Первый концлагерь в Европе был для русских: вся правда про забытый Талергоф
110 лет назад, 4 сентября 1914 года, был организован первый концлагерь в Европе. Его узниками стали православные жители Галиции. Талергоф стал настоящей фабрикой смерти. Подробности вспоминали «Известия».
Судьба Червонной Руси
Русины, жившие в Галичине и Буковине, были одним из народов «лоскутной империи» Габсбургов. Австрийцы, как и другие соседи, традиционно называли их просто русскими. В Галиции не забывали историческое наименование этого края — Червонная Русь.
Русские солдаты вступают во Львов. 1914 год
Во второй половине XIX века поляки пытались навязать русскому населению Галиции латинскую азбуку вместо кириллицы. Это вызвало многочисленные протесты. Вена была вынуждена приструнить своих польских наместников и остановить этот процесс. Но с конца XIX века Вена взяла курс на раскол галицийских русских, поставив в своей «карпатской политике» во главу угла три принципа: верность Ватикану, верность Австрии, временный союз с поляками. Правительство России, к сожалению, пассивно реагировало на эту доктрину. А Австрия проводила искусственную украинизацию русинов — причем на основе униатства и католичества. Галичанам, которые со временем почувствовали себя «украинцами», в первую очередь внушалась ненависть к Российской империи. Но большинство русинов по-прежнему считали себя частью русской культуры и симпатизировали России.
Английская новинка
С первых дней Первой мировой войны австрийцы провели массовые аресты русского населения в Галиции. Украинцы и поляки охотно писали доносы на «москвофилов», за которые им платили от 50 до 500 крон. «Галицийские русские разделяются на две группы: а) русофилов и б) украинофилов. Если вообще можно русских исправить, то это возможно единственно при применении средств беззащитного террора. Мое мнение, что все русофилы являются радикалами и их следует беспощадно уничтожать», — рассуждал в самом начале войны комендант города Львова генерал-майор Франц Римль, один из идеологов террора против всех, кого подозревали не просто в симпатии, но в лояльном отношении к России.
Австро-венгерские солдаты во время боев за Львов. 1914 год
Но очень скоро тюрьмы оказались переполнены, и власти приступили к созданию концентрационных лагерей, переняв эту практику у британских колонизаторов. Британцы применили эту бесчеловечную новинку во время войны с бурами в 1899–1902 годах. Загоняли своих противников в концлагеря и немцы в Намибии во время восстания местных племен в 1904 году.
Заключенные в английском концлагере на юге Африки во время англо-бурской войны 1899–1902 годов
Но то Африка, а в Европе приоритет австрийцев неоспорим. Первая партия заключенных поступила в Талергоф 4 сентября 1914 года, на следующий день после занятия русскими войсками Львова. Арестовывали по доносам, по спискам прихожан православных храмов и тех, у кого дома находили «русские книги». И не только Александра Пушкина или Льва Толстого, но и Григория Сковороду или Тараса Шевченко. Это в первые дни. А потом людей стали хватать почти без разбора — целыми семьями, за происхождение и веру.
Фабрика смерти
Узников доставили в Талергоф в вагонах для скота, на которых было написано мелом: «Едут москвофилы-изменники». Перевозили арестантов связанными — по пять и 20 человек. На станциях собиралась агрессивная публика, беззащитных узников забрасывали камнями.
Но самое страшное начиналось потом. С первых дней заключенных содержали в чудовищных условиях. До зимы не построили даже бараков: тысячи заключенных спали под открытым небом — и в дожди, и в холод. Сравнительно немногим повезло: их на ночь загоняли в аэропланный ангар, где заключенные проводили ночи на голой земле, но хотя бы под крышей.
Привычным наказанием для заключенных было подвешивание на столбах. Поводом для такой экзекуции могла быть любая придирка охранников: косой взгляд, недостаточно быстрое исполнение приказа надзирателя.
Австрийский солдат конвоирует заключенных в лагерь Талергоф
Когда узники жаловались на тяжелые условия, комендант Телергофа фон Штадлер отвечал: «Для предателей у меня есть только свинец и штык». Их в лагере действительно частенько пускали в дело. «За малейшую оплошность кололи насмерть. Ежедневно утром лежало под бараками по несколько окровавленных трупов», — вспоминал узник лагеря Александр Маковский.
В лагере регулярно проводились казни. В основном — показательные, без суда и следствия. Цель понятна: запугать, сломать морально не только истощенных, полуживых узников Талергофа, но и всё население Галиции. Включая «украинофилов», хотя они и сыграли в тех событиях роль пятой колонны, выдавая австрийским солдатам православных. Информация о военных преступлениях в Талергофе быстро распространилась и среди балканских славян. Австрийцам и это казалось полезным: они надеялись после победной еще долго держать эти народы в повиновении и страхе. Ставка не оправдалось: всё закончилось поражением в Первой мировой и крахом Австрийской империи. Но еще в начале 1917-го они верили в свой (вместе и во главе с Германией) военный успех. Территория, на которой спали вповалку в поле, была ограничена вбитыми в землю кольями, на которых впоследствии закрепили колючую проволоку. За пределы этой территории выходить запрещалось. Нарушителей охранники закалывали штыками.
