хохлы и прибалты

Украина: шесть ликвидаторов. Часть вторая

«Политическая проститутка». Для Запада Янукович был недостаточно прозападным, для России слишком прозападным, для украинцев недостаточно успешным. В общем, г... в проруби

Янукович - то, что англичане называют Self-made man. Воспитанный бабушкой полусирота, с двумя уголовными приговорами в ранней молодости, тем не менее смог пройти путь от простого рабочего до руководителя предприятия и депутата. Причём как административная его карьера, так и политическая началась ещё при СССР, где наличие судимости осложняло дальнейшее продвижение куда сильнее чем сегодня и тем более в 1990-е.

О нём хорошо отзываются, как об областном руководителе. Да и люди, работавшие с ним, как с премьер-министром, отмечают хозяйственную хватку и умение быстро вникать в проблему. А вот на должности президента Янукович оказался не на своём месте.

Президент, в отличие от премьера, в украинской системе власти, фигура преимущественно политическая. Премьер и правительство отвечают за работу хозяйственного аппарата, за экономику, а президент принимает и реализует стратегические решения, определяющие направление движения государственного корабля. Руководить хоть автопредприятием, хоть областью, хоть экономикой страны Янукович оказался в состоянии, а вот политика стала для него непосильной ношей. Он не понимал смысл политических действий и решений, не видел прямой связи между ними и результатами экономического развития. Члены команды Януковича, когда им в Москве указывали на то, что они готовят кабальное для своей страны Соглашение об ассоциации с ЕС (которое даже не читали, но собираются подписать) с завидным хладнокровием и простодушием ответствовали: «А мы его просто не будем выполнять».

Став президентом, Янукович оказался не на своём месте.

В Киеве действительно считали, что можно иметь зону свободной торговли с ЕС и с СНГ одновременно, причём не согласовывая условия функционирования этих зон.

Проблема Януковича заключалась в том, что он, оценив ситуацию с Кучмой и Ющенко, сделал выводы очевидные, но неглубокие, а потому, в конечном итоге, неверные. Он видел, что Кучма проводил политику многовекторности и за это, за то, что он пытался балансировать влияние Запада Россией, Запад решил его убрать. Он также видел, что Ющенко проводил строго прозападную политику, но в результате лишился поддержки избирателей и Запад не возражал если он, Янукович, заменит политического банкрота.

Отсюда он сделал простой вывод. Надо политически активнее работать с Западом, но сохранять с Россией прочные экономические связи. Таким образом, с одной стороны, он собирался умаслить США и ЕС, ускорив процессы интеграции с западными структурами. С другой - у него должно было остаться достаточно ресурсов за счёт экономического взаимодействия с Россией для того, чтобы обеспечить поступательное развитие страны.

Он не понял, что Западу не нужна сильная и зажиточная Украина. Ему нужен рынок сбыта и таран против России.

Для этого вполне подойдёт страна с уничтоженной экономикой, но с полностью подконтрольным, готовым выполнить любой приказ правительством. Если Украине для нормального существования нужна была сильная и развитая Россия, то Западу нужны были от России лишь обломки. В этом заключалось коренное противоречие. Но не понимая целей и механизмов глобальной политики, считая её обычным «разводом лохов», чтобы их удобнее было стричь, Янукович не мог осознать и всех опасностей, которые таит для него лично сделанный им выбор.

С одной стороны, он постарался ничего не менять в политике «национального строительства», развёрнутой при Ющенко. Продолжалось свободное создание, развитие и финансирование нацистских организаций, готовивших боевиков для свержения Януковича. При этом значительную часть финансирования выделяли руководящие деятели команды Януковича с его ведома. Полностью сохранили (и даже упрочили свои позиции) прозападные СМИ. Альтернатива им не только не создавалась, но даже подавлялась всеми силами. Правительство всё активнее вело агитацию за вступление в ЕС и НАТО (хоть туда никто и не брал), захлёбываясь от критики Таможенного союза (в который Украину активно приглашала Россия). В ближайшем окружении Януковича окопались прозападные олигархи: Лёвочкин с позиции главы Администрации президента контролировал, по сути, весь государственный аппарат.

Наконец, последняя ошибка Януковича заключалась в том, что он решил, что раз президент больше не является третейским судьёй, стоящим над всеми олигархами Украины, он должен стать самым богатым олигархом - заменить юридическую базу господства экономической. Начав ускоренными темпами создание семейной олигархической империи, он взволновал остальные олигархические семьи. Они почувствовали угрозу своим состояниям. Ведь, войдя во вкус, президент может не остановиться до тех пор, пока не останется единственным олигархом в стране.

Были ли у Януковича такие планы или нет, но ему их приписывали, а люди верили. Таким образом, пытаясь со всеми договориться, быть для всех хорошим, он всех настроил против себя. Для Запада он был недостаточно прозападным, для России слишком прозападным, для населения недостаточно успешным (не смог договориться о приемлемых ценах на газ с Россией, необдуманными действиями спровоцировал торговый конфликт, чем нанёс удар по многим мелким и средним бизнесам и по благополучию десятков тысяч семей). Для олигархов он был чересчур успешным - очень быстро формировал новую олигархическую семью. Он становился опасным для слишком многих и не был эксклюзивно востребован никем.

Последний шанс у него возник с майданом. Как только собрался майдан, упавший к этому времени почти до 15% рейтинг Януковича взлетел до более чем 40%. Антимайданная Украина понимала, что только объединившись вокруг легитимного президента можно подавить выкормленное собственным олигархатом и Западом, маскирующееся майданом неонацистское чудовище. Она демонстрировала Януковичу, что готова активно поддержать его самые радикальные действия по разгону майдана, прикрыть от Запада, избрать на следующий срок.

Янукович на решительные меры не пошёл. Разгон майдана оставлял ему только один путь - интеграции с Россией, а он желал сохранить оба: и в Россию, и на Запад. Примерно так же сейчас пытается оставить себе все пути открытыми Лукашенко, поэтому хоть и давит своих змагаров, но до конца додавить не может. Ведь если их додавить, то путь на Запад окончательно закроется и нечем будет балансировать Россию.

По мере того, как становилось ясно, что Янукович не готов применить против майдана жёсткие меры, его рейтинг опять пошёл вниз, но до конца ниже тридцати процентов не упал. Он был хоть и жалким, но символом сопротивления. Как только бежал Янукович, всё рухнуло моментально.

«Жаден ты, Поромоша». Порошенко слишком активно набивал собственные карманы и слишком позволял себе нагло обманывать заокеанских господ. Что не прощается

И вновь история показала себя весёлой шутницей. На место Януковича майдан привёл Порошенко. Ровно такого же олигарха. Только Порошенко совершенно точно мечтал о создании под своей эгидой единственной олигархической империи, которая поглотит остальных олигархов. Спрашивается, зачем было устраивать переворот, убивать десятки тысяч людей и разрушать страну, если президентом вы назначили такого же Януковича, только в профиль.

Порошенко русскоязычен, в 2014 году был прихожанином УПЦ МП, работал в командах Кучмы, Ющенко и Януковича (то есть политически всеяден), ещё будучи при Ющенко секретарём СНБО отличался неуёмной страстью к рейдерским захватам чужой собственности. Спровоцировал своими действиями первый политический кризис команды Ющенко и был отправлен в отставку вместе с правительством Тимошенко и несколькими чиновниками секретариата Ющенко. Всё это о нём было хорошо известно, как и то, что Пётр Алексеевич патологически лжив и жаден.

Порошенко хорошо разбирался в политике и понимал, чего хотел Запад и почему он убрал Януковича.

Он лучше разбирался в политике и понимал, чего хотел Запад и почему он убрал Януковича. Западу с ним казалось удобнее играть, хоть в результате Порошенко объехал американцев и европейцев на кривой козе, вытеснив их людей из правительства, успешно просаботировав судебную реформу, борьбу с коррупцией и прочие пожелания Запада, а также так и не начал полномасштабную войну с Россией, к чему его усилено подталкивали США.

Так что, почему поход Порошенко в президенты поддержал Запад понятно. Но ведь голосовали за него обычные граждане Украины. И именно они поверили, что этот патентованный лжец говорит правду и свергавший Януковича и разжигавший гражданскую войну Запад позволит Порошенко прекратить войну и вернуть ситуацию в положение, бывшее при Януковиче. А зачем тогда огород городили?

