Ура патриот

phi8990

Какое же вы стадо! Вам опять сунули предмет гордости. Вы не видите что вокруг?

Ukr2014

Теперь у ватников есть событие на которое они будут дрочить десятилетиями, живя в грязи как свиньи.

Почему невозможно спасти Украину

Фрау Германия подходит к пани Украине и спрашивает:

― Пани Украина, а вы работать собираетесь? Чего вы на диване лежите?

― А зачем мне работать? Меня госпожа Россия триста лет содержала, а теперь вы содержать будете…

Русский народный интернет-прикол

С самого момента государственного переворота в Киеве некоторые украинские русские в буквальном смысле требуют от России вмешаться, снести к чертовой матери нацистскую хунту, избавить страну от внешнего управления и помочь Украине окрепнуть экономически. Справедливости ради стоит отметить, что и на территории России местные и приезжие (некоторые бывшие граждане Украины) «гиганты мысли» требуют от российского руководства того же самого.

То есть эти товарищи требуют от России ни много ни мало заново подарить Украине суверенитет. Почему? Да потому что «Россия должна», и всё тут. О том позорном факте, что Украина сама, без помощи извне, не в состоянии вернуть экономическую и относительную политическую независимость, украинские русские предпочитают молчать. Обидно же. Поэтому и повторяют надоевшую мантру про то, что «Россия должна».

А хоть кто-нибудь из россиян, выступающих за вышеописанное, задумывался, во сколько это обойдется экономике России? При этом ни о каком воссоединении или хотя бы экономической интеграции Украины с Россией речь не идет. Просто-напросто особо ушлая часть украинской «элитки» требует от России вернуть нэньку в то политическое и экономическое состояние, в котором та пребывала до 2013 года, за российский счет. А когда благодаря России финансовое положение выправится, и Запад перестанет на каждом шагу раздавать политические подзатыльники, можно будет заново, на более благоприятных для Украины условиях, начать приятный процесс евроинтеграции. За российский счет.

Для начала следует определиться, а что же это означает «спасти Украину»? Возьмем за основу две реперные точки: восстановление экспортного потенциала до уровня 2013 года и значительное сокращение дефицита бюджета. Ведь этого же требуют от России некоторые украинские эксперты и политические деятели, не так ли? В случае Украины именно эти два параметра являются определяющими для восстановления условного экономического суверенитета государства. От холуйской ментальности и слепого раболепия перед Западом украинскую «элитку» и остальное население это, безусловно, не избавит, но хотя бы подарит возможность в момент стояния навытяжку перед белыми господами держать голову немного выше.

Та часть элиты Украины, которая требует от России экономических «ништяков», уверяет, что при соблюдении выдвигаемых ею требований (да-да, именно требований!) незалэжная экономически восстановится в течение пяти лет. Да, дорогие читатели и комментаторы, это полнейший бред. Но все-таки возьмем этот откровенно популистский срок за основу, чтобы наглядно показать тем россиянам, что выступают за «наведение порядка на Украине», в какие баснословные деньжищи этот бред может вылиться. Я не буду в данной статье освещать всякие мелочи, пройдусь только по основным цифрам. Поверьте, для наглядности картины этого более чем достаточно.

Расходы, которые в случае «наведения порядка» понесет Россия, делятся на две категории: затраты на восстановление экономики и частичное содержание незалэжной в течение пресловутых пяти лет. Да, Россия будет вынуждена содержать нэньку и финансово поддерживать ее государственность, пока, так сказать, «Украина идет по пути восстановления».

Для начала Россия будет вынуждена с помощью либо льготных кредитов, либо вообще дотаций покрывать бюджетный дефицит Украины, а он на данный момент составляет, по утверждениям самих украинцев, 22 миллиарда долларов. Это те самые заемные средства, что будут составлять основу бюджета на 2021 год. Умножаем на пять лет и получим 110 миллиардов долларов. А почему обязательно 22 миллиарда ежегодно, спросит читатель? Может, в 2022 или 2023 году сумма вливания в украинский бюджет будет меньше? Скорее всего, нет. За такой короткий срок, если принять во внимание украинские реалии, существенно повысить доходную часть бюджета будет крайне сложно. Мы с вами и так приняли на веру откровенно популистское и бредовое заявление условно пророссийской части украинской элиты о том, что «через пять лет все будет хорошо».

Чтобы пополненный российскими деньгами украинский бюджет чувствовал себя хорошо и обеспечивал более-менее эффективное функционирование государства, необходимо избавить его от крупных кредитных выплат. Потому что, к примеру, размер кредитных выплат, которые Украина должна будет произвести в 2021 году, по данным украинского Министерства финансов, составляет 15,6 миллиарда долларов. Смекаете? Если не дотировать кредитные выплаты Украины, то и бюджет нет смысла наполнять, поскольку львиную долю российских вливаний будут сжирать эти самые кредитные выплаты. А всего за пять предстоящих лет Украина должна будет произвести обязательных выплат на сумму более 60 миллиардов долларов! Догадываетесь, за чей счет будет этот банкет в случае «наведения порядка»?