Под стать бытовым условиям было и питание. Писатель Василий Ваврик, в то время учившийся в Львовском университете, попал в Телергоф в конце 1914 года. Он так описывал лагерный рацион: «Терпкий хлеб, часто сырой и липкий, изготовленный из отходов самой низкопробной муки, конских каштанов и тертой соломы, красное, твердое, несвежее конское мясо, выдаваемое дважды в неделю по крошечному кусочку, черная вода, самые подлые помои гнилой картошки и свеклы». Причем пользоваться посудой заключенным запрещали.
Бараки лагеря Талергоф
Им не позволяли даже мастерить деревянные тарелки. Ваврику удалось выжить — и донести до потомков правду о мучениках Талергофа. Многим запомнились и его стихи:
Я русин был и русским буду, Пока живу, пока дышу, Покамест имя человека И заповедь отцов ношу.
Но тысячи его собратьев навсегда остались в Талергофе.
Узники умирали от болезней, которые быстро распространялись по лагерю, власти которого не утруждали себя даже минимальными заботами о гигиене. Бывали случаи, когда лагерников насмерть заедали вши. В начале 1915 года в лагере распространялся сыпной тиф, от которого ежедневно умирали по 50–60 человек. Лишь в конце года сколотили больничный барак — но не для лечения, а для сортировки больных. В обязанности медицинских сестер входило каждый вечер, тыкая пациентов палкой, проверять, кто в бараке умер, и обеспечить вывоз трупов. Больным помогали только врачи из числа заключенных.
Галичане против галичан
Австрийские власти поначалу утверждали, что в лагере содержат только шпионов и неблагонадежных. На самом деле туда направляли русинов целыми селами, не исключая детей. Разбираться в политических воззрениях и тем более в связях с разведкой никто не собирался. Причины для ареста были две: национальная принадлежность и приверженность православию. В первую очередь арестовывали священников, учителей и вообще представителей русофильской интеллигенции. Но очень скоро репрессиям стали массово подвергать и крестьян. В 1916 году даже австрийские жандармы уже не говорили о «шпионаже» узников Талергофа: слишком недостоверно это выглядело. Через застенки концлагеря прошли десятки тысяч людей, большинство из которых не имели отношение ни к политике, ни тем более к боевым действиям. Количество жертв концлагеря до сих пор неизвестно: австрийцы считали только живых, казненные и мертвые их не интересовали.
В лагерь попали даже сотни «мазепинцев» — украинцев, которые симпатизировали австрийцам и еще недавно писали доносы на православных русинов. Правда, многих из них после разбирательств выпустили на свободу.
Памятник жертвам Талергофа во Львове
Но гораздо больше было «мазепинцев» среди лагерных надзирателей. И они, выслуживаясь перед австрийцами, не жалели даже родственников, которые попали в Талергоф за подозрение в русофильстве. Галичане убивали галичан.
Война складывалась для австрийцев неблагоприятно. И они решили провести мобилизацию среди молодых и не растерявших силы узников Талергофа. Они стали своего рода штрафниками: попав на фронт, обязаны были носить «позорные значки», их первыми бросали в атаку. Ни наград, ни повышений такие солдаты получить не могли. И все-таки такая фронтовая участь воспринималась как счастье после тех издевательств, которым подвергались узники Талергофа.
Преступление без покаяния
Важно иметь в виду, что до войны, начавшейся летом 1914 года, у России на протяжении двух веков складывались дружественные, нередко союзнические отношения с Австрией. Бывали периоды охлаждения, но они никогда не воевали друг против друга. И в многонациональной Австрии, где жило немало славян, в отличие от других крупных европейских стран, почти не культивировалось национальное высокомерие по отношению к русским. Император Франц-Иосиф был кавалером высших российских орденов. И все-таки они подхватили самую страшную социальную болезнь ХХ века, поверив в свою национальную исключительность.
Император Австро-Венгрии Франц-Иосиф
Лагерь закрыли только после смерти Франца-Иосифа. Его преемник, император Карл I заявил о жертвах галицийского террора: «Все арестованные русские невиновны, но были арестованы, чтобы не стать ими». Общее число русинов, погибших от австрийского террора в годы Первой мировой войны, историки оценивают в 60 тыс. человек. Никто из них не поднимал оружия против австрийцев. Все они были уничтожены только за любовь к русскому языку и приверженность православию. Когда в 1936 году неподалеку от территории бывшего концлагеря строили аэропорт Грац-Талергоф, землекопы нашли и перезахоронили в общей могиле останки 1767 человек. Это лишь часть казненных и замученных в Талергофе. Австрийцы никогда публично не раскаивались в истреблении галичан. Никогда не признавали Талергоф лагерем смерти. Память о мучениках Галиции хранили только их выжившие собратья.
Европа не извлекла уроков из судьбы Австрийской империи, которая, начав с Талергофа, быстро пришла к распаду. Практика массового истребления непокорных народов с размахом проявится в годы Второй мировой. С жертв Талергофа начиналась коричневая чума в Старом Свете.
Только в наше время в России возрождается память о невинных жертвах австрийских душегубов — о русинах из Галиции и Буковины. Уверен, что со временем в России появятся мемориалы, посвященные памяти казненных и замученных православных людей, ставших жертвами первого в Европе концлагеря.
Автор — заместитель главного редактора журнала «Историк»
https://dzen.ru/a/ZtgkuSJxP3ymYvpf
