Результаты поиска по запросу «
куратор из сбу
»
фэндомы Ватные вбросы Я Ватник разная политота
«Крестовый поход» против христианства? А так можно было?
![■ ■ FI?ISlÍi2? 1 A-(. p 11 LtililLL ILIIILTá •1'1v«I ».vi, -•Íai ij ■ [||lll] 1 ■’ 1 ■ ¡J [t \ J » t 1 ■ f»,Я Ватник,# я ватник, ,фэндомы,Ватные вбросы,ватные вбросы, ватная аналитика, пандориум,,разная политота](http://img0.reactor.cc/pics/post/%D0%AF-%D0%92%D0%B0%D1%82%D0%BD%D0%B8%D0%BA-%D0%92%D0%B0%D1%82%D0%BD%D1%8B%D0%B5-%D0%B2%D0%B1%D1%80%D0%BE%D1%81%D1%8B-%D1%80%D0%B0%D0%B7%D0%BD%D0%B0%D1%8F-%D0%BF%D0%BE%D0%BB%D0%B8%D1%82%D0%BE%D1%82%D0%B0-7902048.jpeg "Я Ватник,# я ватник, ,фэндомы,Ватные вбросы,ватные вбросы, ватная аналитика, пандориум,,разная политота")
На Украине, которая десятилетиями кичилась своей религиозностью, ударными темпами продолжают ликвидировать УПЦ. 21 марта государственная комиссия перекрыла доступ к пещерам Киево-Печерской лавры, где хранятся мощи святых. Сами мощи комиссия рассматривает как «музейные экспонаты», что несколько намекает на откровенно шкурный интерес в рамках финансово-политической парадигмы.
А 29 марта монахи должны покинуть лавру. Конечно, сами служители культа из УПЦ заявляют, что покидать лавру не намерены. Более того, комментируя данные требования властей, иерархи УПЦ добавили свою долю кошельковых интересов — монахам просто некуда идти…
При этом все телодвижения УПЦ выглядят откровенно немощными. Однако свою долю сочувствия она получила. И, естественно, эта чисто украинская драка за имущество была воспринята как атака не просто на православие, но и на христианство в целом. Но пикантность ситуации в том, что реальность гораздо хуже, чем пошлый отжим имущества в пользу весьма сомнительной структуры.
Иерархи УПЦ продолжают клянчить у Зеленского право на собственные приходы
Дело в том, что руководство УПЦ начало демонстрировать странности задолго до того, как оно начало терять имущественные права на Киево-Печерскую лавру. Напомню, что именно один из монахов лавры сделал заявление: «В этой обители я молился и просил Бога, чтобы Господь открыл, кто будет у нас президентом. Мне Господь открыл, что будет президентом Владимир Зеленский. Я позвонил его другу Михаилу, это ещё не было выборов. Говорю: можешь его поздравить, что Владимир будет президентом. Потом Михаил сказал: Владимир сказал в радости, что если меня выберут, я даже покрещусь. Я всем это рассказал. Вся братия монастыря, все прихожане молились, чтобы Зеленский стал президентом».
Именно УПЦ в мае прошлого года официально разорвала все отношения с Московским патриархатом и провозгласила собственную «независимость». Митрополит Киевский и всея Украины Онуфрий (в миру Березовский) пошёл еще дальше и выразил надежду, что скоро будут причислены к лику святых «мученики из города Бучи». Фактически Онуфрий начал использовать православие в угоду киевской пропаганды.
И даже после этого многие доброхоты оправдывали эти кривые и убогие потуги УПЦ как стремление сохранить приходы. Будто бы все вдруг забыли, что церковь это про веру, а не про права владения какими-то зданиями, трапезными, флигелями и сараями. Впрочем, иного от УПЦ и ожидать нельзя было. Ведь она существует в стране, со всех ног бегущей на Запад, а современный Запад в своей глобалистской повестке находится в состоянии фактической войны с христианством, несмотря на всю риторику Ватикана и весь его гуманистический лоск. В данном разрезе экспроприация Киево-Печерской лавры просто материализация украинской тенденции ликвидации православия на Украине. Как, впрочем, и христианства в целом.
Доктриной и по Христу, наотмашь…
Война против христианства отнюдь не фигура речи. К примеру, в прошлом году в Швейцарии, то есть в стране, которая уже более 500 лет готовит гвардию Ватикана, арестовали пенсионера и бывшего учителя, обличавшего гомосексуализм, используя цитаты из Библии. 63-летнего швейцарца обязали выплатить штраф и приговорили к двухлетнему испытательному сроку.
А в марте этого года делегаты Синодального собрания по реформе католической церкви Германии приняли решение полностью внедрить в свою религиозную организацию идеологию ЛГБТ. Так, немецкая католическая церковь приняла решение благословлять однополые «браки», начиная с 2026 года. Более того, все священники, отказавшие «нетрадиционным парам» в благословении, будут подвержены санкциям вплоть до отлучения от церкви.
Примечательно, что за новые «реформы» католичества проголосовали 95% участников собрания. И тем громче звучали возгласы несогласных, на головы которых сразу обрушилось всё «демократическое» общество. Некоторые кардиналы даже провели параллели между современным диктатом ЛГБТ-ценностей и реформированием церкви времён гитлеризма, когда в угоду НСДАП немецкие «христиане» увидели «глас Божий» именно в нацизме.
При этом не стоит думать, что немецкие «христиане» фрондёрствуют в гордом одиночестве. В феврале 2023 года генеральный синод Церкви Англии также решил давать благословения гей-бракам.
Действия же Ватикана в ответ на парадоксальную активность своих же формальных членов со стороны выглядят такими же немощными, как и действия УПЦ. Хотя папа Франциск уже давно известен своей комплиментарной риторикой по отношению к ЛГБТ, даже ему пришлось предупредить немецких католиков не торопиться к принятию новых норм и вносить раскол, так как по отдельности немцы не имеют права менять церковное управление. Но, как мы видим, Франциска отослали примерно по тому же адресу, по которому побрели и иерархи УПЦ.
Что же это означает по факту? А то, что процессы ликвидации истинного христианства, основанного на Священном Писании и Божьем откровении, запущены на глубинном уровне, на который не способен повлиять своим некогда нерушимым авторитетом ни папа римский, ни кардиналы.
Твори бардак! Мы здесь проездом!
Естественно, все демагогические потуги западных «христиан» являются ширмой, как всегда. Ведь без идеологической обработки хищнические интересы никогда не обходились. Раньше свою глобалистскую политику Запад упаковывал в колониализм, который в XVIII, XIX и даже в XX веке, несмотря на растущие терриконы отрубленных рук папуасов, вполне искренне преподносился общественности как благо, как необходимость распространения «цивилизованности». Сейчас на место колониализма пришла демократическая демагогия и пресловутые западные ценности.
Однако, так как своеобразный «крестовый поход» против христианства носит глубинный характер, поэтому это явление комплексное. Кроме ЛГБТ-популизма антихристианство имеет и чёткое материальное выражение. И новости о нападениях на храмы уже выглядят, как сводки с фронта.
11 марта в Коннектикуте (США) неизвестный белый мужчина ворвался в церковь Лурдской Богоматери и устроил форменный погром. 19 марта в Иерусалиме нападению подверглась греческая православная церковь: 27-летний израильтянин ранил архиепископа и двух священников.
