Одесской Дружины

Инженеры постукраинских душ

Несколько дней назад позвонил друг, сказал, что наш одноклассник погиб где-то под Запорожьем. Первое ощущение — жалко парня. После школы несколько раз его видел. Вроде нормальный чел был. Жил по совести. Русский абсолютно, русская фамилия, русские друзья, родители. Друг сказал, что без акцента так и не научился говорить по-украински. Подумал, нда, попал под облаву или мобилизовали. Тем более, у него был свой бизнес, а это такая штука, за которую можно люто держать обывателя за яйца. Скорее всего и пошел как условие, что бизнес так уж сильно кушать не будут. Но...

Потом друг скинул несколько последних фоток одноклассника. Ан нет. Не мобилизованный он был. Та гордость, с которой он держал пулемет Maschinengewehr 3, нашивка 14-й дивизии СС «Галицин», бандеровский флаг вместо государственного, говорили о том, что это все ему нравилось. Нравилось быть ССовцем, нацистом, палачом русских.

Это ж как же ж должен деградировать мозг, чтоб стать полностью перепрошитым?

Друг сказал, что привезли то, что осталось, и похоронили очень быстро. И опознать и доставить тело было легко, так как одноклассник до фронта так и не добрался. Их накрыло в оперативном тылу. Быстро опознали, где чья рука, где чья нога, расфасовали по пакетам и повезли посылки семьям.

Одним нацистом стало меньше.

А если бы не стало? Если бы он выжил и без увечий дожил до конца СВО? Что тогда? Ну что ж украинцы бы продолжали бы делать с ним, то понятно — украинстово уже намертво срощено с оголтелой и успешной пропагандой. А вот если бы он оказался со своей семьей, бизнесом и квартирами на русской территории? Или на остатках украинской, но которые выполнили условия Кремля, и им позволили остаться полунезависимыми под русским протекторатом. Как из него делать человека? Или убить? Или вообще ничего не делать? Или делать, но потом, когда он уже в мирной жизни будет нарушать Уголовный кодекс?

Уповать на власть? Что она все продумает и все сделает. Но власть не может быть революционной. Любое предложение власти, не озвученное до тысячи и тысячи раз в массы так, что массы его считают своим, будет выглядеть смешным и диким. Популяризация того или иного действия власти необходима, от этого никуда не уйти.

И вот какой расклад дает нам власть? Денацификация и демилитаризация, ультиматум 2021 года плюс еще условия, заявленные для возможного возобновления зерновой сделки. Скупо. А русские инженеры человеческих душ в массе своей уподобились акынам: о чем вижу, о том и пою, и многих уже дальше «избушки лесника» не вытащишь.

Не спорю, это тоже надо. Но почему лишь малая толика пишущей братии фантазирует? Делает прогноз на завтра, год, декаду? Кремль не может по статусу — он гарант мироздания. А им же ж сам Бог велел, дал возможность творить и нести людям или что-то божественное, или очередной высер головного мозга.

Максимум, до чего доходят фантазии по Украине — это или ее полное присоединение по Раву-Русскую, Чоп и Измаил, или ее раздел с Польшей, Венгрией и Румынией. Тут, правда, незаслуженно забывают Белоруссию. А ведь Бацька спокойно справился бы с ликвидацией нацистских батальонов в лесах Волынской, Ровенской, Житомирской и западной части Киевской областей. Заодно и полицаям долги бы выплатил, которые накопились еще с Великой Отечественной.

Итак, получается, что вакуум с инженерией постукраинских душ будет как с первой комендатурой. СВО уже месяц активно велась, а Германа все не было. Если мне не изменяет память, то информация о первой в Мелитополе появилась лишь в конце марта 2022.

Русские генералы и полковники не знали о необходимости налаживания тыла? Да знали прекрасно, просто маневровую войну того периода никто не отменял, а это значит, что части должны были иметь свободу в оставлении любого города и села на новых землях России ради Победы.

Таким образом, можно допустить, что моделирование душ освобожденных русских — бывших украинцев, возможно, не актуально? Может, оно сейчас мешает маневровой информационной, психологической, дипломатической войне?

Или же все как всегда на авось? Сначала русские заберут себе все свои земли, столетиями политые океанами русской крови. К тому времени оттуда сбегут или кончатся нацисты, но на которых останутся жестко оболваненные вчерашние граждане Украины. Потом русские, как всегда, удивятся, что их с десять миллионов осталось, и надо с ними что-то делать. Ну, хлеба и зрелищ на первых этапах проканает, а потом? Ведь это комендатуру легко создать: здание, ресурсы и люди, которые знают, что делать. А из големов делать русских кто-то умеет?

Хорошо, допустим, те русские ребята, которые работают на информационном фронте, в разведке и контрразведке — профессионалы в разгребании украинского дерьма. А профи ли они в созидании имперских/русских неофитов из того же материала?

