разорванная в клочья

В Госдуме прокомментировали визит китайской делегации в Крым

Китай демонстрирует взвешенный подход ко всему происходящему в мире, и если в Крыму есть интересы, то связь с этим регионом нужно развивать, заявил «Известиям» депутат Госдумы от региона Руслан Бальбек в понедельник, 15 марта.

Накануне, 14 марта, депутат Верховной рады от фракции «Оппозиционная платформа — За жизнь» Вадим Рабинович заявил об изменении позиции Китая в отношении Крыма. По мнению парламентария, визит китайской делегации в Крым можно расценивать как ответ на национализацию Украиной завода «Мотор Сич».

«Западные страны и Украина ежедневно выливают ведра грязи на Китай, как государство, и на правителей этой страны. Да, китайские делегации действительно приезжали и приезжают в Крым: кто по бизнесу, кто туристом. Им важно, что в регионе порядок и безопасность. Мы же открыты для всех, кто желает посетить полуостров согласно российским правилам. Так что зря в Украине ломают копья, они сами разорвали все связи», — сказал депутат Бальбек.

12 марта официальный представитель МИД КНР Чжао Лицзянь заявил, что власти Китая потребовали от Украины учесть законные права китайских предприятий и инвесторов, после того как Киев решил вернуть в госсобственность предприятие по производству авиационных двигателей «Мотор Сич».

Накануне Совет национальной безопасности и обороны Украины принял решение вернуть в собственность государства запорожское предприятие.

Владелец китайской Skyrizon Aircraft Holdings Ван Цзин, комментируя действия украинских властей, заявил о недопустимости подобных решений во вред китайским инвесторам и пригрозил украинской стороне разбирательством в международном суде.

29 января президент Украины Владимир Зеленский подписал указ, согласно которому вводится в действие решение Совета национальной безопасности и обороны страны о введении санкций против четырех китайских компаний и самого Ван Цзиня — акционера Skyrizon, компании-инвестора «Мотор Сич». Срок санкций — три года.

Президент украинского предприятия «Мотор Сич» Вячеслав Богуслаев в 1988 году возглавил данное объединение, под его руководством оно вскоре было акционировано. В 2017 году контрольный пакет акций предприятия перешел к компаниям КНР. В 2018 году его заподозрили в незаконной продаже более 50% акций китайским инвесторам. Украинский суд по представлению СБУ арестовал акции.

«Мотор Сич» занимается разработкой, производством и обслуживанием авиационных газотурбинных двигателей и промышленных газотурбинных установок. В 2014 году предприятие оказалось в кризисной ситуации, после того как Киев отказался продавать продукцию основному заказчику — российским предприятиям.

https://iz.ru/export/google/amp/1137065

Провальная теория "хорошей Украины"

Справедливо смеющиеся над попытками коллаборационистов стать для Запада "хорошими русскими" люди почему-то считают, что можно добиться появления "хороших украинцев".

Я могу понять, когда о необходимости создать новую ("хорошую") Украину говорят люди, ничего не умеющие, кроме как торговать "суверенными улыбками". Наверное любой из нас попытался бы сохранить курицу, несущую ему золотые яйца и отказывался бы признать обреченность пернатого.

Но среди русского населения и российских политиков, помимо одной крайности, заключающейся в утверждении "на Украине русских нет", достаточно распространена и другая крайность, выражающаяся в утверждении, что если некие люди считают себя украинцами, то мы должны обеспечить им право на собственное государство и начать с ними всеми силами дружить. Результат видится в возникновении неких "хороших украинцев" и "дружественной Украины".

Начнём с того, что при расколе любого народа (а попытка создания из русского православного сообщества вначале триединой нации, а затем и трёх разных, псевдо дружественных, наций и есть раскол русского единства) возникшие части априори оказываются в напряжённых отношениях. Трудно "по справедливости" разделить бывшее общее хозяйство, возникает чувство ревности к бывшим соплеменникам из-за территорий (поди разберись где какая новая "нация" живёт, если они ещё вчера были одним народом), да и сам факт раскола все стараются объяснить кознями соседей, вынося за скобки собственную безалаберность.

Если факт раздела произошёл, то никто уже никому ничего не должен: ни любви, ни дружбы, ни взаимопонимания, ни тем более помощи в создании на некогда общих территориях независимого государства. Тут уж начинает работать принцип "каждый за себя" и "хорошие украинцы" прекрасно это понимали, когда объясняли России почему она "должна" обеспечивать им экономические преференции, пока они будут вступать в ЕС и НАТО, ибо "наше место в Европе".

Если очень "хорошим" но совершенно "независимым" украинцам было настолько необходимо суверенное государство, то только они сами и никто другой должны были озаботиться его сохранением.

Но допустим на секунду, что в России возобладало традиционно покровительственное отношение к "братьям меньшим" и она решила заняться политической благотворительностью. Зададимся вопросом, а возможно ли воссоздание "новой дружественной Украины", под руководством "хороших украинцев"?

Я не сомневаюсь, что в Москве и окрестностях можно набрать несколько сотен желающих поруководить какой-нибудь Украиной и несколько тысяч желающих им помочь в освоении бюджетов, на выделение которых Россией "хорошие украинцы" рассчитывают. Однако наличие даже пары десятков тысяч политических инфантилов и авантюристов (инфантилы искренне верят в "Украину будущего", а для авантюристов это просто бизнес) не является основанием, достаточным для создания собственного государства.

На территории России проживают куда более многочисленные народы, с куда более богатой историей (в том числе и имевшие некогда самостоятельную государственность и до сих пор сохранившие отличную от русской национальную культуру), которые на собственную государственность не претендуют, хоть потенциально и могут её создать без посторонней помощи. Просто им в "своём" национальном государстве будет жить хуже и беднее, чем в России, способной не только эффективно осваивать природные богатства и развивать экономику, но и (что гораздо важнее в современных условиях) эффективно защищать всё нажитое трудами поколений.

По логике "хороших украинцев" получается, что если допустим в Твери местная элита объявит себя "хорошими тверичами", которые даже собственное государство имели, когда об Украине никто ещё не слышал и теперь хотят жить с Россией в дружбе, но в отдельном государстве, то Москва будет обязана восстановить для них Великое княжество Тверское и обеспечить ему экономические преференции, гарантирующие безбедное существование. Причём остальных жителей потенциально суверенной Твери и спрашивать не надо нужен ли им такой подарок.

Конечно, "хорошие украинцы" сошлются на то, что на Украине-то как раз проживают десятки миллионов людей, давно сделавших свой выбор в пользу суверенной государственности. Но это будет либо добросовестным заблуждением, либо целенаправленной ложью (в зависимости от того совестливый инфантил с нами будет беседовать или бессовестный авантюрист).

Не будем вспоминать о том, что второй украинский референдум, на котором большинство якобы проголосовало за независимость, подавался организаторами, как предпосылка к заключению нового союзного договора на основе перераспределения прав и полномочий в пользу союзных республик. В конце концов, это было давно, многие голосовавшие тогда за независимость уже и не помнят на чём основывался их выбор, да и значительная часть населения современной Украины в силу возраста не могла участвовать в том референдуме: либо ещё не родились, либо были слишком молоды.

Примем ситуацию такой, как она есть. Независимое украинское государство просуществовало больше тридцати лет. К чему оно пришло? Чем собственно собираются управлять "хорошие украинцы"?

Во-первых, при всех правительствах русофобия развивалась по нарастающей, что свидетельствует о её имманентности системе – не народной традиции, потому, что народ довольно долго сопротивлялся этой тенденции, его удалось сломать только вырастив новые поколения, воспитанные в идеологии политического украинства, а именно системе, которая всеми силами навязывала народу русофобскую государственность. Не европейскую, поскольку европеизм не обязательно означает русофобию, а именно русофобскую, для которой стремление "в Европу" было лишь прикрытием желания уничтожить Россию.

