Результаты поиска по запросу «
я ватник жесть
»Ватные вбросы Я Ватник разная политота
суфа 1980 18+
Теперя не нада сочувствовать тем хахлам, коих тащат военкомы в воронки, ибо эти падлы так зажрались, шо даже не хотят получать свой законный лотерейный выигрыш.....Хахлы так шибко всем стадом желали смерти нашему Терану, шо сами и не заметили, как всё стадо само приговорили к смерти !...Не желай зла другому, ибо зло тада само к тебе придёт ! Ибонехуй !
Ватные вбросы Я Ватник разная политота
Почему не возьмут у Украины, она же уже давно всё создала
фэндомы Ватная АНАЛитика Я Ватник разная политота
Незавидная судьба американских союзников в Европе. Пример Украины для постсоветских лимитрофов
Системный отказ США от переговоров о компромиссном урегулировании на Украине, не является прихотью или игрой больного рассудка. Для США борьба за Украину такая же необходимость, как для Зеленского бессмысленное, с точки зрения военного искусства, продолжение уже проигранного Украиной сражения за Бахмут.
Военные рассуждают в рамках экономного и рационального расходования имеющихся у них сил и средств. С этой точки зрения Бахмут (кстати, и Северск) давно пора оставить, постепенно, с арьергардными боями отойти на новые рубежи, сохранив войска, выровняв линию фронта и заняв более выгодные для обороны позиции.
Но война – лишь подсистема системы политика. С точки же зрения политической, продолжение сопротивления в Бахмуте, даже ценой риска полной катастрофы и потери всего гарнизона, предпочтительнее самого успешного отступления.
Качество украинской пехоты резко снизилось, а организованное отступление под давлением превосходящего противника – самый сложный из возможных манёвров. Если в обороне необученные мобилизованные ВСУ могут хотя бы ценой массовой гибели (и то с огромным трудом) сохранять целостность линии фронта (по словам Пригожина, их выдавливают, но прорыва пока нет), то в ходе отступления на десяток-другой километров по открытой местности, под давлением значительно превосходящих технически, лучше обученных и оснащённых, более мобильных манёвренных ВС РФ, высока опасность потери контакта командования с войсками, распада армии, как единого организма, перехода к сопротивлению разрозненных групп, воюющих там где их застал противник, в отрыве от собственного тыла, пока не закончится носимый запас боеприпасов.
Как завершение, массовая сдача в плен, и образование во фронте дыры шириной километров 50-100 и глубиной километров 20-30, которую нечем будет заполнить.
В условиях отсутствия подготовленных мобильных резервов и с незанятой войсками тыловой оборонительной полосой, с плохо обученной и утратившей изрядную часть боевого духа армией подобное отступление смерти подобно. Но даже в этих условиях военные бы на него рискнули, ибо отступление – шанс сохранить хотя бы кого-то, тогда как сопротивление просто сжигает резервы. Есть, однако, ещё одна проблема – чисто политического свойства.
Потеря Бахмута, даже если линию фронта после этого удастся стабилизировать по линии Торецк-Константиновка-Дружковка-Краматорск-Славянск, неизбежно влечёт за собой оставление Северска, Купянска и возвращение ВС РФ с севера в пригороды Харькова, с занятием, в конечном итоге, тех территорий Харьковской области, которые были нами оставлены летом-осенью прошлого года. Такое масштабное отступление ВСУ приведёт и без того сомневающийся в способности Украины к длительному сопротивлению Запад к выводу, что Киев терпит стратегическое поражение и дальнейшая его поддержка бессмысленна. Значит, на Украину не поступит даже та, откровенно недостаточная военная помощь Запада, которая обещана к концу лета. А без этой помощи, шансов у режима удержатся сколько бы то ни было продолжительное время просто нет. Их нет и так, но продолжение помощи длит агонию и сохраняет иллюзию, а так и иллюзий не останется.
Поэтому Зеленский отдаёт в битве за Бахмут то, что ему не жалко – человеческие жизни, пытаясь выиграть дефицитнейший из ресурсов – время.
Как было сказано выше, аналогичную Бахмуту роль в американской системе координат играет Украина. Киевские власти и подведомственное им население американцам не друзья и не родственники – их не жалко, как не жалко и превращаемую в дикое поле территорию. Американцам важно, продлевая сопротивление Украины, любой ценой выиграть дефицитнейший ресурс – время. Время им необходимо для совершения военно-политического и финансово-экономического манёвра.
Манёвр осуществляется по нескольким направлениям:
Первое лежит на поверхности – США принуждают своих европейских союзников к оказанию массированной военно-технической поддержки Украине в кратчайшие сроки, за счёт обнуления уже не запасов в европейских арсеналах, а техники, стоящей на вооружении регулярных армий членов ЕС и НАТО. Союзники пока упираются, дают мало, со скрипом, устаревшее, сломанное, со складов, которое ещё пару-тройку месяцев в порядок приводить надо, но лиха беда – начало.
США не сдаются и давят сильнее. Уже додавились до обсуждения вопроса о передаче Украине самолётов. Теперь можно самолёты "перенести" на следующий год, потребовав от союзников, в качестве ответного "жеста доброй воли" скорейшей массовой передачи своего вооружения украинцам.
Второе тоже очевидно. США пытаются создать новые кризисные зоны в Закавказье, Средней Азии и на Ближнем Востоке, рассчитывая на то, что Россия будет вынуждена отвлечь значительную часть своих ресурсов с украинского театра военных действий (ТВД) на гашение этих новых пожаров. Также США рассчитывают, что в ходе этих новых локальных кризисов удастся расшатать ситуативный российско-турецко-иранский союз, вытеснивший их с Ближнего Востока (Турция в нём – слабое звено) и тем резко ухудшить общее геополитическое положение Москвы.
Третье заключается в попытках "доработки" санкционных механизмов с тем, чтобы всё же дестабилизировать российскую экономику, а за ней и социальную сферу, создав Москве столь крупные внтуриполитические и экономические проблемы, чтобы она более не могла проводить активную внешнюю, в том числе военную, политику и вынуждена была бы согласиться на мир (перемирие на американских условиях).
Четвёртое – попытка заставить своих восточноевропейских союзников, прежде всего Польшу, вступить в прямое военное столкновение с Россией раньше, чем Украина окончательно утратит все возможности продолжать сопротивление.
Как видим, американцы не выдумывают ничего нового. Дополнительное время им необходимо для усиления давления по ранее избранным направлениям, в расчёте на то, что рано или поздно давление должно достичь критического уровня и сломать Россию.
