Сделаны в кпсс

Украина в её президентах

В детском мультике Удава мерили в Попугаях (получилось «38 попугаев и одно попугаячье крылышко»), Мартышках (пять мартышек) и Слонах (три слона). Что может «измерить» страну лучше, чем её руководители? Мы ведь говорим «эпоха Александра III», «эпоха Сталина», «эпоха Путина», «эпоха Рейгана», «эпоха де Голля» и т. д., подразумевая, что избранные народом (получившие власть по наследству или захватившие её) личности внесли решающий вклад в формирование образа управляемого ими государства во время своего правления, а также оказали решающее влияние на формирование и развитие общественных отношений.

Такой подход особенно справедлив к лидерам только формирующихся государств. Они в определённой мере выполняют функцию демиурга, лепя из оказавшегося у них в руках демографического, экономического и политического материала «идеальную систему» согласно своим представлениям.

Так почему бы нам не «измерить» Украину в её президентах? От начала до конца их было всего шесть штук, отбывших в общей сложности семь президентских сроков, два из которых неполные.

Первым был Леонид Макарович Кравчук. Из всех президентов Украины он был наиболее профессиональным политиком. Родившийся в 1934 году, Кравчук по окончании Киевского университета лишь два года преподаёт политэкономию в Черниговском финансовом техникуме, а с 1960 года (в 26 лет) делает чисто партийно-политическую советскую карьеру. Начал с низов, с консультанта-методиста Дома политпросвещения, дослужился до члена политбюро ЦК КПУ, второго секретаря ЦК КПУ.

Интересно, что, родившийся в Волынском воеводстве Второй Речи Посполитой, Кравчук умер в мае 2022 года в немецком Мюнхене — на родине германского нацизма. Таким образом, он в целом повторил путь Украины, первым президентом которой стал (Грушевский был председателем Центральной Рады — парламента). Украина тоже родилась как польский проект, была выпестована коммунистическим СССР и угроблена германским ЕС, приложившим немалые усилия как для реализации путча 2013–2014 годов, так и для дальнейшего нагнетания напряжённости в украинско-российских отношениях и разжигания военного конфликта в интересах США, по итогам которого лидеры ЕС собирались поживиться за счёт разграбления России. Ну и место смерти — Мюнхен, родина нацизма, — также символично для лидера, стоявшего у истоков преобразования УССР в нацистскую Украину.

Внешне, по манере говорить и по повадкам, Кравчук напоминал удачливого председателя колхоза — эдакого хитрована, о котором начальство знает, что ворует, но он любого ревизора умеет принять, товар лицом показать, самого ублажить и начальству вовремя поклониться. Его, может быть, и не уважают, но в целом он на хорошем счету: инспекцию из центра всегда возят именно к нему и он ни разу не подвёл.

Не сложились отношения у Кравчука только с Щербицким. Фронтовик Щербицкий, один из влиятельнейших членов политбюро ЦК КПСС брежневского периода, член узкого круга руководителей СССР, не доверял излишне льстивому Кравчуку и не дал ему выбраться за пределы отдела агитации и пропаганды ЦК КПУ, куда он был назначен ещё при заигрывавшем с националистами Шелесте.

Но в сентябре 1989 года тяжело больной Щербицкий ушёл на пенсию и через пять месяцев умер. Вот с этого-то момента партийная карьера Кравчука и попёрла. Под занавес перестройки он ещё успел избраться председателем Верховного Совета УССР. Выиграл президентские выборы в декабре 1991 года, поскольку воспринимался большинством избирателей как представитель союзного руководства.

В связи с острым политическим кризисом на Украине, ставшим результатом распада Союза и экономических связей между республиками, был вынужден согласиться на досрочные президентские выборы, которые в июле 1994 года проиграл Кучме.

Предельно лжив. Я с ним общался единожды, когда работал в газете, которой Кравчук согласился дать интервью (на беседе присутствовало четыре представителя издания и Кравчук). Кучма тогда ещё был президентом Украины, его второй срок был далёк от окончания, но его позиции в обществе были подорваны «делом Гонгадзе». Леонид Макарович около двух часов рассказывал, какой он талантливый лидер и как ничтожный Кучма до сих пор живёт за счёт его наработок начала 90-х годов. Расшифрованный материал интервью был отослан Кравчуку на согласование и оперативно вернулся от него, как сообщил Кравчук главному реактору, «с небольшими, чисто техническими правками». После «небольших технических правок» речь Кравчука превратилась в один сплошной дифирамб «мудрому и достойному Леониду Даниловичу Кучме», который оказывал неоценимую помощь Кравчуку ещё во время президентства последнего, а теперь твёрдой рукой лично ведёт украинский народ к счастью, чему Кравчук несказанно рад.

Позднее Кравчук, не стесняясь, менял свои оценки людей и событий публично, в зависимости от того, как менялась политическая обстановка на Украине. Он был и за НАТО, и против НАТО, и за Россию, и против России, и против майдана, и за майдан. За всё это он исправно получал награды от всех властей, став одним из девяти граждан Украины — полных кавалеров всех пяти степеней ордена Ярослава Мудрого и Героем Украины.

В общем, несмотря на то что Кравчук, как я писал выше, единственный политический профессионал из всех украинских президентов, он является средоточием всего худшего, наиболее анекдотичного из того, что может породить украинская земля. Лживый, сервильный, мстительный и трусливый Кравчук начал строительство украинского государства с двойной лжи. Народ Украины он уверял, что референдум о независимости (осенний, на котором большинство высказалось за независимость Украины) проводится для укрепления СССР на основе большей самостоятельности республик. Ельцину же в Беловежской пуще он представил результаты референдума как непреклонную волю украинского народа к отделению. Хоть правил он недолго и не запомнился ни великими победами, ни великими злодеяниями, но именно Кравчук запустил украинское государство по порочному пути тотальной лжи, с которого оно так и не сумело сойти до самой своей смерти.

Леонид Данилович Кучма — советский «сэлфмэйдмэн». Родился в глухом селе Чайкино на небогатой Черниговщине. Отец погиб на войне. Мать-колхозница растила троих детей одна. Упорно учился. Сумел окончить физико-технический факультет Днепропетровского университета.

Неизвестно, как сложилась бы карьера Кучмы, но в 1967 году он женился на приёмной дочери заместителя главного инженера «Южмаша», который годом ранее был назначен главным инженером главного технического управления Министерства общего машиностроения СССР. Характерно, что вся производственная деятельность Кучмы с 1960 по 1990 год связана с «Южмашем», где он работал и секретарём парткома, и первым заместителем генерального конструктора, и генеральным директором.

