Открытое общество

Пашинян: прицелился в ОДКБ, попал в Армению

В Киеве меня удивляли многие мои приятели и знакомые (подавляющее большинство всех, с кем я пересекался начиная от средней школы и заканчивая Администрацией Президента Украины).

Будучи не просто воспитанными на русской культуре, но русскими людьми, никакой иной культуры не знавшими (а многие и просто являлись выходцами из России в первом, максимум во втором, поколении), они вдруг стали ощущать себя некими европеоидами.

Именно европеоидами, а не европейцами, поскольку европейцы жили в Западной Европе. Восточная у европеоидов до десятых годов XXI века не котировалась, они считали себя выше, каких-то там венгров, поляков и "прочих шведов", впрочем последующее обнищание и тут внесло поправку, заставив умерить амбиции и вместо питья кофе в Венской опере, ездить в Польшу на клубнику.

Европеоиды выстроились в очередь в Европу, убеждая друг друга и всех окружающих, что как только их "примут в ЕС", в их квартирах сам собой наступит евроремонт, а зарплаты вырастут до нескольких тысяч евро на нос. Это бы ещё ничего, человек так устроен, что любит по-маниловски помечтать, что всё как-то само собой устроится и наступит полный комфорт и всяческое блаженство. Самому же никаких усилий прилагать будет не надо. Но европеоиды почему-то решили, что в Европу их возьмут только в том случае, если они отрекутся от русского имени.

И провозгласили они себя украинцами. Большинство из них по-украински заговорили через пень-колоду только после 2022 года "назло русским". И то только в публичной сфере. Так-то они продолжают читать русскую классику, смотреть советские фильмы и общаться дома по-русски. Но при этом они начали считать себя украинцами и гордиться этим мифическим украинством. Гордиться в том числе перед родными братьями и сёстрами по российскую сторону границы, которые с удивлениям узнавали от своих родственников, что тех, оказывается, записали в высшую расу, а их братья и родители так и остались "презренными русскими".

То есть, начинавшаяся, как невинное стремление к бесплатному еврокомфорту, европеоидность моментально выродилась в русофобию. Первичным стал уже не евроремонт, а стремление доказать русским родственникам, что их случайно оказавшаяся на территории УССР родня автоматически стала умнее, красивее и цивилизованнее.

Мы сейчас наблюдаем сходное высокомерное отношение к украинцам со стороны части русского общества, но здесь хотя бы есть какое-никакое основание – Россия, пройдя через тяжкие испытания, была возрождена руками своего народа – есть чем гордиться, особенно по сравнению с сомнительными "достижениями" европеоидов.

Во всей этой истории больше всего меня поражало не желание блеснуть отражённым светом европейской цивилизации, а сознательное отделение себя от своих русских родственников, сопровождавшееся оголтелой русофобией. Запад ещё не решил будет он с Россией договариваться или ударится в конфронтацию, а новоиспечённые "украинцы" уже требовали очередного "дранг нахт остен" и разрушения России.

Не мудрено, что Запад увидев толпу добровольного пушечного мяса, страстно желающего повоевать с Россией – склонился к конфронтации – не своё, не жалко. Пусть убивают друг друга, ослабляя России, а потом, оценив нанесённый Москве ущерб можно будет и договориться "с позиции силы".

Уже в конце 90-х мне было совершенно очевидно, что если не себя (а скорее всего и себя), то своих детей и внуков точно европеоиды обрекают на бессмысленную (с точки зрения как их личных интересов, так и интересов новосозданного украинского государства) гибель в войне против России, которую они усиленно накликали. Вернее это должна была быть даже не их война с Россией, а война России и Запада, но на их (украинской) территории. В результате уцелевшие должны были надолго погрузиться в нищету (ибо ни за месяц, ни за год разрушения, которые должна была оставить война России с Западом не восстановить).

И всё же с упорством леммингов они бежали не в "евроремонт" и не "Венскую оперу", а в войну с Россией. И добежали. Сказал бы, что результат всем известен, но он пока неизвестен. Трупы ещё только предстоит посчитать, когда всё закончится, при том, что никто не может сказать когда и чем именно всё закончится, так как американским друзьям европеоидов понравилась украинская суицидальная политика и они теперь пытаются распространить этот "передовой опыт" на всю Европу. Так что украинцам ещё очень повезёт, если Россия разгромит их в этом году и для них война, развязанная их усилиями закончится – дальше будут мучиться другие.

Ладно, в 1994 году и даже в 2004 году для кого-то эти вещи могли быть не очевидными. Кто-то мог заблуждаться даже в 2014 году (хоть таким людям явно нужна помощь психиатра). Но сейчас-то уже всё ясно. Украинский пример, настолько выразителен, что непослушным детям в самых бедных странах Африки говорят: "Будешь плохо учиться, хулиганить и не слушать старших, станешь украинцем". Многим помогает.

И что же? А ничего. На День России Пашинян (премьер Армении – такое государство пока ещё существует в Закавказье) заявляет, что Ереван выйдет из ОДКБ (правда пока неизвестно когда), поскольку мол в ОДКБ планировали "войну против нас с Азербайджаном".

Я подозреваю, что это особенность перевода, так как вряд ли Пашинян имел в виду, что ОДКБ хотел напасть на Азербайджан и Армению одновременно. Скорее всего он обвинял ОДКБ в намерении поддержать Азербайджан во время второй и третьей Карабахских войн. Правда, Азербайджан сам справился.

Я далёк от присущего многим соотечественникам заблуждения о некоем "братстве народов" или дружбе между государствами. Союзы заключаются и расторгаются, политические интересы меняются и Армения, как любая другая страна имеет право искать себе иных партнёров, кроме России и даже занимать враждебную позицию в отношении Москвы, если для неё это выгодно – соответствует её государственным интересам. Вот с этой точки зрения я и предлагаю рассмотреть инициативу Пашиняна.

