Русские войска

Признаки большого наступления

Американцы постоянно говорят о намерении России по окончании украинского наступления атаковать самой. В несколько более размытом (но, тем не менее, не вызывающем сомнений) виде такие прогнозы можно услышать и от российских политиков и экспертов (не всех, но части). Я сам неоднократно писал и говорил о том, что России было бы выгодно воспользоваться несомненной слабостью Украины в момент окончательного провала её наступательных потуг и попытаться разгромить ВСУ в одной стратегической операции на левом берегу Днепра, после чего добивание украинской государственности окажется вопросом короткого времени, которое понадобится войскам на прочёсывание местности и подавление последних очагов сопротивления на пространстве от Днепра, до западной границы.

При этом, и я, и другие отечественные эксперты и политики, говорящие о наступлении, всегда отмечали, что не может идти речь о наступлении ради наступления. Мы не должны, не можем и не будем повторять украинский опыт. Должны сложиться обстоятельства, которые позволят осуществить крупную наступательную операцию малой кровью и в короткий срок. В противном случае, если оно из двух условий (малая кровь и короткий срок) не будет выполнено, мы рискуем столкнуться с контригрой противника и попасть в сложную политическую ситуацию (как внутриполитическую, так и внешнеполитическую).

Как же нам, обычным гражданам, наблюдающим за развитием кризиса при помощи публикаций СМИ и официальных коммюнике, определить, что благоприятные обстоятельства для наступления сложились, а затем, что оно началось (если начнётся)?

Первое. Должно наступить окончательное истощение ВСУ. Определить наступление этого момента можно будет по следующим признакам:

• прекратятся массированные атаки ВСУ на всех направлениях, возникнет устойчивая тенденция к закреплению на достигнутых рубежах (а там, где они будут иметь невыгодную конфигурацию, к частичному отходу на исходные позиции) и переходу к обороне;

• ротация украинских войск на передовой практически остановится, поскольку резервы будут исчерпаны, а выведенные на восстановление соединения будут нуждаться в масштабном восстановлении боеспособности;

• в истощённых подразделениях, находящихся на передовой, наступит упадок духа, что выразится в резком увеличении добровольно сдающихся в плен;

• интенсивность огня украинской артиллерии резко снизится, начнут экономить снаряды. При этом, если у Украины сохранится запас дальнобойных ракет и беспилотных аппаратов дальнего действия, на какое-то время возрастёт интенсивность ударов по дальнему российскому тылу, включая попытки массированных налётов дронов на Москву и аэродромы стратегической авиации (чтобы отвлечь внимание российского общества и властей от ситуации на фронте, заставив заняться защитой тыла). Впрочем, ракет надолго не хватит, если они вообще у ВСУ к тому времени будут.

Второе. Российская армия постоянно прощупывает противника на предмет окончательного перехвата инициативы. Когда на всём фронте или на большей его части сложится такая же ситуация, как на купянском направлении, где ВС РФ хоть и медленно, но безостановочно наступают, продавливая фронт и заставляя противника перебрасывать резервы с других направлений, станет понятно, что «пациент созрел». Окончательным сигналом к тому, что фронт ВСУ готов к обвалу станет потеря в течение одной-двух недель двух-трёх таких ключевых центров, как Купянск, Лиман, Северск, Часов Яр, Авдеевка, Марьинка, Угледар, Большая Новосёлка, Орехов, зачистка островов на Днепре в районе Херсона и захват плацдарма на правом берегу.

Подчеркну, что совсем не обязательно ждать пока падут все указанные пункты. Достаточно трёх случаев за две недели, чтобы понять, что фронт держится на честном слове и обвалится при первом же серьёзном толчке. У Украины просто не хватит резервов заткнуть две-три (и больше) масштабные дыры во фронте.

Третье. Необходимое внешнеполитическое обеспечение.

На данном этапе в Азиатско-Тихоокеанском регионе быстро нарастает военная напряжённость между Китаем и США. Обе стороны постоянно проводят учения с задействованием всё большего количества кораблей и самолётов. США привлекают к учениям всё более крупные контингенты своих союзников. Россия, пользуясь случаем, заставляет Вашингтон реагировать всё более резко.

Не задавались вопросом: зачем Тихоокеанский флот жжёт солярку в ходе совместных с Китаем учений небольших групп кораблей «по отработке взаимодействия»? Понятно, ведь, что в случае начала боевых действий Россия политически поддержит Китай, но не вступит в войну на его стороне немедленно. А если бы и вступила, то у ТОФ и китайских флотов разные задачи в разных районах Тихого океана. Более того, у нас на флоте почти нет боевых офицеров, свободно говорящих по-китайски. Возможно, у китайцев с русским языком несколько лучше, но война — не дружеское застолье, команды должны отдаваться внятно и пониматься однозначно. И война не учения, на каждый корабль переводчика не назначишь.

То есть, взаимодействовать флоты будут на стратегическом, а не на тактическом уровне. Так зачем учения по отработке тактического взаимодействия? Затем же, зачем и недельная поездка Ким Чен Ына по России с длительными переговорами с Путиным и Шойгу и с осмотром всех военных «достопримечательностей» Дальнего Востока. Это военно-политическая демонстрация. Даже понимая, что это простая демонстрация, США должны на неё отвечать. Так же, как мы периодически бываем вынуждены отвечать на американские демонстрации. Иначе можно подорвать международный авторитет страны и потерять доверие к правительству на внутриполитической арене.

Отвечают американцы всегда одинаково — увеличением количества своих и союзных вымпелов вблизи чувствительных точек Китая, а также тайваньско-филиппинскими провокациями в спорных зонах. На это вынужден реагировать уже Китай. Количество противостоящих войск с каждой стороны увеличивается, напряжённость растёт. В какой-то момент США окажутся не в состоянии оказать своим европейским союзникам серьёзную поддержку в случае их конфронтации с Россией — все свободные ресурсы будут связаны на китайском направлении. Оперативно прекратить конфронтацию и высвободить ресурсы для европейского ТВД не получится: США опасаются, что Китай воспримет таковое действие как проявление слабости и атакует Тайвань в тот момент, когда американские и союзные эскадры будут приближаться к собственным постоянным местам базирования, после чего оперативно собрать их вновь в районе сосредоточения будет невероятно сложно.

В свою очередь готовые к военному противостоянию с Россией Польша и Прибалтика вряд ли решатся на авантюру, не имея за спиной США. Другие союзники по НАТО их не поддержат, а без поддержки Прибалтика в принципе не в состоянии оказать серьёзное сопротивление, польская же армия не закончила развёртывание новых соединений (которые должны увеличить её численность в полтора-два раза), довооружение и перевооружение. В таком состоянии как сейчас держать фронт от Клайпеды до Черновцов в одиночку Польша не может.

Соответственно, на какой-то период Россия получает свободу рук на украинском направлении. Москву будут пугать войной, но вряд ли решатся на конфронтацию за пределами ограниченных по времени и пространству провокаций.

Четвёртое. Условия могут сложиться какие угодно, но для принятия решения о масштабном наступлении необходима воля высшего руководства РФ. Как мы узнаем, что очередная победа на фронте не частный успех какого-то соединения или объединения, а начало большого стратегического наступления?

Во-первых, за 12–48 часов до начала стратегического наступления с новых территорий и из приграничных районов старой России начнёт поступать информация о массированном передвижении войск. Наш народ, сколько ему не талдычь про военную тайну, не упустит случая снять колонну на свой телефон и выложить в социальную сеть, сопроводив каким-нибудь духоподъёмным текстом. Даже если не будет роликов, то всё равно социальные сети будут пестреть сообщениями очевидцев, что войска движутся по всей прифронтовой и приграничной зоне.

Дело в том, что российское командование очень экономно расходует резервы (явно готовя их к решению более актуальных задач, чем пассивное уничтожение ВСУ, добросовестно разбивающих всё новые бригады о нашу оборону). Если ВСУ постоянно проводят ротации целых бригад, теряющих боеспособность в попытках прорвать оборону ВС РФ, то российское командование предпочитает значительно дольше держать в первой линии одно и то же соединение, меняя на передовой только батальоны одной и той же бригады. Такой подход возможен, поскольку потери российской стороны на порядок меньше, чем потери украинкой.