Порошенко, как и Янукович, из полиолигархического государственного образования пытался создать моноолигархическое государственное образование. Только Янукович планировал, что моноолигархическое образование будет многовекторным, а Порошенко понимал, что он может удержаться только будучи сугубо прозападным. Для США разница есть, для граждан Украины никакой.

Несмотря на то, что Порошенко слишком активно набивал собственные карманы и манкировал интересами США, позволяя себе даже нагло обманывать заокеанских господ, США не стали его свергать - слишком сложно было вновь легитимировать власть, пришедшую в результате государственного переворота. Ему просто не позволили фальсифицировать выборы в свою пользу, лишив его силового ресурса (МВД Авакова и его боевики блокировали попытки СБУ и ориентированных на спецслужбу боевиков сыграть в пользу Порошенко).

Американцы, здраво оценив сложившуюся к концу правления Порошенко обстановку, поняли, что низкие рейтинговые показатели всех системных политиков свидетельствуют о глубоком кризисе системы. Народ не верит ни одной политической силе. Это значит, что если недовольство народа не локализовать, не предложить ему приемлемый выбор, то может произойти спонтанный взрыв.

«Шут гороховый». Зеленский просто не может жить своим умом, - что ещё нужно американцам для полного счастья в стране далёкой?

Тут-то и появился Зеленский. Появился как раз вовремя. Не то чтобы американцам уж очень нравилась креатура Коломойского, но они резонно решили, что любого клоуна, которого смогли купить украинские олигархи, США смогут перекупить или просто принудить выполнять свою волю.

Зеленский американцам (да и любому заинтересованному наблюдателю) был известен как облупленный. На сцене 95-го квартала он шутил над всеми украинскими политиками подряд, но так, чтобы никто не обиделся, красные линии не переходил, хоть и репутацию правдоруба у невзыскательных зрителей заработал. О том, что мальчик крайне амбициозен свидетельствовало его стремление закрепить за собой роли начальников: президентов, царей, императоров. Да и вообще, когда Зеленский появлялся на сцене вся команда играла на него, как играют иногда футболисты всей командой на свою единственную звезду. О том, что труслив свидетельствовал его конфликт с «героями АТО» и последующие извинения, а также концерты 95-го квартала для тех же «героев» в «зоне АТО». Об управляемости свидетельствовали его отношения с Коломойским.

Зеленский появился как раз вовремя.

Что ещё надо американцам для полного счастья?

Полтора года они не могли налюбоваться Зеленским. Достаточно вспомнить, как он морочил голову Трампу, обещая возбудить дело против Байденов и, ничего не делая. Но сейчас, когда раскололась не только американская элита, но и верхушка Демократической партии, когда противоречивые сигналы идут из окружения самого президента Байдена, когда единой политической линии нет у Белого дома, достоинства Зеленского превратились в один огромный недостаток.

Не зная, какая линия в американской администрации победит и на кого надо ставить, он, как и в случае с Трампом, прекратил выполнять любые указания. Тогда он тоже игнорировал просьбы не только Трампа, но и Байдена. Просто такое поведение оказалось больше на руку демократам. Вот и сейчас Зеленский ждёт какая линия в США победит (на зелёную энергетику или на углеводородную экспансию).

Но пока американцы не могут добиться от Зеленского конструктива, он активно выполняет пожелания украинских олигархов. Он просто не может жить своим умом. Кто-то должен им руководить. Прошедший на первом этапе процесс изъятия нефтегазового бизнеса Медведчука США не тревожил. Медведчук всё ещё мечтает вернуться к многовекторной политике, которая американцев не устраивает уже больше 20 лет. Но когда началось вытеснение с руководящих мест в стратегических государственных корпорациях американских ставленников, Вашингтон встревожился и послал на Украину навести порядок госсекретаря Энтони Блинкена и хорошо знающую Украину его заместителя Викторию Нуланд. Зеленского ругали, он делал вид, что ему стыдно, и он больше не будет, но как только высокопоставленные американцы уехали, принялся за старое.

А годы летят, наши годы, как птицы, летят, и время пришло оглянуться вперёд

Годы идут, понемногу исчезает Украина. Очень мало осталось от той процветающей республики, которая ни с того, ни с сего получила в 1991 году независимость. Меняются президенты. Все уходят плохо. Кравчук не досидел срок и вынужден был назначить досрочные выборы, которые проиграл. Кучма правил долго, но последние четыре года боролся то против акции «Украина без Кучмы», то против добившего его майдана. Ушёл, в конечном итоге, с деньгами, но с позором. Янукович рекордсмен - его свергали три раза, хоть он, наверное, меньше всех сделал стране плохого. Ющенко и Порошенко стали настолько ненавидимы избирателями к концу уже первых своих сроков, что даже их американские хозяева решили убрать их в чулан. Если у Порошенко ещё есть шанс, что его опять выпустят под софиты большой политики, то Ющенко остались только «трипольские» черепки, купленные на блошином рынке у аферистов, и пчёлы.

Госсекретарь США Энтони Блинкен Зеленского ругал, тот делал вид, что ему стыдно, и он больше не будет...

И вот Зеленский. Уже не совсем президент - альтернативная реальность, мечта народа, прорвавшийся к власти «не политик, а такой как мы». А на выходе всё то же: ложь, мелкая местечковая хитрость, низкопоклонство перед сильными, чванство по отношению к зависимым, страх потерять власть и с ней иммунитет от уголовного преследования, страх гнева народного и растущая на базе этого страха ненависть к этому страшному, пугающему народу.

И ни одного из шести, для которого государственные интересы не были бы пустым звуком. Все с лёгкостью жертвовали ими. Кравчук ради «Бласко», Кучма ради Пинчука, Ющенко ради своих неоформившихся мессианских идей, Янукович и Порошенко ради собственного кармана. Зеленский вначале ради амбиций, но постепенно карман начинает выходить на первый план.

Когда-то Жермена де Сталь, характеризуя политическую систему постреволюционной Франции сказала: «Горе стране, которую ежедневно спасают». К современной Украине это относится в полной мере. Потенциальных спасителей очередь стоит, но никто из них не пытается руководствоваться государственным интересом. Так может его (интереса) и нет у этого случайно появившегося государства, которым руководят случайные люди?

https://zvezdaweekly.ru/news/20215251642-faxUP.html

Праздник «альтруистов». От кого празднует День независимости Украина

Заканчивается июль. Скоро наступит август. Оба эти месяца имеют непосредственное отношение к независимости Украины

Вообще-то украинская независимость — это такой трудноуловимый праздник, о котором точно можно сказать только две вещи. Во-первых, он отмечается летом. Во-вторых, это праздник самых выдающихся «альтруистов» в мире. Его отмечают люди, добровольно отказавшиеся не просто от российского газа, нефти, алмазов, таёжных и морских богатств и прочего добра, но от собственной сверхдержавы и статуса составной части её государствообразующего народа.

Правда, эти странные личности начали тут же страдать, не зная, кому эту свою независимость всучить так, чтобы им вернули российский газ, но без договорённости с Россией. Представляете себе, римляне отменяют империю, чтобы не содержать легионы, и тут же просят принять их в состав Парфии, чтобы платить налоги на содержание парфянской конницы, которая будет выполнять работу легионеров, но хуже? И счастливы. Украинцам, конечно, до римлян далеко, несмотря на «Энеиду» Котляревского, но логика действий (если это можно назвать логикой) примерно такова.

На Украине, однако, как я отметил выше, не сложилось не только с логикой, но и с датами независимости. Поначалу решили отмечать её 16 июля. В этот день в 1990 году была принята Декларация о государственном суверенитете. Правда, уже к февралю 1992 года передумали. Что такое какая-то декларация? Тем более о суверенитете. Украина и так суверенная была. Суверенно вступала в СССР, суверенно учреждала ООН. Но где же здесь независимость?

