Русский и хохол попали в американский танк

Российская ПВО за сутки перехватила семь ракет Storm Shadow

МОСКВА, 16 мая – РИА Новости. Российские системы ПВО за минувшие сутки сбили семь крылатых ракет Storm Shadow, 7 снарядов HIMARS и 22 украинских дрона, сообщило Минобороны РФ.

"Средствами противовоздушной обороны в течение суток перехвачено семь крылатых ракет большой дальности Storm Shadow, три противорадиолокационные ракеты HARM, а также семь реактивных снарядов системы залпового огня HIMARS. Кроме того, уничтожены 22 украинских беспилотных летательных аппарата в районах населенных пунктов Ивановка и Евгеновка Донецкой народной республики, Тополевка Луганской народной республики, Инженерное, Благовещенка Запорожской области, а также Крынки Херсонской области", - говорится в сообщении.

Всего с начала спецоперации было уничтожено 427 украинских военных самолетов, 233 вертолета, 4178 беспилотных летательных аппаратов, 422 зенитных ракетных комплекса, 9176 танков и других боевых бронированных машин, 1100 боевых машин реактивных систем залпового огня, 4828 орудий полевой артиллерии и минометов, а также 10233 единицы специальной военной автомобильной техники.

https://ria.ru/20230516/pvo-1872113715.html

ДЕБЮТ «КОРОЛЕВСКИХ ТИГРОВ». ВСРАВШАЯСЯ ЭЛИТА ПАНЦЕРВАФФЕ.

— Солдаты! – упитанный «Королевский Тигр» с бортовым номером 502 лихо поднял ствол 88-мм орудия, — На нас смотрит Фатерлянд, наш великий фюрер и даже мой дедушка Т–I, списанный под Смоленском по причине умственного расстройства!

— Яволь! – нестройным хором ответила мордатая команда, в количестве пары десятков рыл, обвешанных запасными траками по бортам башен и с красивой циммеритовой обмазкой брони.

— Солдаты фюрера! Сбросим русских с Сандомирского плацдарма! Это наш первый бой! Атакуем на рассвете. Будем наступать клином, свиньей!

— Хер командир! Я извиняюсь… , — донеслось с галерки строя.

— Что-о-о-о!? – в башне упитанного послышался звук досылаемого в орудие снаряда.

— Хер командир! Не надо стрелять! Я просто не выховариваю букву «Х»!

— Вы хотели сказать: «Г»!?

— Яволь! Именно это я и хотел сказать!

— Что у вас, солдат!?

— Хе… Мой командир! Мы уже однажды наступали свиньей. И у нас… не получилось.

— Это когда?

— Давно. Еще на Чудском озере. Наши прадедушки – доспехи тевтонских рыцарей…

— Здесь нет озер! И сейчас не зима. И здесь не Россия…, — упитанный вдруг вспомнил своего двоюродного дядю, намертво засевшего в какой-то луже в Корсунь-Шевченковском котле. По его трансмиссии пробежала предательская дрожь.

— Прекратить панику! – рявкнул 502-й. Больше для себя.

На галерке не унимались:

— В первом бою у простых «Тигров» тоже не было озер. Но некоторые утонули. Под Ленинградом…

— Молча-а-а-ть! Швайне! Смирно!

— Вы новые немецкие танки или где? Против нас будут лишь старые, дряхлые Т-34 с пушкой 76 мм! У них одышка, броня – тьфу! – картонная, хронический ревматизм ходовой, близорукость прицелов и дизельная недостаточность!

— Вот, вот! — донеслось из первой шеренги, — Дизель плохо горит!

В строю недовольно зашикали вентиляторы охлаждения двигателей.

— А, что? — обиженно прокрутился стартер в первой шеренге, — Мне моя тетка «Пантера» писала с Курской дуги…

— Много она понимает в дизелях ваша тетка! – злобно прорычал 502-й, — Дай ей бог здоровья!

— Сгорела моя тетка! Синим бензиновым пламенем! — жалостливо всхлипнул в первой шеренге гидропривод башни, — На Курской дуге и сгоре…

— Молча-а-а-а-а-ть! Все в строй! Равняйсь! Заряжай! Форвертс! Песню немецкого танкиста – запевай!

— Я в бинокль я-я-я-ясно ви-и-и-и-идел сте-е-е-е-ны дре-е-е-е-евнего Кремля…., — вразнобой, но лихо понеслось над танковой колонной.

— Вы, ребятки, главное не бойтесь! – седой, с висящими по-козацки усами буксирных тросов, весь в шрамах от снарядов, дымя сизым выхлопом, видавший виды ИСУ-152 поучал молодые самоходки, недавно прибывшие с маршевым пополнением. – Подпустил поближе и вдарил! Один – два выстрела – меняй позицию! В лоб не стреляй, в борт старайся бить, в ходовую, под корпус клади.

Мимо, прикидываясь мирными бульдозерами, не в ногу прошла рота ИС-2, браво напевая песню советских колхозников:

Как в вашем колхозе широкое поле,
Пускай же для счастья цветет ваша доля.
Пусть будут на речках да светлые воды,
Пусть плавают в речках гусей хороводы…

— Не робейте, хлопцы! Если боязно станет – на меня смотрите. И делай как я! – продолжал солидно гудеть старый солдат.

Молодые самоходки приободрились и с видом бывалых ветеранов танковых битв задымили выхлопными патрубками.

В соседнем ельнике тихо переговаривались Т-34-85, построенные на деньги тружеников Одессы:

— Сёма! Шо ви скажете за завтрашний гембель?

— А шо?

— А ни шо! У фрицев появилась банда каких-то тяжелых поцев. А пушки у них – не пачка папирос. Они таки стреляют. Так я интересуюсь спросить за нашу тактику!

— Жорик! Не делайте мне беременную башню! Какая тактика? Маневр и скорость – наша тактика. Идем загогулиной, заходим немчуре в тыл и, пока они изумленно хлопают шторками прицелов — как лох на Привозе, делаем им больно в корму.

В предрассветном тумане, извиваясь между песчаными дюнами степенно ползла лента «Королевских тигров». Вместе с клочьями тумана цеплялись за ветви редких деревьев слова припева:

Быстро получили в башню, ни за грош нам здесь пропасть
Русский очень эффективно разбирает нам матчасть.
Мы сидим такое чувство — не в броне, а в решете,
Скоро будут наши каски на осиновом кресте…

— Гут морген! – неожиданно произнес стог сена слева от дороги и нагло плюнул бронебойным в корму головному. У предводителя на борту вспыхнуло оранжевым, что-то хрястнуло, треснуло, заскрежетало и вентиляторы с воем погнали из моторного отсека черный дым.

— Засада! Русские! Все вперед, влево! – прокричал племянник тетушки «Пантеры», но почему-то включил заднюю.

— К бою! Он там один! – закричал 502-й, высматривая противника.

«Королевские тигры» грузно разворачивались влево, бегло стреляя по множеству стогов стена, стоявших вдоль дороги. Но трассеры, прошивая стога, не меняя траектории улетали в горизонт.

— Ой! – воскликнул правнук рыцарских доспехов, — В меня попали! Сзади!

— Что!? – обескураженно вскрикнул 502-й, с ужасом наблюдая, как позади оживал короткими вспышками уже поредевший туман.

— Цурюк! Вашу мутер! Отходим! Шнель!

Возле опушки, на выходящей из жиденького леса дороге, понурив стволы, размазывая сопли гидравлической жидкости, стояла четверка «Королевских тигров». Еще троих не было. Один из сопливых все время переминался с гусеницы на гусеницу – стыдливо прикрывая корпусом темное масляное пятно под днищем.

— Кто приказал отступать!? Под автоген всех отдам! – орал танк с командирским флажком фельдфебеля

— Можете сразу в доменную печь отправлять, господин фельдфебель! – жалко пробубнил правофланговый с бортовым номером 104. – А я больше в этот лесок не сунусь! Там бешеный русский!