Конечно, выход из ОДКБ одного из его членов будет России неприятен. Но далеко не критичен. Когда-то ОДКБ создавался для того, чтобы продемонстрировать Западу, что Россия считает постсоветское пространство зоной своих исключительных интересов и любая (тем более военная) деятельность США, ЕС, НАТО на этих территориях возможна только по согласованию с Москвой.

Россия тогда была слаба и ОДКБ был хоть и скорее символическим (чем реальным военно-политическим), но единственным инструментом (и аргументом), который мог усилить её позицию в тогда ещё только намечавшемся противостоянии с Западом.

С тех пор все "красные линии", которые проводил Запад (например, в Сирии) перейдены Россией. Запад в свою очередь тоже не стесняется и демонстративно пренебрегает российскими запретами. Своё военно-политическое сотрудничество на постсоветском пространстве Россия перевела преимущественно на двустороннюю основу.

Механизм ОДКБ был использован один раз – для помощи Казахстану в подавлении прозападного мятежа в январе 2022 года. Но и в этом случае Россия выступила решающей силой и очевидно, что Москва действовала бы и без ОДКБ, если бы пришлось (как, например, при подавлении мятежа в Белоруссии парой лет раньше, куда Россия официально войска не послала, но заявила о готовности оказать военную помощь, при необходимости).

Механизмы принятия решений в рамках ОДКБ достаточно сложны, а взаимным обязательствам не хватает чёткости. Так что в будущем этот механизм будет либо реформирован, либо заменён другим. В нынешней ситуации глобальной конфронтации России нужен эффективный и гибкий механизм быстрого реагирования, а не длительного согласования. Свою функцию, микширования временной слабости России (у которой к концу 90-х практически не оставалось союзников) ОДКБ выполнил.

Таким образом, выход Армении из ОДКБ, даже если бы он состоялся уже вчера, для России значит не более, чем матерное слово на заборе – неприятно, но не боле того, а забор можно покрасить.

Но может быть разрыв с Россией (а выход из ОДКБ имеет ещё и символическое значение, знаменуя собой геополитическую переориентацию Еревана) что-то даёт Армении? Например, может быть Запад убедит Азербайджан, вернуть Армении Карабах или умерить жёсткость своих требований по вопросу о делимитации и последующей демаркации границы между двумя государствами?

Нет. Запад готов продать Армении оружие. Запад безусловно поможет Еревану в выдавливании российской военной базы из Гюмри. Но Запад не будет ни воевать с Азербайджаном вместо Армении за Карабах, ни слишком сильно давить на Баку. Формально слова о недопустимости силового шантажа и желательности заключения компромиссного мира будут сказаны. Но этим всё и закончится.

Азербайджан – союзник Турции, а Турция, хоть и проводит в отношении России самостоятельную политику, всё же является важнейшей опорой южного фланга НАТО. Без Турции НАТО в Восточном Средиземноморье – калека. Блоку необходимо как-то защищать растянутый балканский фронт, при том, что местные армии (болгарская, румынская, греческая) ни вместе, ни по-отдельности не являются сбалансированной военной силой, нуждаясь в комплексной поддержке.

Турция для Балкан играла ту же роль, что Польша для Прибалтики – цементирующей силы, обеспечивающей не только устойчивость обороны, но и способность проводить наступательные операции.

Из-за Армении США и НАТО не будут расстраивать такого важного партнёра. Тем более, что у Турции и так к ним большой список претензий.

Политическую и дипломатическую поддержку Запад Армении оказать тоже не в состоянии – не за что зацепиться. Армения не признала независимость Карабаха (официально для Еревана он оставался азербайджанской территорией). Точно так же Армения не отрицала, что территории на Западе Азербайджана оккупированы армянскими силами (формально бывшей уже НКР).

То есть Ереван признавал суверенитет Баку над всеми территориями по поводу которых можно было бы вести спор. А значит, поскольку не было никаких официальных претендентов на эти территории, Баку имел право силой восстановить свою власть. В эту проблему упрётся любая проармянская дипломатическая инициатива и не сможет её преодолеть. Даже требования Азербайджана вернуть бывшие полуанклавы полностью соответствуют позиции Еревана, признававшего Азербайджан в границах АзССР.

Возможно Запад будет готов развернуть в Армении какую-то военную миссию, но малочисленную и не базу, а именно миссию, в задачу которой входит изучение обстановки и консультативная помощь, но не более того. Географическое положение Армении таково, что крупный контингент Западу там трудно будет снабжать даже в мирное время. В военное же, он обречён на моментальное уничтожение или сдачу. В противовес полноценному развёртыванию группировки войск, миссию военных экспертов в критической ситуации можно вывезти одним-двумя самолётами.

То есть, повернувшись от России к Западу (кстати, под теми же европеоидными лозунгами, что и Украина тридцать лет назад) Армения ничего не приобрела ни в смысле безопасности, ни в экономическом смысле. Россия быстро перейдёт с ней в режим торговли с недружественной страной, Запад же инвестировать в армянскую экономику не будет – там нет ничего, что стоило бы сопутствующих рисков.

Более того, демонстративно разворачиваясь к Западу, Армения потеряла и второго своего важного союзника – Иран. До сих пор, Тегеран смотрел на турецко-азербайджанский альянс, как на угрозу своим интересам в Закавказье и пытался балансировать эту угрозу, поддерживая Армению.