Но почему же они всё-таки не желают без всякого риска заключить компромиссный мир, который позволит всем сохранить лицо и, хоть и не решит всех проблем, даст возможность, в ходе возникшей паузы лучше подготовиться к следующему раунду борьбы?
До определённого момента такое перемирие было вполне реальным, так как начало войны нарушило планы всех участников по обе стороны линии фронта. На данном этапе оно уже является проблематичным, так как, после укрепления российских позиций на фронте, требования Москвы возросли, по сравнению с мартом-апрелем 2022 года. После начала полномасштабного наступления ВС РФ, до которого рукой подать (фактически предварительные бои уже начались, а генеральное наступление, скорее всего начнётся после падения Бахмута) перемирие станет окончательно невозможным. Чтобы такая возможность вновь открылась, США надо будет, как минимум, убедить Польшу вступить в войну. А сделать это будет куда труднее, чем в 2020 году, когда Варшава открыто готовилась к интервенции в Белоруссию.
Дело в том, что для Вашингтона в геополитическом плане перемирие означает поражение, как для Украины геополитическим поражением являлось бы успешное, без потерь, своевременное отступление из Бахмута, на новые позиции.
При любом, самом не благоприятном для России формате перемирия, очевидными являлись бы два момента:
1. США объявили на весь мир, что их цель разгромить и уничтожить Россию, цели этой не достигли, значит сил для этого у них недостаточно.
2. США заявили, что ведут войну в поддержку территориальной целостности и суверенитета Украины. Но самые неблагоприятные из возможных для России условия перемирия (на которые Москва уже не согласна) предполагали признание раздела Украина. Как минимум, требовалось признание российского суверенитета над Крымом, Севастополем и Донбассом (сейчас ещё и над Херсонской и Запорожской областями).
С точки зрения сохранения США механизма контроля над Европой, такое соглашение было бы смерти подобно, ибо США расписались бы в неспособности сохранить целостность своего ключевого (в данной войне) союзника, даже несмотря на тотальную мобилизацию ресурсов коллективного Запада.
Западную Европу США держат в повиновении во многом опираясь на поддержку восточноеврпейских лимитрофов. Эти же, последние, верно служат США, поскольку те для них являются надёжным военно-политическим зонтиком против России. Проигрыш США "войны за союзника" в Восточной Европе резко снизит их авторитет и ценность в глазах лимитрофных элит. Румыны уже констатируют, что после разгрома США на Украине они перейдут в российскую сферу влияния. Другим (например, прибалтам) это дастся не так просто, но проамериканские правящие элиты, до сих опиравшиеся на незыблемый авторитет Америки, потеряют изрядную долю своих внтуриполитических возможностей.
// //
В общем, Восточная Европа, по уровню своего антиамериканского брожения, в случае поражения США на Украине, приблизится к нынешней Западной. В Западной же ряд государств де факто начнут проводить политику нейтралитета. Относительно монолитный европейский плацдарм будет американцами потерян, что резко ухудшит их геополитическое положение и уменьшит возможности финансово-экономического давления на оппонентов.
Соответственно, перемирие для США вредно, ибо снижает их шансы на реванш. Более того, чем дольше длится перемирие, тем у США шансов меньше.
Именно поэтому США бились и будут биться до последнего украинца. И не похоже, что они дадут выскочить из капкана также Польше и Прибалтике. Если Вашингтон не сможет даже их заставить воевать вместе, или вместо Украины, то не знаю как на Тихом океане, а в Европе он точно больше ничего не сможет.
Так что глядя на происходящее на Украине восточноевропейские лимитрофы должны понимать – это и их судьба, если они останутся в американской военно-политической системе. Кто хочет жить, должен любой ценой попытаться вырваться, а кто не верит, у того обязательно будет свой Бахмут. В конце концов, повесить на шею России разорённые, выжженные войной, лишённые населения территории не только в Причерноморье, но и в Прибалтике – тоже способ отсрочки неизбежного краха PaxAmericana.
С моей точки зрения, европейцы должны были бы всеми способами избегать судьбы Украины, но похоже некоторые из европейских политиков готовы даже гордиться тем, что у каждого из лимитрофов будет свой Бахмут, а американским Бахмутом будет Европа (свою же территорию США традиционно постараются держать подальше от бедствий войны). Дважды в мировых войнах европейцы, принося огромные жертвы, таскали для США каштаны из огня, но похоже, что "европеец" - это судьба. История ничему их не научила и они желают повторить эксперимент в третий раз.
фэндомы Ватная АНАЛитика Я Ватник разная политота
Андрей Ваджра
Вид у нее прямо скажем кислый… Похоже Хаматова думала, что ее «благородный путь» будет усеян лепестками роз, а тут оказалось, что максимум счастья – это обнимашки со случайными украинскими беженцами на улице… Печалька.
Я вот что подумал… Почему таки как она, настолько глупы? Почему каждый ментор, поучающий Россию, и ее народ, – слаб умом?
Она думает, что невероятно талантлива, а поэтому нужна всему миру. Что мир у её ног…
Ах милая Чулпан, умерьте свой инфантильный солипсизм и попробуйте понять очень простую и даже банальную истину: миру на вас плевать! Он равнодушен к вам. Миру вы не нужны. Мир забудет о вашем существовании через 20 минут.
И ваш талант, если он есть, невероятно волнует только одного человека на этом свете. Кого? Чулпан Наилевну Хаматову. Даже восторги вашей родни, друзей и знакомых по поводу присущей вам великолепности, это в большей степени формальность, чем что-то реальное. Увы, так устроен человек и мир.
Определенное значение актер, певец, юморист и иной развлекатель массовой публики имеет лишь для публики, среди которой он родился и вырос. Потому что эти профессии – производные от национальной культуры и ментальности. За их рамками ценность любых развлекателей близка к нулю. Поэтому им точно не стоит плевать в колодец, из которого они пьют. А вы занимаетесь как раз именно этим. Вы пытаетесь унижать людей, которые могут вас оценить, и, пытаетесь понравиться людям, для которых ваши таланты – пустое место. Умно ли это?
Но важно другое…
Вы решили блеснуть своей, как вам кажется, высокой моральностью. Бросить вызов, так сказать, «мерзкой и аморальной системе» с недосягаемых вершин своей нравственности. (Как это вам кажется.) Но и тут ваше чувство собственной важности не позволяет вам видеть очевидное: вы лишь привычно играете нравственность, а не проявляете её. Не есть ли это очевидным нравственным ничтожеством?
