистов, анархистов и националистов, но с нашей стороны.

В ходе боевых действий наиболее радикально и непримиримо настроенные личности гибнут чаще, чем те, кто готов к компромиссу. К тому же последних в любом обществе больше. Когда критическая масса радикалов гибнет, гражданская война завершается на поле сражения чьей-то победой. В данном случае победа на поле сражения будет за нами.

А дальше необходимо будет консолидировать общество. Примирить не только русских и украинцев, но и «красных» с «белыми» и прочих серо-буро-малиновых. Брожение умов и постоянная борьба за светлое (но такое разное) будущее нас ослабляет перед лицом внешней угрозы, которая никуда не денется с исчезновением Украины.

В этом плане, с моей точки зрения, лозунг «все мы русские» является универсальным, никого не ущемляющим, не препятствующим различным политическим взглядам и даже различной региональной идентификации. Но при этом объединяющий всех в одном государстве.

Конечно, не все сразу захотят себя признать русскими. Но каких-нибудь 35 лет назад в Киеве и других крупных городах УССР над человеком, идентифицирующим себя как «украинец» и пытающимся говорить по-украински смеялись, а сейчас сотни тысяч украинцев уже воюют против нас, и это совсем не смешно.

Выверенная и дозированная государственная пропаганда, совместно с общественной активностью способны творить чудеса. Сейчас русских на Украине уже мало, пророссийских побольше, а украинцы почти все, и всё это произошло за каких-то тридцать лет. Обратный процесс тоже возможен. Его можно ускорить или растянуть (я бы растянул, чтобы не так больно было), но итог у него один. Вначале возвращения в русскость будут единичными, затем они будут приобретать всё более массовый характер. В конечном итоге убеждённых украинцев останется в России меньше, чем в ходе переписи регистрируется эльфов, гномов и прочих фэнтезийных персонажей. Они будут маргинализированы, займут нишу городских сумасшедших, мамы будут пугать детей, говоря, что кто будет плохо кушать и не слушаться, вырастет таким, как вот этот персонаж, вообразивший себя каким-то украинцем.

Работа в любом случае предстоит тяжёлая. Только в одном случае нам придётся, обладая ограниченными средствами воздействия, следить чтобы бандитский лагерь на наших границах не слишком наглел и чтобы не дай Бог не смог превратиться в нормальное (но враждебное нам) государство. Во втором же случае мы не только будем постоянно уменьшать число потенциальных врагов, пропорционально увеличивая при этом количество русских, но ещё и имеем шанс закончить наконец на нашей территории все гражданские войны, прочно оккупировавшие умы значительной части населения и тормозящие нормальное развитие государства и общества.

Победить в гражданской войне — меньше половины дела. Победить гражданскую войну в себе — вот главный подвиг.

https://alternatio.org/articles/articles/item/123793-pobedit-grazhdanskuyu-voynu

Прибалтика: 30 лет гниения или возвращения к корням?

В детстве автор, как и все советские мальчишки, ездил с дедушкой и бабушкой на дачу. Ничего особенного. Скромный домик на склоне невысокого гористого хребта в извилистой балке, по дну которой струилась крохотная река с дюжиной небольших, но живописных водопадов. Удобства, как водится, во дворе, вода из родника, овощи с огородов, расположившихся на трёх террасах, одна выше другой. И, разумеется, бочка с компостом и застоялая вода в таких же бочках на каждом уровне террас — аромат специфический.

Но для мальчишки, босым носящегося по гористой балке сквозь колючие заросли ежевики, кизила, ореха, фундука и можжевельника, это было приключение. Игра в тореадора с местными козами с обязательным получением строгих выговоров сначала от коз, а потом от взрослых — тоже приключение. Светлые воспоминания…

Конечно, когда собирались гости, то их стол с ароматным шашлыком, вином и чаем с лимонником стоял вдалеке от бочки с перегноем, затхлой водой и уж точно рядом не бегали козы. Все были довольны и, верно, тоже уезжали со светлыми воспоминаниями.

Когда я вырос, какие бы светлые ностальгические чувства меня не посещали, мне бы и в голову не пришло снова заняться тасканием удобрения, воды из родника и уж точно не хотел бы я запустить стадо коз для украшения чёрным горошком улиц.