Но резервы же где-то находятся. Они же не в воздухе растворились. Между тем, несмотря на все старания ВСУ, им уже более полугода не удаётся накрыть расположение российских войск. То есть, мощные резервы в прифронтовой зоне есть, но их, в то же время, нет. Что это значит?

Это значит, что войска рассредоточены вдоль всех оборонительных линий, а также на всю глубину прифронтовой зоны. Но для того, чтобы начать наступление, их надо собрать в один, или несколько, ударных кулаков. Выдвигаться в районы сосредоточения перед атакой они будут в последний момент (скорее всего в последнюю ночь), чтобы противник не успел среагировать и нанести по ним упреждающий ракетно-артиллерийский удар. Такую массу войск сложно не заметить, а значит информация о массовом передвижении обязательно попадёт в социальные сети, только реагировать противнику будет уже поздно.

Во-вторых, наступление должно начаться массированной артиллерийско-ракетной и авиационной подготовкой. По своему размаху она должна будет превысить всё, что мы видели на протяжении СВО и не ограничится одной ночью, а продолжиться и на следующий день, и в последующие сутки, возможно с более низкой интенсивностью.

Кроме того, такая подготовка будет иметь одну особенность. Удары будут наноситься не только по портовой и энергетической инфраструктуре, местам расположения войск, артиллерийским позициям, аэродромам и позиционным районам ПВО. В первую очередь под удар массово попадут коммуникации. Не обязательно мосты, а если мосты, то возможно не все и не сразу, но узловые железнодорожные станции, важные магистрали, пересечения ключевых дорог и т. д. Причина — надо будет максимально затруднить противнику манёвр резервами на левом берегу. Подчеркну, не переброску с правого берега на левый (эти не должны успеть вовремя и только увеличат количество пленных), а именно манёвр главными резервами ВСУ, которые уже сосредоточены на левом берегу. При этом, мосты в Запорожье могут под удар и не попасть. Город настолько близок к фронту, что быстрый неожиданный прорыв даёт шанс мобильным группам захватить мосты целыми.

Если все эти предпосылки сложатся в одну мозаику — это и будет свидетельством того, что стратегическое наступление ВС РФ, призванное завершить СВО, началось. Если же не сложатся, то опция уничтожать украинский ресурс, находясь в обороне, от нас никуда не денется. Но выбор в пользу пассивной обороны (вполне применимый к уничтожению ВСУ) несёт серьёзные внешнеполитические риски, так как отдаёт нашим противникам глобальную стратегическую инициативу. Поэтому лучше бы условия для стратегического наступления и быстрой победы сложились.

https://voennoedelo.com/posts/id50382-priznaki-bolshogo-nastuplenija

Гадячский договор: укро-мечты о евро-халяве XVII века (длиннопост)

16 сентября 1658 года близ городка Гадяч на Полтавщине было заключено соглашение о фактическом переходе Гетманщины обратно под польскую корону, доселе считающееся в Киеве образцом государственной мудрости гетмана Выговского.

Понятно, что переговоры относительно содержания данного договора начались между администрацией Выговского, ставшего фактическим преемником умершего Хмельницкого (пусть вначале и под видом регента при сыне Богдана, Юрии Хмельницком), и польским дипломатом Беневским загодя. Даже раньше, чем подчинявшиеся новому гетману казаки совместно с татарами попытались захватить Киев, выбив оттуда российский гарнизон, пусть и потерпев при этом сокрушительный разгром. 
Тем не менее, даже до открытого разрыва с Москвой казацкая старшина вела сепаратные переговоры с Варшавой, которые, как и любые переговоры с иностранным государством без ведома царя были категорически запрещены условиями Переяславской рады. 
А уж договариваться об измене тому, кому на этой Раде присягнули на вечное подданство, переходя на сторону его противника – тем более. Но, видимо, пан Выговский предпочёл действовать в духе местной пословицы «сгорел сарай – гори и хата!», а потому решил не мелочиться и предавать по-крупному, радикально.
Справедливости ради, можно заметить, что поддержали столь резкую смену курса даже далеко не все казаки. Особенно те из них, кто находился в Запорожской Сечи, а не осевшие по городкам Малороссии, до восстания Богдана Хмельницкого исправно служившие полякам, а ныне мечтающие сравняться в правах с «настоящей шляхтой» польско-литовского образца.
Именно голосами этого «крыла» казачества в Корсуне в 1657 году Выговский и был избран гетманом вопреки давним традициям казаков избирать своё высшее должностное лицо исключительно на Сечи. «Сечевики» же к этому избранию поначалу отнеслись, в лучшем случае, нейтрально, а затем и откровенно поддержали противников нового гетмана. Таких, как полтавский полковник Мартын Пушкарь, которого в боях против гетманских войск поддерживал  отряд (правда, небольшой) запорожцев кошевого атамана Якова Барабаша, после поражение восстания зверски казнённого по приказу Выговского.

Тем не менее, к осени 1658 года Сечь явно не обладала преимуществом в силе перед сторонниками гетмана-западника. Которые уже вовсю примеряли на себя ожидаемые регалии «полноценных шляхтичей», тем более, что в отличие от тех же «сечевиков» они всю свою жизнь провели в реалиях Речи Посполитой, пропитавшись её ценностями и культурой. 
Их, конечно, угнетало то, что польские паны не хотели видеть в них равных себе – но это, по мнению таких «недо-поляков», было вполне исправимо, особенно после ряда успехов поднятого Хмельницким восстания. 
Ну а то, что это восстание, как и множество предыдущих, не оказалось потоплено в крови было заслугой пришедшей на помощь России, уже как-то забылось. 
Как результат таких настроений, преимущественно среди верхушки оседлого казачества, и появились Гадячские соглашения. Хотя текст соглашений и можно найти в ряде источников, некоторые историки столь полную ясность в данном вопросе не разделяют. 
Например, видная киевская публицист антинацистких взглядов, дочь   известного украинского писателя-фантаста Олеся Бердника, Мирослава Бердник, отмечает, что пресловутые «Гадячские соглашения», вероятнее всего, существуют не меньше, чем в трёх версиях: та, что была ратифицирована польским Сеймом в мае 1659 года; та, что предварительно была согласована Выговским и Беневским осенью 1658-го; тот вариант, с которым гетман письменно обратился к Сейму непосредственно перед заседанием. Причём ни на одной из них не стоят подписи договаривающихся сторон
Так что полноценным договором Гадячские соглашение называть достаточно сложно, скорее – это декларации о намерениях, так и не пересекшихся в виде устраивающих обе стороны компромиссных решений. 
Да, в общем, компромисс изначально возможен и не был – никто в Варшаве и не думал даровать «Великому княжеству Русскому» (как называл Гетманщину Выговский в тексте соглашений) права реальной конфедеративной единицы, по аналогии с другим членом Речи Посполитой – Великим княжеством Литовским.
Ну, правда – чего ради полякам проявлять такую щедрость к своему бывшему (и, как они надеялись, будущему тоже) «быдлу», которого они никак не могли усмирить «огнём и мечом» (вспоминая название романа польского писателя-националиста Генрика Сенкевича о тех событиях)? 
Тем более, желания этого «экс-быдла» (согласно польским воззрениям) были запредельными, даже если бы речь шла о равноправных, с точки зрения Варшавы, партнёрах по переговорам.
Гетмана «княжества Русского» должна была избирать казацкая старшина, причём пожизненно. На его территории могли жить лишь православные и католики, но никак не униаты. Казаки могли воевать в случае войны Речи Посполитой с Россией по желанию, но в случае собственноручно начатой с ней войны требовали однозначную поддержку польской армии.
И, главное, никаких налогов в польскую казну это княжество платить было не должно, но при этом его знать (титулы которой польский король смиренно должен был даровать по списку, присланным ему гетманом) обязана была иметь значимое и почётное представительство в польском Сенате и Сейме. При условии, что «без неё значимые решения в Речи Посполитой приниматься не будут», что уже явно напоминало настоящее «право вето».  

В общем,  речь шла большей частью о правах без обязанностей. С одной стороны, король должен был превратить казацкую старшину в родовитых польских аристократов, самовластных на землях Гетманщины, дать им право «блокирующего голоса» в решении общегосударственных вопросов. При том, что те всячески подчёркивали свою исключительность и автономность, в том числе позиционированием себя сторонниками Православной церкви, которую в неистово католической Польше на дух не переносили. 
А в ответ Варшава должна была ограничиться лишь формальным признанием своей власти и такой же формальной присягой на верность, прекрасно понимая цену даваемых казаками обещаний.