Однако, по мере того, как события в Газе настраивают исламский мир не только против Израиля, но и против США, Турция, как один из лидеров в регионе Ближнего Востока, а также как претендент на лидерство в исламском мире всё менее склонна оказывать Тель-Авиву и Вашингтону услуги в их противостоянии с Ираном. Это позволило Тегерану и Баку начать конструктивные переговоры о снятии острых проблем двусторонних отношений, включая предоставление территории Азербайджана США и Израилю для антииранских действий.

С Азербайджанской территории угроза Ирану исходить прекращает, зато прозападная ориентация Еревана всё сильнее беспокоит Тегеран. Таким образом из трёх наиболее активных игроков, определяющих ситуацию в Закавказье (Россия, Турция, Иран) Ереван поссорился со всеми. С Азербайджаном дружба у Армении в ближайшее время точно не наладится.

Грузия идёт по пути восстановления отношений с Россией, за что подвергается критике и давлению Запада, с которым всё сильнее расходится. Армения оказывается единственной прозападной силой в Закавказье в кольце государств либо находящихся с Западом в прямой конфронтации, либо находящихся в процессе обвального ухудшения отношений с ним.

Я не спрашиваю почему Пашинян не любит Россию. Россию можно не любить, можно ориентироваться на Запад, если ты считаешь, что твоему государству это выгоднее. Политика не богадельня. Она предельно цинична и прагматична.

Но прагматично ли действует Пашинян, пытаясь демонстративно, в день национального праздника уколоть Россию? В конце концов даже булавочный укол не получился – из ОДКБ Ереван может быть выйдет когда-нибудь, если успеет (а то ведь и исключить могут), а отношения со всеми соседями испортил уже.

Времена сейчас беспокойные, великие державы ведут борьбу за глобальное лидерство. Она закончится не завтра, но Запад её проигрывает. И ему сейчас не до спасения Армении, если кому-то захочется окончательно стереть её с политической карты. Будет ли Россия рисковать отношениями с важными партнёрами на Ближнем Востоке ради демонстрирующей недружественность Армении – большой вопрос.

Когда конфронтация закончится и бывшие противники начнут строить новый глобальный порядок, в первую очередь будет прорабатываться вариант компромиссного мира. Компромисс в таких случаях ищется в первую очередь за счёт интересов третьих стран – ведь основные соперники слишком сильны, чтобы их интересы можно было полностью игнорировать. При этом каждый пытается защитить своих важных ближайших союзников, но все легко жертвуют интересами пушечного мяса (как сейчас Запад спокойно жертвует Украиной).

В нынешней ситуации, Армения – главный и единственный кандидат среди государств Закавказья на роль жертвы глобального компромисса. Она, как Украина, ушла от России, но не пришла в Европу. Мало сказать "мы европейцы", надо ещё, чтобы настоящие европейцы решили, что вы такой же как они, а не презренный европеоид, судьба которого принести себя в жертву интересам настоящих патентованных европейцев.

Впрочем, как свидетельствуют практика и опыт, истинный европеоид находит утешение в пещерной русофобии, которая питает его надежды на то, что Запад победит, Россия падёт и толпе европеоидов разрешат жадно броситься делить трофеи, за счёт которых они и надеются стать европейцами.

Какая-то извращённая логика. Вроде бы, если от разрушенной России должно остаться достаточно, чтобы удовлетворить банду лимитрофных европеоидов, то очевидно, что Россия живая, мощная и динамично развивающаяся, даёт дружественным странам значительно больше возможностей для длительного эффективного взаимодействия и соразвития.

Но европеоидам важнее поплясать на костях России, чем жить в достатке. В результате все поля в российских окрестностях устланы костями европеоидов, решивших в Третьей мировой войне заменить собственно европейцев, уставших ходить в Россию за шерстью и возвращаться стриженными.

https://ukraina.ru/20240613/1055632269.html

Аресты продолжаются. Силовики зачищают русское образование от агентов влияния Запада

Вчера был задержан директор Института общественных наук РАНХиГс, ректор Московской высшей школы социальных и экономических наук (Шанинка) Сергей Зуев. Причина задержания банальна — подозрение в хищении десятков миллионов рублей, выделенных в рамках Национального проекта «Образование». Возбуждено уголовное дело по ч. 4 ст. 159 УК РФ. Однако при более пристальном изучении фигуранта дела, появляются весьма интересные подробности.

Дело Зуева является продолжением истории вице-президента Сбера Марины Раковой. Об этом мы писали здесь. Как только Зуев узнал, что Ракова явилась с повинной, он внезапно слег в больницу. Да не куда-нибудь, а в знаменитую «Пироговку» на Ленинском проспекте. Впрочем, симулянту ничего не помогло: вчера задержание Зуева состоялось прямо в больнице. В коррупционной составляющей разберется следствие. А нам более интересны следующие подробности.

Фактически Зуев являлся проводником западных интересов в отечественном образовании. Он возглавлял Московскую высшую школу социальных и экономических наук (Шанинка). Основан этот ВУЗ был в 1995. Создателем учебного заведения стал профессор Манчестерского университета Теодор Шанин.

Первыми спонсорами «Шанинки» стали знаменитый фонд «Открытое общество» (признан нежелательной организацией в РФ) Сороса и Центрально-Европейский университет из Будапешта, который также спонсировался Соросом.

Сейчас среди учредителей «Шанинки» значатся такие организации как «Институт экономической политики им. Е.Т. Гайдара». Отметим, что председателем попечительского совета института Гайдара является Кудрин, а в совет организации входят Чубайс и Греф. Здесь же вспомним, что Европейский университет (Санкт-Петербург), членом попечительского совета которого является Кудрин, также получал деньги от структур Сороса.

