новый год на украине

Как НАТО хоронит Украину

Недавно генсек НАТО Йенс Столтенберг, реагируя на настойчивые требования украинских властей определить перспективу вступления Украины в НАТО уже на ближайшем саммите альянса, предложил согласовать решение об облегчённом принятии Украины в НАТО по окончании конфликта. Эта идея была поддержана президентом США Джозефом Байденом.

В принципе на Западе нет явных противников этого предложения. Прибалты и поляки за любой вариант принятия Киева в НАТО, и как можно скорее. Румыны и финны с норвежцами поддержат всё, что старшие товарищи скажут. Англичане и голландцы с датчанами и бельгийцами – сторонники интеграции Украины в альянс, после решения территориальных споров. Французы и немцы, маневрируя между интересами США и собственным соперничеством за лидерство в ЕС, всегда готовы обменять членство Украины на что-то сиюминутно полезное для них.

Бедный Юг, в принципе, не хочет ни Украину, с её амбициями, в НАТО видеть, ни с Россией отношения обострять, но у него острая зависимость от материальной поддержки старших товарищей по ЕС и от военного зонтика США. Пообещать что угодно и отложить вопрос на будущее, в надежде, что оно само как-то рассосётся – традиционная манера поведения этих стран.

В принципе, все понимают, что не рассосётся, США поймали кураж, нашли зацепку, которая, как они считают, в очередной раз должна заставить Россию выбирать между плохим и худшим. Эту тему Вашингтон будет прокачивать до конца.

Не так уж долго сможет ещё держаться Украина против России. Значит конфликт будет исчерпан естественным путём. Дальше США рассчитывают, что смогут навязать Москве вместо мира и под видом мира перемирие на несколько лет, признав территориальные изменения де факто, но уклонившись от чётких юридических формулировок при определении новых границ России. Например, можно написать, что "США признают фактическое состояние дел", ведь оно (фактическое состояние) сегодня одно, а завтра другое, сегодня оно признаётся, а завтра уже не обязательно

.

Своим союзникам перемирие США тоже продадут, как мир, означающий исчерпание конфликта и отсутствие территориальных споров в данный момент. В политике всё происходит в данный момент и никто не знает, что будет завтра, так что попробуй – оспорь такой подход. Всё, остатки Украины можно принимать в НАТО, как было обещано. А уже через несколько месяцев или через год, науськиваемый США Киев может потребовать возвращения утраченных территорий, квалифицируя их как незаконно отторгнутые силой и заявляя, что никогда окончательно не отказывался от суверенитета над ними.

При этом Украина, при поддержке тех же американцев, поляков и прочих патентованных русофобов будет настаивать на задействовании механизмов альянса для решения территориального спора. Это не пятая статья Вашингтонского договора, но всё равно неприятно, проблемно и запускает новую серию управляемого Америкой конфликта, легко и быстро переходящего в военный кризис, вначале управляемый, а затем и неуправляемый.

В Вашингтоне не могут не понимать, что этот вариант настолько очевиден, что должен быть просчитан российскими военными и политическими структурами в первую очередь. Альтернативой принятию остатков Украины в НАТО является полная ликвидация украинского государства. Таковая возможна либо путём согласованного раздела территории Украины между Россией и восточноевропейскими государствами (Польшей, Венгрией, Румынией, возможно Словакией), либо путём полного её поглощения Россией.

Американцы готовы согласиться на раздел, но запрещают своим восточноевропейским союзникам его легализовывать. Наоборот, Вашингтон настаивает, чтобы в одной из восточноевропейских стран (лучше всего в Польше) начало работать украинское "правительство в изгнании", которое Запад признает единственным легитимным представителем украинского народа и, возможно даже примет в НАТО.

В отличие от Тихановской, у которой остался только Вячорка и воспоминания о былой славе, украинское "правительство в изгнании" на первых порах может стать "законным представителем" интересов 10-15 миллионов беженцев с Украины в ЕС. Западу ничего не стоит создать такой механизм "удостоверения лояльности", без которого не получишь помощи, что ни один украинский иммигрант в ЕС не сможет обойти "правительство в изгнании" и его структуры на местах. Из этих украинцев даже "освободительную армию" приличной численности можно сформировать, обучить и вооружить. Эта армия будет готова по сигналу из США выступить против России, вовлекая Восточную Европу в новый виток эскалации, а скорее всего и в войну против РФ.

Эта же схема может действовать и в том случае, если Россия решится присоединить всю Украину.

На случай непредвиденных обстоятельств есть ещё вариант польско-украинской унии. В этом варианте, Украина де-факто становится частью Польши (а значит и частью НАТО), де-юре сохраняя собственные суверенные права на исторических территориях. В этом варианте Польша моментально автоматически становится участницей территориального спора с Россией.

Фактически США толкают Россию к установлению максимально возможного прямого контроля над территорией всей Украины (её присоединением к России). Это отнюдь не благотворительность. В Вашингтоне отдают себе полный отчёт в том, что присоединямые территории будут разрушены гораздо сильнее чем сейчас. Между тем уже сейчас там уничтожены политическая и административная вертикали, финансовая и экономическая системы, подконтрольные Киеву территории находятся где на грани, а где и за гранью экологической, демографической, коммунальной, продовольственной катастроф.

Проще говоря, уже сейчас вся Украина – зона гуманитарной катастрофы. До занятия территории Россией США намерены усугубить ситуацию на порядок, чтобы на десятилетия создать России чёрную дыру по выкачиванию ресурсов.

На сегодня Россия дала на западную провокацию с НАТО два публичных ответа: путинский и медведевский. Путин, в своём ответе, отмечал не исчерпанные пока возможности мирного урегулирования. Поэтому он подчёркивал, что Россия готова остановиться в любой момент и вовсе не претендует на контроль над всей Украиной. Принципиальным для Москвы является выполнение целей СВО по обеспечению условий долгосрочной надёжной безопасности России и защиты её жизненных интересов в ближнем зарубежье (пресловутые демилитаризация, денацификация, нейтрализация Украины).