К чему это автор? А к тому, что восприятие Прибалтики у огромного пласта российского общества носит исключительно искривлённый ностальгический характер. В этом восприятии нет места объективной истории, финансовым аспектам и даже аспектам чисто бытовым, вроде всё той же бочки с компостом.

У старшего поколения за эту деформацию восприятия отвечал советский агитпроп, рисовавший идиллическую картину жизни витрины Советского Союза, которая к тому же была создана водопадами дотационных средств. Здесь и рафинированный сериал «Долгая дорога в дюнах», и кормилица Всея Руси Лайма Вайкуле, выскочившая из кабака «Юрас перле», и т.д.

А вот у поколения молодого иллюзию европейской Прибалтики сколачивают новостные спекулянты, как говорится, инфоцыгане, вроде Варламова, целый выводок политических проходимцев, вроде «Форума Свободной России» и творческих русофобов а-ля Хаматова. При этом люди, так и не понявшие мораль анекдота об экскурсантах и эмигрантах, прекрасно впитывают эту информационную халтуру с тремя фото из центра Риги или Таллина, да ещё порядком разглаженных в графическом редакторе.

Фальстарт проекта «Украина»?

Рассматривать три страны Балтии по отдельности не имеет никакого смысла. Это то же самое, что на международном экологическом форуме дискутировать по поводу проблем лесов Лихтенштейна. Даже в Евросоюз страны Прибалтики принимали скопом, эдакой авоськой карликов, в один день 1 мая 2004 года.

Конечно, есть определённые нюансы. К примеру, среди троицы этих лимитрофов почётное звание главного неудачника достойно несёт уже 30 лет подряд Литва. Осколку Советского Союза не повезло на туристический потенциал — ни тебе Таллина, ни Юрмалы, ни Риги. А столичный Вильнюс, попавший под полонизацию как провинциальный городок Речи Посполитой, достаточно невзрачный в сравнении хотя бы с формально эстонской Нарвой. Но всё это незначительные нюансы, которые на общую картину не сильно влияют.

Если отступить на пару шагов назад и окинуть взором историю Прибалтики постсоветского периода, то может показаться, что это был просто фальстарт Украины. Да, да. Именно в Прибалтике в общей сборке провели украинизацию по западным лекалам.

Ведь украинизация — это не про ношение вышиванки, не про перекраску всего и вся в жёлто-синие цвета, не про насаждение сельского говора, хотя и со всем этим в Прибалтике всё в порядке, правда, с характерной местной стилизацией. Украинизация — это про закабаление страны в качестве западного придатка, готового в любую секунду сгореть во славу Европы и США, при этом радостно хохоча.

На практике украинизация подразумевает деиндустриализацию, лишение суверенитета, культивирование компрадорского национализма, полную зачистку политической и информационной поляны, а также депопуляцию населения. И всё это в полной сборке было реализовано в Прибалтике.

И забавно, что, когда говорят, что Украина вышла из состава Союза с колоссальным промышленным и научным потенциалом, что, безусловно, правда, всегда забывают о странах Прибалтики. Эти страны получили независимость с аналогичным потенциалом. В какой-то мере даже большим, если рассматривать его в процентном соотношении к территории и количеством населения.

Хватит глумиться над трупом! Закапывайте уже!

Что касается деиндустриализации по-балтийски, то её наши западные «друзья» и их прибалтийские резиденты на местах не стали растягивать на 30 лет. Она стартовала сразу в начале 90-х стахановскими темпами. Какие-то предприятия распиливали, как Кравчук Одесское пароходство, а какие-то вообще закрывали, т. к. боялись возникновения пролетарского или профсоюзного движения, которое могло умножить на ноль власть свежеиспечённых удельных князьков.

Знаменитый Рижский автобусный завод умер в 1997 году. Вильнюсский завод электроизмерительной техники не только просто закрыли почти сразу после обретения «независимости», но и начали сносить здания. Завод «Двигатель» в Таллине, основанный в правление и при содействии императора Николая II начал загибаться ещё в первой половине 90-х годов, а сейчас территорию завода занимают супермаркеты и здания в качестве «памятников культуры».

