ИГИЛ

Чернорубашечники 2.0?

Русские всегда приходят за своим

Самолет Ил-112В совершил первый полет

Ситуация на фронте: взгляд оптимиста

Да извинят меня читатели, но в начале материала мне придется выступить в роли Капитана Очевидность, напомнив несколько почти не знающих исключений аксиом.

1. В ходе военных действий имеющая превосходство сторона наступает, а более слабая обороняется. Не буду повторять заезженный постулат о необходимости трехкратного превосходства для успешного наступления — родился он, скорей всего, в Первую мировую, когда действительно «щит» оказался куда прочнее «меча». В целом же в военной истории трехкратное превосходство удавалось заполучить весьма редко. Тем не менее необходимость наличия преимущества над противником для наступления (если не в количестве, то в качестве войск и командования) очевидна.

2. Оборона, тем более на подготовленных рубежах, преимущество противника значительно нивелирует, заставляет его нести куда более значительные потери.

3. На войне, как и во всем остальном, практически никогда не удается сделать все задуманное строго по ранее намеченному плану, неизбежны «сложности», проблемы и необходимость вносить коррективы, иногда кардинальные, по ходу дела.

4. В любой борьбе сложно избежать ошибок и неудач когда локальных, когда весьма серьезных. Если противник достаточно грамотен и мотивирован, ответные выпады весьма вероятны.

5. Поэтому риск на войне неизбежен, любое серьезное решение связано с риском. С другой стороны, кто не рискует, тот и не побеждает. Излишняя осторожность может лишить победы и дорого обойтись в будущем. Найти оптимальный баланс — в этом и состоит искусство военачальника.

6. Следует всячески избегать того, к чему тебя подталкивает, тем более провоцирует противник, а также никогда не поддаваться эмоциям, сохранять холодную голову, хотя порой это сделать крайне тяжело.

7. И наконец, классическая цитата Сунь-Цзы: «Война — это путь обмана. Поэтому, если ты и можешь что-нибудь, показывай противнику, будто не можешь; если ты и пользуешься чем-нибудь, показывай ему, будто ты этим не пользуешься; хотя бы ты и был близко, показывай, будто ты далеко; хотя бы ты и был далеко, показывай, будто ты близко; заманивай его выгодой; приведи его в расстройство и бери его; если у него все полно, будь наготове; если он силен, уклоняйся от него; вызвав в нем гнев, приведи его в состояние расстройства; приняв смиренный вид, вызови в нем самомнение; если его силы свежи, утоми его; если у него дружны, разъедини; нападай на него, когда он не готов; выступай, когда он не ожидает».

8. Ну и еще одно знаменитое высказывание прусского военного теоретика генерала Карла фон Клаузевица: «Война есть не что иное, как продолжение политики с привлечением иных средств». И действительно, все войны ведутся с политическими целями, более того, в любом военном решении всегда присутствуют политические соображения, хотя военным это часто не нравится.

После такого небольшого «ликбеза» рассмотрим происходившее в ходе СВО в течение последних месяцев. Войска РФ, имея неоспоримое преимущество над противником в технике и огневой мощи, но заметно уступая ему в живой силе, медленно проламывали его оборону в Донбассе, практически прекратив активные действия на других направлениях.

Избранная тактика перемалывания противника делала его потери, согласно оценкам всех экспертов, на порядок выше российских, но темпы продвижения (несколько километров в неделю, и то не везде), конечно, «удовлетворительными» считать было нельзя.

Очевидно, стратегический замысел состоял в обескровливании ВСУ и переходе в решительное наступление в энный момент, наиболее подходящий с военной и политической точки зрения. По мнению экспертов, ближе к началу зимы.

Но и противник нашел известное «противоядие»: в «первую линию» под удар российских войск подставлялись имеющиеся практически в неограниченном количестве неподготовленные мобилизованные, а кадровый состав и техника сохранялись в оперативном тылу. Одновременно при помощи Запада в глубоком тылу готовились стратегические резервы.

Следует признать, запас суггестивной прочности у ВСУ, да и в целом в украинском обществе, оказался больше, чем можно было рассчитывать. Это, а также, конечно, самые жесткие репрессивные меры стало причиной того, что, несмотря на отдельные эпизоды, развала фронта и тыла не произошло.

Тем не менее этот запас не мог быть вечным, что понимали и в Киеве. Для поддержания духа нужны были реальные боевые успехи, показывающие перспективность продолжения борьбы, того же требовали западные «партнеры», обусловливая этим продолжение военной помощи.

И логично для российского командования было (п.2) в такой ситуации, как в Курской битве, отдать противнику инициативу, получить возможность перемолоть его лучшие войска (а не мобилизованных резервистов) в «чистом поле», а не выковыривая из укрепрайонов, тем паче что при преимуществе российских войск в авиации и артиллерии ВСУ могло только давить «массой» живой силы и техники.