Печальные новости поступают из Австрии. Так, местная полиция утверждает, что с 15 марта им систематически поступают данные, что готовится масштабное нападение на христианские церкви. При этом в рамках мультикультурализма у них нет всей полноты власти предупредить эти нападения.
Некоторые церкви даже не дождались своих поджигателей, их на абсолютно законных основаниях снесли сами европейские власти
Во французском Камбре мало того что вывели из религиозной эксплуатации древнюю церковь иезуитов, но ещё и устроили в ней музей религиозного искусства и «творческую площадку». А чтобы гешефт был более «густым», в древней церкви сейчас снимают клипы. Последним хитом «иезуитов» стал ролик к компьютерной игре Diablo 4. Весьма символично…
В той же Франции в середине марта сатанисты сначала «украсили» стены церкви Святого Сердца в Бордо характерными надписями, а позже и вовсе подожгли храм. Огню предали и церковь в Эльзасе, которую удалось потушить только чудом.
В феврале в штате Пенсильвания в городке Рединг местный протестантский священник в один не самый прекрасный день обнаружил свой приход в руинах. Неизвестный вандал пробрался через чёрный ход и устроил погром. Убыток по самым приблизительным подсчётам составил 70 тыс. долларов. При этом показательно, что вандал ничего не украл.
Ещё более пугает сухая статистика христианофобских преступлений. Только во Франции за 2018 год зафиксировали 1 704 случая антирелигиозных актов, из которых подавляющее количество было направлено как раз против христианства. Главное же, что эти эксцессы носят тенденциозный характер, то есть растут год от года.
Символичным апофеозом войны против христианства стала выходка племянника действующего премьер-министра Польши Матеуша Моравецкого. 18-летний родственничек польского политика, который к тому же постоянно подчёркивает свою приверженность католицизму, в феврале сего года ворвался в церковь Святого Креста в Варшаве с флагом ЛГБТ и сорвал мессу, имитируя рукоположение в сан!
Кстати, группу активистов, в которую входит племянник Моравецкого, по некоторым данным, финансирует один из фондов Сороса. Старый негодник давно развивает «гражданское общество» в весьма специфических формах.
И всё это крайне синонимично с ситуацией вокруг УПЦ. Несмотря на унизительно демонстративную лояльность к киевской хунте, храмы УПЦ продолжают подвергаться нападениям, имущество церкви регулярно экспроприируется, а сами священнослужители не менее регулярно выступают в роли потерпевших.
Мы за свободу личности! Значит, будут грабить
Как автор писал выше, риторика официального Киева по поводу «музейных экспонатов» напрямую намекает, что планы наложить свои шаловливые ручки на сокровищницу лавры есть. И их не сильно-то и скрывают. Однако не стоит думать, что это некие оригинальные выходки непосредственно Киева. Это также опять-таки синонимичная тенденция, которую Запад практикует годами. В конце концов, без старого доброго грабежа никакие телодвижения США и Европы не обходятся.
Конечно, непосредственно свои белые ручки ни Макрон, ни Меркель, ни Байден, ни Мэй с её преемником Борисом Джонсоном в грабеже не пачкали. Однако это, как обычно «неожиданно», никак не остановило настоящую лавину контрабандного религиозного антиквариата, которая вылилась на Европу и США после старта операции по насаждению управляемого хаоса на Ближнем Востоке.
Из одного только Храма Георгия Победоносца, который уже более тысячи лет стоит в не менее древнем сирийском городке Маалула, вывезли ценностей размером в бюджет какой-нибудь маленькой страны. Целыми караванами вывозились старинные иконы, выкорчевали даже древние мраморные плиты, украшавшие полы и алтари. Боевики не побрезговали вскрыть и могилы, надеясь найти там мощи в драгоценных облачениях. После разудалого грабежа церкви Маалулы, а Храм Георгия там не один, были преданы огню.
В итоге были почти уничтожены церковь святых Саркиса и Бахуса и заодно Сайданайский женский монастырь (целый исторический комплекс зданий), который заодно и накрыли артиллерийским огнём. Кстати, данный монастырь старше сгоревшего недавно Собора Парижской Богоматери на 600 лет!
А кто же вытворял такие замечательные деяния, которые даже атеистам покажутся кощунственными? Это были террористы из «Джебхат ан-Нусра» (признана в России террористической организацией). Но вот с 2014 по 2016 годы Вашингтон и его «союзники» из Европы регулярно старались вписать этих бармалеев в разряд «умеренных». Впрочем, и сейчас эти попытки есть, но не столь очевидные в информационном поле.
Церковь святого Элиана в Хомсе после освобождения от террористов
Более того, любимцы Запада из Свободной сирийской армии ещё в 2013 году в интервью корреспонденту The Washington Post заявили, что не видят в грабеже ничего необычного в условиях войны. К тому же признались, что специально и, конечно, сознательно формировали отдельные отряды для грабежа древних религиозных объектов и для занятия так называемой «чёрной археологией».
В 2018 году уже посол Сирии при ООН Башар Джафари заявил: «Мое правительство хотело бы передать весьма достоверные данные о том, что террористические группы, действующие в районе Джобара, недалеко от Дамаска, сотрудничали с турецкой и израильской разведкой, чтобы похитить артефакты и рукописи из древней синагоги».
Правда, представитель Израиля сразу же ответил, что это всего лишь ловкий манёвр, дабы отвлечь внимание «мировой общественности» от войны в Сирии.
Про разграбление религиозных святынь говорили и представители России. Так, в том же ООН ещё в 2015 году Виталий Чуркин оценил прибыль ИГИЛ (признана в России террористической организацией) от нелегальной торговли археологическими ценностями в 150–200 млн. долларов в год. Но и это тонуло в демагогии, что российские силы в Сирии бомбят «мирных граждан» и «оппозицию».
И, заметьте, автор упомянул лишь о разграблении Маалулы, а ведь грабили по всей Сирии. Несчастная Пальмира пострадала даже более, а её хранителя 82-летнего сирийского археолога Халеда аль-Асаада пытали и обезглавили. Но было бы наивным считать, что топором «демократии» прошлись лишь по Сирии. Вывоз ценностей проходил и в Ираке, и в Афганистане, и прочих странах, куда пробрались «западные ценности».
К тому же грабёж в Ираке вообще выглядел буднично, без всякого драматизма. По словам свидетелей, в том числе иракских переводчиков, американские солдаты ещё в 2003 году просто заходили в музеи и забирали всё, что им понравится.
Пальмиру после освобождения пришлось разминировать метр за метром
Ценности всплывали во вполне ожидаемых местах. Так, ещё в 2008 году на аукционе Christie’s в Нью-Йорке с торгов должны были уйти древние золотые серьги, найденные при раскопках ассирийской столицы Нимруд на севере Ирака. Лишь только скандал заставил торгашей снять лот с продаж, но вряд ли сея ценность вернётся в иракский музей. Тем более что президент Американского совета по культурной политике Эштон Хокинс в период войны США против Ирака напрямую заявил, что «законное рассеяние культурных материалов на рынке — лучший способ сохранить сокровища». Жаль, что он не уточнил на каком именно рынке. Хотя это секрет Полишинеля…
В итоге этой «демократизации» на родине христианства количество христиан катастрофически упало и в Египте, и в Сирии, и в Ираке, и в Ливане, и в других странах. Вместе с этим снизилось и количество мирных мусульман, так как, с точки зрения радикальных салафитов и ваххабитов, они также являются еретиками.