Возвращаясь к «Шанинке», следует отметить, что в 2018 у нее была на год отозвана лицензия, что прямо говорит о качестве данного учебного заведения. Но ведь истинной целью Московской высшей школы социальных и экономических наук было не заниматься качественным образованием, а пропагандировать среди учащихся либеральную идеологию. Наша образовательная система буквально напичкана западными агентами влияния, которые получают деньги от некоммерческих структур, созданных глобалистами. Чистку необходимо было проводить еще давно.

Но лучше поздно, чем никогда. Нет сомнений, что дело Раковой и Зуева — только первые ласточки. Впереди нас ждет еще много чего интересного. Такого, о чем мы даже не могли догадываться. Главное — сислибы начали чувствовать страх. Помимо нескольких неприкосновенных фигур, они боятся, что скоро придут и за ними. А прийти всегда есть за что, ведь в 90-е Запад им позволил воровать. В обмен на геополитическую лояльность. Тогда никто не думал, что ситуация может измениться. Но такое произошло.

https://inforuss-info.turbopages.org/turbo/inforuss.info/s/aresty-prodolzhayutsya-silovik/

Харьковская оборонительная операция российской армии (сентябрь 2022 г.)

Российское командование приняло политически рискованное, но абсолютно правильное с военной точки зрения решение.

Оценивая ситуацию на севере российского фронта на Украине, сложившуюся к концу сентября 2022 года, необходимо прежде всего сказать, что любое отступление является свидетельством неспособности армии удерживать наличными силами фронт имеющейся продолжительности. Чтобы было понятнее, полнокровную штатную дивизию в обороне разворачивают на фронте в три-пять километров (в зависимости от рельефа местности). Поскольку войск, как правило, не хватает любой армии, дивизию могут развернуть и на десятикилометровом участке. Но это значит, что бреши между опорными пунктами будут реально перекрываться только огневым поражением, а резервы будут отсутствовать. То есть, любой прорыв становится для такой обороны роковым.

В истории Отечественной войны есть случаи, когда как наши, так и немецкие дивизии держали фронт в двадцать-сорок километров. Но такое решение было, хоть и рискованно, допустимо исключительно на спокойных участках фронта. Если подобный фронт подвергается атаке, он разваливается практически моментально. Исключение составляют ситуации, подобные сложившейся в битве под Москвой (когда немцы могли по погодным условиям наступать лишь по нескольким заранее известным дорогам, оборону которых можно было достаточно насытить войсками, пренебрегая открытыми флангами, ибо глубокий снег лишил вермахт возможности манёвра), либо под Сталинградом, когда город по политическим мотивам служил точкой приложения усилий, как огромный магнит притягивавший к себе основную массу, как советских, так и немецких войск. Но в конечном итоге советские войска смогли использовать численный перевес и провести операцию на окружение, используя открытые слабо защищённые фланги немецкой группировки, на прикрытие которых 6-я полевая армия не имела сил. Таким образом, в подавляющем большинстве случаев неспособность должным образом насытить оборону войсками накануне вражеского наступления, приводит обороняющуюся сторону к гарантированному катастрофическому поражению.

Российское командование готовилось отражать августовско—сентябрьское наступление украинских войск. Тем более, что последнее было широко анонсировано. При этом командование ВС РФ, точно, как советское командование в битвах под Москвой (1941 г.) и Курском (1943 г.), желало сберечь стратегические резервы, которые позволили бы, измотав противника в ходе оборонительных боёв, перейти в наступление и нанести ему стратегическое поражение. Российское командование также не желало прекращать наступательную операцию в Донбассе, в ходе которой войска медленно, но верно прорывали долговременную борону противника и выходили на административную границу Днепропетровской области.

Этим было обусловлено положение, в рамках которого невозможно было создать достаточную плотность войск на всём протяжении фронта (от Харькова, до Николаева). В такой ситуации приоритетным для России оказывался южный участок (Херсонско-Николаевское, Криворожское, Запорожское и Угледарское направления). Глубокий прорыв противника на этом участке, особенно в районе Херсонского плацдарма, мог иметь для всей российской группировки катастрофические последствия, приведя к безвозвратной потере значительных контингентов войск и техники, с выходом противника на границу Крыма, к Мелитополю, Бердянску и Мариуполю. По сути речь шла о риске потери 80–90% освобождённой территории и переходе в глухую оборону на границе Крыма и в Донбассе.

Чтобы не допустить подобного прорыва на Юге были задействованы все скудные резервы российской группировки на Украине. Стратегический резерв в виде 3-го армейского корпуса в бой не вводился, но также дислоцировался на Юге, чтобы в случае прорыва противника иметь возможность нанести мощный контрудар из глубины обороны. Харьковское направление на общем фоне отличалось тем, что там, в случае гипотетического прорыва противника, Россия теряла только территорию. Близость собственно российской границы, которую украинские войска за весь срок спецоперации переходить не рискуют, а также особенность конфигурации фронта, не давали шансов Украине развить на Харьковщине наступление со стратегической целью. В худшем случае украинские войска могли вытеснять российскую группировку в лоб, до тех пор, пока их наступление логическим образом не выдохнется.