Под Херсоном такая тактика сработала, ВСУ понесли колоссальные потери в элитных частях при минимальных тактических успехах. А вот на Харьковском направлении противнику сопутствовал успех (п.4), что привело к тому, что затем инициатива по всему фронту перешла к ВСУ.

Конечно, не буду утверждать, что уход из Харьковской области изначально была пресловутым «хитрым планом», но вспомним и п.3, ведь к исходу вторых суток украинского контрнаступления возникло ощущение, что проблема «купирована»: под Купянск начали прибывать подкрепления и наносить очень мощные удары, в украинских пабликах началась паника, что там ад и ВСУ заманили в ловушку.

Но утром следующего дня стало известно, что российские войска отходят, причем отдавая районы, защищать которые вроде бы были все возможности. И не был ли тут п.7?

Внезапный успех поставил перед украинским руководством во всей полноте п.5: поражение противника, явные признаки растерянности и дезорганизации открыли вроде бы уникальное окно возможностей углубить свой успех, радикально улучшить оперативную ситуацию, вплоть до вынуждения России искать мира на неких приемлемых для Киева условиях.

А дать российским силам прийти в себя, отказаться от попыток развить успех ради сохранения имеющихся резервов для обороны, по сути, с учетом той подготовки, которую ведет Россия, означает лишь отсрочить неизбежный итог.

Опять же, и помощь от Запада в этом случае, как рассчитывают на Банковой, должна политься рекой. Ну и украинская общественность «трусливой» остановки успешного контрнаступления просто не поймет, а может, и начнет осознавать, что локальный успех, даже такой крупный, как был на Харьковщине, коренного перелома не несет.

В общем, ВСУ нужно продолжать наступать, а значит, снова вступает в силу п.2, что мы и видели в течение последующих двух недель. Правда, относительно серьезные атаки имели место в районе Северского Донца, но и они принесли противнику лишь тактические успехи, давшиеся противнику ценой большой потерь.

На Херсонском направлении, по словам военных, почти ежедневные атаки относительно небольшими силами, с нулевым результатом и тяжелыми потерями у атакующих.

Больше же всего было виртуальных наступлений, когда по разным каналам, причем больше по российским, разгонялась информация о мощном наступлении ВСУ на том или ином участке сегодня-завтра, но дело ограничивалось совсем уж слабыми демонстрациями (но также приводившими к потерям).

Возможно, цель была в дезориентировке российского командования, но и политическая задача демонстрации сохранения инициативы у ВСУ просматривалась четко, при этом вполне возможно, что руководство ВСУ, осознавая возможные последствия, занималось «чиновничьим саботажем», когда указания начальства, с которыми чиновник не согласен, выполняются «вполруки».

Но тут последовали известные решения 20–21 сентября, и мотивация для самых активных действий у Киева выросла многократно (помимо политических моментов, очевиден и сугубо военный): нужно попытаться «успеть» чего-то достичь, бросив на это все наличные силы, пока на фронт не начнут прибывать российские подкрепления.

Причем произойти это может куда быстрее, чем ожидается: уже с прибытием в часть мобилизованные могут заменить собой и высвободить для отправки на фронт и доукомплектования воюющих частей имеющийся личный состав, ныне несущий гарнизонную службу.

Т. е. снова п.2, притом что спешка, «пожарные решения» могут обойтись украинским силам очень дорого, тем более что это для российского командования вполне ожидаемо.

Сразу скажу, уверен, решения российского руководства, по крайней мере в чисто военной части, таковыми не были, и даже «планом Б» на случай неблагоприятного развития событий.

Об их необходимости говорилось давно и много, более того, они абсолютно вытекают из шедших мероприятий по подготовке следующего этапа кампании. План мобилизационных мероприятий всегда делится на до официального объявления мобилизации и после.

И обратимся к п.6. Начиная с конца июля противник откровенно провоцировал российское руководство, причем именно на то, чего от него ждет и российская патриотическая общественность. Скажем так, на «интенсификацию» СВО.

Атаки на Крым, массированные обстрелы городов Донбасса, наконец теракт в Москве, жертвой которого стала Дарья Дугина, — всё это были откровенные провокации Кремля на «резкую реакцию», за которыми, когда они не сработали, последовало масштабное контрнаступление ВСУ.

Логика тут может быть только одна — заставить Россию «поторопиться», приступить к запланированным действиям до того, как они будут полностью подготовлены или когда для них наступит наиболее благоприятный момент (обычно к такому моменту и приурочивается завершение подготовки).

Возможно, отчасти это и удалось, см. п.3, но в любом случае, конец сентября — это не начало августа, а главные политико-экономические условия для активизации должны созреть с началом зимы, теперь до неё совсем немного, а до отопительного сезона тем паче.

С военной же точки зрения ближайшие перспективы ВСУ выглядят, несмотря на нынешнюю «бодрость», весьма печально. Несмотря на используемую тактику и «неисчерпаемый» людской ресурс, потери кадрового, командного состава также весьма велики и в разы превосходят российские, да и вероятность морального надлома сбрасывать со счетов нельзя.

