Голая малая

Неистребимый дух майдана

Некоторые считают, что «дух майдана» — это запах загаженных подъездов, горящих покрышек, месяцами нестиранного белья, свинок в загоне, дающих удобрение для растущих на грядках «бурачков», в целом кислая всепроникающая вонь, окутывающая бодро разрушаемую новыми варварами вчерашнюю цивилизацию.

Но это не так. Это не дух — это материя майдана. Дух майдана внутри стоявших на майдане. Этот демон не вышел из них, как те, которых Господь заставил вселиться в свиней. Он остался, полностью захватил жертву и пребудет в ней навсегда. Вам не надо знать, что человек когда-то стоял на майдане, вы поймёте это по исходящему из него (именно не от него, а из него, ибо воняет от него всё же материей майдана) духу майдана.

Этот дух характеризуется:

1. Заоблачным самомнением и сверхамбициозностью. На майдане стояли сплошные гении, «не понятые» унылым обществом, которое они пытались привести к счастью, в результате чего сами оказались несчастными.

2. Дистиллированным эгоцентризмом и полным отсутствием эмпатии. В мире есть только одна личность — стоявший на майдане имярек и его интересы. Остальные (включая собственную семью) — мусор под его майданными ногами.

3. Истеричной бескомпромиссностью, отсутствием способности вести нормальный диалог, до поры маскируемой доброжелательной участливостью. Стоялец майдана ровно до тех пор пытается что-то «разъяснить» оппоненту, пока не убеждается, что оппонент грамотнее и умнее его. В этот момент он переходит на визг, по сравнению с которым хамское «очки понадевали и думают, шо умные» — верх интеллектуальной куртуазности.

4. Полным отрицанием права оппонента на иное мнение, нескрываемым желанием заставить замолчать любым способом, вплоть до убийства или угрозы убийством.

5. Абсолютной уверенностью в своей правоте и безнаказанности.

6. Плохо скрываемым желанием конвертировать своё стояние на майдане в деньги и должности, которые приносят деньги.

7. Скрытой в тайниках сознания завистью к людям (подавляющему большинству нормальных людей), которые прекрасно себя чувствуют без всяких майданов. Желанием превратить в вечный майдан жизнь всего человечества.

8. Полным отсутствием самостоятельного мышления и творческого потенциала. Многие профессиональные стояльцы на майданах успели побывать и левыми, и правыми, и либералами-общечеловеками, и патриотами-националистами. Среди них есть неплохие исполнители чужих указаний и качественные популяризаторы чужих идей. Но без кого-то, кто укажет, поведёт, возьмёт на себя ответственность, они проявляют полную импотентность и в творчестве (многие их них мнят себя творцами), и в бизнесе, и в идейной сфере. Не случайно главным элементом майдана всегда является сцена. Без звучащих с неё идей, указаний, объяснений майдан моментально превращается в толпу праздношатающихся зомби, чьё воображение не идёт дальше того, чтобы напасть на обычного прохожего и под крики «Почему не на майдане?!» сожрать его.

В принципе, граждане России уже могли наблюдать истекание духа майдана из разного рода неудачников майдана: провинциальных сотников, непризнанных политических гуру, разного рода поэтов/поэтесс майдана, его же писателей, артистов, юристов, немытых активистов/активисток «Поры» (незапрещённого аналога запрещённых в России нацистских структур второго майдана, но действовавшей в эпоху первого). На майдане было своё отребье, слишком «душистое» даже для майдана. Их, разумеется, использовали в острой фазе, а затем, поскольку сакральные жертвы в таком количестве не требовались, вышвырнули за ненадобностью. Вернее, как вышвырнули — им позволили клясться в любви майдану, провозглашать лозунги и даже писать руководящие тексты, но исключительно бесплатно, в специально отведённых для этого местах, которые с каждым днём всё более напоминали помойку.

Когда наконец до отребья, оказавшегося настолько асоциальным, что не смогло вписаться даже в майдан, дошло, что это не похоже на помойку, а именно на помойке они и находятся, они (по мере осознания своего места в истории майдана и постмайданном обществе) начали расползаться: в Европу (те кто надеялся, что ещё сможет для чего-нибудь пригодиться западным хозяевам) и в Россию (самое дно майдана, которое уже ни на что больше не надеялось).