Легендарный рижский производитель товаров электротехники и электроники VEF развалился, не дотянув и до 2000 года. Вильнюсский производитель микросхем «Вента» был раздроблен и уничтожен. Завод полупроводников «Альфа», передовое предприятие в своей отрасли из Риги, было сначала приватизировано, а позже аннигилировано окончательно.

Дольше всех отбрыкивался от «европейского будущего» легендарный производитель косметики и парфюмерии Dzintars. Но в 2019 году контора была признана неплатежеспособной и пущена с молотка. По словам последнего главы Dzintars Ильи Герчикова новые владельцы не собираются возрождать производство в принципе. Скорее всего, они будут эксплуатировать только бренд «Dzintars», а продукцию станут производить в Польше — там и стабильности побольше, и энергия не ставит такие рекорды по стоимости.

Конечно, продолжать список можно очень долго, а о закрытой в угоду ЕС Игналинской АЭС можно написать целую книгу, но своеобразным венцом на прибалтийской могилке стало закрытие последнего в Латвии рыбоконсервного завода Kolumbija Ltd. Бывший владелец предприятия Игорь Крупник, имеющий на всякий случай в кармане паспорта Израиля и России, заявил, что «в Латвии никому ничего не нужно», и отбыл на «землю обетованную».

Забавно то, что по мере деиндустриализации прибалтийские политики всё чаще болтали о несовременности бывших советских предприятий и об экологическом ущербе. А вот после их уничтожения Прибалтика позеленеет и станет самой экологичной, прямо-таки уникальной. Кажется, в тот момент над взморьем пролетел призрак Звиада Гамсахурдиа с его мантрой про грузинскую природную ренту.

Что по поводу суверенитета, то факт его отсутствия подтверждается не только тем, что Прибалтика за всю свою историю «независимости» ни разу не противоречила западному курсу, а во многом и обгоняла его. Отсутствие суверенитета воплощено в самих управленческих кадрах на самом высоком уровне.

Кая Каллас, премьер-министр Эстонии, потомок эстонских коллаборационистов из фашистской организации «Омакайтсе», а президент Эстонии с 2006 по 2016 годы вообще был уроженцем Стокгольма. Президент Латвии Эгилс Левитс большую часть сознательной жизни провёл в ФРГ, где и получил высшее образование. А президента Латвии Гитанаса Науседу дрессировали в ФРГ ещё в 90-х в рамках «академического обмена».

Компрадорский национализм же в Прибалтике цветёт и пахнет. «Рижскому палачу» Герберту Цукурсу, которого ликвидировал «Моссад» ещё в 1960-х годах, сейчас посвящают книги и мюзиклы. В честь литовского коллаборациониста и душегуба Адольфаса Раманаускаса ставят памятники и называют школы. А в Лаупаской эстонской школе установили бронзовый бюст унтершарфюреру СС Харальду Нугисексу. Кстати, данный подонок пережил войну, отсидел в лагерях, а потом был выпущен на свободу «кровавым советским режимом» и даже получал пенсию, пока не отправился в ад в 2014 году.

И это не считая ежегодных маршей нацистских коллаборационистов и откровенных неонацистов, не считая этнически дискриминационной практики «неграждан», не считая гонений на русскоязычное население и т.д. Это всё так, мазки к портрету.

Что касается информационного и политического пространства Прибалтики, то его вытоптали «мамаевскими» темпами. Только в течение пары последних месяцев за решётку бросили журналиста Sputnik-Литва Марата Касема за «шпионаж», а уже в марте в эстонские застенки угодил лидер политического движения KOOS (в переводе — «Вместе») Айво Петерсон. Айво оказался виновен только в том, что побывал в Донбассе и на российской телевизионной передаче. Теперь его подозревают в «создании или поддержании отношений с иностранным государством, иностранной организацией или лицом, действующим по заданию иностранного государства, с целью совершения преступления». Не статья, а просто праздник какой-то для любой репрессивной системы тоталитарного режима…

Депопуляция населения Прибалтики вообще притча во языцех. Ох, не зря эти три недоразумения называют «прибалтийским вымиратами».