Теперь перейдем к экспорту. Чтобы вернуть «экспортные достижения Украины времен Азарова», нужно, согласно заявлениям украинских «энтузиастов», нарастить украинский экспорт в Россию до 20 миллиардов долларов в год. Сейчас, на секундочку, он составляет всего 3 миллиарда долларов. То есть российский производитель должен «поделиться» своим внутренним рынком с производителем украинским на целых 17 миллиардов долларов. Чем это грозит России? Сокращением производства отечественных предприятий на те же самые 17 миллиардов долларов в год. При таком сокращении российский бюджет потеряет примерно 4 миллиарда долларов в год от недобора только НДС и налога на прибыль. К тому же российская казна потеряет еще 2 миллиарда долларов от отмены ввозных пошлин для украинских товаров. Об этой милости, как и об одностороннем снятии санкций со всех украинских предприятий, незалэжные небратья постоянно канючат уже не первый месяц.

Но это еще не все. 17 миллиардов долларов ― это 1,309 триллиона рублей. Средняя производительность труда в России на 2019 год составляет 103 миллиона рублей в год на одного рабочего. То есть спад производства в пользу Украины на 17 миллиардов долларов приведет к сокращению 12 700 российских рабочих мест, что уже очень плохо, я бы даже сказал, граничит с трагедией. В данный кризисный период безработица ― это надолго, количество рабочих мест и так падает из-за коронавируса. Сокращение рабочих мест, в свою очередь, нанесет ущерб в виде неуплаченного подоходного налога (13 процентов), пенсионных отчислений (22 процента), фонд социального страхования (2,9 процента) и медицинского страхования (5,1 процента). Всё вместе составляет 43 процента от заработной платы этих же самых 12 700 россиян. Если взять официальную среднемесячную зарплату по России в размере 46 965 рублей, умножить ее на 12 и получившуюся сумму умножить на 12 700, получим 7,157 миллиарда рублей. Сорок три процента от этой суммы составит 3,08 триллиона рублей, или же 40 миллионов долларов.

Ничего так, поделились внутренним рынком с «братушками», да? Импорт увеличен на 17 миллиардов долларов, целый перечень отечественных предприятий потерял огромный сбыт на внутреннем рынке, имеем 12 700 потенциально безработных россиян, общий налоговый недобор более чем на 4 миллиарда долларов ежегодно и пошлинный недобор в размере двух миллиардов долларов. Зачем нам такое «счастье»? Тем более что рабочие места в промышленном секторе в конце девяностых и на протяжении всех нулевых создавались с огромным трудом, а 12 700 рабочих мест ― это вам не баран чихнул.

Идем дальше. Для того чтобы успешно и в срок экспортировать произведенную продукцию, необходимо обладать четко функционирующей инфраструктурой. А этим Украина на данный момент похвастаться не может. Известны случаи в 2016 и 2017 годах, когда незалэжная срывала экспортные поставки своей сельскохозяйственной продукции за рубеж только потому, что не могла элементарно в срок доставить ее до портов, настолько «убиты» на Украине автомобильная и железнодорожная сети. В конце 2018 года экс-заместитель министра инфраструктуры Украины Виктор Довгань оценивал необходимую для модернизации всей инфраструктуры Украины в 50 миллиардов евро. На 2020 год эта сумма, по мнению украинских и западных экспертов, составляет уже 100 миллиардов евро, то есть примерно 120 миллиардов долларов. Из этих 120 миллиардов примерно 50 приходится на инфраструктуру, связанную с бесперебойным осуществлением экспортных поставок: ключевые железнодорожные ветки, сортировочные станции, логистические центры, стратегические автомагистрали, порты и прочее.

Согласно заявлениям того же Азарова, на момент 2013 года экспорт в Россию составлял 44 процента от валового. Тогда можно допустить, что стоимость реконструкции инфраструктуры, необходимой только для увеличения экспорта в Россию (пытаться увеличить экспорт в Европу все равно бесполезно) составит примерно 20 миллиардов долларов. Грубо, конечно, но, для того чтобы примерно прикинуть, и такой подсчет достаточен. Догадываетесь, у кого украинцы попросят эти 20 миллиардов долларов? Они их неизбежно попросят, ведь без реконструкции и отладки инфраструктуры даже при наличии произведенного товара планово осуществлять регулярные экспортные поставки будет почти невозможно. Частные российские инвесторы такую сумму не потянут однозначно, да и вряд ли кто-то из частников пожелает вкладываться в Украину, помня о том, как имущество «дочек» российских компаний в 2014 и 2015 годах внаглую дерибанила украинская хунта, прикрываясь «возмущенным народом» в лице националистических проститутов.

Так что отдуваться вновь будет российская казна и какой-нибудь условный РФПИ. А это живые деньги российских налогоплательщиков, заработанные тяжким трудом. Спрошу еще раз, дорогие сограждане, оно вам надо?

Но и на этом эпопея с украинским экспортом в Россию не заканчивается. Все дело в том, что для успешного выполнения экспортного плана в 20 миллиардов долларов многие украинские предприятия требуют модернизации. Не говоря уже о том, что некоторые вообще придется открывать заново. Российская промышленность за несколько лет ушла в такой глубокий отрыв, что украинская продукция на внутреннем российском рынке вообще не сможет с ней конкурировать ни по цене, ни по качеству. Общая сумма, необходимая для модернизации украинской промышленности, оценивается украинскими экспертами в 150 миллиардов долларов. Похоже на правду, ведь на момент 2013 года она уже переваливала за сотню. И сколько из этой суммы приходится на предприятия, ориентированные на экспорт в Россию? Искусственно занизим этот показатель, предположим, что всего 30 процентов. Это примерно 45–50 миллиардов долларов. Кто даст украинцам эти деньги? Европа? Да ну бросьте. Китай? Да ладно. Надо сначала за «Мотор Сич» ответить, а потом уже деньги просить. С китайцами, как, впрочем, и с западниками, того, не забалуешь. Украинские «энтузиасты» безо всяких шуток уповают на российский бюджет.