Внезапный взлёт его политической карьеры связан с быстро оформившейся оппозицией «красного директората» политике Кравчука, результатом которой стало опережающее разрушение украинской промышленности. Был буквально навязан Кравчуку в качестве премьера мощным директорским лобби в Верховной раде. Получил от парламента полномочия издавать постановления правительства, имевшие силу закона. Неудивительно, что при первой же возможности Кравчук постарался от него избавиться, вынудил подать в отставку. В ходе одной из дискуссий в парламенте, будучи уже премьером, заявил: «Скажите, какое государство мы строим, и я буду его строить». Слова оказались пророческими и являются кратким, но предельно полным описанием политической карьеры Кучмы, в ходе которой он «строил» самые разные государственные системы, но так ничего и не построил.

За время своего правления пережил трансформацию от политика, пришедшего к власти под лозунгами восстановления единого государства с Россией и противника националистов, до сторонника европейской интеграции и вступления Украины в НАТО. Несмотря на две попытки досрочно отстранить его от власти, предпринятые американцами с опорой на местную пятую колонну, добыл свои два срока до конца, увеличив при этом срок, на который избирается президент с четырех до пяти лет. Единственный из украинских президентов, сумевший переизбраться на второй срок. Является отцом украинского олигархата, сформировавшегося при Кучме и в основном усилиями Кучмы. Выросшие «в кучминой шинели» политики (Порошенко, Тимошенко, Ющенко, Яценюк) в будущем стали лидерами двух нацистских переворотов на Украине. Многие из них до сих пор участвуют в активной политике и пользуются серьёзным влиянием.

Мне пару раз приходилось сталкиваться с Кучмой в коридорах администрации и близко наблюдать его во время нескольких визитов за рубеж. Внешне он долгое время выглядел, как учитель труда из провинциальной школы. При общении с зарубежными политиками относительно легко чувствовал себя только с Шеварднадзе, который для него был совсем не зарубежным, а таким же, как он, удачливым советским служащим, которому удалось приватизировать не завод, а целую страну, хоть размерами и поменьше кучминой. Во всех остальных случаях в любой непредвиденной ситуации тушевался, не знал, куда деть руки, и выбирался из несложных не столько даже политических, сколько бытовых ситуаций только с помощью советников. Впрочем, люди, сопровождавшие его в поездках к лидерам СНГ, утверждают, что там он был вполне в своей тарелке, уверен в себе, даже инициативен.

Критически важным для политики Кучмы оказался брак его дочери с, наверное, самым прозападным украинским олигархом Пинчуком, старательно демонстрировавшим навязчивую любовь ко всему западному, даже собиравшим коллекцию «современного искусства», имевшую отношение скорее к кичу и эпатажу, чем к искусству. Я даже опасаюсь, что, если бы период становления Пинчука как олигарха пришёлся на более позднее время, когда на Западе вошло в моду ЛГБТ, он бы постарался связать свою судьбу не с дочерью Кучмы, а с каким-нибудь президентским сыном (чтобы соответствовать требованиям общества, в которое стремился войти).

Пинчук, так же как Кучма, всегда неловко чувствовал себя в компании западных политиков и бизнесменов. На его лице и во всей позе читалось смятение мальчика из хрущёвки (один мой знакомый при советской власти жил с ним в днепропетровской хрущёвке то ли на одном этаже, то ли этажом выше или ниже), попавшего ко двору Людовика XIV французского или Филиппа II испанского, с их суровым, до мелочей проработанным этикетом, понимающим, что он здесь чужой, находиться не имеет права и пытающимся съёжиться, стать маленьким, исчезнуть из поля зрения гуляющих вокруг вельмож, пока они его не заметили и не прогнали пинками.

Впрочем, для украинских грантоедов-евроинтеграторов Пинчук сам был вельможей, «рукой кормящей», покровителем людей с «правильной» (прозападной) политической ориентацией. С ними ему было так же легко, как Кучме с постсоветскими лидерами. Даже легче, ибо Кучма был всего лишь равным среди лидеров, а Пинчук являлся финансовым донором среди реципиентов.

По мере того, как происходила пинчукизация Кучмы, второй президент Украины менялся не только как политик, но и внешне. Образ доброго, но недалёкого провинциального учителя труда сменился физиономией злобного сицилийского или неаполитанского мафиозо — мизантропа и хладнокровного убийцы, любой ценой пытающегося сохранить свою власть в глухой итальянской деревушке. Вроде Дона Чичо (персонажа из «Крестного отца 2» Копполы, чьи подручные убили семью Вито Андолини, будущего Дона Корлеоне) и который впоследствии сам пал от руки приехавшего из Америки Вито Корлеоне.

Если Кравчук был идеологом постсоветской украинской государственности, определившим базовые принципы её создания, то Кучма стал её архитектором, воплотившим кравчуковские принципы в реальные формы.

В принципе, на первых двух президентах история постсовесткой Украины и заканчивается. Стараниями Кучмы к исходу его второго срока Украина теряет международную субъектность, ярчайшим свидетельством чего становится первый майдан и приход к власти проамериканской марионетки Ющенко.

Виктор Андреевич Ющенко — младший сын в семье школьного учителя из глухого села Сумской области. Но если Кучма в рамках советского общества смог преодолеть свою провинциальность и чувствовал себя (не всегда обоснованно) равным, общаясь с любым выходцем из СССР (его комплексы давали о себе знать только при общении с европейцами и американцами), то Ющенко так и остался на всю жизнь глуповатым, но амбициозным сельским парнем, затаившим глухую злобу на всех более успешных, чем сам, соотечественников и открыто преклоняющимся перед всем европейским. «Ах принцессочка моя истеричная, скоро будут здесь певцы заграничные, выбирай любого…» — это про Ющенко, не умеющего отличить трипольскую древность от проданного вчера на рынке цветочного горшка, но важно рассуждающего о коллекциях Лувра и Прадо, которые он никогда не видел, хоть неоднократно имел такую возможность.

Его финансовая и политическая карьеры — результат удачных (и совсем не случайных) браков. Незадолго до того, как американские эксперты объявили Ющенко лучшим банкиром, лучшим премьером и лучшим (нужное вписать) современности, мне довелось сидеть с ним рядом на государственном обеде, который давал Шеварднадзе в честь визита Кучмы. Ющенко тогда был главой Нацбанка Украины. Делегации были большие, а грузины всегда отличались хлебосольством, поэтому застолье было слишком масштабным, чтобы сохранилась возможность поддержания общей беседы. Соответственно, разговор вели между собой маленькие группки по интересам.

Ющенко я тогда в лицо не знал, но быстро выяснил, что моими соседями и собеседниками являются какой-то грузинский епископ, глава Нацбанка Украины и его грузинский коллега с супругой. Священник больше молчал и слушал, я тоже был далёк от тем, интересных профессиональным банкирам и финансистам, поэтому первоначально беседу пытался завязать с Ющенко руководитель грузинского Нацбанка. Он начал активно нахваливать опыт Ющенко по стабилизации национальной валюты и введению в оборот гривны (которое только готовилось). Через пару минут я с ужасом понял, что глава Нацбанка Украины в принципе не понимает, о чём с ним говорят, то есть он не разбирается в предмете своих профессиональных интересов даже на доступном мне уровне.

