У кого есть возможность - проверьте. Похоже на вброс, но всё же
Результаты поиска по запросу «
вбросы ватная аналитика
»
Ватные вбросы Я Ватник разная политота
Представила себе светлые лица либеральной российской «оппозиции» в изгнании, если бы подобный закон обсуждался в России
Ватные вбросы Я Ватник разная политота
Ватник
Почти год прошел после подрыва седалища у данного гражданина. Стало ли
приятнее жить в цветущем европейском саду? Вне всякого сомнения. И будет
день ото дня только лучше.
Ну а мы тут по старинной ватной
традиции с горя и лютой зависти навернем водочки с солёными огурчиками.
Нам еще к тому как раз подогнали холодца. Говорят, семь часов варился.
На газе.
Ватные вбросы Я Ватник разная политота
Анатолий Вассерман
Анатолий Вассерман (Бородатая политика)
Британский парламентарий Джордж Гэллоуэй в Казани ставит на место журналиста Sky News.
- Это Бреттон-вудс 21 века.
- Украина может видеть это по-другому.
- Да, поскольку вы Sky News, об этом вы и спрашиваете. Но наши правительства, правительства Запада несут всю ответственность за кризис на Украине.
- Но разве Россия не вторглась на Украину?
- Вы слишком молоды, но в 2014 году Запад, включая нашу страну, сверг президента Украины и начал хаос.
- Разве не Россия напала на Украину?
- Я здесь, чтобы говорить о БРИКС. А ваши вопросы относятся к Украине. Это конференция определенной важности, я здесь, потому что здесь полмира. А вас волнует повестка вашего дешёвого таблоида.
Тогда почему бы нам не поговорить о Палестине? Почему мы не говорим о геноциде в Газе? Почему не говорим о незаконных бомбардировках Ливана? Почему не говорим о массовом голоде? Почему не говорим об этнических чистках, невиданных со времен Второй мировой? Почему вы говорите об Украине? Я скажу почему. Вы приехали с целью напасть на Россию.
фэндомы Ватные вбросы Ватная АНАЛитика Я Ватник разная политота
Украина — не Белоруссия: Синдром Лукашенко и синдром Погребинского
Михаил Борисович сказал что-то вроде того, что российскому телевидению (да и СМИ вообще) стоило бы как-то смягчить свой тон в отношении УПА. Затем Погребинский долго оправдывался, объясняя, что он-то, конечно, УПА не любит, а совет свой давал исключительно потому, что на Украине население стало якобы лучше относиться к России. Вот потому-то Россия, как кажется Погребинскому, и должна сменить формат пропаганды.
Возможно, с точки зрения физика-теоретика это и правильно. Но правила политической борьбы подсказывают, что если что-то работает, то менять ничего не надо. Если верить Погребинскому, в украинском обществе наметились позитивные изменения в восприятии России. Если такой эффект дал существующий формат пропаганды, то зачем что-то менять?
К сожалению, никаких особых изменений в политической или информационной повестке Украины не заметно. Русофобский запал официального Киева ограничивается только отсутствием у него реальных возможностей для проведения самостоятельной внешней политики. Запад же, на поддержку которого в Киеве традиционно надеются, не раз ожёгшись на антироссийских провокациях (Южная Осетия, Абхазия, Крым, Карабах), хоть и не прочь «поставить Кремль на место», не знает, как это сделать, чтобы потом не было безумно больно и стыдно вспоминать.
Так что нет никаких оснований считать, что общественность Украины, совсем недавно избравшая олигархического клоуна Зеленского в качестве замены клоунскому олигарху Порошенко, как-то изменила своё отношение к России. Собственно, неудачное выступление Погребинского также об этом свидетельствует. Зададимся вопросом: неужели Михаил Борисович не мог подобрать в виде примера, требующего «смягчения» риторики российских СМИ, нечто менее одиозное, чем УПА, которая, кстати, признана в России экстремистской организацией и запрещена?
Наверное, мог. Но он говорит о том, что считает важным для украинского общества — об отношении к УПА. Погребинский является многолетним соратником Медведчука, которого хорошо знающий последнего Путин публично называл украинским националистом. Безусловно, Путин не ставил Медведчука на одну доску с Бандерой, но это совсем не значит, что, называя националистом, он делал ему комплимент. Медведчук — умеренный националист, разумно считающий, что украинизацию и «европейский выбор» можно было бы продвигать без эксцессов и во многом за счёт России. Получалось же при Кучме. Почему бы не вернуть те золотые времена. О том, что в одну реку невозможно войти дважды, юристу Медведчуку, очевидно, неизвестно, так что заблуждается он совершенно искренне.
Так же искренне заблуждается и Погребинский, называющий себя «представителем русской Украины», но подчёркивающий, что это «не Россия». Если Медведчук — умеренный националист, склонный растянуть ассимиляцию украинских русских на десятилетия, то Погребинский — русский коллаборационист, готовый к сотрудничеству (коллаборации) с националистами медведчуковского формата.
Они во всём друг с другом согласны. Украина — не Россия. Интересы украинского государства выше интересов русских людей, это государство населяющих. Со временем все украинские русские сольются с украинцами с экстазе на почве любви к украинской государственности, и будет им счастье. Примерно так можно обозначить основы медведчуковско-погребинской теории. Впрочем, самими авторами она в отдельном труде не сформулирована, так что возможны и иные трактовки. Но думаю, что разница в трактовках будет лишь в расстановке тактических приоритетов, а не в стратегических целях.
Против этого нельзя было бы возразить, если бы не постоянное требование Медведчука—Погребинского, чтобы Россия поняла, поддержала материально, сняла санкции, допустила на рынки, а в качестве первого шага хотя бы заткнула рот своим СМИ, безжалостно критикующим украинский нацистский режим, в который Погребинский с Медведчуком вполне вписались в качестве легальной оппозиции. Чем отличается легальная оппозиция от той, которая находится в подполье, могиле, концлагере или в эмиграции? Тем, что легальная оппозиция борется за улучшение режима, а не за его уничтожение.
При этом Крым российским ни один из них официально не признаёт. И это важно, поскольку вопрос о Крыме значительно лучше родословной, родного языка и гражданства определяет вашу этническую принадлежность. Признающие Крым украинским — украинцы (даже если они российские граждане, живут в России и никогда никто из их предков не имел к Украине никакого отношения). Признающие русским — русские (даже если родились в глухом селе на Тернопольщине и никогда его не покидали: тем более русские, чем в более жёстком бандеровском окружении живут).