Вы что, против демократии?
Естественно, встаёт целый ряд достаточно логичных вопросов. И если ответ на вопрос о причинах грабежа напрашивается сам собой — нажива, то вот остальные несколько более сложны. К примеру, для чего нужны такие чудовищные масштабы этого самого грабежа, да ещё столь кривые попытки его оправдания?
Конечно, и в Европе, и в Америке полным-полно граждан, любящих искусство, но ещё больше они любят, когда искусство отлично дружит с их карманом, а лучше является его частью. Однако планомерное уничтожение храмов (мечетей, синагог и т. д.), уже даже ограбленных — это эффективный инструмент ликвидации национальной и государственной идентичности, ибо колоссальный фундамент культуры любого общества строился на его религии.
Когда большая часть церквей уничтожена, а священнослужители, способные сплотить народ, перебиты, то насаждать «демократию» гораздо легче. Ведь человек, у которого остался только желудок и почти не осталось путей к общественной организации, гораздо быстрее примет «европейские ценности» под соусом «мол, там хоть кормят».
Такой же подход используется на Украине и в материальном плане, и в идеологическом. Сколько бы не лебезил Онуфрий перед Зеленским и не анафематствовал в сторону России, западным кураторам православная церковь с её культурной неразрывностью с Русским миром не нужна в принципе.
При этом ни к греко-католикам (УГКЦ), которые официально подчинены папству, ни к немощной ПЦУ с карикатурным предстоятелем Серёжей Думенко, которых уже готовят слить в общий котёл с УГКЦ, никаких вопросов нет. И уж тем более нет вопросов к украинским католикам. Да их и не может быть. Украинская католическая церковь была одной из структур-инициаторов майдана. Католические священники во главе с Виталием Кривицким активно агитировали во славу майдана, в приходах организовывали пункты мобилизации майданных группировок, а также давали убежище разного рода «оппозиционерам».
Кстати, эти услуги победившая киевская хунта высоко оценила. В 2021 году украинским католикам позволили перенести главную кафедру из Житомира, который традиционно был католическим центром Украины, прямиком в православный Киев.
Но остаётся вопрос: зачем же Европа и США так активно рихтует напильником христианство у себя? Неужели старая формула «сперва приходит миссионер, потом купец, и, наконец, солдат» перестала работать, и дружба миссионеров с западным колониализмом подошла к концу?
Отчасти именно так. Современному Западу требуется куда более универсальная глобалистская идеологическая платформа с её аморфными, а потому удобными для толкования западными ценностями. И какие бы дегенеративные процессы не запускали в католической церкви или в той же украинской православной, в них достаточно честных, адекватных и принципиальных людей со скептическим отношением к западной политике. Более того, искренне верующего человека намного сложнее «купить» парой джинсов и обещанием нового IPhone.
И вот на фоне сообществ, объединённых тысячелетней верой, разнообразные группы ЛГБТ (активистов гражданского общества, экологических активистов, леваков и т. д.) выглядят вполне управляемыми, пригодными к манипуляциям и совершенно рафинированными. Без внешнего финансирования из различных фондов, а старик Сорос здесь далеко не на первом месте, эти «деятели» в лучшем случае выродятся в уездный гей-клуб. Удобно, предсказуемо и просто, как отвёртка.
P.S.: К моменту написания материала пришли крайне показательные вести из Израиля, который сейчас трясёт протестами против судебной реформы премьер-министра Нетаньяху. Сами протесты не интересны, так как носят характер интима жабы и гадюки. Важно другое — 23 марта местное ЛГБТ-сообщество со своими радужными флагами и иногда в костюмах половых органов не просто высыпали на протесты, но и открыто заявляли в сторону сил полиции, что «намерены парализовать ульраортодоксальный город в наказание за поведение его ультраортодоксального руководства». А местная глава геев и лесбиянок Хила Пеэр ещё и потребовала от своих братьев по разуму приводить на митинги свои семьи. Картина маслом…
Сергей Монастырёв,
https://alternatio.org/articles/articles/item/116873-krestovyy-pohod-protiv-hristianstva-a-tak-mozhno-bylo
фэндомы Ватная АНАЛитика Я Ватник разная политота
Вечные ценности на экспорт, в обмен на "европейские". Зачем Украина отдает Западу святые мощи и иконы
Из Киево-Печерской Лавры в Европу собираются "спасать" иконы, мощи святых и прочие исторические ценности русского народа. Некоторые говорят, что это потому, что собираются в Киеве взорвать ядерный заряд и обвинить в этом Россию.
Не думаю. Как раз наоборот, если бы американцы гарантированно решили уничтожить Лавру вместе с Киевом, они бы позаботились, чтобы можно было сказать, что русские даже православные святыни не пожалели.
К вывозу же явно готовились загодя. Потому и "передавали" в срочном порядке контроль над Лаврой ПЦУ, чтобы монахи УПЦ не могли воспротивиться. Епифан-то всё согласует, всё подпишет и всё отдаст. Его даже не возмутило, что мощи святых готовятся к вывозу в качестве "музейных экспонатов". Да и скифское золото евроамериканцы при помощи украинцев давно украли, ещё в 2014 году. Задолго до того, как в их повестке появилась ядерная провокация.
Это не значит, что США не планируют ядерную провокацию в Киеве или где-нибудь ещё на Украине. Это значит, что вывоз культурных ценностей и ядерная провокация – не пересекающиеся друг с другом операции, разрабатываемые независимо друг от друга разными ведомствами. Просто сейчас этапы обеих случайно совпали во времени и пространстве.
Культурные ценности вывозятся с Украины по трём причинам.
Во-первых, американцы (а это они – главные организаторы вывоза, хоть конечными получателями зачастую выступают их европейские партнёры) никогда не планировали, что Украина уцелеет, как независимое государство. Таким образом, Запад вывозит то, что попало под его контроль, как вывозили немцы в 1943-44 гг., как французы в 1812 г., как поляки в 1611-12 гг. Для Запада ключевым словом в данном сочетании является ценность. Раз попавшую в его руки ценность он старается не упустить.
Во-вторых, таким образом Запад частично компенсирует свои расходы на Украину. Понятно же, что деньгами с Киева никогда ничего получить не удастся. Зато можно будет потом поторговаться с Россией. Например, мощи того же Ильи Муромца или других лаврских святых, для западных политиков – просто мумии. Но они знают, что для русских-православных мощи имеют эсхатологическую (вневременную) ценность, которая не измеряется никакими деньгами. Можно попытаться после войны обменять подобного рода ценности на звонкую монету.
В-третьих, и это главное, Запад традиционно вывозит в свои музеи ценности покорённых народов, как Рим собирал в Пантеон их богов. Это своего рода материальное свидетельство культурно-исторического господства Запада, его самоназначенной ведущей роли в мировой цивилизации. Вы не найдёте в музеях Египта камни Стоунхенджа, кельтские бронзовые котлы или англо-саксонские шлемы. Зато посвящённые эпохе фараонов отделы в британских музеях едва ли не богаче, чем в собственно египетских. "Пленение" мощей Ильи Муромца, лаврских икон и прочих вывезенных с Украины культурных ценностей в западных музейных собраниях будет служить не просто утешительным призом, но материальным свидетельством западного господства над Россией для будущих поколений.