И что же у нас в итоге вышло? Расходы на финансирование иллюзии украинской государственности в течение пяти лет, пока Украина семимильными шагами «идет к восстановлению», составят 170 миллиардов долларов: 110 ― на покрытие огромнейшего дефицита бюджета, 60 ― на покрытие государственных долговых обязательств. При этом российские инвестиции в инфраструктуру и модернизацию предприятий Украины за пять лет должны будут составить 20 и 50 миллиардов долларов соответственно, то есть еще 70 миллиардов долларов. Итого только очевидные, лежащие на поверхности расходы составят примерно 240 миллиардов долларов. На самом деле цифра не такая уж и фантастическая. Согласно расчетам западных экономистов, которые они проводили еще в 2017 году, сумма, которую в течение десяти лет необходимо вложить в украинскую экономику «для достижения полной макроэкономической стабильности и перезапуска украинской экономики», составляет полтриллиона долларов. То есть по пятьдесят миллиардов долларов ежегодно. Повторюсь, это расчеты 2017 года!

А что получит Россия? Недобор в бюджет объемом более 6 миллиардов долларов, 12 700 сокращений рабочих мест в промышленном секторе, увеличение импорта на 17 миллиардов долларов (около 8 процентов от общего объема импорта) и, самое главное, отток огромной суммы в размере 240 миллиардов долларов из российской экономики в чужую. На эти деньги можно несколько крупных инфраструктурных проектов в Сибири и на Дальнем Востоке реализовать!

Но повторюсь, это только то, что лежит на поверхности. Неизбежно будет подниматься вопрос о поставке энергоносителей по заниженным ценам, а также о дополнительной загрузке украинской транзитной трубы в ущерб «Северному потоку ― 2» или «Балканскому потоку». «Газпром» неизбежно утеряет часть запланированной выручки, а ситуация с ценами на энергоносители из-за коронавируса и так не очень благоприятная.

Также украинские небратья слезно просят Темнейшего о том, чтобы российские производственники ослабили свой натиск на внешних рынках и перестали, как шелудивую дворнягу, вышвыривать Украину с египетского и саудовского рынков. То есть опять рынками поделиться, только уже внешними, недавно с огромными трудами завоеванными.

Необходимо также отметить, что некоторые эксперты, в частности Ростислав Ищенко, указывают на то, что если Россия вознамерится «наводить порядок на Украине», то чисто денежными вливаниями дело не ограничится. Украинские социально значимые министерства и ведомства находятся в таком плачевном состоянии, что России придется отправлять на Украину медикаменты, медицинское оборудование, а также специализированную автомобильную и прочую технику, дабы государственные учреждения могли в бесперебойном режиме функционировать.

Но и на этом братская помощь российского государства не заканчивается. Россия должна будет озаботиться отправкой на Украину медиков, которых на Украине дефицит размером в шестьдесят тысяч душ, и управленцев разного уровня. А вы как хотели? 240 миллиардов долларов ― это вам не хухры-мухры. Эффективность и назначение платежей должны будут контролироваться российскими представителями. Если просто отдать их украинцам, то они их тупо растащат и будут требовать добавки.

И эти самые медики и управленцы должны будут работать в очень враждебной среде, где на каждом шагу их могут избить, покалечить или вовсе убить. То есть российских служащих, несущих благо украинскому государству и народу, нужно будет охранять от этого самого «великого и мудрого» украинского народа с помощью какого-никакого военизированного охранного контингента. При этом укроСМИ из каждого утюга будут орать о «сидящих повсюду русских оккупантах».

Ну что, господа эмо-патриоты и особо сочувствующие, вы хотите таким образом и такой ценой оказывать «братскую помощь»? Я ― нет. Я как законопослушный гражданин и налогоплательщик не желаю вкладывать ни единого цента из 240 миллиардов в украинскую экономику и категорически против сокращения даже одного рабочего места в пользу Украины, а не то что 12 700. Не говоря уже о том, что посылать на территорию гуляйполя медиков и толковых управленцев, подвергая их жизнь и здоровье серьезной опасности.

Читатель может меня спросить, а по какому поводу ты, собственно, так разбушевался-то, а? Дескать, к чему все это словоблудие? Мы и без тебя всё прекрасно понимаем. Да, не спорю. Некоторые комментаторы вышеприведенные цифры и возможные статьи расходов России в случае оказания «братской помощи» Украине в своих комментариях неоднократно приводили. Но это были отдельные фрагменты, а не полная картина. Я разъясняю все это не для понимающих, а для тех россиян, что хотят «навести порядок и помочь братскому народу». Я пытаюсь показать «господам сочувствующим» и некоторым ура-патриотам весь масштаб и грандиозность затрат, которые Россия неизбежно понесет, если российское правительство прислушается к их безумным воплям. Раскладываю по полочкам всё это именно сейчас потому, что с территории незалэжной поступают тревожные звоночки от условно пророссийских политических сил.