А в качестве лучшей иллюстрации современного экономического и социального состояния Прибалтики, по моему скромному мнению, можно привести скандал 2018 года. Некая латышская селянка по имени Лелда наделала тогда немало шума. Юная девушка, скроенная уже на «европейский» манер, а потому не получившая толкового образования (да и зачем оно ей в таких реалиях?), долго искала вакансию в сфере услуг, т.е. собиралась стать официанткой.

Она обошла с десяток кафе, но, как только там узнавали, что девушка ни бельмеса по-русски, то отправляли её восвояси. Как ни странно, но их бизнес, несмотря на все россказни о «европейском будущем», держится, точнее, держался, на русских туристах. В итоге несостоявшуюся подавальщицу подобрала националистическая партия «Национальный блок» и подняла селянку на свой флаг. Вот только это ничего не изменит…

Ходьба по граблям как национальная традиция

Судьба Прибалтики в своей парадоксальной канве соседства национализма и лютой ликвидации этой самой нации кажется беспрецедентной. Ну не может же быть такая трагедия некой политической патологией с тенденцией к рецидиву? Нет, может.

За XX век страны Прибалтики отплясали на граблях самоуничтожения уже как минимум два раза, если не считать нюансов. В 20-х годах прошлого столетия вместе с получением «независимости» и Литва, и Латвия, и Эстония шаг за шагом уже прошли путь своеобразной «украинизации». Они так торопились в Европу, что по дороге растеряли и промышленность, и население, и политические свободы.

Ярким примером деиндустриализации того периода, верно, может стать история вышеупомянутого таллинского завода «Двигатель». Как только в 1918 году была провозглашена независимость Эстонии, завод за десять лет опустился с производства двигателей, снарядов и железнодорожных вагонов до выпуска лопат, пуговиц и тазов. Зато в число акционеров подсадили сына действующего диктатора Эстонии Константина Пятса — Виктора. В итоге часть цехов разобрали на кирпич, а металл продали за границу.

Но ограничиться аннигиляцией одного завода «независимость», конечно, не могла. В той же Эстонии приказал долго жить крупный судостроительный завод «Ноблесснер» (он же «Петровская верфь»). В составе империи этот завод строил подводные лодки, а в составе формально суверенной Эстонии он не строил ничего. Новую жизнь в этот труп вдохнула только «русская оккупация». Сейчас на его месте, между прочим, стоят офисы и супермаркеты, т.к. завод опять отдал концы.

«Русско-Балтийский вагонный завод» в Риге, выпускавший высокотехнологичные по тем временам автомобили «Руссо-Балт» и даже самолёты, был просто закрыт. После эвакуации части оборудования в Россию, новоявленные латыши решили не потеть и не восстанавливать завод.

Аналогичная история и у «Русско-Балтийского электротехнического завода», и у завода «Проводник», который был ведущим мировым предприятием по производству резиновых изделий, и у многих других… В лучшем случае бывшие гиганты во время независимости скукоживались до уровня ремесленного цеха.

Кстати, оставшийся в наследие торговый флот к началу 30-х годов превратился в плавучий металлолом. В год выбывало из строя до 10 процентов судов.

Ситуация была столь катастрофичной, что власти прибалтийских лимитрофов в 20-х и 30-х годах были вынуждены записывать в разряд механизированных предприятий даже любую контору с наличием швейной или печатной машинки. Это делалось, чтобы показать прибалтийскому обывателю, а заодно и европейской семье, каких невиданных успехов достигли независимые прибалтийские страны. Забавно, что именно те манипуляции сейчас позволяют ангажированным прибалтийским «историкам» с удвоенной силой пищать о некой грабительской оккупации.

Увы, эти же историки совсем не хотят почитать свою же прессу того времени. А почитать есть что…

Вот, к примеру, что писала эстонская газета Päevaleht в 1926 году: «В будущем плане экономического развития Эстонии предприятия крупной промышленности надо рассматривать как явление исключительное».