Авиация, которой ВСУ располагали на начало СВО, выбита практически полностью. Показательно, что из четырех видов боевых самолетов (Су-24, Су-25, Су-27 и МИГ-29) и ударных вертолетов Ми-24 ныне в сводках фигурируют лишь «бюджетные» Су-25 и МИГ-29, которые СССР обильно поставлял своим союзникам.

То, что еще летает (не более нескольких десятков единиц), это и есть собранный по всей Восточной Европе авиахлам, когда из нескольких машин собирается одна. Недавно появилось фото, на котором авиатехники копошатся с облезшим Су-25 в раскрасе ВСУ начала нулевых — то ли разбирают на запчасти, то ли, наоборот, пытаются сделать способным совершить несколько вылетов.

Очевидно, что, даже если с осторожностью относиться к сводкам российского Генштаба, по бронетехнике у украинской армии ситуация также крайне тяжелая.

На видео последних боев преобладают образцы, поставленные Западом после начала СВО, т. е. советский «запас» Украиной в массе своей потерян в ходе боевых действий. Объемы же западных поставок, которые были весной — в начале лета, далеко не те, которые бы могли их компенсировать.

Аналогичная ситуация с артиллерийскими системами (ствольными и реактивными) и боеприпасами к ним. Советские образцы почти исчезли из фронтовых сводок. По имеющейся информации, основная причина, помимо боевых потерь, — исчерпание советского запаса боеприпасов.

Правда, в последние недели они вновь замелькали в относительно небольших количествах, но это как раз может говорить о том, что Киев бросил в дело всё, включая оставленное на черный день.

С этим связан приоритет, который Запад отдал поставкам Украине артиллерийских систем. Они, скажем прямо, хороши, но и их относительно немного, причем и они выбывают из строя как по боевым, так и «небоевым» причинам — их ресурс не рассчитан на столь интенсивное использование. Плюс они весьма чувствительны к квалификации персонала.

Особо нужно сказать о ПВО. Эти системы также несут потери (Генштаб ВС РФ регулярно рапортует об их уничтожении), но, главное, запас советских ракет к ним также не бесконечен. Видимо, в силу их значимости и дороговизны поставлять их Запад и вовсе не спешит.

Появилась информация, что уже прибыли норвежские комплексы NASAMS, близкие по характеристикам к «Букам», но и их очень мало для такого крупного ТВД, они способны прикрыть только его отдельные участки.

А как может измениться оперативная обстановка, если российские ВКС получат режим «чистого неба» над большей частью территории Украины, понятно. К тому же на глазах возрастает интенсивность использования российскими силами БПЛА, а это, помимо прочего, может резко ускорить процесс исчерпания советских запасов ракет ПВО.

Что же касается наращивания новых поставок, на что у Киева главная надежда, то из первых уст, по признанию генсека НАТО Йенса Столтенберга: «Нужно понимать, что отправленное нами Украине — это то, что было в наших резервах. И сейчас их почти не осталось». Поэтому он призывает нарастить производство оружия. Но это в лучшем случае многие месяцы.

Действительно, в пакетах американской и прочей помощи бронетехники давно нет вовсе. Днями как о событии было сообщено о договоренности Германии и Словении относительно поставки последней Украине 28 находившихся на хранении советских танков Т-55 (принятых на вооружение в 1958 году), пусть и модернизированных.

Т. е. «с миру по нитке» собирают весь хлам. Из артсистем фигурируют только 105 мм гаубицы, по боевым характеристикам не идущие ни в какое сравнение со 155 миллиметровыми М 777.

Практически перестали мелькать во фронтовых репортажах и «легендарные» «Джавелины», как и их аналоги. Известно, что США из примерно 20 тыс. имевшихся поставили Украине 7 тыс. Еще в июне «сонный Джо» самолично посетил фирму-производитель, и её директор в лучших советских традициях пообещал в будущем году довести производство до 2 тыс.

Западные СМИ сообщают, что на восполнение поставленных Украине боеприпасов к 155-мм гаубицам уйдет 3,5 года. И т. д. и т. п.

Так что можно рассчитывать, что ВСУ могут остаться «голыми и босыми» как раз к тому моменту, когда Российская армия выйдет в зоне боевых действий на «пик формы». Но легко, конечно, все равно не будет.

Дмитрий Славский,

Агония Европы — прощай, Евросоюз

Знаете, что эта новость означает? Она означает то, что США вырождаются. США неумолимо теряют своё влияние в мире и уходят в прошлое, как "самые главные". Пентагону уже открыто начинают плевать в лицо даже южные соседи, которые ещё недавно молча выполняли все приказы белого дома. Это конец. Если кто-то из наших живёт в штатах - самоё время начать процесс эвакуации с тонущего корабля.

Внезапный Обама.

http://ren.tv/novosti/2016-02-17/obama-nazval-armiyu-rossii-vtoroy-po-moshchi-v-mire