На Украине разразился бюджетный кризис в качестве острой приправы к кризису конституционному. Европа и МВФ денег Украине пока не дают, а если и дадут, то сумма будет в размере миллиарда долларов с небольшим хвостиком. Это на две недели полноценного функционирования украинского квазигосударственного недоразумения. Китай до прояснения дела с «Мотор Сич» никаких денег не даст. Ввиду всего этого украинские условные оппозиционеры стали кивать на Россию, как недавно кивали на тот же самый Китай.

В российском экспертном сообществе давно ходит шутка о том, что Медведчук и Погребинский понимают словосочетание «добрососедские отношения» по-своему, «по-украински». То есть это когда Медведчук приезжает в Кремль, показывает огромную портянку «хотелок», и Москва всё это послушно выполняет. А если Россия вдруг вздумает выдвигать ответные требования, то это уже не добрососедские отношения, а «наступ на україньську самостiйнiсть».

В контексте вышеизложенного хотелось бы сообщить читателю, что после того как Путин и Мишустин сняли санкции с трех украинских предприятий, хавальник украинского экспертного сообщества раззявился так, что для его закрытия потребуется промышленный пресс. Украинцы уже хотят не только реанимировать «Антонов» за российский счет, но уже успели размечтаться о ежегодном выпуске 20 тысяч ж/д вагонов для добровольно-принудительной продажи в Россию. В свою очередь, покупать российскую вакцину они уже не желают. Еще чего «русня» удумала! Покупать! Пусть «Рашка» предоставит «великому и мудрому» украинскому народу технологии производства, а Украина не только собственное население провакцинирует, но и заработает на продаже российской вакцины на внешних рынках. Это не шутка, они это озвучивают, причем не только на экспертном уровне, но и на уровне руководства условно оппозиционных партий! Ну и окончательно меня «добила» одна дискуссия в украинском ток-шоу, где они обсуждали извечный украинский вопрос «У кого бы взять крупную сумму денег так, чтобы он не попросил никаких политических уступок»? Подразумевалась Россия, поскольку, повторюсь еще раз, Китай недвусмысленно Украине отказал. Это красноречиво доказывает, что мои опасения имеют под собой конкретные основания. И мои вышеизложенные, хоть весьма и весьма приблизительные, расчеты просто необходимо довести до тех патриотичных и сердобольных россиян, что горят желанием «помочь украинским братьям». У украинских братьев, как оказалось, нехилые такие себе аппетиты, это наглядно демонстрируют заявления условно умеренных экспертов на различных псевдоэкспертных брифингах и ток-шоу.

Я еще раз хочу акцентировать внимание ура-патриотов и особо сердобольных на том, что украинские карманные эксперты, словно гурманы, сидящие в дорогом ресторане за столом с огромным депозитом, озвучивают целый перечень экономических уступок и преференций, которые Россия должна Украине предоставить. А лидеры условно оппозиционных партий, посредством постановочных интервью на своих карманных телеканалах, намекают российскому руководству, что они на эти преференции и уступки всерьез рассчитывают.

Необходимо, чтобы сердобольные господа и ура-патриоты убедились в том, что Украина ― это не брат, а опустившийся донельзя дальний родственник-алкоголик. Вы можете привести его к себе в дом, отмыть его своим шампунем и сбить с него вонь, выкинуть его вонючую одежду и дать новую. А он вместо благодарности, глядя на вас мутными от выпитой сивухи глазами, потребует 20 тысяч рублей в придачу, поскольку изволит продолжать банкет в близлежащем кабаке.

Пусть сочувствующие россияне поймут, что если Россия будет постоянно вытирать грязную украинскую пятую точку, то «великий и мудрый» ничему не научится, так и будет плясать по майданам. То есть вложенные деньги большой пользы украинской экономике и украинскому народу не принесут, за исключением некоторых «достопочтенных» его представителей. В свою очередь, российская экономика будет без толку перенапрягаться в течение нескольких лет, отнимая от себя инвестиции, тем самым сокращая благосостояние всех россиян. Не в коня корм. По моему глубокому убеждению, украинская «элитка» заслуживает того, чтобы остаться с носом и впоследствии быть повешенной на столбах. А большинство граждан незалэжной должно страдать, причем не один год, чтобы в их жалком подобии мозгов отложилась хотя бы одна извечная истина, что «ломать ― не строить». Это будет очень полезное и исцеляющее страдание, так сказать, страдание во благо.

Да и потом, зачем, собственно, Кремлю финансировать враждебное себе квазигосударственное образование? Я глубоко убежден, что в ближайшей исторической перспективе Россия вернет себе свои юго-западные земли вместе с определенным числом вменяемых соотечественников и что приблизительно те же самые деньги, если не больше, во вновь обретенные территории придется вкладывать. Но это будут инвестиции уже в свои территории и на своих условиях.

Анатолий Урсида: http://alternatio.org/articles/articles/item/86424-pochemu-nevozmozhno-spasti-ukrainu

Год назад это звучало бы как анекдот...

ЗЫ: Только ЮАР согласилась в долг отсыпать. Остальные уже не такие дураки.