Идея западного доминирования над "отсталыми народами" закладывается с детства, в том числе и музейными коллекциями. На основании этих коллекций, у юного представителя Запада на уровне подсознания будет формироваться уверенность в том, что это именно Запад цивилизовал русских и "имеет право" поучать и поправлять учеников, когда те "сбиваются с истинного курса".
В общем, интерес Запада понятен. Даже если какие-то культурные ценности придётся вернуть, за них можно попытаться на переговорах выторговать какие-нибудь важные (финансовые, территориальные, иные) уступки.
Иной вопрос: в чём интерес украинской элиты?
Ладно ещё скифское золото – всё-таки золото. А мощи и иконы, для этих даже не атеистов, а сатанистов – просто мумии и доски, не имеющие никакой ценности. Зачем же их вывозить? С другой стороны, многие представители как украинской политической элиты, так и народа (в том числе воюющие против России) определяют себя в качестве православных и заявляют, что никогда не покинут свою украинскую землю. Как же они позволяют, чтобы их историческую память, их корни вывозили из страны, чтобы они затем пылились по запасникам западных музеев, изредка попадая на тематические выставки и постепенно разрушаясь?
Равнодушие украинского общества к разграблению национальных духовных святынь собственными и зарубежными сатанистами, как раз и свидетельствует о том, что тезис о великой любви к собственной родине в украинской национальной мифологии был откровенно ложным. Вспомним за что скакали майданы? За европейскую интеграцию, за европейские ценности, за зарплаты по 5000 евро и пенсии по 3000 евро, за что угодно, только не за свой народ, не за свою историю, не за свои традиции.
Ещё майданы скакали против России. После сожжения людей в Одессе, украинские политики и журналисты на голубом глазу пытались оправдаться тем, что у сожжённых, мол, было российское гражданство. Они-то все были гражданами Украины, но даже если бы действительно поголовно оказались россиянами, перестало бы от этого преступление быть преступлением? Для них перестало бы. Не сумев доказать российское гражданство сожжённых, они себя публично оправдали тем, что это были "пророссийские" граждане Украины, значит, мол, сожгли их правильно.
По этой же причине продолжает сидеть в застенках СБУ Дмитрий Скворцов, чьё преступление, тянущее на "измену родине", заключается как раз в том, что он защищал истинное православие. Для украинцев православный = изменник. В их "украинских храмах" висят иконы Бандеры и "героев АТО", при чём здесь православие?
Сидит за измену и Дмитрий Марунич, чья "измена" заключалась в том, что он вполне официально и совершенно нейтрально, даже с позиций государственного (а не бандеровского) интереса Украины, комментировал российским изданиям (задолго до начала военных действий) ситуацию в нефтегазовом секторе. Не плевал в Россию, не бился в падучей с ором про "пэрэмогы" - изменник. Изменил "европейским ценностям".
Современные нетрадиционные "европейские ценности" никак не монтируются с традиционными русскими православными. Иконы и мощи, скифское золото и творчество Булгакова, сама Лавра и памятник Равноапостольному Владимиру Крестителю на киевских холмах (который, кстати, начинал свою политическую карьеру, как князь новгородский) – всё это напоминает об общих корнях нашего народа, о том, что мы один народ, что обозвавшие себя украинцами, родились как русские, что у нас одна вера, одна история, одни и те же традиции.
Это мешает насаждению "европейских ценностей", созданию из ставших украинцами бывших русских, людей без роду-племени, без истории, без родины и без пола. Коллекции киевских музеев, лаврские иконы и мощи святых взывают к исторической памяти манкуртизированных потомков великих предков и до некоторых могут достучаться.
Зато будучи вывезенными на Запад, разбросанными по тысяче музеев, никому там особо не интересные, как часть неведомой чужой истории, эти ценности становятся безопасными: просто разрисованными досками, просто мумиями, просто листами бумаги с текстом на незнакомом языке, просто золотом. Пленённый Западом Илья Муромец никому не опасен, там никто не задастся вопросом почему в Киевской Лавре упокоился человек, родившийся в доселе русском Муроме? Кому он служил в ныне временно украинском Киеве? Почему эти города были в составе одного государства? Не жил ли там один и тот же народ? И не являются ли доныне одним народом потомки Муромца из Мурома (Владимирской области) и из Киева.
В общем, Запад, в своём излюбленном стиле, меняет бусы и зеркала, не просто на золото и слоновую кость – на душу народа, меняя им же изобретённые "европейские ценности" на вечные.
Я Ватник разная политота
Неистребимый дух майдана
Некоторые считают, что «дух майдана» — это запах загаженных подъездов, горящих покрышек, месяцами нестиранного белья, свинок в загоне, дающих удобрение для растущих на грядках «бурачков», в целом кислая всепроникающая вонь, окутывающая бодро разрушаемую новыми варварами вчерашнюю цивилизацию.
Но это не так. Это не дух — это материя майдана. Дух майдана внутри стоявших на майдане. Этот демон не вышел из них, как те, которых Господь заставил вселиться в свиней. Он остался, полностью захватил жертву и пребудет в ней навсегда. Вам не надо знать, что человек когда-то стоял на майдане, вы поймёте это по исходящему из него (именно не от него, а из него, ибо воняет от него всё же материей майдана) духу майдана.
Этот дух характеризуется:
1. Заоблачным самомнением и сверхамбициозностью. На майдане стояли сплошные гении, «не понятые» унылым обществом, которое они пытались привести к счастью, в результате чего сами оказались несчастными.
2. Дистиллированным эгоцентризмом и полным отсутствием эмпатии. В мире есть только одна личность — стоявший на майдане имярек и его интересы. Остальные (включая собственную семью) — мусор под его майданными ногами.
3. Истеричной бескомпромиссностью, отсутствием способности вести нормальный диалог, до поры маскируемой доброжелательной участливостью. Стоялец майдана ровно до тех пор пытается что-то «разъяснить» оппоненту, пока не убеждается, что оппонент грамотнее и умнее его. В этот момент он переходит на визг, по сравнению с которым хамское «очки понадевали и думают, шо умные» — верх интеллектуальной куртуазности.
4. Полным отрицанием права оппонента на иное мнение, нескрываемым желанием заставить замолчать любым способом, вплоть до убийства или угрозы убийством.
5. Абсолютной уверенностью в своей правоте и безнаказанности.
6. Плохо скрываемым желанием конвертировать своё стояние на майдане в деньги и должности, которые приносят деньги.
7. Скрытой в тайниках сознания завистью к людям (подавляющему большинству нормальных людей), которые прекрасно себя чувствуют без всяких майданов. Желанием превратить в вечный майдан жизнь всего человечества.
8. Полным отсутствием самостоятельного мышления и творческого потенциала. Многие профессиональные стояльцы на майданах успели побывать и левыми, и правыми, и либералами-общечеловеками, и патриотами-националистами. Среди них есть неплохие исполнители чужих указаний и качественные популяризаторы чужих идей. Но без кого-то, кто укажет, поведёт, возьмёт на себя ответственность, они проявляют полную импотентность и в творчестве (многие их них мнят себя творцами), и в бизнесе, и в идейной сфере. Не случайно главным элементом майдана всегда является сцена. Без звучащих с неё идей, указаний, объяснений майдан моментально превращается в толпу праздношатающихся зомби, чьё воображение не идёт дальше того, чтобы напасть на обычного прохожего и под крики «Почему не на майдане?!» сожрать его.