Также нужно учесть разницу в созидании на освобожденных русских землях и на землях протекторатов. Так, если на освобожденной русской земле все можно будет делать напрямую: приехал Дугин, приехал Патриарх, селяне написали челобитную президенту, обмен объективными инфопотоками как-то наладится, появятся книги, театры, школы для инвалидов и т. д. выйдут из лесу бандерлоги чтоб добровольно сложить оружие, а кто-нибудь может даже попросится в армию, чтоб помогать освобождать Польшу или Литву…
То на территориях протекторатов останется вся нечисть, вся хохлоэлита, нацисты, террористы и операторы дронов, чтоб и дальше паразитировать и сосать гранты, теперь не американские, а уже русские. Останутся депутаты, боксеры Кличко, нацистская верхушка Одессы.

Не удивлюсь, если на эти русские деньги будут покупаться китайские дроны чтоб атаковать русские земли. Тут даже доллары уже не нужны. Полный *ля Уроборос.

Итак, с ними как Россия будет работать? В протекторатах все процессы не проконтролируешь в ручном режиме, и надо будет учиться доверять вчерашним (да и сегодняшним) мразям.

Наполнять аппараты такого протектората своими людьми по максимуму? Но кто сказал, что люди, находясь в окружении деградантов, не перейдут на их сторону? Ведь пьяным и обсосанным валяться в грязи на порядок легче, чем строить мосты и учить языки.

Тем более Россия и Советский Союз имеют кучи провалов по использованию soft power на подконтрольных территориях: Республиканская Испания, гоминдановский и коммунистический Китай, Югославия, Албания, Болгария, Афганистан, да та же Украина, наконец, которая от вполне цивилизованной республики ушла в абсолютное ничтожество за 30 лет. Не помогла ни русская культура, ни родственные связи, ни русский бизнес.

Так что утверждение некоторых ЛОМов, что от Украины что-то, да и останется, в корне ошибочно. Хотя Россия и русские могут пойти и на такой шаг. Ведь почему-то допускаются атаки Крымского моста, Москвы, Белгорода, сел и райцентров, потопленные корабли, договоренности и сделки с нацистским режимом, сдача освобожденных земель, свобода азовцам (члены террористической организации, запрещенной в Российской Федерации), подарки им айфонов от гражданина Российской Федерации и т. д. Так почему бы России и русским не принять еще денацифицированный и демилитаризированный обрубок Украины под свои боком, который лет через десять опять заведет кровавую шарманку?

Тем более русские и так не знают, что будут с ним делать…

А начать можно хотя бы с фантазий о судьбе захоронений нацистов и бандеровцев, что делать с их памятниками, улицами, с нацистскими и бандеровскими инвалидами, которые останутся на русских землях и протекторатах, с социалкой для членов их семей, с альтернативными вариантами наследия Хрущева.

Ведь Мариуполь, Мелитополь, Бердянск уже очистились? Или нет?

Получается, что с моделями по инженерии пост-украинских душ на освобожденных русских землях и возможных протекторатах как-то глухо.

И несколько слов о Киеве сегодня.

Кличко разошелся не на шутку. Кладут дорогу возле Театра русской драмы (донацистское название). Строятся развязки. Видел планы по строительству нескольких торговых центров. Не война, а сплошной банкет. Ремонтируется инфраструктура метрополитена.

Иногда под ногами попадаются раздавленные плиты или покореженный асфальт, которых еще вчера не было. Не могу утверждать, но, возможно, ночью там что-то было развернуто.

Надругательство над Родиной-Матерью. Думаю, не будет ее. То, что не уничтожат нацисты — погибнет в ходе боев по освобождению Киева.

Кстати, снос памятников — хороший индикатор, чего достойны, а чего не достойны киевляне, одесситы, львовяне и т. д. Снесли Екатерину — после освобождения ее не получат. Не достойны. Лучше ее место займет генерал, который дом за домом, квартал за кварталом выбивал нацистов из Одессы. Да и улиц с именами русских генералов и адмиралов: Ришелье, Дерибаса и де Воллана они не достойны. Отцы-основатели города разочаровались в своих наследниках. Возможно, лучшим символом для одесситов будут имена русских офицеров ФСБ и Росгвардии, которые будут вычищать нацистское подполье.

То же и в Киеве. Не хотели площадь Льва Толстого — получите ник командира Гостомельсткого десанта, который любезно пощадил многие семьи нацистских офицеров, которые бежали из Гостомеля, Ирпеня и Бучи…

По поводу мобилизационных мероприятий. Попался на руки приказ, в котором резко ограничиваются полномочия комиссаров. Так, теперь, чтоб выдать кому-то отмазку от ВСУ, комиссар должен согласовать ее со своим оперативным командованием, армейским командованием и генеральным штабом. А теперь прикиньте, как резко суммы пошли вверх. Это ж каждый тыловой наци-офицер должен получить свою копеечку. Говорят, в Киеве такой вопрос решается за 15 000 долларов США. А тех, кто демпингует — свои же в СБУ сдают.