В общем, реализация программы Медведчука, хочет он того или нет, ведёт к приданию украинскому нацистскому режиму человеческого лица, возвращению его в умеренно-националистический формат и, ради сохранения украинской государственности, восстановлению прагматичных торгово-экономических отношений с Россией. Погребинский с ним солидарен. Вроде бы ничего плохого в эволюционном изменении режима к лучшему нет.
Можно даже выступить в их поддержку и сказать, что «дорога в тысячу ли начинается с первого шага», что Медведчук лучше Порошенко, Турчинова и даже Зеленского, что Погребинский лично человек умный, образованный и интеллигентный и хочет всем только добра. Всё это правда. Но правда и то, что их прожекты восстановления умеренно националистической «Украины — не России» — чистой воды маниловщина. Мы это видим на примере Белоруссии.
У Лукашенко были прекрасные отношения с Кремлём. Объём полученных им уступок и преференций не снился не только Украине, но всем постсоветским странам вместе взятым. Долгое время «бацька» если и подвергался в российских СМИ критике, то критиковали его либералы за близость к Кремлю. Но постепенно всё изменилось. Выяснилось, что Белоруссия не может существовать самостоятельно в рамках построенной Лукашенко экономической модели. При этом проводить реформы Лукашенко не хочет, справедливо видя в личном (даже не государственном, а именно личном) контроле над белорусской экономикой основу своей власти. Вариант интеграции Белоруссии в Россию его тоже не устраивает, по той же причине — утрата неограниченной личной власти в своей вотчине.
В результате к концу десятых годов текущего века белорусские власти пришли (совершенно независимо от украинских коллег) к чему-то подобному концепции Медведчука—Погребинского. Белорусская пропаганда делает акцент на том, что некие деструктивные силы в России просто не любят Белоруссию и совершенно необоснованно не хотят финансировать лукашенковскую стабильность, которой для выживания необходимо всё больше и больше внешних вливаний. Официальная белорусская власть предъявляет российским СМИ те же претензии, что и Погребинский. Они, мол, слишком жёстко критикуют происходящее в соседней стране.
Почему пример Лукашенко важен? Потому что, в отличие от Украины, Белорусское государство вначале создавалось в качестве не просто дружественного России, но склонного к любой форме ускоренной интеграции с Россией. Потому также, что создать это государство на пустом месте и долгие годы поддерживать его в работоспособном состоянии Лукашенко сумел самостоятельно. Российскую поддержку он получал. Но получал её не просто так, а за свою политическую позицию.
Тем не менее логику развития исторического процесса нельзя обмануть. Со временем белорусская правящая элита оказалась перед выбором: интересы суверенной белорусской государственности или интересы интеграции. Эти интересы больше невозможно было совмещать, они диаметрально противоречили друг другу. Сделав выбор в пользу суверенности, белорусское руководство сразу же оказалось в ситуации жёсткого и постоянно нараставшего противостояния с Россией. Просто потому, что, как было сказано выше, интересы суверенной белорусской государственности, которые Лукашенко принял в качестве приоритетных, противоречили интересам России.
Чем отличается ситуация в Белоруссии от ситуации на Украине. В Белоруссии в 1994 году к власти пришла постсоветская бюрократия, которая, чтобы сохранить контроль над страной, заблокировала приватизацию крупных предприятий, а чтобы получить источник финансирования бюджета, заняла дружественную позицию в отношении России, тем более что Запад пытался давить и устраивал заговоры для смены белорусской власти на более рыночную.
В результате местные националисты в Белоруссии долгое время были в таком же загоне, как Русский мир на Украине. Но после того как официальный Минск выяснил, что Россия не планирует финансировать суверенизацию Белоруссии в том же объёме, в котором она финансировала её интеграцию, он, для балансирования российского влияния, стал развивать свой прозападный вектор. То есть «белорусские русские» создали собственное государство, а белорусские умеренные националисты коллаборировали с ними.
На Украине всё произошло с точностью до наоборот. Пришедший к власти в 1994 году под теми же лозунгами и с той же программой, что и Лукашенко, Кучма, не без влияния концепции Медведчука—Погребинского, быстро перекрасился, осознал, что «Украина — не Россия» и начал строить умеренно националистический режим, в значительной степени опиравшийся на добровольную коллаборацию «украинских русских».
Есть ли разница? Есть.
Белоруссия, на десять лет позже Украины вступившая на путь поощрения умеренного национализма, пока ещё сохранила значительную часть своего «приданого», полученного при распаде СССР. Белорусская государственность уже шатается, белорусская экономика не в состоянии обеспечивать потребности страны. Но и то и другое пока работает и, при разумном и осторожном реформировании, способно уцелеть, как элемент более крупной (российской) системы. Белоруссию пока не надо пересобирать заново, хоть она к этому идёт семимильными шагами. И белорусский нацизм уже начинает проглядывать сквозь умильную мордочку белорусской евроинтеграции.
Двинувшаяся в обратном порядке Украина, где умеренные националисты приняли на службу коллаборировавших «украинских русских», значительно раньше «доразвивалась» до экономического и политического кризиса, который вначале привёл к установлению в стране нацистской диктатуры, а затем к быстрому развалу украинской государственной и экономической систем. При этом надо иметь в виду, что Украина из всех советских республик (включая Россию) получила от СССР самое богатое приданое. Тем не менее уже к 2010 году её экономика не способна была существовать без российской поддержки.
Украина больше Белоруссии, поэтому и требуемая поддержка (в финансовом выражении) сразу оказалась значительно больше и росла быстрее. Напомню, что в декабре 2013 года Януковичу для полного счастья хватало 15 миллиардов российского кредита (транши должны были выдаваться в течение трёх лет), а также ещё пятнадцати миллиардов долларов долгосрочных программ (рассчитанных на 10-15 лет) промышленной кооперации. Уже в феврале-марте 2014 года Турчинов утверждал, что для безболезненного прохождения бюджетного года Украине необходимо получить внешних займов на 40 миллиардов долларов.
В 2015 году эксперты оценивали стоимость украинского экономического ренессанса в ежегодные 50 миллиардов долларов на протяжении 5-10 лет. Сейчас вложения, необходимые для реанимации украинской экономики, оптимистично можно оценить в ежегодные сто миллиардов долларов на протяжении 10-20 лет. Пессимистичная же (мне лично более близкая) оценка такова, что на Украине ничего восстановить нельзя и следует ждать, пока за полвека новая национальная экономика не прорастёт естественным путём. К тому времени население страны должно составлять 14-15 миллионов человек.
Подчеркну, что разница заключается в том, что Украина раньше пошла по пути, начертанному в совместной программе умеренных украинских националистов и украинских русских. Белоруссия повторяет тот же путь. И уже сейчас большинство экспертов солидарно с тезисом, что если власти Минска не одумаются и не запустят ускоренную программу политических и экономических реформ, направленную на интеграцию в Россию, то в Белоруссии будет хуже, чем на Украине.