— Бешеный? – удивленно проорал фельдфебель.

— Да! Шныряет по кустам, прячется за деревьями, стреляет с тыла и хохочет!

— Да ну? – все еще не веря ухмыльнулся командир.

— Так точно! Вон, видите – трое наших комарадов уже дымят в лесу.

— Это ИС-2! – произнес товарищ 104-го с наполовину оторванным хоботом орудия.

— А-а-а-а…, — как-то поскучнев, выдавил из себя фельдфебель. – Да, эти могут.

Фельдфебель неловко повернулся бортом к строю подчиненных – загораживая двумя рядами опорных катков расплывающееся масляное пятно уже под своим днищем.

Клин бронированных монстров, весело ухмыляясь, катился на полосу густого кустарника. Из кустов, до которых было еще метров 800, бегло стреляли тридцатьчетверки. Бронебойные снаряды визжали, сбивая циммерит с брони «Королевских тигров», отрывая антенны, крышки люков, забивали сколами брони триплексы и уходили на рикошет.

502-й ощущал прилив сил и гордость от прочности своей крупповской шкуры.

— Вперед, солдаты! – рычал 502-й. – Там только тридцатьчетверки со слабой пушкой!

— Да, да! Здесь только тридцатьчетверки! В натуре! – хором отзывался правый фланг русских и еще живей начал сыпать снарядами.

— Ага! И пушки у нас – 76 мм! – вторил левый фланг.

Внезапно русские прекратили огонь и, пятясь задом, скрылись в кустарнике.

— Трусы! Отступают! – победно заорал 502-й.

— Что-то здесь не так! – подъезжая к командиру с опаской сказал племянник «Пантеры». – Вот, помню – мне тетка писала – под Прохороффка….

— Молчать! Вперед!

— Эй, фрицы, ловите подарочек! – впереди, правее, из-за раскидистого куста показались козацкие буксирные троса.

Чемодан весом сорок три кило с воем пролетел над правофланговым «Королевским тигром». Воздушной волной качнуло так, что зависло топливо.

Правофланговый, сплевывая воздушную пробку, хрипло произнес:

— Че… че… чем это вы с-с-с-треляете?

— А щас увидишь! – произнесли усы. – Только прицел убавлю.

Следующий чемодан лег у правой гусеницы. Сверкнуло, грохнуло. Когда дым рассеялся, правофланговый, с нервным тиком в механизме поворота башни, смотрел на то место, где была ходовая правого борта. В месиве земли и покореженного железа угадывались оторванные катки, балансиры и разбросанные траки гусеницы.

— Хлопцы, делай как я! Насыпай! – произнесли уже невидимые за кустами усы.

— Что!? Где!? Это не честно! – орал 502-й, нервно поводя стволом из стороны в сторону. – Дайте хоть раз по вам стрельнуть!

Стрельнуло слева. Чуть позади. Чемодан прилетел левофланговому. И сразу – еще один. В башню. Сверкнуло и грохнуло. Два раза. Левофланговый остановился без признаков жизни.

— Уби-и-и-л-и-и-и! – завыл трансмиссией на задней передачей племянник.

— Отставить панику! Разделились! Влево! Вправо! Огонь по самоходной батарее русских!

Из кустов, где совсем недавно были тридцатьчетверки, показались стволы мирных бульдозеров…

122 мм бронебойно – трассирующий снаряд ударил в башню племяннику. Когда в стеклах прицелов слегка развиднелось, в башне осталась лишь одна мысль:

— Та ну нафиг! Шайсе!

На окраине польского городка стояла тройка «Королевских тигров». В колонну по одному. Было тихо. Номера 102, 502 и 234. Журчали жаворонки. Только иногда с ревом над башнями проносились группы самолетов с красными звездами на крыльях — с подозрением косясь на прикидывающуюся ветошью колонну незнакомых машин. В эти моменты 234-го начинало жутко тошнить.

Сзади послышалось деловитое урчание. Затем – тихое покашливание. И, наконец, спросили вежливо:

— Я дико извиняюсь… А шо ви тут стоите – так печально и торжественно? Шо, кого-то хоронят?

— Застряли! – четко доложил 502-й.

Деловитое урчание переместилось вправо. Возле борта появился Т-34-85 и как-то удивленно, качнувшись на торсионах, пощупал гусеницей песок:

— И шо, глубоко сели?

— На 20 сантиметров погрузились в песок! Высокое удельное давление на грунт, масса 70 тонн! – тщательно, пунктуально выговаривал 234-й.

Тридцатьчетверка стала объезжать колонну немцев по кругу, с некоторой завистью оглядывая солидные силуэты «Королевских тигров» через прицел.

— Шоб я так жил!

— Точно застряли? – спросил Т-34-85, остановившись уже у левого борта 502-го.

— Стоим уже 2 часа и 37 минут, — поддержал разговор 102-й.

— Н-да… моторные хлопцы! А мы думали – вы вперед нас в Берлине будете.

Опять прорычало над башнями. На этот раз самолеты приветливо махали хвостами тридцатьчетверке.

— О! Летающие танки! Штурмовики! Ил-2! С гордостью произнес Т-34-85, приветливо задрав ствол орудия.

— Мистштюк! – мысленно, с тоской выругался 502-й. – У русских танки еще и летают… Фотце нам!

— На полигон отправите? Будете расстреливать? – спросил отблевавшийся в очередной раз 234-й.

— Или! Как начальство решит!

Помолчали. Тридцатьчетверка пару раз проехала по песочку. Туда – назад. Пощупала грунт. Недоуменно пожала надгусеничными полками.

— Но! Есть до вас дело, хлопцы! Если справитесь, таки вас отправят в музей…

— Мы готовы! – робко произнес 502-й.

Расположившиеся на привал молоденькие самоходы покатывались со смеху, ИС-2 ржали, старик ИСУ – 152 солидно улыбался в усы; подоспевшие пушки А-19 уперлись станинами в землю – чтобы не скатиться с пригорка от веселья; чумазые, закопченные Т-34 потихоньку приходили в себя – начинали улыбаться…

Т-34-85, сделав серьезное выражение наклонного лобового листа, дирижировал. А три «Королевских тигра», стоя в колонне, очень даже музыкально, старательно выговаривая русские слова, пели хором, сурово и с вдохновением:

Кремя охнем, сферкая блеском стальи,
Пой-дут масшины в ярос-т-ный похот,
Кохда нас в бой пошлет тофарисч Сталь-ин
И Вороши-лофф ф бой нас пофедет!

P.S. За трое суток непрерывных боёв в период с 11 по 13 августа 1944 года в районе местечек Сташув и Шидлув (Сандомирский плацдарм) войсками 6-го гвардейского танкового корпуса было захвачено и уничтожено 24 вражеских танка, 12 из которых являлись новыми тяжёлыми танками «Тигр II».

«Королевский Тигр» № 502 сегодня демонстрируется в танковом музее «Кубинка». На стволе орудия в далеком августе 1944 написано: «Слава Коробову» — в память о командире 2-го батальона 53-й Гв. танковой бригады майоре Коробове А. Г.

Алексей Куракин

Горе побежденным! (Что будет, если мы проиграем)

У нас много рассуждают, чем нам грозит провал СВО. Некоторые рисуют апокалиптические картины разрушенной Москвы и волков, гуляющих по руинам Тамбова, иные, наоборот, восклицают: «Рус, бросай оружие, политрук лжет, кормить будут хорошо!». На самом деле, конечно, истина выглядит несколько иначе. Но веселого мало.

Задачи, стоящие перед США и «обобщенным Западом» в этой войне, уже так или иначе были сформулированы многократно. Это максимальное ослабление военного, политического, научного и экономического потенциала России. При этом никто, кажется, не обратил внимания на интересный момент: России в случае капитуляции не обещают вообще ничего. Даже бочку варенья и корзину печенья для предателей. А что будет точно?