Но и на старуху бывает проруха. Один из моих друзей попал под облаву. Пошел в тотальный отказ. Сказал, что лучше сяду, но за жидов воевать не буду (дословно). Передали его полицаям на посадку. Так вот те предложили ему свое решение проблемы: походить до декабря обвиняемым, под домашним арестом, а потом дело закроют. И все это стоит в три раза дешевле, чем у комиссаров. Nothing personal, just business.

Интересно, а хотя бы теоретически страна с такой конкурентной коррупцией, как долго может оставаться жизнеспособной?

Некоторые блатные знакомые, в том числе и военные, начали за деньги делать себе инвалидность. Видать, слухи о тотальном загрёбе на мясо — реальны.

Окружение демонстрирует фанатическую уверенность в том, что доходы будут непрерывно увеличиваться. Бабла немеряно, а идей на освоение уже не хватает.

Жалуются, что толпы едут отдыхать на море. До Польши или Румынии на автомобиле, а потом или на самолете по лучшим курортам мира, или на своем авто в Италию, Испанию Грецию. Ну, а …ли, пэрэмога ж. Но даже с писульками от головы пограничной службы приходится стоять на границе три-четыре часа (простой обыватель — стуки-двое).

Понравился удар по портам. Меня всегда раздражала одесская промка и портовая зона вдоль набережной. А так, русские придумали и начали реализовывать удачное ландшафтное решение — пляж и парковая зона от Лузановки и до Ланжерона. Друзья переживают, а я их успокаиваю — просто идут строительные работы, за Маринеско/Софиевской делают пляж, будем с детьми ходить туда отдыхать.

Кстати, на старых картах Катерининская шла от лестницы до Собора. Раз уж оскверненный собор надо будет полностью строить заново и освящать, может и улицу есть смысл восстановить? Думаю, будет красиво…

Читал, у одного русского ЛОМа, что, дескать, русские не могут бить по центрам принятия решений, так как не знают, где они. Бред. Абсолютный. Если ЛОМ — реально ЛОМ, то и источники информации у него должны быть. И перепроверить он их сможет. Если нет, то какой же он ЛОМ, он — блоххер.

Так вот, как-то две недели катался по Киеву и заезжал в районы, где и остатки от промышленных объектов, и пустующие ВУЗы, садики, пустующие офисные помещения и т. д. И вот то в одном месте, то в другом увидишь ныкающихся военных. Кто носит форму, но большинство по-гражданке.

Кстати, некоторые так вживаются в образ гражданских, что умудряются попадать под облавы комиссаров и так тупят, что не помогает даже предъявление документов.

Интересно, будут ли бои между военными с комиссарами и полицаями?

В Киеве уже редкость машины в камуфляже. В основном военные перешли на гражданский автотранспорт, но пока еще с черными номерами.

Также бросилось в глаза, что давно не видел автомобильных колонн. Поначалу не придавал этому значения, но по случаю обедал под Полтавой на трассе, и мимо нас ехала военная колонна где-то из двадцати гражданских фур и грузовиков с водителями в форме. И это было необычно. В основном в Киеве и на трассах — одиночные гражданские машины с военными номерами, изредка две-три вместе.

Под Киевом блокпосты то всех пропускают, то всех проверяют, и если нет бумажки — можно час простоять, а то и два.

К шумихе по поводу того, что Зеленский уже всё, можно в принципе относиться несерьезно. Но находясь внутри среды, ловишь себя на мысли, что окружающие все больше на него смотрят, как жители Гюллена на Альфреда Илла. Да и Валентин Гафт гениально умел играть и рок, и страх.

А вот серьезности добавили два смотрящих от министерств, которые засуетились. Беспокойство просматривается в их поведении, и именно по этому поводу.

Кстати, вот и ответ, почему русские с Зе пылинки сдувают и не трогают — гюлленцы сами должны совершить кровавую жатву.

И в завершение: один американец поделился идеей, что вопрос с Украиной уже решен. Все, что сейчас происходит и будет происходить, уже можно рассматривать как операцию прикрытия для нового акта мерлезонского балета. Деньги туда не просто так вкладываются. Люди стараются.

https://alternatio.org/articles/articles/item/122249-inzhenery-postukrainskih-dush

Вот именно в Днепропетровске крылатую ракету сбить не могли, там особая ракета была. На Люсю низа что наорали.

А у самих на сайте МО висит такая вот красивая циферка, 723 штуки крылатых ракет насбивали.  Ведь могут же, когда захотят.

Страна злобных вдов

Много лет, более двух десятилетий, я говорю, что если Украину оставить наедине с собой, то она неизбежно сожрёт сама себя. За это время многие люди упрекали меня в излишнем оптимизме и политической наивности, указывая на то, что «вот не съедает же, а сколько лет прошло», не обращая внимания, что чистота эксперимента изначально была нарушена: Украина оказалась в центре российско-американского противостояния и до последнего времени постоянно получала на проедание внешний ресурс.