В принципе, граждане России уже могли наблюдать истекание духа майдана из разного рода неудачников майдана: провинциальных сотников, непризнанных политических гуру, разного рода поэтов/поэтесс майдана, его же писателей, артистов, юристов, немытых активистов/активисток «Поры» (незапрещённого аналога запрещённых в России нацистских структур второго майдана, но действовавшей в эпоху первого). На майдане было своё отребье, слишком «душистое» даже для майдана. Их, разумеется, использовали в острой фазе, а затем, поскольку сакральные жертвы в таком количестве не требовались, вышвырнули за ненадобностью. Вернее, как вышвырнули — им позволили клясться в любви майдану, провозглашать лозунги и даже писать руководящие тексты, но исключительно бесплатно, в специально отведённых для этого местах, которые с каждым днём всё более напоминали помойку.
Когда наконец до отребья, оказавшегося настолько асоциальным, что не смогло вписаться даже в майдан, дошло, что это не похоже на помойку, а именно на помойке они и находятся, они (по мере осознания своего места в истории майдана и постмайданном обществе) начали расползаться: в Европу (те кто надеялся, что ещё сможет для чего-нибудь пригодиться западным хозяевам) и в Россию (самое дно майдана, которое уже ни на что больше не надеялось).
Среди них тоже были идейные (лучшие среди худших). Они отправились доказывать свою верность майдану в Донбасс и погибли ещё в 2014 году. Остальные к фронту приближались только в качестве «волонтёров». Но и из этого движения их быстро выдавили за жадность и беспринципность, слишком большие даже по меркам «волонтёров майдана».
До России их добралось не так много. Причём, в отличие от простых идиотов, которых сейчас разворачивают в Шереметьево за то, что они с упоением пели грязные песенки и распространяли в социальных сетях людоедские лозунги, придуманные в том числе и отребьем майдана, само отребье перебралось в РФ значительно раньше и без особых проблем. Не все медийны, не все заметны, но по нескольким обильно светящимся в информационном пространстве постмайданным фигурам вполне можно составить представление об остальных.
Главное, что объединяет выходцев с майдана, неосознанное (а у некоторых и осознанное) стремление его повторить. Они не «засланные казачки», не агенты ЦРУ, а те, которые были агентами СБУ, давно перевербованы ФСБ или просто находятся под наблюдением и используются как наживка для таких же, как сами (потому некоторые «яркие» личности и не в тюрьме). Они просто умственные инвалиды, неуютно чувствовавшие себя во враждебном (по их мнению) обществе, «не ценившем» их таланты, и навсегда запомнившие «минуту славы» на майдане.
Российское общество в этом плане ничем не отличается от украинского. Оно их тоже «не ценит». Даже те, кто смог сделать какую-никакую карьеру в социальных сетях, чувствуют себя калифами на час. СВО рано или поздно кончится, украинский кризис будет как-то урегулирован, интерес к людям, скачущим на потеху публике против Украины с тем же рвением, с которым не так давно скакали за неё, пропадёт. Доходы упадут, а то и иссякнут, а работать они не привыкли — и как жить дальше?
Майдан — вот спасение. Неважно за что и против кого. Доза майдана нужна этим адреналиновым наркоманам, как укол наркоману героиновому. Повторяю, они к нему рвутся неумышленно, просто как попавшая на сушу рыба пытается вновь оказаться в воде, так и им для жизни нужна нормальная стихия. Борьба «за правду», противостояние «эсхатологическому злу», порождающие чувство собственной значимости и нужности. Бороться же они умеют только криками, скачками в истерическом надрыве и в дающей чувство безопасности толпе («Нас багато, нас не подолаты»/«Нас много, нас не сломить!» = «Мы здесь власть!» — главный лозунг всех майданов).
Я не разделяю мнение многих коллег, считающих перебравшихся в Россию майданных фриков опасными. Уверен, что они находятся под надёжным контролем и используют их хоть и втёмную, но в мирных целях. В частности, отвращение, вызываемое ими у нормальных людей, экстраполируется на проповедуемые ими идеи и на используемые ими методы борьбы, дискредитируя майдан как технологию маргиналов-неудачников. Их слишком мало, и они слишком несамостоятельны, чтобы представлять серьёзную опасность.
Гораздо хуже и опаснее то, что вместе с новыми территориями, которые уже вошли в состав России и которые ещё войдут в её состав, мы получаем миллионы обычных людей, для которых майдан — единственное светлое пятно в их жизни. Полтора-два десятилетия беспросветного и бесперспективного существования после развала СССР и моментального краха надежд на «вторую Францию» (они-то думали, что будут во «Франции» Делонами, а оказались клошарами), затем вспышка надежды на первом или втором (куда по возрасту успели) майдане и погружение в ад.
Эти люди искренне вспоминают майдан как шанс как потерянный рай. Они уверены, что у них «украли победу», что если повторить всё ещё раз и вручить власть «хорошим» и «честным», то наконец-то всё получится и всем станет хорошо. Они просто не осознают, что они по-разному понимают, что значит хорошо, поэтому всем хорошо никогда не будет.
Именно своей наивностью и искренней верой эти люди и опасны. Отребье майдана можно недорого купить. Благо никто из них никогда в жизни реально больших денег никогда не видел и в руках не держал. А вот искренне верующих майдана купить невозможно — вера не продаётся. Их можно не пустить в Москву, пока они летят через Польшу или Белоруссию с украинскими паспортами. Но когда на их территориях пройдут успешные (а они будут успешны) референдумы о воссоединении с Россией и они получат российские паспорта (с правами граждан по рождению, ибо у них больше не будет иной родины, кроме России), никто уже не сможет остановить их передвижение по стране.
Стремление оставить разорённые территории и открыть для себя новые возможности будет толкать их в столицы и в крупные города, а там будет выясняться, что у большинства квалификация не соответствует требованиям, соответственно, и зарплата запросам. Вот тут-то у них внутри и начнёт просыпаться дух майдана — демон разрушения всего конкретно сущего ради абстрактно хорошего. Надо сказать, что этот дух заразителен, а в больших городах, особенно в столицах, всегда много прибывших «на ловлю счастья и чинов», но оказавшихся на обочине жизни (как по собственной вине, так и по стечению обстоятельств). И психически неуравновешенных в мегаполисах тоже больше на единицу населения, чем в провинции.
Перебравшееся в Россию отребье украинских майданов никогда не сможет возглавить серьёзный низовой протест. Амбиций-то у него хватает — интеллекта недостаточно. Так что (не к ночи будь сказано) мы ещё можем увидеть (не дай бог, конечно), как отребье украинских майданов за мзду малую выступает против майдана российского (выше я писал, что их корыстолюбие всегда побеждает идею). Но само наличие имеющей майданный опыт и ностальгирующей по майдану массы сограждан всегда попытаются использовать вражеские спецслужбы.