Чем-то вышеописанные пожелания Выговского сотоварищи напоминают мечты современных украинских патриотов относительно членства в ЕС и НАТО, понимаемых в том смысле, что, дескать, Европа тогда будет давать десятки миллиардов евро просто «за красивые глаза» (вон той же Польше дают, а чем мы хуже?!), а в случае «москальской агрессии» против «незалежной» НАТОвцы тут же применят в ответ всю свою военную машину, вплоть до ядерного оружия.
И будто невдомёк таким «халявщикам», что «бесплатный сыр бывает только в мышеловке». И та же Польша, которой в Киеве жутко завидуют, получает свои евро-дотации не просто так, а в обмен на открытие таможенных границ для европейских товаров. Что означает банкротство из-за нерентабельности ряда предприятий и целых отраслей отечественной промышленности, прежде процветавшей до вожделенного евро-членства. 
Да и расчёта Вашингтона и «старой» Европы на превращение «новых европейцев» в «передовой заслон», обречённый сгореть первым в огне Третьей мировой войны, тоже никто не отменял. Пусть даже сейчас так называемые «европейские адвокаты Украины» и нашли в её лице неплохую и почти бесплатную (если не считать расходов на вооружение укро-армии) замену в качестве антироссийского тарана-камикадзе.  

Конечно, в реалиях XVII века описанные выше подходы современного общества потребления и его изящные способы обмана были не совсем применимы. Но и без них в Варшаве не менее изящно справились с «охмурением» незалежных любителей «халявы».
Для этого потребовалась лишь, казалось бы, небольшая правка текстов Гадячских соглашений при их ратификации Сеймом. Самое смешное, что Выговский, видимо, к этому времени вообще потерявший чувство реальности, всерьёз повысил уровень своих требований, запросив у поляков включить в состав его «княжества Русского» ещё Львовщину, Подолию и Волынь. Хотя до этого его аппетиты простирались лишь на Киевское, Черниговское и Брацлавское воеводства – по сути, на территорию нынешних Житомирской, Киевской, Черниговской и Полтавской областей. 
Польские же политики в ответ как раз и предпочли сделать вышеупомянутые хитрые «поправочки». Не хотите платить нам налоги? И не надо. Но раз вы возвращаетесь в родную «европейскую гавань», будьте добры восстановить все права прежних собственников на территории «Русского княжества». То есть, всех тех Потоцких, Заславских, Вишневецких и прочих магнатов, которые владели малороссийскими землями до «хмельниччины».
А при таком раскладе, какой у Варшавы убыток от формального прекращения поступления в её казну малороссийских налогов? На армию денег меньше будет? Так те же магнаты за собственные деньги такие «милиции» (так назывались тогдашние ЧВК при местных аристократах) экипируют, что и коронные гетманы обзавидуются! 
Тот же злейший враг восставших украинцев, князь Иеремия Вишневецкий совершал свои кровавые карательные операции силами исключительно собственных наёмников, среди которых встречались хоругви даже «панцирных гусар», считавшихся почти непобедимыми.
Ну, а чтобы будущим «миротворцам» (вспоминая «умиротворение» отданной Петлюрой Пилсудскому Западной Украины в 30-х годах прошлого века) так называемого «Русского княжества» в случае необходимости было полегче, Сейм также ограничил численность «рейстровых казаков» с запрошенных Выговским (и утверждённых на Переяславской Раде) 60 тысяч – до 30 тысяч.  
И «вишенка на торте» – глава Гетманщины теперь должен был назначаться польским королем. 
Впрочем, сам несостоявшийся «князь Русский», узнав о принятых в Варшаве решениях по столь горячо лоббируемому им Гадячскому договору, отреагировал весьма экспрессивно, в сердцах сказав гонцу, пану Перетятковичу: «Ты со смертью моей приехал и смерть мне привёз!», сел на кровать и заплакал. 
Слёзы отчаяния, правда, «великому комбинатору» не помогли. Очень скоро, узнав о наглом обмане «стратегических партнёров» из Варшавы, в обмен на согласие принять «блудных казаков» из-под власти Москвы, последние были настолько возмущены, что Выговский еле сбежал от расправы со стороны прежних соратников. 
Правда, от прежнего властолюбия теперь уже экс-гетман так и не излечился, продолжая интриговать со всеми завязанными в конфликте на малороссийских землях сторонами и дальше. Так что, в конце концов, принял участие в боевых действиях в союзе с запорожцами и прежде ненавидимой Москвой против столь же прежде любимых поляков и их марионетки, назначенной гетманом (кстати, собственного зятя Выговского) Павла Тетери. За что был, после захвата в плен, расстрелян по приговору военно-полевого суда 16 марта 1664 года.  

Вскользь можно заметить, что, несмотря на все недостатки и откровенное предательство гетмана Выговского, его фигура на фоне современных продолжателей того же гибельного курса, пожалуй, не выглядит «пробившей дно».
В самом деле, бывший соратник Хмельницкого хотя бы всерьёз пытался организовать собственное «великое княжество» на отдельных принципах, хоть как-то напоминающих действительно государствообразующие. Например, он опирался на единую Православную веру среди подавляющего большинства своих подданных, оттого и требовал от поляков ликвидировать навязанную  Римом Унию.
Нынешнее же «издание» украинской так называемой «незалежности» изначально строилось как раз на том, от чего Выговский «перевернулся бы в гробу», – идеологии тех самых униатов во главе с кровавым палачом Бандерой, сыном униатского священника.
А взять недавнее предложение депутата Верховной Рады Николая Княжицкого? Кстати, сценариста мифа о «резне» в Буче. Так вот – сей деятель на полном серьёзе предложил объединить в одном «патриархате» «варфоломеевскую» ПЦУ и униатскую УГКЦ! Можно без труда догадаться, кто будет главным «объединителем», учитывая непоколебимую верность униатов Риму и то, как глобалистские элиты раздражает «излишний консерватизм» православных церквей, даже самых сервильно настроенных к Западу и его «ценностям». 
Конечно, на этом фоне даже Выговский может показаться настоящим патриотом Украины. Хотя, на самом деле, именно сделанный им «цивилизационный выбор» (стремиться жить по-западному, мня себя православным) и в XVII веке, и сейчас неизбежно приводил и приводит лишь к одному – предательству и своей веры, и истинных интересов своих соотечественников.

Украина и стокгольмский синдром

Один мой читатель развивает идею, согласно которой население Украины просто "захвачено террористами в заложники" и поражено "стокгольмским синдромом"

Поскольку не ему первому и не ему последнему приходит в голову такая мысль, считаю необходимым и полезным разобраться с этим заблуждением, а это заблуждение.

Во-первых, преступления человека против государства и преступления государства против человечности и мира всегда различались. И это правильно. Государство обладает тем, чем не обладает никакая банда террористов – внутренним иммунитетом. То есть всё, что оно творит на своей территории, не может быть основанием для международного вмешательства, если не достигает гомерических размеров (как геноцид в Руанде) и не начинает (это тоже обязательно) создавать угрозу благополучию соседних государств и даже стабильности мира в целом.

Захватившие заложников террористы таким иммунитетом не обладают. Они прекрасно знают, что, даже если им удастся уйти, охота на них не прекратится. Убийство заложников будет служить отягчающим обстоятельством, которое осложнит поиск убежища. Поэтому они заинтересованы в том, чтобы заложники не ерепенились, не лезли на рожон, вынуждая их демонстрировать решимость идти до конца, а добровольно и заинтересованно сотрудничали с ними.

Поэтому стокгольмский синдром — это не только особое психическое состояние заложников, это в большей мере заинтересованное сотрудничество двух временно связанных сторон, из которых в итоге одна должна получить жизнь и свободу, а вторая свободу и выполнение её требований.

Во-вторых, государство — не абстракция, государство не существует без народа. Государство, не опирающееся на народную поддержку, не в состоянии проводить активную внешнюю и эффективную внутреннюю политику. При этом не надо даже активного сопротивления, достаточно «итальянской забастовки», то есть тихого саботажа большей части населения, и государство начинает сыпаться.