То это были дешёвые российские энергоносители и кредиты вкупе с льготным доступом на рынки СНГ. То кредитовать Украину и предоставлять ей рынки сбыта начинали ЕС и США. Киев никогда не оставался в одиночестве — оператором исключительно собственного национального ресурса. Более того, внешние игроки, исходя из собственных интересов, не только частично дестабилизировали ситуацию на Украине, чтобы привести к власти своих местных партнёров, но и усердно занимались стабилизацией, заливая финансово-экономической помощью и военно-политической поддержкой внутриукраинские противоречия.

Неважно, в ком видел очередной украинский режим «старших товарищей». В Москве и в Брюсселе, в Вашингтоне и в Пекине, везде, куда прибывали «прищурившиеся» делегации за рынками, кредитами и инвестициям, им ясно давали понять, что внутриполитические дрязги и местнические споры необходимо забыть, а собственные амбиции аккуратно спрятать в сундучок под лавкой, иначе ничего не будет: «ни штанов красных, ни коня вороного, ни шашки булатной» (ни кредитов, ни инвестиций, ни льготного доступа на рынки).

Вот так под присмотром «старших товарищей» и дожила Украина до последних дней зеленковского правления. Все её внутренние потрясения, все майданы были продолжительными и разрушительными ровно настолько, сколько было надо, чтобы «старшие товарищи» решили проблему укрепления у власти нужного правительства. «Народная стихия» бушевала ровно столько времени, сколько было позволено. Как только «старшие товарищи» говорили «тубо!» — анархическая безудержная «воля» аккуратно сворачивалась до лучших времён и «несломленный народ» гордо отправлялся в знакомое стойло.

Происходило это на всех уровнях: от последнего бомжа до первого олигарха. Вся украинская политическая система вращалась на павловских инстинктах: поощрение/наказание. Причём чем меньше со «свободным народом» церемонились, чем меньше с ним договаривались и чем циничнее использовали метод кнута и пряника, тем с большим рвением он служил такому хозяину. Российские взаимовыгодные предложения регулярно с презрением отвергались. Выбор делался в пользу американских, хоть вашингтонский пряник был чёрств, а кнут без разбора стегал своих и чужих.

Определённая логика в действиях украинцев, безусловно, присутствовала. Россия действительно в 90-е годы и в первую половину нулевых не только и даже не столько не хотела, сколько не могла проводить политику, подобную американской, ввиду откровенной слабости и ресурсной недостаточности: все ресурсы, которые удавалось мобилизовать правительству, бросались на преодоление последствий распада СССР и сопутствовавших этому дестабилизации и экономической деградации России. Россия могла предложить совместный труд сейчас с большим заработком потом, американцы же предлагали деньги хоть и в долг, но сейчас, а о потом предлагали не думать, замечая, что весь Запад в долгах как в шелках, но процветает же.

Украинцы закономерно делали выбор в пользу сильного против слабого. Макиавелли, советовавшего выступать на стороне слабого против сильного (потому что сильный, победив слабого, будет знать, что справился бы с этой задачей и без вас, значит, ничем вам не обязан и вы станете его следующей жертвой, слабый же и далее будет заинтересован в совместном с вами противостоянии внешним опасностям), они не читали. Поэтому рассуждали линейно: если отказать американцам, будет больно, а если им не отказывать, то будет приятно. Россия же и так будет вынуждена сотрудничать, поскольку у неё нет альтернативы.

На каком-то этапе эти рассуждения отвечали реально сложившимся обстоятельствам, но недолго. Россия занялась созданием альтернативы сотрудничеству с Украиной. Для США же Киев изначально был палкой для помешивания углей в костре: палка в конце концов сгорает, но её не жаль — она свою задачу выполнила. Впрочем, украинцы, живущие под лозунгом «так было всегда и так будет всегда!», всего этого не замечали.

Более тридцати лет, с начала 1992 года до февраля 2024 года (большой срок, с точки зрения человеческой жизни, но краткий миг на шкале исторического времени), эта тактика давала свои плоды. Постепенно они становились всё менее сочными, а государственный ресурс истощался, но и самих украинцев становилось всё меньше и меньше, так что в целом им хватало, особенно высшему звену. Но всё хорошее рано или поздно заканчивается, и к началу 2024 году соотношение цена/качество перестало удовлетворять США: в Украину приходилось вкладывать в разы больше, чем получать на выходе. Даже связать Россию войной и обессилить её с западной помощью Киев не смог.

США резонно решили, что от токсичного актива пора избавляться. И в своей же традиционной манере не стали тратиться на его утилизацию: находится Украина между Россией и Европой, значит, русским с европейцами и выпала «честь» убрать за Вашингтоном. Американцы устами помощника президента по национальной безопасности Джеймса Салливана просто сказали, что больше не будут вмешиваться в кадровую политику Украины — разбирайтесь, мол, сами как хотите.