Ответ Медведева является логическим продолжением и завершением путинской части ответа по принципу "Скифов" Блока: "А если нет, нам нечего терять…". Тексты до такой степени комплементарны, что по сути являются одним текстом, разбитым на две части, каждую из которых озвучил отдельный политик.

Медведев констатирует, что приём остатков Украины в НАТО по сути вопрос решённый, отмечает, что это не может устроить Россию и заявляет, что таким образом Запад обрёк Украину на уничтожение.

Если собрать два ответа воедино, получим единую смысловую последовательность. Мы хотим договориться по-хорошему, но наши интересы должны быть учтены и гарантии должны быть не бумажными (слову запада никто не верит), а материальными (Россия должна физически контролировать те территории и структуры, с/из которых может исходить для неё опасность). Это говорит Путин.

Мы понимаем, что на нас умышленно пытаются повесить в ноль выжженную Украину, надеясь, что она нас утянет на дно. Но мы не видим варианта отказаться от этой ноши, если не будут приняты наши мирные предложения. И мы уверены, что выстоим, что даже усилимся после освоения бывших украинских территорий. Добавляет Медведев в развитие сказанного выше.

В общем, традиционный для России принцип двух "не": не хотим, но не боимся. Запад ранее не раз обжигался, считая заявления российского руководства блефом. Ему даётся ещё одна попытка вернуться на путь разума.

https://ukraina.ru/20230617/1047326131.html

9 мая 2022 года, Киев, пропавшие «миллионы антифашистов»

9 мая 2022 года, гуляя по пустынному Крещатику «украшенному» противотанковыми ежами, президент Украины Владимир Зеленский рассказывал телекамере, как он «не позволил» «агрессору» «приватизировать» 9-е мая

Есть у Зеленского позитивная черта — он «что видит, то и поёт». Вот и в этот раз он открыто признал, что День Победы отмечается на Украине не потому, что местные власти считают его праздником, а всего лишь, чтобы не позволить в очередной раз обвинить Украину в нацизме. В ходе этой своей «праздничной» прогулки Зеленский процитировал Сковороду, заметив, что открытый враг лучше, чем притворный друг.

Он намекал на Россию. Но мы можем применить его тезис «героическим миллионам» антифашистов в Киеве и других городах Украины, которыми нас ежегодно пичкало российское телевидение и о которых каждое 9-е мая твердили ничего не забывшие и ничего не понявшие экс-регионалы и прочие «пророссийские» украинские политики, как эмигрировавшие в Россию, так и оставшиеся в Киеве.

Каждый год мне приходилось обращать внимание российской аудитории на то, что «миллионы антифашистов» в подавляющем большинстве приходят возлагать цветы с красными маками в петлицах, что шествие имитирующее Бессмертный полк в Киеве собирает исчезающе малое количество людей, по сравнению с общей массой празднующих. Я подчёркивал, что многие нацисты (не нейтральные и равнодушные обыватели, а именно украинские нацисты) 9 мая идут возлагать цветы к Вечному огню, с маком в петлице и под лозунгом «Победили в 1945, победим в 20..» (очередном) году. На русском языке они объясняли, что гордятся дедами, победившими Гитлера и обещали победить Россию, с которой, по их мнению, Украина воевала в Донбассе.

«Пророссийские украинцы» в Киеве и в Москве обижались на меня и неустанно продолжали доказывать, что «нас миллионы» и «наци нас боятся», но за восемь лет так и не смогли ответить на вопрос: почему их «миллионы» и «наци их боятся» только 9-го мая, а уже 10-го они опять боятся своих нацистов. 2022 год всё расставил по своим местам.

В Киеве не запрещали возложение цветов к Вечному огню. Местный градоправитель боксёр-Цицерон Кличко даже отдельно сообщил киевлянам, что цветы возлагать можно. Просто власть всеми силами давала понять, что «можно, но не нужно» — не одобряется.

И исчезли с улиц «миллионы антифашистов». Даже с красными маками предпочли отметить не 9-е, а 8-е и как-то буднично, практически незаметно. Растворилась во времени и пространстве «пророссийская Украина», ежегодно 9-го мая заполнявшая экраны.

Цветы были, и люди в парк Славы пришли, но было их на два порядка меньше, чем обычно. Украинское же телевидение не преминуло объяснить народу, что цветы к Вечному огню принесли «патриоты» — защитники Украины, верные наследники предков, защитивших родной край в 1941-1945 годах. В общем, провели уже известную, многократно обкатанную украинской пропагандой параллель между рейхом и современной Россией.

На этом теоретическую дискуссию о пророссийской Украине можно было бы считать законченной, если бы не «миллионы антифашистов», взявших в руки оружие для борьбы с «российской агрессией», заполнивших все социальные сети и экраны украинских телевизоров призывами убивать русских, всех русских от только, что рождённого младенца, до старика, доживающего последние дни. Они утверждают, что «русские не люди», что «Россия не имеет права на существование», клянутся, что «вернут» Крым и Донбасс, что отберут Кубань, Курск, Белгород, Воронеж, мечтают о репарациях.

Роль пушечного мяса США и НАТО в борьбе с Россией представляется им почётной. Другие «миллионы антифашистов», рассосавшись по городами весям Европы, от Северного моря, то Средиземного, устраивают антироссийские флешмобы, нападают на русских, живущих в ЕС, на российские диппредставительства, призывают Запад к очередному «крестовому походу» против России.

Сегодня мы видим реальную расстановку политических сил на Украине. Она удручающа. Но она была таковой и год, и два, и пять лет тому назад. Нежелание видеть очевидное, не отменило реальность, но привело к неоправданным потерям российской армии в первые дни спецоперации, когда войска, шедшие освобождать «братский народ», изнывающий под гнётом кучки нацистов, внезапно столкнулись со звериным оскалом украинских «патриотов», прозрачно называвших освободителей «рашистами», требовавших убираться домой и немедленно начинать каяться и платить (особенно платить).