Не надо забывать, что низшие и средние слои чиновничества, полиции, армии и даже спецслужб — тот же народ, живущий той же жизнью и испытывающий те же, а иногда и большие трудности. Если массовая поддержка государственности отсутствует, то она не может опереться даже на своих потенциальных защитников. Поэтому разумные правители пытаются (как Путин) не опереться на одну крикливую, активную, но узкую социальную группу, а по возможности расширить социальную опору государства до размеров всего общества. Методы кнута и пряника здесь каждое государство применяет в разном сочетании и с различной интенсивностью, но ни одно не обходится без обоих.

В-третьих, государство, гипотетически «взявшее свой народ в заложники» не сможет вести продолжительную внешнюю войну. Народ, не идентифицирующий себя с государством, ощущающий его враждебность, просто не станет его защищать и сдастся. Классический пример из близкой к нам исторически, географически и политически области — переход Мазепы на сторону Карла XII. Гетманы и до Мазепы неоднократно переходили со стороны на сторону (порой не по одному разу). Власть Мазепы над Украиной была едва ли не самой прочной со времён Богдана Хмельницкого. Пожалуй, даже положение Богдана не было настолько стабильным.

Казачья старшина реально стремилась к «польским вольностям» и боялась растущего самовластия Петра Великого. Карл XII до Полтавы был непобедимым полководцем, а шведская армия не терпела крупных поражения до Лесной (где не было Карла) и Полтавы. Мелкие стычки и успешные для русских осады в Прибалтике не в счёт — это был второстепенный ТВД (театр военных действий. — Ред.), задачей командующих на котором было сковать русских, пока не явится Карл и не одержит окончательную победу. С этой задачей (сковать) они справились. Это Карл не смог победить во многом из-за Мазепы.

Мазепа должен был выставить в поддержку Карла 80-тысячное войско из казачьих, сердюцких полков и запорожцев. Кроме того, он обещал снабдить шведскую армию припасами и многочисленной артиллерией. Малороссийские крепости должны были стать надёжной базой шведской армии, а российские гарнизоны, ещё до прихода шведов, должны были перебить казаки.

Результат оказался катастрофическим для Карла. Артиллерию и припасы Меньшиков частично уничтожил, частично захватил в Батурине. При этом малочисленный русский корпус никогда бы не смог взять мощную крепость во враждебной стране, если бы не выяснилось, что большая часть малороссийских казачьих полков и практически всё население поддерживает не своего гетмана, а русского царя.

Кстати, телевидения и интернета тогда не было, а Мазепа активно распространял дезинформацию о том, что русские всех убивают и всё уничтожают (крадут унитазы, стиральные машинки, асфальт и микроволновки). Он рассчитывал, что народ начнёт защищаться, а там дело само пойдёт. Но ему не поверили, хоть проверить его правоту можно было только эмпирически (дождавшись прихода русских).

Сопротивление началось моментально по всей стране. Мазепа с трудом собрал для Карла порядка 20 тысяч сердюков, казаков и запорожцев, из которых половина покинула его в первые же дни после прибытия в шведский лагерь. Народ и армия выступили против государства, поскольку им приелась коррупционная тирания Мазепы и они видели в Москве альтернативу его правлению (неоднократно жаловались на него задолго до измены). Не помогли даже шведские карательные отряды, почти год оккупировавшие Малороссию и ни с кем особо не церемонившиеся. Полтавская битва, знаменовавшая перелом, состоялась 27 июня (8 июля) 1709 года, а изменил Мазепа в конце сентября 1708 года.

Подчеркну, что казна, войско и администрация у Мазепы были собственные, а с Россией его связывала примерно такая же вассальная зависимость, как в XV веке герцогов Бургундских с королями Франции, что не мешало Бургундии де-факто проводить самостоятельную политику (в том числе и военную), зачастую недружественную в отношении Франции и своих родственников, правивших ею.

Судьба Мазепы — классический пример народного несогласия с политикой правящей элиты. И никакого тебе стокгольмского синдрома, и никаких вопросов: а что же мы можем с голыми руками против Мазепы с сердюками, да ещё и лучшей на тот момент в мире шведской армией? Между тем окажись Пётр во враждебной стране против 120-тысячной армии Карла и Мазепы с мощной артиллерией и надёжным тылом, ему было бы куда как сложнее не то что побеждать, а просто воевать. Но народ свой выбор сделал.

Народ сделал свой выбор и в 1991 году, когда на референдуме 1 декабря большинство (90,32% при явке 84,18%) проголосовало за независимость Украины. Народ сделал свой выбор и в 2004 году, когда около половины населения проголосовало за Ющенко, не скрывавшего своей русофобии и намерения резко сменить внешнеполитический курс с «многовекторного» на проевропейский. Народ промолчал, сделав свой выбор, когда Ющенко дважды (в 2005 и 2007 году) незаконно захватывал власть.

Народ проигнорировал русофобский майдан 2013–2014 годов, без сопротивления смирился с победой мятежа и, поворчав для порядка, отправился в составе ВСУ усмирять Донбасс. Народ, которому вначале СВО постоянно предлагали переходить на сторону России, свергать путчистов при поддержке ВС РФ и приводить к власти народное правительство независимой Украины, разобрал розданные Зеленским десятки тысяч автоматов, но не повернул их против власти, а пошёл воевать против России.

К настоящему времени народ, якобы зараженный стокгольмским синдромом, положил в полях Украины полмиллиона только мёртвыми, ещё столько же получил искалеченными, воюя против России. И продолжает воевать. И Зеленский намерен вновь набрать полмиллиона человек к примерно такой же численности имеющихся во всех силовых структурах.

Если это стокгольмский синдром, то я испанский лётчик. Заложникам террористы не дают в руки оружие, чтобы себя защищать. Заложники не бросают в тюрьмы, не пытают и не убивают тех, кто пришёл их спасти. Они стараются выжить и могут не оказывать активного сопротивления террористам, но при первой же возможности они бегут на свободу (отдельные случаи полной потери психической адекватности в результате длительного стресса не в счёт).

Из «пророссийских активистов», остававшихся на Украине после 2014 года больше половины были не пророссийскими, а антифашистскими (это разные вещи). Они хотели независимой Украины, но без нацистского режима, государство-конкурента России с русской культурой и языком в основе, не понимая, что это невозможно. Часть из антифашистов уехала в Россию и здесь борется за «новую Украину», настаивая на том, что Россия должна её им создать. Часть антифашистов перешла на сторону нацистского режима, мотивируя это тем, что «Россия напала». Часть антифашистов попала в тюрьмы.

Точно так же частью погибли, частью оказались в тюрьмах, а частью в эмиграции реальные (хоть и немногочисленные) «пророссийские» (а на самом деле русские) активисты. Но среди них, русских активистов, оказалась ещё одна немногочисленная прослойка, оказавшаяся неспособной ни на активное сопротивление на родине (за что убивали и бросали в тюрьмы), ни на эмиграцию и борьбу за Россию из России (переезд в никуда некомфортен, влечёт за собой массу трудностей и ордена за него не дают).

Эта прослойка ждёт Россию, но не просто ждёт (если бы просто ждала), она постоянно учит Россию, как Россия должна этих людей освобождать, ругает за то, что Россия медлит и освобождает неправильно, злорадно сообщает, что обстрелы российской территории — это за то, что в 2014 году не пришли.

Вот эта-то прослойка и поддерживает, распространяя по мере своих скромных сил и возможностей, «теорию стокгольмского синдрома». Это же очень выгодно. Получается, что кроме, как они когда-то говорили, «2–3 тысяч нацистов, захвативших народ в заложники», виноватых на Украине нет. Россия виновата, потому что вовремя «не пришла» и «не спасла» — вот украинцы и заболели стокгольмским синдромом. Теперь их надо лечить. А в лекари, ясное дело, взять именующих себя адеватниками (чтобы ни в коем случае не спутали с лапотными пропутинскими охранителями, которые «ватники») «пророссийских», которые «ждали» и потому «заслужили».