Нам бы какой-то переходный период ввести, попытаться как-то ограничить лет на пять-десять миграцию в «старую» Россию жителей новых территорий. Именно не полностью закрыть, а ограничить. Понятно, что одинокому пенсионеру надо обеспечить возможность переехать к родственникам, студентам — отправиться на учёбу в вуз, жене — переехать к мужу или мужу к жене, редкому квалифицированному специалисту, в котором нуждается конкретное производство, — прибыть к месту работы. Но все эти потоки можно отследить и отрегулировать. Да и не будут они слишком уж обильны. Главное, предотвратить «колбасную миграцию» миллионов, желающих лучшей жизни, но считающих унижением для себя эту лучшую жизнь зарабатывать, предпочитающих выпрыгивать её на майдане, уверенных, что это лучший, самый надёжный и короткий путь к счастью.
В разрушении Украины нам мало счастья — лучше было бы сохранить её демографический и экономический потенциал, но раз её население приняло иное решение, Россия это переживёт. Нам главное не допустить, чтобы новые россияне (русскими большинство из них себя считать не будет, только через поколение интегрируются) своей дикой наивностью и дурными привычками, подзуживаемые духом майдана, поставили под угрозу стабильность в России.
Об угрозе распада или разрушения государственности я не говорю. Наш народ на ближайшие пару десятилетий должен был получить надёжную прививку и умение вовремя останавливаться. Но глобальной державе с глобальными проблемами и глобальными врагами, каковой является Россия, даже серьёзная (пусть и временная) дестабилизация опасна, ибо ограничивает её возможности на внешнем контуре до преодоления внутренних проблем, расширяя врагу пространство для манёвра.
Это тот случай, когда лучше перебдеть, чем недобдеть.
https://alternatio.org/articles/articles/item/136412-neistrebimyy-duh-maydana
Ватные вбросы Я Ватник разная политота
Великий круговорот бандеровцев в природе
Недавно давал интервью одному из российских телеканалов. Тема – коллаборационизм. Авторы подошли к вопросу на диво для нынешних времён комплексно – рассматривали и русский коллаборационизм, и европейский, и даже азиатский
Но феномен бандеровщины их, естественно, интересовал далеко не в последнюю очередь. В конце концов, а отличие от той же власовщины, необандеровщина является фактом сегодняшнего дня, причём не просто некоей абстрактной теорией, но конкретной политической практикой, оккупировавшей значительную часть русских земель и ведущей против России войну на уничтожение.
Естественна попытка разобраться в корнях этого движения, понять причину его возрождаемости, чтобы нашим детям и внукам не пришлось вновь воевать с необандеровцами.
В указанном интервью я постарался максимально подробно показать как то, что роднило бандеровцев 30-х – 50-х годов с другими коллаборационистскими движениями, так и их коренные различия. Кроме того, я попытался объяснить, что люди приходили в это движение по разным причинам: кому-то не нравился колхозный строй и запрет на частную собственность, у кого-то репрессировали родственника, а кому-то (и таких большинство) местный униатский «панотец» сказал, что надо идти в леса – бороться с безбожной властью.
Надо учесть и то, что Западная Украина более 600 лет была оторвана от русских земель, весь XIX век находилась в составе Австро-Венгрии и пережила геноцид русинов 1914-17 года – насильственную украинизацию, проведённую австрийской администрацией с крайней степенью жестокости (до 200 тысяч казнённых, 250-300 тысяч беженцев, не менее 50 тысяч заключённых в концлагеря, и всё это исключительно за отказ признать себя украинцем).
Таким образом, к 1939 году на этой территории проживало население лояльное даже не Польше, а бывшей империи Габсбургов, то есть немцам, то есть Третьему рейху, в состав которого Австрия к тому времени входила. Немцы были для них свои, а поляки и русские — чужие. Отсюда и массовый коллаборационистский энтузиазм.
Но был один нюанс, который я попытался передать в интервью, но не думаю, что это получилось достаточно акцентировано, чтобы попасть в конечный сюжет. В конце концов, как показывает практика, из полуторачасового интервью в часовой фильм попадёт от трёх до десяти минут — мелкими вставками в разных местах.
Дело в том, что необходимо различать обычную бандеровскую серую массу и бандеровских идеологов, а также бандеровцев времён Великой Отечественной войны и современных необандеровцев.
Сейчас модно связывать современное необандеровское движение на Украине с бандеровщиной середины двадцатого века. Между тем современные бандеровцы, за редким исключением, имеют с банедровцами прошлого века столько же общего, сколько имеют современные французские жандармы с жандармскими Ордонансными ротами (тяжёлой рыцарской кавалерией) XV-XVI веков – ничего, кроме названия.
Утверждение, что современная бандеровщина родилась из выпущенных Хрущёвым по амнистии недобитых бандеровцев 50-х годов, не выдерживает критики. Биографии современных бандеровских идеологов свидетельствуют, что в большинстве своём они выходцы из семей советской партийно-комсомольской элиты, оперативно сменившие идеологический окрас для того чтобы сохранить кормящее их идеологизированное государство и своё руководящее место в нём.
Многие из них, как пресловутая Фарион, в 70-е-80-е годы ХХ века были чуть ли не большими русификаторами, чем потом стали украинизаторами. Общая же масса бандеровской массы, хоть и пытается ориентироваться на представителей Западной Украины как бандеровскую «элиту», ничего не представляла бы из себя без серьёзной поддержки выходцев с Центральной и Восточной Украины.
Собственно, отсюда и идёт противостояние восточноукраинской русскоязычной бандеровщины (во главе с пресловутым террористическим, запрещённым в России «Азовом») и украиноязычной бандеровщины, представляемой Фарион и её подельниками из нацистской партии «Свобода». В этой борьбе за власть на Украине русскоязычная бандеровщина откровенно побеждает украиноязычную.
Объяснение этого феномена — простое: украиноязычная бандеровщина коснеет в рамках Галиции. Для неё даже остальная Украина является лишь приятным приложением к «расово-правильному» галицийскому региону. Полузабытый галичанский вождь Тягныбок где-то году в 2012 говорил, что если бандеровщине не удастся удержать всю Украину, то она без сожаления отступит в свой коренной регион – Галицию. Главное, мол, сохранить бандеровский контроль над Галицией.
Русскоязычная же бандеровщина позиционирует себя частью глобального неонацистского движения. Она надрегиональна и даже когда-то пыталась выйти за пределы Украины. Естественно, что большое поглощает малое.
Единственный вопрос, в котором галицийская бандеровщина пока ещё удерживает позиции – языковый. До последнего времени именно «мова» была для бандеровцев главным маркером свой/чужой. Но в процессе военных действий на первое место в качестве идентификатора вышло участие в войне против России, а среди фронтовиков большинство — русскоязычные.
Более того, русскоязычные бандеровцы начали упрекать галичан, что в войну страну втравили они, а защищать вынуждены представители восточных регионов – галичане на фронт не торопятся. Так что, если бы у Украины был шанс сохраниться в качестве независимого государства, то, очевидно, в ближайшие годы поднявшаяся на войне русскоязычная бандеровщина полностью подавила бы галицийскую. Не исключено даже, что Галиция вновь озаботилась бы отделением от «неправильной Украины» (хоть и «не России»).