Чеченский политолог Ислам Сайдаев: Если бы русские танки в 2008-м вошли в Тбилиси, не было бы сейчас проблем с Киевом

Пропавший без вести советский танкист и Гудериан

Никто не знает его имени. О нем известно только одно – он был танкист. И еще – он совершил подвиг.

Я побывал в Германии, долго искал, кто бы мог рассказать о нашем соотечественнике, и все же нашел.

Полигон Ордруф находился на юге Германии. Обычная сельская местность: ярко-зеленые поля, темные рощи и перелески, желтые проселочные дороги, все это постепенно поднимается и переходит в горы Тюрингенвальд, поросшие лесом.

Мы стоим на шоссе около автомобиля, на котором приехали. Свежий ветерок холодит нам лицо. Мы – это я и старый немец Шульц Шлемпфер. Он так стар, что дряблые сморщенные щеки его вибрируют, как мембраны, даже когда он молчит. Я разыскал его и попросил приехать сюда, чтобы услышать на месте, как это происходило.

В 1943 году все здесь выглядело иначе, деревенская эта местность представляла собой таинственный полигон, на котором опробовались новые виды вооружения для гитлеровской армии.

В те годы Шульц Шлемпфер был не таким сморщенным и бессильным. Он служил в полигонной команде, был, наверное, исполнительным и бравым, носил военный зеленый мундир с когтистым орлом на груди и с бляхой из белого металла на ремне – на бляхе было написано «Гот мит унс!» – «С нами бог!». Шлемпфер был очевидцем того необыкновенного дела, ради которого мы сюда приехали. Старик плохо говорил по-русски, да к тому же еще шепелявил, мокро плюхал дряблыми губами:

– Мы имели тот ден испытаний новый кароший пушка для борьба против танк, – начал Шлемпфер.

…В те дни фашисты задумали взять реванш после потрясающей Сталинградской катастрофы. Они готовили сюрприз для нашей армии – «тигров», «пантер», «фердинандов». Но фашисты хорошо помнили и о великолепном советском танке «Т-34». Наша стремительная тридцатьчетверка так много причиняла им неприятностей, что гитлеровское командование решило создать для борьбы с ней скорострельную противотанковую пушку. Всеми работами по созданию такой пушки по личному приказу Гитлера руководил генерал-инспектор бронетанковых войск Гудериан. Именно у него родилась идея – проверить опытные образцы пушки на реальном советском танке. Гудериан позвонил в концентрационный лагерь и приказал подобрать русского танкиста, умеющего водить тридцатьчетверку.

– Генераль Гудериан стояль здэс, – Шлемпфер показал на лужайку недалеко от нас. – Русский танкист стояль ему напротиф. – При этих словах старик Шлемпфер попытался изобразить величественного генерала, он спесиво вскинул голову и посмотрел сверху вниз.

Я слушал Шлемпфера и представлял себе события тех далеких дней. Русский пленный – худой, изможденный, в полосатой лагерной робе, стоял на ветру. У танкиста усталое лицо: бескровная, сухая от недоедания кожа обтянула кости. Жесткая щетина топорщилась на скулах. Взор угрюмый, в глубине настороженный.

Эсэсовцы и члены испытательной комиссии стояли неподалеку и надменно поглядывали в сторону пленника. На их лицах не было даже тени любопытства. Разве можно показать этому русскому, что он им интересен! Нет, любопытство спрятано под личину превосходства и презрения. Они стояли рослые, упитанные, в отутюженных мундирах, с орденами и ленточками на груди. Одинокий русский против них был жалок, у него был вид голодающего бродяги.

Танкист еще не знал, зачем его сюда привезли. Он думал об этом и потихоньку осматривался, прикидывал: что все это значит? Когда он увидел в стороне тридцатьчетверку, лицо его прояснилось, в глазах заблестела радость. Знакомый темно-зеленый танк с белыми номерами на башне выглядел здесь, в центре Германии, как старый близкий друг, как кусочек Родины. Танкист любовно обвел машину взглядом. Смутные предположения и надежды мелькнули в его голове.

Подкатил сверкающий на солнце «опель-адмирал», эсэсовцы вытянулись перед начальством. Из автомобиля вышел Гудериан. На нем была военная форма из какой-то особенно дорогой ткани кофейного цвета, сапоги сияли, как лакированные.

Гудериан не торопясь приблизился к пленнику. Голова его надменно приподнята. Суровое лицо непроницаемо холодно. Власть, данная этому человеку, огромна. Русский пленный для него даже не пылинка. Но тщеславие, как известно, ненасытно. Ни один властитель его еще не утолил, упиваясь преклонением тысяч, власть имущие не упускают случая усладить себя и трепетом одиночки.

Величественный и элегантный, пахнущий хорошим одеколоном, отменно начищенный генерал-инспектор был немногословен – он сказал, что должен сделать танкист, и пообещал… Шлемпфер так воспроизвел его обещание:

– Если ты остался после испытаний шиф, я буду приказайт – отправить тебя на фронт – нах Остен и отпускайт к русским!

Генерал говорил, куда и как будет ездить русский танкист.

За шамканьем Шлемпфера мне слышатся резкие, короткие, как команды, слова Гудериана. Я вижу лицо пленника; услыхав обещание генерала, он, наверное, на секунду представил себе эту несбыточную сказку: поезд летит на восток, линия фронта, родные лица товарищей, а потом полные счастливых слез глаза матери.