Среди них тоже были идейные (лучшие среди худших). Они отправились доказывать свою верность майдану в Донбасс и погибли ещё в 2014 году. Остальные к фронту приближались только в качестве «волонтёров». Но и из этого движения их быстро выдавили за жадность и беспринципность, слишком большие даже по меркам «волонтёров майдана».

До России их добралось не так много. Причём, в отличие от простых идиотов, которых сейчас разворачивают в Шереметьево за то, что они с упоением пели грязные песенки и распространяли в социальных сетях людоедские лозунги, придуманные в том числе и отребьем майдана, само отребье перебралось в РФ значительно раньше и без особых проблем. Не все медийны, не все заметны, но по нескольким обильно светящимся в информационном пространстве постмайданным фигурам вполне можно составить представление об остальных.

Главное, что объединяет выходцев с майдана, неосознанное (а у некоторых и осознанное) стремление его повторить. Они не «засланные казачки», не агенты ЦРУ, а те, которые были агентами СБУ, давно перевербованы ФСБ или просто находятся под наблюдением и используются как наживка для таких же, как сами (потому некоторые «яркие» личности и не в тюрьме). Они просто умственные инвалиды, неуютно чувствовавшие себя во враждебном (по их мнению) обществе, «не ценившем» их таланты, и навсегда запомнившие «минуту славы» на майдане.

Российское общество в этом плане ничем не отличается от украинского. Оно их тоже «не ценит». Даже те, кто смог сделать какую-никакую карьеру в социальных сетях, чувствуют себя калифами на час. СВО рано или поздно кончится, украинский кризис будет как-то урегулирован, интерес к людям, скачущим на потеху публике против Украины с тем же рвением, с которым не так давно скакали за неё, пропадёт. Доходы упадут, а то и иссякнут, а работать они не привыкли — и как жить дальше?

Майдан — вот спасение. Неважно за что и против кого. Доза майдана нужна этим адреналиновым наркоманам, как укол наркоману героиновому. Повторяю, они к нему рвутся неумышленно, просто как попавшая на сушу рыба пытается вновь оказаться в воде, так и им для жизни нужна нормальная стихия. Борьба «за правду», противостояние «эсхатологическому злу», порождающие чувство собственной значимости и нужности. Бороться же они умеют только криками, скачками в истерическом надрыве и в дающей чувство безопасности толпе («Нас багато, нас не подолаты»/«Нас много, нас не сломить!» = «Мы здесь власть!» — главный лозунг всех майданов).

Я не разделяю мнение многих коллег, считающих перебравшихся в Россию майданных фриков опасными. Уверен, что они находятся под надёжным контролем и используют их хоть и втёмную, но в мирных целях. В частности, отвращение, вызываемое ими у нормальных людей, экстраполируется на проповедуемые ими идеи и на используемые ими методы борьбы, дискредитируя майдан как технологию маргиналов-неудачников. Их слишком мало, и они слишком несамостоятельны, чтобы представлять серьёзную опасность.

Гораздо хуже и опаснее то, что вместе с новыми территориями, которые уже вошли в состав России и которые ещё войдут в её состав, мы получаем миллионы обычных людей, для которых майдан — единственное светлое пятно в их жизни. Полтора-два десятилетия беспросветного и бесперспективного существования после развала СССР и моментального краха надежд на «вторую Францию» (они-то думали, что будут во «Франции» Делонами, а оказались клошарами), затем вспышка надежды на первом или втором (куда по возрасту успели) майдане и погружение в ад.

Эти люди искренне вспоминают майдан как шанс как потерянный рай. Они уверены, что у них «украли победу», что если повторить всё ещё раз и вручить власть «хорошим» и «честным», то наконец-то всё получится и всем станет хорошо. Они просто не осознают, что они по-разному понимают, что значит хорошо, поэтому всем хорошо никогда не будет.

Именно своей наивностью и искренней верой эти люди и опасны. Отребье майдана можно недорого купить. Благо никто из них никогда в жизни реально больших денег никогда не видел и в руках не держал. А вот искренне верующих майдана купить невозможно — вера не продаётся. Их можно не пустить в Москву, пока они летят через Польшу или Белоруссию с украинскими паспортами. Но когда на их территориях пройдут успешные (а они будут успешны) референдумы о воссоединении с Россией и они получат российские паспорта (с правами граждан по рождению, ибо у них больше не будет иной родины, кроме России), никто уже не сможет остановить их передвижение по стране.