Вот тут-то всё и началось. Зеленский наконец реализовал свою мечту и заменил сторонника манёвренной обороны Залужного на послушного Сырского. Порошенко тут же попытался организовать майдан против Зеленского. «Защищать» призывали Залужного, который ни в какой защите не нуждался, ибо добровольно и без сопротивления согласился на отставку, договорившись об отступном и заявив, что никаких противоречий у него с президентом нет. Он, мол, и сам считает, что необходимо обновить весь высший командный состав.

Не думаю, что все генералы этому обрадовались, но самые умные точно воспользуются случаем спрыгнуть с тонущего баркаса в последний момент, предоставив возможность отвечать за всё амбициозным преемникам.

В свою очередь Зеленский через подконтрольные СМИ распространил информацию, что на Порошенко и его окружение дело об изменен родине уже заведено и лучше бы им пока не поздно в полном составе уехать за границу, иначе сядут. В общем, в Киеве, едва американцы сняли ошейник, уже готовы заняться любимым делом — войной всех против всех. И это осознание того, что «белые боги» уплыли, ещё не проникло в глубинку, «волю» ещё не почувствовали мэры и губернаторы, а тероборонцы ещё не сообразили, что если заявить о своём подчинении исключительно местным властям, то на фронт никто не отправит.

Не знаю, успеют ли сформироваться региональные и центральные феодальные дружины. Не так долго осталось украинскому государству и не так много у него ресурсов, чтобы продолжительный гражданский конфликт был выгоден. Рентабельным ещё может быть переворот (как в пользу Зеленского, так и против него, но с окончательным установлением неприкрытой военной диктатуры), хоть и его рентабельность в нынешних условиях сомнительна.

Но надо понимать, что наружу рвётся дикая, долго сдерживаемая желанием выслужить денежку покрупнее «воля». Этот термин переводится с украинского на русский как свобода, но народной ментальностью воспринимается он по-разному. По-русски свобода может быть только для всех и подразумевает справедливость как естественную спутницу свободы. По-украински «воля» — безграничная свобода для себя в ущерб свободе для остальных. Более того, по-украински свобода для себя не мыслится без угнетения кого-нибудь. Поэтому украинцы считают, что свобода «мовы» наличествует только в случае запрета русского языка, что свобода украинцев может базироваться исключительно на угнетении граждан иных национальностей, русских в первую очередь.

С точки зрения интересов государства это глупо. От такой «воли» государство мгновенно умирает, зато процветать начинают батьки-атаманы. Поэтому все истории украинской государственности завершались одинаково: как только Украина оказывалась предоставлена сама себе, она погружалась в Руину, раздираемая междоусобицами размножающихся как тараканы гетманов, кошевых, атаманов, а в целом обычных бандитов, каждый из которых мечтал о «воле», то есть ничего не делать, но жить в своё удовольствие за счёт других, вооружённой рукой отбирая у них необходимое.

Народ на Украине мог восстать против любого государства: против польского короля, против русского царя, против советов и даже против собственной национальной демократии. Но он никогда не восставал против бандитов. Казалось бы, абсурд — любая банда слабее самого слабого государства. Местная самооборона крупного села легко справится со средней паршивости бандой, а сёла одной волости (района) выгонят со своей территории и крупную.

Но нет, бандитам народ подчиняется. Ругает их за то, что грабят, но смотрит с нежностью: всё же свои, к тому же у них хватило смелости реализовать мечту о «воле». Остальным бы тоже хотелось, но страшновато. Зато, когда бояться уже нечего, потому что ограблен до нитки, украинец радостно идёт в бандиты. Банда — единственное место, где украинцы поют не заунывные песни про утраченную «волю», а песни бодрые, весёлые, хоть и садистские (вроде «Ехали казаки»). Потому что только в банде происходит настоящая инициация украинца, его приобщение к безграничной «воле», приобретение «права» на господство над теми, кто в банде не состоит, без какового права «воля» невозможна.

Именно эта особенность национального характера, сформировавшаяся ещё в XVI–XVII веках, создаёт сейчас из Украины страну злобных вдов. Попадающие на фронт против своей воли украинские мужчины внезапно обнаруживают себя в книжном казачьем братстве и начинают наслаждаться внезапно обретённой «волей» (особенно пока по ним не стреляют). Поэтому они без тени сомнения годами обстреливали своих соседей в Донецке. Ведь без признания их «сепарами» (людьми второго сорта), над которыми «вольные» украинцы призваны господствовать, у них самих «воля» оказывалась бы неполноценной. Поэтому и сейчас они не сдаются — будет потеряна «воля». Пусть она и виртуальная, но у махновцев в руках тоже был не весь мир, а кусок той же донецкой степи, за который они так же умирали и убивали, пытаясь сохранить свою «волю» как господство над «невольными». Кстати, украинское слово «невольник» (раб) чётко противопоставляет имеющему «волю» того, кто её не имеет, заключая их в рамках одной системы.

Так вот, пока украинские мужчины, бессмысленно гибнут на фронте, напоследок наслаждаясь не «глотком свободы», но целым жбаном виртуальной «воли» со стадами послушных «невольников», где-то за горизонтом событий украинские женщины бдительно следят, чтобы никто не избежал приобщения к «воле» с последующей утилизацией.