– Русски танкист пошель к танк. Танк стояль там. – Шлемпфер направляется в поле, в сторону от дороги. Я пошел за ним. Пройдя с километр, старик останавливается, осматривается и наконец пристукивает подошвой по траве: – Здес.

Я гляжу на землю, надеясь увидеть следы гусениц, но всюду только сочная зеленая трава. Трава стоит прямая, земля под ней нетронутая, ровная. Неужели не осталось ни одной полоски от зубов траков? Вполне возможно – ведь прошло много лет! Старый Шлемпфер едва ли точно помнит место, танк мог стоять правее или левее. Я долго хожу по лугу, вглядываюсь под ноги. Но тщетно, ничего, хотя бы отдаленно напоминающего след гусениц, я не нашел. И вот, когда я уже отказался от надежды что-нибудь найти и поднял утомленные глаза от земли, перед моим взором промелькнули две параллельные ленты на поверхности луга. Я тут же их потерял, но затем снова уловил, едва различимые, будто легкие тени на траве. Я отходил, приближался, приседал и поднимался на носки. Тщательно рассматривал, щупал землю. Однако пальцы мои не чувствовали никаких неровностей. И все же некоторые травинки несомненно росли с иным наклоном по отношению ко всей траве на лугу и поэтому отличались не цветом, а разницей в освещении. Как я был благодарен этим тоненьким зеленым стебелькам, которые показывали последний путь нашего замечательного земляка. Это несомненно был его след.

Уверенность, что я действительно нашел остатки следа, подкреплялась тем, что Шлемпфер, продолжая рассказ, все время указывал в этом направлении.

– Генераль Гудериан показайт русский танкист маршрут, – Шлемпфер махнул рукой вдоль следа и ткнул согнутым пальцем в рощу, которая находилась от нас километрах в пяти.

– Туда и цурюк – назад. Потом нох айн маль – туда унд цурюк – назад. Пушка – айн, цвай, драй, – три пушка стояль там. Один должен стреляйт прямо – ин фронт: испытаний лобовой брон. Один имеет стрельба в бок: испытаний бортовой брон. Один стреляйт в спина: испытаний задний брон. Русски танкист все понимайт. Он пошель к танк и карашо имел его посмотреть.

При этих словах Шлемпфер погладил ладонью рукав пиджака на правой руке. Он, видимо, непроизвольно повторил жест пленника, с которым тот подошел к танку.

С этого жеста в моем воображении зародилась целая картина. Танкист подошел к машине и ласково погладил ее. Бронь, нагретая солнцем, была теплой. Потом он обошел танк со всех сторон, проверяя его состояние. При каждом прикосновении он поглаживал его, как живого, испытывая при этом величайшее наслаждение. Потом он поднялся на борт и влез в башню. Каждая рукоятка, каждый болтик были для него здесь понятны и близки. За любой деталью вставала прошлая жизнь. Посмотрел на рычаги управления, вспомнились солнечные дни учебы на танкодроме, когда этими рычагами направлял тяжелую машину на эскарп, заставлял вертеться в ограниченном проходе, приказывал прыгать через противотанковый ров. Он вдыхал знакомый запах солярки, и она казалась ему ароматнее любых духов. Солярка напоминала часы обслуживания техники, веселые испачканные лица товарищей. Задраивая над головой люк, он обязательно вспомнил бой, когда в ревущем полумраке машины были видны только белые полоски света на глазах друзей, приникших к приборам наблюдения. Нет, пленник не чувствовал себя одиноким в те минуты, хотя и находился в глубине Германии, окруженный врагами. У него был здесь верный друг – боевой танк, отлитый из добротной стали где-нибудь на Урале. Оказавшись в машине, танкист снова почувствовал себя в общем строю. Он знал, что живым ему отсюда не уйти, и решил показать фашистам высокий класс советской танковой школы. Руки его уверенно легли на рычаги. Жаль только, сил маловато – ослаб в концлагере, ну да ничего, родная тридцатьчетверка не подведет, она поймет хозяина, она умная, она будет слушаться, как положено!

– Генераль уехал в бункер, в наблюдательный пункт. Это есть там. – Шлемпфер показал в ту сторону, где из земли выглядывал серый лоб бетонного сооружения. – Сольдатен унд офицерен пошоль на огневой позиций. Это есть здес, здес и здес. – Старик махал в сторону кустов и рощиц, которые тянулись вдоль границы полигона. За этими зарослями проходило шоссе, а за шоссе начинались поля, сады, стояли домики ближних фольварков.

– Русски танкист заводил машину, а мы были готоф стреляйт.

Представляю, какие напряженные и в то же время радостные были эти секунды для того мужественного человека.

Он сидел на месте механика-водителя, припав к смотровой щели, и старался угадать, где пушки. Когда взревел мотор, сердце танкиста тоже гулко забилось. Как ему приятно было слушать этот мощный знакомый рокот, чувствовать, как ожила и затрепетала родная тридцатьчетверка. У него не было времени на приятные переживания. Пушки могли открыть огонь в любую минуту. Где они? Сколько их? Это мне сейчас Шлемпфер показал, где были замаскированы огневые позиции. А пленный танкист этого не знал. Он впервые был на полигоне. Ему только указали, в какую сторону нужно двигаться. К этому времени он, наверное, все обдумал и решил, как действовать. Он, конечно, не поверил обещаниям гитлеровского генерала, знал цену их словам!