Стремление оставить разорённые территории и открыть для себя новые возможности будет толкать их в столицы и в крупные города, а там будет выясняться, что у большинства квалификация не соответствует требованиям, соответственно, и зарплата запросам. Вот тут-то у них внутри и начнёт просыпаться дух майдана — демон разрушения всего конкретно сущего ради абстрактно хорошего. Надо сказать, что этот дух заразителен, а в больших городах, особенно в столицах, всегда много прибывших «на ловлю счастья и чинов», но оказавшихся на обочине жизни (как по собственной вине, так и по стечению обстоятельств). И психически неуравновешенных в мегаполисах тоже больше на единицу населения, чем в провинции.

Перебравшееся в Россию отребье украинских майданов никогда не сможет возглавить серьёзный низовой протест. Амбиций-то у него хватает — интеллекта недостаточно. Так что (не к ночи будь сказано) мы ещё можем увидеть (не дай бог, конечно), как отребье украинских майданов за мзду малую выступает против майдана российского (выше я писал, что их корыстолюбие всегда побеждает идею). Но само наличие имеющей майданный опыт и ностальгирующей по майдану массы сограждан всегда попытаются использовать вражеские спецслужбы.

Нам бы какой-то переходный период ввести, попытаться как-то ограничить лет на пять-десять миграцию в «старую» Россию жителей новых территорий. Именно не полностью закрыть, а ограничить. Понятно, что одинокому пенсионеру надо обеспечить возможность переехать к родственникам, студентам — отправиться на учёбу в вуз, жене — переехать к мужу или мужу к жене, редкому квалифицированному специалисту, в котором нуждается конкретное производство, — прибыть к месту работы. Но все эти потоки можно отследить и отрегулировать. Да и не будут они слишком уж обильны. Главное, предотвратить «колбасную миграцию» миллионов, желающих лучшей жизни, но считающих унижением для себя эту лучшую жизнь зарабатывать, предпочитающих выпрыгивать её на майдане, уверенных, что это лучший, самый надёжный и короткий путь к счастью.

В разрушении Украины нам мало счастья — лучше было бы сохранить её демографический и экономический потенциал, но раз её население приняло иное решение, Россия это переживёт. Нам главное не допустить, чтобы новые россияне (русскими большинство из них себя считать не будет, только через поколение интегрируются) своей дикой наивностью и дурными привычками, подзуживаемые духом майдана, поставили под угрозу стабильность в России.

Об угрозе распада или разрушения государственности я не говорю. Наш народ на ближайшие пару десятилетий должен был получить надёжную прививку и умение вовремя останавливаться. Но глобальной державе с глобальными проблемами и глобальными врагами, каковой является Россия, даже серьёзная (пусть и временная) дестабилизация опасна, ибо ограничивает её возможности на внешнем контуре до преодоления внутренних проблем, расширяя врагу пространство для манёвра.

Это тот случай, когда лучше перебдеть, чем недобдеть.

https://alternatio.org/articles/articles/item/136412-neistrebimyy-duh-maydana

Армия Россия уничтожила 15 командиров ВСУ ударом "Искандера" по логову под Курском

Российская армия снова мощно ударила по подразделениям ВСУ в курском приграничье. На этот раз расчёт оперативно-тактического ракетного комплекса "Искандер-М" сравнял с землёй командный состав подразделения 22-й механизированной бригады Украины, сообщает Минобороны РФ.

ВС РФ атаковали командный пункт подразделения 22-й механизированной бригады Украины. Видео © Минобороны РФ

Видео: https://static.life.ru/publications/2024/8/10/375493472455.9374.mp4

"Удар нанёс расчёт ОТРК "Искандер-М". Ракетчики били по разведанному месту, где располагался командный пункт подразделения 22-й отдельной механизированной бригады ВСУ в приграничном районе Курской области. Уничтожен командный состав подразделения 22-й отдельной механизированной бригады ВСУ в количестве 15 человек", — доложили в министерстве о деталях удара.

.https://life.ru/p/1678964

https://tass.ru/armiya-i-opk/21574937

Прорыв украинской ДРГ на Белгородчине обеспечит великую медиапобеду Киева

Ирина Алкснис

В Белгородской области продолжается контртеррористическая операция против проникшей в регион украинской диверсионно-разведывательной группы.

По большому счету текущие действия Киева и его западных патронов (без сомнения, те приложили руку к событиям сегодняшнего дня) максимально наглядно демонстрируют тупик, в котором оказались противники России в настоящий момент.

