бутылка gif

Ряд общественных деятелей при поддержке «Ридуса» обратятся в Международный Комитет Красного Креста за разъяснениями ситуации с карателями, плюющими на Женевские конвенции.
Напомним, боевики батальона «Донбасс», ведомые депутатом Семеном Семенченко, известным также как Костя Гришин, открыто используют кареты «Скорой помощи» с красными крестами, вопреки Женевским конвенциям от 12 августа 1949 года.

Как ранее писал «Ридус», в качестве видеодоказательства нарушения международных норм украинскими карателями выступил (очевидно, непреднамеренно) новостной сюжет телеканала «1+1».

В сюжете «Батальон „Донбасс“ удерживает позиции на блокпостах Луганщины» отчетливо виден до зубов вооруженный и экипированный боевик, передвигающийся по территории боевых действий на карете «Скорой помощи» с красными крестами.

Использование машин «Скорой помощи» в военных целях было одним из главных обвинений к Исламскому движению сопротивления ХАМАС в ходе операции «Литой свинец» в секторе Газа в 2008 году. Сегодня осужденные мировым сообществом методы террористической организации взяли на вооружение украинские каратели.

Новостной сюжет, размещенный в YouTube, мгновенно вызвал бурю негодования интернет-пользователей по всему миру:

Ukrainian TV channel TSN publishing video with armed Ukrainian fighter in an ambulance. They don’t even hide their war crimes.



Was für ein ungeniertes Volk. Ab 0:57 ist ein Soldat mit MG zu sehen, der ganz feist in einem innen zum Gefechtsfahrzeug umgebauten Krankenwagen steckt. Und die Kennzeichnung als Krankenwagen mißbraucht. Eine Schande.

«Ридус» незамедлительно связался с руководством Российского Красного Креста с целью выяснить отношение организации к грубому попранию международных норм украинскими военными, однако там пояснили, что не могут комментировать действия, происходящие на территории другого государства — Украины.



Вам необходимо обратиться в Центральный комитет Украинского общества Красного Креста, там прокомментируют действия украинских военных и их соответствие Закону об эмблеме красного креста и местному законодательству. Относительно Женевских конвенций 1949 года — Вы абсолютно правы: эмблема красного креста не может использоваться вооруженными людьми, подчеркнули в Российском Красном Кресте.

«То, что сейчас происходит на юго-востоке Украины со стороны украинских властей — это полное нарушение всех норм и правил, в том числе, ведения войны», — заявил в интервью «Ридусу» член Общественной палаты РФ Георгий Федоров.

По словам правозащитника, так называемая антитеррористическая, а по сути — карательная операция захлебнулась в пытках, издевательствах, необоснованных убийствах, жестокости, в нарушениях конвенций о гуманном отношении к людям, к военнопленным.



Использование «Красного креста» в военных целях, использование карет «Скорой помощи» — это массовое явление. Эта война носит беспредельный характер со стороны украинских военных. Не обращать внимание на это, конечно, невозможно. Но все международные организации и Евросоюз подходят к вопросу по двойным стандартам. Мы видим, что на ежедневные обстрелы Донецка они никак не реагируют.

Военный эксперт Влад Шурыгин отметил в комментарии корреспонденту «Ридуса», что использование карет «скорой помощи» в военных целях — это «еще меньшее из зол»: «Украина называет происходящее не войной, а „антитеррористической операцией“, поэтому закрывает глаза на военные преступления».

Правозащитник Георгий Федоров охотно поддержал предложение «Ридуса» обратиться в международные правозащитные организации, а также в Международный Комитет Красного Креста. Однако он предупреждает: возможно, придется столкнуться со стеной равнодушия:



Я несколько раз бывал на всяческих международных площадках с фактическими документальными подтверждениями преступлений, в том числе, военных, со стороны украинских властей, но там действуют по принципу «Ничего не вижу, ничего не слышу, ничего не скажу».




Тем не менее, «Ридус», как и член Общественной палаты РФ, убежден: факты преступлений украинских карателей необходимо собирать и документировать, потому что рано или поздно нынешняя киевская власть сбросит маску, обнажив свое истинное лицо, и будет выгнана взашей украинским народом. Надеемся, тогда наступит момент просветления, а собранные факты смогут быть материальной основой для международного расследования всех военных преступлений украинских боевиков.