Между тем в августе 1991 года, 24-го числа, убедившись, что ГКЧП окончательно похоронили и сбор урожая больше не является самой главной задачей (19 августа его таковой провозгласил Кравчук, намереваясь пропетлять между поддержкой ГКЧП и его осуждением, и получилось) Верховная Рада приняла уже Акт провозглашения независимости Украины. Несмотря на то что и после принятия акта никакая независимость не наступила — до беловежского сговора оставалось ещё четыре месяца и история могла пойти совсем другим путём, 20 февраля 1992 года, сразу после распада СССР, в Киеве решили, что независимость надо отмечать именно 24 августа.

Почему 24 августа, в день, когда никем не уполномоченные депутаты приняли ничего не значащий акт, а не 1 декабря, когда этот акт был подтверждён по результатам всеукраинского референдума, не 8 декабря, когда было подписано беловежское «Соглашение о создании Содружества Независимых Государств», не 10 декабря, когда соглашение о создании СНГ ратифицировал Верховный Совет УССР, не 25 декабря, когда в отставку ушёл первый и последний президент СССР Горбачёв, и не 26 декабря, когда декларация о прекращении существования СССР была принята Советом Республик Верховного Совета СССР?

Кстати, именно день 26 декабря формально считается днём прекращения существования СССР. Но на Украине, видимо, не хотели праздновать зимой. Тут тебе и Рождество, и Новый год — и так сплошные праздники, а летом праздников мало, День независимости лишним не будет. В принципе, можно было бы и два «дня независимости» оставить: день декларации о суверенитете — 16 июля и день акта провозглашения независимости — 24 августа. Праздников же лишних не бывает. Тем более таких важных, как отказ от собственного великого прошлого ради неопределённого будущего. Думаю, что день 24 августа выбрали потому, что слишком велик был перепуг украинской компартийной номенклатуры от ожидания победы ГКЧП и неизбежной ответственности за заигрывания с националистами. Так что 24 августа они празднуют день независимости от ответственности за предательство.

В принципе, окончательно украинская независимость утвердилась только 28 июня 1996 года, когда была принята Конституция Украины. Действовавшая до этого Конституция УССР как-то не совсем вязалась с независимым государством, с первых же шагов начавшим отрицать своё прошлое.

Кстати, конституцию, как и независимость, на Украине пытались всё время поправить, переделать и реформировать практически с момента её принятия. Так что и для Дня независимости и для Дня Конституции на Украине можно свободно выбрать любую произвольную дату. Патентованные украинцы могут этим гордиться — такая свобода выбора знаменательных дат, несомненно, подтверждает тезис о стремлении к неограниченной воле как главной характерной черте украинского народа. Что может быть более вольным, чем полная свобода выбора даже даты и причины собственной независимости от самих себя и здравого смысла?

С таким заделом украинский народ, безусловно, расправив плечи, легко увёл бы за собой человечество в несомненно прекрасное, но жутко неопределённое будущее, если бы не враги и завистники. Они навязали украинскому народу мнение, что независимое государство должно само себя содержать. Между тем концепция воли предполагает как раз обратный процесс. Я, как вольный человек, сколько хочу и где хочу гуляю и что хочу, то и ворочу, но ровно до обеда. Обедать же я прихожу в бывшую общую хату. Это и есть центральный элемент моей воли — где хочу, там и обедаю. Но злые люди отказались кормить, отчего воля стала какой-то неполноценной. Подрезали, можно сказать, крылья.

За тридцать лет или тридцать один год, прошедшие с момента провозглашения украинской независимости (в разных вариантах) в ощущении её как свободы от каких бы то ни было обязательств, притом что все остальные Украине должны по гроб жизни, ничего не изменилось. Полтора десятилетия Украина добивалась европейских цен на газ. Добилась. И тут же побежала жаловаться в Стокгольмский арбитраж, что они слишком высокие. Семь лет Украина клянётся, что воюет с Россией, но как только Москва проводит очередные учения, Киев впадает в истерику и бежит жаловаться в НАТО, что на него собираются напасть те, с кем он ведёт войну. Тридцать лет украинские власти заявляют о стремлении к гражданскому миру и построению процветающего общества — и с каждым годом всё сильнее угнетают русское и русскоязычное население Украины, составлявшее некогда свыше 80% от номинальной численности граждан, да и сейчас всё ещё являющееся абсолютным большинством. Президент Украины упрекает Германию в совершении вермахтом и СС военных преступлений на территории Украины — и тут же клянётся в преданности идеалам Бандеры — вождя украинских коллаборационистов, которые, воюя на стороне Германии в Великой Отечественной войне, большую часть этих преступлений и совершили.

В общем, «я вся такая внезапная, противоречивая вся». Как началось с неопределённости с датой независимости, так до сих пор и продолжается. Ничего в этом государстве нет определённого, кроме его потрясающей нежизнеспособности.

Казалось бы, независимость получена без борьбы и потерь. Ни одного сантиметра территорий не отобрали, ещё и Севастополь прирезали. Дороги и наука, высокотехнологичная промышленность и современная армия — всё кем-то неведомым создано, оставлено на независимой территории, и ни копейки за это не плачено. А ещё — идеальная геополитическая ситуация первые десять лет существования. Всё было, и ничего нет, как нет уже и независимости.

Вроде бы никто эту независимость и не отбирал, а американцы и европейцы, которым Украина её сама отдавала, уже аккуратно положили её в уголок и делают вид, что никогда ни этой страной, ни её независимостью не интересовались. Но от этого только хуже, ибо жить своим умом, самим на себя зарабатывать и самостоятельно готовить обеды вольные жители независимой территории так и не научились. Коллективно они ещё пытаются кочевряжится и надувать щёки, но в индивидуальном порядке бодро отправляются в клубничное польское рабство или пробиваются в Россию на стройки пятилетки.

Вот спрашивается: надо ли было добиваться независимости от собственного государства, чтобы теперь трудиться на его благо на правах иностранного рабочего? И если надо, то кому?

Зато 24 августа в Киеве (если найдут деньги) будет военный парад. Правда, без техники (она не заводится), но в красивой новой (под английскую) форме. Главное же, чтобы «не как у москалей». И этой цели Украина несомненно добилась. В то время как в России жизнь становится всё лучше и лучше (так что уже начинают переезжать в неё из США и Европы), Украина окончательно погрязает в нищете и бесправии. Но зато если раньше (до 1991 года) жителя УССР было легко спутать с жителем РСФСР, то теперь не перепутаешь. С каждым днём отличий всё больше. И сами украинцы, 55% из которых в ходе опроса заявили, что мы не один народ, прекрасно осознают эти отличия.

Зато есть повод для парада и народных гуляний. Воля! Интеллект спит, но душа поёт. Ибо вы этого достойны!

https://ukraina.ru/exclusive/20210729/1031940891.html

Крестный ход в Киеве и национальный вопрос на Украине

Во вторник, 27 июля, в Киеве состоялся крестный ход, посвящённый очередной (1033-й) годовщине Крещения Руси. Для противников украинского режима эти ежегодные мероприятия стали так же важны, как празднование очередного Дня Победы в Великой Отечественной войне

Каждый раз мы слышим: «Вот как нас много!» и «Нацисты нас боятся!». И каждый раз авторы этих утверждений не могут объяснить, почему их бывает много только два раза в год? Почему они не пользуются своей многочисленностью и «страхом» нацистов для того, чтобы убрать последних от власти? Где именно эти «боящиеся» нацисты, в чём выражается их «страх»?

По поводу Дня Победы я неоднократно писал, что на самом деле давно уже более половины празднующих выходят на улицы не с георгиевскими ленточками (в последние годы в результате прессинга полиции и «боящихся нацистов» георгиевская символика, за редкими исключениями, вообще практически исчезла с киевских улиц), а с красными маками. Они свидетельствуют тем самым о своей «европейской идентичности», и противникам режима они вовсе не союзники, а, как говорил Николай Ростов Пьеру Безухову в зрелом возрасте, «и вели мне сейчас Аракчеев идти на вас с эскадроном и рубить — ни на секунду не задумаюсь и пойду». В конце концов, на Украине постоянно находятся «герои АТО (ООС)», разрисованные свастикой от кончика носа до кончика хвоста, но празднующие День Победы, поскольку чтят память воевавших дедов и семейную традицию. Ненавидеть и убивать «ватников» и «москалей» им это не мешает.