Более половины всех видных «пророссийских» политиков Украины вдруг стали «патриотами» и призывают народ к борьбе с «российской агрессией». Митрополит Онуфрий, глава гонимой властью УПЦ МП, которого «пророссийские украинцы» едва ли не в святые при жизни произвели, с начала спецоперации молившийся о «защитниках Украины», в День Победы не нашёл ничего лучше, как выступить с требованием отпустить нацистов из «Азова», заблокированных на «Азовстали», не сказав при этом ни слова поддержки в адрес жертв проводимых СБУ и терробороной зачисток, при том, что в украинских тюрьмах томятся тысячи людей, в том числе и православных христиан — прихожан УПЦ МП, которых как раз и взяли за то, что они в «московскую церковь» ходили. Всеукраинский пастырь «антифашист», почему-то озабочен судьбами нацистских язычников, а не своей православной паствы.

Украинские «пророссийские» политики и общественники все эти годы заявляли, что «антифашисты» (которых якобы подавляющее большинство) не могут открыто выступить против «кучки нацистов» только потому, что нацисты вооружены, а «антифашисты» безоружны. После начала российской спецоперации, по приказу Зеленского украинские власти начали бесконтрольную раздачу боевого автоматического оружия всем желающим. Раздали свыше ста тысяч автоматов. Раздача происходила практически во всех областных центрах Украины. Казалось бы — вот шанс для «антифашистов» вооружиться. Но по странному стечению обстоятельств оружие вновь оказалось в руках «патриотов» и уголовников.

Да, антифашисты на Украине есть и да, на освобождённых территориях народ достаточно быстро принимает новую власть, а активное националистическое меньшинство остаётся без массовой поддержки. Но в тех населённых пунктах, которые по каким-либо причинам были оставлены российскими войсками, народ так же спокойно и без сопротивления принимает возвращение украинских порядков.

Основная масса народа аморфна и поражена конформизмом, а «патриотов» (как нацистского, так и просто русофобского толка) на Украине явно в разы больше, чем «антифашистов». Этим и определяются реальные возможности политических сил. В ближайшие годы на любой украинской территории, не занятой российскими войсками и/или корпусами ДНР/ЛНР, Росгвардией, добровольцами Кадырова или российскими ЧВК, нацистская власть будет возрождаться самопроизвольно. Любые «пророссийские» политики просто не будут иметь достаточной опоры в массах. Им останется на выбор, либо силовое свержение нацистами, либо быстрая миграция в нацистский лагерь, подобная той, которую проделали, вначале «президент мира» Порошенко, а затем «президент мира» Зеленский.

Это надо понимать и не строить иллюзий. Осознанием этого факта необходимо руководствоваться при выборе форм и методов управления освобождёнными территориями. Иначе мечтающие вернуться в украинскую власть «пророссийские» политики-«антифашисты» вновь благополучно отдадут власть нацистам и вновь обвинят Россию в том, что она плохо работала с населением.

Тридцать пять лет из украинского народа выращивали русофобского зверя. Три поколения выросли в уверенности, что Россия — враг. Чтобы сломать русофобскую нацистскую конструкцию необходимо не менее тридцати лет, в течение которых вырастут новые три поколения, которые не будут слышать слово Украина и которые родятся хотя бы в «народных республиках», а лучше непосредственно в России. И всё это время необходимо жёстко контролировать не только злобных украинских нацистов, но и благостных «антифашистов», миллионы которых в данный момент отражают «российскую агрессию» на просторах Европы, а сотни тысяч — на линии фронта.

Надо наконец принять как данность, что настоящих русских на Украине мало, а ненастоящие никогда окончательно не забудут своего пребывания в ереси украинства, даже если смирятся с её историческим поражением. Изменить соотношение сил могут только новые поколения, впитавшие русскость от рождения.

https://ukraina.ru/opinion/20220511/1033938417.html

Израиль просит 10 миллиардов. О разорительности войн

Вначале о термине. Когда я пишу о войне, я применяю этот термин в его старом, классическом понимании. Неважно, как вы назвали свою войну (АТО, ООС, СВО или как-то ещё), и неважно, ведутся боевые действия против внешнего или внутреннего врага, — война есть использование армии для достижения политической цели

По своим последствиям внутренняя (гражданская) война более разрушительна, чем внешняя, только по той причине, что в гражданской войне обе стороны используют для достижения победы ресурс одного государства, в то время как во внешней войне у каждого своя (отдельная) ресурсная база, а значит, и нагрузка на неё меньше.

Внутренняя война также является более жестокой, чем внешняя, поскольку внутри страны две части одного расколотого народа сражаются за то, чья идея будущего победит и кто останется жить на родной земле, а кто её покинет или в неё ляжет. Во внешних войнах, за редкими исключениями вроде Великой Отечественной, речь о полном уничтожении или изгнании народа со своей территории не идёт.

Обычно государства воюют за получение конкретных экономических, политических или военно-стратегических преимуществ (обеспечение потребностей своей экономики сырьём и материалами по приемлемым ценам, закрепление за собой перспективных рынков сбыта, охрана торговых путей и защита союзников, занимающих важную географическую позицию, создание зоны безопасности вдоль своих границ, не позволяющей опасному врагу концентрировать свои силы для оказания непосредственного давления на ваши рубежи).

Все эти причины для войны уважительны с точки зрения национальной безопасности, но осуждаются современным международным правом (если оставшиеся от него жалкие ошмётки ещё можно назвать правом). Поэтому в случае принятия решений о необходимости боевых действий современные государства думают не о том, как соблюсти требования международного права, которые соблюсти невозможно, а о том как при помощи информационных технологий сделать свою позицию справедливой в глазах мирового сообщества или его важной для конкретного государства части.