Имеет ли данная украинская акция военный смысл? Да ни малейшего. Ее исход совершенно очевиден: диверсанты будут зачищены, а с учетом того что их заведомо послали на убой, те, кто выживут, могут считать себя большими счастливчиками.

Реальная цель операции Киева носит исключительно медийный, пиарный и террористический (в смысле стремления посеять панику, запугать российское общество и тем самым повлиять на его отношение к происходящему) характер.

Наиболее очевидным аспектом киевских планов, на который указал и Кремль, является попытка замылить потерю Артемовска (Бахмута). Но это только часть общей картины, поскольку для той стороны ситуация в целом выглядит безвыходной.

Киев жизненно заинтересован в сохранении статус-кво — в первую очередь в смысле продолжения сидения на шее у трансатлантических партнеров. Но для этого ему надо демонстрировать успехи на военном поприще. А с этим как-то все не очень: и Артемовск потеряли, и контрнаступление, так давно и громко анонсируемое, все откладывается и откладывается, что порождает закономерные вопросы у спонсоров о его перспективах в принципе.

В свою очередь, у Запада ситуация в определенном смысле даже хуже. За прошедшие почти полтора года он слишком многое поставил на победу — как военную, так и экономическую — над Россией. При этом, в отличие от прошлых своих военно-политических авантюр, теперь Запад не может себе позволить проиграть. Система его доминирования над миром уже сыпется с ускорением и абсолютно открыто. Никакие экстренные меры, принимаемые Вашингтоном в попытке принудить незападные страны к прежнему безропотному подчинению, не приносят существенного результата. В такой ситуации признание неудачи в "наказании" Москвы, на что затрачено столько сил, средств и ресурсов, может стать той соломинкой, что переломит хребет верблюду, и уже идущий развал обернется стремительным крахом.

Все это усугубляется обострением противоречий и конфликтов внутри самого Запада и его истеблишмента, а также нарастающими финансово-экономическими проблемами, с которыми не удается справиться привычными методами.

В общем, Штаты и Европа успешно загнали себя в колодец, выбраться из которого можно только при помощи победы над Россией, что выглядит все более иллюзорно.

Ничего удивительного в том, что было решено обратиться к проверенному способу, в котором Запад (да и Киев) достиг серьезных успехов, — к имитации с медийной раскруткой. Тридцать лет то, о чем вещал CNN, было реальностью для всего мира, а то, о чем он молчал, просто не существовало. Отправка ДРГ в Белгородскую область полностью соответствует данному подходу и может обеспечить столь нужную медиапобеду.

Есть только одна проблема: Запад среди прочего стремительно теряет свою информационную монополию, особенно в незападной части мира. Киев тоже безусловно сможет использовать сегодняшние события, чтобы и дальше промывать мозги собственному населению. Вот только вся остальная планета живет в настоящем мире и принимает решения в соответствии с реальным положением вещей — последний год это очень хорошо доказал. И никакие сказки глобального медиамейнстрима, даже включенные на максимальную интенсивность, не превратят точечную самоубийственную операцию Киева в великую военную "перемогу" ВСУ.

Более того, обращение к медиаинструментам для имитации желаемого результата только усиливает оторванность Запада от реальности и понимания действительных процессов. Ведь его идеологическая зашоренность и внешнеполитическая косность, которые так удивляют многих, являются побочным эффектом веры Запада в собственноручно создаваемые медиаиллюзии. К тому же много лет это на самом деле работало.

А теперь перестало, но там этого так до сих пор и не поняли.

https://ria.ru/20230522/diversiya-1873517615.html

Инфополитика. Подоляки, Свинчуки и прочие Кивы

Что мне там рассказывали, когда я раз за разом писал, что у нас с информационной политикой беда? Когда левша Роджерс бегал и рассказывал, что «англичане ружья кирпичом не чистят», тьфу, «у нас бардак и куча вражеских агентов свободно работает в информационном поле»?
«Роджерс нагнетает», «Роджерс майданит», «понаехал тут и учит нас» и тому подобное.

Заметьте, я не учил военных воевать, аграриев пахать и сеять, Центробанк печатать деньги, а ВПР вести внешнюю политику. Не выбирался за границы своей компетенции. Я писал о том, на что долго учился и чем занимаюсь без малого двадцать лет (и что периодически преподаю) – информационные войны и, соответственно, информационная безопасность.