Дав несколько односложных ответов, чтобы уйти от беседы, Ющенко начал один за другим произносить тосты, пил при этом поданную грузинами наряду с вином водку «Тархун». Быстро приговорив литровую бутылку, Виктор Андреевич потерялся во времени и пространстве, после чего внимательная президентская охрана аккуратно отнесла его в номер (обед давался в той же государственной резиденции, в которой мы были размещены). Когда через годы после этого я слышал от сторонников Ющенко, что «он вообще не пьёт» и «он выдающийся специалист», мне было даже не смешно. Ничтожнее Ющенко у Украины президента не было. Именно поэтому уже через полгода после первого майдана у людей «с хорошими лицами», составлявшими его массовку, в моду вошёл значок «Я не стоял на майдане». Так быстро исчерпать кредит доверия своих сторонников не сумел даже Янукович.

Всю свою президентскую каденцию Ющенко «царствовал, но не правил», бдительно следя при этом, чтобы никто не начал хоть как-то управлять страной.

Приход Ющенко к власти стал убедительной демонстрацией глубочайшего морального разложения общества. Если украинцы в этом ничтожестве пожелали увидеть спасителя и убедили себя в том, что он является источником многочисленных талантов и сокровенного знания, то дальше ими мог управлять кто угодно, даже телеграфный столб.

Единственная проблема Ющенко и приведших его к власти американцев заключалась в том, что он не только не умел работать и не хотел учиться, но и в принципе был слишком ленив, чтобы хотя бы оформлять в государственные акты пожелания приведших его к власти хозяев. Он желал вкусно есть, сладко пить, мягко и долго спать и иногда «представительствовать» с видом столь же важным, сколь и глупым, изрекая банальные истины вперемешку с откровенной ересью.

Благодаря ющенковской лени и трусости легализованный им и введённый в активную политику украинский нацизм не получил власти ещё во время ющенковского президентства. По этой же причине тогда же не началась украинско-российская война. Ющенко хоть и отдал во время войны 08.08.08 соответствующие приказы вооружённым силам, в частности ВМС Украины, но побоялся добиться их выполнения.

Ющенковское президентство знаменовало моральный слом украинского постсоветского общества. С одной стороны, произошёл трагически разрыв между готовой сопротивляться перевороту тогда ещё многочисленной пророссийской украинской общественностью и политическими силами, монополизировавшими право выступать от имени пророссийских сил, которые моментально согласились на капитуляцию даже без личных гарантий, только потому, что так же, как Ющенко и его команда, ориентировались на Запад и видели себя частью Запада. С другой, те миллионы, которые «увидели» в Ющенко мессию, сегодня со столь же тупым упорством устилают своими телами украинские чернозёмы в не менее тупой уверенности в том, что они являются «защитниками отечества», хоть на самом деле они это отечество пытаются затолкать в европейское рабство.

Этот психотип сложился до Ющенко, но доминирующим стал именно в ходе и во многом в результате его президентства.

Янкович — личность трагикомическая. Я не знаю (и сейчас никто уже не может сказать точно) совершал ли он в детстве преступления. Тот осторожный увалень, который управлял Украиной с 2010 по начало 2014 года не производит впечатление человека, способного решиться на рискованный поступок. Возможно, донецкие правоохранители советских времён действительно использовали подвернувшегося под руку сироту, для того чтобы отмазать более «уважаемых» людей и не иметь при этом зависшего дела. Как бы там ни было, но в его жизни были и приговоры, была и реабилитация.

Он успел вступить в партию и начать карьеру «крепкого хозяйственника», когда развалился СССР. В независимой Украине Донбасс формально был одной из областей, но на деле неформально пользовался куда большими правами, чем «автономный» Крым. Это было государство в государстве, и донецкие ревниво следили за тем, чтобы чужие (включая россиян) не делали бизнес на их территории.

Янукович вполне вписался в новые реалии. Быстро добрался до губернаторского поста. Область, в которой было сосредоточено до 60 процентов украинской металлургии, благодаря удачной конъюнктуре мирового рынка показывала очень неплохие результаты на фоне общей украинской разрухи. В свою очередь днепропетровская команда Кучмы настолько плотно сошлась в битве за власть с ею же созданными олигархами, что у монолитного донецкого клана появился шанс войти в большую украинскую политику. Чем они немедленно воспользовались. В обмен на условную поддержку Кучмы Янукович стал вначале первым вице-премьером, а затем премьер-министром.

На позицию преемника его выдвинула судьба. Понимая, что против Кучмы выступили США, которых даже более, чем Россию, перестала устраивать политика «многовекторности», все политики из кучмовского окружения отказались выступить в качестве его преемника. Ведь США уже сделали свою ставку на Ющенко, а ссориться с Вашингтоном никто из них не хотел.

Но донецкие вновь решили, что это их шанс подчинить всю Украину, и Янукович стал кандидатом в президенты.

В 2004 году, как и в 2010-м, за пророссийской Украиной всё ещё оставалось электоральное большинство. Хоть и относительно небольшое. В обоих случаях Янукович, выступая против политиков, представлявших Запад (в 2004 году Ющенко, а в 2010-м Тимошенко), выиграл второй тур с небольшим (процента в три — три с половиной) преимуществом. Но в 2004 году США не пожелали признать его победу. Они надеялись, что сыграет ставка на Ющенко. В 2010 году те же американцы уже понимали, что Тимошенко как президент удовлетворит их ещё меньше, чем Ющенко. Поэтому Запад признал выборы честными, а все попытки Тимошенко организовать майдан пропали втуне, ибо только США имеют право сертифицировать майданы, а несертифицированные майданы не побеждают.

За Януковича, уже продемонстрировавшего в 2004–2005 и в 2007 годах свою склонность к капитулянтству и к работе с прозападной частью общества, пророссийская Украина голосовала как за «фол последней надежды». Он реально мог стать последней преградой победоносному шествию нацизма к власти. Но не стал. Потому что не захотел. Хоть ему и пришлось доживать жизнь в России, как политик Янукович ориентировался на Запад. Некоторые думают, что это стало результатом травмы первого майдана. Но на деле вся донецкая элита, чьим полномочным представителем в украинской власти он работал, также ориентировалась на Запад, не понимая, что они в качестве национальных производителей там никому не нужны, а их изумрудные запонки и костюмы от «Чарутти» воспринимаются западными элитами как фрак на папуасе. Никогда они не будут для Запада своими.