Поскольку "хорошие украинцы" на смогли (да и не особенно пытались) сломать эту тенденцию тогда, есть веские сомнения, что они смогут сделать это сейчас. Тем более, что люди, принадлежащим к разным политическим ответвлениям "хорошего украинства" не скрывали, а наоборот многократно публично утверждали, что с украинскими националистами (даже самыми радикальными) они общий язык будут искать и найдут, а вот не захотевшие "перековываться" в украинцев русские, веками живущие в южно-русских землях, для них если не враги, то уж точно не союзники. Более того, курс на союз с националистами являлся не теорией, но практикой всех украинских правительств. Она не всегда афишировалась, но всегда последовательно реализовывалась.

Таким образом, есть основания считать, что через некоторое время, укрепив свою власть, "хорошие украинцы" возобновят курс на мягкую русофобию, которая с годами будет становиться всё более жёсткой. Они и сейчас не желают формально признавать даже утрату Крыма и Севастополя, заявляя, что в случае прихода к власти будут "вести на эту тему переговоры".

Во-вторых, Украина, управляемая по лекалам "хороших украинцев" (а до 2014 года Киев поддерживал с Москвой нормальные экономические отношения и, за исключением периода ющенковского правления вёл себя более-менее прилично в политическом плане, живя по принципу: "газ, конечно, воруем, но зато 9-е мая празднуем") за тридцать лет пришла в состояние несостоявшегося государства, переживая крупнейшую в истории политическую, экономическую, финансовую, демографическую и военную катастрофы. "Хорошие украинцы" могут сказать, что это результат последнего десятилетия, когда страной правили "плохие украинцы", но это будет неправдой. Все тенденции наметились и стали развиваться уже в средине 90-х.

Просто катастрофа нарастала постепенно, но на Украине потому и не проводили с начала нулевых годов перепись населения, что прекрасно знали о том, что уже тогда не менее десяти миллионов номинальных граждан Украины постоянно жили за рубежом, имея российское, польское, итальянское, германское и т.д. гражданство или находясь в процессе его получения. Украина потому и имела законодательство, не признающее двойное гражданство и делающее практически невозможным выход из украинского, что это позволяло манипулировать статистикой, зачисляя в свои граждане миллионы людей, давно разорвавших с ней всякие отношения.

// // 

Фальсификации не ограничивались демографией, распространяясь на все социальные, экономические и прочие процессы.

На данный момент на территориях, подконтрольных киевскому режиму по оценке российских и западных экспертов осталось миллионов 15-17 населения (причём это оптимистичная оценка). К окончанию войны численность населения потенциальной "новой Украины", территорий, которые Россия и Польша теоретически могут оставить неразделёнными (хотя зачем?) составит не более десяти миллионов.

Остальные либо убегут на Запад, спасаясь от наступающих российских войск, ибо верят украинской пропаганде и считают, что в России давно доели последнего ежа, а последний унитаз выставлен в качестве музейного экспоната, причём мало кто точно помнит его назначение. Либо передут в Россию или в Европу? потому что в ходе боевых действий будут разрушены их города и выживание за пределами сельской местности станет проблематичным.

Конечно, десять миллионов – тоже немалое по европейским меркам население – прибалтов всех вместе в два-три раза меньше (их тоже сложно считать), но живут и не пыхтят. Но надо иметь в виду, что его состав критически изменится. Доля стариков и инвалидов превысит 60% - все, способные найти работу в нормальной стране покинут эту зону перманентного бедствия. Резко упадёт количество мужчин детородного возраста по отношению к количеству женщин. Мужчины помимо эмиграции ещё и массово утилизируются на фронте и ближайшие месяцы эта тенденция будет только нарастать.

То есть, дальнейшее обвальное падение численности населения "хорошей Украины" неизбежно, демографический кризис будет нарастать, а с запустением территорий говорить о каком-то их экономическом возрождении просто не приходится.

Так чем, кроме более, чем стомиллиардного внешнего долга собираются управлять "хорошие украинцы"? Страной без населения? А где же тогда нация, ради которой "Россия должна" помочь в реставрации нежизнеспособного лимитрофа?

"Нация", если даже допустить, что она была, хоть как по мне, просто не успела сложиться, продемонстрировала полную неспособность к государственному строительству. Все концепции украинской государственности, взятые на вооружение местной элитой (как "хорошими", так и "плохими" украинцами) вели к нынешнему закономерному итогу.

Я ещё в средине 90-х говорил, что если Украина добьётся своего, если сбудется "мечта идиота", то она превратится в поле боя между Россией и США, после чего кто бы ни победил (а скорее всего Вашингтон с Москвой рано или поздно договорятся) от Украины не останется камня на камне, а выживших украинцев будет так мало, что право демонстрировать их чучела после смерти будут оспаривать друг у друга кунсткамеры всего мира, дорого выкупая тела ещё при жизни их обладателей.

Это было настолько очевидно, что ситуация не нуждалась в сколько-нибудь глубоком анализе. Ведь если вы связываете свою судьбу с борьбой за чужие интересы, в расчёте на то, что потом вам воздастся, то пепелище на месте собственного дома вам обеспечено, ибо чужим вас не жалко.

Вот и сейчас, когда поражение Украины в военном конфликте стало реальностью, отложенной на некоторое непродолжительное время, что признают даже американские военные и политики, Вашингтон не стремится сохранить популяцию своих верных слуг, вовремя прекратив бессмысленную бойню, что всецело в его власти, так как ни воевать, ни существовать без западной поддержки Украина не может. Наоборот, американцы пытаются добиться физического уничтожения как можно большего числа граждан Украины, поощряя тотальную мобилизацию и затыкание дыр на фронте необученным пушечным мясом, а также разрушения как можно большего количества городов, по американской наводке превращаемых режимом Зеленского в "крепости".

Подчеркну, "европейский выбор", предполагающий в конечном итоге службу американцам – не оспариваемый политический приоритет, как "хороших", так и "плохих" украинцев. Они лишь незначительно различаются в видении путей его реализации. То есть, свою судьбу несостоявшаяся "нация" выбрала самостоятельно, когда с радостным повизгиванием стремилась в американское рабство.

Так что "Россия должна" воссоздать для "хороших украинцев"? Богадельню для политических неудачников? Ну если уж их так жалко, то можно выделить для этих целей один-два пансионата в Подмосковье, пусть там несчастные получат койку и трёхразовое питание. Но мне почему-то кажется, что эти, в большинстве своём весьма зажиточные люди не захотят менять квартиры в Москва-сити и дома в Крыму (или на Лазурном берегу, если кому-то удалось отбиться от конфискации западными друзьями) на койку у окна и компот из сухофруктов.

В общем, пора понять, что "хороших Украин" и "хороших украинцев" не бывает. Русский, переставший быть русским (а иначе невозможно стать украинцем) будет только антирусским. Если, залив кровью разожженный Украиной пожар, мы допустим сохранение на данной территории хотя бы собачьей будки с надписью "Украина", в ней обязательно выведется бешенный пёс, мечтающий нас загрызть.

Так что лучше не экспериментировать. Эксперимент провалился.

Ростислав Ищенко

Суицид как способ стратегического давления

Дети переходного возраста часто романтизируют смерть. Многие известные мемуаристы и выдающиеся писатели — авторы автобиографических произведений — вспоминали, как между двенадцатью и восемнадцатью годами представляли свою героическую гибель и рыдающих у гроба родителей и учителей, товарищей и подруг, а также весь честной народ, корящих себя за то, что недостаточно ценили при жизни столь выдающуюся, богатую самыми различными талантами личность.