Происходит это так: каждая женщина поначалу стремится не отпустить своего мужчину на «волю», как пыталась не отпустить жена Бульбы из дома Тараса и сыновей. Но как только мужчину ловит ТЦК и отправляет на «волю», его женщина сразу же начинает мечтать, чтобы его «радость» разделили все остальные мужчины села, посёлка, города, страны. Она тут же начинает выявлять прячущихся от «воли», требовать расширения и углубления мобилизации, в конечном итоге женщины начинают подумывать, что могут и сами с детьми отправиться «на волю». Поэтому чем больше мобилизованных, тем больше в обществе бдительных существ, следящих, чтобы никого не миновала чаша сия.

Поэтому на Юго-Востоке Украины уже появились сёла, в которых мужчины просто кончились: всех отправили «на волю». И количество их быстро растёт, как растёт и ареал распространения таких вдовьих сёл. При этом, даже угробив всех мужчин, они не унимаются. Злоба переполняет их, и они ищут, во-первых, кого-нибудь виновного во всех своих проблемах, чтобы убить его прямо здесь и тут же начать искать нового (ибо облегчение от убийства краткосрочно и необходимо повторять процедуру в режиме ускорения). Во-вторых, они ищут кого бы ещё отправить добывать народу «волю» и «невольников».

Эти страшные стаи становятся с каждым днём всё многочисленнее. Одна надежда, что Украина кончится быстрее, чем они смогут заменить ТЦК. Ибо идеал украинской «воли», её квинтэссенция, логическое завершение процесса — безграничное пространство, полное разлагающихся трупов бывших людей, достигших пароксизма «воли», и бредущая по этому пространству к такому же закономерному концу в поисках спасающейся от «воли» добычи постоянно уменьшающаяся за счёт естественной убыли стая украинских вдов.

И если бы сбылась мечта протоукров и вся планета приняла «украинскую цивилизацию», то последнюю точку в существовании этой цивилизации поставила бы последняя злобная вдова, внезапно обнаружившая, что все отправлены на «волю», смысл жизни исчерпан, пора и ей.

https://alternatio.org/articles/articles/item/129623-strana-zlobnyh-vdov

Великая Отечественная война на Украине

Иногда говорят, что для Украины война началась раньше, чем для остального СССР. Имея в виду, что при нападении Гитлера на Польшу западноукраинские и западнобелорусские земли находились в составе последней и, таким образом, также подверглись атаке

https://ukraina.ru/20230509/1045975241.html

Зеленский во многом повторяет путь Януковича

Аудиоверсия поста:

На прошлой неделе президент Украины Владимир Зеленский заявил, что 1 декабря в стране готовится государственный переворот. СБУ уже начала расследование, однако подозреваемые пока не называются. Известно лишь, что речь идет о некой группе граждан, среди которых есть россияне. В Киеве считают, что заговорщики намерены привлечь к путчу богатейшего человека страны — предпринимателя Рината Ахметова.

Для президента Украины Владимира Зеленского наступает ситуация, которую можно назвать идеальным штормом, когда сразу несколько критических факторов сливаются воедино и противостоять этой волне практически невозможно. Показателем того, что Зеленский «поплыл» и не держит удар, стала его недавняя пресс-конференция, обернувшаяся настоящей медийной катастрофой. Глава государства выглядел настолько невнятно и неубедительно, что даже его сторонники, которым я звонил в Киев по горячим следам, не могли найти ни одного повода для оптимизма. «Полный провал»,— признался один из них.

Провалом стало обвинение чуть ли не в подготовке госпереворота, высказанное в адрес самого богатого человека Украины, системообразующего бизнесмена Рината Ахметова, с которым предпочитал не ссориться ни один из президентов до Зеленского. Провалом стало публичное выяснение отношений с журналистами в стиле одесского «Привоза», когда лидер 40-миллионной европейской страны стал в эфире озвучивать компромат: кто на кого из олигархов работал, кто сколько за это получал, кто на что обиделся.Все это напоминало ссору на коммунальной кухне, но никак не пресс-конференцию главы государства.Наконец, провалом стала попытка Зеленского оправдаться по «вагнергейту». Главным виновником неудачной операции по задержанию воевавших в Донбассе россиян президент попытался выставить тогдашнего начальника Главного управления разведки Василия Бурбу. И чтобы окончательно его дискредитировать, рассказал историю, как тот якобы предлагал Зеленскому передать в Москву или в Пекин информацию о происхождении коронавируса, которая, как можно было понять из контекста, бросает тень на США. Вы только вдумайтесь: глава одной из спецслужб Украины (власти которой заявляют, что восьмой год воюют с Россией) предлагает продать этой самой стране сведения, наносящие ущерб Вашингтону — главному союзнику, защитнику и спонсору Киева.