Итак, чем же «синдром Лукашенко» отличается от «синдрома Погребинского»? У «бацьки» было правильное начало, соответствовавшее политической обстановке средины 1990-х. Он сбился с пути лет через 6-8, когда утвердился во мнении, что его воля важнее, чем политическая и экономическая реальность. Украинский же «союз мягких суверенизаторов» изначально базировал свои взгляды на оторванных от жизни теоретических построениях, по принципу: раз я так хочу, то так и должно быть.
Михаил Борисович Погребинский — милый, хорошо образованный, интересный в общении человек. Упорное продвижение им концепции «Украина — не Россия», но «вы войдите в положение, не ругайте нас и дайте денег» могло бы вызвать лишь сочувственную улыбку, если бы в союзе с Медведчуком они (а также разделяющие их взгляды представители других партий Украины, в том числе претендовавших на поддержку пророссийских избирателей) долгие годы не внедряли эту концепцию в жизнь. Надо понимать, что современный украинский нацизм — не более чем реакция маргиналитета, не удовлетворённого провальными, с его точки зрения, результатами реализации концепции Медведчука—Погребинского.
Не имея изначального злого умысла, стремясь к гармоничному развитию нового общества, они тем не менее в не меньшей степени, чем Порошенко, Турчинов, Яценюк, Тягнибок и прочие (включая Януковича) несут ответственность за тысячи погибших после переворота 2014 года, за уничтоженную экономику, за разрушенные судьбы миллионов людей, вынужденных в поисках средств к существованию навсегда покинуть родину.
Те же русские люди, которые не воспринимают примирительные эскапады Погребинского в отношении УПА, которые настойчиво советуют Лукашенко посмотреть на опыт Украины (гораздо ранее Белоруссии применившей теорию «суверенности за российский счёт») и сделать выводы, возможно, и не могут рационально объяснить свою эмоциональную позицию неприятия коллаборационистских концепций местных умеренных национализмов в союзе с местечковыми как бы русскими, но интуитивно чувствуют опасность подобного «миротворчества».
Так что пусть Михаил Борисович не обижается на российские СМИ и на русский народ за то, что они, не желая повторения судьбы Украины ни для своей страны, ни для Белоруссии, бывают недипломатичны в своей реакции на очередное предложение «понять и простить».
Россия может впитать в себя и Украину, и Белоруссию, и кого угодно в каком угодно количестве (но на своих условиях), но Россия не может сама впитаться ни в Украину, ни в Белоруссию, ни в кого угодно на любых условиях. И русский, для которого интересы Украины приоритетны, с точки зрения русских — вовсе и не русский уже, а самый что ни на есть украинец, даже если он говорит по-русски, думает по-русски и засыпает под сказки Пушкина.
фэндомы Ватные вбросы Ватная АНАЛитика Я Ватник разная политота
Почему невозможно спасти Украину
Фрау Германия подходит к пани Украине и спрашивает:
― Пани Украина, а вы работать собираетесь? Чего вы на диване лежите?
― А зачем мне работать? Меня госпожа Россия триста лет содержала, а теперь вы содержать будете…
Русский народный интернет-прикол
С самого момента государственного переворота в Киеве некоторые украинские русские в буквальном смысле требуют от России вмешаться, снести к чертовой матери нацистскую хунту, избавить страну от внешнего управления и помочь Украине окрепнуть экономически. Справедливости ради стоит отметить, что и на территории России местные и приезжие (некоторые бывшие граждане Украины) «гиганты мысли» требуют от российского руководства того же самого.
То есть эти товарищи требуют от России ни много ни мало заново подарить Украине суверенитет. Почему? Да потому что «Россия должна», и всё тут. О том позорном факте, что Украина сама, без помощи извне, не в состоянии вернуть экономическую и относительную политическую независимость, украинские русские предпочитают молчать. Обидно же. Поэтому и повторяют надоевшую мантру про то, что «Россия должна».
А хоть кто-нибудь из россиян, выступающих за вышеописанное, задумывался, во сколько это обойдется экономике России? При этом ни о каком воссоединении или хотя бы экономической интеграции Украины с Россией речь не идет. Просто-напросто особо ушлая часть украинской «элитки» требует от России вернуть нэньку в то политическое и экономическое состояние, в котором та пребывала до 2013 года, за российский счет. А когда благодаря России финансовое положение выправится, и Запад перестанет на каждом шагу раздавать политические подзатыльники, можно будет заново, на более благоприятных для Украины условиях, начать приятный процесс евроинтеграции. За российский счет.
Для начала следует определиться, а что же это означает «спасти Украину»? Возьмем за основу две реперные точки: восстановление экспортного потенциала до уровня 2013 года и значительное сокращение дефицита бюджета. Ведь этого же требуют от России некоторые украинские эксперты и политические деятели, не так ли? В случае Украины именно эти два параметра являются определяющими для восстановления условного экономического суверенитета государства. От холуйской ментальности и слепого раболепия перед Западом украинскую «элитку» и остальное население это, безусловно, не избавит, но хотя бы подарит возможность в момент стояния навытяжку перед белыми господами держать голову немного выше.
Та часть элиты Украины, которая требует от России экономических «ништяков», уверяет, что при соблюдении выдвигаемых ею требований (да-да, именно требований!) незалэжная экономически восстановится в течение пяти лет. Да, дорогие читатели и комментаторы, это полнейший бред. Но все-таки возьмем этот откровенно популистский срок за основу, чтобы наглядно показать тем россиянам, что выступают за «наведение порядка на Украине», в какие баснословные деньжищи этот бред может вылиться. Я не буду в данной статье освещать всякие мелочи, пройдусь только по основным цифрам. Поверьте, для наглядности картины этого более чем достаточно.
Расходы, которые в случае «наведения порядка» понесет Россия, делятся на две категории: затраты на восстановление экономики и частичное содержание незалэжной в течение пресловутых пяти лет. Да, Россия будет вынуждена содержать нэньку и финансово поддерживать ее государственность, пока, так сказать, «Украина идет по пути восстановления».
Для начала Россия будет вынуждена с помощью либо льготных кредитов, либо вообще дотаций покрывать бюджетный дефицит Украины, а он на данный момент составляет, по утверждениям самих украинцев, 22 миллиарда долларов. Это те самые заемные средства, что будут составлять основу бюджета на 2021 год. Умножаем на пять лет и получим 110 миллиардов долларов. А почему обязательно 22 миллиарда ежегодно, спросит читатель? Может, в 2022 или 2023 году сумма вливания в украинский бюджет будет меньше? Скорее всего, нет. За такой короткий срок, если принять во внимание украинские реалии, существенно повысить доходную часть бюджета будет крайне сложно. Мы с вами и так приняли на веру откровенно популистское и бредовое заявление условно пророссийской части украинской элиты о том, что «через пять лет все будет хорошо».