Эти детские мечты носят в целом конструктивный характер. В отличие от детского же суицидального комплекса, появляющегося у некоторых подростков с неустойчивой психикой в этом же возрасте, любование теоретической собственной смертью вызвано не страхом перед будущим, в котором надо принимать самостоятельные решения и нести за них ответственность (каковой страх и вынуждает некоторых психически неустойчивых подростков прятаться от взрослости в смерть), а стремлением молодого организма к лидерству, подвигам, к славе, являющемуся рудиментарным инстинктом, который базируется на первобытных доцивилизационных архетипах борьбы за доминирование в стае.

С одной стороны, нельзя сказать, что украинцы в качестве отдельных индивидов страдают суицидальным комплексом. Каждый из них не хочет умирать, прячется от ТЦК, бежит за границу, даже сдаваться стали в довольно больших, постоянно растущих количествах (причём целенаправленно, а не потому, что патроны кончились). С другой стороны, украинское общество (как коллектив индивидов) романтизирует смерть. И романтизирует совсем не так, как подростки переходного возраста, как бы со стороны взирающие на собственные воображаемые похороны, чтобы завтра с не меньшим энтузиазмом продолжать жить и бороться с коллегами за место под солнцем.

Украина как государство и украинцы как общество романтизируют реальную смерть, причём бессмысленную, что-то вроде «И как один умрём в борьбе за это», где никто не знает, что такое «это», за которое предстоит умереть. Коллективное отрицание жизни, за которую каждый индивидуально усердно борется. Смерть назло. Как ребёнок, который «назло маме отморожу уши», так и украинцы «назло москалям не будем жить хорошо с ними в дружбе, сдохнем в дерьме, а жить хорошо не будем, пусть москали расстраиваются».

Вот это противоречие — индивидуальное стремление к жизни и благополучию, выгнавшее десятки миллионов граждан Украины в Европу и Россию и коллективное стремление к смерти «назло москалям», которым на самом деле уже давно наплевать на украинские комплексы, — и является убедительнейшим доказательством того, что цели и смыслы, объединяющие украинское общество, являются искусственно привнесёнными.

Есть такое понятие, как психология толпы (в просторечии именуемая стадным инстинктом). Толпа, состоящая из индивидуумов, довлеет над их сознаниями. Самый выдающийся интеллектуал в толпе может внезапно стать зверем, потому что толпе доступны лишь самые простые инстинкты, главный же инстинкт толпы — уничтожить «тех, кто не с нами», кто не толпа. Художники и писатели, актёры и учёные, учителя и врачи, собранные в толпу, моментально становятся стадом питекантропов, отличаясь от последних только внешним видом и одеждой. Стоит их из толпы изъять, они вновь становятся самими собой. Им даже бывает стыдно за своё поведение в толпе, и они не понимают, что на них нашло. Но вновь попадая в толпу, они снова становятся стадом питекантропов.

США не случайно работали с украинцами и другими своими клевретами только как с толпой. Это могла быть маленькая толпа «по интересам» на этапе подготовки, когда людям выдавали грант хоть на кружок вышивания крестиком, хоть на поиск национальных корней в эпоху динозавров. В этот период «избранных», получивших грант на развитие своего хобби, убеждают в том, что не просто так им достался грант, что они соль земли, лучшие, а их хобби — свидетельство их прогрессивности и демократичности. Поэтому демократический Запад, считающий «прогрессорство» своей сверхзадачей, заметил их и поддержал. Теперь их черёд поднять свой народ до своего уровня, привести его в западную цивилизацию, сделать богатым и зажиточным.

Когда эти маленькие толпы по свистку сливаются в большую толпу очередного майдана, они уже «знают», что вокруг них и с ними «весь цивилизованный мир», а против них только «бандиты», «орки», «тупицы» и прочие злостные враги цивилизации, сами не желающие идти вперёд к свободе, просвещению и благополучию и из вредности не пускающие других.

Будучи по сути своей толпой, майдан, поначалу «мирный» и пытающийся объяснить своим противникам, то, что для самой майданной толпы очевидно, в момент становится агрессивным и готовым убивать, как только понимает, что его аргументы не действуют, у противников есть контраргументы и они не собираются вливаться в толпу. Между вполне дружеской беседой и изуверским убийством иногда проходит всего несколько минут.

Потом некоторым из толпы, особенно тем, кто проводит в толпе относительно мало времени, становится стыдно за содеянное, и они начинают искать оправдание. Чтобы они меньше рефлексировали и не задумывались о скрытых механизмах, побудительных причинах своих действий, майдан изначально сакрализируется. Неважно, в толпе ты сейчас или не в толпе, в святости майдана и благостности его идей ты усомниться не имеешь права. Поэтому все жертвы толпы объявляются «врагами майдана» и это объяснение оказывается достаточно убедительным для образованных неглупых и не жестоких людей. Они даже не задумываются, как соотносится их борьба за свободу слова и демократию с тем, что тот, кто не разделяет их ценности, оказывается достоин ужасной смерти без суда и следствия, даже без предъявления обвинения, а по сути, и без вины.

Мы, со стороны наблюдая за жертвами майдана (в том числе раскаявшимися и перешедшими на сторону добра), неоднократно отмечали, что они в точности копируют поведение больных шизофренией. В некоторые периоды это вполне адекватная, нормальная личность, некоторые (хоть это и большая редкость в данной группе) могут быть даже в чём-то талантливыми. Но достаточно неосторожно произнести некие ключевые слова, и перед вами пляшет взбесившееся кровожадное животное, готовое убивать «врагов майдана». Чем глубже человек погружён в майдан, чем искреннее он относится к этому действу, чем дольше находится в окружении таких же верных адептов и чем меньше у него контактов вне майданной тусовки, тем более острый и системный характер принимает раздвоение его личности.

Однако довольно быстро мистер Хайд побеждает, и образ милого доктора Джекилла становится не более чем маской, которую он иногда надевает, чтобы проверить «подозрительных личностей» на верность майдану или втереться в доверие врагам майдана, чтобы их уничтожить.

Впрочем, большая часть майданной толпы всё же больна лёгкой формой шизоидного расстройства. Этим и объясняется то, что в личном качестве они не склонны к суициду, могут вполне нормально здраво рассуждать и выглядят как здоровые люди. Но стоит поймать десять-двадцать уклонистов, одеть их в форму, дать в руки автомат, и их воля оказывается парализована, только огромный стресс в виде упавшей в нескольких метрах полуторатонной бомбы, разорвавшей всех товарищей в клочки и случайно лишь легко контузившей счастливца, возвращает его в нормальное состояние, и он начинает сдаваться.

Заметили, что большинство сдаётся или поодиночке, или относительно малыми группами, в рамках которых легче сговориться, тем более что каждая малая группа имеет своего неформального лидера, а жертвы майдана привыкли следовать за лидером. Подразделения размером с взвод сдаются крайне редко, роты сдавались только наполовину уничтоженными, батальон же (вернее, остатки то ли двух, то ли трёх батальонов) сдались лишь один раз в Мариуполе и то по приказу из Киева.

Чем больше толпа, тем меньше места для индивидуальности.

В общем, противоречие между личностью и тем же человеком как частью толпы — это противоречие между интересами каждого отдельно взятого гражданина Украины, и даже Украины как государства, и навязанного при помощи психологии майданной толпы чувства общности «избранников Запада».