Российское командование приняло политически рискованное, но абсолютно правильное с военной точки зрения решение. Держать оборону предполагалось в том случае, если Украина не начнёт на Харьковщине мощное наступление. Если же таковой удар будет нанесён, ВС РФ предполагалось отвести на новые рубежи, значительно сократив линию фронта, а значит раза в три увеличив плотность войск, без привлечения стратегических резервов. Отвод войск был совершён просто шикарно. Под прикрытием минимальных арьергардов вся российская группировка настолько оторвалась от наступающих украинских частей, что последние входили в населённые пункты лишь на второй -третий день после официальных сообщений об их оставлении российской армией. Фактически Украину поймали на удар в пустоту. Располагай в этот момент российское командованием достаточными резервами на Харьковском направлении, наступавшая украинская группировка могла быть практически полностью уничтожена в том же стиле, в котором фон Бок уничтожил в 1942 году в этом же районе наступавшую группировку Тимошенко. Но скудные резервы были нужны на Юге, а стратегический резерв командование берегло для будущего наступления. Поэтому пришлось ограничиться тем, что новую линию фронта Украине прорвать гораздо труднее, в то же время даже в текущей конфигурации Харьковская группировка надёжно прикрывает северный фланг медленно наступающей на Славянск Донбасской группировки. У Украины осталось лишь одно перспективное направление наступления — на Лиман. Взятие этого города действительно осложнит подготовку к штурму Славянска, но и российская Харьковская группировка может сконцентрировать все свои ограниченные резервы на этом узком участке фронта. Фактически украинская группировка лишена пространства для манёвра и вынуждена штурмовать Лиман в лоб (примерно, как немцы под Москвой артиллерийские засады Рокоссовского).

На сегодня вопрос заключается в том, удастся ли ВС РФ сохранить достаточный стратегический резерв для перехода в наступление к тому времени, как будет полностью исчерпан украинский наступательный потенциал. Исходя из складывающейся на сегодня обстановки можно предположить, что даже в худшем варианте развития событий у России хватит сил для окончательного прорыва донбасского фронта, выхода на границу Днепропетровской области и, возможно, блокирования Запорожья с Востока (с левого берега Днепра). В лучшем варианте Херсонский плацдарм послужит базой для наступления на правом берегу Днепра, на Николаев, Одессу, Кривой Рог, Днепропетровск, Запорожье, Кировоград. Впрочем, пока что украинские войска всё ещё (хоть и безуспешно) пытаются наступать на Юге. Главной ошибкой украинского командования в ходе подготовки августовско—сентябрьского наступления можно считать попытку наступать по всему фронту (Харьков, Угледар, Запорожье, Кривой Рог, Николаев). При ограниченности своих ресурсов Украина могла рассчитывать на успех только в случае концентрации максимального количества сил на главном для себя Херсонско-Новокаховском направлении. Только после прорыва фронта на плацдарме, занятия переправы в Новой Каховке и блокирования Херсона с правого берега Днепра Украина могла бы приступить к подготовке прорыва на запорожском участке с целью соединиться под Мелитополем с наступающей от Новой Каховки группировкой и отрезать Северную Таврию от Донбасса.

Распылив резервы украинское командование нигде не достигло решительных целей, а относительный успех на Харьковском направлении привёл лишь к бесполезному отвлечению резервов с главного Южного направления. В то же время надо иметь в виду, что любая военная операция имеет не только чисто военную, но и политическую нагрузку. Если в военном плане Харьковская оборонительная операция может служить образцом грамотно организованного отступления, провоцирующего противника на удар в пустоту и связывающего его стратегические резервы, то в плане политическом она привела к существенным издержкам.

// // 

Во-первых, оставление без боя существенных пространств вызвало непонимание и беспокойство значительной части российского общества. Объяснения военного ведомства традиционно ограничились рассказами приближённых блогеров и военкоров о том, что во время войны нельзя критиковать генералов (что никак не соответствует ни мировой, ни российской практике — во время войны генералов и адмиралов не только критиковали, но даже судили, а бывало и казнили за поражения, причём в самых разных армиях мира, от советской и до британской). Предлагая обществу воюющей страны молчать в тряпочку и не лезть не в своё дело, можно допредлагаться до счастливого момента, когда обществу действительно станет всё равно, только тогда, без заинтересованного участия всего общества, фронт долго не выдержит.

Во-вторых, наступление подняло боевой дух украинских войск и позволило Киеву провести масштабную информационную кампанию. Между тем, любые военные действия направлены в первую очередь на подрыв духа сопротивляющейся армии. Как правило сдающаяся армия могла бы ещё долго сопротивляться, а возможно даже и победить, но она утратила веру в победу. Так вот, каждое российское отступление увеличивает веру в победу ВСУ и усиливает их сопротивление, что в конечном итоге увеличивает не только украинские, но и наши потери.

В-третьих, были оставлены территории, которые Россия практически начала интегрировать в с вой состав. Там создавались комплементарные российским органы власти, раздавались российские паспорта, переводилось на российские рельсы образование и т. д. Оставление этих территорий без каких-либо объяснений подрывает доверие к российским властям на других освобождённых территориях. Люди начинают думать, что если военная необходимость заставила отступить из-под Харькова, то кто может гарантировать, что завтра она же не заставит оставить Херсон. А всех всё равно не эвакуируешь.

Перечисленные выше проблемы носят в основном политический характер, следовательно касаются в большей степени политиков, чем военных. Генерал должен думать об обстановке на поле боя. О политической составляющей боевых действий должен думать политик.

Но при всём том надо иметь ввиду, что именно генералы производили планирование спецоперации и расчёт войск, необходимых для её быстрого победного завершения. То, что в результате, вместо «освободительного похода» образца сентября 1939 года, мы получили «Финскую войну» ноября 1939 — февраля 1940 года — прямой результат ошибки планировщиков, а Харьковская оборонительная операция, со всеми её несомненными военными достоинствами и информационно-политическими недостатками — отдалённое эхо той ошибки.

Что ж, СССР войну 1941–45 годов тоже начал с одними командующими фронтами и армиями, а закончил, в основном, с другими. Генералы мирно-парадного и военно-победного времени — разные люди и требования к ним разные.