А будет фактически монгольское иго во втором издании. Правда, времена меняются, и нынешнее иго будет высокотехнологичным, иго с учетом всех достижений мировой политологии, экономики и социологии с XIII века. В нашу просвещенную эпоху ясак редко выколачивают, непосредственно стоя над жертвой с саблей и плетью.

Первое и очевидное: отпилят территории. Понятно Донбасс, но и Крым. Если кричать «Давайте отдадим Херсон!» наша оппозиция любит, то на Севастополе регулярно спотыкается даже она – уж очень явно русский город, уж очень плотно вписан в нашу историю и культуру, и уж очень непристойным выглядит предложение объявить его Украиной. Причем за прошедшие годы масса народу так или иначе успела переместиться – кто уехал жить в Крым, кто приехал оттуда. Так что двигать придется массу людей. Кстати, о людях.

Выдавать на расправу также придется массу народа. Ополченцев, волонтеров, журналистов и скопом тех, кто не понравился победителям. Под нож пойдут, само собой, как раз самые активные – пассионарии. Можно, конечно, сказать: «Да головы им отрубят, и всего делов», но на практике мы просто потеряем самую энергичную и активную часть страны – тех, кому оказалось не пофигу, когда с Россией и народом произошла беда. Гражданское общество из военкоров и добровольцев может кого-то не привлекать, но иного-то, в общем, нет. Чисто для справки, Елизавета Глинка, Доктор Лиза, на которую молились наши люди с хорошими лицами, и которая действительно примыкала скорее как раз к либеральному лагерю, спасала в том числе и детей в Донбассе – просто для человека спасение детей оказалось важнее «правильной» политической ориентации. А буквально три недели назад под Харьковом пропал без вести Олег Мельников, активист и волонтер, многие годы занимавшийся спасением людей из рабства. Люди, которых ватниками назвать, в общем, невозможно – однако, когда погибла Глинка, Украина колесом от радости ходила, и уж точно она бы пошла под суд победителей; что до Мельникова, его уже в лучшем случае арестовали, а в худшем – просто убили.

Денег у нас однозначно не будет. Штука в том, что сумму ущерба от войны будут заинтересованы завысить все вокруг. Репарации штука такая: когда через твои руки проходят бешеные миллиарды, трудно удержаться, чтоб не присосаться к полноводной реке. Можно, конечно, позлорадствовать, что платить будет условная корпорация «НефтьСберПром». Проблема в том, что «нефтьсберпромы» – они же и крупнейшие налогоплательщики в стране, и пенсии старушкам формируются с их же доходов, а топ-менеджмент себя все равно не обидит. Супостату же на наших старушек плевать, он не за тем пришел.

Ну и, наконец, гуманитарная сфера будет жестко контролироваться обобщенным гозманом. Эти люди, собственно, никогда и не скрывали чувств к этой стране, а тут они вернутся и сядут полицаями после того, как их действительно повыкидывали из нашего медиапространства. И вся отечественная гуманитария будет подчинена ровно одному вопросу: как мы виноваты перед каждым тараканом за каждую банку дуста на все поколения вперед. И задача будет состоять в том, чтобы нас не просто ограбили, а ограбили под наши же аплодисменты. К слову замечу: эту задачу будут выполнять на совесть, умело и старательно. Любая иная точка зрения будет не просто маргинальной, она будет запрещена законодательно. Опять же обратите внимание, как это реально делается в Европе и США – мыслепреступления там уже существуют как явление с санкциями, в том числе весьма жесткими.

Ну, и конечно, как обойтись без деколонизации. Все национальные окраины будут, разумеется, отрезаны к черту вместе с русским населением там. При этом жителей этих окраин реально не будут спрашивать, чего они хотят, их просто крикливое меньшинство поставит перед фактом. А кому не понравится, тех посадят или убьют, как ватников. Собственно, на Украине нам уже показали, как это делается. При этом сопротивление «деколонизаторам» со стороны местных русских само собой, будет. Будет оно недостаточно организованным и мощным, чтобы победить, но достаточно отчаянным, чтобы оправдать любые чистки. Как это делается – это уже показала Одесса: «колорады», видите ли, отбивались, когда их пришли убивать – стало быть, сами виноваты. Кстати, на этой же почве отовсюду повылезают всяческие независимые батьки-атаманы. Вы можете спросить «откуда», но опыт ЛДНР показывает, что такие при удобном случае сами отовсюду лезут. Кто б знал атамана по прозвищу Косогор в Луганске до осени 2014 года. А этот деятель ухитрился отделить Красный Луч от ЛНР(!), и вышибать его пришлось воинской команде. А у нас тут воинская команда не придет по случаю коллапса государства. Не хотите воевать на Украине? Уверяю, воевать за Священную Пермскую империю и федерацию Тагила и Качканара вам понравится еще больше, а народный казачий суд Воронежского вольного гетманата с нагайками понравится вам куда больше старого, скучного, коррумпированного арбитража.

Мы получим и горячие точки, и этнические чистки – и, кстати, завершающий смертельный удар матадора по экономике. Дело в том, что в России, как вы все наверняка знаете, деньги зарабатываются в основном не там, где люди живут. Больше всего грязных, но необходимых бумажек Родине приносят регионы типа Ямала, Сахалина, Сургута и т.д., а население живет в основном в европейской части и на линии вдоль Транссиба. Так вот, появление между населением и его богатствами таможен, новых границ и горячих точек прикончит сначала транспортную связность, а там и экономику, как таковую. Это к вопросу о том, почему бы русским не жить десятком компактных государств. Потому что.

А, да. Если вы чаяли получить хотя бы демократию – забудьте. Никому сто лет не интересно, демократия ли у нас, так ведь еще и не обрадуются, если реально услышат глас народа, реальный-то глас изрядно радикален. Вестернизированная пиночетовщина как раз лучше отвечает чаяниям уважаемых партнеров. Опять же трудно удержаться от исторического примера: скоро тридцать лет, как в центре Москвы танки правительства стреляли по парламенту. И тогда это приняли с восторгом, потому что правительство – оно кого надо правительство, а парламент неправильный, и наголосовали граждане за недостаточно приятных людей.

При этом цимес состоит в том, что полная добровольная капитуляция прямо сейчас и выход с поднятыми руками не дает вообще ничего. Посмотрите на Сербию. Братушки сдались (когда по тебе молотит совокупная мощь НАТО, это трудно не сдаться), выполнили все требования (в противном случае их вообще в каменный век бы забили). И, кстати, демократию они построили вполне реальную, конкурентную, как в лучших домах. В результате единственное, что они получили, – это прекращение прямого физического насилия. Ни в какой ЕС они, само собой, не попали, своими нигде не были признаны, все, что получила Сербия, – это статус тихого омежки, на которого всем плевать и на которого иногда покрикивают, если он пытается хотя бы подать голос. При этом сербам пришлось выдать всю изрядную часть своей политической и военной элиты (и всю, если говорить о лидерах сербских республик за пределами самой Сербии), и согласиться с клеймом безальтернативного, даже не главного, а единственного злодея в балканских войнах.

Короче говоря, почетной сдачи тут не просматривается. А для нас сдача будет означать не конец настоящих ужасов, а только их начало. Перечисленное выше – это не страшилки, это не фантазии, это то, что реально происходит со странами, которые выходят с поднятыми руками и подставленным пузичком.

Стало быть, придется выигрывать.

https://readovka.space/grief

"Я горел в танке | Я помню".

Николай Дмитриевич Головин ушел на фронт добровольцем. Воевал наводчиком в танке Т-34. Несколько раз горел сам, но и немецких танков сжег одиннадцать штук, награжден орденами и медалями. 

(Гоблин не все озвучил)

Воспоминание Николая Дмитриевича Головина:

https://iremember.ru/memoirs/tankisti...