Поэтому Зеленский, вместо того чтобы обороняться под Харьковом и за счёт снижения таким образом потерь пытаться в тылу из обстрелянных частей при помощи западных инструкторов формировать новые резервные соединения, жжёт резервы в наступлении на российские позиции. Уже 2023 год показал, что в наступлении на российскую оборону украинская армия несёт катастрофические потери, не добиваясь даже минимальных территориальных приобретений (не говоря уже о гипотетических оперативных или стратегических успехах). Более того, попытка наступать конкретно под Харьковом для Украины вообще бессмысленна.

Допустим, что Россия отведёт войска с занятых клочков приграничья. В чём успех Зеленского? Ни в чём. Если переброшенные под Харьков резервы увести назад, на авдеевское направление или под Часов Яр, или ещё куда-нибудь, где фронт трещит, ВСУ пятятся и резервы необходимы уже вчера, то российские войска могут вновь зайти на те же позиции или даже улучшить их (переброска же резервов ВСУ туда-сюда займёт время и приведёт к потерям в людях и технике от ударов ВКС).

Если резервы назад не уводить и стеречь ими границу, то какой был смысл в наступлении? Войска ведь не высвободились, а пять-десять сёл (вернее, их остатки) — слишком малый приз для ВСУ за необходимость держать резервы под Харьковом, в то время как они нужны под Донецком.

Но Зеленскому всё равно, что его наступление военного смысла не имеет, является стратегической глупостью. Для него главное, что украинцы гибнут за американские интересы, позволяя ему на очередной встрече требовать новых денег за новую кровь. Причём личный интерес Зеленского уже не в деньгах. Он награбил достаточно, чтобы миллиард в ту или иную сторону не имел существенного значения. Зеленский такой же зомби в майданной толпе. Когда-то он, может быть, и понимал преступность майдана, но, пойдя в украинскую политику, вынужден был признать его святость. Чтобы сохранить власть, доказать толпе, что он «не лох», он вынужден был слиться с толпой. После этого шага принятие «ценностей майдана» неизбежно. Иначе невозможно сохранить психическую устойчивость. Подчёркиваю, не адекватность, не нормальность, а устойчивость, в рамках которой шизофреник, будучи окружённым шизофрениками, проникнутыми одной и той же сверхидеей, чувствует себя в нормальном обществе.

Как я уже писал, понять и принять в качестве нормального такое мировоззрение можно только с позиций постмодерна. Поэтому майдан и находит понимание у постмодернистских маргиналов самых разных стран. И в России ему симпатизировала постмодернистская леволиберальная тусовка, объединённая в своё время в рамках «Другой России». Потом часть маргиналов уехала за рубеж не в силах пережить окончательный разрыв России с постмодернизмом, а часть примкнула к патриотическому движению (некоторые даже искренне), что не отменяет их постмодернистской леволиберальной (в рамках постмодернистского дискурса именуемой также либерал-фашистской) сути. Шизоидное раздвоение личности осталось родовой отметиной сторонников обеих ветвей временно (до следующего майдана) разделившегося постмодернистского движения. Каждый из них в первую очередь часть толпы и лишь затем личность.

Они будут нормальными и милыми собеседниками, специалистами-орнитологами, историками, писателями, патриотическими политиками, ровно до тех пор, пока не зазвучат вновь боевые трубы майдана. Но как только раздастся звук майданной трубы, миллионы милейших докторов Джекиллов покинут библиотеки и лаборатории, невидимой властной рукой влекомые в толпу, превращаясь по пути в отвратительных мистеров Хайдов, готовых убивать и умирать «за майдан», а на деле за США.

Мы в своё время пережили напасть майданной толпы, когда с 1917 года по 1939 год миллионы, чувствуя сопричастность к великому сакральному делу построения светлого будущего, ревели: «Расстрелять как бешеных собак!» в адрес любых, на кого укажет палец владельца майданного шапито. Но те миллионы хотя бы управлялись внутренней силой, которая использовала их, хоть и неэффективно и расточительно, для защиты государственных интересов России, такой, какой она была в прошлом веке.

Опасность же нынешних в том, что дудочка, которая инициирует их стадный инстинкт, находится в руках внешнего игрока, а этот внешний игрок, собирая постмодернистскую майданную массу, накачивает её одной суицидальной идеей — убиться об Россию, «чтобы москалям стало хуже». Толпы, требующие уничтожить нас и нашу страну, готовы за это умирать (по крайней мере пока являются толпой).

Соответственно, работать с ними надо как с личностями. Выделять в них личное индивидуальное и противопоставлять психологию личности психологии толпы, индивидуальную ответственность — коллективному выбору.

Понятно, что большинство уже не вылечишь, их судьба — сгнить в степях Украины, но чем из меньшего количества индивидуумов состоит толпа, тем она слабее, поэтому каждый выигранный нами человек — наша победа. Кроме того, как я уже писал выше, у нас у самих полно людей, заражённых постмодернистской психологией толпы, и мы не знаем в какой момент они отзовутся за зов боевых труб очередного майдана. Их индивидуализация будет одновременно означать их демайданизацию.

Работа сложная, требует аккуратности и точности, виртуозного владения диалектическими инструментами, её замедляет необходимость индивидуального подхода и редкость соответствующих задаче специалистов. Но путь в тысячу ли начинается с первого шага.

https://alternatio.org/articles/articles/item/134853-suitsid-kak-sposob-strategicheskogo-davleniya

Особенности возвращения на Большую Родину

Когда человек тупой, то такие качества как энергичность, инициативность и упорство превращаются из хороших в плохие. Наши евроукраинские небратья меньшие в полной мере обладая всем вышеперечисленным, поскакали на майдане так славно, что до сих пор дым стоит коромыслом.

Однако нет худа без добра. Дикий майданный шабаш стал для Украины в прямом и переносном смысле отправной точкой. Сама Украина отправилась на убой, а Крым, Донбасс, Запорожская и Херсонская области — в родную гавань. Пополнения в виде новых регионов ожидаются в обозримом будущем, но уже сейчас, с 2014 года, на свою Большую Родину вернулись миллионы людей. Конкретно в мае 2022 года замминистра здравоохранения РФ Сергей Глаголев настаивал на 3,5 миллионах, а Государственная служба статистики Украины в феврале того же года невольно призналась в 5,3 миллионах, выбравших Россию. Показатель, сопоставимый с населением Санкт-Петербурга.

Некоторые коренные россияне переживают по этому поводу, что, мол, новоприбывших же нужно как-то переварить. Не заразят ли они страну каким-нибудь «хохловирусом»? Сразу скажу, что на этот счёт можете не переживать, ибо у многих переехавших в Россию нормального великорусского патриотизма побольше будет, чем у некоторых местных. Но ассимиляция всё равно имеет свои особенности. Вот об этом и поговорим.

Две судьбы

Ассимиляция прибывших из бывшей Украины в Россию зависит от двух факторов. Во-первых, от итоговой цели переезда. Кто-то планирует просто переждать, чтобы вернуться назад, когда это станет возможно. Кто-то едет с целью конкретно заякориться, в том числе получить российское гражданство. Есть ещё и те, кто прибывают в Россию с преступным умыслом, ведомые украинскими спецслужбами, но это частности, которые мы не учитываем. В конце концов, мало ли преступников едет в Россию из других приграничных и не очень регионов? Если сравнивать с некоторыми южными республиками почившего в бозе СССР, то можно вообще сказать, что граждане бывшей Украины, прибывшие в РФ — образцы законопослушности.