Вот вам сферический портрет нынешних укровоенных. От себя хочется добавить только одно, в СССР в РВСН и ВВС украинцы занимали большую часть высоких чинов. Так что отказ в звании не выглядит правдой. Статья от 17 марта, просто в связи со смертью интервьюируемого снялась необоходимость сохранять его имя в тайне. Он давно не офицер, он террорист.
********
17 марта 2014 года в журнале Expert Online был выложен репортаж Марины Ахмедовой об одной из военных баз, на которой проходили тренировку первые бойцы Национальной гвардии Украины. Там она переговорила с одним из офицеров, просивших не называть его имя. Вчера в фейсбуке Ахмедовой появилась запись, что интервьюируемый офицер был генерал-майором Кульчицким, тем самым, который погиб днем 29 мая в сбитом ополченцами вертолете Ми-8 под Славянском.

Фрагмент статьи с интервью:

*****
Мы с Андреем возвращаемся в Киев на машине, которую прислал за мной высокий военный чин. Андрей пристально смотрит на дорогу, приглаживая рукой коротко стриженные волосы и не переставая меня инструктировать.

— Не спрашивайте, как его зовут и кем он командует. Вы сами должны понимать, какое сейчас время и чем ему разговор с вами грозит. Вы можете написать, что только что были на базе «Барса», но больше ничего такого не пишите. Называйте его просто: офицер.

В кабинете офицера чувствуется пустота. Его кресло пусто. Сам он ждет меня, сидя за столиком для гостей. На столике же лежит его фуражка. Над креслом голая стена, или она кажется такой от привычки видеть в кабинетах на этом месте портреты руководителей и президентов. Сбоку от офицера садится Андрей и почти касается локтем его фуражки.

— Нас всех объединило одно: у нас был очень непорядочный президент, — говорит офицер, этим вступлением объясняя то, что сидит за одним столом с Андреем. — Тупой, необразованный зэк. У вас президент тоже плохой, — добавляет он. — Но он хотя бы офицер с вычищенной биографией. А у нашего биография очень нехорошая. Но когда ко мне пришли и сказали: «Выйди на баррикады и скажи, что ты уволился, кинь клич, чтоб к тебе присоединились другие офицеры», я ответил: «То есть вы хотите из меня предателя сделать? А что потом вы будете со мной делать — с таким хорошим?»

— Что такое предательство для офицера?

— Ну… видите ли… мне очень больно, когда заставляют принимать вторую или третью присягу. Я вторую присягу не принимал на Украине после того, как присягнул Советскому Союзу. Я в себе выработал такую мысль, чтобы как-то жить со всем этим. В первый раз я клялся защищать родину. Родина моя была большая, советская, но потом волею судьбы стала маленькой — Украиной. Я дал присягу народу и до сих пор ей верен. А сегодня… Хотите, я каждый день присягу буду давать? Это когда я был молодым офицером, для меня такое было невозможно.

— И кому вы хотите давать каждый день новую присягу?

— А кому хотите… Хотите — той власти. Хотите — этой. Завтра придет другая — дам другой. Главное, чтобы она не была такой, как предыдущая. Я уже давно не такой принципиальный.

— Как это?

— Как это?! Как это… Вот так это! Но… я считаю, что сейчас мне больше не надо никому присягать. Какой смысл? Я и так служу народу.

— А что вы думаете о тех военных, которые перешли на сторону России в Крыму?

— Я бы не наважився давать присягу другому государству. Зачем другому государству офицер-предатель? Чтобы выбросить его, как использованный мусор? Хотя… ну, наверное, никак я к ним не отношусь. Но вообще считаю, что это измена родине.

— Без оправданий?

— Сейчас все настолько… — он задерживает дыхание, — нечестно, — выдыхает, — что погибать ради этого, может, и не стоит? Может быть… Но хотя, если задуматься… Я долго думал над тем, как в Афгане большинство наших, чтобы не попасть в плен, стрелялись. Когда я был молодым, я думал, что так правильно. Но сейчас думаю: лучше бы сдавались.

