Миф о Пиночете
Сегодня, 25 ноября, исполнилось 105 лет со дня рождения печально знаменитого диктатора Чили Аугусто Хосе Рамона Пиночета Угарте. Российские либералы всеми силами создавали миф о «герое» Пиночете, который якобы спас государство от «чумы коммунизма» и обеспечил «экономическое процветание Чили». Особенную популярность этот миф приобрёл в «святые 90-е», когда представители либерального лагеря открыто предавались мечтаниям о «российском Пиночете», который придёт и железной рукой загонит страну в светлое завтра. Однако проблема в том, что даже если вынести за скобки тех, кто стал жертвой пиночетовского режима, разговоры о «процветающем Чили» оказываются явно несостоятельными.
Политолог Андрей Манчук отметил, что домыслы о социально-экономических последствиях диктатуры Аугусто Пиночета, которые господствуют последние тридцать лет в сознании постсоветского общества, представляют собой хорошо оформленный пропагандой политический миф. Этот миф уходит своими корнями ещё в советское время, когда «демократические» диссиденты бравировали своими симпатиями к Пиночету, поддерживая его в пику официальной политике коммунистического руководства страны. Так, в частности, весьма положительно по отношению к хунте Пиночета высказывался человек, ставший «иконой» советского диссидентства – академик Андрей Сахаров.
«Я защищаю её за этим столом. Хунта – это корниловский мятеж, только удавшийся. Если бы Корнилов победил, то он расстрелял бы 500 большевиков… Или 10 тысяч, и спас бы 40 миллионов, которых погубили большевики. Корниловский мятеж, к сожалению, не удался» – говорил Сахаров в беседе с писателем Виктором Некрасовым.
Эти настроения разделяло большинство представителей «демократической интеллигенции», которая фактически пришла к власти в России в 90-х – и сразу же начала устанавливать отношения с пиночетовским режимом, который ещё продолжал тогда существовать в своей обновленной «лайт-версии». Зазвучали громкие хвалы в адрес Пиночета. «Коллективная Новодворская и собирательная Латынина на все лады пели о выдающихся достижениях хунты. Среди прочего, "молодые реформаторы" называли Чили примером успешных экономических преобразований, считая этот опыт образцом для постсоветских реформ. И призывали внедрять его силой, несмотря на сопротивление – как это и было сделано в октябре 1993 года. Между тем миф об экономической эффективности пиночетовского режима не выдерживает никакой фактической критики», – подчёркивает Андрей Манчук.
Действительно, с конца 90-х в России стали появляться и критические публикации об итогах деятельности чилийской хунты. Тон им задала нашумевшая статья «Хватит врать о Пиночете», которую написал авторитетный социолог левого толка Александр Тарасов. Он привёл данные о том, что после военного переворота 11 сентября 1973 г. экономика Чили стала разваливаться. «Покупательная способность населения упала на 60 %, национальная валюта была девальвирована более чем в два раза, в несколько раз выросли цены на основные продукты, число безработных увеличилось на 100 тыс. человек. Одновременно с этим рабочая неделя была увеличена с 44 до 48 часов без компенсации сверхурочных, а средняя зарплата упала до 15 долларов в месяц. Особенно сильно кризис поразил сельское хозяйство – хунта стала возвращать латифундистам землю, переданную правительством Народного единства крестьянам, а крестьяне в ответ саботировали сельскохозяйственные работы. Дошло до того, что для обеспечения относительного "изобилия" в столице хунта вынуждена была ввести запрет на продажу мяса в 19 провинциях из 25, оставив без мясных продуктов 80 % населения страны. В 1974 г. стоимость жизни в стране выросла (по официальным, явно заниженным, данным) на 375 %, цены на хлеб выросли в 22 раза, на сахар – в 29, на мыло – в 69 раз. Безработица выросла до 6 % (18 % экономически активного населения). Доля заработной платы в национальном доходе упала до 35 % (свыше 60 % при Альенде). Национальная валюта – эскудо – девальвировалась в 1974 г. 28 раз. Бесплатное медицинское обслуживание было упразднено», – констатировал эксперт.
Особая тема – количество жертв режима. Либеральные публицисты настаивают на цифре в 3 тысячи убитых.