Многие ли получили гражданство? Как сообщил первый заместитель министра внутренних дел России Александр Горовой, с 2019 по февраль 2023 гражданство получили больше 1,4 миллиона граждан бывшей Украины. Если поднять публично объявленные данные от всевозможных чиновников по вопросам миграции, то получится, что с последнего майдана минимум два миллиона украинских граждан стали гражданами российскими, и, скорее всего, этот показатель значительно увеличится после завершения СВО и подведения окончательных результатов.

Однако хватит про скучные подсчёты. Переходим к примерам из жизни. Один мой донецкий знакомый сильно уважал Путина и очень не любил всю происходящую бандеровско-евроинтеграционную дичь. Лет ему было уже за шесть десятков, и вот, когда стало понятно, что дальше оставаться под обстрелами невозможно, вместо того чтобы поехать в Россию, он уехал в Запорожье. В итоге не прошло много времени, прежде чем, надышавшись украинским воздухом, и насмотревшись тамошнего телевидения, что, к слову, он постоянно отрицал, Россия в целом и её президент в частности стали для него главными врагами. И если в первые пару лет он ещё фантазировал на тему возможного переезда в Россию, то затем о подобном уже не могло быть и речи, потому что «Россия напала». Что характерно, раньше он вечно спорил со своей родственницей из Москвы — поклонницей российской несистемной оппозиции, поддерживающей майдан, а потом перестал, ибо предмет спора пропал как с яблонь белый дым.

К чему был этот пример? К тому, что нормальный человек, всю жизнь придерживающийся пророссийских взглядов, по легкомыслию и нежеланию бороться с течением, упустил свой шанс зажить нормальной, спокойной жизнью, не доводя себя и окружающих до психоза каждый день. Так бывает, когда ты начинаешь считать родиной чужбину, и злишься, когда эта самая «родина» относится к тебе как к последнему ничтожеству. Какова его нынешняя участь, мне неведомо.

Есть и пример с обратной стороны. Молодая женщина без особой политической грамотности в целом всегда позитивно относилась к Украине. Имела знакомых с Правобережья, страдающих майданизмом головного мозга, и, в общем, никогда в любви к России и её руководству не подозревалась. Ополченцев Донбасса она не поддерживала, более того, возможно, даже именно из-за этого развелась с мужем, пошедшим служить в армию ДНР. Естественно, на её жизни, как и на жизни всех окружающих, гражданская война на Украине сказалась очень нехорошо. Однако когда нужно было выбирать, она сделала выбор в пользу России, переехав в станицу Динскую, что на Кубани, после чего, как сама признавалась, зажила куда более спокойно, и её дети теперь ни с чем иным как с Россией своё будущее не связывают.

Как видите, отличие получилось более чем существенное. Переехавший на Украину бывший сторонник Русского мира Россию возненавидел, наполнился до краёв горькой желчью и перессорился со всеми, с кем только можно. В то же время переехавшая в Россию ядом не налилась, ненавистью к Украине, что характерно, тоже не воспылала, а о новой родине, к которой ранее была равнодушна, всегда отзывалась с почтением. Так что да, насчёт ассимиляции «понаехавших» из бывшей Украины, можете не сомневаться — Россия влияет на их разум весьма благотворно. И касается это не только славян, но и вообще представителей любых народностей из всевозможных точек земного шара, включая американцев. Истории о том, как граждане США переезжали в Россию и обретали тут новую и, что самое главное, лучшую жизнь, неоднократно всплывали в СМИ.

Нюансы адаптации. Язык

Ну а так, говоря откровенно, какие сложности могут возникнуть у приехавшего в Россию с Украины? Самое главное — это язык. Если по-русски говоришь плохо, если не учился при Союзе и всю жизнь жил где-нибудь в Галиции, то будет непросто. Но, справедливости ради, в Россию оттуда практически не едут, а едут те, для кого русский родной.

Отличается ли русский с Украины от русского из России? Отличается ровно настолько, насколько какое-нибудь вологодское наречие от тамбовского, а московское — от кубанской «балачки». По личным наблюдениям, вся Россия от Краснодарского края до Воронежа, «гэкает» и «шокает» так, что даже даст фору приехавшим с Донбасса. Но, конечно, если кому-то вдруг захочется отстоять мову и поучить «тупых москалей» настоящему «древнеевропейскому» языку, то автора подобного эксперимента ждёт неудача.

Нет, его не начнут бить, привязывать к столбу или, например, вести в отделение полиции на предмет проверки личности. Вместо этого просто посмотрят осуждающе и с непониманием, потому что в приличном обществе мова — это как ходить в обгаженных брюках. Живя на Украине этого можно и не понять, но стоит покинуть пределы нэзалэжного хутора, как ущербность мовы становится бесконечно очевидной. А ведь ещё, казалось бы, недавно были времена, когда в Киеве на заговорившего мовнюка смотрели удивлённо, как на оживший музейный экспонат, но годы бандеризации сделали своё дело.

Показательно, что сам Киев при этом из интеллигентного и чистого города постепенно превращается в замызганное село, и если раньше, в советское время, его сравнивали с блистательной Москвой, то теперь его уместно сравнить разве что с Кишинёвом.

Коррупция

Следующее, с чем может возникнуть не то, чтобы проблема, а недопонимание, это невозможность «порешать вопросы». Причём жизнь таких «решал» неизбежно чередуется взлётами и падениями. Сначала они хвастаются тем, что «порешали» свои проблемы весьма хитро, ловко и незадорого, а потом горько жалуются и сетуют на беззаконие, когда кто-то аналогичным образом «порешал» уже их. На Украине без «порешать» не происходит ничего. Решать, или, говоря по-простому, давать взятки, там нужно везде: в поликлинике, в паспортном столе, при встрече с гаишниками, в учебных заведениях да и вообще в любом деле, где принимают участие мелкие чиновники. То, что в России всё совсем не так, становится видно сразу.

Не то чтобы россияне все поголовно кристально честны перед законом и собственной совестью, но по сравнению с тем, что происходит на Украине — это просто земля и небо. При попытке начать «решать» вопросы можно просто нарваться сразу на «неадекватную», как покажется украинскому гражданину, реакцию. Вместо того чтобы охотно взять деньги, от государственного служащего последует ответ в стиле: «Сейчас полицию вызову», после чего кому-то может стать очень стыдно.

Да и на самом деле бюрократии в России значительно меньше, чем на Украине, где её искусственно поддерживают и размножают везде, где только можно. С удивлением обнаружил, например, что ту же замену обыкновенного газового котла в России можно согласовать за сутки, причём совершенно бесплатно, тогда как на Украине этот процесс может растянуться на недели и месяцы с оплатой кучи квитанций, отстаиванием в часовых очередях и сованием денег всяким ответственным лицам.

При этом за последние годы количество административных барьеров, которые нужно преодолевать гражданам, в России ощутимо сократилось и продолжает сокращаться. Так что у искушённых украинскими коррупционными реалиями громадян адаптация в российском сообществе может немного забуксовать, но потом, когда станет понятно, что к чему, всё должно наладиться.

Еда

А что там с едой? По Укро-ТВ, помнится, передавали, что москали вроде бы употребляют по праздникам жаркое из ежатины, а страшные чеченцы ещё режут баранов прямо на улицах больших городов. Кровь тысяч невинных агнцов течёт по тротуарам, заливая всё вокруг под запахи шашлыка.

Но на самом деле к русской еде долго привыкать не придётся, ибо к хорошему привыкаешь быстро. Возможно, кто-то удивится, но сало в России любят не меньше, чем на Украине, более того, в России его элементарно больше, и оно точно не импортное, если не считать Белоруссию заграницей. С борщами и варениками тоже полный порядок. Более того, есть и свои галушки, только здесь они называются жижиг-галнаш и относятся к чеченской кухне.