С УПЦ дело обстоит ещё хуже. Не понимаю, зачем православные активисты спорят с полицией, оценившей число участников крестного хода в 55 тысяч человек (на треть больше, чем, по данным полиции, было в прошлом году), и заявляют, что их на самом деле было триста тысяч (нет, триста пятьдесят тысяч/ полмиллиона/ миллион/ кто больше?). На деле чем их было больше, тем хуже.

Потому что если они способны собрать в любой момент по призыву священноначалия хотя бы полмиллиона человек, то почему жалуются на захваты храмов нацистами? Все действующие на Украине нацистские организации, вместе взятые, в состоянии выставить одновременно тысяч тридцать-тридцать пять боевиков. Это в десять раз (на порядок) меньше, чем заявленное активистами минимальное (350 тысяч) число участников ежегодного крестного хода. И в тридцать раз меньше, чем миллион.

При этом надо понимать, что нацисты друг с другом конкурируют и выставить все свои силы одновременно не могут — в лучшем для себя случае соберут половину от номинала. Это значит, что при соответствующей организации процесса УПЦ в любое время и в любом месте может собрать значительно больше своих сторонников, чем туда подтянется противников. И это действительно так. Ни Киево-Печерскую, ни Почаевскую, ни Святогорскую лавры нацисты штурмовать не решаются, понимая, что получат отпор. О налаженной системе оповещения и сбора защитников лавр прихожане УПЦ сообщали уже в 2015 году. Причём речь шла не о бабушках с иконами, а о хорошо подготовленных и мотивированных мужчинах, способных дать отпор нацистам в понятном им стиле.

Так почему, имея такой потенциал, УПЦ не призывает своих прихожан защитить храмы, почему мобильные дружины, готовые в течение нескольких часов прибыть по вызову любого сельского священника, не созданы во всех регионах страны? Мне могут сказать, что православные являются противниками насилия. Но за храмы-то они всё равно дерутся, только малочисленные местные общины не могут без централизованной помощи противостоять подготовленным нацистским отрядам и проигрывают битвы. Более того, как было сказано выше, после того как УПЦ провела «красную линию» и дала понять, что за лавры будет биться, оппоненты как-то сразу утратили интерес к их насильственному захвату (а он готовился и до «томосизации» Украины, и после).

Некоторые кивают на то, что захватчики действуют под прикрытием государства. Это не совсем так. Полиция действительно не мешает им захватывать храмы, делая вид, что верит их липовым «правам». Но государство не захватывает храмы вместо частных лиц. Там, где нацистам дают отпор, они уезжают, а полиция только следит, чтобы их не убили.

Более того, если УПЦ в состоянии в любой момент собрать в столице хотя бы триста тысяч человек, я уже не говорю о миллионе, то она хозяйка положения. Такую массу людей не разгонишь дубинками и не расстреляешь. Они сами разгонят любых силовиков и снесут любую власть (тем более что как легального, так и неучтённого оружия на Украине полно, и есть оно не только у нацистов).

Противники режима ссылаются на недостаток организации и обвиняют в этом почему-то Россию, которая-де их «не организовала». Но ведь церковь обладает поистине неограниченными организационными возможностями. Напомню также, что борьба за веру для воцерковлённых православных означает битву за спасение души, то есть за жизнь вечную, по сравнению с которой риск погибнуть в этом мире ничего не значит, если гибнешь за Божье дело.

На деле УПЦ действительно обладает огромной силой — самой мощной силой в стране, способной в любой момент развернуть вектор украинской политики в любом направлении. Своё и церкви бездействие прихожане УПЦ оправдывают тем, что церковь в политику не вмешивается. Но это неправда. УПЦ как раз занимает позицию политическую, а никак не позицию защиты веры.

Требование «воздать Богу Божье, а кесарю кесарево», которое обычно приводят в обоснование принципиального непротивления церкви любой власти, не мешало первохристианам отказывать в повиновении императорам, требовавшим приносить жертвы своему культу. Ибо это противоречило основам веры. Причём императоры рассматривали такую позицию христиан как мятеж и обвиняли их в разжигании гражданской войны. То есть кесари не считали, что их власти воздаётся должное уважение.

Не противоречит ли основам веры спокойное отношение УПЦ к украинской карательной операции в Донбассе? Эта операция противна не только законам Божьим, но и законам человечьим, причём не только нормам международного права, но и конституции Украины. Выступила ли УПЦ хоть раз с требованием прекратить преступную войну против собственного народа, осудила ли она, лишила ли причастия участников карательных операций против мирных граждан, убийц женщин и детей? Нет, УПЦ сказала: «По обе стороны линии фронта наши прихожане, мы молимся о них». Так и о пришествии антихриста сказано, что, будучи им обмануты, к нему уйдёт немало ваших прихожан и даже архиереев. Значит ли это, что церковь будет молится за тех, кто встал на сторону зла? Падший ангел тоже когда-то был ангелом. Молится ли церковь о нём? Почему нет? «Герои АТО» такие особенные?

С точки зрения УПЦ — да, особенные. УПЦ постоянно подчёркивает, что именно она является настоящей украинской церковью. Фактически её расхождение с украинской властью вызвано неуклюжими действиями последней. Вначале Кравчук, а затем и американцы (которых консультируют ненавидящие православие в любом его виде униаты) попытались создать на Украине не просто свою, но неканоническую, безблагодатную «церковь».

Именно эта безблагодатность, а не стремление к автокефалии оттолкнуло УПЦ от филаретовского проекта. Напомню, что пока Филарет (Денисенко) был законным экзархом, а затем предстоятелем самоуправляющейся УПЦ МП, его стремление к автокефалии поддерживалось (в том числе путём подписания соответствующих обращений) большинством священноначалия УПЦ (полистайте биографии доживших до наших дней архиереев, узнаете много нового и интересного). Только провозглашённая Филарету анафема оттолкнула их, ибо они всё же люди верующие и спасение души для них не пустой звук.

С тех самых пор и по сей день УПЦ пытается доказать государственному руководству Украины, что является истинной национальной церковью. Акцентируя внимание на собственной украинскости, иерархи УПЦ даже не любят, когда её именуют УПЦ МП. Они стараются избегать любых внешних проявлений связи с Москвой. УПЦ любит подчёркивать, что ни копейки из собираемых на Украине денег не отсылает в Москву, что полностью самостоятельна в назначении собственных иерархов (Патриарх Московский не может не утвердить предстоятеля, избранного собором епископов УПЦ). УПЦ не возвышает регулярно свой голос против насильственной украинизации, не применяет доступные ей меры воздействия против организаторов русофобской внешней и внутренней политики. Даже организатор томоса прихожанин УПЦ Пётр Порошенко не был официально отлучён от преданной им церкви. Она лишь выражает недовольство соучастием киевской власти в создании конкурирующих с УПЦ структур.

Неявно, но УПЦ противопоставляет себя РПЦ. Даже вполне пророссийски настроенные её прихожане зачастую подчёркнуто высказывают уважение митрополиту Онуфрию (Березовскому) в противовес патриарху Кириллу. Раньше аналогичным образом противопоставлялся патриархам Московским митрополит Владимир (Сабодан). Теперь, правда, его предпочитают не упоминать и даже обвиняют иногда в потворстве автокефалистскому крылу в УПЦ.

Но ведь Владимир управлял УПЦ в полном согласии с синодом, большинство членов которого здравствуют и по сей день. И после его смерти политика УПЦ существенно не изменилась. Даже его любимец Саша Драбинко «работал» в УПЦ самым молодым митрополитом, пока сам не решил перебежать в томосизированную Петром Порошенко СЦУ (ПЦУ) Епифания.

Фактически УПЦ — единственная украинизированная структура, которая без проблем может пережить украинское государство и останется в таком случае единственным и главным хранителем украинства на планете.

Миллионы прихожан УПЦ действительно нельзя рассматривать как идеологический монолит. Откровенно пророссийски настроенных людей в её пастве гораздо меньше, чем колеблющихся (не любящих нацистов, но согласных с идеей собственной украинской церкви). При этом надо понимать, что с течением времени, если Украина как государство сохранится, вес УПЦ в украинском православии будет ослабевать.