Поясню свою мысль…
Нравственность – это тонкое ощущение «правды» и «лжи», «добра» и «зла». И это ощущение основано на познании «правды» и «лжи», на познании «добра» и «зла». Только через объективное знание, через истину, человек может понять, что есть «зло» и что есть «добро» в каждом конкретном случае. А вам плевать на истину. Вас она не интересует. Вы ее себе придумали. Вам не надо познавать истину, потому что ваша лицедейская душа играет нравственность, а не переживаете ее реально. А значит в нравственном плане, Чулпан, вы – пустышка.
Если бы вас реально волновала нравственная истина, если бы вы реально хотели понять, что есть сейчас «правда» и «ложь», «добро» и «зло», то первое что бы вы сделали, это поехали на Донбасс. Отправились бы туда к простым людям. Чтобы воочию увидеть, как они живут, о чем думают, что чувствуют. Но вы этого не сделали. Потому что вас ничего не интересует кроме вас самой. Вас не интересуют люди. Они для вас – элемент ландшафта, сопровождающий блистание вашего «Я». Вас интересует лишь красивая игра в «высокую моральность»…
Посмотрите, ах, как прекрасна Чулпан! Вот она вышла на сцену во всем белом! Вот она сделал красивый жест! Вот она выразительно глянула своими прекрасными глазами! Вот она чудесно продекламировала не менее чудесный текст! Аплодисменты!!!
И вдруг… в эту утончённую эстетику, в это блистающее всеми солипсическими гранями «Я», из зала, под свист и улюлюканье «тёмной толпы», летят гнилые помидоры. А потом тишина. Звенящая тишина…
И мир рухнул. Ведь так, Чулпан? И в душе – лютая ненависть к этой мерзкой, «тёмной толпе», которая еще вчера восторгалась вашей непревзойденностью! Все то, к чему привыкла ваша утонченная, питающаяся чужой энергией обожания душа, вдруг накрыла тьма! Вы думали, что вы избранная, ибо невероятно особенная! А оказалось, что вы – посланная, и никому не нужная, потому что пустышка…
Чулпан, есть такое понятие ПОКАЯНИЕ. Эта вещь крайне трудная для человеческой души, но оно реально спасает! Покаяние преображает душу! Покаяние спасло уже многих. И другого выхода у вас нет. Иначе тьма…
фэндомы Ватная АНАЛитика Я Ватник разная политота
Отчего волнуется Трамп? Российское ядерное оружие в Белоруссии – недвусмысленный намёк США и Польше
На фоне рутинных заявлений ЕС о намерении ввести очередные санкции в ответ на планируемое размещение российского ядерного оружия в Белоруссии, заявление Трампа в стиле "Байден допрыгался, США на пороге ядерного апокалипсиса" выглядят неестественно паническими
Преувеличенную нервозность 45-го и вероятного кандидата в 47-е президенты США можно было бы списать на остроту внутриполитического противостояния в Америке и на попытку неформального раннего старта избирательной кампании, чтобы обеспечить себе лидерство среди потенциальных кандидатов от республиканцев. Но до праймериз и кокусов ещё далеко. К тому же с точки зрения приобретения поддержки американцев, привыкших к тому, что политики рассказывают им о величии и неуязвимости Америки, ход крайне сомнительный. Так что похоже, что Трамп действительно волнуется. И есть отчего.
В принципе, Россия собирается разместить в Белоруссии не так уж много ядерных зарядов. Для оперирования ими предполагается обучить экипажи 6 самолётов, а также предусмотреть возможность оснащения ядерными боеголовками ракет на нескольких комплексах «Искандер». Логично предположить, что на территории Белоруссии будет храниться количество боевых частей, достаточных для обеспечения полного залпа одного дивизиона, плюс десять-двенадцать зарядов авиационного базирования.
Носители ядерных зарядов являются приоритетной целью для ядерного же удара, поэтому предполагать, что им удастся выстрелить дважды, было бы слишком самонадеянно. Во всяком случае, когда я при СССР служил в той же Белоруссии на передвижном ракетном комплексе средней дальности РСД-10 «Пионер» (предшественнике нынешних «Тополей» и «Ярсов»), возможность второго залпа полка никто не планировал. Предполагалось, что если ему каким-то чудом удастся избежать вражеского удара, то он просто будет переформирован в мотострелковый. Думаю, что сейчас оценка возможности второго ядерного удара тем же комплексом вряд ли повысилась.
То есть испуг Трампа вызвали 20–30 ядерных зарядов, на носителях, не способных достичь не только США, но даже Германии. У «Искандеров» не хватает заявленной дальности — 500 км, а самолёты (которых слишком мало) будут сбиты ещё над территорией Польши. Казалось бы, чего бояться, если Россия имеет носители ядерных зарядов (те же «Искандеры» и авиацию), а также корабли Балтфлота с «Калибрами» в Калининграде, откуда они точно добьют до Берлина, а «Калибры» так даже до Парижа. Причём потенциальных ядерных зарядов в одном залпе может оказаться в разы больше, чем будет размещено в Белоруссии.
Фактически размещённое в Белоруссии ядерное оружие позволяет надёжно накрыть ударными возможностями тактических ракет и фронтовой авиации, в дополнение к имевшимся ранее возможностям, территории Южной и Юго-Западной Польши (Западная Галиция и Юг Силезии), а также территорию Украины к Западу от линии Ровно-Винница.
Всё остальное, включая Центральные и Юго-Восточные регионы Украины, Север, Центр и Восток Польши, а также вся Прибалтика накрывается с материковой территории России и с территории Калининградской области. А для Румынии и Молдавии есть Крым и Черноморский флот. Наконец, если что-то полетит в США, то это будут баллистические ракеты с подводных лодок, а также межконтинентальные ракеты из сибирских шахтных пусковых установок.
Зная, какой именно регион окажется «пострадавшим» от размещения в Белоруссии российского ядерного оружия, можем предположить, что так волнует Трампа, какие знания мешают спать 45-му президенту США.
Во-первых, сам факт размещения на территории Белоруссии российского ядерного оружия осложняет агрессию против этой страны. Никто не позволит врагу захватить ядерные боеголовки. Следовательно, любой угрожающий их захватом прорыв врага вызовет немедленный ограниченный ядерный удар.
Между тем США с 2020 года рассматривали территорию Белоруссии как потенциальное место для провокации польско-российского конфликта. По принципу: Польша и Прибалтика под каким-нибудь предлогом напали на Белоруссию, Россия поддержала союзника и вот, дорогие россияне, получите дополнительный фронт от Припятских болот до Балтийского моря и не благодарите.
Теперь необходимо учитывать, что такая авантюра почти гарантированно приведёт к ядерному удару по территории агрессора, а это страны НАТО, и США надо будет либо утереться и сделать вид, что так было можно, либо начинать ядерную войну с Россией.