Ну а в целом кухня российская несоизмеримо богаче украинской. Причина в том, что на Украине представителей разных национальностей, самым варварским «прокрустовым» методом оболванивают под универсальных «украинцев», поэтому и кухня там одна. В России же проживает почти двести разных национальностей, поэтому питаться тут можно сильно разнообразнее.

Прибывшие на Большую Землю из Малороссии сходу столкнутся с различной гастрономической экзотикой. Тут вам и ромовые бабы, тут вам и квас на ржаной муке, раскрывающий истинный вкус окрошки. Тут и редкие, а то и вовсе ранее неведомые малороссам виды рыб из рек и северных морей: снеток, густера, таймень и т.д. Перечислять можно долго начиная от морошки, черники, урбеча и заканчивая мясом нерпы, тульским пряником, или брусничным шоколадом. Многих, воспитанных десятилетиями на стандартном украинском макаронно-курино-борщевом меню, ждёт небольшой культурный шок.

Мелкие, но показательные мелочи

Что ещё? Например, в России 11 часовых зон, поэтому новогоднее поздравление президента жители Владивостока смотрят на девять часов раньше, чем жители Калининграда. Так что при активных путешествиях по стране нужно постоянно переводить часы, что тоже будет сильно непривычно для приехавших из украинской провинции.

Ещё в России очень любят пиротехнику, запуская салюты по любому поводу. Людям, хлебнувшим войны на Донбассе, в первое время может быть довольно дискомфортно. Те, кто дёргаются на любой стук дверей, кто вжимают голову в плечи и испытывают непреодолимое желание упасть на землю при громком автомобильном выхлопе, на богатые российские салюты будут взирать мрачно. Но и это пройдёт. К тому же, в силу известных обстоятельств, во многих российских городах праздничный размах поубавили.

А как в России отнесутся к человеку, если узнают, что он беженец с Украины? Для громадян нэзалэжной это на самом деле весьма актуальный вопрос. Просто потому, что многие меряют других по себе, и на самом деле будет сложно поручиться за здоровье и жизнь россиянина, зачем-то переехавшего сейчас в украинский тыл, и признавшегося там, кто он такой и откуда. Последствия могут быть самые разные, начиная от проклятий и отказа в сдаче жилья и заканчивая мордобоем и звонками в СБУ. Доведённые до горячечного психоза укрограждане в ряде случаев утратили последние остатки человечности, поэтому ждать можно чего угодно.

В России же ничего подобного нет, ибо дикие и варварские россияне не страдают поиском «клятых ворогов» и ведут себя на порядки вежливей, чем цивилизованные украинские недоевропейцы, имеющие чудный обычай привязывать людей к столбам. В 99 случаях из ста вам посочувствуют, спросят про сохранность оставшегося имущества, поинтересуются прогнозами на будущее и выразят уверенность в том, что в конечном итоге всё наладится.

Естественно, это не относится к тем, кто по какой-то причине решит демонстрировать свои древние арийские корни, ходить в вышиванке и обматываться в жёлто-голубую ветошь. Годы глумлений, издевательств и оскорблений со стороны евроукров сделали своё дело, и атрибуты украинства в России ничего кроме раздражения не вызовут.

Вместо эпилога

С самого первого дня, когда Украинская ССР обрела нэзалэжнисть, превратившись в бандеровскую Украину, она была обречена на отрыв от своей большой русской родины. Западные кураторы не жалели здоровья, стараясь превратить вчерашних советских граждан сначала в каких-то особенных «украинцев», а потом в евроукров — безродных космополитов с выдуманным доисторическим прошлым и несуществующим будущим.

Присланные в Киев иностранные гауляйтеры преследовали главную цель — оторвать Украину от России, разорвать все связи, навязать ложные ценности. Делалось это не для того, чтобы сделать евроукрам хорошо, вырвав их из цепких лап нищей «страны-бензоколонки» и принеся на вытянутых руках в благословенную Европу, а для того, чтобы создать из украинской территории дикое поле, ставшее ещё одним буфером, отрывающим Россию, на этот раз уже от Европы. Поэтому неудивительно, что на Украине, особенно среди тех, кто родился уже после развала Союза, о России и русских знают очень мало, а то, что знают, как правило, является знанием совершенно извращённым.

Но когда житель бывшей Украины вдруг приезжает в Россию, он видит, что тут живут такие же люди как он сам, только более спокойные, а обстановка вокруг них более комфортная. Что ни говорите, но при всех своих бедах начавшаяся СВО начала двигать поистине тектонические плиты, положив начало процессам, после которых мир уже не будет прежним. И объединение коренных русских с русскими, оторванными от своей Большой Родины в результате политического заговора, неизбежно. К счастью, местами это объединение идёт вместе с территориями. Россия собирает осколки своего прежнего мира, и этого процесса не нужно бояться. Его нужно приветствовать и делать всё, ради его ускорения, ибо, чем раньше «украинцы» перестанут быть «украинцами», а Украина исчезнет с политической карты мира, тем быстрее жизнь тамошнего населения наладится.

Сергей Донецкий,

https://alternatio.org/articles/articles/item/118232-osobennosti-vozvrascheniya-na-bolshuyu-rodinu

Стыдно быть русским

Грегор Иванкин всегда стыдился быть русским. Родители называли его простым именем Гриша, и в протестной среде он сам казался себе белой мизогинно-цисгендерной вороной. Грегор присоединился к оппозиции еще с болотных времен, вдохновленный антикоррупционными расследованиями Лехаима Навального, выходил на ОккупайАбай, где задавали тон Илья Яшин, Борух Немцов, Евгения Альбац, Виктор Шендерович, Андрей Пионтковский, Павел Шехтман, Евгений Гонтмахер и Соломон Хайкин. На вопрос национальности Грегор всегда отвечал услышанной где-то ранее формулировкой «мать русская, отец юрист», хотя и отец был русский. 

Грегор долго и упорно искал у себя корни Святого народа, надеясь на репатриацию в Хайфу или Тель-Авив, и даже вступил в ряды Креативной Партии Свободы Совести Льва Щаранского, чтобы войти в число брайтонской интеллигенции. Победа Майдана в Украине далее Грегору новую надежду, и он уже мечтал как красиво будет выглядеть «пан Хрыгорий» в украинском паспорте. Но Стрелков Гиркин развязал войну, и Грегор не рискнул переезжать в Киев. Позже он активно увлекся идеями урбанизма и профеминизма, вступил в городские проекты Макса Каца и Ильи Варламова, в лофте на Новослободской познакомился и рукопожался с Марком Баровским, его партнером и баристой Куниславом, защитил в ВШЭ кандидатскую по гендерной лингвистике, но все равно мучился от своего происхождения, что привело его на фемдачу с выгоранием к активистке Даше Серенко и психологине Лере Пиzда. 

24 февраля стало для Герогора последней каплей. Он твердо решил, что пора валить из этой страны и стал выбирать место для релокейшена. В Киев или Житомир он пока решил не переезжать, потому что под его пламенным постом на фейсбуке о поддержке Украины в двух тысячах комментариях разгневанные украинцы доступно ему объяснили как будут вешать и пытать его и его семью. Тихо и застенчиво Грегор был вынужден согласиться с украинцами, как и подобает соевому либерал-куколду, списав это на выгорание украинцев от Калибров. Грегор даже пообещал украинцам привезти свою веревку, как только соберется в Украину, чтобы зря не тратить местные ресурсы. Но пока решил выбрать для эмиграции другую страну. 