Ростислав Ищенко

Система против антисистемы. Почему неизбежна победа России над Украиной

Часто говорят о том, что украинцы значительно более скоординировано действуют в социальных сетях, что они более организованны за границей, где постоянно изобретают всё новые и новые антироссийские акции, чем россияне

Могу добавить, что и волонтёрское движение в помощь армии, которое на Украине возникло тогда же, когда в России возникло аналогичное движение в помощь Донбассу, очень быстро приобрело черты стройной общенациональной организации с децентрализованным управлением. В России этого не произошло, несмотря на наличие горизонтальных связей, волонтёрское движение осталось атомизированным.

При этом нельзя сказать, что украинцы более организованы, чем россияне. Скорее наоборот. В вопросах градоустройства, организации общенациональных акций памяти Победы и многих других российское общество проявляет куда большую не только организованность, но и сплочённость, чем украинское.

Коренное отличие двух обществ заключается в том, что сплочённость и организация россиян происходят в рамках законодательно утверждённых норм. То есть инициаторы борьбы за сохранение старой застройки или за создание новой парковой зоны, открытие музея или возведение памятника обращаются в органы государственной или местной власти, в соответствии с утверждённым порядком. Сбор подписей, проведение общественных слушаний и т. д. — способ демонстрации чиновникам, что население данного района, города, области или всей страны поддерживает соответствующую инициативу, поэтому ей должна быть оказана вся требуемая законом поддержка. Если местные чиновники по какой-то причине саботируют ясно выраженную инициативу, население действует в соответствии с отработанной схемой обращения к вышестоящему начальству, в случае необходимости быстро доходя до Кремля.

С каждым годом стучаться в Кремль приходится всё реже, так как недобросовестные или слишком осторожные чиновники быстро прощаются с должностью, а отъявленные и небескорыстные нарушители закона — и со свободой. Механизм обеспечения прав работает. И население самоорганизовывается в рамках взаимодействия с государством.

На Украине всё происходит с точностью до наоборот. Государство не только не поддерживает общественные инициативы, но давно отказалось выполнять свои прямые обязанности. Забота о стариках и инвалидах, обустройство жилого пространства, всё, вплоть до обеспечения армии и охраны общественного порядка, постепенно перешло в разряд общественных инициатив. Люди на Украине организовываются в лучшем случае помимо государства, а в худшем случае — против государства.

В результате там, где россиянин пишет письмо в прокуратуру, полицию или ФСБ, украинец, как правило, ищет единомышленников, чтобы, объединившись, защитить свои права (как они это понимают), не надеясь на государственную власть. В ситуации с санкционной борьбой работает ровно тот же принцип. Привыкший к работе в системе россиянин обращается к руководству, привыкший к противостоянию системе в рамках антисистемы украинец либо сам создаёт структуру, противодействующую России (как известный специалист по организации интернет сообществ, направленных на противодействие иностранным компаниям, не ушедшим из России г-н Дубилет), либо, если своих денег не хватает (или жаль тратить), обращается к общественности (как Корбан, призвавший бизнес обеспечить «защитников» Днепропетровска пикапами «Тойота» для нападений на российские колонны).

В России воюет и на экономическом, и на финансовом, и на прочих фронтах государство, поддержанное населением, на Украине борьбу ведёт население, не обращающее внимание на государство. На Украине каждый воюет самостоятельно: как считает нужным, с кем считает нужным и до тех пор, пока считает нужным.

Фактически идёт борьба системы (Россия) с антисистемой (Украина). Каждый в этой борьбе имеет свои преимущества.

Преимущества Украины носят тактический характер. Части атомизированного общества быстрее реагируют на раздражитель. Активистам нет необходимости проходить длительную процедуру согласования и координации своих действий. Они работают на собственный страх и риск. Благодаря такому подходу вначале кажется, что вся Украина в едином порыве вступает в борьбу. Даже генштаб, привыкший бороться с генштабом противника, не всегда сразу понимает, что противостоящие ему войска организованны лишь частично — большая их часть являются, по сути, самодеятельными полумахновскими образованиями, действующими вне системы централизованного планирования.

Однако как только система разбирается в особенностях противостоящего врага, она сразу получает преимущество. Она позже запускается, зато двигается потом, как паровой каток, по очереди снося по пути разных активистов, волонтёров, территориальную оборону, а затем и всю антисистему.

Поэтому и эффективную помощь российскому государству мы можем оказать, только если будем учитывать вышеуказанные его и противника особенности. Чтобы ускорить начало работы системы в определённом направлении, необходимо обеспечить её соответствующей входящей информацией, поступающей в определённом системой порядке.

На Украине любая антиукраинская акция моментально стала бы основой для организации активистами шумной кампании как внутри страны, так и за её пределами. В России это является функцией государства. Причём государство будет бороться не с конкретным инициатором акции (слишком мелко), а с самим явлением. Для этого ему (государству) необходимо получить и систематизировать информацию о десятках и сотнях подобных активистов, выработать эффективный метод борьбы с ними и прихлопнуть единым махом. Грубо говоря, государство не выходит с баночкой собирать колорадских жуков, а посылает самолёт, один раз опыляющий поле и ликвидирующий всех вредителей.

Следовательно, информацию о каждом подобном случае совершения враждебных России действий необходимо направлять в госструктуры: Генпрокуратуру, Следком, ФСБ, Минобороны, СВР. Они потом разберутся, кому конкретно чем заниматься, главное, чтобы сигнал массово проходил с разных направлений, тогда система быстрее его воспримет.

Украина же потому ни разу в своей истории так и не смогла оформить самостоятельную государственность (хоть возможности были), что не хватало системности. Как только система (российская, польская, турецкая) по какой-то причине покидала эту территорию, оставляя жителей наедине со своими привычками, так на степных просторах сразу же воцарялась антисистема, прозванная местными жителями «Руиной», верхом организации которой была Сечь (большая банда) а основой — банды поменьше.