Чтобы пополненный российскими деньгами украинский бюджет чувствовал себя хорошо и обеспечивал более-менее эффективное функционирование государства, необходимо избавить его от крупных кредитных выплат. Потому что, к примеру, размер кредитных выплат, которые Украина должна будет произвести в 2021 году, по данным украинского Министерства финансов, составляет 15,6 миллиарда долларов. Смекаете? Если не дотировать кредитные выплаты Украины, то и бюджет нет смысла наполнять, поскольку львиную долю российских вливаний будут сжирать эти самые кредитные выплаты. А всего за пять предстоящих лет Украина должна будет произвести обязательных выплат на сумму более 60 миллиардов долларов! Догадываетесь, за чей счет будет этот банкет в случае «наведения порядка»?
Теперь перейдем к экспорту. Чтобы вернуть «экспортные достижения Украины времен Азарова», нужно, согласно заявлениям украинских «энтузиастов», нарастить украинский экспорт в Россию до 20 миллиардов долларов в год. Сейчас, на секундочку, он составляет всего 3 миллиарда долларов. То есть российский производитель должен «поделиться» своим внутренним рынком с производителем украинским на целых 17 миллиардов долларов. Чем это грозит России? Сокращением производства отечественных предприятий на те же самые 17 миллиардов долларов в год. При таком сокращении российский бюджет потеряет примерно 4 миллиарда долларов в год от недобора только НДС и налога на прибыль. К тому же российская казна потеряет еще 2 миллиарда долларов от отмены ввозных пошлин для украинских товаров. Об этой милости, как и об одностороннем снятии санкций со всех украинских предприятий, незалэжные небратья постоянно канючат уже не первый месяц.
Но это еще не все. 17 миллиардов долларов ― это 1,309 триллиона рублей. Средняя производительность труда в России на 2019 год составляет 103 миллиона рублей в год на одного рабочего. То есть спад производства в пользу Украины на 17 миллиардов долларов приведет к сокращению 12 700 российских рабочих мест, что уже очень плохо, я бы даже сказал, граничит с трагедией. В данный кризисный период безработица ― это надолго, количество рабочих мест и так падает из-за коронавируса. Сокращение рабочих мест, в свою очередь, нанесет ущерб в виде неуплаченного подоходного налога (13 процентов), пенсионных отчислений (22 процента), фонд социального страхования (2,9 процента) и медицинского страхования (5,1 процента). Всё вместе составляет 43 процента от заработной платы этих же самых 12 700 россиян. Если взять официальную среднемесячную зарплату по России в размере 46 965 рублей, умножить ее на 12 и получившуюся сумму умножить на 12 700, получим 7,157 миллиарда рублей. Сорок три процента от этой суммы составит 3,08 триллиона рублей, или же 40 миллионов долларов.
Ничего так, поделились внутренним рынком с «братушками», да? Импорт увеличен на 17 миллиардов долларов, целый перечень отечественных предприятий потерял огромный сбыт на внутреннем рынке, имеем 12 700 потенциально безработных россиян, общий налоговый недобор более чем на 4 миллиарда долларов ежегодно и пошлинный недобор в размере двух миллиардов долларов. Зачем нам такое «счастье»? Тем более что рабочие места в промышленном секторе в конце девяностых и на протяжении всех нулевых создавались с огромным трудом, а 12 700 рабочих мест ― это вам не баран чихнул.
Идем дальше. Для того чтобы успешно и в срок экспортировать произведенную продукцию, необходимо обладать четко функционирующей инфраструктурой. А этим Украина на данный момент похвастаться не может. Известны случаи в 2016 и 2017 годах, когда незалэжная срывала экспортные поставки своей сельскохозяйственной продукции за рубеж только потому, что не могла элементарно в срок доставить ее до портов, настолько «убиты» на Украине автомобильная и железнодорожная сети. В конце 2018 года экс-заместитель министра инфраструктуры Украины Виктор Довгань оценивал необходимую для модернизации всей инфраструктуры Украины в 50 миллиардов евро. На 2020 год эта сумма, по мнению украинских и западных экспертов, составляет уже 100 миллиардов евро, то есть примерно 120 миллиардов долларов. Из этих 120 миллиардов примерно 50 приходится на инфраструктуру, связанную с бесперебойным осуществлением экспортных поставок: ключевые железнодорожные ветки, сортировочные станции, логистические центры, стратегические автомагистрали, порты и прочее.
Согласно заявлениям того же Азарова, на момент 2013 года экспорт в Россию составлял 44 процента от валового. Тогда можно допустить, что стоимость реконструкции инфраструктуры, необходимой только для увеличения экспорта в Россию (пытаться увеличить экспорт в Европу все равно бесполезно) составит примерно 20 миллиардов долларов. Грубо, конечно, но, для того чтобы примерно прикинуть, и такой подсчет достаточен. Догадываетесь, у кого украинцы попросят эти 20 миллиардов долларов? Они их неизбежно попросят, ведь без реконструкции и отладки инфраструктуры даже при наличии произведенного товара планово осуществлять регулярные экспортные поставки будет почти невозможно. Частные российские инвесторы такую сумму не потянут однозначно, да и вряд ли кто-то из частников пожелает вкладываться в Украину, помня о том, как имущество «дочек» российских компаний в 2014 и 2015 годах внаглую дерибанила украинская хунта, прикрываясь «возмущенным народом» в лице националистических проститутов.
Так что отдуваться вновь будет российская казна и какой-нибудь условный РФПИ. А это живые деньги российских налогоплательщиков, заработанные тяжким трудом. Спрошу еще раз, дорогие сограждане, оно вам надо?
Но и на этом эпопея с украинским экспортом в Россию не заканчивается. Все дело в том, что для успешного выполнения экспортного плана в 20 миллиардов долларов многие украинские предприятия требуют модернизации. Не говоря уже о том, что некоторые вообще придется открывать заново. Российская промышленность за несколько лет ушла в такой глубокий отрыв, что украинская продукция на внутреннем российском рынке вообще не сможет с ней конкурировать ни по цене, ни по качеству. Общая сумма, необходимая для модернизации украинской промышленности, оценивается украинскими экспертами в 150 миллиардов долларов. Похоже на правду, ведь на момент 2013 года она уже переваливала за сотню. И сколько из этой суммы приходится на предприятия, ориентированные на экспорт в Россию? Искусственно занизим этот показатель, предположим, что всего 30 процентов. Это примерно 45–50 миллиардов долларов. Кто даст украинцам эти деньги? Европа? Да ну бросьте. Китай? Да ладно. Надо сначала за «Мотор Сич» ответить, а потом уже деньги просить. С китайцами, как, впрочем, и с западниками, того, не забалуешь. Украинские «энтузиасты» безо всяких шуток уповают на российский бюджет.