Выбор лежал на поверхности. Конечно же Грузия, страна демократии и свободы, воспетая доблестным батоно Мишико, со стеклянными полицейскими участками, сочными хачапури, хванчкорой и самыми гостеприимными в мире людьми, судя по фейсбукам Юлии Латыниной, Аркадия Бабченко и Алексея Венедиктова. Урбанист срочно релокировался в эту маленькую и горную страну, но уже в аэропорту Тбилиси столкнулся с первыми провокаторами КГБ: «А, русская свинья, понаехали оккупанты!». С трудом Грегор вырвался от этих агентов Путина под видом местных жителей и снял квартиру в центре. Наконец-то вздохнул полной грудью, что покинул немытую Россию. Даже множество тараканов, обитающих в комнате, не могли испортить его душевного подъема, они показались весьма милыми и демократичными по сравнению с тараканами Мордора. А встретив мышь в туалете, Грегор понял, что она бы голосовала точно против Путина, поэтому любезно с ней поздоровался «Гамарджоба» и оставил кусочек хачапури.

Начиналась новая светлая жизнь, полная свободы, прав человека, евроатлантических ценностей и либертарианства. В один из баров Герогра не пустили, указав на табличку «Вход русским оккупантам всопрещен», даже несмотря на его негодующее «Я грузин!». В другом, прежде чем он смог сделать заказ, его полтора часа заставили заполнять бумаги, где он раскаивался в имперских амбиция, веках колониализма и милитаризме. После этого с него еще взяли 20% сверху, так как 20% Грузии были оккупированы. В третьем баре Грегора избили украинцы и заставил петь «Ще не вмерлу». Грегор стойко переносил тяготы и лишения грузинского гостеприимства, так как чувствовал и свою вину за многовековые преступления Орды. Но даже тут он понял, что близок к выгоранию. Поэтому политбеженец срочно записался к психологине Элеоноре Фистинг, релокировавшейся из Химок, и на расслабляющий массаж к грузинскому массажисту, который так рекламировали потлитэмигранты-либертарианцы на своих ресурсах. У него стала болеть жопа, что добавило его ненависти к проклятому путинскому режиму. Но он рукопожатно продолжал посещать грузинского массажиста, выдавливая из себя раба по капле. Ведь жить надо не по лжи. 

Когда Литва и Эстония решили полностью запретить русским въезд и снести советские памятники, Грегор возликовал. Оковы пали и свобода нас встретит радостно у входа. Эстонцы меч нам отдадут. Благодаря старым связям в КПСС(щ), Грегору удалось получить приглашение на Конгресс свободных народов в Вильнюсе, где Леонид Волков, Паша Шехтман, Люба Соболь и Люся Штейн собирались обсуждать раздел постпутинской России и образование новых независимых и демократических стран на ее бывшей территории. Вдохновленный новыми санкциями против России, Грегор радостливо предъявил эстонскому пограничнику в аэропорту Вильнюса паспорт, одетый в обложку с жовто-блакитной символикой. «Оккупантаси, бранзулетка!», - ввизгнул вдруг латвийский офицер, открыв его паспорт, и поставил на главной странице печать «Русский корабль, иди нах*й!». Не помогли ни уговоры, ни объяснение, что он свой, ни пение гимна Украины на коленях, ни портретик Бандеры, ни томик Осипа Мандельштама, ни сэлфи в телефоне с Жорой Албуровым, ни значок «Я грузин». Несолонно хлебавши, Грегору пришлось возвращаться обратно в Тбилиси. 

В аэропорту Тбилиси грузинский таможенник разорвал его временную визу и объявил, что срок его пребывания в Грузии закончен. Грегора как из душа окатило. Стало вдруг совестливо и гадливо на душе. Вдобавок заканчивались деньги, и ему пришлось клянчить донат у родителей-ватников – его аккаунт на Онлифанс был заблокирован в рамках Cancel Culture как гражданина Мордора. Через Ереван политбеженец вернулся в Москву, и по пути домой к маме вздрагивал от каждого шороха и взгляда. Ему казалось, что Путин отправил своих цепных псов из КГБ за ним, чтобы заточить в ГУЛАГ. На следующий день с полнейшим выгоранием Грегор отправился на фемдачу, где сходу нырнул в яму с говном. «Я уеду жить в Лондон», - процедил Грегор, плавая в яме и погрозил кулаком кому-то в небо. Смеркалось. 

С уважением, Лев Щаранский.

Тайваньские выборы и китайские проблемы

Китайские (материкового Китая – КНР) эксперты абсолютно точно предсказали результат выборов на Тайване. Президентом действительно стал Лай Цинде, представитель Демократической прогрессивной партии, а большинство в парламенте получила партия Гоминьдан

При этом и китайцы, и наблюдатели из других заинтересованных стран отмечали, что кто бы из кандидатов в президенты ни победил и какая бы политическая конфигурация ни сложилась в итоге на острове, никакие серьёзные изменения в тайваньской политике не предвидятся.

Так или иначе, но все кандидаты и все политические силы Тайваня выступают против провозглашения независимости и против форсированного объединения с Китаем, за сохранение status quo.

В позициях отдельных политиков есть нюансы, но они касаются скорее мотивировочной, чем смысловой части. Так, например, Лай Цинде считает, что провозглашение независимости не требуется, ибо Тайвань де-факто и так независим. Частично с ним трудно не согласиться – Тайвань обладает всеми признаками независимого государства, кроме международного признания.

Но юридическая составляющая независимости не менее важна, чем фактическая, так что в утверждении, что фактически независимость есть, а юридически "не очень-то и хотелось", присутствует изрядная доля лукавства.

Но разного рода технические расхождения – проблема тайваньской внутренней политики и тех групп избирателей, на которые ориентируются борющиеся политические силы. Единство стратегической формулы: "С Америкой дружим, в Китай не идём, независимость не провозглашаем", отражает наличие в островном обществе общенационального консенсуса по поводу внешнеполитической стратегии.

Вот этот-то консенсус больше всего беспокоит Китай и устраивает США, надеющиеся, что в течение ближайшего года им удастся спровоцировать Пекин на атаку Тайваня.

Дело в том, что основа консенсуса 1992 года между КНР и Китайской республикой (Тайвань), определившего, что обе стороны признают наличие одного Китая, была заложена ещё в момент отступления потерпевших поражение в гражданской войне гоминьдановцев на Тайвань, под защиту флота США.

Тогда сторонники Чан Кайши планировали, собравшись с силами и получив поддержку Запада, вернуться на материк. Они считали себя единственной законно властью Китая, материковая часть которого, по их мнению, была захвачена мятежниками. Их концепция "одного Китая" предполагала, что это они и есть власть "одного Китая".

В свою очередь КПК считала только себя легитимной властью Китая, а гоминьдановцев – мятежниками и сепаратистами. Ко времени консенсуса 1992 года в позициях сторон ничего существенно не изменилось. Тайваньская власть, учитывая, что КПК к этому времени уже вовсю строила капитализм под руководством коммунистической партии, была не против объединения. Но для Гоминьдана было неприемлемым объединение по гонконгскому принципу ("одна страна – две системы").

Реализация объединения по гонконгскому стандарту маргинализовала все политические силы Тайваня, превращая их в региональные партии, полностью подотчётные КПК в стратегическом смысле. Они теряли возможность проводить отдельную внешнюю и военную политику Тайваня, но не получали доступа к внешней и военной политике КНР, где монополия КПК на власть оставалась незыблемой.

Консенсус 1992 года снимал напряжённость в отношениях острова и материка, открывал двери к полномасштабному экономическому сотрудничеству. При этом, разница в понимании формулы "одного Китая" никого особенно не волновала.