Во-вторых, новые возможности по ядерному накрытию территорий обеих Галиций (польской и украинской) ставят под угрозу ядерного удара как раз те регионы, где должно происходить развёртывание Войска Польского, в случае принятия Варшавой решения о вторжении на Западную Украину.
Если раньше поляки могли рассчитывать на эффект от угрозы России свежей хорошо вооружённой двухсоттысячной армией, идущей на помощь терпящей поражение Украине, то из нового позиционного района двадцать-тридцать ядерных боезарядов моментально превратят Войско Польское в радиоактивный пепел, а десятки западноукраинских и польских городов в руины.
В таком случае общие разовые потери войск и населения явно приблизятся к миллиону, а возможно, и значительно превысят миллион. И опять же, США надо либо как-то реагировать (начинать ядерную войну с Россией?), либо сделать вид, что ничего страшного не произошло, чем полностью деморализовать своих европейских союзников. В таком случае даже шведы с финнами могут заявки из НАТО отозвать, не дожидаясь благосклонности Эрдогана.
Трамп — весьма осведомлённый человек. Симпатизирующие ему люди работают и в Госдепе, и в армейских штабах, и в ЦРУ. Пусть их значительно меньше, чем пробайденовских чиновников, но доступ к чувствительной информации они имеют. Резкая, близкая к панической, реакция Трампа на российский жест, который реально не меняет соотношение сил на европейском ТВД, просто несколько увеличивая возможности России по поражению крупных группировок польских и союзных им войск вблизи западных границ Белоруссии и Украины, свидетельствует о том, что Трамп имеет информацию о выходе подготовки Белым домом польского военного вмешательства в украинский кризис на заключительный этап.
С этой точки зрения он и оценивает российский шаг. В нём он видит не просто абстрактный ответ на американскую модернизацию своих ядерных зарядов, размещённых в Германии, и на территориях некоторых других стран НАТО (включая Турцию), но вполне конкретное предупреждение, что попытка США расширить пространство войны, превратив её в европейскую войну против России, может вызвать ядерный ответ, достаточно чувствительный для того, чтобы Европа всерьёз задумалась о стоимости дальнейшей конфронтации с Россией, но достаточно локальный и не затрагивающий территорию США и главных их западноевропейских союзников, чтобы у Вашингтона сохранялась опция отступить, не втягиваясь в полномасштабный ядерный конфликт с Россией.
В данном случае панику Трампа можно понять. Если весьма сдержанное и ответственное российское руководство вынуждено было для приведения США в чувство не просто намекнуть на наличие у Москвы ядерного потенциала (как это неоднократно делалось в последние годы), но совершенно недвусмысленно (даже более недвусмысленно, чем это периодически делает КНДР) продемонстрировать полную готовность его применить в конкретной ситуации, готовящейся американцами военной агрессии, значит, дело зашло очень далеко, а опасность дальнейшей интернационализации украинского кризиса была куда больше, чем представлялось нам ранее.
// //
Зная же когнитивные способности Байдена и уровень адекватности его окружения, любой на месте Трампа испугался бы и постарался предупредить свой народ об угрозе перерастания частнобайденовского Альцгеймера во всемирный Апокалипсис.
фэндомы Ватная АНАЛитика Я Ватник разная политота
Зеленский в Варшаве, бредущий по пути Петлюры
Зеленский совершил свой первый официальный визит в Польшу. Раньше заглянуть (хотя бы из вежливости) к своему главному союзнику у этого страшно занятого судьбами вселенной и её окрестностей "геополитика" времени не было
Ниже мы обсудим, что именно подвигло главнокомандующего стремительно исчезающей армии на бросок в Варшаву. Пока же отметим, что время идёт, а украинские политики не меняются. Детское стремление произвести впечатление за счёт внешнего эффекта толкает их на совсем уж клоунские поступки. Они просто не могут взглянуть на себя со стороны.
Трудно согласиться с польской прессой, пеняющей Зеленскому на «золотой вагон»: какой вагон «Укрзализныця» сделала, в таком и ездит. Было бы глупо, если бы каждый президент переделывал салон-вагон под себя. Тем более что до войны президенты им практически не пользовались.
Но когда из золотого вагона выпрыгивает оборванец в кедах и вонючей футболке, падает в лимузин и мчится в лучший отель Польши, а затем на переговоры и обед в королевском дворце, это выглядит глупо и свидетельствует о полном отсутствии вкуса и чувства меры. Впрочем, «пан головной атаман» Петлюра тоже не снимая носил военный френч, подчёркивая таким образом свою «близость» к «воюющему народу» даже в тот момент, когда находился в Варшаве, в тысяче километров от фронта, и в окружении одетых во фраки польских дипломатов подписывал договор, передающий Западную Украину под власть Польши.
На фоне с иголочки одетых польской президентской четы и собственной жены, на фоне чиновников в костюмах и военных в парадных мундирах Зеленский в своей неизменной футболке в «золотом вагоне» выглядит как клоп, бегущий по позолоте. Он не понимает, что смешон, а политик не клоун (даже если он бывший клоун), ему за комичность не аплодируют, его за это презирают, распространяя презрение на представляемую им страну и на избравший его народ.
Для Зеленского это тем более плохо, что он прибыл в Польшу решать коренные для Украины и для себя лично проблемы, не имея за душой ни единого аргумента в свою пользу. В таких случаях некоторых, как Талейрана, спасало умение подать себя: одеться, выглядеть и вести себя как ни в чём не бывало, как будто не висит над головой дамоклов меч неизбежной катастрофы и не нищим просителем ты прибыл к алчущим поживиться за твой счёт «союзникам», но как равный заглянул на огонёк к равным обсудить представляющие взаимный интерес геополитические новости.
Когда Зеленский встречает в камуфлированной футболке своих гостей в Киеве, это смешно, но ещё как-то вписывается в имидж «лидера воюющей нации», который готов в любой момент с пистолетом в одной руке и связкой гранат в другой отправиться на окраину Киева отбивать атаку прорвавшихся русских танков. Но когда Зеленский в таком же виде прогуливается по дворцовым интерьерам Варшавы, Вашингтона или Лондона, это всё равно как под предлогом военных действий, громко чавкать и вытирать руки о скатерть за обедом.