В общем, как я уже много раз говорил и писал, Ленин, конечно, был тяжёлым человеком и представлял опасность для собственного народа в качестве государственного деятеля, но политтехнологом был от бога, возможно, величайшим за всю историю человечества. Он лучше других понимал механизмы политической борьбы и умел ими пользоваться без лишних эмоций: без гнева и пристрастия. И он был абсолютно прав, когда учил за любой политической теорией видеть экономический интерес определённого круга лиц.

Так что в случае с Украиной не стокгольмский синдром и лечение несчастных жертв террора, а нацистский режим, денацификация и ответственность как сознательных строителей режима, так их ограниченных попутчиков-коллаборационистов. А те, кто выживал, стараясь не быть запятнанным, должны радоваться уже тому, что выжили и не запятнали себя сотрудничеством с режимом.

Тем, кто просто ждал и не имел к России никаких претензий, станет хорошо как только Россия наконец придёт. Тем, кто злобствовал по поводу «не вовремя» и «не так», совсем хорошо уже никогда не будет, но они по крайней мере будут в безопасности, в нелюбимой ими за свою «неправильность», но всё же в России, которая, может быть, и поздно (для некоторых) приходит, но своих не бросает. И чужих тоже.

https://ukraina.ru/20230918/1049478363.html

День в истории: 12 мая 1944 года был освобождён Крым

В этот день была успешно завершена наступательная операция советских войск с целью освобождения Крыма от немецких войск во время Великой Отечественной войны.

Операция проводилась с 8 апреля по 12 мая 1944 года силами 4-го Украинского фронта и Отдельной Приморской армии во взаимодействии с Черноморским флотом и Азовской военной флотилией. С советской стороны были задействованы 470.000 человек, 5982 орудий и миномётов, 559 танков и САУ, 1250 самолётов. С германской — около 200 000 человек, около 3600 орудий и миномётов, 215 танков и штурмовых орудий, 148 самолётов.

8 апреля, в 8.00 началась артиллерийская и авиационная подготовка, общей продолжительностью 2,5 часа. Немедленно по её окончанию войска фронта перешли в наступление, нанося главный удар силами 51-й армии с Сивашского плацдарма. В тот же день 2-я гвардейская армия, действуя на вспомогательном направлении, освободила Армянск.

В течение трёх дней войска 4-го Украинского фронта вели ожесточённые бои и к исходу дня 10 апреля прорвали оборону противника на Перекопском перешейке и южнее Сиваша. Появилась возможность вывести на оперативный простор подвижные соединения фронта — 19-й танковый корпус. Для проведения рекогносцировки и организации взаимодействия с пехотой на наблюдательный пункт 63-го стрелкового корпуса 51-й армии прибыл командир 19-го танкового корпуса генерал-лейтенант И. Д. Васильев. Там в результате авиационного налёта Васильев был тяжело ранен, и в командование корпусом вступил его заместитель полковник И. А. Поцелуев. Танковые части вошли в прорыв на участке 51-й армии и устремились на Джанкой.

11 апреля город был освобождён. Стремительное продвижение 19-го танкового корпуса поставило керченскую группировку противника под угрозу окружения и вынудило командование противника начать поспешный отход на запад.

В ночь на 11 апреля одновременно с 19-м танковым корпусом в наступление перешла Отдельная Приморская армия, которая при поддержке авиации 4-й воздушной армии и Черноморского флота к утру овладела Керчью.

Развивая наступление, советские войска 13 апреля освободили Феодосию, Симферополь, Евпаторию и Саки, 14 апреля — Судак и 15 апреля Алушту, а 16 апреля вышли к Севастополю. Попытка взять город с ходу потерпела неудачу, и советские армии стали готовиться к штурму города.

Целесообразно было объединить все сухопутные армии под одним началом, поэтому 16 апреля Приморская армия была включена в состав 4-го Украинского фронта, и её новым командующим стал К. С. Мельник (А. И. Ерёменко назначен командующим 2-м Прибалтийским фронтом). С 16 по 30 апреля советские войска неоднократно предпринимали попытки штурма города, но каждый раз добивались лишь частных успехов. 3 мая генерал Э. Йенеке, не веривший в возможность успешно защищать город, был отстранён от должности. Генеральный штурм Севастополя был назначен советским командованием на 5 мая. Начав его по плану, после четырёх дней тяжелейших боёв 9 мая войска фронта освободили город.

12 мая остатки вражеских войск на мысе Херсонес сложили оружие.

Историк Курт Типпельскирх события последних дней сражения описывает так:

«Остатки трех немецких дивизий и большое число разрозненных групп немецких и румынских солдат бежали к Херсонесскому мысу, подступы к которому они обороняли с отчаянностью обреченных, ни на минуту не переставая надеяться, что за ними будут присланы суда. Однако их стойкость оказалась бесполезной. 10 мая они получили ошеломляющее известие, что обещанная погрузка на корабли задерживается на 24 часа. Но и на следующий день напрасно искали они на горизонте спасительные суда. Зажатые на узком клочке земли, подавленные непрерывными воздушными налетами и измотанные атаками намного превосходящих сил противника, немецкие войска, потерявшие всякую надежду избавиться от этого ада, не выдержали. Переговоры с противником о сдаче положили конец ставшему бессмысленным ожиданию помощи. Русские, в своих сводках обычно не соблюдавшие никаких границ правдоподобности, на сей раз, пожалуй, были правы определив потери 17-й армии убитыми и пленными цифрой в 100 тысяч человек и сообщив об огромном количестве захваченного военного снаряжения».

Всё время в ходе операции активную помощь советским войскам оказывали крымские партизаны. Отряды под командованием П. Р. Ямпольского, Ф. И. Федоренко, М. А. Македонского, В. С. Кузнецова нарушали коммуникации противника, устраивали налёты на штабы и колонны гитлеровцев, участвовали в освобождении городов.

В ходе отступления 17 армии вермахта из Крыма в Севастополь 11 апреля 1944 г., один из отрядов крымских партизан захватил город Старый Крым. Тем самым была перерезана дорога отступавшим из Керчи подразделениям 98 пехотной дивизии из состава 5 армейского корпуса 17 армии. Вечером того же дня, к городу вышел один из полков этой дивизии, усиленный танками и штурмовыми орудиями. В ходе ночного боя немцам удалось захватить один из городских кварталов (улицы Северная, Полины Осипенко, Сулу-Дарья), который находился в их руках 12 часов. За это время немецкие пехотинцы уничтожили все его население — 584 человека. Поскольку условия боя не позволяли, как это обычно делалось, согнать обреченных в одно место, то немецкие пехотинцы методично прочесывали дом за домом, расстреливая всех, кто попадался им на глаза, независимо от пола и возраста.

Крымская операция завершилась полным разгромом 17-й немецкой армии, только безвозвратные потери которой в ходе боев составили от 120 тыс. человек (из них 61 580 пленными). К этому числу нужно добавить значительные потери войск противника во время морской эвакуации (в ходе которой была фактически уничтожена румынская черноморская флотилия, потерявшая 2/3 наличного корабельного состава). В частности, к этому времени относится затопление ударом штурмовой авиации германских транспортов «Тотила» и «Тейя», входящее в список крупнейших по числу жертв морских катастроф всех времен (до 8 тыс. погибших). Таким образом, общие безвозвратные потери немецко-румынских войск оцениваются в 140 тыс. солдат и офицеров.

Советские войска и силы флота в ходе Крымской операции потеряли 17 754 человека убитыми и 67 065 человек ранеными.

В результате освобождения Крыма была снята угроза южному крылу советского-германского фронта, а также возвращена главная военно-морская база Черноморского флота — Севастополь. Отбив Крым, Советский Союз вернул себе полный контроль над Чёрным морем, что резко пошатнуло позиции Германии в Румынии, Турции, Болгарии.

За героизм и умелые действия 160 соединениям и частям были присвоены почетные наименования Евпаторийских, Керченских, Перекопских, Севастопольских, Сивашских, Симферопольских, Феодосийских и Ялтинских. 56 соединений, частей и кораблей награждены орденами. 238 воинов удостоены звания Героя Советского Союза, тысячи участников боев за Крым награждены орденами и медалями.