Тайвань чувствовал себя уверенно под защитой американского флота, а для Китая вопрос интеграции острова в тот момент не был актуален. Тогда ещё оставалось 5 лет до передачи Британией контроля над Гонконгом Китаю. Для Пекина было важно не сорвать этот процесс, а также максимально безболезненно осуществить интеграцию Гонконга в Китай в формате "одна страна – две системы".

Однако с течением времени Китай усилился, США ослабели и Тайвань стал чувствовать себя менее уверенно. Отсюда стремление части его политиков официально зафиксировать состояние независимости и дезавуировать претензии Пекина на контроль над островом.

В то же время и у Китая появилась необходимость активизации политики на тайваньском направлении. Первая и очевидная причина – усиление враждебности со стороны США. Китаю понадобилась стратегическая глубина, а для этого было необходимо вывести флот на просторы Тихого океана, прорвав первую цепь островов (Филиппины, Тайвань, Окинава, Японский архипелаг).

Понятно, что Тайвань был единственной удобной целью. Отсутствие международно признанной независимости острова и согласие большей части мирового сообщества с материковой трактовкой формулы "одного Китая", позволяли провести тайваньскую операцию в рамках "восстановления суверенитета" над историческими китайскими территориями.

При этом контроль Тайваня позволял Китаю разорвать первую цепь островов ровно посредине, что в свою очередь должно было резко усилить авторитет Пекина на Юге и сделать Филиппины более сговорчивыми в вопросе о спорных территориях. Китай мог не без оснований рассчитывать в долгосрочной перспективе на нейтрализацию Манилы, а затем и на её переход в китайский лагерь.

Однако внешнеполитический аспект мог бы и не оказать решающего влияния на активизацию китайской политики на тайваньском направлении, если бы он не наложился на внутриполитическую проблематику.

При всей закрытости китайской политической системы, известно, что в руководстве КПК была достаточно сильна проамериканская фракция, считавшая, что Пекину нет смысла бороться за статус самостоятельной сверхдержавы, так как он хорошо зарабатывает, являясь "мастерской мира", производящей товары преимущественно для западного рынка.

Следует отметить, что китайская внешняя торговля была действительно ориентирована преимущественно на западные рынки и КНР было не так просто переориентировать её, как России свою. С Америкой у России товарооборот традиционно был невелик. Европа же преимущественно покупала в РФ сырьё и энергоносители, а это весьма ликвидный товар. Так что позиции проамериканской фракции в китайском руководстве были достаточно сильны и опирались на серьёзную общественную поддержку в среде китайского бизнеса (как государственного, так и частного).

Переломить ситуацию в свою пользу сторонникам суверенизации Китая удалось, только отказавшись от части заветов Ден Сяопина, в частности укрепив личную власть Си Цзиньпина и отказавшись от её ограничения двумя сроками подряд.

Но я неслучайно написал, что проамериканская оппозиция имела достаточно сильные позиции в китайском обществе, причём в той его части, которая способна оказывать серьёзное влияние на принятие решений. В политике не бывает окончательных поражений и китайская оппозиция, формально смирившись (хоть, судя по отставкам высокопоставленных чиновников оборонного и внешнеполитического ведомств и не до конца), ждёт момента, когда власть ошибётся и позволит ей отыграть ситуацию.

Тайваньский кризис предоставляет оппозиции такой шанс. Согласиться с фактическим уходом острова под американское крыло (с перспективой его милитаризации, а затем и провозглашения независимости) Пекин не может. Это было бы крупнейшим поражением власти, подорвало бы её авторитет и открыло бы оппозиции возможность активизироваться. В нынешней ситуации глобального противостояния таковая активизация могла бы серьёзно подорвать возможность Китая к проведению активной внешней и военной политики, заставив его переключиться на внутриполитические проблемы.

Не только в российской истории внутренние неурядицы нивелировали результаты внешних побед. В пятитысячелетней истории Китая таких примеров – гораздо больше.

КНР не желает атаковать остров первой, но американцы – мастера провокаций и могут не оставить выбора. Тем более, что, простите за невольный каламбур, но прошедшие выборы показали, что у Пекина – не так уж много времени, чтобы реализовать концепцию одного Китая с опорой на поддержку (или хотя бы нейтралитет) значительной части населения Тайваня.

Гоминьдан окончательно эвакуировался на Тайвань в 1950 году. С тех про прошло уже 74 года. Выросли поколения людей, для которых Тайвань – единственная родина, а материковый Китай – враждебное государство (только последние 25-30 лет наладились экономические отношения, политические же связи между КР и КНР постоянно лихорадит). Тайвань всегда готовился к войне с единственным противником – с КНР. И это не могло не составить отпечаток в общественном сознании.

Все кандидаты и партии, участвовавшие в последних тайваньских выборах (даже прокитайские), вынуждены были исходить из того, что большая часть населения не желает объединения, но не хочет войны с могущественным материковым Китаем. То есть постепенно тайваньское общество отрешается от ощущения себя такими же китайцами, происходит его тайванизация.

Это значит, что ещё лет 25-30 – и концепция одного Китая перестанет восприниматься населением Тайваня, а политики вынуждены будут постепенно перевести вопрос о независимости в практическую плоскость.

Мы видели такое изменение общественного сознания на Украине, где в начале 70 лет квазинезависимой УССР, а затем ещё тридцать с лишним лет уже полной независимости привели к преобразованию русского общества в украинское. Даже в неоконченном виде (нацбилдинг на Украине в силу многих объективных и субъективных причин оказался прерван в 2014 году гражданской войной) это общество уже два года упорно ведёт войну с Россией за право не быть русскими.

В Пекине понимают, что вопрос с Тайванем надо решать, пока большинство тайваньцев всё ещё считают себя китайцами. Это же понимают и в Вашингтоне. Именно поэтому, когда эксперты говорят о результатах выборов, которые формально ничего не изменили, они утверждают, что был сделан очередной шаг к войне.

Пекин очевидно смог бы договориться с Тайбэем о более-менее длительном и безболезненном периоде реинтеграции, с максимальным учётом интересов местных политиков. Китайцы умеют вести переговоры долго и компромиссы находить тоже умеют. Но в схеме присутствует Вашингтон, которому война за Тайвань необходима в течение ближайших 12-18 месяцев.

Реальная ситуация с общественным мнением на острове, как было сказано, очень ограничивает местных политиков в манёвре. Аналогичным образом ограничивает в манёвре китайских политиков внутриполитическая ситуация в Китае.

Американцы обязательно воспользуются этими проблемами, а также китайско-филиппинскими противоречиями, подогреваемыми Вашингтоном для организации провокаций, толкающих регион к войне. Единственная проблема, ставящая успех их провокаций под вопрос – ограниченный запас времени. К концу 2025 года боевой потенциал китайского флота должен возрасти настолько, что конвенциональная прокси-война против КНР станет бессмысленной, так как США её не смогут выиграть.

При этом наметившийся успех России на Украине, в способности которой продержаться до начала 2025 года большинство западных экспертов уже не уверено, дополнительно ослабляет международный авторитет США и усиливает позицию Китая, который может рассчитывать на поддержку освободившейся от войны на Западе России.

США, конечно, пытаются расставить на Россию очередной капкан, стимулируя военный кризис вокруг Прибалтики. Но Вашингтону приходится разрываться на слишком большое количество направлений, при ограниченности собственных ресурсов и неспособности союзников противостоять странам, на которые их натравливают США, без всеобъемлющей американской поддержки.

Время и ограниченность американской ресурсной базы играют на российско-китайский союз. Американская традиция организации военных провокаций – против нас. Старт забегу дан – все бегуны уже на дорожке. Теперь изменить уже ничего нельзя, остаётся только надеяться и болеть за победу здравого смысла над поджигателями войны.

https://ukraina.ru/20240115/1052700280.html