Потому Украина никогда и не сольётся с Россией (система не сливается с антисистемой). Потому-то восстановление нормальной государственности на этих землях требует деукраинизации — уничтожения антисистемы ради возвращения нормальной регулярной государственности. Ну а поскольку избавленный от ереси украинства человек автоматически становится русским (ибо таковым он был до попадания в лапы антисистемы), то и государственность на этих землях может быть или русская, или никакой.

Ростислав Ищенко 

Американские колорады!))))

Протесты в Иране и Китае: Запад пускает в ход старый козырь

Петр Акопов

В противостоянии России с Западом — как на Украине, так и в мире в целом — популярны рассуждения о том, что рано или поздно Запад не выдержит и дрогнет: Европа станет слабым звеном, произойдет раскол между англосаксами и Старым Светом, ну или хотя бы внутри самой Европы начнется разброд и шатание на тему войны до победного конца, то есть до поражения России. Надежды не столько беспочвенные, сколько неправильные: наш конфликт с Западом имеет слишком серьезные причины, а ставки настолько высоки, что строить собственную стратегию в расчете на "бога из машины", "черного лебедя" или что-либо еще, не зависящее от нас самих, было бы чрезвычайно недальновидно и просто опасно. Речь ведь идет не только о ходе боевых действий на Украине, они являются лишь апофеозом гораздо более глубокого и серьезного конфликта — геополитического и метафизического. Наша победа в нем приведет к изменению всего миропорядка, включая, вполне вероятно, и раскол единого Запада, но это не единственное, не главное и даже не обязательное последствие. Более того, трансформация миропорядка и поражение Запада станут заметны всем и каждому только в тот момент, когда наша победа будет уже близка. То есть еще нескоро: от войны на истощение России Запад отказываться не собирается, могут меняться только ее формы (например, соотношение между военным противостоянием и экономическим удушением — баланс может сдвинуться от первого ко второму). Поэтому мы должны не просто настраиваться на долгую битву, но и рассчитывать на то, что противник не сломается, не ослабнет и не исчезнет.

По идее, аналогичный настрой должен быть и на Западе, как минимум у англосаксов — основной движущей силы всей борьбы с Россией. Они должны понимать, что Россия не отступится, не сдастся и не откажется — ни от Украины, ни от политики по демонтажу атлантического миропорядка. Для осознания этого не нужны шпионы в Кремле или супераналитики, достаточно просто знать русскую историю и русский характер. Однако на Западе все еще очень распространено убеждение, что Россия может проиграть на Украине из-за каких-нибудь неожиданных событий. Понятно, что идеальным вариантом стало бы начало смуты в России — народные бунты, верхушечный переворот, то есть все то, что сто лет назад уже привело нас к поражению в войне и национальной катастрофе. Веры в смуту в России на Западе немного, но работать в этом направлении пытаются, тем более что множество сбежавших политэмигрантов активно предлагают свои услуги "разжигателей". Однако куда более надежным способом доведения русского народа до смуты на Западе считают экономическую изоляцию России — блокада должна вызвать экономические проблемы, падение уровня жизни, коллапс экономики и поражение на фронте. А уже поражение вызовет внутреннюю смуту и смену власти на такую, которая готова будет подписать капитуляцию. Дело не в том, насколько оправдана такая ставка, ничего лучшего у Запада все равно нет.

Проблема в том, что блокада не получается — девять месяцев показали это со всей ясностью. Да, у нас есть масса проблем из-за запрета на импорт важных для промышленности компонентов, приходится демпинговать при экспорте энергоносителей, но покупатели все равно есть, а общемировой рост цен на сырье компенсирует падение объемов экспорта. Россия держит удар, потому что большая часть мира не собирается выпиливать ее из мировой экономики. Более того, большая часть незападного мира кровно заинтересована в победе России. Просто потому, что ее интересам отвечает построение постзападного миропорядка, а бросившая прямой вызов Западу Россия ускоряет этот процесс, как никто другой. Отстаивая свои интересы, мы объективно работаем на интересы большей части мира — и Запад ничего не может с этим поделать.

При этом незападные мировые державы, естественно, занимают разные позиции в конфликте России и Запада: кто-то ограничивается покупкой нашего сырья, кто-то хочет еще и зайти на наш рынок (заняв освободившиеся после ухода Запада ниши), один пытается стать главным посредником между Россией и Западом (и не только в торговле), другой безоговорочно поддерживает нашу страну даже военными поставками. Мир разнообразен, и при общем недовольстве западным диктатом и гегемонией большинство незападных стран хотят сохранить связи и с нами, и с Западом (да и просто не могут себе позволить не то что открытой конфронтации, но и разрыва связей). Запад постоянно мониторит ситуацию и давит на те или иные страны, благо он все еще контролирует ключевые узлы выстроенной им же мировой финансовой системы. Но на некоторые страны он практически не может давить — максимум, что он может сделать, это усложнить их торговлю с Россией. Причем это такие ключевые государства, как Китай, Индия, Турция, Иран. Их курс на поддержку России (у кого-то более явный, у кого-то, как у Турции, сочетающийся с одновременной поддержкой Украины) невозможно изменить извне. А можно ли поменять изнутри?

Этот вопрос стал актуален два месяца назад, когда начались волнения в Иране после трагической смерти курдской девушки, которую попытались выдать за последствие избиений полицией нравов. Беспорядки в Иране стали следствием внутренних противоречий и проблем, но понятно, что Запад тут же попытался приписать им народное восстание против "диктатуры мулл".

А на днях в Китае прошли протесты против карантинных ограничений из-за ковида, и тут же на Западе вспомнили про Тяньаньмэнь 1989 года и стали гадать на новую китайскую революцию.