А теперь фиксируем.
Раз: «Бриф» и «Незыгарь» (там ещё ряд других, но эти наиболее значимые) признаны иноагентами и внесены в соответствующий реестр.
Два: На банного Подоляку и другого брехуна «Свинчука» (Рыдаря) Звинчука регулярно ссылаются вражеские пропагандистские ресурсы для подтверждения своих нарративов.
 Три: Группа боевых генералов подала запрос в СК на проверку деятельности некоего «военного эксперта» Юрия Подоляки. Тут, правда, скорее нужно не в СК, а в ФСБ – пятое управление или ДВКР. Но может и СК отработает, поглядим.

Помните, был такой Проценко? Заехал в Россию как «организатор антимайдана», но после того, как я в прямом эфире у Веселовского назвал его агентом СБУ, резко запаниковал и сбежал обратно на украину. И, что характерно, его там никто не арестовал и не репрессировал.
Но что я понимаю…

Так вот, я (и не только я) уже неоднократно спрашивал: с какой стати специалист по ремонту холодильников выдаётся российской публике как «военный эксперт»? Кто и зачем вытащил его на центральное телевидение и популяризовал? Почему когда в прямом эфире Сивков поинтересовался аналогичным вопросом – «почему Подоляку объявляют военным экспертом», то из эфира убрали не Подоляку, а Сивкова? Кто и почему так старательно продвигает сумского бандеровца в лидеры мнений?

У меня на старика Скабеева и его жену Попову целое досье скопилось.
Включая «Костя Сёмин – гений» (тот самый троцкист, который сначала пытался разжигать недовольство по убогим методичкам времён Геббельса, а потом сбежал за границу).
Почему так получается, что эти же персонажи притащили в эфир федерального телеканала нациста Киву, регионального руководителя запрещённой экстремистской организации «Правый сектор», пропагандировавшего ненависть ко всему русскому и призывавшего к геноциду русских? Не в суд, не в тюрьму, не в подвалы Лубянки, а на «60 минут базара и позора»!
Спасибо недобрым людям, которые очистили мир от этого нацистского дегенерата.
Сколько нацистов, предателей, провокаторов протащила эта парочка в публичное пространство Российской Федерации?

Следующий персонаж – «Рыбарь» Свинчук.
Выпускник львовского (!) военного училища по классу «военный переводчик». Уволенный (кто-нибудь интересовался, за что?) из Министерства Обороны, где работал в пресс-службе. Многократно ловимый на фейках, цитировании вражеской пропаганды, убогом передёргивании. Случайно засветивший в прямом эфире свои контакты с Шариём и админом «Трухи» (одного из главных пропагандистских каналов украинских нацистов).
Кто-нибудь проверял переписку Свинчука и админа «Трухи»? Да и остальную его корреспонденцию заодно…
А биографии его многочисленной «команды»? А финансовую отчётность?

Кстати, где лодки? Собирали 80+ миллионов на 150 лодок, то есть одна лодка примерно по 560 тысяч – при том, что мы находили аналоги за 140 в розницу (наверняка оптом можно закупить ещё дешевле). Где лодки? Где деньги? Где отчётность?!
Якось невдобно получилось…

А есть ещё «Два майора», «Тринадцатый», «Страшный Педик», Сер Обсерыч Карнаухов, зигующий Андруша Медведев, Романов, Алёхин (которого кто-то же сделал советником врио губернатора Курской области по сельскому хозяйству, той самой области, где куча вопросов к тому, куда девались деньги на оборонительные сооружения) и так далее. Имя им Легион.
И каждый сообщает по секрету всему свету Страшную Правду(тм), чтобы завыть, забиться, захрипеть – сдаёт города, хоронит армии, утирается красными линиями, обличает и разоблачает, критикует и предполагает, подбадривает врага и деморализует наших.
В 1941 году таких отводили к ближайшей стенке, а нынче показывают в прайм-тайм как «военных экспертов» и «военкуров».
Ой, как смертная казнь нужна, ой, нужна(с)

Ну так что, пусть Подоляка и Свинчук и дальше вещают, или нужно всё же думать, работать и наводить порядок?

P.S. Когда уже дойдёт, что информация – это оружие. От неё не только иногда люди умирают, но и целые страны разваливаются или переходят под внешнее управление.
И с ней, как с любым другим оружием, особенно таким потенциально разрушительным, нужно обращаться ответственно.

https://alexandr-rogers.livejournal.com/1798230.html

Суицид как способ стратегического давления

Дети переходного возраста часто романтизируют смерть. Многие известные мемуаристы и выдающиеся писатели — авторы автобиографических произведений — вспоминали, как между двенадцатью и восемнадцатью годами представляли свою героическую гибель и рыдающих у гроба родителей и учителей, товарищей и подруг, а также весь честной народ, корящих себя за то, что недостаточно ценили при жизни столь выдающуюся, богатую самыми различными талантами личность.