Таким образом, для формирования на русских территориях бандеровской нации необходимы три основные составляющие: независимость, идейная русофобия, война. При наличии трёх этих условий (причём войны достаточно гражданской, но внешняя, с Россией, формирует бандеровское сознание быстрее и эффективнее) бандеровщина возникает из самого русского общества — как отрицание своего русского прошлого.
Именно так она возникла в 1914-17 годах (процесс начался значительно раньше, а завершился уже при Бандере в 30-е годы ХХ века, но перелом наступил именно во время геноцида русин австрийцами во время Первой мировой войны). Тот же путь (геноцид сохранивших свою русскость и внешняя война с Россией) сегодня прошла русскоязычная бандеровщина Восточной и Центральной Украины.
Однако, как показал как раз-таки опыт бандеровщины галицийской, основная масса рядовых бандеровцев относительно быстро прекращает сопротивление физическое и довольно быстро прекращает сопротивление внутреннее. У них нет для этого ни достаточной мотивации, ни теоретической подготовки.
Есть немало воспоминаний чекистов, работавших с высокопоставленными бандеровскими полевыми командирами – выходцами из обычной крестьянской массы, о том, как их подопечные перековывались просто за счёт демонстрации им достижений советской власти.
Даже небогатая послевоенная Украина этим выходцам из карпатских медвежьих углов казалась райским садом — и они тут же заявляли, что именно за такую жизнь они и боролись, что в целом соответствовало действительности. В обычной массе галицийских крестьян сохранялась не столько ненависть к русским, которых большинство из них до 50-х годов вообще не видели, сколько обычная настороженность крестьянской общины по отношению к чужим незнакомым людям. Чужак в селе — всегда на виду и всегда вызывает настороженную реакцию, а иногда и агрессию.
Фактически бандеровщина, как идеологическое движение, гнездилась в головах немногих ущербных личностей, таких как сам Степан Бандера. С их гибелью или эмиграцией корни идейной бандеровщины стали быстро засыхать. Украинизация Шелеста была не попыткой заигрывать с бандеровщиной, как кажется некоторым сегодня, а всего лишь местничеством амбициозного коммунистического лидера, который пытался, опершись на свой удел, поднять собственный политический вес в пределах всего СССР, а никак не отделить от него Украину.
Такие попытки совершались и руководителями других союзных республик, причём самая успешная была реализована Ельциным в России. Борису Николаевичу удалось резко увеличить объём собственной власти, правда, достигнуто это было за счёт распада Союза. Но в планах Ельцина распад не значился. Наоборот, он собирался весь Союз (пусть и под новым именем и в новом формате) возглавить. Просто когда произошло то, что произошло, пришлось довольствоваться оставшимся.
Поэтому, когда мы оцениваем опасность сегодняшней бандеровщины, нам надо не столько считать, сколько миллионов активно поддержало Зеленского и даже не сколько сотен тысяч сейчас воюет против нас. Нам надо выявлять и нейтрализовывать ущербных идеологов необандеровской русофобии. А вот они-то, в отличии от простых бандеровцев, которые воюют просто потому, что призвали (призвали бы в ВС РФ, воевали бы против Украины), гораздо опаснее.
Их можно разделить на две основные части: романтики и прагматики. Романтики в свою очередь делятся на убеждённых русофобов и на убеждённых нарциссов. Убеждённые русофобы – самая «безобидная» часть. Они в русском мире не могут жить по убеждениям. Следовательно, подавляющее большинство или погибнет на фронте, сражаясь, или уедет в эмиграцию, где растворятся в местном населении.
Насколько полно происходит это растворение, показал опыт бандеровцев ХХ века. Из всех непримиримых беглецов в США и Канаду на Украину в 1990-е годы вернулись единицы (включая потомков). Из известных бандеровских идеологов-возвращенцев заметна была только Ярослава Стецько. Из потомков, приехавших «на ловлю счастья и чинов», — Роман Зварыч, если не считать находившейся в «служебной командировке» Екатерины Чумаченко, ставшей женой и куратором от Госдепа США третьего президента Украины Виктора Ющенко.
Нынешние будут ассимилированы ещё быстрее, поскольку, в отличие от прошлой бандеровской эмиграции, участники которой считали себя украинцами, эти думают, что они европейцы.
Убеждённые нарциссы опасны тем, что они не являются адептами определённой идеологии. Это ущербные личности, недолюбленные в детстве и ныне ищущие всеобщей любви и признания. Они, как правило, выбирают творческие профессии (художники, поэты, писатели, актёры, певцы), но крайне редко обладают хотя бы зачатками таланта. Зато амбиции бьют через край. Они уверены, что пишут картины лучше, чем Великий Леонардо, что драматурги — лучше Шекспира, что Байрон, Теннисон и Киплинг годятся им только в поэтические подмастерья, а Пушкин разве что их перья чинить годен.
Гитлер – прекрасный пример такой личности. Он был, в своём представлении, и художником, и архитектором, и военным стратегом, и оратором, и политиком-новатором. Считал, что во всём велик, а профессионалы ему только мешают, поскольку якобы завидуют его таланту. Впрочем, Гитлер был последователен в своих заблуждениях и в конечном итоге застрелился, обнаружив провал своих идеологических построений. Нынешние необандеровские романтики легко меняют идеологически перчатки.
Вчера они были убеждёнными русофобами, бегали на майдан, спонсировали войну против Донбасса, поддерживали украинских нацистов самого худшего пошиба, а сегодня они уже русофилы, борцы с нацизмом, волонтёры и даже непризнанные идеологи Русского мира. Здесь они требуют того же, чего требовали там – обожания за то, что они такие «правильные». Очень обижаются, если встречаются даже не с отторжением (отторжение они трактуют, как зависть к своим отсутствующим талантам), а с равнодушием. Они знают, что истинное величие может вызывать или обожание, или ненависть, но всегда сильную эмоцию, поэтому остающихся равнодушными к их «талантам» и потугам подозревают в недобросовестной конкуренции.
Беда этих людей в том, что они в принципе не могут жить спокойно, как нормальные обыватели. И считают, что всё общество должно всё время стремиться к чему-то неизведанному. Иногда, в минуты кризисов, некоторые из них бывают полезны обществу. По большей же части они кончают жизнь с расстроенной психикой на руинах своих амбиций. Но они всегда пытаются расшатать общество, лишить его покоя, повести сами не зная куда и за это, наконец, получить причитающееся им всеобщее обожание.
Они первые на всех майданах и они же первые потом кричат «мы не знали, что так будет». Они требуют любви даже за то, что «признали свои ошибки» и теперь «могут поделиться» этим «сакральным знанием». Они даже не замечают, что выглядят как идиоты, которым долго говорили, что совать палец в огонь не надо – обожжёшься. Они сунули и теперь носятся с просветлённым лицом и пытаются всем рассказать, что огонь, оказывается, обжигает. Это люди, впавшие в детство раньше, чем успели из него выйти.
Они тем и опасны, что жизнь для них – большая песочница, в которой всё равно, что делать: город строить или куличи из песка лепить. Главное же – построенное можно в любой момент без жалости разрушить и приступить к созданию нового «шедевра».
Такие люди есть в России. Они легко и непринуждённо, сами того не заметив, перешли из адептов «белой ленты» в патриоты, и со временем так же легко и непринуждённо мигрируют в новую оппозицию, если в качестве патриотов их недостаточно будут любить (а им всегда недостаточно).