Окончательное же решение о том, какая война была справедливой, а какая несправедливой принимается по её итогам. В современном мире (как, впрочем, и раньше) победитель всегда прав, а побеждённый всегда виноват. Пока войны рассматривались как легитимный способ достижения цели, это имело второстепенное значение, но с тех пор как (уже по итогам Первой мировой войны) возникли идеи привлекать побеждённых к ответственности «за развязывание агрессивной войны», вопрос справедливости стал принципиальным, зачастую мешающим завершить боевые действия на ранней стадии конфликта.

Терпящая поражение сторона, понимая, что будет виновной в развязывании несправедливой войны, отказывается признать очевидное, напрягает все свои ресурсы, ищет всех возможных союзников, чтобы если не переломить ход событий, то оттянуть неизбежное, в расчёте на то, что враг, возможно, сам устанет и условия мира станут приемлемыми.

В результате войны становятся непрогнозируемыми ни по времени, ни по своей разрушительности, а каждый самый незначительный конфликт содержит в себе потенциал глобального столкновения. Не желая признать поражение, стороны будут расширять его зону до бесконечности, вербуя себе союзников, а каждый новый участник конфликта будет увеличивать число заинтересованных сторон в геометрической прогрессии (у каждого есть свои враги, которым, возможно, было наплевать на результаты первоначального столкновения, но которые не могут согласиться с тем, что в числе победителей окажется новообретённый кем-то союзник).

В конечном итоге, если прежние (до конца XIX века) войны были делом армии и политиков, народ же за пределами зоны боевых действий их вообще не ощущал (поэтому такими ужасными показались современникам Столетняя и Тридцатилетняя война, в ходе которых зоны боевых действий охватили всю Францию и всю Германию соответственно), то нынешние войны становятся делом всего народа, требуя от него предельного напряжения сил. До наполеоновских войн армии были в современном понимании крошечными, но даже резко разросшиеся армии эпохи Наполеона, продолжавшие расти в течение всего XIX века, ещё не потрясали воображение.

Война испокон веков кормила войну. Какой-нибудь древний греческий базилей или скандинавский конунг, ведя на войну свою дружину, тратился на корабли и обеспечение своих воинов, но, в случае удачи, добыча покрывала все затраты — война была экономически выгодным для её организатора мероприятием, по крайней мере пока он побеждал (малой кровью и на чужой территории).

Наполеоновская армия требовала огромных государственных затрат, но император компенсировал их контрибуциями с побеждённых, которые позволяли не только кормить армию на протяжении всего похода, но и отсылать в казну государства суммы, значительно превышающие изначально потраченные на подготовку войны. Ну и верхушка армии-победительницы обогащалась за счёт грабежа, да и её солдаты могли кое-что для себя урвать.

Однако в ХХ веке всё переменилось. Прошла всего неделя с момента атаки Израиля боевиками ХАМАСа, а Тель-Авив уже просит у США помощи в 10 миллиардов долларов, при том, что военно-техническая помощь Западом и так оказывается с напряжением всех его возможностей. Если каждую неделю войны Израиль будет сводить с подобным дефицитом, то к концу года ему понадобится полтриллиона долларов только финансовой поддержки. А ведь толком-то на Ближнем Востоке ничего ещё не начиналось.

Аналогичным образом, Зеленский заявлял, что на войну против России Украина тратит 2/3 государственного бюджета. При этом надо иметь в виду, что в 2022 году, при номинальном бюджете Киева меньше 50 миллиардов долларов, коллективный Запад инвестировал в военные действия на Украине больше ста миллиардов (только США вложили 43 миллиарда). Причём Киеву этих денег не хватило ни на закупки вооружений в нужном количестве, ни на стабилизацию экономического положения страны. К концу первого года боевых действий экономика Украины оказалась полностью уничтоженной.

Экономики США и ЕС с вызовами войны, в которой эти государства пока участвуют опосредованно, также не справляются. Если США за счёт полного разорения своих европейских союзников ещё балансируют на грани рецессии, причём уже без шанса её избежать, то ЕС давно находится в глубоком кризисе. Проблемы Китая и России не так ярко выражены, но они есть. Несмотря на то, что финансовые и экономические системы обеих стран справляются с вызовами и даже смогли обеспечить небольшой рост, потери от конфронтации весьма существенны, а главное, будут нарастать по мере продолжения и расширения военных кризисов, увеличения их количества и масштаба.

Вывод прост. В современном мире для регулярного государства война является крайне невыгодным, весьма затратным мероприятием, которое никогда не окупается полученными по итогам преимуществами. Война — вынужденное решение, в условиях, когда другие средства защиты принципиальных интересов государства не работают, а отказ от их защиты ведёт к национальной катастрофе.

Поэтому те сторонники теории заговора, которые считают, что Россия умышленно затягивает боевые действия на Украине (из каких-то общеполитических соображений) или которые предполагают, что Запад сам устраивает против себя провокации, чтобы получить возможность развязать очередную войну, неправы. Современная война слишком невыгодна, чтобы дополнительно тратиться на её развязывание или искусственно её затягивать.

Безусловно, у войны есть свои бенефициары в виде предприятий ВПК, которые получают дополнительные прибыли, а также разного рода организаций наёмников и прокси-структур, которые, не являясь государством, не несут связанных с войной финансово-экономических издержек, но зарабатывают на поставке наёмников и на выполнении специфических задач прокси-войны. Совокупный вес этих структур недостаточен для того, чтобы принудить государство начать войну, по той же причине, по которой совокупный вес всех таксистов страны и мира недостаточен для того, чтобы заставить вас вызвать такси в конкретный момент, а совокупный вес всех мясников недостаточен, чтобы заставить вас купить кусок мяса, если вам не надо. Вы выступаете заказчиком, а предложений на рынке достаточно много, чтобы вы имели средства давления на того, кто предоставляет вам услугу, а он соответствующей возможности не имел.