И что же у нас в итоге вышло? Расходы на финансирование иллюзии украинской государственности в течение пяти лет, пока Украина семимильными шагами «идет к восстановлению», составят 170 миллиардов долларов: 110 ― на покрытие огромнейшего дефицита бюджета, 60 ― на покрытие государственных долговых обязательств. При этом российские инвестиции в инфраструктуру и модернизацию предприятий Украины за пять лет должны будут составить 20 и 50 миллиардов долларов соответственно, то есть еще 70 миллиардов долларов. Итого только очевидные, лежащие на поверхности расходы составят примерно 240 миллиардов долларов. На самом деле цифра не такая уж и фантастическая. Согласно расчетам западных экономистов, которые они проводили еще в 2017 году, сумма, которую в течение десяти лет необходимо вложить в украинскую экономику «для достижения полной макроэкономической стабильности и перезапуска украинской экономики», составляет полтриллиона долларов. То есть по пятьдесят миллиардов долларов ежегодно. Повторюсь, это расчеты 2017 года!
А что получит Россия? Недобор в бюджет объемом более 6 миллиардов долларов, 12 700 сокращений рабочих мест в промышленном секторе, увеличение импорта на 17 миллиардов долларов (около 8 процентов от общего объема импорта) и, самое главное, отток огромной суммы в размере 240 миллиардов долларов из российской экономики в чужую. На эти деньги можно несколько крупных инфраструктурных проектов в Сибири и на Дальнем Востоке реализовать!
Но повторюсь, это только то, что лежит на поверхности. Неизбежно будет подниматься вопрос о поставке энергоносителей по заниженным ценам, а также о дополнительной загрузке украинской транзитной трубы в ущерб «Северному потоку ― 2» или «Балканскому потоку». «Газпром» неизбежно утеряет часть запланированной выручки, а ситуация с ценами на энергоносители из-за коронавируса и так не очень благоприятная.
Также украинские небратья слезно просят Темнейшего о том, чтобы российские производственники ослабили свой натиск на внешних рынках и перестали, как шелудивую дворнягу, вышвыривать Украину с египетского и саудовского рынков. То есть опять рынками поделиться, только уже внешними, недавно с огромными трудами завоеванными.
Необходимо также отметить, что некоторые эксперты, в частности Ростислав Ищенко, указывают на то, что если Россия вознамерится «наводить порядок на Украине», то чисто денежными вливаниями дело не ограничится. Украинские социально значимые министерства и ведомства находятся в таком плачевном состоянии, что России придется отправлять на Украину медикаменты, медицинское оборудование, а также специализированную автомобильную и прочую технику, дабы государственные учреждения могли в бесперебойном режиме функционировать.
Но и на этом братская помощь российского государства не заканчивается. Россия должна будет озаботиться отправкой на Украину медиков, которых на Украине дефицит размером в шестьдесят тысяч душ, и управленцев разного уровня. А вы как хотели? 240 миллиардов долларов ― это вам не хухры-мухры. Эффективность и назначение платежей должны будут контролироваться российскими представителями. Если просто отдать их украинцам, то они их тупо растащат и будут требовать добавки.
И эти самые медики и управленцы должны будут работать в очень враждебной среде, где на каждом шагу их могут избить, покалечить или вовсе убить. То есть российских служащих, несущих благо украинскому государству и народу, нужно будет охранять от этого самого «великого и мудрого» украинского народа с помощью какого-никакого военизированного охранного контингента. При этом укроСМИ из каждого утюга будут орать о «сидящих повсюду русских оккупантах».
Ну что, господа эмо-патриоты и особо сочувствующие, вы хотите таким образом и такой ценой оказывать «братскую помощь»? Я ― нет. Я как законопослушный гражданин и налогоплательщик не желаю вкладывать ни единого цента из 240 миллиардов в украинскую экономику и категорически против сокращения даже одного рабочего места в пользу Украины, а не то что 12 700. Не говоря уже о том, что посылать на территорию гуляйполя медиков и толковых управленцев, подвергая их жизнь и здоровье серьезной опасности.
Читатель может меня спросить, а по какому поводу ты, собственно, так разбушевался-то, а? Дескать, к чему все это словоблудие? Мы и без тебя всё прекрасно понимаем. Да, не спорю. Некоторые комментаторы вышеприведенные цифры и возможные статьи расходов России в случае оказания «братской помощи» Украине в своих комментариях неоднократно приводили. Но это были отдельные фрагменты, а не полная картина. Я разъясняю все это не для понимающих, а для тех россиян, что хотят «навести порядок и помочь братскому народу». Я пытаюсь показать «господам сочувствующим» и некоторым ура-патриотам весь масштаб и грандиозность затрат, которые Россия неизбежно понесет, если российское правительство прислушается к их безумным воплям. Раскладываю по полочкам всё это именно сейчас потому, что с территории незалэжной поступают тревожные звоночки от условно пророссийских политических сил.
На Украине разразился бюджетный кризис в качестве острой приправы к кризису конституционному. Европа и МВФ денег Украине пока не дают, а если и дадут, то сумма будет в размере миллиарда долларов с небольшим хвостиком. Это на две недели полноценного функционирования украинского квазигосударственного недоразумения. Китай до прояснения дела с «Мотор Сич» никаких денег не даст. Ввиду всего этого украинские условные оппозиционеры стали кивать на Россию, как недавно кивали на тот же самый Китай.
В российском экспертном сообществе давно ходит шутка о том, что Медведчук и Погребинский понимают словосочетание «добрососедские отношения» по-своему, «по-украински». То есть это когда Медведчук приезжает в Кремль, показывает огромную портянку «хотелок», и Москва всё это послушно выполняет. А если Россия вдруг вздумает выдвигать ответные требования, то это уже не добрососедские отношения, а «наступ на україньську самостiйнiсть».