На Украине такие люди составляли на майдане костяк «людей с хорошими лицами, десятью высшими образованиями, двадцатью иностранными языками» и, как я добавляю в таких случаях, «стеклянными глазами и пустой головой». Часть из них продолжает биться на фронте против России, а часть оказалась слишком требовательной. Раз выйдя на майдан, они хотели любви и обожания навсегда. Выяснилось же, что майдан требует постоянного подтверждения верности своим меняющимся «идеалам». На каком-то этапе плата за любовь становится слишком высокой, а конкурентов — слишком много, чтобы перепадающей на душу бандеровского романтика любви было достаточно для удовлетворения его амбиций.
Вот эти, которым любви не хватило, которых «не оценили», собрались и уехали в Россию — делиться опытом своей «борьбы с бандеровщиной, после прозрения». Они не могут понять, почему люди, потерявшие из-за майдана своих близких, их не любят и по десять раз на день не рассказывают, как ими восхищены. Им уже становится тесно в рамках простого волонтёрства и простой жизни в России, им вновь нужны великие потрясения и они уже посматривают по сторонам на предмет какого-нибудь местного, если уж не майдана, то хотя бы «майданчика».
Они опасны не потому, что были бандеровцами. Они опасны потому, что были и остались по природе разрушителями. Всё, к чему они прикасаются, обращается в тлен.
Наконец, есть третья группа – простые прагматики. Они не бандеровцы и никогда ими не были. Они просто хорошо себя чувствовали на Украине Януковича и считали, что Россия ОБЯЗАНА предоставить им условия не хуже, чем они имели на Украине. Многие вообще так на Украине и остались, поскольку считали, что Россия ОБЯЗАНА прийти, сделать всё как было раньше и уйти. Оставшиеся либо обвиняют Россию в том, что она оказалась не такая, как они хотели и не пришла, когда им было надо, либо и вовсе в 2022 году заявили, что Россия «освобождает неправильно» и записались в русофобы.
Уехавшие оказались в России не особенно востребованы, поскольку, так ничего и не поняв, пытались убедить российское общество, что оно им лично и Украине что-то должно и не отдаёт. При этом профессиональную конкуренцию в России не выдержали, превратившись из «властителей дум» в обычных ремесленников среднего уровня.
Результат – желание вернуться на Украину и сделать её такой, как она была при Януковиче, когда им было хорошо и комфортно. Чем меньше существование даже не такой, а любой, Украины совпадает с интересами и планами России, тем сильнее у прагматиков проявляется недовольство Россией — вплоть до плохо скрываемой русофобии.
Чтобы не оказаться под ударом общественного неприятия, они скрывают свою русофобию, противопоставляя «вечно ошибающуюся» Россию, «героическому Донбассу» или «Одесскому подполью». Они умудряются даже разделять Россию и СВО, приговаривая «вот закончится СВО, вернутся ребята и всем покажут», как будто СВО — не дело всей России и как будто тыл не занят ежедневной помощью и поддержкой фронта. В общем, они делят русских на «правильных» и «неправильных». При этом «правильные» — это те, кто либо сам, по каким-то соображениям мечтает о сохранении независимой Украины, либо поддерживает их мечты.
В своём кругу они говорят, что главное — заключить мир и сохранить Украину, а уж потом они «мирным путём» «убедят Россию» и Крым отдать, и, тем более, остальные территории. Они ненавидят Зеленского (которого поддерживали против Порошенко) потому, что он обещал то, что они хотели – мир с Россией на украинских условиях, а вместо этого довёл дело до войны и (самое для них страшное) войну проиграл, поставив дальнейшее существование Украины, даже в порошенковском формате, под огромный вопрос.
Вот эти две последние группы «энтузиастов», нарциссические романтики и неудовлетворённые прагматики, являются наиболее опасными, с точки зрения возрождения новой бандеровщины, социальными стратами.
Сейчас большинство прагматиков — если не на стороне России, то придерживается благоприятного для России нейтралитета. Но их видение будущего, в котором обязательно присутствует сильная и независимая, ими управляемая, Украина, резко расходится с долговременными государственными интересами России, которые никакую Украину вообще не предусматривают. Самим же неудовлетворённым прагматикам Россия без присмотра не доверит даже надувным матрасом управлять – утопят матрас, утонут сами, ещё и постараются в процессе как можно больше народа вместе с собой утопить.
Уехавшие в Россию и ставшие русофилами нарциссические романтики также через некоторое время обнаружат, что Россия не приходит в восторг от их псевдохудожественных потуг, что толпы восторженных поклонников не осаждают их квартиры, что за пределами кружка человек в 20-30 таких же амбициозных ничтожеств они никому не нужны.
Вот тогда прагматики и романтики вновь объединятся в своей ненависти к не оценившей и не понявшей их России, и единственной идеологической базой такого объединения вновь сможет стать только необандеровщина. И тогда вновь найдутся люди, которые скажут, что бандеровщшина возродилась потому, что «мало их убивали».
На самом же деле, те, кто гибнет на фронтах борьбы с Россией, на 90% — обыватель, весь философский багаж которого составляет полторы страницы букваря и который о бандеровщине, кроме пары зазубренных под надзором сержанта лозунгов ничего не знает. Через десять лет он будет пахать землю, платить налоги и кричать другие лозунги, которым его обучат другие люди.
Необандеровщина же будущего сейчас сидит с нами за одними столами, работает в одних офисах, искренне смеётся над Бандерой, искренне ненавидит Зеленского и даже немного волонтёрит. Отличительная черта будущих необандеровцев, идеологов будущей бандеровщины – им нужна Украина.
Человек, говорящий вам, что мечтает сохранить независимую Украину и поехать туда «наводить порядок и бороться с бандеровцами», сам того, возможно, не ведая, фактически признаётся в том, что собирается очистить место от бандеровцев проигравших для себя и других будущих бандеровцев, которые вновь попытаются выиграть и вновь с тем же результатом.
Можно заменить термин бандеровщина на петлюровщина или на мазепинство, но смысл один – если человек с русскими корнями, воспитанный в русской культуре, признаёт своё родство с украинством хоть в какой-то малейшей степени, он не опасен, только пока занимается в России пропагандой украинского хорового пения. Если он отправляется на Украину и получает там малейшую власть и минимальную автономию – жди беды.
Встретившись с ним через некоторое время, вы не узнаете некогда милейшего приятнейшего собеседника, вашего почти единомышленника. Чем дольше он будет реализовывать свои мечты о «независимой, дружественной в отношении России Украине», тем отчётливее лик вчерашнего демократа будет сменяться нацистским мурлом, а некогда интеллигентная речь превратится в злобное карканье о том, что здесь «юбер алес» и кто здесь «юберменш».
Бандеровщина, как любой нацизм, – идеология ущербных людей, остро ощущающих свою истинную или мнимую социальную и профессиональную невостребованность, но относящих свои проблемы на счёт «враждебного», «не понявшего» их «величия» общества.
Оглянитесь по сторонам: любой милый несостоявшийся акварелист, которого хочется поддержать, который нуждается в вашем тепле, завтра может оказаться диким нацистским диктатором, а отданная ему частичка вашего тепла будет использована для растопки печей нового Освенцима.