Предательство донецкими элитами своих избирателей добило русское движение Украины. У тех, кто не погиб, не уехал и не оказался на освобождённых от нацистов территориях Крыма и ДНР/ЛНР, начало прогрессировать разочарование в Русском мире. В результате часть скатилась в мизантропию, граничащую с неприятием современной России, а часть просто перешла на сторону «евроинтеграторов».

Проблема этих «пророссийских» заключалась в том, что они слишком много надежд возлагали на донецких, на Януковича лично, а затем на Россию. Все эти силы должны были в их понимании действовать так, как удобно им. Когда же выяснилось, что мир далёк от совершенства и форматировать его под себя можно только собственными усилиями (в том числе давлением на своих лидеров), они почувствовали себя униженными и оскорблёнными, что в конечном итоге привело к отказу от прежних идеалов и принятию враждебных идей.

Если Ющенко стал символом моральной катастрофы прозападной части украинского общества, то Янукович стал символом такой же катастрофы пророссийской части. При этом обе части так и не осознали, что в современном мире нельзя быть «многовекторными», «пророссийскими украинцами» или «проевропейскими украинцами». Украинцы вообще никому не нужны, даже самим себе, ведь умирают они сейчас не за украинские (коих просто нет), а за «европейские» и американские ценности и интересы. Можно быть русским. Кому не нравится, может выписаться из русскости, уехать в Польшу, Германию, Италию — его дети или внуки станут поляками, немцами, итальянцами. А вот украинцами ни он сам, ни его дети и внуки жить не будут — нет в них потребности ни у Бога, ни у природы, ни у человечества. Так что позиция хоть пророссийскости, хоть проевропейскости в любом случае вела к моральной катастрофе, поскольку базовой в ней оставалась заложенная ещё Кравчуком идеология украинства, которая и была причиной всех бед населения Юга России, оформленного в своё время большевиками в УССР. Надо было выбрать между Россией и Европой — для Украины места не было даже в душах этих людей. Чтобы оно нашлось, душу пришлось изувечить.

Два последних президента Украины ментально похожи, как двое из ларца.

Пётр Алексеевич Порошенко — потомственный барыга, с детства мечтавший доказать себе и другим, что он лучше. Президентство было его мечтой идиота. Он мечтал, что будет создавать олигархов, как Кучма, или раскулачивать их в свою пользу, как донецкие. Его мечта сбылась слишком поздно, но он этого не осознал. Когда он прорвался в президенты постпереворотной Украины, Порошенко надеялся, что быстро сумеет вернуть страну к состоянию «как при Януковиче, но без Януковича».

Он не понимал, что американцам «как при Януковиче не надо», им нужна война. В результате, пытаясь балансировать между Россией и США, он стал не нужен ни Москве, которой он не смог дать мир, ни США, которым он не захотел организовать войну. Его переизбрали, а могли бы и убить, если бы оказался слишком популярным и стал бы упорно держаться за власть.

Порошенко — это воплощение розовой мечты среднего украинца о том, что Запад избавит от российского влияния, вольёт массу инвестиций, даст массу безвозвратных кредитов, построит дороги и заводы, наладит систему управления, откроет перед украинскими товарами рынки и ничего не потребует взамен. При этом сами украинцы будут только «панувать», работать будет совсем не надо, материальное благополучие будет создаваться само по себе. Украинцам же надо будет только получать и тратить (в поездках по миру) европейские зарплаты, и ещё можно будет по привычке немного воровать.

Конечно, сам Порошенко как личность несколько сложнее. Но описанное выше — мечты его базового электората, которым он соответствовал в качестве лидера. Падение его популярности связано не с тем, что он не дал украинцам мира (в конце концов и война при нём если в Донбассе шла, то уже в Запорожье вообще не ощущалась). Порошенко провалился потому, что вместо «европейского» благополучия украинцы столкнулись с нарастающим кризисом. Тогда впервые появились лозунги «Сделайте как было при Януковиче». «Путь в Европу» оказался слишком тернист.

Владимир Александрович Зеленский был не менее амбициозен, чем Порошенко. Так же, как и последний, он был провинциальным «мажором из Кривого Рога». Только, в отличие от Порошенко, который популярностью у сверстников не пользовался, Зеленский был вполне социально востребован. Мечта стать президентом и всем всё доказать его не преследовала. Ему нравилось играть роли (многим нравилось, как он играет) и зарабатывать на этом деньги. Ничего, кроме личного комфорта и благополучия, которые можно было купить за деньги, его не интересовало. Поэтому он радостно согласился сыграть роль шестого президента Украины, заработать за пять лет приличное состояние, строку в биографии и уйти на заслуженный отдых.

Но довольно быстро выяснилось, что его нанимали не сидеть на троне, а вести в бой войска. Не проблема: Зеленский тут же сменил имидж и превратился из «мудрого и народолюбивого законодателя» в «Бонапарта» из КВН. Не замечая своей собственной потешности, он действительно решил, что с помощью американцев сможет превзойти Гитлера и Наполеона, победив Россию на поле боя.

К моменту прихода во власть Зеленского украинское общество выродилось настолько, что не заметило комичности клоуна, играющего полководца. Оно само поверило в свою победу. Разочарование наступило быстро, но поздно. При этом комплексы и амбиции не позволяют ни Зеленскому, ни украинскому обществу признать свою ошибку и попытаться хоть как-то её исправить, спасти хоть что-то.

Порошенко и особенно Зеленский — президенты уже необязательные. Их могло бы и не быть. Украинская история завершилась бегством Януковича и объявлением гражданской войны кратковременным президенто-спикером Турчиновым. Если до 2014 года от президента что-то зависело и каждый следующий мог развернуть государственный корабль, уведя его от гибельных скал и водоворотов и направив в спасительную бухту, то от Зеленского и Порошенко ничего уже не зависело в принципе. Время их правления — затянувшаяся агония, конвульсии уже, по сути, мёртвого государственного и общественного тела Украины. Повальное, десятками миллионов, бегство украинцев в ЕС и в Россию, нарастающее при Порошенко и Зеленском от года к году, — лучшее, наиболее убедительное свидетельство смерти украинской государственности. Сейчас перед нами гальванизированный труп, а президентские потуги Порошенко и Зеленского — не более чем отрезанные лягушачьи лапки, сокращающиеся под действием электрического тока, или бегущая курица с отрубленной головой.

В конечном итоге каждый очередной украинский президент был результатом уровня разложения общества (падения его интеллектуального уровня), достигнутого при его предшественниках. Они являлись квинтэссенцией набиравшего силу процесса гниения общества, распада его связей, превращения его в толпу зомби, мечтающих переформатировать под себя весь мир, ничего при этом не делая.

В сравнительно благополучные годы Кравчука и раннего Кучмы будущая украинская катастрофа уже была заложена в базу так до конца и не созданной украинской государственности.