Эти детские мечты носят в целом конструктивный характер. В отличие от детского же суицидального комплекса, появляющегося у некоторых подростков с неустойчивой психикой в этом же возрасте, любование теоретической собственной смертью вызвано не страхом перед будущим, в котором надо принимать самостоятельные решения и нести за них ответственность (каковой страх и вынуждает некоторых психически неустойчивых подростков прятаться от взрослости в смерть), а стремлением молодого организма к лидерству, подвигам, к славе, являющемуся рудиментарным инстинктом, который базируется на первобытных доцивилизационных архетипах борьбы за доминирование в стае.

С одной стороны, нельзя сказать, что украинцы в качестве отдельных индивидов страдают суицидальным комплексом. Каждый из них не хочет умирать, прячется от ТЦК, бежит за границу, даже сдаваться стали в довольно больших, постоянно растущих количествах (причём целенаправленно, а не потому, что патроны кончились). С другой стороны, украинское общество (как коллектив индивидов) романтизирует смерть. И романтизирует совсем не так, как подростки переходного возраста, как бы со стороны взирающие на собственные воображаемые похороны, чтобы завтра с не меньшим энтузиазмом продолжать жить и бороться с коллегами за место под солнцем.

Украина как государство и украинцы как общество романтизируют реальную смерть, причём бессмысленную, что-то вроде «И как один умрём в борьбе за это», где никто не знает, что такое «это», за которое предстоит умереть. Коллективное отрицание жизни, за которую каждый индивидуально усердно борется. Смерть назло. Как ребёнок, который «назло маме отморожу уши», так и украинцы «назло москалям не будем жить хорошо с ними в дружбе, сдохнем в дерьме, а жить хорошо не будем, пусть москали расстраиваются».

Вот это противоречие — индивидуальное стремление к жизни и благополучию, выгнавшее десятки миллионов граждан Украины в Европу и Россию и коллективное стремление к смерти «назло москалям», которым на самом деле уже давно наплевать на украинские комплексы, — и является убедительнейшим доказательством того, что цели и смыслы, объединяющие украинское общество, являются искусственно привнесёнными.

Есть такое понятие, как психология толпы (в просторечии именуемая стадным инстинктом). Толпа, состоящая из индивидуумов, довлеет над их сознаниями. Самый выдающийся интеллектуал в толпе может внезапно стать зверем, потому что толпе доступны лишь самые простые инстинкты, главный же инстинкт толпы — уничтожить «тех, кто не с нами», кто не толпа. Художники и писатели, актёры и учёные, учителя и врачи, собранные в толпу, моментально становятся стадом питекантропов, отличаясь от последних только внешним видом и одеждой. Стоит их из толпы изъять, они вновь становятся самими собой. Им даже бывает стыдно за своё поведение в толпе, и они не понимают, что на них нашло. Но вновь попадая в толпу, они снова становятся стадом питекантропов.

США не случайно работали с украинцами и другими своими клевретами только как с толпой. Это могла быть маленькая толпа «по интересам» на этапе подготовки, когда людям выдавали грант хоть на кружок вышивания крестиком, хоть на поиск национальных корней в эпоху динозавров. В этот период «избранных», получивших грант на развитие своего хобби, убеждают в том, что не просто так им достался грант, что они соль земли, лучшие, а их хобби — свидетельство их прогрессивности и демократичности. Поэтому демократический Запад, считающий «прогрессорство» своей сверхзадачей, заметил их и поддержал. Теперь их черёд поднять свой народ до своего уровня, привести его в западную цивилизацию, сделать богатым и зажиточным.

Когда эти маленькие толпы по свистку сливаются в большую толпу очередного майдана, они уже «знают», что вокруг них и с ними «весь цивилизованный мир», а против них только «бандиты», «орки», «тупицы» и прочие злостные враги цивилизации, сами не желающие идти вперёд к свободе, просвещению и благополучию и из вредности не пускающие других.