Родился я в Крыму, в Керчи. Отец во время войны погиб под Перекопом. А мать… бомба попала в дом, даже могилки не осталось. Сестру после гибели мамы забрали в детдом. А я… я в то время воевал.

Школу после войны оканчивал, два старших класса доучивался. А в 40-м до войны успел поучиться в ремесленном училище. Учился и на заводе имени Войкова проходил практику. А когда немцы напали, наше ремесленное училище эвакуировали и заодно забрали нас всех.

Увезли на Урал, в город Серов. Там окончил училище, там работал на заводе до 1943 года. В мае на Урале начали формировать добровольческий танковый корпус. Брали добровольцев из Челябинска, Свердловска и Перми. Мы вчетвером посоветовались и решили тоже пойти добровольцами. Нам казалось, танк – это здорово. Помню, дядя Митя, муж маминой сестры, генерал-майор как приедет – такая красивая черная форма. Бывало, спрашивает нас: «Будете танкистами?» – «Будем, будем!» А ведь могли бы на фронт и не ходить, мы ж имели бронь.

В военкомат пришли, а нас троих комиссия не приняла. Во-первых, несовершеннолетние, во-вторых, физически слабые. А у меня еще и рост метр шестьдесят девять с кепкой. Один военный в комиссии, явно на излечении после фронта, спрашивает меня: «И ты хочешь быть танкистом?» – «Да, хочу и буду!» – «Как будешь?» – «Генерала Кравченко знаете? Это мой дядька». Этот военный удивился: «Так я под его командованием воевал!»

Ну, и мы после этого разговора отправились в Свердловск, где я три месяца учился на командира орудия. Значит, стоит настоящая башня от «тридцатьчетверки», в ней пушка, и мы ползаем по ней - изучаем. Сначала учили, как все называется. Потом начались учебные стрельбы. Стрелял я без промаха. Жаль только, стрелять давали очень редко. А механики в это время водили танк. Кормили в учебке плохо, борщ дадут – одна вода. С утра подъем ранехонько. Вскочишь и бегом. Не дай бог остаться последним – оставят полы мыть…

Меня определили в Челябинскую добровольческую танковую бригаду. Мы получили танки, погрузились на поезд. Направление – 1-й Украинский.

Мы атаковали в районе населенного пункта Подволочиск. Там я первый раз горел. Попал снаряд – всех в танке убило. Из всего экипажа остался живым я один.

Помню, по броне удар такой, что только треск стоит. Танк встал, загорелся. Эти все остались там внутри, а я выскочил. С танка прыгал по ветру, как учили, чтоб в дыму спрятаться. Пистолет в руках. Нос к носу столкнулся с немцем. Здоровый рыжий детина, автомат на шее висит, руки ко мне тянет. Наверное, хотел меня в плен взять. Выстрелил ему в грудь, прыгнул куда-то вбок, побежал… Мое счастье, что перед боем командир роты Мудряк дал мне пистолет какого-то убитого лейтенанта: «Колька, ты хорошо стреляешь. Возьми пистолет». И хорошо еще, я его перезарядил.

Вообще, испугался я здорово. Когда наши автоматчики подошли, я был сам не свой. Рассказываю им, а меня трясет. Они спрашивают: «А чего ты такой белый?» – «Так будешь тут белый…» Отвели меня на кухню оклематься.

А потом опять. В экипаже Александрова ранили командира орудия. Меня закинули к нему. С Александровым брали Львов. Потом Александрова убило. Третьего, вообще, не помню. Четвертым был Нагаев. В итоге я сменил семь танков. Последним командиром танка у меня был Полегенький Володя. Хороший был мужик. Он одиннадцать танков победил и ничего, а потом убило его. 

(Владимир Тимофеевич Полегенький. Погиб 28.07.1947. Прим – С. С.).

Второй раз я горел, когда нарвались на «тигра». Как начал нас лупить. Болванка попала куда-то вниз. Убило радиста, заряжающего. Ну, я уже имел опыт, как быстро выпрыгивать. Выпрыгнул, бежишь, как ошпаренный. А почему? Да потому что танк бывает, взрывается. Да рванет так, что башня летит на пятьдесят метров, а катки – на двести. Там же только одних снарядов под полторы сотни.

«Тигры» хорошо трепали нас. С двух тысяч лупит, хоть бы что. А нам к нему надо на четыреста метров подойти. Другой раз и не видишь, кто тебе влепил. Собьют тебя, и черт его знает, сколько их там.

Но ничего, потом нам поставили пушки ЗИС 85-мм. Помню, одному со ста метров врезал... под Злочевым поставили нас в разведдозор, три экипажа. Обычное дело, кто получше стреляет, того в разведку…

Я в щель никогда не смотрел, люк открывал. Пулей редко берет, а если пушка ударит, тут уж все равно, – броня-то 45-мм. Это у «тигра» под сотню.

Один раз взял «лимонку», вытащил чеку, хотел из люка в немцев бросить. А меня по руке чем-то лупануло. Выронил ее. Только слышу, как она на борту – бум.

Я обычно шел вторым, с командиром взвода. А кого первым пускают – это, считай, смертник, ему первому болванка достается. В атаку пошли – ляп – первый горит. Ляп – второй готов. Мне уже стало безразлично – знал, что все равно убьют. В атаку сходили, смотришь – тот погиб, этот погиб, этот сгорел... люди гибли безбожно. Похоронная команда пойдет, а там и собирать нечего. Тело человеческое горит – будь здоров.

Мне как-то раз довелось в бой механиком идти. До чего же нелегкое занятие. На рычаге усилие в тридцать два килограмма. После атаки я просто лег. Хорошо, меня потом комбат вернул на командира орудия.

Вот здесь хорошо, здесь я на своем месте. В районе Манилувки на толпу немцев выскочили… и я с пулемета все шестьдесят три патрона. Заряжающий осколочный закидывает, и я им прямо в кучу туда. А немцы тикают. Мудряк из люка высунулся и тоже стреляет, из пистолета лупит. Потом этот заряжающий снизу кричит: «Бронебойные готовы». Я ему кричу: «Да зачем?!» Повернулся на него, и тут немец, который бежал, развернулся, срезал из автомата Мудряка.

(Мудряк Михаил Григорьевич. Награжден орденом Ленина. Судя по наградным, после ранения командира танка Мудряка М. Г. командование принял Николай Дмитриевич Головин. Прим – С. С.).

Два раза меня посылали во время войны учиться. И оба раза я отказывался – «Зачем оно мне».

В другой раз пойдешь, вроде двадцать один танк в батальоне. Сходили в атаку раз, сходили другой, и уж нет никого. Даже если последний танк останется, все равно надо еще идти воевать. А воевали-то от силы дней пятнадцать. Мы потрепали их, они побили нас. И потом месяца два сидишь, танки ждешь.

Помню, как-то парторг пришел. От батальона ни хрена не осталось. Двенадцать человек с разных танков стоят очумелые: «Будете коммунистами?» – «Будем» – «Хорошо»… И каждую атаку так: «Коммунисты, вперед». А сейчас орут – «Комуняку на гиляку», стервы. Меня на гиляку?! А за что?!

Под Львовом с этими стервами познакомились. Сначала вроде все было нормально, не замечали их. Но потом они ночью у нас разграбили обоз. Заразы, ведь били и своего, и чужого.

Как-то мы стояли в лесу. Прибегает под утро, часа в четыре, старик: «Спасите! Налетели бандиты… и детей, и женщин, и стариков – всех убивают». Ну, командир батальона приказывает: «Берите три танка». Пошли... а у нас на каждом танке по двенадцать автоматчиков.