Греко-американский ход с варфоломеевским томосом вырвал у УПЦ статус единственной канонической. Варфоломей не Филарет. Его анафеме никто не предавал. Да и для рядового прихожанина статус патриарха Константинопольского действительно имеет серьёзную притягательность. Греция, Афон, четыре древних патриархата много лет представлялись в нашей собственной традиции как фундамент мирового православия.

Для Украины же, где осознание себя не «единым народом», а новой самостоятельной нацией набирает обороты, Константинопольский патриархат является естественным противовесом «московскому влиянию». Я знаю уже не одного нововоцерковлённого гражданина Украины, который воцерковился именно у Епифания (в ПЦУ). Потому что раньше в УПЦ они не хотели идти, ибо это был Московский патриархат, а филаретовцы являлись неканоничными, самопровозглашёнными, ряжеными. Теперь для тех, для кого это было важно, данное противоречие снято, и новые поколения будут всё сильнее склоняться к ПЦУ.

На церковной ниве антироссийская работа будет вестись даже в том случае, если Украина как государство окончательно исчезнет. Церковь — структура крайне консервативная и потому весьма устойчивая. Обращение Тихановской к Варфоломею за томосом (по примеру Украины) свидетельствует, что, даже проиграв политическую борьбу за Белоруссию, США не прекратят борьбу на духовном фронте. Им важно зацепиться. И новая белорусская церковь, которую не откажется создать Варфоломей, будет такой зацепкой. Сразу её в Белоруссию Лукашенко скорее всего не пустит, но церковь умеет ждать и искать обходные пути. Она планирует далеко за пределами жизни одного поколения. Так что со временем всё постсоветское пространство на Запад от России может получить «альтернативные» церковные структуры, учреждённые Константинопольским патриархатом, которые будут действовать совместно с униатами и римским престолом против РПЦ как крупнейшей православной конфессии.

В первую очередь эти действия направлены на ограничение универсалистского характера РПЦ. Её пытаются нейтрализовать, замкнув в границах РФ. В этом плане подчёркнуто украинская позиция УПЦ является серьёзным подспорьем для противников русского православия и врагов России в целом. Отказ от критики украинских властей за их переход на сторону зла, попытка занять компромиссную позицию, ни с кем не поссориться приводит в конечном итоге к тому, что УПЦ неформально легализует своих же могильщиков.

Ведь если всякая власть от Бога и выступать против её самых отвратительных (никак не согласующихся с христианской доктриной) действий нельзя, то и усилия Киева по созданию ПЦУ (СЦУ) освящаются божественной санкцией. И как простому прихожанину отличить заявления УПЦ о стремлении к миру и согласию от заявлений украинских властей и ПЦУ о стремлении ради мира и согласия объединить всех в рамках одной «Поместной украинской церкви»? Объясните обычному украинцу, почему, если и та церковь украинская и эта, они не могут объединиться в одну?

УПЦ внятного объяснения не даёт, а власти и ПЦУ говорят обычному украинцу, что всё это потому, что УПЦ работает на Москву.

Количество сторонников единства с Россией, а значит, и УПЦ будет на Украине неизбежно падать. Просто потому, что в жизнь вступают новые поколения, родившиеся и выросшие в самостоятельном украинском государстве и воспитанные в духе ненависти к России. Пока ещё УПЦ есть на кого опереться, как уже было сказано, она самая мощная сила в стране (по количеству готовых выйти в её поддержку на улицы людей). Но если она и дальше будет пытаться играть в соглашательство с украинской властью, не займёт чёткую позицию, не станет точкой сборки именно для русских Украины, не заявит себя как хранительница русской православной традиции и опора русского православного народа Украины, она незаметно, но быстро лишится своего влияния, а следующее поколение архиереев, уже дышащее в затылок нынешним митрополитам и архиепископам, спокойно объединится с Епифанием.

Конечно, занятие жёсткой позиции создаст неудобства во взаимоотношениях с властью, а на первых порах и оттолкнёт часть слишком украинизированных прихожан. Но занятие церковью жёсткой позиции заставит православных определяться, принудит их держать ответ перед своей совестью и Богом, решая, с кем они, с властью земной или с Царствием Небесным. В конце концов УПЦ, отказавшись от украинства и заявив о своей русскости, может поспособствовать и возрождению русскости на Украине (а это её база).

Геополитическая и внутренняя обстановка создаёт сейчас уникально выгодную для принятия такого решения ситуацию. Запад ослабел и не может так же активно и эффективно поддерживать альтернативные церковные проекты. Украина как государство и как национальный проект зашла в тупик. Адепты украинства растеряны и уже готовы искать спасения даже в братстве с Китаем (только Китай в братья не берёт). В этих условиях появление структуры, внятно формулирующей перспективы русскости и твёрдо стоящей на своём, будет востребовано большей частью общества (уже осознающего провал украинского проекта, но пока не видящего никакой альтернативы).

В этом плане УПЦ, в отличие от Кремля, не связана никакими международными нормами и дипломатическими условностями. Она — полноценный фактор внутренней украинской жизни, не только имеющий право, но и обязанный высказываться по всем животрепещущим для остатков населения Украины вопросам. На её стороне тысячелетняя русская православная традиция. На её стороне правда.

Если УПЦ займёт позицию, она обеспечит себе место в будущем мире, в котором вряд ли будет существовать Украина в её нынешнем виде, если нет, она разделит судьбу государства, с которым себя последние тридцать лет ассоциирует.

https://ukraina.ru/opinion/20210730/1031960605.html

Интеграторы против сепараторов

Практически каждый материал, посвящённый Украине (а в последнее время и Белоруссии), вызывает острейшую дискуссию «интеграторов» и «сепараторов». Представители двух этих видов homo politicus («человека политического») присутствуют во всех трёх (русском, украинском и белорусском) обществах, задавая тон и направленность обсуждению вопроса о «собирании русских земель».

Обе группы являются врагами реальной действительности. Обе недовольны нынешним состоянием дел. «Собиратели» (интеграторы) считают, что Россия страшно опоздала с захватом бывших имперских территорий, отпавших в ходе распада СССР. Именно с захватом, поскольку даже самые ограниченные из «собирателей», живущие по принципу «если сегодня ты кому-то не дал в морду — день прошёл зря» и переносящие свой полууголовный опыт на международные отношения, понимают, что о добровольном воссоединении речь ещё долго идти не будет.

Даже Крым смог воссоединиться только после того, как все ключевые объекты полуострова были заняты российскими войсками. Без силовой поддержки России никакое волеизъявление народа Крыма просто бы не состоялось. Давила его Украина двадцать пять лет и давила бы дальше. К силовому подавлению сопротивления безоружных крымчан и малочисленного «Беркута» Киев был готов. Неприятной неожиданностью для хунты стали военные, без опознавательных знаков, но вполне определённой государственной принадлежности (точно не американцы).

В большинстве же других регионов Украины даже самый свободный референдум не даст сейчас большинство за воссоединение с Россией (хорошо если ещё две-три области, кроме Донбасса) соберут хотя бы простое большинство с перевесом над противниками воссоединения в 5–10 процентов. К этому же рубежу подошла в результате длительных игр в многовекторность и Белоруссия. Наверное, большинство там ещё готово поддержать идею единого государства, но это уже не абсолютное большинство и не факт, что через 5–7 лет это большинство сохранится. Официальный Минск сейчас находится в состоянии неустойчивого равновесия, и в какую сторону колебнётся белорусская пропаганда в ближайшие месяцы, трудно сказать.

О добровольном воссоединении Северного Казахстана и прочих бывших имперских земель на Кавказе и в Средней Азии, в том числе и бывших мест компактного проживания русских, и говорить не приходится. Таким образом, «собиратели», даже, если не говорят этого вслух, выступают за войну России со всеми своими соседями (или с большинством), фактически они хотят переиграть историю и развязать с опозданием на тридцать лет ту гражданскую войну, которая не состоялась в 1991–1992 годах (хоть отдельные эксцессы были, и нанесённые ими раны кровоточат до сих пор).

Как уже было сказано, пугают нас «собиратели» тем, что и так уже поздно (многое потеряли), а скоро станет совсем поздно. Россия навсегда лишится земель, политых кровью предков, а без этих территорий Россия не Россия и даже русские не совсем русские.