Тем не менее нельзя исключить, что в ближайшее время роль прокси-структур в решении государственных военных задач будет расти. Это единственный способ вновь сделать войну относительно дешёвой — платить наёмникам или содержать прокси дешевле, чем напрягать собственные государственные ресурсы, при этом они в современных условиях, при минимальной информационной, разведывательной и военно-технической поддержке показывают достаточно хорошие результаты в противостоянии даже достаточно современным регулярным армиям. По крайней мере тем, которые находятся на балансе стран с ограниченным ресурсом, вынужденным держать крупную армию, соответствующую если не последним, то предпоследним технологическим требованиям (как, например, израильская).

Прокси-война позволяет уйти от прямого столкновения сверхдержав или их региональных союзников. Такие войны вели или ведут: СССР против США во Вьетнаме, США против СССР в Афганистане, Иран против Израиля на Ближнем Востоке, США против России на Украине, Россия и Китай против США, Франции и Великобритании в Африке.

Прокси-война снимает вопрос вины за её развязывание и облегчает заключение мира. Как только противостоящие политические силы в виде государств формально или неформально договариваются, боевики и наёмники исчезают в неизвестном направлении так же, как появились из ниоткуда, а их наниматель формально ни при чём — он не воевал, а финансирование (даже если о нём все знают), во-первых, надо доказать, а во-вторых, наниматели всегда могут заявить: «Мы даём деньги исключительно на гуманитарные цели, а куда их тратят — вопрос не к нам».

Ставка на прокси-войну позволяет свести армейскую структуру к штабам, высокотехнологичным и специальным войскам, переложив основную тяжесть ведения боевых действий с собственного населения на профессиональных наёмников или боевиков.

У прокси-войны есть свои недостатки, в частности ставка на наёмников может в перспективе привести к деградации и вырождению собственных армейских структур, что недопустимо, так как сами боевики и наёмники должны всегда контролироваться превосходящей силой, без содействия которой не смогут вести успешные боевые действия. Тем не менее в нынешних условиях прокси-война — единственный способ избежать финансово-экономической неэффективности и политической проблемности боевых действий, вернув им прежний, естественный характер.

Поэтому ставка на прокси-войну в самых разных странах становится всё более востребованной. Особенно на фоне четырёх десятилетий успешной прокси-войны Ирана против США и Израиля. Тем не менее надо понимать, что любое государство, уставшее от прокси-войны, может перевести её в обычный формат, ударив непосредственно по тому, кого считает заказчиком прокси-агрессии против него. То есть в прокси-войну заложен ещё и огромный провокационный потенциал, а её последствия далеко не всегда можно заранее просчитать.

На данном этапе войны продолжают оставаться невыгодным и нежелательным способом решения межгосударственных проблем, вынужденным действием, «последним доводом».

https://ukraina.ru/20231017/1050261860.html

Остановите пропаганду! В Украине нет фашизма!

Россия ввела санкции против экс-президента Украины Порошенко

https://ria.ru/20200904/sanktsii-1576804417.html

Великая Отечественная война на Украине

Иногда говорят, что для Украины война началась раньше, чем для остального СССР. Имея в виду, что при нападении Гитлера на Польшу западноукраинские и западнобелорусские земли находились в составе последней и, таким образом, также подверглись атаке

Это, однако, не совсем верно. Кстати, в Белоруссии подобная трактовка событий практически не получила распространения. И это логично. Дело в том, что атаковавшие Польшу германские войска не продвигались дальше линии Брест-Львов. Серьёзные бои в течение двух дней шли только за Львов. Разгромив отступившую к городу польскую группировку, немцы оставили город, в который вступила РККА, и он, вместе со всеми западноукраинскими территориями, был присоединён к УССР.

Если на Украине кто-то и вступил в войну 1 сентября 1939 года, то это были украинские националисты, выступившие против польского государства на стороне нацистской Германии, так же как 22 июня 1941 года они выступили на стороне Гитлера против СССР.

Это отличие западноукраинских территорий от УССР, БССР и даже территорий Западной Белоруссии (находившихся до 1939 года в составе Польши) прекрасно понимал Гитлер. Нацистский диктатор явно разбирался в менталитете народов, населявших СССР, значительно лучше, чем его генералы и партийные бонзы. Давайте посмотрим, как он разделил оккупированные территории СССР административно.

Казалось бы, проще всего было оставить прежнее административное деление и просто назначить новых руководителей. Но Гитлер выделяет из состава Украины отдельную административную единицу «дистрикт Галиция», которую присоединяет к «Генерал-губернаторству» — территории бывшего польского государства, аннексированной Германией и включённой в состав Рейха на правах особой территориальной единицы.

На западнобелорусских землях был также выделен «дистрикт Белосток», включённый в состав Генерал-губернаторства. Разница заключалась только в том, что «дистрикт Белосток» был населён преимущественно поляками, почему значительная часть этой территории была после войны передана Сталиным Польше. А вот «дистрикт Галиция» был населён галичанами (вроде бы как украинцами).

Чем отличалось «Генерал-губернаторство» от рейхскомиссариатов?

Территория «Генерал-губернаторства» была включена в состав Рейха, а население подлежало германизации (как, кстати, и население «протектората Богемия и Моравия», бывшей Чехии). Режим, конечно, тоже был жёстким и «врагов Рейха» уничтожали беспощадно, зачастую вместе с мирным населением. Но было существенное отличие от рейхскомиссариатов. Последние рассматривались Гитлером как территории, подлежащие германской колонизации. Население этих территорий должно было быть уничтожено как минимум наполовину, остальные должны были стать рабами и слугами германских колонистов.

Ни о какой германизации (то есть об ассимиляции и постепенном превращении в немцев) речи не было. Разве что в исключительных случаях и по особому распоряжению.