Личности президентов (всенародно избранных в ходе регулярной смены власти, чем так гордятся украинцы) объясняют нам и то, почему Украина так и не смогла отвернуть, сойти с гибельного пути. Эти люди вроде бы разные, но до боли похожи своими неизжитыми комплексами, заставляющими их беспрерывно доказывать всем и самому себе, что «не лох». На базе этих комплексов и общей интеллектуальной недостаточности у них возникло представление о власти как о некоей премии, достающейся самому удачливому. В их понимании власть была предназначена для реализации их детских мечтаний, в основном о бесконечном потреблении и сверхмерном накоплении.

На деле же власть предполагает ответственность, прямо пропорциональную объёму имеющейся власти. Нет власти без ответственности. Не осознав этого, не осознав своей ответственности перед обществом, уверовав, что всенародная любовь и почитание даруются вместе с президентским постом, они оказались не в силах решить ни свои проблемы, ни проблемы общества, доверившего им власть.

Самое печальное то, что все они действительно были демократически избраны (а захвативший власть Ющенко имел поддержку почти такую же, как отстранённый им Янукович). Поскольку общество, как правило, выбирает руководителем человека со способностями чуть ниже средних по обществу, деградация украинских президентов есть деградация общества, завершающаяся смертью государства и десятками миллионов личных трагедий его бывших граждан, которым некого винить в своей судьбе, кроме самих себя, а коли пытаются, значит так и не вынесли урок из своего провала.

Ростислав Ищенко,

https://alternatio.org/articles/articles/item/127990-ukraina-v-eyo-prezidentah

Дерусификация

Многие мои коллеги (как оставшиеся на Украине, так и эмигрировавшие) не понимают (а иные и обижаются), когда я говорю, что у меня нет никакого желания возвращаться в Киев. «Как же, – говорят они – кто-то же должен там наводить порядок».

Смешно слышать, что без пары сотен политических эмигрантов, ничего, по сути, из себя не представлявших (в политическом смысле) до переворота, и уж тем более не представляющих сейчас, на Украине будет некому «навести порядок». Там на месте желающих из бывших регионалов (как примкнувших к ОПЗЖ, так и продолжающих искать для себя вариант получше) выстроится очередь в «наводители порядка», длиной от Львова, до Донецка. Это не считая всех остальных: хочу напомнить, что Кравчук и Фарион были членами КПСС, а Тягныбок – комсомольский активист, который просто не успел дорасти до партбилета. Уверен, что в случае смены политического климата на Украине, они поднимут любые флаги и запишутся в любые партии. Крымский, образца 2014 года, переход бывших проукраинских активистов в «русские патриоты» покажется детской вознёй на лужайке – куда там несчастным приморским провинциалам до матёрых киевских перебежчиков.

Но дело даже не в том, что желающих судить и казнить бандеровцев, при благоприятном политическом раскладе, может оказаться больше, чем на Украине населения.

Я не шучу: в 2004 году, во время первого майдана, в МИДе ходили подписные листы против Януковича, в поддержку Ющенко. Через восемь лет у части окружения Януковича возникла идея (так никогда и не осуществлённая) почистить МИД от предателей, и меня попросили достать список подписантов. То, что украинские дипломаты друг друга сдавали наперегонки, меня не удивило – они действовали в полном соответствии с национальной традицией перманентного предательства, высоко неся гордое звание сознательного украинца. Однако ни я, ни мои ко всему привыкшие коллеги не ожидали увидеть то, что предстало нашим глазам в оригиналах подписных листов. Некоторые, особо ушлые, дипломаты подписывались в пользу Ющенко по два и даже по три раза. Всего таких «сообразительных» набралось до десятка. Так что количество «антибандеровских подпольщиков» вполне может процентов на 10-15 превысить численность населения Украины. Некоторые просто запишутся в «подполье» по два-три раза.

Так что желающих поработать прокурорами и палачами на Украине будет более, чем достаточно. Можно будет объявлять конкурс и даже выставлять соответствующие должности на аукцион. Проблема в другом и проблема сложноразрешимая, по крайней мере, неразрешимая быстро и с помощью прямого воздействия на украинское общество.

Дело в том, что абсолютно правы те, кто утверждает, что Украина может существовать только, как антироссия. Просто потому, что украинец – бывший русский, отказавшийся от своей русскости, а значит – смертельный враг всего русского, ибо само русское имя напоминает ему о предательстве. И ладно бы о предательстве удачном – он бы этим гордился, а то о полной кальке идиотского поступка «национального героя» Ивана Мазепы, который перебежал к шведам в самый канун величайшей победы Петра и полтавской катастрофы Карла XII, от которой Швеция так никогда и не оправилась.

Но мало понимать враждебность украинства русскости – необходимо ещё и осознавать масштаб добровольной дерусификации украинских русских.

Обращаю внимание на мизерность политической эмиграции с постмайданной Украины. Страну по политическим мотивам покинуло несколько сотен человек сразу, и несколько тысяч всего. Даже если считать донецкую политическую эмиграцию (а там есть своя специфика – часть эмигрантов – проигравшие конкуренцию за власть в народных республиках активисты ДНР/ЛНР), можно говорить о десятке тысяч политических эмигрантов в совокупности. Остальные – эмиграция экономическая – люди бегущие от разрухи, от безработицы, от голода, от бандитизма.

На фоне миллионной петлюровской эмиграции (в 1920-е годы) и не менее, если не более, многочисленной бандеровской эмиграции после 1945 года, русская политическая эмиграция с Украины – капля в море. При этом не надо забывать, что от половины, до 2/3 этой эмиграции составляют люди, желающие вернуться на Украину и вернуть её в «золотой век» Кучмы/Януковича, то есть к тому же украинству, только в профиль.

Конечно, на территории Украины осталось несколько тысяч политических активистов, мечтающих восстановить там русскую власть, ругающих не сделавшую это Россию и голосующих то за Зеленского, то за Медведчука, в надежде, что кто-то наконец займётся политической благотворительностью и реализует их мечту. На них даже СБУ не обращает внимания, настолько они маргинальны, но они безусловные враги украинства. Ещё несколько десятков, возможно даже пара сотен тысяч граждан Украины сознательно сохраняет бытовую русскость – пытаясь, вопреки государственной политике обучать своих детей русскому языку, прививать им любовь к русской литературе, знакомить их с настоящей русской историей.

Возможно, всех вместе, уехавших, оставшихся, русских политических и русских бытовых, с семьями, до 2 миллионов (может и меньше, но не будем мелочиться). Однако в УССР на момент распада СССР жило 52 миллиона человек, да и сейчас, постоянных жителей не меньше 25 миллионов, а постепенно теряющих связь с родиной гастарбайтеров (ментальных украинцев, только вынужденных зарабатывать за рубежом) ещё миллионов десять.