Ну а в Турции внутриполитическая борьба набирает обороты — чуть больше полугода осталось до президентских выборов, на которых против Эрдогана выйдет объединенный фронт оппозиции, настаивающий фактически на отказе от президентской республики как таковой.

То есть получается, что в трех очень важных для России странах может начаться смута — и они замкнутся в себе или изменят курс на прозападный? Конечно, нет. Процессы в каждой из этих стран различаются очень сильно, но у них у всех есть одна общая черта. Это наследники древних великих цивилизаций, державы, обладающие полным суверенитетом (или, как Турция, восстанавливающие его).

Китайские протесты не приведут не то что к смене власти, но даже к сколько-нибудь серьезным потрясениям: их масштаб абсолютно ничтожен, а уровень консолидации в китайском обществе по-прежнему очень велик. Конечно, ковидные ограничения уже сильно надоели жителям Поднебесной, рост недовольства был неизбежен, но это в первую очередь бытовой протест, а не политический, и никаких угроз власти КПК и лично Си Цзиньпину, естественно, он не несет.

Сложнее ситуация в Иране, где, конечно, есть попытка разыграть и межнациональные, и поколенческие, и социальные противоречия, и даже антирелигиозную тему. Но в целом иранское общество достаточно развитое, его установка на самостоятельный путь развития не вызывает сомнений. Власти аятолл ничего серьезного не угрожает, а общий антиамериканский и антизападный настрой сохранится в любом случае.

В Турции больше разделения на религиозную и светскую часть общества, но и тут считать секулярных противников Эрдогана прозападными политиками было бы неправильно. Турция все больше осознает и отстаивает свои национальные (и даже пантюркистские) интересы, и даже если Эрдоган вдруг проиграет выборы (чего практически наверняка не случится), то никакой радикальной смены курса на проевропейский и антироссийский не произойдет. Потому что Турции выгодны и разнообразные стратегические отношения с Россией, как и Ирану и Китаю.

Причем им выгодны и двусторонние отношения с нами, и та перестройка миропорядка, которую ускоряет Россия. Поэтому если на Западе и думают ударить по России через ослабление наших связей с незападными державами, то это пустые надежды. Но мы при этом все равно должны рассчитывать только на свои силы (частью которых является и использование прагматического интереса незападных стран), а не на разброд и упадок Запада. Которые, конечно, тоже будут, но уже как следствие нашей победы.

https://ria.ru/20221129/protesty-1834871416.html

Дмитрий Анатольевич на линии

Запомните, детки: производство оружия спасает климат

Теперь продукция военного назначения будет считаться в Европе углеродно нейтральной. Товары ВПК исключены из механизма Трансграничного углеродного регулирования (Carbon Border Adjustment Mechanism — CBAM), который устанавливает плату за выбросы CO2 при производстве.

Запомните, детки: производство оружия спасает климат. При производстве стиральной машинки и детской соски производитель будет не только отчитываться об углеродном следе, но и платить за каждый килограмм невидимого и непахнущего СО2.

Кому платить? Это тоже вопрос на миллион, потому что, начиная с Парижского соглашения, бенефициарами выплат «на климат» видятся то небедные граждане типа Гейтса, то правительство США в полном составе, но это неточно. Дальнейшие следы триллионов новейшего антиконституционного всемирного налога теряются в зеленоватой дымке.

А вот что точно — так это то, что именно индустрия вооружения Америки, в просторечье — ВПК США, является лидером по объёму выбросов тех самых парниковых газов, с которыми так активно США предлагают бороться всему миру. Вдруг выяснилось, что по объёму выбросов ВПК Штатов сейчас опережает такие страны, как Португалия и Швеция. И, казалось бы, именно эти американские предприятия должны заплатить «на климат» больше упомянутых стран. Но не тут-то было. Не для того предпринята вся эта триллионная «климатическая повестка», чтобы Штаты платили. И поэтому американцы просто скидывают шашки с доски и норовят этой самой доской заехать всему миру прямо в лоб. Почему? Да потому, что они всегда и во всём именно так и поступают. Именно это они потом называют «международные правила» и вводят санкции против тех, кто с такими «правилами» не согласен.

Если вы думаете, что это только мне кажется, вот официальное мнение от академического журнала International Politics and Society.

Делай раз: «Выбросы от вооружённых сил и военной техники наносят значительный вред окружающей среде по всему миру. И всё же под давлением со стороны США военные выбросы CO2 были исключены из климатических договоров, таких как Киотский протокол 1997 года и Парижское соглашение 2015 года. В результате они не являются частью обязывающих соглашений, не исследуются систематически и не публикуются прозрачно».

Делай два: «Исключить товары ВПК из механизма Трансграничного углеродного регулирования».

То есть простым немцам сейчас запрещают к 2030 году пользоваться газовым или мазутным котлом дома и заставляют их ставить тепловые насосы (на круг — до €30 тыс.), потому что это — выбросы СО2, которые убивают климат и всё живое, включая Сороса (деятельность фонда «Открытое общество» признана нежелательной в РФ).

А строительство истребителя F-53 — это зелёный процесс, и не смейте даже спрашивать почему. Кстати, один полёт F-35 Lockheed Martin до сухих баков приносит выброс 28 т СО2. Теперь необходимо признать, что это зелёный полёт на радость всей партии зелёных и тех, кто блокирует дороги европейских городов «за климат». Вот эти заводы по производству танков видели? Так вот это теперь зелёные заводы с нулевым выбросом.

Зря мы шутили и про Оруэлла тоже: «Мир — это война». Жизнь смешней Оруэлла.

https://news-front.info/2023/05/16/zapomnite-detki-proizvodstvo-oruzhija-spasaet-klimat/