Ещё один любопытный факт заключался в том, что территория Белоруссии не получала собственной администрации. Она делилась между рейхскомиссариатами «Украина» и «Ост» (Прибалтика). А вот в территорию рейхскомиссариата «Украина» планировалось позднее включить земли вплоть до Ростова, Сталинграда, Тамбова и Воронежа.

Фактически Гитлер реализовывал идеи украинских националистов, причисляя галичан к нациям, подлежащим германизации, остальную территорию Украины (с включением тех великорусских областей, на которые галичане претендуют) он собирался галицизировать теми же методами, которыми поляки превращали в XVI-XVIII веках (а австрийцы в XIX веке) в антирусский анклав бывшую русскую Галицию, — половину населения уничтожить, вторую половину лишить языка, культуры, образования и превратить в рабочий скот.

Гитлер не заблуждался относительно возможностей айнзацгрупп. Несмотря на всё своё усердие, они не смогли переловить и уничтожить даже всех евреев на оккупированных территориях. Притом что очень старались, а в Прибалтике и Галиции ещё и опирались на помощь и даже инициативу местного населения. Куда уж им было справиться с ликвидацией половины от 70-миллионного населения данных регионов (из них только на Украине к началу войны проживал 41,5 миллион человек).

Даже если отнять мобилизованных в армию и вывезенных с заводами в тыл, а также «европейцев» из «дистрикта Галиция» и добавить жителей включённых в состав рейхскомиссариата районов белорусского Полесья, то под властью рейхскомиссара Эриха Коха находилось около 35 миллионов населения.

У оккупационной администрации не было ни сил, ни средств, чтобы на оккупированных территориях одного только рейхскомиссариата «Украина» расстрелять 15-20 миллионов человек. Немцы едва успевали расстреливать и вешать евреев, коммунистов, партизан, подпольщиков. Мирное население по плану Гитлера должно было самоуничтожаться.

Гитлер запретил вермахту и тыловой администрации заниматься обеспечением населения продуктами питания, медицинской помощью, восстанавливать разрушенные коммунальные службы в объёмах больших, чем требовалось для обслуживания немцев. Паёк и/или зарплату мог получать только тот, кто работал на оккупантов или на нужном им производстве.

Украина, по сравнению с другими оккупированными советскими республиками (Белоруссией, Молдавией, Прибалтикой), была достаточно урбанизированным регионом. При этом значительная часть городского населения проживала в крупных городах (Киев, Харьков, Одесса, Днепропетровск, Запорожье, Ворошиловград, Сталино) и не имела возможности (да и надобности, до войны) держать домашний скот, кур, выращивать что-то на приусадебных участках, как жители маленьких городков с развитым частным сектором. Конечно, и сейчас в крупных городах присутствует какой-то небольшой частный сектор, а тогда он был более развит, но миллионы людей к началу войны уже давно привыкли полагаться на зарплату и государство, обеспечивающее подвоз продуктов, работу коммуналки, выпечку хлеба и т.д.

В один прекрасный день это всё кончилось. Люди оказались перед угрозой голодной смерти. Моя бабушка, пережившая оккупацию в Киеве, вспоминала, как моя мама, которой в момент начала немецкой оккупации было 11 месяцев, а к концу только исполнилось три года, просила у неё «хотя бы корочку хлеба». Оккупационные власти делали всё для того, чтобы не просто оставить население без поддержки. Они ещё и всеми возможными способами препятствовали самостоятельной добыче пищи.

Во многих советских фильмах, посвящённых войне, мы видим кадры облав на рынках, когда людей хватают без разбору. Это происходило не потому, что немцам было нечем заняться. Меновая торговля на стихийных рынках было строжайше запрещена. Конечно, оккупанты и сами наживались на этой торговле, поэтому смотрели на существование таких рынков сквозь пальцы, но периодически устраивали облавы и тот, кому не повезло и он попался, мог быть отправлен на работы в Германию (на которых погибло 2/5 от числа угнанных — почти два миллиона из пяти), а мог быть и просто расстрелян, за невыполнение распоряжений немецкого командования. Так что любой поход за едой был сродни вылазке в разведку на фронте.

Бабушка ходила менять вещи на еду за пределы Киева. С маленькой мамой на руках доходила до Жашкова. Сегодня это примерно 150 километров от Киева по Одесской трассе. Но тогда этой прямой, как стрела, дороги не было. Старая дорога шла через сёла и городки, а не мимо их. Она петляла, набирая новые километры. Так что тогда поход в Жашков означал преодоление 200-250 километров туда и столько же обратно.

Но продукты мало было выменять. Их ещё надо было принести домой. На входе в город стояли патрули, проверявшие въезжавших именно на предмет доставки продуктов. Под предлогом запрета стихийной торговли оккупанты запретили любой ввоз в город сельскохозяйственной продукции, кроме как по специальным разрешениям. Гитлер требовал, чтобы ресурсы не расходовались на прокорм местного населения, а отправлялись в Рейх в возможно большем объёме.

Кстати, особое рвение в изъятии продуктов демонстрировали коллаборационисты, служившие во вспомогательной полиции. Немцы без них бы просто не справились. Да и в принципе солдаты вермахта были более склонны к проявлениям человечности, чем отечественные изменники, значительная часть руководства которых была завезена из Галиции (для передачи опыта, набранным из числа уголовников и прочих местных маргиналов).

Единственного немецкого солдата, отобравшего у неё за время оккупации петуха, бабушка помнила до конца своей жизни. А вот полицаев, которые так и норовили поймать и куда-нибудь (хоть в комендатуру, хоть в гестапо) доставить, не запоминала, слишком часты были случаи встречи с ними, слишком ревностно они «проверяли», «изымали» и т.д.

В результате взаимодействия двух факторов — скрупулёзного выполнения немцами приказа Гитлера о прекращении продовольствования населения оккупированных территорий и рвения, проявленного местными колаборационистами в уничтожении своих соотечественников, — Украина во время войны потеряла 8-10 миллионов человек, из них на фронте убитыми около половины (примерно четыре миллиона), остальные погибшие — гражданское население.