К деревне подходим, автоматчики с брони попадали – стоп машина! Кричат, показывают, где пулемет. Мы из пушки туда врезали – «На, сволочь». В деревню заскочили: перебили сволочей, остальные – в леса. Ведут пацана ко мне – поймали с винтовкой. Говорю: «Стерва. За что ж ты, говорю, своих-то бьешь?» – «Вони москалям допомагають» – «Ну вот я москаль, мне восемнадцать лет. Что я тебе плохого сделал? Тебя ж, гад, от немца освобождаю, два ордена получил». Да что с ним говорить… автоматчики злые – насмотрелись, чего они в деревне натворили, «положили» его прямо у танка.

Женщина одна, молодая, двое деток. Спросил ее: «За что ж они вас-то бьют? Ты ж хохлушка» – «Ой, не говорите, нет от них жизни. Приходят с леса ночью, забирают всю еду. А мне надо детей кормить…»

Свой осколок я получил во Львове. Заразы, снова подбили мой танк. Там как получилось. Ратуша на площади. К ней сходятся восемь улиц со всего города. Так вот на одной из улиц стояла «пантера» – немцы ждали, когда мы выскочим. Но автоматчики предупредили, мы сдали назад и зашли с другой улицы. До нее метров триста… Комроты говорит: «Давай, разворачивай башню. Механик сразу подскочит… остановка… стреляешь и назад. Понял меня?»

И мы только выскочили, я сразу – ляп, под башню. Готова «пантера» с первого снаряда.

И комбат разошелся, давай подталкивать: «Вперед, вперед! Давай, давай! Автоматчики сказали, там еще один стоит. Надо и этого уничтожить». А я как чувствовал, говорю ему: «Тут восемь улиц, может он с той стороны переехал» – «Ты что, боишься?!» – «Так я горел уже, знаю, что это такое. Это ты еще – нет». А он молодой пришел, ничего слушать не хочет – вперед, и все тут.

Ну, мы подскочили… он как влепил нам вбок и всех нас положил, включая меня. Как я и говорил – ушел сволочь на другую сторону и ждал. Ну что, валялись мы в танке, хорошо еще, он не загорелся. Ребята за нами шли, подскочили, сбили немца.

Очнулся уже на операционном столе. Госпиталь тогда стоял на горе, где сейчас у них Гора Славы. Значит, что получилось, лежу я в танке уже почти что дохлый. А эти вытащили меня, привезли сестрам и нахваливают: «Он два “тигра” подбил. Герой! Лечите его быстрее!» Потом сестры рассказывали, как мне повезло. В тот день приехал опытный хирург с проверкой. На обходе спрашивает: «Что за танкист лежит?!» – «Черепно-мозговая травма. Проникающее ранение и осколки в спине» – «Так, на стол его! Будет у меня через пятнадцать дней опять бить “тигров”».

Выдолбил мне дырку здоровую в черепе. Но не соврал – через пятнадцать дней у меня зажило. Но, правда, дырка-то большая была и текло отовсюду.

Когда в госпитале лежал, у меня уже была «Слава», «Отечественной», «Отличный танкист» и гвардейский значок... красавец, чего говорить.

В марте месяце 45-го нам ребята с Челябинска подарили танк «Комсомолец». Помню, комбату сказал: «Не знаю, наверное, я очень дорого обхожусь нашему правительству. У меня это уже седьмой танк». А тот говорит: «Не переживай, их тут сотни…»

Когда нашу гвардейскую бригаду развернули на Прагу, немцы их там разделывали как бог черепаху. Чехи ведь тоже американцев ждали. Говаривали тогда, что Бенеш с американцами договаривался. Мы через горы к Праге подскочили буквально за пару дней. На третий день мы уже их (немцев) там трепали.

Комбат первым отправил танк Гончаренко. Тот как к мосту подскочил, ему «четверка» влепила. Всех ранило, ему голову оторвало. Потом мы подскочили, врезали им. Они бензиновые, хорошо горят. Их там автоматчики добивали.

А чехи встречали – у-ух, орут: «Наздар! Наздар!» Цветы вокруг. Вообще, лучше чехов никто встречал. На танк садились, помогали по улицам идти.

Мы там на одной из улиц с заряжающим на башне сидим. Забор такой сбоку красивый. Из-за него выходит один с «фаустом». Я говорю: «Коля, ты посмотри на него!» А у меня был 15-зарядный бельгийский (пистолет). Этот (немец) только высунулся – бып! Он с «копыт» на бок.

Немцы, конечно, в Праге упирались слабее, уже не тот настрой.

Моим седьмым, последним, танком «Комсомолец» я сбил одиннадцать штук танков немцев. Но только разных всяких, не одних «тигров». Причем нечаянно я сбил одного «королевского». Немцы тогда рвались в Берлин, а мы отрезали их. Понимаешь, нечаянно получилось. Мы зашли в лес, дорога такая узкая – не развернешься. Там как раз этот «королевский» стоял. Он как врежет первому танку – тот в клочки! Господи, мы вторые идем. Этот кричит: «Давай тридцать градусов». Я сразу стал башню разворачивать. А сам уже расстояние прикидываешь. Сто пятьдесят метров! Считай, почти в упор. С перепугу как дал ему... один снаряд, второй, третий... Ребята потом говорили, даже в пушку ему попал.

Сбивал я и маленькие – Т-III и Т-IV. Вот, к примеру, за «тигра» давали две тысячи пятьсот рублей. Командиру орудия – восемьсот, командиру танка – восемьсот, механику-водителю, по-моему, четыреста рублей и двести –радисту. А когда война кончилась, у меня было на счету сорок восемь тысяч рублей. Я им говорю: «Господи, откуда у меня такие деньги?!» Я не знал, что они «кладут».

После войны меня пригласили в танковую часть на встречу ветеранов. Офицер предложил: «Ну, дед, давай! Вот тебе 72-я. Поведи!» Я сел и повел его. Потом предлагает стрелять из пушки. Я первым снарядом выстрелил и… не попал. А меня тот офицер спрашивает:

– Дяденька, каким вы стреляете?

– Крайним.

– Так это кумулятивный!

– У нас не было таких.

Вторым я правильно взял все, положил в цель.

Генерал смеется: «Так что ж ты первым не попал?»

Хорошие танки. На скорости идешь, а у него пушка ровно. Если бы у меня такой танк во время войны был, так я бы их «лепил» не одиннадцать, а пятьдесят.

– У танкового десанта большие потери?

– Да когда как. Для них все раньше начинается. Они соскакивают и за танком бегут. Кто-нибудь, бывает, останется и кричит: «Пулемет прямо или пушка слева».

– Трудно попасть в пушку?

– Да нет, мне было все равно. Бывает, километра на полтора влепишь, а то, бывает, метров на триста. А то она тебе влепит. Один раз снаряд и броню всю побил, да еще и моторную перегородку сбил.

– Хорошая точность у 85-миллиметровки?

– Хорошая.

– Из 76-миллиметров удалось подбить?

– Да, мы подбивали. Она хорошо бьет. На четыреста метров подойдешь, врежет прекрасно. Бьешь под башню.

– Вы смотрели после боя результаты своей стрельбы?

– Да на черта он нужен.

– Вы когда-нибудь покидали танк через нижний люк?

– Это надо, чтобы он на трассе стоял. Там же клиренс сорок сантиметров. И сам танк тяжелый, тридцать семь тонн. Если по полю идешь, хрен вылезешь. Но я вылезал снизу. Механик-водитель, бывает, поставит над ямой какой или над окопом. После ж боя надо пожрать и прочее.

– Как вы узнали о Победе?

– Десятого числа мы еще Прагу брали. Я включил рацию, а там говорят, что объявлена капитуляция. «Володька, – говорю, – Победа». А тот мне: «Да еще какая Победа, Коленька».

– Вам доводилось побывать внутри «тигра»?

– Да, я даже стрелял из «тигра». Мы на железнодорожной станции забрали один неповрежденный. Кто-то говорит: «Давай, дуй на нем в разведку!» Вообще, хороший танк. Внутри удобно, просторно и даже, я бы сказал, красиво.