«Сепараторы» в ответ на последнюю спекуляцию резонно замечают, что русские всегда будут русскими, а Россия Россией, независимо от того, расширяется ли она в данный период времени или сокращается территориально. Более того, «сепараторы», отмечая несомненный факт резкого повышения уровня жизни русских, живущих на территории современной России (выделившейся из СССР в границах РСФСР), по сравнению с советскими временами, делают тактически верный, но стратегически далеко не бесспорный вывод, что русским, живущим в современной России, возвращение бывших имперских территорий (не дай Бог ещё и вместе с населением ныне там проживающим, которое «сепараторы» считают сплошь предателями) принесёт только вред, заставив их пожертвовать достигнутым уровнем жизни ради многодесятилетней интеграции «небратьев».

В чём ошибочность обеих точек зрения?

В том, что обе они фиксируют текущий исторический момент в статике. При этом история и политика динамичны, процесс не останавливается ни на секунду. Поэтому все аргументы, приводимые сторонами, легко разбиваются противником. Ведь аргументы приводятся, исходя из застывшей картины, а она постоянно меняется, походя уничтожая самые «неопровержимые» доказательства. В результате оппоненты никак не могут не то что договориться, но даже просто вести нормальную дискуссию. Как правило, уже с первых слов начинаются обвинения друг друга во всех смертных грехах, особенно в фашизме. «Сепараторы» обвиняют «собирателей» в фашизме, поскольку те де хотят «навязать русскому народу нахлебников». «Собиратели» возвращают обвинение «сепараторам», указывая на то, что те «отказываются считать русскими людей, случайно оказавшихся по другую сторону границы при распаде СССР».

По сути дела мы имеем дело не с научной и даже не с политической дискуссией, а с площадной руганью двух группировок, каждая из которых желает лучшего, но не знает, как объяснить свою правоту оппонентам. Осознание ущербности собственной аргументации толкает обе стороны к скандалу, по итогам которого можно будет сказать: «мы пытались объяснить, но нас не захотели слушать».

Проблема заключается в том, что обе стороны правы и неправы одновременно. Да, как уже было сказано выше, сейчас действительно России тяжко и не ко времени заниматься собиранием земель. Она от этого ничего не получает, кроме перенапряжения сил, что ведёт к риску повторного кризиса русской государственности, после которого Россия может и не возродиться (не вечно же везти будет с неспособными реализовать полученное преимущество оппонентами). Теоретически можно допустить вынужденную «собирательскую» активность Москвы на Украине, но очень ограниченную и только в том случае, если государство там исчезнет не только фактически (что уже произошло), но и юридически.

О «собирании» же каких-то иных земель пока и речи быть не может. Лучшее, чего Москва сегодня может добиться, это полноценная экономическая интеграция и создание предпосылок для ускоренной военно-политической интеграции. Причём именно интеграции суверенных политических единиц, создающих общее политическое пространство, а не поглощения соседних государств. Повторю, поглощение на сегодня — не лучший вариант и может быть применён лишь точечно, там, где постсоветская государственность исчезает по внутренним причинам. Но поглощение не может являться желанной целью, а лишь вынужденным шагом.

Значит ли вышесказанное, что вопрос «собирания» земель вообще никогда не возникнет? Нет, не значит. И ничего не значат все крики о том, что «выросли новые поколения», мол, ещё пару лет и «Шеф, всё пропало! Всё пропало, шеф! Гипс снимают, клиент уезжает!»

Я не случайно часто напоминаю об Иване III. Напоминаю как «собирателям», так и «сепараторам», но не в коня корм. Первый самодержавный государь Всея Руси, одним своим титулом уже выдвинул программу выхода Московской Руси на западную границу Руси Киевской. Это всё были не просто бывшие владения династии Рюриковичей, но в большинстве своём эти земли, кроме контролировавшейся Ольговичами Черниговской земли (включавшей первоначально Брянск, Муром и Рязань), а также Полоцкой земли, находившейся под управлением местной династии (так называемых полоцких Изяславичей или Рогволодовичей), являлись «отчинами и дединами» Мономашичей, среди которых к этому времени род Александра Ярославовича Невского (из которого и вышла династия Московских и Владимирских князей) первенствовал по праву.

Ко времени правления Ивана III граница Великого княжества Литовского проходила восточнее Торопца, Вязьмы, Козельска, Мценска (временно отходили к Литве Ржевские земли). Торжок, Волок Ламский, Можайск, Оболенск, Тула, Елец — русские пограничные крепости на литовском рубеже.

Иван III, его сын Василий III, внук Иван IV Грозный, неудачливые династы Борис Годунов и Василий IV Шуйский, а также основатель династии Романовых Михаил Фёдорович ведут с Литвой, а затем с Речью Посполитой упорные войны за возвращение русских земель. Войны идут с переменным успехом, но в итоге граница почти не сдвигается на Запад. Когда после решения Земского Собора принять в подданство Гетманщину Хмельницкого началась очередная русско-польская война, восточная граница Речи Посполитой опиралась на крепости Дорогобуж, Стародуб, Ромен, Полтаву. Вязьма, Брянск, Севск, Рыльск были русскими приграничными крепостями.

За двести лет непрерывных кровопролитных войн граница почти не сдвинулась. Почему? Потому, что большая часть местного населения, точнее элиты, составлявшей не только правящий класс, но и вооружённые силы, была против. Ни Литва, ни Польша не смогли бы так долго удерживать эти земли, если бы не бились в их армиях не за страх, а за совесть против русских полков, русские же (православные) по происхождению магнаты: князья Збражские, Воронецкие, Несвицкие, Вишневецкие, Острожские, род смоленско-белорусских бояр Сапег и прочие, а также десятки тысяч шляхтичей и козаков из их надворных хоругвей (уроженцев этих самых исконно русских земель). Только раскол в правящем классе Речи Посполитой, вызванный политикой католической реакции, проводившейся Сигизмундом III Ваза и спровоцированная им гражданская война, развязанная Хмельницким и превратившаяся во всеобщее православное антикатолическое восстание, позволила Алексею Михайловичу, по итогам тяжелейшей пятнадцатилетней войны, сдвинуть границу на линию Смоленск — Киев, навсегда отняв у Польши эти два русских города.

Но после этой войны всё опять затихло на 150 лет. Только в октябре 1795 года, за год до своей смерти, Екатерина Великая решила задачу, поставленную Иваном III, выйдя на западную границу домонгольской Руси везде, кроме Галиции и Закарпатья. Но разделы Польши в 1772, 1793 и 1795 году состоялись исключительно потому, что польское государство потеряло жизнеспособность и стало обременением всем своим соседям. Соседи же (Пруссия, Австрия и Россия), несмотря на все противоречия, реально между ними существовавшие, смогли принять согласованное решение о судьбе Польши.

Мог ли Иван III в конце XV — начале XVI века, принимая решение о проведении экспансионистской политики на литовском направлении, знать о том, что к концу XVIII века (через триста лет после его решения) Польша оскудеет политически и в военном плане, и её разделят государства, даже не существовавшие в эпоху Ивана? Нет, не мог. Была ли его политика насильственного собирания «отчин и дедин» эффективна? Только там, где, как в Новгороде, Рязани, Брянске, Верховских княжествах, народ делал добровольный выбор в пользу Москвы. Больше нигде воссоединиться не удалось — народ был против.

В стратегическом же плане она дала отрицательный результат. Уже в середине XVI века Литва, опасаясь русской угрозы, фактически капитулировала перед Польшей, передала польской короне Украину и согласилась в 1569 году на Люблинскую унию, трансформировавшую связанную личной династической унией конфедерацию Польши и Литвы в единое государство под властью польского короля. Результатом стали катастрофические поражения русских войск на заключительном этапе Ливонской войны, крах династии (за ней «не взлетели» Годуновы и Шуйские), Смутное время, едва не закончившееся гибелью русского государства, просто надорвавшегося за сто лет бесплодных попыток воссоединить русские земли с не желавшим воссоединяться народом.