Большинство из этих 9/10 или даже 14/15 украинского населения говорят по-русски, выглядят, как русские, многие из них голосуют за Зеленского/Медведчука, чтобы газ на Украине, как при Януковиче, стоил для домохозяйств дешевле, чем в России, чтобы Россия массово закупала украинскую продукцию, чтобы уровень жизни был с российским сопоставим, а лучше, чтобы он был выше. И, естественно, чтобы всё это называлось Украиной и двигалось в Европу. А если уже в Европу двигаться будет нельзя (некоторые начинают осознавать, что европейский рай завершает свою работу даже для самих европейцев), то всё равно, чтобы быть отдельно от России, но пользоваться всеми благами экономического взаимодействия с ней.

Это дерусифицированные русские. И дерусифицировались они не после майдана под гнётом бандеровского режима и не потому, что они обиделись на Россию, которая «не пришла». Они дерусифицировались практически сразу после распада СССР. Напомню, что последние выборы, на которых победил кандидат, обещавший максимальную (вплоть до восстановления государственного единства) степень интеграции с Россией, прошли на Украине в 1994 году. В 1999 году Кучма избирался уже пугая угрозой коммунистического реванша. В 2004 году Янукович с Ющенко представляли не пророссийский и антироссийский лагери, а разные концепции развития Украины. За Януковичем стоял национальный промышленный капитал, а за Ющенко финансовый компрадорский. Но оба эти вида капитала уже видели главного конкурента в капитале российском, на чём после второго майдана и помирились.

К 1996 году политические организации пророссийских сил были на Украине маргинализированы, идея русского единства (даже в виде мягкой конфедерации независимых государств, объединённых только экономическими интересами) была вытеснена из СМИ, украинизация образования, культуры, науки, религии двигалась полным ходом. Но общество на это никак не реагировало. Подавляющее большинство украинских граждан не ощущало по отношению к России враждебности, готово было поддерживать выгодное для Украины экономическое сотрудничество, но при этом чувствовало свою инаковость по отношению к русским, живущим в России.

Они не считали себя единым народом с великороссами, а многие и в братстве сомневались. Просто они были не агрессивны, конструктивны и потому со стороны казались, а многим и сейчас кажутся, вполне русскими. На самом деле все голосования на Украине показывают, что население сознательно отказывало в поддержке пророссийским партиям, как излишне радикальным и даже «экстремистским». Наибольший уровень поддержки всегда был у «конструктивных проукраинских» сил, выступавших за многовекторность. Их идеология базировалась на утверждении, что ментально и цивилизационно украинцы – европейцы, но Украина слишком сильно связана с Россией экономически, поэтому необходимо поддерживать баланс между западным и восточным векторами внешней политики, постепенно удлиняя западный за счёт восточного.

Подавляющее большинство русского населения Украины с этой концепцией согласилось и добровольно украинизировалось, тем более, что более двадцати лет для собственной дерусификации не надо было менять ни язык общения, ни образ жизни – достаточно было просто понимать, что «наше место в Европе», а «лапотную Россию» туда не возьмут. На первый взгляд всё подтверждало эту концепцию. Советское наследство – три наиболее оснащённых и вооружённых военных округа, огромное количество промышленных предприятий, производящих всё, вплоть до космических ракет, квалифицированные трудовые ресурсы, огромный научный потенциал. К этому прилагалось прекрасное географическое положение – в относительно тёплой зоне и на торговых путях (с Юга на Север и с Востока на Запад), идеальные условия для ведения сельского хозяйства и неисчерпаемый российский рынок сбыта.

Чего ещё желать? Надо только застолбить за собой всё это богатство, а то 150 миллионов голодных «москалей», так и зарятся вернуть Союз, чтобы вновь делить на всех. И русские на Украине стали украинцами. Внешне остались такими же, но внутренне почувствовали себя другими – «хозяевами» своей отдельной страны.

А за почти тридцать лет выросли поколения, которые в школе уже не учили русский язык, которые искренне уверены, что они потомки древних укров, подаривших человечеству плуг, огонь и колесо. Они ещё умеют сносно говорить по-русски, хоть акцент, раньше характерный для выходцев из села, живших в городе меньше трёх лет, сейчас слышен уже и у «коренных киевлян» и с каждым годом становится сильнее. Но они уже точно не просто не русские, а никогда ими не были.

Они ходили на парады вышиванок, участвовали в конкурсах пысанок, не читали украинских «пысьменныкив», но знают, что Забужко и Андрухович – классики мировой литературы, не чета всяким там Пушкиным да Шекспирам. Они знают, что у них «украли Крым», что «Россия напала на Украину в Донбассе». Подчёркиваю, не верят бандеровской пропаганде, а изначально «знают», что это именно так и не может быть иначе.

И этих людей воспитала не только и не столько государственная школа и не Сорос с Ротшильдами и рептилоидами прошил им мозги. Это чувство инаковости они обрели в своих семьях. Это их родители говорили: «Мне стыдно, что я, Иванов, родился на Урале и прожив на Украине 5 (10, 20) лет не выучил украинский язык. Мы, украинцы, должны знать свой язык. Я его учу, хоть мне и тяжело. А мои дети свободно говорят по-украински». На деле дети говорили на невообразимом суржике, а грамотно писать и вовсе ни на одном языке не умели, но так ли это важно, по сравнению с ощущением собственной сопричастности к «европейской нации»?

В общем, украинцами ещё в 90-е годы стали русские люди, решившие, что «конец истории» наступил, Запад победил навсегда, и что провозгласив себя украинцами им будет проще интегрироваться в лагерь победителей, чем если они останутся русскими. Нет, они не думали, «а дай ка я предам свою русскость», они действительно вдруг «почувствовали» себя украинцами. Как говорят психологи, включились защитные механизмы сознания.

Вот в тот момент, когда из 50 миллионов человек большая часть выбрала плыть по течению, а не бороться за возрождение своей (русской) государственности в её естественных границах, они перестали быть русскими и мы (в частности я) разошлись с ними навсегда.

Украину можно занять войсками, можно навести там относительный порядок, можно даже создать какую-то новую адекватную актуальным задачам, возможностям и потребностям экономику. Это можно сделать даже без перенапряжения российских ресурсов, если растянуть во времени и не баловать «воссоединённое» население. Но вопрос рерусификации дерусифицированных миллионов так просто не решается. А без решения этого вопроса, данная территория всегда будет проблемной. В годы стабильности и процветания это будет лояльнейшая провинция – поставщик исполнительных кадров для любой власти (украинские кадры будут готовы даже русских русскости учить). Но любой кризис будет моментально менять ситуацию, будет просыпаться украинский сепаратизм (не то чтобы ненавидящий русских, но уверенный, что без них спасаться будет удобнее – в шлюпке просторнее и голодных ртов меньше). Русскость будет сбрасываться, как ненужная шелуха (как сбросили Кравчук и Фарион за ненадобностью свою веру в светлое коммунистическое будущее, а заодно и партбилеты). Бить в спину будут без злобы, без гнева и пристрастия, ещё и нежно спрашивать «ты шо обидывся»?