– Русски танкист не выполняйт приказ генераль Гудериан. Он быстро бросал свой танк уф этот лес. Все пушка стреляйт уф русски танк, но танк прятался уф лес! – взволнованно сказал Шлемпфер.

Не зная, где огневые позиции, пленник решил укрыться в ближайшей роще. Он помчался к деревьям на высокой скорости и кратчайшим путем. Пушки хлестали с трех сторон. Земля вскидывалась черными сыпучими веерами у самой машины. Заскочив в лес, пленник воспользовался замешательством врагов и, маскируя танк зарослями и пылью, поднятой взрывами, повел его к границе полигона. Теперь он знал, где находятся пушки! Танк вздрагивал, сталкиваясь с деревьями, валил их, с хрустом подминая под себя, продирался дальше. Артиллеристы потеряли его из вида. Они стреляли наугад, по треску сломанных деревьев.

Ох, нелегко было истощенному на лагерной баланде пленнику управлять тяжелой машиной! Он весь дрожал от перенапряжения, пот заливал глаза. Тугие рычаги и педали требовали силы, а ее не было. Но он был мастер своего дела, знал все тонкости громоздкой машины. И к тому же это был последний бой в его жизни! Он решил его непременно выиграть. Танкист понимал – его ждет смерть, но умереть еще не значит быть побежденным!

Он продирался по зарослям, подбираясь поближе к врагам. Жарко и гулко колотилось его сердце. Тяжелый танк тоже рокотал и наполнился жаром. Танкисту минутами казалось, что жар этот и рокот перешел в него от машины, но когда танк послушно выполнял малейшее движение его рук и будто понимал мысли своего хозяина, танкисту чудилось, что он сам превратился в сердце стальной машины, и дрожь ее, и рокот ее, и стремительный бег – все это передается танку от него, от его сердца.

– О! Русски танкист быль отшень умный человек! А мы быль глюпи. Мы стреляйт уф то место, где прятался танк. Мы стреляйт прямо. Но, мой бог! Вдруг танк пришел к наша пушка совсем с другой стороны!

Маскируясь лесом, узник подвел машину к огневым позициям с фланга почти вплотную. Занятые частой стрельбой, взволнованные происходящим, оглушенные грохотом поднятой канонады, артиллеристы не услышали приближения танка по зарослям. А он выскочил из ближайшей опушки и стремительно понесся на них. Онемевшая прислуга не успела даже повернуть орудие в его сторону. Танк с лету ударил в пушку. Развернулся на месте. Подмял под гусеницы металл и фашистов. И через мгновение снова умчался в лес. Все это было проделано молниеносно.

Прислуга других орудий не стреляла по танку во время его вылазки. Им не было видно это место.

Пленник, вернувшись к зарослям, повел машину, маскируясь кустарником, который тянулся вдоль границы полигона. Он правильно рассчитал: двигаясь вдоль самой границы полигона, его танк будет находиться между пушками и домами, которые стояли по ту сторону шоссе. Артиллеристы развернули орудия, но стрелять не решались: танка в кустах не видно и каждый не попавший в него снаряд может угодить в дом с местными жителями. Весь персонал Ордруфа и те, кто прибыл на испытания, в полной растерянности ждали, что будет дальше. А русский танк между тем, продолжая сердито урчать, продвигался вдоль ограды. Было похоже на то, что он намеревается совершить побег. Это тоже грозило громким скандалом и неприятностями, но все же присутствующие на полигоне вздохнули свободнее, для них такой исход был более безопасным.

Но у русского танкиста был совсем другой план. Как только, по его расчетам, танк вышел на уровень второго орудия и между ним и пушкой оставалось минимальное расстояние, тридцатьчетверка вдруг резко повернула вправо, пересекла тонкую цепочку кустов и деревьев и на полном ходу понеслась на пушку. Пушка успела выстрелить дважды. Оба снаряда вспороли землю, не долетев до танка. В следующий миг лязг металла и вопли задавленных донеслись с того места, откуда стреляла пушка. Танк снова умчался к деревьям. Расчет третьей пушки на этот раз видел, что произошло с их соседями. Третья пушка начала остервенело бить по кустам, прикрываясь которыми подбирался к ней танк. Артиллеристы теперь не заботились о безопасности местных жителей, они думали о собственной шкуре и садили снаряд за снарядом по кустарнику, надеясь угодить в танк.

Танк подбирался к орудию осторожно, он менял скорость, приостанавливался, то делал рывки, то шел вперед на малом газу, чтобы меньше шумел двигатель.

И вот настал момент, когда гул мотора совсем прекратился. Перестало стрелять орудие. Наступила полная тишина. Танк и пушка готовились к последней схватке. С третьей огневой позиции предусмотрительно удирали слабонервные штабники и инженеры. У орудия остался только расчет.

Весь полигон, вся его многочисленная охрана и обслуживающие подразделения выглядывали из бункеров и щелей. Всем было ясно – настали последние минуты жизни мятежного танкиста, у него нет снарядов, нет свободы маневра, противотанковая пушка изготовилась к стрельбе, она хорошо прицелилась, расчет ее пришел в себя, паника улеглась. Русский танкист не мог долго выжидать, время было не за него. Что он думал в эти минуты? Вспомнил отца и мать? Мысленно обнял любимую? Попрощался с товарищами? Может быть, запел: «Это есть наш последний…»

Все может быть. Несомненно одно: когда человек идет на подвиг, все, о чем он думает, все, что он делает, – это он вершит ради своей Родины. Ибо Родина для каждого из нас – это отец, мать, любимая, дети и то, о чем поется в Интернационале.