А после войны мы изучали американские танки, «Валентайны» что ли…

– Как вы оцениваете немцев?

– Что тут скажешь, хорошие вояки.

– Здесь на фото вы с немкой?

– Это в Чехословакии. Обыкновенные женщины. Но я с ними не гулял. Нам некогда было. Мне всегда приходилось чем-то заниматься. Не знаю, как другие находили время…

Помню, когда перешли немецкую границу с Польшей, я зашел в дом. А там молодая испуганная немка. Показывает мне: «Сними танкошлем!» Я снял. Она руками волосы трогает, вроде как ищет чего-то. Кто-то из ребят по-немецки понимал, говорит: «Геббельс им сказал, что у нас рога растут».

– У вас остались ожоги?

– После войны на лице сочилось все.

– Каков был состав боезапаса?

Когда воевал с 76-мм пушкой, набирал сто двадцать–сто тридцать, иногда набирал до ста пятидесяти. Обычно больше берешь фугасных, осколочных, потому что больше по пехоте. Бронебойных мало, штук пятьдесят. Подкалиберных пять штук.

– Вы пили спирт?

– Знаешь, как-то меня механик так обманул, что не дай бог. Он взял и спустил воздух из двух баллонов по десять литров и туда спирту залил. Краник открутит, наберет спирта… потом пьяный валяется. Он к нам из штрафбата попал. По-моему, он десять лет срок в лагере мотал. Их, как ты знаешь, вербовали в штрафные части. Он как в штрафбате очутился, как начал там их (немцев) финкой резать. Ему дали орден Красной Звезды и послали на танкиста учиться. К нам уже с орденом пришел. Пьянчуга был безбожный.

– Какими были взаимоотношения с оккупированным населением?

– Да всякими. Они такие злые, все эти немцы. Они же не ожидали, что русские придут к ним, на их территорию. Помню, зашли в какой-то фольварк. Танк поставили около дома. Командир взвода, хороший такой парень, зашел в какой-то дом и пропал. Надо двигаться, а его нет. Куда он делся? Мы же видели, как он туда заходил. Автоматчики, танкисты – все вместе пошли искать его. Я тоже пошел, любопытный был.

Диван в комнате, высокий, кожаный. На нем сидит немка, красивая такая, с дитем. И на полу кровь. Начали разбираться, искать. Комвзвода внизу нашли. Выяснилось, что она его зарезала, когда он в комнату вошел, и нож под диван спрятала...

Или вот другая история. Нашли мы где-то немецкие пачки с какао. Я автоматчикам говорю: «Берите бидон молока на танк, а я вам какао сделаю». А неподалеку ферма. Подъехали… дверь в кухню. Зашел, смотрю – баллон газовый. Они жили дай боже как. Я, значит, газ зажег – горит. Автоматчика отправил за какао, сам начал посуду искать. И тут из комнаты вываливается старуха-немка, рыжая ведьма. В руке деревянный рубель… раньше им белье гладили. Идет на меня, глаза дикие. Я браунинг вытащил, с предохранителя снял, думаю: «Сейчас пугну тебя, ведьма». Пальнул – «А ну, стой!» Она, зараза, подходит. Дал ей ручкой пистолета в лоб. Автоматчики заскочили – «Уберите ее, заразу!» А механик смеется: «Ты “тигра” победил, а тебя чуть старуха не убила. И чем, колотушкой!» Так я психовал, ей-богу. Чего только не видел. А что они с нашими в лагерях творили! Мы в Майданек подскочили, насмотрелись. Колючая проволока, вышки кругом. А нам приказ – не рвать проволоку, потому что там электричество. Так я сразу по вышке врезал. Потом по столбу – тот разлетелся. Охрана бежать, автоматчики их лупят. Господи, а эти худые там, что не дай бог. На танк лезут. Девки подбегают, целуют нас.

– Вам наверняка приходилось брать пленных…

– Под конец войны сто пятьдесят семь человек немцев собрал в лесу под Берлином. Построил их, дал команду – они на танке расселись.

– Доводилось встречаться с немецкими танкистами?

– Болтал с одним после войны. Спросил его: «Ты на чем воевал?» – «На “тигре”» – «А я на “34-ке”! Ты наверняка в меня стрелял» – «А ты в меня. Видишь, я инвалид». Вот и поговорили…

– Встречались с американцами?

– Да ну их к черту, идиоты. Прут на нас со стороны немцев, да еще фары врубили. Немцы их без боя пропустили. А нам откуда знать, кто там прет. Комбат кричит: «По немецко-фашистской гадине… огонь!» Я головному «Шерману» влепил в лоб. Броня мягкая – его насквозь. Да еще гнали их по шоссе километров пятнадцать.

– Напоследок, пожалуйста, какое-нибудь пожелание читателям…

– Ветеранам войны – здоровья крепкого. Молодому поколению – хорошо учиться, помнить ваших дедов и думать башкой как следует. А то подвозил тут я одного на машине. Так он мне сказал: «Лучше б нас немцы забрали». Я прямо закипел: «Дурак ты. Ты и не нюхал, что такое немцы!»

Американские эксперты обеспокоены мощью Арматы

Уже в следующем году на вооружении России появится новейшая боевая платформа «Армата». На ее базе создадут целое семейство гусеничных машин, включая танк с необитаемой башней. По мнению американских экспертов, в результате США с их «Абрамсом» обречены на отставание. По сообщениям СМИ, в следующем году российская армия начнет принимать на вооружение новый комплекс бронированных боевых машин, носящих общее название «Армата», которые придут на смену существующей гусеничной военной технике. Как отмечает эксперт по военым вопросам Дейв Маджумдар, все это происходит на фоне американских трудностей с созданием боевых бронированных машин будущего.

Краткая история антирусской пропаганды.

Первое описании Московской Руси было написано итальянцем, Амброзио Контарини, венецианским дипломатом, посланного в Персию в 1474-м году с целью сформировать альянс против оттоманской Турции. На обратном пути итальянец из-за ошибки в навигации попал в Россию, в Москву, в которой пробыл несколько месяцев в заключении из-за долга другого венецианца перед великим князем. По возвращении в Венецию тот написал книгу о своей дипломатической миссии и лишь кратко описал Московию. Его поразило богатство страны, которая все необходимое производила сама и низкие цены, а также огромная армия, но в то же время русских он описывал как жестоких, пьяниц и никудышных солдат, которые все свободное время проводят на пирах. 

В конце 15-го века у Московского царства были налажены контакты с еще одним итальянским государством – Миланом. Итальянцы опрашивали русского посла, грека по происхождению, Юрия Траканиота о стране и создали трактат, описывающий Московию крайне подробно – территория, население, армия, города, экономика, княжеская семья, торговля и т.п. В целом, описание вышло положительным, и это неудивительно, ведь Русь занималась вербовкой иностранных специалистов, в частности, итальянских архитекторов и инженеров, естественно требовалось показать страну в положительных красках, чтобы привлечь нужных специалистов. Но такая идиллия продолжалась недолго.

В 1508-м году ливонец Кристиан Бомховер выпустил в Кельне трактат ‘’Прекрасная история’’, посвященный внешним сношениям Московии. В нем Ливония представлена бастионом христианства, отражающим атаки русских. Московиты – не христиане, а язычники, жестокие азиатские варвары, которые имеют тайный союз с турками и татарами, чтобы уничтожить христианство. На гравюрах в трактате московские воины изображались в турецком обмундировании. Трактат был направлен напрямую римскому папе. Автор, кстати, призывал папу объявить Руси крестовый поход.

Кроме немцев антирусскую пропаганду широко распространяли поляки. В 1514 году польский король Сигизмунд начала пропагандистскую кампанию в Европе, чтобы убедить Рим, что русские – варвары, угроза христианству, как турки и татары и прославить поляков и литовцев как ‘’бастион христианства’’. 