Ситуация стала вдвойне комичной и совсем уж неприличной, когда выяснилось, что Зеленский перепутал Бурбу с шефом другой спецслужбы — бывшим главой Службы внешней разведки Валерием Кондратюком. Вот только в плане имиджа украинских властей и силовиков, готовых продать и предать кого угодно, эта деталь ничего не меняет. Зеленский, которого никто за язык не тянул, по собственной инициативе сделал своей стране чудовищную антирекламу. Ни один кремлёвский пропагандист при всем желании не сумел бы дискредитировать Украину больше, чем это сделал её президент.

В общем, в стране наступают смутные времена. В дополнение к пандемии, к отопительному сезону, подготовку к которому власти полностью провалили, Украина получила острейший политический кризис. Против Зеленского и его команды объединились слишком многие влиятельные силы, которые он настроил против себя. Нечто подобное происходило с Виктором Януковичем восемь лет назад. Парадоксально, но нынешний президент во многом повторяет его путь: ошибки, самоуверенность и умение наживать врагов.

© Максим Юсин

https://www.kommersant.ru/doc/5100078

Прибалтика: 30 лет гниения или возвращения к корням?

В детстве автор, как и все советские мальчишки, ездил с дедушкой и бабушкой на дачу. Ничего особенного. Скромный домик на склоне невысокого гористого хребта в извилистой балке, по дну которой струилась крохотная река с дюжиной небольших, но живописных водопадов. Удобства, как водится, во дворе, вода из родника, овощи с огородов, расположившихся на трёх террасах, одна выше другой. И, разумеется, бочка с компостом и застоялая вода в таких же бочках на каждом уровне террас — аромат специфический.

Но для мальчишки, босым носящегося по гористой балке сквозь колючие заросли ежевики, кизила, ореха, фундука и можжевельника, это было приключение. Игра в тореадора с местными козами с обязательным получением строгих выговоров сначала от коз, а потом от взрослых — тоже приключение. Светлые воспоминания…

Конечно, когда собирались гости, то их стол с ароматным шашлыком, вином и чаем с лимонником стоял вдалеке от бочки с перегноем, затхлой водой и уж точно рядом не бегали козы. Все были довольны и, верно, тоже уезжали со светлыми воспоминаниями.

Когда я вырос, какие бы светлые ностальгические чувства меня не посещали, мне бы и в голову не пришло снова заняться тасканием удобрения, воды из родника и уж точно не хотел бы я запустить стадо коз для украшения чёрным горошком улиц.

К чему это автор? А к тому, что восприятие Прибалтики у огромного пласта российского общества носит исключительно искривлённый ностальгический характер. В этом восприятии нет места объективной истории, финансовым аспектам и даже аспектам чисто бытовым, вроде всё той же бочки с компостом.

У старшего поколения за эту деформацию восприятия отвечал советский агитпроп, рисовавший идиллическую картину жизни витрины Советского Союза, которая к тому же была создана водопадами дотационных средств. Здесь и рафинированный сериал «Долгая дорога в дюнах», и кормилица Всея Руси Лайма Вайкуле, выскочившая из кабака «Юрас перле», и т.д.

А вот у поколения молодого иллюзию европейской Прибалтики сколачивают новостные спекулянты, как говорится, инфоцыгане, вроде Варламова, целый выводок политических проходимцев, вроде «Форума Свободной России» и творческих русофобов а-ля Хаматова. При этом люди, так и не понявшие мораль анекдота об экскурсантах и эмигрантах, прекрасно впитывают эту информационную халтуру с тремя фото из центра Риги или Таллина, да ещё порядком разглаженных в графическом редакторе.

Фальстарт проекта «Украина»?

Рассматривать три страны Балтии по отдельности не имеет никакого смысла. Это то же самое, что на международном экологическом форуме дискутировать по поводу проблем лесов Лихтенштейна. Даже в Евросоюз страны Прибалтики принимали скопом, эдакой авоськой карликов, в один день 1 мая 2004 года.

Конечно, есть определённые нюансы. К примеру, среди троицы этих лимитрофов почётное звание главного неудачника достойно несёт уже 30 лет подряд Литва. Осколку Советского Союза не повезло на туристический потенциал — ни тебе Таллина, ни Юрмалы, ни Риги. А столичный Вильнюс, попавший под полонизацию как провинциальный городок Речи Посполитой, достаточно невзрачный в сравнении хотя бы с формально эстонской Нарвой. Но всё это незначительные нюансы, которые на общую картину не сильно влияют.

Если отступить на пару шагов назад и окинуть взором историю Прибалтики постсоветского периода, то может показаться, что это был просто фальстарт Украины. Да, да. Именно в Прибалтике в общей сборке провели украинизацию по западным лекалам.

Ведь украинизация — это не про ношение вышиванки, не про перекраску всего и вся в жёлто-синие цвета, не про насаждение сельского говора, хотя и со всем этим в Прибалтике всё в порядке, правда, с характерной местной стилизацией. Украинизация — это про закабаление страны в качестве западного придатка, готового в любую секунду сгореть во славу Европы и США, при этом радостно хохоча.