В свою очередь, Александр Тарасов, которые провёл углубленное изучение данных, называет совсем другое число: только в первый месяц после переворота – до «нормализации» – было убито 30 с лишним тысяч человек. Еще 12,5 тысяч чилийцев погибли за годы диктатуры под пытками, умерли в тюрьмах, были застрелены на улице.
В первые два года власти хунты по политическим мотивам было арестовано и отправлено в тюрьмы и лагеря 110 тыс. человек. Многие чилийцы, устрашённые этими зверствами, постарались покинуть государство. «Из Чили уехала десятая часть населения – 1 млн человек. В подавляющем большинстве это были квалифицированные специалисты: крестьяне выехать просто не могли», – подчеркивает социолог.
Манчук, со своей стороны, добавляет: «Так называемые реформы, которые в Чили были проведены неолиберальными экономистами в условиях полной зачистки оппозиционных партий левого толка, сводились к тотальной приватизации госсектора, коммерациализации образования и медицины, сворачиванию социальных программ и политике бюджетной экономии под контролем международных финансовых организаций. Внутренний рынок страны был открыт для иностранного бизнеса, а её внешняя политика подчинялась интересам США, которые открыто стояли за правым переворотом. Всё это повысило благосостояние местных элит, но привело к хронической бедности подавляющего большинства населения страны, которое годами боролось за смену пиночетовского курса в социально-экономической сфере».
По мнению Андрея Манчука, именно не преодоленное до сих пор «наследие Пиночета» стало причиной недавних массовых выступлений в Чили, продолжавшихся в течение всего минувшего года – вплоть до частичного удовлетворения требований протестующих. В свою очередь, известный левый историк и публицист Артем Кирпичёнок напоминает, что Чили, наряду со своими соседями Аргентиной и Уругваем, уже с XIX века считалось одним из самых успешных государств Латинской Америки – с развитой экономикой, относительно неплохим уровнем образования и высокими доходами, получаемыми от экспорта селитры и меди. «Даже несмотря на то, что с середины XX века страна по уровню жизни стала отставать от ведущих европейских держав, было бы наивно думать, что Чили до Пиночета была государством третьего мира», – отмечает Кирпичёнок.
Он напоминает, что при Пиночете в Чили неолиберальные реформы проводились под руководством знаменитых «чикагских мальчиков» – и закончились страшным обвалом 1982 года, после которого экономика страны была отброшена на десять лет назад.
«В итоге режим был вынужден скорректировать свою экономическую политику, после чего снова начался некоторый подъём. Но сегодня по основным показателям Чили не слишком отличается от прочих государств региона. Так, в 2018 году ВВП страны составлял 298,2 миллиарда долларов, тогда как ВВП Колумбии – 331 миллиарда, а Перу – 222 миллиарда долларов соответственно. Не изменилась и структура экономики страны – как и сто лет назад она основана на экспорте сельхозпродукции и промышленных ископаемых. Таким образом,"чилийское экономическое чудо" относится к тем же категориям, что Грузия Саакашвили, у которой якобы"получилось". Значение переворота Пиночета было, прежде всего, политическое – это было начало конца мировой революционной волны, поднявшейся в мае 1968 года и закончившейся "революцией гвоздик" в Португалии и падением Сайгона. А неолибералы получили своего героя, «Корнилова, которой спас Чили от большевизма» (Андрей Сахаров) и "просвещенного диктатора-реформатора" вроде более модного сегодня Ли Куан Ю», – подводит итог Кирпичёнок.
Своим мнением о пиночетовщине поделился и Олег Ясинский – проживающий в Чили журналист-международник. В беседе со «Столетием» он напомнил, что историю всегда пишут победители. «Когда стало ясно, что для экономических элит Чили продолжение одиозной в глазах всего мира диктатуры перестало быть выгодным, было принято решение о переходе к гражданскому правлению.
И одновременно с этим опытные имиджмейкеры создали один из самых знаменитых фейков конца прошлого века – миф о чилийском экономическом чуде. Когда в 1988 г. Пиночет уходил, а точнее, его "уходили" полностью контролируемые США и местной олигархией "демократические силы", за чертой бедности находилось около 45% чилийцев.