По сути, вся Прибалтика стала аграрной после получения независимости. При этом и крестьянство нищенствовало, т.к. во всех трёх странах были развиты фактически полуфеодальные формы хозяйствования — помещики сохранили свои права и отнюдь не желали затягивать пояса.

Несколько комичным апофеозом этого локального апокалипсиса можно считать массовую драку в Латвии в январе 1932 года. Вот что писала латышская газета Lancer Darbs по этому поводу: «Во многих местах собирают в лесу шишки. Но в связи с большим предложением цены на шишки падают. В нашу волость для сбора шишек явились безработные из ближайшего города. Местное население силой прогнало их из лесу».

О чём это говорит? О фантастической нищете, когда даже горожанам не хватало денег ни на древесину, ни на уголь для отопления дома, а Прибалтика ни разу не Андалусия. К тому же ситуация была отягощена фактическим запретом самолично собирать дрова, т.к. местный латышский хуторской диктатор Карлис Улманис был известен своими весьма специфическими взглядами на государственное управление. Вот какими мудрыми мыслями он был знаменит: «Наше будущее — в телятах… Что есть — то есть, чего нету — того нету».

А как же по поводу воздуха демократической свободы и независимости? Попахивало чем-то, но явно не демократией. И Константин Пятс в Эстонии, и Антанас Сметона в Литве, и Карлис Улманис в Латвии пришли к власти через военный переворот без каких-либо выборов. А своих политических оппонентов они убирали самым простым и эффективным способом — арестами и запретом любых политических партий.

Собственно говоря, и суверенитет у Прибалтики был номинальный. Взять хотя бы Литву. В этой замечательной стране директор Департамента государственной безопасности Аугустинас Повилайтис, согласно его же показаниям, данным уже советским следователям, чаще отчитывался перед своим немецким куратором обергруппенфюрером СС Вернером Бестом, нежели перед президентом Сметоной.

Прибалтика — просто территория…

Фактически, современное состояние Эстонии, Латвии и Литвы — это их судьба, это их корни, это их политическая генетика. Отгородившись от России и раскрутив национализм, ничем иным кроме заштатного аграрного хутора с достаточно скромным, несмотря на все потуги и ещё советские мифы, туристическим потенциалом Прибалтика стать не могла. И она уже это проходила, повторяя все ошибки одна в одну, словно тупой сапёр, который уже на костылях с болтающимися культями снова идёт по тому же минному полю.

Таким образом, если вытряхнуть из головы весь ностальгический и информационный мусор, то Прибалтика предстанет просто как территория. Более того, и для западных «друзей» Прибалтика тоже просто территория, некий плацдарм для ведения разведывательной деятельности, для укоренения НАТОвских баз и т.д.

К тому же, если полистать хотя бы прессу наших балтийских соседей, то становится понятно, что они на мировоззренческом уровне — всего лишь закостеневший хутор. Вы можете влить в этих трёх карликов Ниагару денег, но всё исчезнет, как в чёрной дыре.

Этот хутор с завышенным самомнением с одинаковым вниманием может неделями в своих передовицах обсуждать вывод войск США из Афганистана и… миграцию кабанов с территории Белоруссии. Это село с полной серьёзностью возводит в ранг государственных целей и оборону от «российской угрозы», и уничтожение «испанских слизней», и борьбу с бобрами, на которую, кстати, власти Риги недавно выделили бюджет в 30 тысяч евро. И автор ничего не выдумывает. Читатель может сам просмотреть передовицы хотя бы новостного агентства Delfi.

Конечно, прекраснодушные неповторимые снежинки из оппозиционного лагеря с восторгом выпалят, что «загибается Прибалтика, загибается, да никак не загнётся». Но истина в том, что даже в дохлой лошади есть жизнь, невзрачная, паразитарная, но жизнь. Вот и в этой компостной яме под названием Прибалтика продолжается жизнь, специфическая.

Да, есть немного неплохих дорог, которые просто не могут стать плохими, т.к. ничего тяжелее туристического автобуса там не ходит. Да, есть пара центральных улиц, работающих фасадом у разваливающегося села. И есть иллюзорное чувство, что когда-то травка была зеленее и девушки симпатичнее.

Сергей Монастырёв,