Неслучайно европейцы, даже симпатизирующие украинцам, после нескольких недель знакомства с беженцами, стали изображать украинцев в виде грязноватой свиньи. Повадки «лидера» соответствуют запросам нации. Русских европейцы видят кто милым мишкой, кто страшным медведищем, а украинцев — кто розовой хрюшкой, кто вонючей хавроньей. Но даже враги русских не изображают их свиньями, и даже друзья украинцев не видят в них медведей. Говорят? «один народ», а какие разные тотемные животные. Кстати, русские никогда не выберут президентом клоуна, а украинцы никогда не проголосуют за бывшего офицера ПГУ КГБ. И в этом тоже что-то есть.
Но вернёмся к смыслу визита украинского оборвашки в потерявшую былой блеск, но всё ещё недосягаемую для киевских политиков столицу ясновельможного панства.
Накануне и в ходе визита окружение Зеленского неформально сообщало, что президент остатков Украины собирается совместно с польскими союзниками найти формулу мира. Офис Зеленского даже вбросил информацию о том, что, «выбив» российские войска с материковой территории Украины, включая Донбасс, Киев согласен был бы «обсудить судьбу Крыма».
Это традиционная украинская уловка, прозрачная, как слеза мобилизованного под Бахмут бандеровца. А вдруг россияне купятся и в рамках «жеста доброй воли», выведут войска с материковых территорий. Украина тут же объявит «перемогу» и заявит, что готова не захватывать Крым военной силой, а вести переговоры о порядке его передачи под власть Киева и размерах репараций и контрибуций с России. Ну а не купятся, можно будет сделать вид, что не очень-то и хотелось.
Понятно, что не эти смешные аферы были предметом переговоров Зеленского и Дуды. Тем не менее Варшава не меньше Киева заинтересована в мире на Украине (чтобы не пришлось воевать самой). Но мир её интересует не всякий, а тот, что выгоден Польше. Мы уже перечисляли польские пожелания, но повторим их ещё раз.
Во-первых, Варшава не желает официально договариваться с Россией о разделе Украины. Польша хочет выступить защитником и спасителем остатков Украины от «агрессора».
Во-вторых, Польша хочет, помимо присоединения территории Галиции и Волыни, сохранить между собой и Россией буферную Украину с центром в Киеве, контролирующую территории между Збручом и Днепром, а также Черниговскую и Полтавскую области на Левобережье и Одессу как выход к морю.
Здесь возможны варианты. От Одессы и левобережных территорий можно отказаться, сохранив украинский буфер на правом берегу Днепра от Молдавии (Румынии) до Припятских болот. В худшем же случае Польша готова ликвидировать Украину полностью, но тогда свою границу продвинуть на Днепр (вернуть границу России и Речи Посполитой 1772 года).
В-третьих, Польша хотела бы, чтобы мир с Россией не включал юридическое признание российскими вновь присоединённых Москвой территорий (включая Крым), с тем чтобы постоянно сохранять опцию выдвижения территориальных претензий, либо самими остатками Украины, либо Польшей как правопреемницей украинской государственности. Новую границу Варшава хотела бы рассматривать не как границу, а как демаркационную линию.
Понятно, что это запросная позиция и в ходе реальных переговоров Варшава пошла бы на некоторые (возможно, существенные) уступки. Принципиальными для Польши являются позиции: присоединения Галиции, сохранения хотя бы виртуальной украинской государственности хотя бы на каких-то территориях Правобережья и наличие опции «подвижности» восточной границы, предполагающей непризнание территориального расширения России де-юре, при согласии учитывать реалии де-факто.
Что касается украинских элит, то для них важно получить формальные гарантии ЕС и НАТО по защите остатков территории Украины, а также обеспечить себе личную возможность интегрироваться в политическую и экономическую структуру Европы (или коллективного Запада). Решение этой проблемы находится в переходе остатков украинских территорий в состав Польши или их вхождении в польскую сферу влияния в качестве квазисуверенной политической единицы — польского протектората де-факто.
Зеленский и Дуда давно ведут переговоры о польско-украинской унии и даже предприняли ряд шагов, позволяющих польским элитам непосредственно участвовать в управлении украинским государством. Нерешаемая проблема заключается в том, что, даже если всё правительство Украины будет состоять из граждан Польши, это никак не изменит военно-стратегическую ситуацию. Всё равно боевые действия Россия будет вести против украинского государства и ВСУ, а участие поляков в военных действиях или в работе органов государственной власти Украины будет их личным делом, а не обязанностью польского государства. То есть ни Польша, как государство не получает дополнительных возможностей по реализации на Украине своих интересов, ни Украина не получает легитимной военной поддержки государства — члена НАТО и ЕС.
Решить проблему может помочь уния, объединяющая страны к конфедеративное или федеративное образование. Польша решает аналогичные интеграционные проблемы на литовском направлении, а до августа 2020 года пыталась решить и на белорусском (сейчас эта активность приостановлена, но от намерения в перспективе попытаться распространить своё влияние на всю территорию Белоруссии или её часть Польша не отказалась).
С украинскими политиками о формате унии договориться достаточно просто. Можно на переходный период (до очередных выборов) формально слить два парламента в один (Варшава в любом случае получит преимущество, ибо у неё есть сенат, а украинский парламент однопалатный). Украинский президент станет (на переходный период, до выборов) премьером объединённого государства, а польский так и останется президентом. Правительство объединённый парламент просто переназначит, предусмотрев там пару мест для бывших украинских министров.
Всё это красиво, но есть загвоздка: надо менять конституции Украины и Польши или даже отменять их и выписывать новую общую. На Украине для этого необходимо провести как минимум два (а возможно, и больше) общенациональных референдума. Думаю, что, независимо от требований польского законодательства, такая вещь, как объединение в одно государство со страной, воюющей с ядерной Россией, также потребует проведения референдума. Будь у Киева и Варшавы в запасе неограниченное время, это не стало бы препятствием, но надо успеть до развала украинского фронта, ибо потом Польша может просто не успеть оккупировать интересующие её территории и уже контролирующая Галицию Москва сможет диктовать условия, по принципу мир, в обмен на «польский город Львов».
Теоретически Украина могла бы обратиться к Польше с просьбой о введении «миротворческого контингента» на тыловые территории (в Галицию) «для защиты беженцев» или (по отработанному Турцией в Северной Сирии методу) «для создания буферной зоны» с целью защиты собственно польской территории от последствий неконтролируемого распада украинского государства.
Но если этот шаг не будет согласован с Россией, то Москва может рассматривать польские войска как союзные Украине, а значит, как законную цель. При этом США уже предупредили Польшу, что поддержки НАТО в рамках 5-й статьи Вашингтонского договора она в таком случае не получит. Варшава хотела бы интернационализировать этот «миротворческий» контингент, сделав его формально общеевропейским, для чего вовлечь в его формирование хотя бы несколько восточноевропейских стран (Румынию, Венгрию, Прибалтику, Словакию, Чехию, Хорватию или часть из них).