Причём самые большие потери понесли крупные города. В Киеве из 800 тысяч жителей, имевшихся к началу войны, Красную Армию встретили менее 180 тысяч человек. В Харькове, Одессе, Днепропетровске, Запорожье ситуация была аналогичной (с небольшими отклонениями в одну или другую сторону).

Именно тогда началось размывание русской идентичности украинских городов. Их новое население составили в основном выходцы из украинских сёл, даже во втором-третьем поколениях чувствовавших враждебность в отношении городской культуры (классический пример — братья Ющенко). В результате даже в 2014 году только 46% из числа жителей Киева при опросе сказали, что они в Киеве родились. Но ведь большинство этих «урождённых киевлян» являются киевлянами в первом поколении — детьми родителей, только вчера перебравшихся в столицу «на ловлю счастья и чинов» из глухих галицийских сёл.

Надо ли удивляться, что внуки коллаборационистов времён Великой Отечественной, дорвавшись до власти, продолжают дело своих дедов по уничтожению враждебной для них русской городской культуры Украины? Вот только одна проблема: Украина была страной городов. Другой Украины не было и быть не может.

Разрушая городскую культуру, неоколлаборационисты уничтожают Украину, а потом удивляются: почему, чем полнее они реализовывают свою программу, тем меньше остаётся украинской государственности. Потому, что даже Гитлер предназначал их исключительно в убийцы и разрушители. Никакого «украинского государства» создавать он не планировал, из-за полной неспособности галицийских крестьян к государственному строительству. Лучшее, на что они могли рассчитывать, — должность раба-надсмотрщика. Примерно это же является пределом их мечтаний сегодня на польских, финских и прочих европейских плантациях.

Но рабы не строят государство, даже если это «старшие рабы».

https://ukraina.ru/exclusive/20220509/1033930369.html

Деукраинизация: причины и перспективы

Украина «ще не вмерла», «але вмерти мусить». Это должно быть уже очевидно даже самым скептически настроенным в отношении российских успехов наблюдателям. На фоне осознания неизбежности краха украинской государственности российское патриотическое сообщество, в лучших своих традициях, завело бессмысленную и беспощадную дискуссию о том, какие города и веси бывшей Украины стоит присоединять к России, а какие нет, а также что делать с неприсоединёнными: отдать Польше, оставить независимыми.

Самые ограниченные, заторможенные и потому не поспевающие за развитием глобального кризиса граждане всё ещё страдают по поводу украинских долгов Западу и обосновывают необходимость сохранения какой-то Украины тем, что кто-то же должен по долгам платить. Они боятся, что иначе долги Украины на Россию повесят.

Надо сказать, что довольно часто в мировой истории даже державы-победители соглашались выплатить побеждённым определённую компенсацию за признание факта изменения границ. Правительство Софьи Алексеевны заплатило полякам компенсацию за Киев, а Пётр I шведам за Прибалтику. Это были не «покупки», как считают некоторые соотечественники, чей ушибленный мозг выводит из факта уплаты денег «право» современной России на данные территории. Это была именно плата за признание новых границ.

Могу утешить, в нашем случае этот механизм не работает. Уже не работает. Если бы Украина в процессе постсоветской интеграции добровольно вошла в состав России, Москва получила бы не только людей и территории, но и долги. Киев мог бы настаивать на том, чтобы Россия взяла на себя выплату части его долга и в том случае, если бы он добровольно отказался от суверенитета над Крымом и Донбассом: к кому переходят производственные мощности, тому и пропорциональную часть долга платить. Думаю, что ради того, чтобы избежать войны Россия согласилась бы.

Но сейчас ситуация коренным образом изменилась. Право России на присоединяемые территории обеспечивается военной силой и легитимируется референдумами местного населения. Украина пытается воспрепятствовать присоединению этих территорий к России вооружённым путём. Запад (главный кредитор Киева) выступил союзником Украины. Он де-факто принимает участие в боевых действиях (наёмники, поставки оружия, инструкторы и т. д.). Он же эти боевые действия финансирует. Наконец Запад объявил уничтожение и расчленение России своей целью и молчаливо одобряет периодически исходящие из Киева заявления, что хороших русских нет и убить надо всех (включая стариков, женщин и детей).

Таким образом, выдаваемые Украине западные кредиты направляются на уничтожение России и русского народа. Даже, если Россия присоединит всю Украину, она ничего (никакие украинские долги) не обязана принимать на себя. Уничтожение Украины является неизбежной частью мер по разгрому Запада. Разгром же Запада будет означать создание нового мирового порядка, в рамках которого победители напишут новое международное право, взамен Западом же уничтоженного. Что-то я очень сомневаюсь, что Россия и Китай захотят прописать в новой планетарной конституции своё обязательство оплатить долги всех ликвидированных ими клевретов США.

Так что финансовый аспект при решении судьбы Украины можно во внимание не принимать. Вернее принимать только ту его часть, которая будет касаться неизбежных расходов на интеграцию новых территорий.

С моей точки зрения, главным фактором определяющим сколько и каких территорий Россия сможет присоединить, будет именно глобальное соотношение сил и способность/не способность Запада к относительно длительному организованному коллективному сопротивлению.

В случае если Запад окажется достаточно сильным противником, чтобы сделать дальнейшее противостояние слишком затратным, и если ему удастся избежать капитуляции, возможно окажется целесообразным в рамках компромиссного мира поделиться западными областями Украины с её европейскими соседями.

Если в разделе будут участвовать две стороны, то они обе будут заинтересованы в максимально безупречной легитимации этого процесса. Полностью же легитимировать территориальные изменения (в условиях компромиссного мира между Россией и Западом) можно только полностью ликвидировав украинскую государственность.