История учит нас, что всё хорошо вовремя. Нельзя вернуть утраченное простой силой (даже, если её достаточно) ибо натолкнёшься на саботаж и предательство, бороться с которыми окажется труднее, чем с врагом в поле, и которые в конечном итоге истощат тебя и поставят на грань катастрофы. Но нельзя и забывать о своём (пусть и утраченном по глупости когда-то давно). Ибо если наступит благоприятный момент, когда можно будет вернуть и возвращение будет не убыточным, а прибыльным, грех будет такой возможностью не воспользоваться.

Это ко всем бывшим русским землям относится. К Аляске и Северной Калифорнии в равной мере. И к землям, никогда русскими не бывшими, также относится. Ибо если бы наши предки рефлексировали и не брали бы то, что можно взять (без усилий и в прибыль), то не было бы у России сегодня ни Сибири, ни Камчатки, ни Чукотки, ни Приморья, ни Приамурья. И всеми богатствами за Уралом владел бы кто-нибудь другой.

Значит ли это, что за триста лет мы всё обязательно вернём? Нет, не значит. Что-то можем вернуть и через три года, что-то через тридцать, а что-то, возможно, не вернётся никогда. Любое эффективное собирание земель возможно лишь по доброй воле и к взаимной выгоде собирателей и собираемых. По-другому это не работает.

А тем, кто истошно голосит: «Хочу ещё при этой жизни вернуться во Львов, Одессу, Киев, Харьков («свой город, любимый до слёз») и поэтому требую от России начать немедленное собирание земель!» — я могу посочувствовать, как сочувствую истерящему в магазине игрушек ребёнку, которому отказываются купить именно эту (так ему нужную именно сейчас) штучку, как сочувствую Зеленскому, сучащему ножками и требующему гарантий существования Украины после введения в строй «Северного потока — 2». Но помочь ничем не могу. Законы истории и политики неумолимы. Не я их придумал, и отменить я их не могу.

Хотите воссоединить русские земли быстрее? Придумайте что-нибудь, чтобы население этих территорий начало Путину прошения слать с такой же интенсивностью, как Богдан Хмельницкий умолял Алексея Михайловича. Может быть, тогда Владимир Владимирович тоже решит Земский собор созвать по данному вопросу или (в духе нашего времени) референдум провести, чтобы узнать мнение граждан России о подобной перспективе. Правда, Хмельницкий ещё и успешно воевал, а не только просил. И царь принял в подданство того, чью самостоятельность вплоть до права содержать собственную армию для защиты завоеванных вольностей уже признал польский король.

Учите историю. В ней всё уже было. Любой самый нестандартный ход, вами придуманный, уже когда-то кем-то был опробован. У кого-то получился, а кем-то был опровергнут. Не надо думать, что только на вас сходит откровение. Пользуйтесь опытом предков.

Ростислав Ищенко

Зеленский в свободном падении

В российских кругах, всё ещё интересующихся Украиной (а это, до сих пор мечтающая вернуться часть эмиграции, а также профессионально исследующие украинский вопрос журналисты и эксперты) на днях возникло сильное возбуждение. Причина яйца выеденного не стоит - рейтинг Зеленского упал на 9,6% за один месяц. Все обсуждают с чего бы это

Есть мнение, что данными украинской социологии нельзя пользоваться, поскольку она вся продажная. Это не совсем верно. Она, конечно, продажная и верить ей — себя не уважать, но данными пользоваться не только можно, но и нужно. Их необходимо лишь правильно интерпретировать, ибо тенденции развития процессов, если не в украинском обществе (которое уже и обществом называть не корректно, скорее сконцентрированная на определённой территории толпа), то в правящей верхушке они отражают верно.

Итак, надо решить несложную аналитическую (на логику) задачу. Дано:

1. Резко (-9,6%) упал рейтинг Зеленского.

2. Стагнирует с тенденцией к снижению (-1,2%) рейтинг Порошенко, который последнее время активно Зеленскому оппонировал.

3. Чуть-чуть подрос (+1,9) рейтинг Тимошенко, которая по критически важным вопросам в последние недели Зеленского поддержала.

4. Стабильным источником доходов украинских социологов является плата за исследования, заказываемые украинскими олигархами. Западные гранты нынче редкость, что-то можно получить только под выборы (президентские или парламентские), а за свой счёт социологические конторы могут позволить себе провести одно-два исследования в рекламных целях. Рассчитаны такие исследования на конкретного потенциального клиента, поэтому и результат их заранее подогнан под клиентские предпочтения.

Первый вывод, который мы можем сделать из имеющихся данных: неважно было ли данное исследование проплаченным или инициативным. Неважно также является ли его результат абсолютно достоверным или он подвергся каким-то манипуляциям. Оно должно быть на кого-то ориентировано. То есть, обнародование именно этих (или близких к ним) цифр интересовало кого-то, кто представляет в украинской политике силу, способную противостоять офису президента.

Почему способную противостоять?

Потому, что социологи — тоже люди. калорийно питаться они хотят не один раз в жизни, а постоянно. Если вы наскребёте сумму, необходимую для оплаты одного исследования, которое выдаст негативный для Зеленского результат, вряд ли серьёзная социологическая контора возьмётся за ваш заказ. Вы один раз заплатите и исчезнете, а у них будут серьёзные неприятности.

Совсем другое дело, если вы серьёзный игрок — олигарх или группа олигархов, с президентом вас разделяют непримиримые противоречия, а ваш заказ — лишь старт долговременной кампании по дискредитации вашего политического противника. Тогда социологи заинтересованы рискнуть. У них богатый опыт. Они когда-то рискнули работать против Кучмы и где теперь Кучма? Аналогично развивалась ситуация с Януковичем. Накануне проигрыша выборов Порошенко, большая часть украинской социологии работала против него. С самими же социологами ничего не случилось. Некоторым, конечно, угрожали. Но они живы, здоровы и при деньгах, а те, кто раньше угрожал, нынче являются их преданными заказчиками и постоянными клиентами.

Итак, против Зеленского на украинском политическом поле начала играть серьёзная сила.

Второй вывод — эта сила играет на уничтожение Зеленского и его команды. Не физическое (хоть в перспективе может дойти и до этого), но окончательное политическое уничтожение действующей власти.

Почему мы уверенно говорим именно о намерении окончательно политически уничтожить Зеленского и его команду?

Во-первых, задействованы весьма значительные по украинским меркам силы и средства: публично предъявляются обвинения в убийстве (массовом, уже минимум три трупа насчитали) политических оппонентов, отмывании денег вкладчиков «Приватбанка», незаконно выведенных Коломойским, а также в узурпации власти. В публичное пространство вброшена и активно обсуждается идея импичмента.

Во-вторых, сам Зеленский с начала текущего года начал активно использовать созданный Ермаком и Даниловым силовой антиконституционный механизм СНБО для внесудебного преследования политических оппонентов, а также установил свой полный контроль над Верховной Радой. То есть он ликвидировал те площадки (судебную и парламентскую), которые традиционно обеспечивали неформальную состязательность украинских политических сил (околопрезидентской бюрократии и олигархических информационно-политических дружин). Возможность преодоления конфликта между двором монарха и его баронами мирным путём (при помощи переговоров и компромисса) исчерпана, ибо ликвидировано переговорное пространство. Победа в противостоянии возможно только в силовом (пока ещё не обязательно вооружённом, но и до этого недалеко) формате.

В-третьих, отсутствует финансово-экономическая база возможного компромисса. Претендентов на остатки украинского ресурса слишком много, а самого этого ресурса слишком (исчезающе) мало, чтобы можно было договориться, хотя бы частично удовлетворив все группы влияния. Кто-то должен исчезнуть. Группировка Зеленского, самая молодая, самая нищая, самая неопытная и самая наглая, поэтому логично попытаться поначалу избавиться от неё, ибо она представляет угрозу для всех остальных политических группировок, а уж затем разбираться между собой.

Серьёзная внутриполитическая сила начала игру на уничтожение против Зеленского. Что это за сила и остались ли у Зеленского союзники?

Вначале объясним почему мы говорим именно о внутриполитической силе, если у Зеленского и на внешнем контуре крайне неприязненные отношения практически со всеми серьёзными игроками, ангажированными в украинскую тематику.