«Потери» и «долги» России в ближнем зарубежье

Когда журналисты начинают интересоваться особенностями политики России в ближнем зарубежье, я сразу вспоминаю анекдот о двух русских танкистах, пьющих вино на Елисейских полях и жалующихся, что «информационную войну мы проиграли»

Задаёт ли вопрос российский, украинский, белорусский, киргизский или даже прибалтийский журналист, он всегда звучит одинаково: «Как случилось, что Россия потеряла Украину (варианты Грузию, Молдавию, Прибалтику), и что надо делать, чтобы не потерять Белоруссию (Киргизию, Армению, Таджикистан, Казахстан). Вслед за журналистами эту чушь повторяет население, и даже многие политики (в том числе российские) любят сказать в неформальной обстановке: «А всё-таки Украину мы потеряли, а сейчас теряем Белоруссию». При этом видно, что они горды своей откровенностью и «независимостью мышления».

У меня сразу возникают вопросы. А точно это Россия всех потеряла и теряет? А Украина не потеряла Россию? А Белоруссия, Киргизия, Армения и т.д. не боятся Россию потерять? Точно Россия такая никому не нужная, а вокруг неё бесценное ожерелье бывших республик, которые надо любой ценой уговорить «не теряться»?

Если посмотреть на уровень экономического развития, международный вес, уровень благосостояния народа, развитость государственных и общественных институтов и даже на уровень личных свобод граждан современной России и окружающих её бывших союзных республик, складывается диаметрально противоположное впечатление. Более того, каждый раз очередной «теряющийся» получает от России крайне выгодные предложения о сотрудничестве. Причём Москва откровенно объясняет, в чём видит обоюдную выгоду, какие для этого необходимо запустить интеграционные механизмы, как они будут работать и почему она не собирается посягать на чей-то политический суверенитет.

Каждый раз «теряющийся» для начала требует, чтобы Россия просто выполнила его пожелания о снижении цен на свои товары, закупаемые «теряющимся», и ничего от него не требовала взамен. Поскольку Москва должна понимать, что имеет дело с гордым и независимым, насквозь суверенным государством, интегрирующимся в прогрессивные западные структуры и лишь по своей природной доброте соглашающимся принимать из рук Кремля финансовую и экономическую помощь, а в качестве ответной любезности не слишком сильно ругать Россию по вторникам, четвергам и субботам.

Даже если Россия идёт навстречу самым абсурдным пожеланиям «теряющегося», на следующем этапе он всё равно «теряется», объясняя это тем, что ему, такому передовому и прогрессивному, не с руки поддерживать отношения с насквозь пропахшими азиатчиной русскими варварами, к тому же Россия его, такого сверхценного, плохо и недостаточно активно ублажала. Наконец, когда выясняется, что мечты о равноправном вступлении в прогрессивную западную семью разбились в прах, что Запад нагло обманул, забрал всё ценное и выбросил «потерянную» Россией страну за ненадобностью, виновата опять оказывается Россия — не удержала «братьев», можно сказать насильно запихнула их в пасть кровожадного Запада. Послушайте бывших регионалов, которые как в украинских СМИ, так и в российских эфирах рассказывают, что в майдане виновата Россия, которая с ними «плохо работала», а затем «не спасла» от ими же собственноручно выращенных «революционеров».

Претензии к России делятся на три части. Первая. Лимитрофные элиты (как бывшие, так и действующие) обычно рассказывают, что Россия не все их пожелания по снижению цен на энергоносители, бесконтрольному доступу лимитрофных производителей на российский рынок, а также выдаче (и последующему списанию) беспроцентных кредитов, выполняла с достаточной радостью и скоростью. Поэтому, мол, они просто вынуждены были поддастся на уговоры коварного Запада. Кода же им говорят, что Запад предлагал им гораздо худшие условия сотрудничества, чем Россия, постоянно выдвигал всё новые требования и изначально не обещал никакого равноправия, они сморят с удивлением. Как, мол, можно не понять такую простую вещь — это же Запад, он имеет право, ибо не каждому доступно счастье хотя бы постоять в его прихожей.

Вторая. Как элиты, так и «пророссийская» часть населения лимитрофов указывают на то, что Россия, в отличие от США и ЕС, «мало вкладывала» в «работу с населением». Им указывают на то, что прямые и косвенные выигрыши национальных экономик «потерявшихся» стран от уступок России составляют сотни миллиардов долларов, в то время, как США вложили в лучшем случае от нескольких сот миллионов, до десятка миллиардов (в зависимости от конкретной страны). Ответ — «вы не тем давали, не с теми работали, вы, мол, элиты финансировали, а надо было «пророссийские силы развивать».

Меня удивляет, что люди не замечают — американские деньги на 99% оседали в карманах правящей элиты. Причём американцы никого за себя не агитировали. Они лишь финансировали тех, кто и так занимал прозападную позицию. Уже на уровень «журналистов» и «активистов» попадали крохи. «Великие» украинские журналисты-грантоеды-«евроинтераторы» Мостовая, Найем, Лещенко и другие — богачи лишь по украинским меркам, по меркам Москвы — нищеброды. Причём двое последних более-менее «разбогатели» только после переворота 2014 года, когда получили хлебные государственные должности. До этого уровень их благосостояния был сопоставим с более-менее успешным подмосковным фермером, а стабильность и гарантированность дохода была ниже. Если же говорить о пушечном мясе майдана, о всяких «небесных сотнях» и «людях с хорошими лицами», они не только ничего не получали от щедрот США, но добровольно и с энтузиазмом тратили свои деньги и жизни на «поддержку революции».

При этом надо иметь в виду, что именно правящие элиты, рассказывавшие, как «Россия потеряет» или «уже потеряла» очередную бывшую «республику-сестру», с упорством, достойным лучшего применения, вытесняли со своих территорий российский бизнес и российские СМИ, заменяя их западными. И радовались, хоть западный бизнес куда как меньше рефлексировал по поводу «братства» и работал с ними совершенно по-бандитски (Порошенко с Байденом — не самый жёсткий пример, транснационального финансово-политического бандитизма). Созданные же на западные гранты «независимые СМИ», в отличие от крайне щепетильных российских (или местных, созданных на российские деньги) немедленно оказывались в оппозиции к своим правящим режимам и начинали работать на их свержение. Тем не менее режимы их холили и лелеяли, заигрывали с ними и обеспечивали им наибольшее благоприятствование в работе и получении выгодных рекламных заказов. Это их тоже Россия заставила сделать?

Что касается работы с соотечественниками напрямую, приведу лишь один пример. Несмотря на то, что такую работу «теряющиеся» старательно блокировали, используя все возможности государства, иногда удавалось пробить серьёзный проект, оттолкнувшись от которого можно было бы работать дальше. Расскажу о судьбе одного такого проекта.

Если не ошибаюсь, в 2012 году Владимир Корнилов через меня предложил Дмитрию Табачнику, на тот момент министру образования Украины, открыть в левобережных районах Киева школу с русским языком обучения. Мотивировал он необходимость открытия такой школы тем, что на весь Киев (2 млн. 600 тыс. списочного и 4-5 миллионов реального населения) на тот момент оставалось семь русских школ. Из них не Левом берегу Днепра (где жили 1-2 миллиона киевлян) не было ни одной.

Табачник идеей загорелся. Быстро проработал вопрос с Минобрнауки России и посольством России в Киеве. От России помощь обещали самые разные структуры, от нескольких банков, до Администрации президента. Премьер Украины Николай Азаров не возражал. Президент Янукович тоже. Во-первых, он тогда искал аргументы, способные убедить Россию сделать скидку в цене на газ. Во-вторых, резонно полагал, что одна русская школа ничего не меняет, тем более что не проблема при желании позднее перепрофилировать её в украинскую.

Опираясь на позицию президента, «евроинтеграторам» в парламентской фракции Партии регионов заткнули рот. Промолчало даже возглавлявшееся Анной Герман «галицийское подполье» в Партии регионов. Россия готова была бесплатно снабдить эту школу необходимыми учебниками и оборудовать классы по последнему слову техники. Казалось, нет никаких препятствий для открытия первой за время независимости русской школы в Киеве (где они до этого только перепрофилировались в украинские).

Когда ныне «пророссийский блогер», а тогда вполне себе проевропейский адвокат Татьяна Монтян начала собирать в микрорайоне, где должна была открыться русская школа, подписи против её открытия, это никого особенно не озаботило. Табачник передал через меня активистам «Русского мира» в Киеве, что надо собрать хотя бы по всему городу количество подписей за школу, сравнимое с тем, которое Монтян соберёт против в одном микрорайоне и этого будет достаточно, чтобы не дать заблокировать проект. Люди с энтузиазмом взялись за дело. И? Монтян в одном микрорайоне собрала на порядок больше подписей, чем весь «Русский мир» во всём Киеве.