Обращаю внимание, что компромиссный мир — тот маловероятный случай, когда стороны убедились в невозможности (или излишней затратности) полной победы, следовательно продолжает действовать нынешняя искалеченная система международного права, опирающаяся на право сильного. В таком случае зафиксировать ликвидацию государства — члена ООН, может только Совбез ООН. Понятно, что только заинтересованность участников конфликта с обеих сторон в ликвидации Украины позволит провести такое решение через Совбез.

Однако, как мы указывали выше, полный разгром Запада в нынешней ситуации куда более вероятен. В таком случае международное право будет таким, каким его напишет победитель, и нам не придётся ни с кем согласовывать свои решения по ликвидации Украины. Решения союзников в 1945 году по отторжению от Германии территорий никто, кроме них самих, не утверждал. А таком случае Россия может полностью включить территории бывшей Украины в свой состав. Если, конечно, хватит человеческих и финансовых ресурсов на их освоение.

Лучше, чтобы хватило, поскольку любой осколок Украины, какие бы документы его руководители ни подписали и как бы они ни клялись в приверженности духу дружбы с Россией, рано или поздно (причём скорее раньше, чем позже) станет рассадником реваншизма и почвой для возрождения украинского русофобского нацизма.

Таким образом, только полная ликвидация Украины (путём ли её полного поглощения Россией или раздела с соседями) позволит выполнить задачи спецопреации по денацификации и демилитаризации данной территории. Добавлю к этому, что, поскольку в своё время нацификация и украинизация Украины были даже не параллельными, а единым процессом, подлинная денацификация без деукраинизации будет невозможна.

И вот здесь мы сталкиваемся с вопросом: что именно мы пониманием под деукраинизацией, и как она должна происходить. Уже сейчас часть украинской эмиграции, претендующая на управление «новой Украиной», заявляет о необходимости «сохранить язык», приводя пример крымского многоязычия и лукаво обходя пример ликвидации государственного двуязычия в ДНР и ЛНР. Дело в том, что хоть украинский язык и объявлен в Крыму государственным, им, в отличие от крымскотатарского, там мало кто пользуется. Фактически речь идёт лишь о бессмысленных расходах на дублирование табличек на входах в государственные учреждения.

Однако, если язык является государственным, то государство должно предпринимать определённые меры по его поддержке. То есть если мы примем предлагаемую большей частью «пророссийских» украинских политиков концепцию государственного признания украинства, мы столкнёмся с той же проблемой, что и СССР, когда на государственные средства, велась украинизация русских, проживающих на Украине. Ведь если дают деньги на национальные науку, культуру, искусство, литературу, то их надо осваивать и просить ещё и побольше, а под это побольше придумывать проекты и демонстрировать успехи.

// // 

Борщ со сметаной, салом и чесноком — вкусная и здоровая пища, вышиванка — красивая рубаха, украинские народные песни мелодичны, а оригинальные, расписанные разными узорами пасхальные яйца имеют такое же право на существование, как однотонно окрашенные. Но, во-первых, все эти вещи могут называться не украинскими, а как раньше малороссийскими, то есть русскими, а во-вторых учить мову, вышивать рубахи, расписывать яйца, варить борщ и петь хором энтузиасты могут и будут самостоятельно (без государственных дотаций). Тогда малороссийские региональные языковые и культурные особенности займут достойное место в общем массиве русской культуры.

В конце концов, в России окают, акают и даже цокают, архитектура русского Севера коренным образом отличается от архитектуры средней полосы, да и в Сибири свои особенности. Но не требуют же псковичи и рязанцы государственных дотаций на сохранение и развитие собственных диалектов и Вологда свои «резные палисады» сама содержит.

Нам пытаются представить отказ от поддержки украинства, как бандеровщину наоборот, но это неправда. Мы ничего не собираемся запрещать. Пожалуйста, говорите на том языке, какой вам удобен, создавайте кружки вышивания крестиком и изучения народных песен, изучайте историю пысанки. Но за свой счёт.

Бандеровцы сами утверждали, что без поддержки государства мова не выдержит конкуренции и исчезнет, как исчезает любой сельский диалект, вливаясь в могучее тело общенационального языка. Собственно, с искусственной поддержки украинства и начинается бандеровщина. Безобидные маргиналы — энтузиасты краеведения, получая государственную дотацию начинают ощущать себя миссионерами, возрождающими «правду о древнем народе». А потом, в следующем поколении или через поколение, за ними приходят политизированные мелкие хищники. Не способные конкурировать на имперском уровне, по причине интеллектуального убожества, они принимают концепцию «древнего народа» для оправдания своего стремления к сепарации, а «возрождение национальной культуры» используют для того, чтобы на «своей» территории избавиться от конкуренции общеимперских культурных, научных и литературных кадров. Далее они приходят к логическому выводу о необходимости ухода «из-под имперского ярма», чтобы «самим пануваты», но будучи неспособны к созидательной деятельности, не умея без имперских грантов заработать даже на свои местечковые этнографические увлечения, легко становятся добычей врагов империи, готовых дать немного денег и натравить их на вырастивший их имперский центр.

В общем, если восстановить исторические названия земель (Новороссия, Малороссия, Червонная Русь) и не давать украинцам денег на мову, то через двадцать-тридцать лет будем иметь вполне русский регион, население которого будет чванится перед западными соседями своей принадлежностью к великой русской цивилизации.

Ростислав Ищенко 

Тем временем некие черти (реально черти же) в стенах католического храма поздравляют украинцев с новым годом и убеждают их воевать дальше.

Мы думали, что видели в этой жизни все... Но нет, каждый раз они придумывают чем нас удивить. 

И ведь ни у кого ничего в голове не щелкает же. 

Ссылка на видео https://imgur.com/KmaAlX4

Источник: https://t.me/SolovievLive/232268

Лидер украинских националистов признал, что в Крыму живут лучше

А почему на Украине больше Деда Мороза не будет?