Премьер Венгрии Орбан уже предупредил, что обсуждение данного вопроса может начаться на уровне официальных структур ЕС в ближайшее время. Таким образом, Польша надеется вовлечь в конфликт побольше стран НАТО, чем сделать участие всего блока в военном противостоянии с Россией за польские интересы неизбежным.
Но и здесь фактор времени является ключевым. Пока ЕС примет решение, пока контингент будет сформирован — хорошо если год пройдёт, а действовать необходимо уже сейчас, Киев на ладан дышит и держится из последних сил.
Как видим, время поджимает, а легитимного решения, которое устроило бы и Киев и Варшаву и могло бы быть принято и реализовано без лишней процедурной волокиты, нет.
Поэтому можем не сомневаться, что в ходе закрытых переговоров в узком кругу главной темой будет не передача Киеву польских вооружений и даже не лоббирование Варшавой украинских интересов в общеевропейских и трансатлантических структурах, а поиск такого способа привлечения Польши к активному участию в украинском кризисе, который помог бы обойти национальные и общеевропейские процедуры при принятии нужного Киеву и Варшаве решения, в рамках которого Украина должна войти в зону ответственности НАТО независимо от желания самого НАТО.
Уже год Варшава и Киев ведут соответствующие консультации. Двустороннее взаимопонимание полностью достигнуто на самом раннем этапе. Но попытки выработать эффективное совместное решение, которое не было бы заблокировано на национальном или европейском уровне, пока ни к чему не ведут, а время уходит стремительно. Поэтому «величайший политик современности» и снизошёл до поездки в Варшаву. Обычно-то он Дуду к себе вызывал.
Если одному хвосту тяжело вилять евроамериканской собакой, то, может быть, двум будет легче, подумали в Киеве и в Варшаве. Но их главная проблема та же, что и у американцев. Они хотят слишком много получить и ничего за это не заплатить. Такой вариант возможен в случае победы в войне, но воевать поляки тоже не хотят. Пока они ограничиваются демонстрацией своим европейским союзникам грязноватого хныкающего пупса-Зеленского и призывами «защитить малыша» от взрослого обидчика. Но Европе уже надоело, и там всё большую популярность получает альтернативная идея — выдворить всех украинских беженцев-мужчин, обеспечив, таким образом, Зеленского пушечным мясом ещё на год войны.
Боюсь, правда, что европейцы не учитывают украинский характер. Традиционно при попытке постричь тотемное украинское животное визгу бывает много, а шерсти ноль. Собственно, украинско-польская военная афера рассчитана не на добрую волю европейцев, а на то, что в условиях цейтнота, когда надо принимать решение, а реальных хороших предложений нет, только Варшава и Киев предлагают хоть какой-то ими уже согласованный план.
Вообще же, было бы забавно смотреть, как группа патентованных мародёров пытается друг друга обмануть и ограбить, решая свои проблемы за счёт союзников, если бы их безответственные геополитические танцы уже не поставили нас на грань глобального апокалипсиса.
фэндомы Ватная АНАЛитика Я Ватник разная политота
Террор и антитеррор или почему наши бомбы "гуманнее"
Меня периодически спрашивают: "Почему мы не уничтожаем наших врагов в их глубоком тылу?" При этом диапазон потенциальных жертв наших ударов по тылам врага колеблется от "Зеленского, правительства и Рады", до журналистов и блогеров в соцсетях, с которыми конкретный российский гражданин не в состоянии успешно спорить и вечных ценностях.
Это нормальная реакция народа времён военных действий. Многие простые советские люди на фронте и в тылу во время Великой Отечественной войны тоже мечтали, что вот придём мы в Германию и всех немцев убьём.
Но когда наши солдаты пришли в Германию от этих кровожадных планов они немедленно отказались. Как потому, что нормальному человеку психологически сложно убить безоружного гражданского, не проявляющего в его отношении никакой агрессии, так и потому, что советская пропаганда и командование постарались предотвратить любые эксцессы. А там, где предотвратить не удалось, жестокое наказание следовало немедленно, после установления факта преступления.
Мы потому и смеёмся сегодня над "миллионами изнасилованных Красной армией немок", что в отличие от западных "освободителей", с упоением рассказывавших потомкам, как они по всей Европе (от Франции, до Греции) наслаждались не всегда добровольным гостеприимством освобождённых, наши деды вспоминают, как по мере продвижения в Европу ужесточалась воинская дисциплина и как ещё не закончив воевать они начинали обустраивать гражданам враждебных стран комфортную мирную жизнь.
Есть, однако, целая плеяда лидеров общественного мнения (преимущественно из числа патентованных леваков), которые строят свою регулярную критику властей на том, что мы плохо и мало убиваем украинцев в тылу. Мол, пишет какой-то вражеский журналист гадости про великого местного лидера общественного мнения, и до сих пор жив: куда смотрит Путин? Эти люди обосновывают свою позицию тем, что против нас же используется террор, значит мы должны теми же методами вести антитеррористическую борьбу.
К сожалению, так это не работает. К сожалению, потому, что если бы любезные левакам простые решения работали, мы бы давно уже жили в обществе всеобщего счастья и равенства, ходили бы строем в одинаковой одежде, жили бы в одинаковых домах, у всех был бы один и тот же распорядок дня и славили бы мы Великого Учителя Томаса Мора, канцлера короля Англии Генриха VIII Тюдора и отца-основателя Утопии. Но именно потому, что простые решения не работают, мы по сей день не "утопленники" из Утопии, а русские, французы, немцы и прочие, находящиеся друг с другом в сложных, противоречивых, постоянно меняющихся отношениях.
Кстати, сами "классики", на которых леваки так любят ссылаться, осуждали индивидуальный террор, указывая, что он не ведёт к успеху, а лишь ожесточает врага, ибо "незаменимых у нас нет" и убитого чиновника ил журналиста быстро заменит другой, который может оказаться даже более эффективным, чем предшественник.
"Антитеррор" по левым лекалам работает лишь в режиме классового геноцида, когда, как у нас в 1917-1939 уничтожается большинство: дворян, священнослужителей, чиновников, офицеров (тех, что служили в РККА ликвидировали в 30-е, мало кому удалось уцелеть, за редким исключением, вроде Шапошникова или Игнатьева), буржуев, кулаков, индивидуальных хозяев (крестьян и ремесленников) – всех, кто по происхождению не вписывался в Утопию.