Я далёк от мысли упрекать Монтян. Мне в принципе не важно, действовала она в соответствии со своими убеждениями, под заказ или по какой-то ещё причине. Она эффективно выполнила работу, за которую взялась. Я также не могу упрекнуть активистов «Русского мира». Это действительно были абсолютно бескорыстные энтузиасты, честно пытавшиеся спасти проект русской школы. Просто во всём Киеве (как до сих пор пишут, «на 80% русскоязычном городе») оказалось меньше желающих подписаться за её открытие, чем в одном микрорайоне людей, грудью вставших против.

Обращаю внимание, что на улицах Киева тогда не было никаких бандеровцев, избивающих и убивающих за «пророссийские настроения». СБУ не бросала в тюрьмы «за госизмену» тех, кто призывал вступать в Таможенный союз. Сложилась уникальная ситуация, когда практически вся российская вертикаль (от посольства, до Администрации президента) поддерживала проект, Министерство образования Украины его пробивало, правительство и президент Украины благосклонно не препятствовали. Какие ещё нужны были условия для активного участия «русского населения» в поддержке проекта русской школы? Надо было только потратить 10 минут на подпись.

Мне могут сказать, что это случайность, что люди не успели узнать, не сориентировались и т.д. Хорошо. Едва став министром, в 2010 году, Табачник потребовал, чтобы администрации школ жёстко соблюдали требование закона об открытии в параллели класса с русским языком обучения, если будет хотя бы 11 заявлений от родителей, свидетельствующих о наличии такого пожелания. До этого школы старались игнорировать это положение закона, отбояриваясь тем, что у них, мол, русскоязычных преподавателей не хватает. Чтобы облегчить родителям задачу, была открыта прямая линия с приёмной министра, а органы образования на местах были предупреждены о том, что каждый случай отказа вызовет не только административные и дисциплинарные меры, но и будет передаваться министерством в прокуратуру. Обращаю внимание, что по статусу министр обращался бы не к районному прокурору, а генеральному прокурору или его заместителю. То есть, к тому времени, как дело попадало бы в район, оно уже стояло бы на контроле в Генпрокуратуре Украины и у областного прокурора. Замотать его было бы сложно.

В этих тепличных условиях на Украине в 2010-2013 годах открылось меньше сотни классов с русским языком обучения. Кстати, одновременно социологическое исследование Донецкого национального университета, показало, что даже в Донецкой области количество людей, идентифицирующих себя украинцами, превысило количество тех, кто считал себя русскими, хоть большинство (99%) указали русский язык в качестве родного.

У меня вопрос, это им Россия недостаточно помогла, чтобы подпись под заявлением об открытии русской школы поставить, заявление об открытии русского класса написать? Это Путин лично их в украинцы записывал? Может, им за желание остаться русскими Россия должна была заплатить?

Я специально выбрал пример идеального сочетания обстоятельств, когда и российская власть активно помогала, и украинская не препятствовала, а на уровне профильного министерства всячески продвигала проект. Этот случай в корне опровергает сознательную ложь одних и добросовестное заблуждение других людей, утверждающих, что если бы Россия «боролась за Украину» и делала бы это «правильно», они бы горы свернули.

Как я писал, есть и третья часть претензий к России. Их обычно выдвигают честные люди, исчерпавшие возможность доказательно отстаивать позицию по любому из первых двух вариантов, рассмотренных выше. Когда они в ходе дискуссии убеждаются, что Россия реально делала что могла и даже больше, чтобы удержать неразумных «братьев» от роковых ошибок, в ход идёт последний аргумент: «Значит надо было послать войска». «И завоевать вас»?— спрашиваю я. «Мы бы сами сдались», — говорят они. «А если бы не сдались? Вы же были на всю голову суверенными, стремились в Европу, Россия должна была вас ублажать, а не завоёвывать, а не то вы сразу обижались», — говорю им я.

— Это не мы, это власть. Россия должна была нас спасти.

— Спасти от добровольно выбранной вами власти, курс которой вы в целом поддерживали?— спрашиваю я.

— Да, ведь мы русские, а Россия должна спасать русских, — говорят они.

И я не знаю, стоит ли дальше продолжать этот разговор со слепо-глухо-немыми? Зато на вопрос, кто кого предал и кто кого потерял, они мне ответили. Если они до сих пор все свои беды и радости связывают исключительно с действиями России, если они до сих пор ждут, что Россия наконец одумается, придёт и насильно их осчастливит, если обижаются, что долго не приходит, то это они потеряли Россию, а не Россия их. И это им следует думать, как Россию вернуть себе. Потому что вариант «прожить без России» уже опробован — ничего не вышло. В то время, как Россия «потери бойца» даже не заметила.

https://ukraina.ru/opinion/20200721/1028315567.html

Многих подписчиков нашего тега волнует вопрос как относится к новости о недавнем  пленении двух ГРУшников, а здесь всё просто:
1. Они слились когда сдались в плен.
2. Они слили свою Родину когда признали себя не просто военнослужащими РФ, а  сотрудниками ГРУ.
3. Они предали Россию и весь русский мир, таким не место в российской армии и российских спецслужбах.
В дискуссиях по сабжу можете не участвовать, эти предатели такого не достойны.

Сколько дней до Киева?

Не так давно (до авдеевско-очеретинского прорыва) нетвойнисткая общественность, как русофобского, так и псевдопатриотического толка, убеждала население, что "если мы будем наступать такими темпами", то до Днепра дойдём лет за десять.

Лица, страдающие острой интеллектуальной недостаточностью и/или повышенной тревожностью, принимали это утверждение как данность, впадали в истерику и начинали в таком состоянии носиться по социальным сетям и убеждать общественность в необходимости срочно заключить мир, чтобы не самоуничтожиться, согласно составленному миллион лет назад плану рептилоидов.

На данном этапе такие же подсчёты ("если будем наступать такими темпами", как сейчас) дают уже полтора года до Киева, что даже для эмоционально неустойчивых индивидов выглядит не так безнадёжно (боевые действия уже длятся значительно дольше полутора лет, то есть больше половины военного пути уже прошли). Именно поэтому псевдопатриоты активно пытаются качать курскую тему, совершенно в унисон украинской пропаганде.

Только украинцы не скрывают, что курская авантюра для них – фол последней надежды, соломинка для утопающего – призрачный шанс улучшить свои переговорные позиции (которые киевский режим на деле ухудшил). Российские же псевдопатриоты льют крокодиловы слёзы о "гибнущих военных и гражданских". Интересно, что это те же самые люди, которые восемь лет (2014-2022 годы) с пеной у рта требовали отправить войска на Украину. Тогда они что думали, что военные и гражданские гибнуть не будут?

Мир нужен американцам, европейцам, украинцам и российским псевдопатриотам срочно. Всем им нужен одинаковый мир – мир "любой ценой", при заключении которого Россия пошла бы на невынужденные уступки и позволила бы Западу сохранить какую-то (все они хотят, чтобы побольше) "независимую" (в реальности прозападную) Украину.

Украинским политикам собственное государство необходимо как кормовая база. Они его умудряются одновременно разворовывать изнутри, продавать внешним покупателям и сдавать в аренду, как антироссийский плацдарм – просто сказочный бизнес. Американцам и их европейским союзникам Украина нужна как камешек в российском ботинке – вроде и не велика проблема, а не побегаешь – дохромать бы до дома.

Российским псевдопатриотам Украина нужна, как символ провала действующего российского руководства. Как способ дестабилизировать страну изнутри, подорвать доверие народа к власти, разрушить консолидацию российского общества и на волне смуты самим прорваться к власти, чтобы превратить Россию в подобие Украины, только в несколько раз больше.

Они не со зла, просто по-другому зарабатывать не умеют. Они ни к чему не пригодны, кроме как торговать патриотизмом, а если повезёт захватить власть, то и Родиной. Поэтому катастрофа Украины – их личная катастрофа. Сразу падает спрос на гиперпатиотизм "надувных тигров", в непринуждённом хлестаковском стиле, мгновенно решающих сложнейшие проблемы современности на просторах интернета.