В контексте вышеизложенного хотелось бы сообщить читателю, что после того как Путин и Мишустин сняли санкции с трех украинских предприятий, хавальник украинского экспертного сообщества раззявился так, что для его закрытия потребуется промышленный пресс. Украинцы уже хотят не только реанимировать «Антонов» за российский счет, но уже успели размечтаться о ежегодном выпуске 20 тысяч ж/д вагонов для добровольно-принудительной продажи в Россию. В свою очередь, покупать российскую вакцину они уже не желают. Еще чего «русня» удумала! Покупать! Пусть «Рашка» предоставит «великому и мудрому» украинскому народу технологии производства, а Украина не только собственное население провакцинирует, но и заработает на продаже российской вакцины на внешних рынках. Это не шутка, они это озвучивают, причем не только на экспертном уровне, но и на уровне руководства условно оппозиционных партий! Ну и окончательно меня «добила» одна дискуссия в украинском ток-шоу, где они обсуждали извечный украинский вопрос «У кого бы взять крупную сумму денег так, чтобы он не попросил никаких политических уступок»? Подразумевалась Россия, поскольку, повторюсь еще раз, Китай недвусмысленно Украине отказал. Это красноречиво доказывает, что мои опасения имеют под собой конкретные основания. И мои вышеизложенные, хоть весьма и весьма приблизительные, расчеты просто необходимо довести до тех патриотичных и сердобольных россиян, что горят желанием «помочь украинским братьям». У украинских братьев, как оказалось, нехилые такие себе аппетиты, это наглядно демонстрируют заявления условно умеренных экспертов на различных псевдоэкспертных брифингах и ток-шоу.
Я еще раз хочу акцентировать внимание ура-патриотов и особо сердобольных на том, что украинские карманные эксперты, словно гурманы, сидящие в дорогом ресторане за столом с огромным депозитом, озвучивают целый перечень экономических уступок и преференций, которые Россия должна Украине предоставить. А лидеры условно оппозиционных партий, посредством постановочных интервью на своих карманных телеканалах, намекают российскому руководству, что они на эти преференции и уступки всерьез рассчитывают.
Необходимо, чтобы сердобольные господа и ура-патриоты убедились в том, что Украина ― это не брат, а опустившийся донельзя дальний родственник-алкоголик. Вы можете привести его к себе в дом, отмыть его своим шампунем и сбить с него вонь, выкинуть его вонючую одежду и дать новую. А он вместо благодарности, глядя на вас мутными от выпитой сивухи глазами, потребует 20 тысяч рублей в придачу, поскольку изволит продолжать банкет в близлежащем кабаке.
Пусть сочувствующие россияне поймут, что если Россия будет постоянно вытирать грязную украинскую пятую точку, то «великий и мудрый» ничему не научится, так и будет плясать по майданам. То есть вложенные деньги большой пользы украинской экономике и украинскому народу не принесут, за исключением некоторых «достопочтенных» его представителей. В свою очередь, российская экономика будет без толку перенапрягаться в течение нескольких лет, отнимая от себя инвестиции, тем самым сокращая благосостояние всех россиян. Не в коня корм. По моему глубокому убеждению, украинская «элитка» заслуживает того, чтобы остаться с носом и впоследствии быть повешенной на столбах. А большинство граждан незалэжной должно страдать, причем не один год, чтобы в их жалком подобии мозгов отложилась хотя бы одна извечная истина, что «ломать ― не строить». Это будет очень полезное и исцеляющее страдание, так сказать, страдание во благо.
Да и потом, зачем, собственно, Кремлю финансировать враждебное себе квазигосударственное образование? Я глубоко убежден, что в ближайшей исторической перспективе Россия вернет себе свои юго-западные земли вместе с определенным числом вменяемых соотечественников и что приблизительно те же самые деньги, если не больше, во вновь обретенные территории придется вкладывать. Но это будут инвестиции уже в свои территории и на своих условиях.
Анатолий Урсида: http://alternatio.org/articles/articles/item/86424-pochemu-nevozmozhno-spasti-ukrainu
фэндомы Ватные вбросы Ватная АНАЛитика Я Ватник разная политота
Украина, Белоруссия и другие: равноправие беспомощных
В ходе белорусских протестов обнаружилась одна тенденция, сближающая ситуации в Белоруссии и на Украине
Надо сказать, что в целом, как с точки зрения отсутствия заповедника национализма в западных областях, так и с точки зрения готовности власти защищаться (пусть она и делает это неквалифицированно, во многом нанося ущерб самой себе) Белоруссия внешне серьёзно отличается от Украины. В каком-то смысле прозападный мятеж при отсутствии серьёзного прозападного большинства в обществе представляется абсурдом.
Вот тут-то и вспоминается Украина. Если формально прозападные и пророссийские силы оцениваются белорусскими социологами как 33% к 44%, то у Януковича последняя предмайданная социология давала раскол страны примерно пополам (49% за ЕС и 50% против). Однако здесь есть определённое лукавство.
Белорусские социологи предлагают выбор между Западом и Россией. Украинские же цифры показывали общее количество противников западного выбора, включая тех? кто выступал за абсолютную самостоятельность Украины (ни на Запад, ни на Восток). Если сложить белорусские цифры, то можно предположить, что отказ от интеграции на Запад или в Россию проголосовали бы чуть больше 20% белорусов (100-(44+33)=23%).
На Украине же сторонников сближения с Россией к концу 2013 года было меньше, чем сторонников отказа равно от европейской и постсоветской интеграции.
То есть если в Белоруссии пока что сторонники российского выбора составляют относительное большинство (хоть уже утратили абсолютный перевес), то на Украине эта социальная группа представляла абсолютное меньшинство и могло уравновешивать майданные силы только при поддержке сторонников полной независимости, многим из которых, однако, идеи майдана были ближе антимайданных.
Просто надо отметить, что среди тех 49%, которые якобы выступали за ЕС, многие предпочитали эволюционный путь революционному, немалая часть считала, что Украина пока не готова к вступлению в Евросоюз и форсировать этот вопрос вредно.
В общем, ярые сторонники майдана, равно как их последовательные противники, составляли на Украине относительно малые общественные группы. Остальные относились к происходящему с большей или меньшей степенью индифферентности. Они могли ругать власть или ругать майдан, зачастую ругали и тех и тех, но к каким-то активным действиям были не готовы.
В Белоруссии мы видим ту же картину. Как оппозиционные, так и провластные митинги не были особенно многочисленными, хоть обе стороны напрягали силы, каждая пытаясь показать, что народ поддерживает именно её. Большинство белорусов предпочло ругать как власть, так и майдан из дома, отказавшись от активных действий в защиту своей позиции.
Это первое совпадение ситуации в обеих странах. Но есть и ещё одно, гораздо более тревожное. К концу правления Януковича, в среде, которую можно было бы определить как антимайданную, в том числе среди тех, кто числил себя пророссийскими, резко выросла популярность тезиса о том, что Россия не готова к равноправному сотрудничеству с Украиной, отказываясь удовлетворять её экономические потребности и выдвигая собственные политические требования.