— Вы так начали думать после того, как получили свой высокий чин?

— Да. Я сразу поставил себя на место их матерей. Сейчас мне дали в подчинение этих людей с Майдана. И у нас сразу… сильное непонимание друг друга. Они видели во мне врага изначально. Говорят: «Нам ничего от вас не надо, только дайте нам оружие, и мы поедем хоть сегодня, ляжем на границе и будем стрелять по российским танкам». Патриотизм очень высокий, — говорит он, бросив взгляд вбок, на коменданта сотен. — А я сказал: «Вы меня извините, но я не хочу быть начальником похоронной команды. Не хочу на ваших крестах рисовать трезубцы героев…

— Трезубцы небесной тысячи, — поддакивает Андрей.

— …Мне не нужен ваш героизм, если вы будете мертвыми, — продолжает офицер. — Мертвые герои никому не нужны. Моя задача — подготовить вас так, чтобы как можно больше из вас осталось в живых».

— Трудно поверить, что люди с Майдана могли принять от вас эту помощь, — говорю я, — что они стали выполнять ваши приказы. Вы их враг. И за право ненавидеть вас они, кажется, заплатили кровью?

— Я видел, что они меня ненавидят и считают врагом. Но никто ведь не знает, с какими мыслями я живу…

— С какими мыслями вы живете?

— Всю Украину объединило то, что ее президент был жуликом и обормотом. Да, мы охраняли этих жуликов… Выполнять свою работу морально было очень тяжело. Но я стоял на страже закона. Я понимал, что у нас нет одного лидера и мы стопроцентным голосованием никогда не выберем себе нового президента. Значит, другого пути не было… Нас, офицеров, вывели туда, на Грушевского — стоять в шеренге. А раз мы туда пришли, полковники не будут прятаться за солдатами, чтобы вы, журналисты, опять все перекрутили. Я скомандовал встать впереди срочников. А сам, чтобы никто ничего не бзикал, вообще вышел вперед. Мне позвонили друзья: «Это ты там стоишь?» — «Я. А это вы колеса там подкатываете?» — «Мы». — «Слышь, убери вправо немножко, чтобы дым на нас не шел».

— Вы уж меня простите… но сейчас все так говорят. А чтобы вы говорили, не поменяйся власть?

— Очень сложно мне самому понять, что бы я говорил… Вы сейчас напишете, что я сказал, и для меня это будет полный звиздец. Вы можете всего этого не писать? Я вам рассказал правду, но вы же сами знаете, какая она — правда.

— Ни у кого уже нет сомнений, что в Крыму проголосуют за присоединение к России. Это может послужить толчком к началу войны? — спрашиваю я, и Андрей дергается.

— Вы не можете задавать такие вопросы военному, — говорит он. — Он может только выполнять команды главнокомандующего.

— Мы же все понимаем, — нехотя произносит офицер, — что ваш президент безбашенный. Ваш президент плохой. Вы согласны?

— Она этого не скажет, — останавливает его Андрей. — Она уже заявила на базе «Барса», что у нее принцип — не ругать свою страну в нашем присутствии.

— А мы, значит, можем своего ругать? — с осуждением смотрит на меня офицер. — Вы боитесь Путина.

— Пусть будет так, — отвечаю я.

— Скажите правду, если хотите, чтобы мы были с вами откровенны, — настаивает офицер.

— Правда в том, что вас здесь, вооруженных мужчин, много, а я среди вас женщина, и я одна. Легче всего сейчас сказать, что наш президент плохой, чтобы сделать вам приятно и расположить к себе. Но я считаю, что подобная критика возможна только внутри страны. Там меня не затруднит сказать, что я думаю о Путине. Но не здесь и не сейчас.