С этой целью в Рим была послана краткая депеша, посвященная победой польско-литовского войска над московским под Оршей и описанием московитов, которые представляли из себя варваров-азиатов, союзников турок и татар в уничтожении христианства и т.п. Наибольшее любопытство во всем этом вале пропаганды представляют писания венгра Якоба Пизо, служившего при папе, и бывшего с польским войском при Орше. Этот человек создал новый тип пропаганды – листовки и гравюры с кратким текстом, описывающим изображенные зверства московитов и т.п. Он также отправил письмо римскому папе, в котором описал, что в Московии отсутствует закон и все подданные являются рабами великого князя и если бы его не абсолютная власть все бы давно разбежались из этой страны.

Еще один подобный автор, Франческо Да Колло, посол Священной Римской Империи в России, чьей целью было склонение Московии к союзу с СРИ против турок, провалив задачу, оставил императору Максимилиану краткое описание нашей страны. Набор тот же – всевластие государя, отсутствие закона, жестокость русских и, главное, наличие 400-тысячной конной орды, обмундированной как татары.

Тем не менее, несмотря на пропаганду поляков и пр., католический Рим все пытался склонить Москву к союзу против турок и единению христианских стран, естественно под патронажем папы, т.е. Русь должна была ‘’вернуться’’ в католичество. 

Соответственно множество посольств отправлялось Римом в Москву. Папа Лев 10-й отправлял подобные посольства в 1519-1521 гг. Интерес представляют записки голландца Альберта Кампензе, посланного в Москву папой Адрианом 6-м. Он описывает Василия 3-го как абсолютного владыку, а его подданных как рабов, чьими жизнями и имуществом единолично распоряжается великий князь.

Он считал, что достаточно приказать Василию своим подданным принять католицизм, так те немедленно выполнят поручению. Тем не менее, голландец называет русских благочестивыми христианами, которые без сомнения, близки католикам и которых можно использовать против турок и раскольников-лютеран, также он отмечает, что в отличие от остальных европейцев, московиты фанатически преданы своему владыке и в любой момент готовы встать на защиту своей земли. 

Похожее описание составил и Йоханн Фабри. Он писал, что для московита приказание государя – закон и тот готов пожертвовать и своей жизнью для его выполнения. Православие он описал как ‘’примитивное христианство’’ и заявляет императору Максимилиану, что русские могут быть отличными союзниками против турок и татар, а также они являются отличным образцом для подданных любого императора и что немцы должны также относиться к своему владыке.

Если подытоживать самые ранние западные описания России как централизованного государства, то можно увидеть, что красной линией практически всех их (описаний) является утверждение о тирании московских князей и рабстве (холопстве) русских – даже авторы, описывающие московитов как ‘’благочестивых христиан’’ называют их же рабами. Наиболее русофобскими следует признать писания поляков, да и восточно-европейцев в целом – они проводили пропагандистскую линию о московитах азиатских варварах и язычниках, врагах христианства.

Вторую жизнь антирусской пропаганде дала Ливонская война, которую уже царь Иван 4-й вел за выход на балтийское побережье. Ключевую роль тут опять же сыграли поляки, вспомнившие опыт Орши. Было напечатано много листовок, т.н. летучих листков с картинами зверств русских войск в Ливонии – использование женщин и детей в качестве мишеней для стрельбы; отрубленные головы и виселицы, каннибализм в оккупированных московитами городах; толпы татар на русской службе; уничтожение русскими церквей и убийство монахов и т.п. Вот типичное западное описание действий русских войн в Ливонии, проспонсированное польским королем:

«Весьма мерзкие, ужасные, доселе неслыханные, истинные новые известия, какие зверства совершают московиты с пленными христианами из Лифляндии, мужчинами и женщинами, девственницами и детьми, и какой вред ежедневно причиняют им в их стране. Попутно показано, в чем заключается бoльшая опасность и нужда лифляндцев."Всем христианам в предостережение и улучшение их греховной жизни писано из Лифляндии и напечатано. Нюренберг 1561».

Иллюстрация к летучему листку - московиты используют в качестве мишеней для стрельбы местных женщин

Московиты изображались как язычники, заданные целью уничтожить христианство, войско Сатаны, вплетались ветхозаветные сюжеты, царь Грозный изображался в турецком платье и т.п.

Многие исследователи же считают, что антирусская пропаганда стала систематичной лишь с конца 18 века и родиной политической русофобии является Франция. В 1797-м году французская директория получила от польского генерала Михаила Сокольницкого получили документ, названный впоследствии Завещанием Петра Великого. Этот фальсифицированный документ представлял из себя якобы план Петра Великого своим преемникам по достижению Россией мирового господства – захват Индии, Константинополя, всей континентальной Европы. Россия должна была поддерживать распри по всей Европе, путем подкупа, разделов стран и альянсов подчинить себе всю Европу. Во внутренней политике документ призывал к полной милитаризации общества и постоянной готовности к войне.

В 1812-м фрагменты из этого документа были положены в основу книги Лезюра «О возрастании русского могущества с самого его начала и до XIX столетия», написанной по заказу Наполеона в преддверие его вторжения в Россию и распространенной по всей Европе. Сам же ‘’документ’’ был полностью опубликован лишь в 1836-м году. Это завещание вытаскивалось на свет божий во время подавления польского восстания в 1830-м, революции 1848-1849 (подавленной в Венгрии русскими войсками), во время Крымской войны. Использовалось фальшивка Германией – в 1914-м и 1941-м.

В левой части листа радостная Екатерина, сидящая на троне. Рядом с троном – Медведь, лежащий в позе сфинкса (видна только его оскаленная морда и вытянутые вперед лапы). Подошедший к трону Суворов (по всей видимости, это его первое появление в английских карикатурах) протягивает Екатерине головы польских женщин и детей со словами: «Итак, моя Царственная Госпожа, я в полной мере исполнил Ваше ласковое материнское поручение к заблудшему народу Польши, и принес Вам Сбор Десяти Тысяч Голов, заботливо отделенных от их заблудших тел на следующий день после Капитуляции ». Подмышкой у Суворова зажата сабля и Articles of Capitulation Warzaw (Акт о капитуляции Варшавы); окровавленные рукава его совершенно абсурдного расшитого золотом мундира засучены. За Суворовым трое его солдат, несущих корзины с головами несчастных полек. Над ними парит черт, который аплодирует Екатерине со словами: «Браво! Это превосходит даже сцену с отравлением». Карикатура по мотивам подавления польского восстания Суворовым.

Вехой в антирусской пропаганде по праву считается книга маркиза Астольфа де Кюстина, изданная в 1843-м году. Кюстин пробыл в стране 3 месяца в 1839-м году – с начала он несколько недель кутил в Петербурге, пообщался с самим императором Николаем, потом тот устроил ему поездку по стране с сопровождением. Маркиз проехал через всю страну и через 3 месяца вернулся обратно. Наивный царь, видимо, думал, что француз оценит его жест. 

Книга вкратце:

Книга имела огромный успех в Европе. Во Франции за период 1843-1855 она переиздавалась 4 раза, несколько раз переводы издавались в Пруссии и Англии, в США книга вышла в 1855 году. За этот период было издано 200 тыс. экземпляров – колоссальное число для тех времен!

русское варварство против Европы. Французское творчество 1812 (!) года

Такое отношение Запада к России оставалось и в начале 20-го, несмотря на заявления нынешних пропагандистов от истории, что Россию-таки прияли в цивилизованную ''семью'' европейских народов. Вот, например, взгляд тогдашнего друга России:

Автор - один из крупнейших дореволюционных западных специалистов по России, англичанин само собой.

Россия перед судом ''духа цивилизации'', США 1903 год. Характерно, что азиаты (японцы и турки) для американцев - цивилизованы, а русские - нет.

Новый толчок антирусской пропаганде дала Октябрьская революция. 