Дело в том, что великие державы посылают армию или наёмных убийц для свержения неугодного режима не тогда, когда этот режим доставляет неудобство в виде кривляющегося клоуна, а в случае, если он несёт серьёзную, немедленную и неустранимую иным путём угрозу национальным интересам. Ни лично Зеленский, ни вся Украина на сегодня серьёзной угрозой ни для кого не является. Камешком в башмаке — да, угрозой — нет.

Внешние игроки всегда прекрасно умеют использовать против очередной «Анчурии» местные силы, даже формально не вступая с ними в контакт. Все знают, что в глазах украинской элиты и населения президент легитимен только в том случае, если он имеет внешнюю поддержку. Желательно США, но можно и ЕС, и даже России или Китая. Важно, чтобы хоть какая-то великая держава его поддерживала, тогда вся украинская элита или её значительная часть будет хранить такому владыке верность, опасаясь поссориться с его зарубежными покровителями.

С Зеленским отказались разговаривать все зарубежные игроки. Хуже того, ему никто не даёт денег — этого критически важного для продления агонии украинской олигархической республики ресурса. Таким образом, всем внутриполитическим украинским силам, которые могут быть недовольны Зеленским, послан сигнал: можете его убирать. При этом с формальной точки зрения внешние игроки никак не задействованы в этот конфликт, всё делается по инициативе и руками самих украинцев.

Какие же олигархические семьи конкретно выступают против Зеленского? Практически все, но есть два нюанса.

Во-первых, за скобки процесса выведен Медведчук, который выступает с позиции возвращения к ситуации «как при Януковиче». Не будем рассматривать реалистичность данной идеи, факт, что он пытается её реализовать. За это его отправили под домашний арест и угрожают усилить репрессии. Но весь остальной украинский олигархат, выступая против Зеленского даже более жёстко, чем Медведчук, почему-то не использует ситуацию с последним для обвинения Зеленского в незаконном преследовании политической оппозиции. Об атаке на Медведчука вроде бы и знают, вроде бы о ней и говорят, но как о чём-то второстепенном, хоть из всех украинских олигархов реальная опасность пока угрожает только ему.

Поскольку Медведчук единственный, имеющий репутацию «пророссийского», представитель действующей украинской элиты, можем сделать вывод, что традиционно ориентирующиеся на Запад группировки Пинчука, Ахметова, Лёвочкина, Фирташа, Порошенко и прочих их коллег помельче своим привычкам не изменили. Они пытаются заменить Зеленского на новую прозападную фигуру и поэтому публично дистанцируются от «человека Путина».

Второй нюанс заключается в том, что непублично Зеленского поддерживает Коломойский. Это не мешает ему одновременно проводить регулярные консультации с врагами Зеленского — Игорь Валерьевич всегда подстраховывается. Но Коломойского не устраивает перспектива видеть на месте Зеленского нового прозападного лидера. Таковой сразу же попытается улучшить отношения с США, а самый простой ход — выдать им Коломойского, на которого Вашингтон давно охотится из-за того, что Игорь Валерьевич слишком любил грабить партнёров, не взирая на паспорт. Пару раз нехорошо получилось с американцами. Коломойскому намекнули из Госдепа, что надо бы вернуть отнятое, но он традиционно заартачился. Теперь ему грозит американская тюрьма на очень долгий срок.

Поэтому Игорь Валерьевич активизировал усилия по привлечению к себе внимания Кремля. Он присылал в Москву своих агентов с предложениями о сотрудничестве с самого 2014 года. Сейчас у него очередной всплеск активности. Суть предложений Коломойского понятна из заявлений тех представителей украинской эмиграции, которые раньше жили в Днепропетровске и имеют (как они считают) информаторов в окружении Игоря Валерьевича. На деле им сливают как информацию, так и дезинформацию исключительно утверждённую Коломойским лично.

Итак, эти представители эмиграции акцентируют внимание на двух вещах:

• у Кремля якобы есть тайные контакты с окружением Зеленского;

• на Украине готовится резня русских (или пророссийских) активистов.

Что касается «тайных контактов», то это и есть давно не тайные попытки Коломойского установить контакт. У него ничего не получается больше десяти лет (ещё с допереворотных времён). Не получается по той же причине, по которой не выходит с американцами. Когда-то Коломойский ограбил одну очень уважаемую российскую компанию (начал во времена Ющенко, а завершил процесс уже при Януковиче). В ответ ему не из Госдепа намекнули, а из Кремля открытым текстом сказали, что краденное надо вернуть где взял. Коломойский традиционно заартачился. Больше с ним никто не разговаривал и никогда не будет разговаривать.

Но Коломойский — человек упорный. Он всё ещё пытается продать России безумную команду Зеленского, как некую ценность, которая может противостоять Западу. Поэтому он и вбрасывает в российское информационное пространство слух о готовящихся массовых репрессиях против пророссийских активистов, пытаясь таким образом набить цену своим предложениям, сделать их безальтернативными. Мол, или договоритесь со мной, или ваших там вырежут.

Возможно Колмойский даже сообщает правду. Даже скорее всего репрессии готовятся. Вопрос насколько массовые и против кого конкретно, но иных вариантов у украинской власти нет. Другое дело, что предотвратить развитие событий по худшему сценарию Коломойский не может, поскольку в развёртывании репрессий жизненно заинтересована команда Зеленского, но так же жизненно будет заинтересована и любая другая команда.

При этом любая украинская власть, какие бы авансы она не выдавала Кремлю, всегда будет преимущественно ориентироваться на Запад. То есть, объектом «объединяющих нацию» репрессий всё равно будет условно пророссийская часть общества. Свидетельством тому хотя бы упомянутая ситуация с Медведчуком, на разграблении бизнеса которого Коломойский также нагрел руки.

Так что попытка найти власти Зеленского точку опоры в России также не проходит. Кремлю не нужны никакие украинские условия, он сам готов условия продиктовать. Причём весьма тяжёлые.

Вот о чём в части внутренней и в внешней политики украинского режима может рассказать простое социологическое исследование. Надо только внимательно за руками следить. Кстати, о руках. Судя по всему, среди заказчиков исследования были временные политические попутчики Тимошенко. Рейтинг Юлии Владимировны был посчитан по верхней границе статистической погрешности, а рейтинг Петра Алексеевича, по нижней. Нехитрая социологическая манипуляция — ни к чему не придерёшься, ничего не докажешь. Но это в сумме приблизило Тимошенко к Порошенко на 3,5%, практически нивелировав разрыв между ними.

И в заключение. Когда-то в конце 2019 — начале 2020 года на короткое время рейтинг Зеленского уже падал ниже 30%, приближаясь к 25%. Тогда возбудился Офис президента, обвинил враждебные силы в фальсификациях, провёл работу с социологами, и рейтинг быстро вернулся в диапазон 33-35%. Люди даже удивлялись: вроде бы невозможно найти человека, который бы положительно о Зеленском отозвался, а рейтинги стоят, как вкопанные.

Думаю, что в реальности за год рейтинг просел куда ниже не только 25%, но и ниже 20%. И социологи это знают. Так что, по рейтингам можно будет какое-то время следить, за ходом украинской политической кампании. Если падают, значит олигархи доедают Зеленского. Если начинают подрастать, значит у президентского Офиса появился какой-то контраргумент (например, против кого-нибудь СНБО санкции ввёл или прокуратура дело возбудила).

Но сама по себе игра в рейтинги ничего не значит. Она важна лишь как составляющая общей политической кампании. Во-первых, она должна показать что политические обвинения в адрес Зеленского работают и внести, тем самым, раскол в его команду. Во-вторых, и это важнее, она должна мобилизовать всех недовольных, но всё ещё колеблющихся.

Одними статьями в газетах и социологическими опросами президентов не свергают. Нужны уличные протесты, желательно массовые и стихийные. Вот над этим, оппонентам Зеленского ещё предстоит поработать. И я не исключаю, что если вдруг в морозы начнёт массово отключаться отопление в украинских городах, а в придачу к этому возникнут перебои с продуктами (заносы на дорогах не позволили своевременно подвезти), то это будет искусственный кризис, организованный для раскачки улицы.

Зеленский в полёте, разница в том, что ему кажется, что он парит, на самом деле пикирует.

Ростислав Ищенко