Ещё больший размах такой геноцид приобрёл в Камбоже при Пол Поте, где выпускники Сорбонны пытались уничтожить чуть ли не всех грамотных. Но оборотной стороной такого геноцида становится потеря государством перспектив развития, ибо уничтожаются или вытесняются из страны все инициативные, самодеятельные, творческие люди, место же расчищается для серых исполнителей. И, хоть внутри государства любая оппозиция оказывается раздавленной навсегда, международную конкуренцию оно быстро и эффективно проигрывает. СССР не помогло (не спасло от катастрофы) даже наличие ядерного оружия.
Поэтому зеркальный ответ на враждебный террор, даже если вы готовы не ограничивать себя количественными или моральными рамками, контрпродуктивен и, вне зависимости от краткосрочных успехов, уже в среднесрочной перспективе приносит больше вреда, чем пользы. В этом отношении лучший пример, когда возмездие за террор пришло практически немедленно, является история немецко-фашисткой оккупации советских территорий.
В 1941 году, когда немцы, спешащие на Восток и уверенные в победоносном окончании войны, позволяли себе широкие жесты, вроде отпуска домой десятков тысяч военнопленных, проживавших на уже оккупированных ими территориях СССР, партизанское и подпольное движение в оккупированных районах было на 90% уничтожено, не успев родиться. Уничтожено, несмотря на то, что рождалось не стихийно, а было хорошо подготовлено. Были заранее определены и подпольные группы, остающиеся в городах, и партизанские отряды, созданы тайные склады продовольствия, оружия и боеприпасов.
Тем не менее, почти всё это подготовленное сопротивление было уничтожено. Уцелели лишь несколько отрядов в недоступных лесных массивах Белоруссии, Северо-Востока Украины и Брянщины. У подполья были отдельные успехи, вроде взрыва киевского Крещатика вместе с расселившимися в комфортных домах центра города немцами и аналогичных акций в нескольких других городах, но к зиме 1941 года организованное сопротивление на оккупированных территориях перестало существовать. Не помогли даже миллионы окруженцев, оказавшиеся не в партизанских отрядах, а в немецком плену.
Однако уже к лету 1942 года партизанское и подпольное движение в оккупированных областях возродилось. Причём усилия центра играли здесь важную, но не главную роль. В партизаны и подпольщики массами стихийно пошло население оккупированных территорий, столкнувшееся с террором оккупационных администраций и осознавшее, что шанс выжить даёт лишь борьба.
Да и отечественная Гражданская война 1918-1920 (на деле до 1935) годов во многом была реакцией на заявленную политику геноцида "эксплуататорских классов". В общем, известный закон утверждающий, что сила действия порождает равную и противоположно направленную силу противодействия, в политике столь же неоспорим, как и в физике.
Как же отвечать на террор и как отличить террор от легитимных правил борьбы? Ведь наши оппоненты говорят нам, что они пока не разрушили ни одного российского города, пеняя на судьбу Мариуполя, Авдеевки, Марьинки, Бахмута, Северодонецка и т.д. И когда мы называем удар по Крымскому мосту терактом, нам отвечают, что мы же стреляли по мосту в Затоке и по другим украинским переправам (хоть и не по всем) и добавляют, что мост, служащий для переброски в том числе и военных грузов, является законной целью. Почему же даже те наши люди (а их большинство), которые не могут ответить на эти инвективы при помощи разумных аргументов и срываются на ругань в интернете, справедливо уверенны, что мы правы, а наш враг террорист?
В принципе, определение того, кто террорист, а кто контртеррорист в международном праве достаточно запутанно, но всё же, в отличие от ситуации с правом государства на защиту территориальной целостности, вступающему в противоречие с правом народа на самоопределение, здесь отделить зёрна от плевел можно не только по принципу: прав тот у кого больше прав (то есть сильный), а юридически корректно.
В народе распространено мнение, что террор отличается от контртеррора по принципу "кто первый напал". Отсюда утверждения, что если они убивают наших журналистов, то и мы "имеем право" убивать их журналистов. Отсюда же призывы официально объявить Украину "страной террористом" и наивные рассказы наивных людей о том, что это даст нам какие-то "особые права" по массовому уничтожению врагов на подконтрольной киевскому режиму территории.
На самом деле принцип "кто первый начал" работает лишь в отдельных, причём исключительных случаях. Например, согласно требованиям международного права, регулирующего правила и методы ведения войны, местное население и местные администрации оккупированных территорий должны выполнять требования оккупационных властей. Те же, кто борется против таких властей с оружием в руках, не являясь одетым в военную форму военнослужащим, считается террористом. Даже партизанские отряды должны быть одеты в военную форму, как были одеты партизаны Фигнера, Давыдова, Сеславина, Винценгероде и других в 1812 году или Медведева, Фёдорова, Ковпака (соединения последних двух частично) во время Великой Отечественной войны.
Сейчас на занятых российскими войсками территориях, ещё до официального включения их в состав России, мы требовали от местных властей ровно такого подхода. Именно поэтому наши действия находились в рамках международного права, а попытки саботажа распоряжений российского командования являлись терроризмом, даже если происходили не в виде вооружённых выступлений, а в виде "мирных демонстраций". Наши люди, как правило не знают об этой особенности международного права потому, что Великая Отечественная война и Вторая мировая война в целом имела свои особенности.
В тот период, в точном соответствии с нормами международного права происходила оккупация Нормандских островов Великобритании (находящихся у французского побережья), Голландии, Дании и, пожалуй всё. В остальных случаях, даже в Норвегии, основополагающие нормы международного права были нарушены немцами, как оккупирующей стороной. В большинстве случаев, немцы запускали программу частичного или полного уничтожения мирного населения конкретной местности. В Норвегии ими насильственно было сменено правительство и назначена новая администрация.
В большинстве стран Восточной Европы и в СССР, даже если не считать геноцид отдельных групп населения (далеко не одних только евреев и коммунистов, в Польше, например, немцы реализовывали программу уничтожения местной интеллигенции и даже аристократии, чтобы облегчить онемечивание основной массы народа), Германия грубо нарушала обязанности оккупирующей стороны, массами вывозя народ для рабского труда на своих военных предприятиях и в сельском хозяйстве, Германия также уничтожала местные администрации, заменяя их системой колониального управления, проводила этнические чистки, отказывалась обеспечивать население продуктами питания, в результате чего, только на оккупированной территории СССР погибли от голода несколько миллионов человек, проводила незаконные реквизиции, а также массовые экзекуции мирного населения, как спонтанные, так и заранее спланированные.
Таким образом, вооружённая борьба мирного населения оккупированных областей против германского оккупационного режима, с точки зрения международного права легитимировалось тем, что население оказывалось в условиях крайней необходимости и прибегало к вооружённой самозащите перед лицом геноцида. Кстати сейчас практически аналогичные взаимоотношения населения и украинских властей складываются на оккупированных Украиной территориях российской Новороссии.