— Мне нравится эта позиция, — соглашается офицер. — Тогда говорим дальше… У Путина сейчас высокий рейтинг за счет того, что он поднял армию. Армия ему сейчас создает имидж. Но скоро у вашего президента рейтинг упадет очень сильно. Украинцы — хорошие воины. Трудно сказать, какую тактику мы выберем. На войне любая хороша. Лишь бы наши солдаты оставались живы, а ваши погибали. На дуэли мы драться точно не собираемся, но мы будем мочить вас в сортирах. И на вашей территории тоже. В ход будут пущены все средства. Будут рваться ваши вокзалы. А что вы на меня так смотрите? Не надо на меня так смотреть. А вы зачем к нам пришли? Путин эту войну не выиграет, и он это поймет, как только начнет вести военные действия. И мне все равно будет, кого из вас убивать: мирное население, немирное. Почему я должен вас жалеть? А вы не хотите маму мою пожалеть?

— Что может стать поводом для начала боевых действий с вашей стороны? Присоединение Крыма к России, например?

— Он не может отвечать на этот вопрос, — снова дергается Андрей. — Кто будет объявлять результаты референдума? Там распущен парламент.

— Я военный человек, — говорит офицер. — И если завтра надо будет воевать, я буду воевать. Если вы думаете, что русский сапог будет ходить по Украине, то… он не будет ходить. Если вы вдруг посчитаете Крым российским, я не исключаю, что там начнется подпольная террористическая деятельность. Я не верю в то, что нас будут спасать Америка, Европа или Англия, — они, напротив, сделают все, чтобы мы между собой воевали. Просто я не понимаю Путина… Почему он такой баран? Почему вместо того, чтобы укреплять отношения с Украиной, он пытается поставить нас на роль меньшего брата? Он считает, что, унизив украинский народ, он может стать великим самодержцем… Слухаю, товариш главнокомандуючий, — поднимает он тонко завибрировавшую телефонную трубку. Из нее отчетливо слышен голос. Офицер показывает мне руками — закрыть уши. Я закрываю уши.

— Я наблюдала за бойцами сотни, — говорю я, когда он кладет трубку на стол. — Они недисциплинированны, и они не перестали вас ненавидеть. Вы думаете, что сумеете воспитать из них настоящих солдат?

— Я сам, когда пришел двадцать лет назад в армию, был нахрапистым и… — начинает Андрей.

— Вы не приходили в армию с Майдана, — останавливаю я его. — А бойцы сотни считают, что они свергли режим.

— Я сделаю все, чтобы они стали хорошими солдатами, — говорит офицер и придвигается ко мне. Ставит локти на стол и не мигая смотрит мне в глаза. — Я уже показывал им, как вас надо убивать. Я уже сказал им: «Ребята, так воевать нельзя. Москали вас всех передушат». У нас будет много героев, но не посмертных. И я благодарен Советскому Союзу, что он научил меня военному делу. Я был хорошим советским офицером. А опыт в Афганистане показывает: это они с Майдана герои, но в условиях реальной войны это беспомощные дети. Они сразу будут липнуть к командиру, который будет четко и уверенно отдавать им команды.

— О чем вы говорите? Вы же видели этих людей, три месяца отстоявших на Майдане. Они изможденные и истощенные, — не сдаюсь я.

— Они только что прошли медкомиссию! — говорит Андрей.

— А Матросов был сильным?.. Послушайте меня… Я родом из тех мест, где до пятьдесят шестого воевали. Мой дедушка отсидел восемь лет, — офицер берет со стола ручку, рисует в открытом блокноте восьмерку, обводит ее много раз и дырявит. — А другой дедушка дошел до Берлина. А я всю жизнь думаю: кто из них был прав?

— А все были правы, — говорит Андрей, — и тот и другой. Время было такое…

— Сердце офицера какое? — спрашиваю я.

— Твердое, — отвечает офицер.

— У нас был Беслан, — говорю я, — у нас была масса других терактов. Террор — это черное зло. Объясните мне, как вы, бывший советский офицер, можете сейчас сидеть вот так, смотреть мне в глаза и оправдывать терроризм?

Офицер моргает, опуская на глаза светлые ресницы. Когда он их открывает, они из серых становятся синими.

— А что мне делать, скажите вы мне? Я вас не должен убивать, потому что вы — что?

— Люди.

— А мы?

— И вы.