При этом в последние годы диктатуры, по рецептам Чикагской экономической школы и при участии её создателей – нобелевских лауреатов, экономистов Фридмана и Хайека – в стране была создана очень эффективная и жестокая социальная модель, потом ставшая известной как "неолиберализм". Её суть – в сведении функций государства к абсолютному минимуму и передаче всей инициативы в частные руки, в результате чего сам рынок якобы должен обеспечить обществу прогресс и процветание. Образование, здравоохранение, пенсии, культура и любая социальная защита таким образом практически целиком были переданы частному сектору. Это закреплено в главном детище Пиночета – конституции 1980 года, принятой под прицелами автоматов. Страна до сих пор живет по этой конституции», – напоминает Ясинский.
К чему привела такая модель? «К заметному макроэкономическому росту, увеличению иностранных инвестиций и быстрому созданию современнейшей инфраструктуры для бизнеса, с одной стороны, и, с другой – к глубочайшему классовому расслоению общества, крайне неравномерному распределению доходов, резкому понижению уровня образования и культуры чилийцев (страна которых до переворота являлась культурным маяком Латинской Америки), и к полной социальной незащищенности абсолютного большинства населения. При более высоком, чем у соседей, уровне дохода, Чили остается самой дорогой страной региона. Здесь большая часть взрослого населения регулярно употребляет антидепрессанты, самый высокий в Латинской Америке уровень самоубийств, и 84% населения испытывают проблемы с пониманием прочитанных текстов. К этому ещё следует добавить страх перед любыми политическими темами, впечатанный диктатурой в сознание как минимум двух поколений и разрушение традиционной социальной ткани общества. Ценности солидарности и взаимопомощи заменили на идеи "народного капитализма" – культ индивидуального успеха, конкуренция всех со всеми и во всём, и нулевой интерес к культуре и истории», – указывает Ясинский.
В качестве знакового он отмечает тот факт, что за шестнадцать лет диктатуры Пиночета в стране сняли всего два художественных фильма. «Большая часть критически мыслящей интеллигенции была вынуждена эмигрировать.
Несколько лет назад я увидел граффити, которое точнее всего отражает суть экономической модели: "Чили не думает, только производит". При этом привилегированной частью – вершиной социальной пирамиды общества – являются около 10% населения.
Их уровень жизни и доходов заметно превышают стандарты среднего класса Западной Европы, а почти половина населения выживает на минимальную зарплату, без особых шансов изменить свой статус. Хорошее образование – привилегия элиты. Социальные лифты в этом обществе напрочь отсутствуют. Но если вы прилетите в Сантьяго на несколько деловых встреч, то сначала увидите современный аэропорт со всеми удобствами новейших технологий, из него проедете многокилометровый туннель, проходящий под бедными окраинами и непрестижным обветшавшим центром, и буквально через 20 минут окажетесь в комфортных современных кварталах, ничем не отличающиеся от богатых районов развитых стран. Это и будет "Чили экономического чуда" – небольшие острова благополучия на размытом фоне скрытой за кулисой реальности», – говорит Олег Ясинский.
В 2019 –2020 гг. Чили потрясли массовые акции протеста, вызванные чрезмерным экономическим неравенством. Свыше миллиона человек вышли на улицы, чтобы потребовать принятия новой конституции, снижения драконовских цен на коммунальные услуги, общественный транспорт, увеличения налогов для богатых, повышения минимальных зарплат и пенсий, национализации предприятий водоснабжения и т.д. Как указывает Ясинский, протесты оказались направлены «именно против этого царства двойных стандартов, опирающегося на скрепы пиночетовской конституции».
Протестное движение в Чили продолжается по сей день. И – что важно! – оно не имеет ничего общего с марионеточными «цветными революциями», которые в ряде стран устроила при поддержке иностранных посольств часть тамошних элит, чтобы перераспределить в свою пользу национальные богатства.
Протесты в Чили – подлинно низовые, вызванные объективными проблемами и нуждами трудящихся. И «топливо» для этих протестов будет сохраняться в стране до тех пор, пока в ней не изжито пиночетовское наследие.
Владимир Веретенниковhttp://www.stoletie.ru/vzglyad/mif_o_pinochete_233.htm?fbclid=IwAR3rm4-pU80SHWBqvTFQkp0AZhQSr_T9ny3tIgm0v4lLqGJwElZS9XrSMw4