Можно ли избежать возрождения украинства? Можно. Например, не может возродиться древний Эллам, по причине отсутствия элламитов, или Карфаген, так как больше нет не только карфагенян, но и финикийцев. Остались их потомки, принявшие названия других народов, остался след в истории. Но нет больше носителей их языка и культуры, нет людей, которые считали бы себя карфагенянами или элламитами.

Проблема заключается в том, что современное международное право трактует как геноцид (то есть преступление против человечности) не только физическое уничтожение представителей определённой национальной группы, но и искусственное создание условий, способствующих искоренению национальной культуры, языка и искусственной ассимиляции какого-либо народа. Поэтому, мы не можем провести рерусификацию дерусифицированных действием.

Под действием я не имею в виду административные запреты на украинский язык или украинскую культуру. Есть более долгий, но и более надёжный вариант. На национальные этнографические забавы: песни, пляски и т.д. постепенно урезаются бюджеты. Без государственной поддержки они будут собирать на свои «фестивали пысанок» всё меньше народа, а финансировать пустоту государство не обязано. Так же постепенно сойдёт на нет украинская литература, украинский театр и прочие украинские радости. Достаточно просто поставить их в условия равной конкуренции. Но в том то и проблема, что сама попытка поставить украинскую культуру в условия равной конкуренции может при желании (а желание будет) трактоваться как геноцид. И опасность не в том, что Запад поднимет по этому поводу визг и вой, а в том, что эти визг и вой отразятся в следующих поколениях «украинцев», которым будут рассказывать семейные истории о «злых коварных москалях», «укравших у украинцев украинство» и о «добром Западе», который «за украинство с Мордором борется». Как было сказано выше, пока кризиса нет, на это можно наплевать, но как только возникнет кризис, мы удивимся, узнав, сколько обиженных, униженных и оскорблённых в лучших чувствах украинцев жило рядом с нами и притворялось русскими.

Есть ли выход из этого замкнутого круга? Выход есть. Он совершенно негуманный. Значительно менее гуманный, чем прокурорско-палаческие команды добровольцев, проводящие принудительную дебандеризацию. Зато он прост, надёжен и безупречен с точки зрения международного права.

Дело в том, что Украина не только разбегается, но и вымирает. На Юго-Востоке и на Севере уже сейчас рождаемость в три раза ниже смертности, а в ближайшие десять лет ситуация должна ухудшиться. На Западе и в Центре, этот коэфициент получше и составляет один к двум, а кое где и к полутора. На сегодня только в Киеве и ещё в паре регионов рождаемость выше смертности. Но это не меняет общеукраинской картины, к тому же в ближайшие год-два и здесь смертность должна превысить рождаемость.

После 2014 года Украина теряет население с катастрофической скоростью. Государственные структуры просто не успевают адаптироваться к исчезновению податного сословия. В Киеве даже не знают, сколько на самом деле граждан в данный момент реально пребывают на украинской территории. Зато точно знают, что с каждым годом их становится всё меньше. Причём количество украинцев сокращается, а скорость их испарения увеличивается. То есть картина совершенно катастрофическая.

Так государства не живут и мы уже сейчас видим, что украинское государство по сути прекратило выполнять государственные функции, превратившись в голый аппарат насилия, грабящий территорию, в интересах ограниченного количества местных и иностранных бенефециаров. От классической банды оно отличается только представительством в ООН и международными признанием. Если забрать у Украины эти две подпорки, то призрак государственности тут же растает, останется лишь конгломерат атаманов и бандитов, самозабвенно делящих остатки ресурса.

Украина уже сейчас стала достаточно токсичным активом. Неизвестно даже решится ли команда Байдена вывести отношения с ней из состояния полузаморозки, в которую их погрузил Трамп – слишком серьёзные коррупционные скандалы связывают демократов с Киевом. Кроме того, в Вашингтоне уже хорошо знают своих контрагентов и не сомневаются, что новые скандалы они тоже гарантируют.

Пока из Киева можно выжимать проценты по ранее выданным кредитам и частичное погашение тела долга, а также пока можно заменять государственные кредиты Запада и кредиты МВФ, привлечением частного спекулятивного финансового капитала, за счёт размещения евробондов, Украине ещё подкидывают немного денег, хоть на жизнь их уже не хватает. Финансовый кризис, поразивший Киев в конце 2020 года не рассосался и в 2021 году лишь обострится. Это при том, что ситуация и так катастрофическая. Так что можно полагать, что Запад в ближайшие год-два постарается забыть об украинском эксперименте, как о страшном сне.

Что ждёт многострадальную страну и её население после того, как на местных бандитов, притворяющихся политиками, окончательно прекратит обращать внимание мировое сообщество, я даже думать не хочу. Одно несомненно, сокращение населения Украины, как за счёт бегства во всех направлениях, так и за счёт вымирания, в ближайшие год-два примет обвальный характер. При этом, вместе с украинцами будет умирать и идея их принадлежности к европейской цивилизации – ведь Запад не спас и не помог. Соответственно есть шанс, что дерусифицированное общество само начнёт свою рерусификацию, как единственный шанс спастись.

Как мы об этом узнаем?

Очень просто. Если процесс пойдёт, то мы с удивлением обнаружим, что без всяких усилий Кремля, без финансирования, без русских танков и «захвата местных СМИ», на Украине вдруг обрели популярность русские партии. Те самые, которые сейчас маргинальны, а не эрзац-продукты образца Зеленского/Медведчука. Ведь, если на Европе поставлен крест, а жить как-то надо, то остаётся только «вспомнить», что ты испокон веков принадлежишь к русской цивилизации, а всё что было до сих пор – не считается.

И точно так же, как нет больших русофобов, чем бывшие русские, ставшие украинцами (или белорусами), не будет и больших украинофобов, чем бывшие дерусифицированные, стремящиеся рерусифицироваться. Они будут уничтожать остатки шароварной культуры с таким остервенением, что надо будет ещё подсуетиться, чтобы хотя бы что-то сохранить для этнографического музея. Кто не верит, пусть вспомнит, как «народ-богоносец» после 1917 года рушил храмы, грабил имения и гадил во дворцах, бессмысленно уничтожая шедевры мировой культуры, только потому, что ему (народу) пообещали, что он будет жить лучше, чем раньше. Так народ российской империи тогда не перенёс и десятой доли того, что уже перенесли дерусифицированные украинцы и что им ещё предстоит перенести.