Знакомьтесь, Уильям Рэндольф Херст, американский медиамагнат, основатель холдинга «Hearst Corporation», ведущий газетный издатель. 

Создал индустрию новостей и придумал делать деньги на сплетнях и скандалах. В 1934-м году посещал Германию и встречался с Гитлером. После этого его газеты, которые читали 40 млн. чел. 

По всему миру начали публиковать ‘’правду’’ о Советском Союзе – убийства, геноцид, рабство, каннибализм, голод, восстания, казни и пр. Материалы Херсту передавало Гестапо. В газетах Херста публиковались заявления и статьи Геббельса, Гитлера, Геринга, Муссолини, например, такие:

Эта речь Геббельса в Рейхстаге была перепечатана во всех газетах Херста, а также сообщена по всем радиостанциям, принадлежащим ему на аудиторию в 40 млн. чел.

Геббельс смог так распространить свою анти-советскую пропаганду благодаря помощи американцев)

В прессе, естественно, публиковалось и уже известное нам подложное "Завещание’’. 

Анти-советизм отлично сочетался и со старой анти-русской пропагандой. К примеру, влиятельный английский экономист Джон Мейнард Кейнс писал об Октябрьской революции, что она является результатом ‘’плодом звериной русской души’’ и описывал ‘’жестокость и глупость тирании старой России (царской) и новой (советской)’’.

преемственность ''русской угрозы'' Европу. Что царская, что красная Россия - все одно.

Влиятельный американский дипломат и политолог, архитектор Холодной Войны Джордж Фрост Кеннан заявлял, что советское руководство в своей внешней политике исходит из старых ‘’московитских’’ привычек. Для России, по Кеннану, исторически были характерны неуважение иностранных позиций и мнений, официальный шовинизм и ксенофобия, убеждение в своей мессианской роли в мире, неспособность понять мирные отношения и принцип равных взаимоотношений между государствами; отрицательное отношение к мирным инициативам и стремление к конфликтам ‘’для русских конфликт является нормальным состоянием, состояние мира в политике они считают ненормальным’’. Все эти черты в полной мере проявлялись и в СССР по Кеннану.

В 1959 году в США был принят закон № 86-90 о неделе порабощенных народов – комплекс мероприятий, проводимых правительством США для обращения внимания мировой общественности на тяжелое положение стран и народов, находящихся под ‘’гнетом коммунистических режимов’’ и ‘’порабощенных (sic!) коммунистической Россией’’. 

Текст закона включал такие ‘’порабощенные страны’’ как Польша, Венгрия, Литва, Украина, Чехословакия, Латвия, Эстония, Белоруссия, Румыния, Восточная Германия, Болгария, континентальный Китай, Армения, Азербайджан, Грузия, Северная Корея, Албания, Идель-Урал (Татария-Башкирия), Тибет, Казакия (Юг России и Северный Кавказ), Туркестан, Северный Вьетнам и др. Т.е. кроме собственно Восточной Европы, коммунистических азиатских стран и советских республик, под расчленение шла и собственно Российская Федерация. Закон не отменен до сих пор. Т.е.

США и сегодня официально ставят своей целью отторжение значительного числа территорий от РФ. И это надо помнить всем нашим любителям Соединенных штатов. Кстати, такие порабощенные ‘’народы’’ как Казакия и Идель-Урал были американцами незатейливо позаимствованы у крупной нацисткой шишки Альфреда Розенберга, который отвечал за оккупированную Германией территорию СССР и был ‘’специалистом’’ в национальном вопросе СССР. Что неудивительно, т.к. в американской разведке хватало бывших нацистов.

Перед выборами президента США в 1984-м году профессиональным пропагандистом и работником спецслужб Робертом Конквестом была написана любопытная книга «Что делать, когда придут русские? Руководство по выживанию», чтобы подготовить американцев к советскому вторжению и как пережить советскую оккупацию. В книге представлен полный комплект того, что по мнению автора, неизбежно ждет американского гражданина при советской оккупации – буйство террора, грабежей и изнасилования, 20% взрослого населения США будет отправлено в трудовые лагеря (читай – ГУЛАГи), Кстати, в лучших традициях Геббельса русские звери будут насиловать старух и малолетних девочек

Исходя из предыдущего опыта — изнасилования могут стать серьезной проблемой. Даже если ваш город был захвачен без сопротивления, следует ожидать достаточного количества инцидентов в течении трех-четырех следующих недель. Женщины из вашей семьи должны держатся подальше от окон и не давать возможности рассматривать себя с улицы. В случае проникновения в ваш дом он должен быть оборудован местом, где им можно будет скрыться. В качестве предосторожности, при первых признаках оккупации рекомендуем всем вашим женщинам в возрасте от пубертатного до менопаузы начать принимать таблетки; при этих обстоятельствах, будет благоразумно держать их в достаточном запасе. Женщинам более старшего возраста и детям конечно не понадобится защита от нежелательной беременности, хотя никто не дает гарантию что и они не будут изнасилованы.

Авторы заявляют, что читателю ‘’повезет’’, если в случае оккупации ‘’ Никто из вашей семьи не убит, никто из ваших родственников не расстрелян на улице, а ваш брат морской пехотинец не казнен как военный преступник. Ни одна из ваших близких женщин не изнасилована.’’

Также американцам повезет, если в случае оккупации они смогут купить картошки и пары яблок на ужин.

Пикантный момент – все эти страсти-мордасти Конквест написал, изучив ‘’опыт советской оккупации Восточной Европы’’. А мы, глупые, думали, что РККА освободила Восточную Европу от фашизма.

Кстати, сей толерантный господин походя еще и раскрыл самую суть русских:

"Неправда, что все люди суть люди. Русские не люди. Это чуждые существа... Это очень подлые люди. Иные полицейские группировки совершают над согражданами такое, о чем говорить страшно. Нет оснований полагать, что они не поступят так же с большей частью подчиненных американцев"

В целом, в годы Холодной Войны анти-советская пропаганда являлась логичным продолжением анти-русской пропаганды, начавшей свою жизнь еще с начала 16-го века. Так, колхозы - следствие подневольной традиции русской общины; советское НКВД - преемник жандармского Третьего отделения Николая 1-го; сталинизм – закономерное развитие абсолютизма Ивана Грозного и Петра, а те ведут сою тиранию к корням Золотой Орды. Впрочем, многие считают, что корни уходят в Византию. Ибо разве это не источник Восточной автократической традиции, восходящей от Константина Великого к Сталину? Византийский идеал Цезаропапизма был прообразом того слияния абсолютной государственной власти, идеологического православия и мессианского рвения, которое в светском обличье было сутью Советского ‘’тоталитаризма’’. 

Концепция Москвы – третьего мира выставлялась как стремление России к мировому господству, мировой империи, а мировой Интернационал как инструмент господства уже новой, советской России, т.е. Третий Рим=Третий (советский) интернационал. Такое упорное обращение к дихотомии России против Европы указывает на ее вывод из еще более широкой антитезы: Западное против Востока, понимаемое как цивилизация против варварства. Запад является домом свободы, разума и динамизма; Восток -это область деспотизма, мракобесия и стагнации, известная как Азия—бесплодное общество, в котором всемогущее государство является владельцем земли и всех ее жителей.

И Россия – это "вечная Азия’’ и даже крах ‘’коммунизма’’ не изменил этого положения. Теперь Россия угрожает Западу не своим коммунистическим мессианством, но "традиционными ценностями, шовинизмом, нелюбовью к свободе и демократии и ненавистью к ЛГБТ.")

_____________________

P. $. Ну ... Крылов:

-"Ах, я чем виноват?"- "Молчи! устал я слушать,

Досуг мне разбирать вины твои, щенок!

Ты виноват уж тем, что хочется мне кушать".

-Сказал и в темный лес Ягненка поволок.

____________________

http://lawinrussia.ru/content/kratkaya-istoriya-antirusskoy-propagandy-zapada