Эти мысли, эта любовь придают человеку в решающую минуту силы, мудрость, отвагу, делают его непобедимым. Так было и с нашим танкистом. Мотор взревел. Опушку леса затянуло густым черным дымом. Танк, скрытый кустами, стоял на месте, а двигатель гудел, готовый разорваться от перегрузки. Черное облако все разрасталось и разрасталось, его начинало растягивать ветром в сторону открытого поля, которое отделяло танк от огневых позиций. Артиллеристы поняли замысел танкиста – он создавал дымовую завесу, их нервы не выдержали, пушка выплюнула огненный трассер в центр дымовой завесы. Этого и ждал отчаянный танкист. Танк вынесся из дыма, словно его выбросил оттуда разорвавшийся снаряд. Пока артиллеристы дрожащими руками заряжали орудие и меняли установку прицела, танк летел по прямой. Но в тот момент, когда наводчик нажал спуск, танк вдруг на полном ходу уперся гусеницами в землю, взрыл ее на полметра и вильнул в сторону. Снаряд впился огненным жалом туда, где должен был оказаться танк, не сделай он этот внезапный вираж. И снова мчалась гудящая машина вперед. И тыкал заряжающий у орудия очередной снаряд, не попадая им от волнения в канал ствола. И снова выстрел, и снова увертка.

Все это длилось несколько секунд. Поединок кончился, как и два предыдущих, – танк налетел на пушку и расплющил ее вместе с расчетом. Испытание новых противотанковых систем по реальной советской тридцатьчетверке закончилось!

Конец этой истории таков. Русский танк, победно урча, будто хохотал над врагами, направился к шоссе. Он выбрался на дорогу. Клацая и скрежеща траками по асфальту, устремился на восток. Гудериан вышел из бетонного наблюдательного пункта, он был еще холоднее и непроницаемее, чем прежде, коротко бросил:

– Горючее скоро кончится. Взять живым.

В одном из фольварков из-за угла под танк подбросили мину. Машина вздрогнула от взрыва, как умирающий солдат, настигнутый пулей, и остановилась. Контуженого пленника выволокли из танка, привели в чувство и доставили на полигон.

Гудериан подошел к русскому узнику. Он был все в том же мундире кофейного цвета, сшитом из особо дорогой ткани, сапоги блестели, как лакированные, многочисленные орденские ленты пестрели на его груди, но его теперь не распирало сознание превосходства и величия. Он смотрел на небритого истощенного пленника, как смотрят на какое-то удивительное открытие. И может быть, именно в тот день гитлеровский броневой бог особенно отчетливо понял, что фашисты проиграли войну.

Пленный стоял свободно. Без страха смотрел на врагов. В глазах его была усмешка.

Стараясь быть объективным и как-то поддержать свой престиж перед окружающими, Гудериан сказал:

– Ты лучший из всех русских танкистов, которых мне приходилось видеть!

Узник ему ответил:

– Лучший в плен не угодил бы. Я обыкновенный. Лучшие остались там. Но вы скоро их увидите – они сюда придут!

Генерал понял: этот разговор ни к чему хорошему не приведет, покатав желваки на впалых бесцветных щеках, он коротко бросил:

– Расстрелять.

И ушел.

Танкиста расстреляли в тот же день, там же – на полигоне Ордруф…

И вот мы ходим по полигону со старым Шульцем Шлемпфером. Я останавливаюсь около осыпавшихся траншей и спрашиваю:

– Может быть, здесь?

– Не знаю. Этого я не видел, – виновато отвечает старик.

Я смотрю на рытвины и холмики, обросшие травой. Где-то здесь лежит наш удивительный герой, простой советский парень. Никто не знает его фамилии, имени, возраста, о нем известно только одно: он был русский танкист. Впрочем, и это не точно. Он мог быть украинцем, белорусом, грузином, узбеком, враги всех нас называли одним именем – русский. И еще о нем известно то, что он – пропал без вести.

Тысячи отцов, матерей, жен, юношей и девушек хранят пожелтевшие от времени извещения, на которых написаны три коротких слова: «Пропал без вести».

Может быть, человек, о котором я рассказал, ваш близкий, может быть, этот рассказ – первая весть о нем? Будем верить – герои без вести не пропадают. Вести о них лишь задерживаются. Рано или поздно Родина все равно узнает о подвигах своих верных сыновей.

…Полигон Ордруф, обычная сельская местность: ярко-зеленые поля. темные рощи и перелески, желтые проселочные дороги, вдали горы Тюрингенвальд, поросшие лесом. Все это сотни лет выглядело обычным. Но пришел сюда русский воин, совершил подвиг, и Ордруф стал легендарным. Все, кто услышит название – Ордруф, вспомнят не надменных, увешанных крестами гитлеровцев, не новейшие их пушки и танки, а бесстрашного русского человека, хотя и был он в тот день худ, тощ, небрит и одет в поношенную лагерную робу.

«Се ля ви… Такова жизнь», Герой Советского Союза, Владимир Васильевич Карпов