— Ну так скажите своему Путину, пусть выстраивает с нами дружеские отношения. А иначе мы будем отравлять вам колодцы. Мы насыплем вам какую-нибудь гадость в водопровод. Мы будем истреблять вас в сортирах. Я буду делать это. Я буду хладнокровно вас убивать. Я буду посылать бойцов, я сам не пойду. Вы же нечестно себя ведете. Когда вы говорите, что отдали нам Крым, вы же умалчиваете, что взамен получили Белгородскую область.

— Я поняла, зачем вы меня позвали. Вы хотите через меня донести это послание до России. Так ведь? — спрашиваю я.

— Так, вы догадались. Да, я хочу, чтобы вы нас боялись.

— Но проблема в том, что вы не внушаете страха. Я знаю, что ничего этого вы делать не будете, — говорю я, вставая.

— Сядьте!.. Посидите еще. Давайте поговорим. Хм… Большинство офицеров помешаны на своей службе. В девяносто втором я вернулся на Украину. Я не хотел уезжать, я правда был хорошим офицером. Меня трижды посылали на получение досрочного звания, и трижды мне отказывали. Знаете почему? — он щелкает колпачком ручки. — Потому что я украинец.

— Это сильно отразилось на вашем сердце?

— Конечно же… А потом мне посоветовали: ты поставь две бутылки коньяка, а мы напишем, что ты русский, и через две недели у тебя уже будет звание. А знаете, сколько стоили две бутылки коньяка? Двадцать рублей. А знаете, какая у меня была зарплата? Пятьсот рублей.

— Вы согласились, чтобы написали: вы русский?

— Не-е-ет… Меня спросили: «Чего ты хочешь?» Я ответил: «Я хочу домой. Туда, где мне будут присваивать звания». Я вернулся. Моя зарплата была двадцать семь долларов. Наступило лето, а у жены вообще не было летней одежды. Мы пошли на рынок, она выбрала себе шелковую блузку, и мне тоже она понравилась. Я отдал всю… всю свою зарплату, — он снимает локти со стола и отодвигается от меня, прикрыв глаза. — Она шла сначала молча, потом как заревет. «Ты чего?» — «А как мы жить будем?» …Мне сейчас звонят мои… русские офицеры: «Ну, что вы там собираетесь делать?» — «Да мочить вас собираемся!» Смеются: «Ну, ты, брат, даешь!»
*****

Урок математики вна Украине

Давайте вспомним, с чего вообще начался весь нынешний бардак в соседней стране. Правильно - с вопроса евроинтеграции. Но гении политики и экономики в своем стремлении осчастливить народ Украины стать частью Европы (со всеми оттуда вытекающими последствиями) - слегка подзабыли, что изначально термин "интегрирование" - сугубо математический, относится к математическому анализу и все такое.

Не вдаваясь в теорию, чтобы не перезагружать читателя - использую лишь цитаты с Википедии, из раздела "Методы интегрирования".

Для затравки возьмем самое начало статьи, где написано дословно следующее: "Зачастую выразить интеграл в элементарных функциях невозможно."

Переводя на современный русский язык и соотнося с украинской реальностью - "вы,конечно, можете попробовать евроинтеграцию... Но никто ничего не гарантирует". Так оно в итоге и получилось.

Теперь попробуем поближе познакомиться с методами интегрирования, которые применяются в математике и посмотрим, можно ли какой-то из них применить в современной геополитике и макроэкономике.

Метод первый - непосредственное интегрирование.

Говоря простым языком - в результате применения этого метода Украина должна путем несложных и понятных преобразований стать эуропейской страной. Признаки таких стран всем известны (тотальная толерастия, тотальное же заглядывание в рот лидерам ЕС и США и т.д.). В данных конкретных условиях метод неприменим, поскольку изначально ни у кого из вышеупомянутых лидеров не было цели заполучить Украину в состав ЕС. Правда, не всем украинцам это было понятно - ну, впрочем, кого их мнение когда-либо интересовало...

Метод второй- подведение под знак дифференциала. В Википедии пишут, что он эквивалентен методу замены переменной, как описано ниже. Однако, лично мне пока что представляется, что вместо слова "дифференциал" - нужно было использовать слово "пиздец". Как-то оно больше соотносится с реальностью, что ли...