Будучи по сути своей толпой, майдан, поначалу «мирный» и пытающийся объяснить своим противникам, то, что для самой майданной толпы очевидно, в момент становится агрессивным и готовым убивать, как только понимает, что его аргументы не действуют, у противников есть контраргументы и они не собираются вливаться в толпу. Между вполне дружеской беседой и изуверским убийством иногда проходит всего несколько минут.

Потом некоторым из толпы, особенно тем, кто проводит в толпе относительно мало времени, становится стыдно за содеянное, и они начинают искать оправдание. Чтобы они меньше рефлексировали и не задумывались о скрытых механизмах, побудительных причинах своих действий, майдан изначально сакрализируется. Неважно, в толпе ты сейчас или не в толпе, в святости майдана и благостности его идей ты усомниться не имеешь права. Поэтому все жертвы толпы объявляются «врагами майдана» и это объяснение оказывается достаточно убедительным для образованных неглупых и не жестоких людей. Они даже не задумываются, как соотносится их борьба за свободу слова и демократию с тем, что тот, кто не разделяет их ценности, оказывается достоин ужасной смерти без суда и следствия, даже без предъявления обвинения, а по сути, и без вины.

Мы, со стороны наблюдая за жертвами майдана (в том числе раскаявшимися и перешедшими на сторону добра), неоднократно отмечали, что они в точности копируют поведение больных шизофренией. В некоторые периоды это вполне адекватная, нормальная личность, некоторые (хоть это и большая редкость в данной группе) могут быть даже в чём-то талантливыми. Но достаточно неосторожно произнести некие ключевые слова, и перед вами пляшет взбесившееся кровожадное животное, готовое убивать «врагов майдана». Чем глубже человек погружён в майдан, чем искреннее он относится к этому действу, чем дольше находится в окружении таких же верных адептов и чем меньше у него контактов вне майданной тусовки, тем более острый и системный характер принимает раздвоение его личности.

Однако довольно быстро мистер Хайд побеждает, и образ милого доктора Джекилла становится не более чем маской, которую он иногда надевает, чтобы проверить «подозрительных личностей» на верность майдану или втереться в доверие врагам майдана, чтобы их уничтожить.

Впрочем, большая часть майданной толпы всё же больна лёгкой формой шизоидного расстройства. Этим и объясняется то, что в личном качестве они не склонны к суициду, могут вполне нормально здраво рассуждать и выглядят как здоровые люди. Но стоит поймать десять-двадцать уклонистов, одеть их в форму, дать в руки автомат, и их воля оказывается парализована, только огромный стресс в виде упавшей в нескольких метрах полуторатонной бомбы, разорвавшей всех товарищей в клочки и случайно лишь легко контузившей счастливца, возвращает его в нормальное состояние, и он начинает сдаваться.

Заметили, что большинство сдаётся или поодиночке, или относительно малыми группами, в рамках которых легче сговориться, тем более что каждая малая группа имеет своего неформального лидера, а жертвы майдана привыкли следовать за лидером. Подразделения размером с взвод сдаются крайне редко, роты сдавались только наполовину уничтоженными, батальон же (вернее, остатки то ли двух, то ли трёх батальонов) сдались лишь один раз в Мариуполе и то по приказу из Киева.

Чем больше толпа, тем меньше места для индивидуальности.

В общем, противоречие между личностью и тем же человеком как частью толпы — это противоречие между интересами каждого отдельно взятого гражданина Украины, и даже Украины как государства, и навязанного при помощи психологии майданной толпы чувства общности «избранников Запада».

Поэтому Зеленский, вместо того чтобы обороняться под Харьковом и за счёт снижения таким образом потерь пытаться в тылу из обстрелянных частей при помощи западных инструкторов формировать новые резервные соединения, жжёт резервы в наступлении на российские позиции. Уже 2023 год показал, что в наступлении на российскую оборону украинская армия несёт катастрофические потери, не добиваясь даже минимальных территориальных приобретений (не говоря уже о гипотетических оперативных или стратегических успехах). Более того, попытка наступать конкретно под Харьковом для Украины вообще бессмысленна.

Допустим, что Россия отведёт войска с занятых клочков приграничья. В чём успех Зеленского? Ни в чём. Если переброшенные под Харьков резервы увести назад, на авдеевское направление или под Часов Яр, или ещё куда-нибудь, где фронт трещит, ВСУ пятятся и резервы необходимы уже вчера, то российские войска могут вновь зайти на те же позиции или даже улучшить их (переброска же резервов ВСУ туда-сюда займёт время и приведёт к потерям в людях и технике от ударов ВКС).