Я не буду утверждать, что данная возможность обязательно претворится в реальность. История и политика не детерминированы. Но альтернативой является полное вымирание украинства. Дело в том, что на территории Украины всегда сможет существовать несколько миллионов человек, занимающихся натуральным хозяйством (кормящихся с земли). Но подобная первобытная экономика не сможет содержать современное государство, а без государства люди сейчас не живут. Значит даже попытка реализовать полупервобытную (но украинскую) государственность нереализуема. При этом первобытные общины, живущие натуральным хозяйством, не только не создают государство, но и не образуют народ. Народ (нация) возникает только в рамках определённых политических структур. Ну а нет народа – нет проблемы геноцида. Единственный недостаток – на полную реализацию процесса вымирания и предельного упрощения понадобится никак не меньше пары десятилетий, а это слишком большой срок, для современных темпов развития исторических процессов.

Как видите, мы имеем несколько вариантов развития событий на Украине:

1. Путин сжалится и позволит Медведчуку, Азарову или кому-то ещё, за счёт российского ресурса восстановить жалкое подобие Украины Януковича (возможно, без западных областей, если они рискнут на сепарацию в никуда). В этом варианте агония украинства затянется, но не надолго. Как показывает белорусский опыт, если государство базируется на экономической модели, существующей за счёт постоянного притока внешнего ресурса, то обеспечивать приток такого ресурса приходится вначале в арифметической, а затем и в геометрической прогрессии. Грубо говоря, Россия очень быстро столкнётся с ситуацией, когда содержание Украины становится не только нерентабельным, а просто невозможным. После чего вновь начинает развиваться временно приторможенный российским ресурсом естественный процесс распада и вымирания Украины, но не наступает рерусификация, поскольку виновной в проблемах Украины в глазах украинцев будет уже Россия, которая «не построила» им правильную экономику и государство.

2. Процессу дадут возможность идти естественным путём, что приведёт остатки украинцев к разочарованию в Западе. В этом варианте у нас есть шанс в период от пяти, до двадцати лет увидеть быструю (почти моментальную) рерусификацию уцелевшей части населения Украины. Конечно, должна сохранятся благоприятная геополитическая обстановка, да и на Западе Украины рерусификация скорее всего не состоится и он постарается куда-нибудь уйти, но в принципе вероятность добровольной самодеятельной рерусификация большей части Украины достаточно высока.

3. Сбудется мечта радикальной части украинской политической эмиграции. В результате какой-нибудь запредельной провокации или стечения иных негативных обстоятельств, начнётся наступление войск ДНР/ЛНР на Харьков и Днепропетровск, а затем и дальше (Киев, Одесса, Збруч). Обеспечить правдоподобный рост «революционной армии» до нужных размеров можно без особых проблем. Западная Украина в таком случае, также постарается убежать и вряд ли кто-то будет ей серьёзно препятствовать в этом благом деле. Ну а пышущая ненавистью и местью часть политической эмиграции имеет шанс поехать работать не прокурорами, конечно, но конвоирами и палачами вполне.

Как видите все три варианта (можно расписать и большее количество, но зачем? – принципиального отличия нет), либо слишком долгие, либо слишком грязные, либо и то, и другое вместе. Даже при самом благоприятном исходе, при идеальном совпадении всех обстоятельств, полностью русскими (а не рерусифицированными беглецами из русскости) станут только внуки сегодняшних украинцев. Я до этого в любом случае не доживу, а браться за дело, за результат которого не смогу не только отчитаться, но даже увидеть этот результат я не привык.

Кроме того, я не люблю насильственно осчастливливать людей и не считаю это правильным. Пока у меня была такая возможность, я старался объяснить перепрыгивающим из русскости в украинство, в чём состоит их настоящее счастье и чем им грозит смена идентичности. Они не верили и кричали: «Чемодан, вокзал, Россия»! Обстоятельства сложились так, что пришлось выполнить их пожелание. Я об этом не жалею. Я дома и мой ребёнок не будет искалечен украинской системой образования. Так что, в какой-то мере я дерусифицированным даже благодарен. Пусть будут счастливы в своём вечном стремлении в цивилизацию, не замечая, что чем быстрее они бегут, тем быстрее от цивилизации убегают. Потому что их цивилизация русская, а в Европе, даже если их туда возьмут, они могут быть только забавными зверушками. Я им не враг и не помощник, я лишь хроникёр их упадка.

Если кому-то повезёт вернуться в русскость и спастись – буду рад. Если нет, как-нибудь переживу. Шок я пережил давно, ещё в 1993-1996 годах, когда с удивлением увидел с какой скоростью дерусифицировалось, даже не заметив этого, большинство русских, проживавших на Украине. С тех пор прошло больше 25 лет. Мы прожили жизнь. И большинство из тех, кого я знал, для меня давно чужие люди. Не все, конечно. На Украине осталось, по разным причинам, много достойных и порядочных людей. Но мы ведь говорим о государстве и обществе, а это другое дело – их лицо определяется не отдельными, которых абстрактно много, а нардом, который представлен конкретным подавляющим большинством. В Рейхе тоже было много порядочных и достойных людей, это не мешало ему представлять из себя античеловеческую нацистскую машину смерти.

Да, я знаю, как их сломать, и как их деукраинизировать. Но это потребует столько времени, человеческих сил и государственных (российских) ресурсов, что не вижу смысла загонять в счастье людей, которые уверены, что они и так счастливы.

Всё прошло. И это пройдёт.

Ростислав Ищенко

Король умер, да здравствует король!

Падение режима неизбежно. Вертолет на крыше Лубянки уже раскручивает лопасти, заправленный бензином до самой Беларуси. Готовый унести туда террана Влада Путина вместе с золотым запасом. Московские таксисты уже не стесняясь называют состав нового кабинета министров, в котором нашлось место Саше Сотнику, Андрею Пионтковскому и Аркадию Бабченко. Евгения Альбац призывает поделить страну по уральскому хребту для увеличения благосостояния простых россиян. Гетьман Украины пан Зеленьский рассматривает варианты упрощения получения украинского гражданства для жителей России, доказавших лояльность Майдану. Певец Сергей Лазарев и певица Глюкоза не сговариваясь называют Крым украинским. Триста тысяч протестующих в Минске готовы сокрушить режим диктатора Лукашенко. В московских гостиных пошли тихие разговоры о необходимости поддержки демократии в Беларуси. Бывшие пропагандисты Кремля Костя Рыков и Мария Катасонова уже переметнулись на сторону свободы и демонстрируют правдивые кадры восстания в Хабаровске. Конец Путина в устах Славы Рабиновича.

https://vk.com/sharanism?w=wall-113801785_2259699
https://lev-sharansky2.livejournal.com/433568.html

Империя наносит ответный удар.

_________________

https://vk.com/sharanism?w=wall-113801785_1939262

https://lev-sharansky2.livejournal.com/430097.html