Сейчас аналогичный процесс наблюдается в Белоруссии. Сторонники европейского выбора, понятное дело, уже являются противниками интеграции с Россией. Но и те, кто называет себя пророссийскими, очень часто (особенно это характерно для последовательных сторонников Лукашенко) говорят, что Россия должна уважать их суверенитет, их язык, их интересы и вообще белорусско-российским отношениям не хватает равноправия.
«Если Россия хочет, — говорят они, — настоящего сближения с Белоруссией, то…» — дальше следует список того, что Россия «должна».
Мы имеем дело с абсолютно идентичными процессами, происходящими в головах у населения Украины и Белоруссии (равно как и большинства других постсоветских государств). Они уверены, что Москва спит и видит, как бы восстановить СССР. Нет, они, конечно, не верят в то, что с мавзолея на парады вновь будут смотреть члены политбюро ЦК КПСС во главе с генеральным секретарём. Они согласны на замену коммунистов Путиным и «Единой Россией», но в остальном это должен быть СССР, в котором им было хорошо.
Поскольку им было хорошо, они считают, что России-то было ещё лучше. И в упор не понимают и не принимают нежелание значительной части русского народа восстанавливать Советский Союз. Уверены, что на самом деле Россия к этому стремится, но скрывает. Более того, они уверены, что сам факт существования СССР для России настолько большое благо, что всякие «мелочи», вроде цен на нефть и газ, несущественны. Торговаться из-за такой «чепухи», по их мнению, могут только враги народа.
Искренне веруя, что российский народ в большинстве своём их взгляды разделяет, они пытаются апеллировать к нему напрямую, убеждая россиян разобраться со своими правителями, «не желающими равноправия» и потому не воссоздающими СССР. При этом их желание воссоздать СССР внутренне противоречиво. Они хотят сохранить то, что у них есть, и получить то, что с распадом СССР они потеряли.
Нефть и газ по внутрироссийским ценам в их понимании — абсолютное благо для всех. Открытый для их товаров российский рынок, а также преференции на нём для их производителей — так и должно быть. Военная защита должна осуществляться Россией по первому свистку. Но вот поступаться хотя бы долей своего суверенитета они уже не хотят. Более того, они не хотят даже координировать внешнюю политику, заявляя о неких «национальных интересах».
Естественно, такое желание «съесть вначале твоё, с тем, чтобы потом каждый ел своё» вызывает у россиян резкое отторжение и подозрения в особой хитрости бывших братьев. На самом деле, хоть их построения абсурдны, как сама их жизнь, они вполне искренни. Почитайте, как они визжат в социальных сетях: «Хотите ракеты НАТО под Харьковом или Смоленском», — даже не замечая, что при желании НАТО могло давно поставить свои ракеты в паре сотен километров от Санкт-Петербурга.
Они не понимают, что ощущаемая ими после распада СССР постоянная военная угроза совершенно по-иному воспринимается в России. Не то чтобы в Москве её не замечали, просто Россия готова такую угрозу отразить в любой момент и с любого направления. И справится с этим не только без помощи бывших братьев, но и при их гипотетической враждебности. А вот сами они свой суверенитет без России отстоять не могут. Но они настолько привыкли, что у всех в СССР всё одинаково, только у них немножко лучше, что и сейчас считают, что не только с голоду Россия помрёт без их товаров, но и защититься от внешней агрессии ей будет так же сложно, как и им самим.
В общем, они примеряют своё состояние на Россию и делают из этого вывод о сугубой заинтересованности Кремля в дружбе с лимитрофами любой ценой. Когда же реальная политика России входит в противоречие с их представлениями о таковой, они начинают вопить о предательстве и о том, что Россией управляют «враги народа».
Это совсем не так смешно, как кажется. Дело в том, что если бы такая позиция широких слоёв белорусского и украинского населения была вызвана только враждебной по отношению к России пропагандой, можно было бы рассчитывать со временем преодолеть её при помощи собственной пропаганды. Но пропаганда бывает эффективна лишь тогда, когда опирается на некую реальность (пусть она эту реальность и переформатирует). Так вот, ведущаяся в лимитрофах пропаганда о том, что «Россия должна», падает на благодатную почву личной уверенности потребителя этой пропаганды, что таки должна.
У них произошло раздвоение личности. Они одновременно чувствуют себя русскими, которым Россия должна помогать ради их русскости, и суверенными белорусами и украинцами, которые сами ничего России не должны ибо обязаны лояльностью только собственным государствам. Россия рассматривается одновременно как своё и чужое — как некая коллективная собственность всех бывших советских, каждый из которых ещё имеет небольшую собственную национальную квартирку.
Поэтому у них не возникает когнитивного диссонанса, когда они, с одной стороны постоянно учат Россию, как ей жить и как себя вести, чтобы им было комфортно, а с другой постоянно вопят: «Не лезьте в наши дела! Без вас разберёмся!»
К сожалению, когда критическая масса этих нерусских русских в стране превышает предел в 35–40% населения, майдан становится неизбежен, а его конечная победа предопределена. Просто потому, что большая часть тех сил, которые мы по инерции продолжаем считать пророссийскими, на деле таковыми уже не являются. Даже если они не хотят победы майдана, ещё меньше они хотят прихода России.
Майдан же состоит хоть из не таких, но своих, понятных, а чего надо этим русским, не желающим делиться с бывшими братьями своим благополучием, разобрать невозможно.
Ну а когда часть общества валит власть, опирающуюся только на силовиков, а остальное общество увлечённо наблюдает за процессом, не вмешиваясь на стороне власти, то любой режим обречён. Он может продержаться пару месяцев, а может и несколько лет. Но конечный результат известен.
Самое же смешное заключается в том, что в такой ситуации любому режиму (даже режиму Порошенко, не говоря уже о режимах Януковича или Лукашенко), чтобы не рухнуть и не похоронить собственное государство и общество, надо ускоренно и централизовано вступать в Россию. Но они это сделать не могут, поскольку ищут Россию не такую, какая она есть на деле, и не там, где она находится.
Ну а «в грёзы нельзя насовсем убежать».
фэндомы Ватные вбросы Ватная АНАЛитика Я Ватник разная политота
Фактически Украина раскалывается по границам экономических комплексов
В Закарпатье в Сюртивской объединенной территориальной громаде новоизбранные депутаты после своей присяги исполнили венгерский гимн, а не украинский.