Если резервы назад не уводить и стеречь ими границу, то какой был смысл в наступлении? Войска ведь не высвободились, а пять-десять сёл (вернее, их остатки) — слишком малый приз для ВСУ за необходимость держать резервы под Харьковом, в то время как они нужны под Донецком.

Но Зеленскому всё равно, что его наступление военного смысла не имеет, является стратегической глупостью. Для него главное, что украинцы гибнут за американские интересы, позволяя ему на очередной встрече требовать новых денег за новую кровь. Причём личный интерес Зеленского уже не в деньгах. Он награбил достаточно, чтобы миллиард в ту или иную сторону не имел существенного значения. Зеленский такой же зомби в майданной толпе. Когда-то он, может быть, и понимал преступность майдана, но, пойдя в украинскую политику, вынужден был признать его святость. Чтобы сохранить власть, доказать толпе, что он «не лох», он вынужден был слиться с толпой. После этого шага принятие «ценностей майдана» неизбежно. Иначе невозможно сохранить психическую устойчивость. Подчёркиваю, не адекватность, не нормальность, а устойчивость, в рамках которой шизофреник, будучи окружённым шизофрениками, проникнутыми одной и той же сверхидеей, чувствует себя в нормальном обществе.

Как я уже писал, понять и принять в качестве нормального такое мировоззрение можно только с позиций постмодерна. Поэтому майдан и находит понимание у постмодернистских маргиналов самых разных стран. И в России ему симпатизировала постмодернистская леволиберальная тусовка, объединённая в своё время в рамках «Другой России». Потом часть маргиналов уехала за рубеж не в силах пережить окончательный разрыв России с постмодернизмом, а часть примкнула к патриотическому движению (некоторые даже искренне), что не отменяет их постмодернистской леволиберальной (в рамках постмодернистского дискурса именуемой также либерал-фашистской) сути. Шизоидное раздвоение личности осталось родовой отметиной сторонников обеих ветвей временно (до следующего майдана) разделившегося постмодернистского движения. Каждый из них в первую очередь часть толпы и лишь затем личность.

Они будут нормальными и милыми собеседниками, специалистами-орнитологами, историками, писателями, патриотическими политиками, ровно до тех пор, пока не зазвучат вновь боевые трубы майдана. Но как только раздастся звук майданной трубы, миллионы милейших докторов Джекиллов покинут библиотеки и лаборатории, невидимой властной рукой влекомые в толпу, превращаясь по пути в отвратительных мистеров Хайдов, готовых убивать и умирать «за майдан», а на деле за США.

Мы в своё время пережили напасть майданной толпы, когда с 1917 года по 1939 год миллионы, чувствуя сопричастность к великому сакральному делу построения светлого будущего, ревели: «Расстрелять как бешеных собак!» в адрес любых, на кого укажет палец владельца майданного шапито. Но те миллионы хотя бы управлялись внутренней силой, которая использовала их, хоть и неэффективно и расточительно, для защиты государственных интересов России, такой, какой она была в прошлом веке.

Опасность же нынешних в том, что дудочка, которая инициирует их стадный инстинкт, находится в руках внешнего игрока, а этот внешний игрок, собирая постмодернистскую майданную массу, накачивает её одной суицидальной идеей — убиться об Россию, «чтобы москалям стало хуже». Толпы, требующие уничтожить нас и нашу страну, готовы за это умирать (по крайней мере пока являются толпой).

Соответственно, работать с ними надо как с личностями. Выделять в них личное индивидуальное и противопоставлять психологию личности психологии толпы, индивидуальную ответственность — коллективному выбору.

Понятно, что большинство уже не вылечишь, их судьба — сгнить в степях Украины, но чем из меньшего количества индивидуумов состоит толпа, тем она слабее, поэтому каждый выигранный нами человек — наша победа. Кроме того, как я уже писал выше, у нас у самих полно людей, заражённых постмодернистской психологией толпы, и мы не знаем в какой момент они отзовутся за зов боевых труб очередного майдана. Их индивидуализация будет одновременно означать их демайданизацию.

Работа сложная, требует аккуратности и точности, виртуозного владения диалектическими инструментами, её замедляет необходимость индивидуального подхода и редкость соответствующих задаче специалистов. Но путь в тысячу ли начинается с первого шага.

https://alternatio.org/articles/articles/item/134853-suitsid-kak-sposob-strategicheskogo-davleniya