Метод третий - метод замены переменной (он же - метод подстановки).

Он заключается во введении новой переменной - то есть подстановки. Вот уж что есть, то есть - подставили "западные благодетели" Украину капитально. Насмерть поссорили с Россией, активно поучаствовали в развале экономики, почти ничего из обещанного не предоставили... А "замена переменной" в данном случае, как мне представляется - выразилась в замене законно избранного президента сначала на быдлохунту, впоследствии - на другого президента, который, как минимум, не лучше свергнутого, а как максимум - в разы хуже. И опять приведение к "табличным" вариантам не удалось. Видимо, переменная для подстановки изначально была выбрана неверно, а может с преобразованиями чего намудрили... Шутка ли - почти высшая математика...

Четвертый метод, который могла бы попробовать Украина - это интегрирование выражений, состоящих из синусов и косинусов, причем во всяких там степенях и прочих прелестях. Тут уж точно без бутылки не разберешься - поэтому и не будем его рассматривать, все равно он не был использован ни раньше, ни сейчас, и вряд ли найдется кто-то, способный сделать это в будущем. Кстати говоря - в этом методе также используются различные подстановки - поэтому как нефиг делать все может случиться, как в варианте 2, который уже опробован, и не дал результата.

Пятый метод - это интегрирование по частям. Хмм, где-то я это уже видел... Ах да - бывшая Югославия. Сначала раздербанили нормальную страну на крошечные кусочки, но все такие независимые-независимые... А потом вдруг, не знаю, с какого перепугу - все эти кусочки внезапно решили евроинтегрироваться. Украине такой вариант вряд ли светит - ну если только она решит евроинтегрироваться без Юго-Востока, добровольно от него отказавшись... На данный момент этот сценарий практически нереален.

Остались у нас два варианта - это интегрирование рациональных дробей и интегрирование рациональных функций. Первый вариант опять-таки предполагает разделение и упрощение подынтегрального выражения (да, тут внезапно вспоминается Юлий Цезарь с его коронным "Разделяй и Властвуй"). Исполнение нереально по причинам, изложенным в методе №4 данного поста. Последний вариант требует использование какого-то алгоритма Риша. Понятия не имею, кто такой Риш, что он за алгоритм придумал и так далее - но судя по тому, что он в статье не приводится (есть только ссылка на системы компьютерной алгебры), видимо это тоже что-то запредельное, и в нынешней украинской ситуации не реализуемое.

Подводя итоги, можно сказать, что методами, описанными в классической теории - проинтегрировать Украину в Эуропу не удастся. То тут не так, то там не то...Может быть потому, что нужно применять другие методы - предназначенные для иррациональных вычислений? Вариант интересный, потому что Украина - тот еще ящик Пандоры, сюрпризов внутри - как у дурака фантиков. Но тут тоже надо аккуратно - потому что велик шанс сделать из иррациональной Украины и вовсе мнимую - а это даже не на ноль помножить, это во много раз хуже.

Ну и последнее, что я хотел бы сказать - возможно, вся проблема в том, что €-интеграция с использованием $-аргументов просто физически невозможна?... И именно поэтому в итоге получаем результат, написанный на доске?...

И снова Бабай!)) Супер-звезда Юго-Востока!

Для С.Бандеры из Донбасса с любовью!

висит в новостях на мейл.ру.
я тихо офигеваю со страны в которой живу.

Лавров о Порошенко: - "Въезд закрыт"
Въезд Порошенко в Россию закрыт
Глава Российского МИДа Сергей Лавров недвусмысленно дал понять, что въезд в Россию для Порошенко закрыт. Лавров напомнил, что по итогам самопровозглашенных выборов OBSE призвала Порошенко использовать свое новое должностное положение для налаживания диалога с Юго-Востоком и призвали отказаться от ярлыка «террорист».

Вместо этого, заступивший на вахту после Турчинова олигарх, начал кровавую бойню в Донецке, расстреливая город при помощи авиации


Персона Нон Грата ?