Ростислав Ищенко, украинский политолог, колумнист издания Украина.Ру, историк, дипломат в комментарии для «Журналистской правды» отметил, что для Закарпатья эта ситуация стандартна. Хотя другие крупные регионы Украины также мало считаются с центром в последнее время.
«В Закарпатье всегда были сильные автономистские тенденции. Они всегда подчёркивали свою особость. Раскол Украины давно уже произошёл, но я не думаю, что сейчас, в нынешний момент для Украины самое опасное – это этническое расслоение. Потому что фактически она раскалывается по границам экономических комплексов. Если мы посмотрим на последние региональные выборы, которые там прошли, то везде побеждают даже не губернаторы и не центральные партии, а мэры. Мэры крупных городов, которые являются центрами экономических комплексов. Я даже не могу сказать, что это олигархические вотчины, потому что у олигархов собственность разбросана по всей Украине. А это именно территориальные комплексы, как в своё время возникали территориальные княжества вокруг территориальных экономических комплексов.
Такой раскол для Украины сейчас очень опасен.
К Киеву претензии есть и у венгров, которые живут в том же Закарпатье, и у румын, и у русин. В принципе, начиная ещё с 90-х годов там всегда удовлетворялись тем, что, мол, вы к нам не лезете, и мы вас не трогаем. Если приезжал какой-то особо наглый губернатор, его быстро оттуда выдавливали. И совершенно спокойно занимались своей контрабандой.
Дело в том, что Закарпатью как региону вне Украины существовать экономически очень сложно. Вся его экономика, в основном, построена на контрабанде. И на контрабанде как раз за счёт того, что украинские границы слабо охраняются, что они по сути открыты для региона.
Если они попадают вдруг в Венгрию или ещё куда-то, то весь этот бизнес накрывается медным тазом. Поэтому при всём желании они очень сильно привязаны экономически к Украине и её нынешнему состоянию. Потому что больше контрабанду сбывать некуда.
В любом государстве существуют определённые территориально-экономические комплексы. Они и в СССР были. Но если государство уменьшилось до размера Украины, то там тоже существуют ТЭК. Например, в Донецке всегда существовал металлургический. В Днепропетровске – машиностроительный и металлургический. В Харькове, в основном, машиностроительный. Одесса – это порт, перевалка, транзит грузов. Они все взаимодополняют друг друга в рамках одного государства. Но только до тех пор, пока это государство имеет реально сильный центр, способный приносить этим территориям пользу. То есть центр, способный осуществлять управление и имеющий достаточный ресурс для того, чтобы каждый из этих территориально-экономических объединений было в нём заинтересовано.
Но это государство нищает и беднеет (уж не говорю о том, что прекращает работу государственный аппарат как таковой), это государство просто доходит до состояния полного обнищания, когда они считают копейки, чтобы дожить до конца года, и говорят, что нет, не доживут. Причём когда-то там говорили о дыре в бюджете в 80-120-300 миллиардов гривен – это понятно, это большие деньги. А сейчас говорят, что не хватает 10 миллиардов, чтобы свести концы с концами, значит, на следующий год нет вообще уже ничего.
Вот в таком случае у регионов всегда возникает вопрос: «А зачем нам нужен такой центр? Он же ничего на даёт, пользы никому не приносит. Но деньги на своё содержание у нас берёт и пытается здесь нами руководить, как и что нам приватизировать, как нам управлять своей экономикой. Давайте мы лучше от него будем подальше».
И, кстати, начиная уже даже не с переворота, а с 12-13-го года, появились такие тенденции, что центральная власть договаривалась с местными. Допустим, Янукович Кернеса [мэра Харькова – прим.ред.] не менял. Тот был популярный мэр, контролировал Харьков, и с ним регионалы договорились. Потом пришли следующие, и опять договорились с Кернесом.
А потом стали договариваться с Одессой. Туда сначала Коломойский пытался засунуть [Игоря Петровича] Палицу, потом Порошенко пытался засунуть туда Саакашвили. А закончилось всё тем, что мэр Труханов съел всех. И даже не мэр Труханов, а местная одесская региональная элита, которая завязана на одесский порт и контрабанду и не хочет делиться прибылью с посторонними людьми. Они согласны демонстрировать Киеву лояльность, соглашаться, что живут в составе Украины, 4 раза в год вывешивать флаг, произносить заклинания по праздничным дням. А вот в экономические дела не пускают.
То же самое наступило в Днепропетровске, где окопались Филатов с Корбаном.
То есть любой более-менее серьёзный замкнутый на себя, способный какое-то время существовать самостоятельно экономический регион, у которого осталось ещё хоть что-то, что способно его кормить, начинает замыкаться в своих границах, а по отношению к Киеву говорит буквально следующее: «Мы, конечно, понимаем, что мы не можем провозгласить свою независимость, нас же никто не признает, и нам будет сложно. Поэтому ладно, вы нас представляйте там, на мировой арене, можете ездить в ООН, посольства свои содержать – это нас не интересует. Мы вроде бы в составе Украины. Но вот сюда не суйтесь со своими указами».
И когда Верховная Рада принимает что-то, чем не довольны в регионах, какой-то указ подписывает Зеленский, они уже сейчас открытым текстом говорят: «А мы это выполнять не будем. Мы на своей территории принимаем противоположные решения и выполнять их не будем. И пусть попробуют нас заставить».
Так вот в Закарпатье такие тенденции были значительно раньше, чем во всей остальной Украине. Это регион в этническом плане особый, этот регион всегда был отрезан Карпатами, они всегда говорили: «Перекроем перевал, и до свидания».
И кроме того, у них всегда была особая экономика. Также, как и в Одессе, она всегда базировалась на контрабанде. Только в Одессе контрабанда идёт через морской порт и имеет свою особенность. А в Закарпатье более мелкая бытовая. Она идёт через открытую границу. Там же есть места, где граница проходит по частному огороду. Здесь ваш огород, а здесь уже другое государство. Там очень удобно заниматься такими вещами, как провозить нелегальные партии сигарет и прочего мелкого товара, но в крупных масштабах. И они так существовали всегда.
Почему там всегда Балога и Ратушняк конкурировали – два бандита. Но для того, чтобы управлять Закарпатьем, надо было договориться или с одним, или с другим. Вы могли выбирать. Вам не нравится Балога? Договоритесь с Ратушняком. Вам не нравится Ратушняк? Договоритесь с Балогой. Но других вариантов у вас нет. Можете, конечно, сидеть губернатором, но за пределами вашего кабинета вам ничего не будет подчиняться, вы ничего не будете решать. И так эта территория всю жизнь существовала. И так она существует и сейчас. Она уже давно фактически существует отдельно от Украины. Но поскольку ей выгодно считаться частью Украины, она ей продолжает считаться».