Они потому и активизировались, что прекрасно понимают, что происходит. Я не случайно в начале статьи обратил внимание на то, что ещё в начале этого года любители посчитать "за сколько дойдём" обещали десть лет и больше войны, а сейчас их расчёты уже обещают Киев за полтора года.

На самом деле всё обещает завершиться уже в этом году. Чтобы держаться дольше закончились украинцы (ТЦК ловят прячущихся в разы медленнее, чем ВС РФ уничтожают отловленных на фронте), техника и боеприпасы (западные поставки 2024 года не идут ни в какое сравнение с поставками 2022-23 годов ни по объёму, ни по качеству) и даже деньги – и ЕС, и США продолжают уже не вползать, а влетать в кризис, который они всё ещё пытаются отрицать, называя стагнацией, но всё менее уверенно. А тут ещё с Китаем надо что-то делать.

Запад не лжёт, когда говорит, что будет до конца поддерживать Украину. Пока Киев сопротивляется у Запада есть призрачная надежда на то, что демонстрация его непреклонности, помноженная на подрывную работу псевдопатриотов, разувающих российский майдан, заставят Кремль пойти на уступки и согласиться с западным планом урегулирования ("по корейской схеме").

Но если Украина рухнет, Запад это переживёт. Он получит на своей территории "правительство в изгнании" и миллионы оперативно нищающих, русофобски настроенных украинских эмигрантов, которых можно массово вербовать для подрывной работы против России – даже на "высадку в заливе свиней" хватит. Санкции можно будет оставить, территориальные изменения не признать, а военное давление поддерживать за счёт концентрации у российской границы новых контингентов и развёртывания в Европе новых систем вооружений, включая ракеты средней дальности с ядерными боезарядами.

Так что до конца-то до конца, но конец-то близок. Причём гораздо ближе, чем думают (или делают вид, что думают) истерящие по поводу "врага на русской земле". Массы народные традиционно плохо знакомы с отечественной историей, поэтому они к подобным истерикам относятся серьёзно. Не худо бы знать, однако, что во время Второй мировой войны территория СССР была полостью освобождена только десятого мая 1945 года (на сутки позже чем кончилась Великая Отечественная), когда капитулировала группа армий "Курляндия".

При этом отдельные, не захотевшие сдаваться, части Вермахта и СС воевали в Курляндии против советских войск ещё два месяца (до июля). Это, конечно, уже не было организованное сопротивление крупного объединения или хотя бы соединения, но вполне напоминало то, что происходит сейчас в Курской области.

Итак, Гитлер застрелился тридцатого апреля, Берлин капитулировал второго мая, Германия капитулировала 7-9 мая (капитуляция подписывалась несколько раз), занимавшая часть советской территории крупная группировка врага капитулировала только десятого мая, а бои с её остатками велись до июля, что не помешало провести 24 июня в Москве Парад Победы. Ибо Победа была одержана, а остальное неизбежные издержки – некоторые японцы на тихоокеанских островах воевали до 80-х, а некоторые бандеровцы на чердаках прятались вообще до 90-х (пара штук вылезла на свет Божий только после распада СССР). В 1914 году Германия и вовсе капитулировала, когда её войска ещё находились на французской и бельгийской территориях.

Не думаю, что украинцы досидят в Курской области до капитуляции, но если бы и досидели, это ничего бы не изменило, так как наша задача – победить и навязать поверженному врагу наши условия мира, а не конкретные территории занять. Херсон наши войска оставили, когда он уже официально был российским областным центром, а в ещё один областной центр – Запорожье, ВС РФ пока даже не входили. Но это не отменяет их принадлежности России, о чём российское руководство не устаёт напоминать, регулярно заявляя, что прекращение огня невозможно до тех пор, пока ВСУ не покинут конституционную территорию России.

Ещё раз подчеркну, что ВСУ не обязательно выбивать с каждого сантиметра российской территории – достаточно поставить их в такие условия, чтобы они были вынуждены капитулировать.

Как я уже отмечал выше, капитуляция Украины или её полный разгром на поле боя вероятны уже в этом году. Об этом нам говорят упомянутые в начале статьи подсчёты.

За неполные полгода скорость движения ВС РФ на главном стратегическом направлении увеличилась в десять раз и продолжает расти. Не выдерживают давления всё новые участки украинского фронта. У Киева нет шансов ни удержать левобережье, ни организованно отвести войска на правый берег Днепра. В таких условиях организованное сопротивление ВСУ не может продолжаться долго.

Киев надеется только на чудо. Но чуду необходимо помогать. Украинское же руководство с начала боевых действий делает всё для собственного поражения.

Адекватный военачальник всегда располагает войска таким образом, чтобы самому понести наименьшие потери, нанеся врагу наибольшие. Если позиция прекращает соответствовать этому требованию, производится манёвр. Это может быть и наступление, и уклонение, и обход, но чаще всего в такой ситуации происходит отступление. За счёт уступки противнику пространства, войска выводятся из-под удара и вновь занимают позицию, на которой они могут нанести ему максимальные потери, при минимальных собственных.

Так всегда поступает слабейшая сторона, стараясь активной манёвренной обороной добиться истощения сил противника, что приведёт его к вынужденному отказу от первоначальных планов. Задача обороны – устоять, не дать противнику реализовать свои стратегические планы, а не отстоять конкретный хутор.

Украинское же политическое руководство требовало от своих военных любой ценой удерживать фронт, ни в коем случае не отступать, а при первой же возможности наступать, пытаясь выбить ВС РФ за границы 1991 года. Таким образом, Украина, как слабейшая сторона, истощала свои силы, неся в разы, а то и на порядок большие потери, чем Россия.

Отказ от манёвра и попытка держаться любой ценой могут в течение некоторого времени создавать иллюзию успеха. "Тот генерал, который сохранит ещё резерв, не побеждён" (М. И. Кутузов). Пока государство способно формировать и отправлять на фронт резервы в достаточном количестве, оно может фронт удерживать. Но если эти резервы гибнут быстрее, чем уничтожают более сильного противника, поражение государства, избравшего стратегию удержания позиций любой ценой неизбежно.

Рано или поздно люди кончатся, формировать резервы станет не из кого и, потерявший подпитку, фронт рухнет с тем большим грохотом, чем дольше он стоял на месте. Израсходовав последние силы, войска не могут ни организованно отступить, ни закрепиться на новых рубежах. Отступление будет ускоряться, переходя в бегство, а поражение быстро превратится в катастрофу.

ВСУ прошли уже большую часть этого пути. Они два месяца не могут остановить российское наступление. ВС РФ подошли к стратегической линии (Покровск-Селидово-Курахово). Со взятием этих трёх пунктов (или хоты бы Покровска и Селидово) удерживать фронт в его текущей конфигурации ВСУ не смогут. Ближайшая линия, на которой они могли бы закрепится, если бы вовремя отвели войска, Запорожье-Павлоград-Харьков, следующая Кременчуг-Полтава-Харьков (обе имеют в тылу мощную рокадную магистраль, позволяющую оперативно перебрасывать резервы вдоль фронта).

Но, во-первых, на этих линиях ещё надо суметь остановиться. Во-вторых, ВСУ сами создали угрозу тылу этих оборонительных рубежей, завязав бои в Курской области. Если им, паче чаянья, удастся зацепиться на одной из упомянутых линий, ВС РФ могут просто перенести главный удар на Курское направление. Взятие Глухова и Сум, лежащих близко к границе, делают оборону северного левобережья бессмысленной и смертельно опасной для ВСУ затеей.

В-третьих, пытаясь удержать северное левобережье, ВСУ открывают ВС РФ дорогу на правый берег ниже большой излучины Днепра (на направлении Херсон-Николаев-Одесса). Оттуда открывается путь по глубокому украинскому тылу на Умань и дальше на Винницу, что полностью разрушает оборону Украины, даже если при этом части ВСУ будут ещё находиться в Курской области.

Заткнуть все эти дыры Украина не может. Поэтому призывы к миру, как изнутри, так и снаружи России в ближайшие недели будут нарастать, переходя в истошный вой на болотах. И за курское приграничье Украина будет держаться зубами, надеясь вопреки надежде.

https://ukraina.ru/20240819/1056935904.html