Уничтожение в ходе войны немецких городов, что вело к массовым жертвам среди мирного населения, было обусловлено тем, что нацисты превращали их в "крепости" (фестунги), гарнизоны которых должны были держаться до последнего. А взять при помощи одного только автомата долговременные укрепления невозможно, при любом численном превосходстве. Для тех, кто плохо понимает как это выглядело бы во время Великой Отечественной войны, сегодня есть пример Авдеевки, Марьинки и других городов Донбасса, превращённых киевским режимом в укрепрайоны. Некоторые из них штурмуются больше года, с использованием артиллерии и авиации, и только сейчас (когда у Украины начала заканчиваться живая сила и техника) наметились относительно скромные успехи.
Поэтому даже американо-английские ковровые бомбардировки немецких промышленных центров нельзя в чистом виде отнести к военным преступлениям, так как в них находились военные заводы. И тогда, и сейчас смешно считать легитимным уничтожение фронтовой мастерской по ремонту танков, в которой работают люди в форме и заявлять как о преступлении об уничтожении выпускающего танки завода, только потому, что он находится дальше в тылу и там работает гражданский персонал.
Современная война (начиная с Первой мировой) превратилась в тотальную. Принцип "армия воюет с армией" давно не действует. Военное производство в тылу и коммуникационные линии врага являются даже более важными целями, чем войска на фронте, а гражданское население рассматривается, как мобилизационный ресурс и средство обеспечения армии расходными материалами.
Поэтому удары на всю глубину тыла воюющего государства стали нормой, а на фронте, в некоторых случаях (например при ядерной конфронтации) стало находиться безопаснее, чем в глубоком тылу. Тем не менее, основополагающие нормы международного права продолжают действовать и легко применимы даже в нынешних сложных условиях.
Например, удар по Крымскому мосту мы называем терактом не потому, что это какой-то особенный (наш) мост, а потому, что сам удар наносился по террористической схеме. Украинская разведка завербовала или использовала в тёмную граждан России и третьих стран для того, чтобы доставить заряд на мост и активировать его. Если бы Украина пыталась прорваться к мосту при помощи законных военных средств (авиации, ракетного оружия, военно-морских средств доставки или даже диверсионно-разведывательных групп), то это было бы законным актом войны. Поскольку же было целенаправленно задействовано мирное население – это уже террор.
Точно так же есть большая разница, когда наша артиллерия и авиация уничтожает города (кстати уже российские города, а не украинские), в которых оккупирующие их ВСУ каждое здание превратили в огневую точку и когда украинская артиллерия целенаправленно проводит обстрелы жилых кварталов Донецка, умышленно стараясь попасть в учебные заведения во время проведения занятий, в рынки и другие места массового скопления гражданских лиц. Это уже не "сопутствующие жертвы", без которых не обходится ни один военный конфликт, а умышленный теракт, направленный на разжигание панических настроений среди гражданского населения.
То же самое можно сказать о попытках Украины оставить Крым и города Донбасса без воды, без электричества и т.д. Россия не добивает энергосистему Украины, хоть и могла бы это сделать потому, что не может завтра же развернуть наступление на всю глубину украинской территории и принять на себя ответственность за гуманитарные проблемы мирного населения, а киевский режим бросит своих людей на погибель так же, как бросает тех, кого считает чужими.
Кроме того, террористический режим отличается тем, что его террор направлен не только вовне, но и внутрь страны. Именно поэтому режим Зеленского незаконными (террористическими) методами пытается уничтожить УПЦ, не нарушавшую никаких законов и вполне лояльную режиму, также при помощи внесудебных процедур он уничтожает средства массовой информации, позволяющие себе критику не режима, но лично Зеленского, оппонирующих Зеленскому политиков и т.д.
Подчёркиваю, что террор отличается от контртеррора тем, что террор всегда (и внутри страны, и за её пределами) действует незаконными методами, мотивируя свои действия политической целесообразностью. Контртеррор же опирается на дух и букву закона. Это то же, чем уголовный розыск отличается от бандитов. Бандита нельзя просто так, на основании своей личной уверенности в его виновности, пристрелить на улице. Вначале он должен начать недвусмысленно оказывать вооружённое сопротивление, но и тогда его гибель при задержании должна быть обоснована невозможностью остановить общественно-опасное деяние более гуманным способом. Сам же бандит может открыть по полиции огонь когда ему вздумается, даже вовсе без повода.
Кто-то может сказать, что внутриполитические отношения внутри Украины запутаны и не нам лезть в их дела. Кто-то заметит, что сложно в сумятице военных действий понять кто прав, кто виноват. Давайте примем в качестве критерия для оценки события, не имеющие двойной трактовки по обе стороны линии фронта. В тех случаях, когда из городов отступали российские войска, они оставляли нетронутыми коммунальную инфраструктуру, жилой фонд, промышленные предприятия. В отдельных случаях взрывались лишь мосты через водные преграды. Украинцы, отступая, если у них хватало времени, уничтожали всё, что могли. Даже сейчас они взрывают дома в Бахмуте, которые не в состоянии удержать, и минируют сельскую местность (в том числе обрабатываемые поля) которую собираются оставить.
Подчеркну, что подобные факты не оспариваются обеими сторонами, а Украина даже публично гордится уничтожением гражданской инфраструктуры. Вот это, собственно и есть государство-террорист или террористический режим (кому как больше нравится).
Осталось ответить на вопрос, почему мы не признаем украинский режим террористическим официально?
Некоторые европейские государства официально признали Россию спонсором террора: сильно им это помогло? Все санкции, которые могли нас уязвить они ввели до этого. Все действия, которыми они могли нас ослабить, они совершили до этого. Признание России спонсором терроризма – крик безысходности, проигрывающей стороны.
Зачем же нам уподобляться проигрывающим и в безысходной злобе бросающимся грязью? Приговор террористам вынесет суд. А для того, чтобы суд состоялся, надо победить на поле боя. Верховный Совет СССР не морочил себе голову объявлением Германии спонсором терроризма до Победы. Зато Москва с союзниками организовала Нюрнбергский трибунал, который многих (хоть далеко не всех) конкретных организаторов нацистского террора приговорил к петле или длительным тюремным срокам.
В данном случае, можно частично согласиться с Борисом Филатовым, который говорил, что нас они "вешать будут потом". Мы тоже будем потом и строго в соответствии с решением суда, даже Международного (Иран, Китай и Белоруссия с удовольствием присоединятся).