На практике украинизация подразумевает деиндустриализацию, лишение суверенитета, культивирование компрадорского национализма, полную зачистку политической и информационной поляны, а также депопуляцию населения. И всё это в полной сборке было реализовано в Прибалтике.

И забавно, что, когда говорят, что Украина вышла из состава Союза с колоссальным промышленным и научным потенциалом, что, безусловно, правда, всегда забывают о странах Прибалтики. Эти страны получили независимость с аналогичным потенциалом. В какой-то мере даже большим, если рассматривать его в процентном соотношении к территории и количеством населения.

Хватит глумиться над трупом! Закапывайте уже!

Что касается деиндустриализации по-балтийски, то её наши западные «друзья» и их прибалтийские резиденты на местах не стали растягивать на 30 лет. Она стартовала сразу в начале 90-х стахановскими темпами. Какие-то предприятия распиливали, как Кравчук Одесское пароходство, а какие-то вообще закрывали, т. к. боялись возникновения пролетарского или профсоюзного движения, которое могло умножить на ноль власть свежеиспечённых удельных князьков.

Знаменитый Рижский автобусный завод умер в 1997 году. Вильнюсский завод электроизмерительной техники не только просто закрыли почти сразу после обретения «независимости», но и начали сносить здания. Завод «Двигатель» в Таллине, основанный в правление и при содействии императора Николая II начал загибаться ещё в первой половине 90-х годов, а сейчас территорию завода занимают супермаркеты и здания в качестве «памятников культуры».

Легендарный рижский производитель товаров электротехники и электроники VEF развалился, не дотянув и до 2000 года. Вильнюсский производитель микросхем «Вента» был раздроблен и уничтожен. Завод полупроводников «Альфа», передовое предприятие в своей отрасли из Риги, было сначала приватизировано, а позже аннигилировано окончательно.

Дольше всех отбрыкивался от «европейского будущего» легендарный производитель косметики и парфюмерии Dzintars. Но в 2019 году контора была признана неплатежеспособной и пущена с молотка. По словам последнего главы Dzintars Ильи Герчикова новые владельцы не собираются возрождать производство в принципе. Скорее всего, они будут эксплуатировать только бренд «Dzintars», а продукцию станут производить в Польше — там и стабильности побольше, и энергия не ставит такие рекорды по стоимости.

Конечно, продолжать список можно очень долго, а о закрытой в угоду ЕС Игналинской АЭС можно написать целую книгу, но своеобразным венцом на прибалтийской могилке стало закрытие последнего в Латвии рыбоконсервного завода Kolumbija Ltd. Бывший владелец предприятия Игорь Крупник, имеющий на всякий случай в кармане паспорта Израиля и России, заявил, что «в Латвии никому ничего не нужно», и отбыл на «землю обетованную».

Забавно то, что по мере деиндустриализации прибалтийские политики всё чаще болтали о несовременности бывших советских предприятий и об экологическом ущербе. А вот после их уничтожения Прибалтика позеленеет и станет самой экологичной, прямо-таки уникальной. Кажется, в тот момент над взморьем пролетел призрак Звиада Гамсахурдиа с его мантрой про грузинскую природную ренту.

Что по поводу суверенитета, то факт его отсутствия подтверждается не только тем, что Прибалтика за всю свою историю «независимости» ни разу не противоречила западному курсу, а во многом и обгоняла его. Отсутствие суверенитета воплощено в самих управленческих кадрах на самом высоком уровне.

Кая Каллас, премьер-министр Эстонии, потомок эстонских коллаборационистов из фашистской организации «Омакайтсе», а президент Эстонии с 2006 по 2016 годы вообще был уроженцем Стокгольма. Президент Латвии Эгилс Левитс большую часть сознательной жизни провёл в ФРГ, где и получил высшее образование. А президента Латвии Гитанаса Науседу дрессировали в ФРГ ещё в 90-х в рамках «академического обмена».

Компрадорский национализм же в Прибалтике цветёт и пахнет. «Рижскому палачу» Герберту Цукурсу, которого ликвидировал «Моссад» ещё в 1960-х годах, сейчас посвящают книги и мюзиклы. В честь литовского коллаборациониста и душегуба Адольфаса Раманаускаса ставят памятники и называют школы. А в Лаупаской эстонской школе установили бронзовый бюст унтершарфюреру СС Харальду Нугисексу. Кстати, данный подонок пережил войну, отсидел в лагерях, а потом был выпущен на свободу «кровавым советским режимом» и даже получал пенсию, пока не отправился в ад в 2014 году.

И это не считая ежегодных маршей нацистских коллаборационистов и откровенных неонацистов, не считая этнически дискриминационной практики «неграждан», не считая гонений на русскоязычное население и т.д. Это всё так, мазки к портрету.

Что касается информационного и политического пространства Прибалтики, то его вытоптали «мамаевскими» темпами. Только в течение пары последних месяцев за решётку бросили журналиста Sputnik-Литва Марата Касема за «шпионаж», а уже в марте в эстонские застенки угодил лидер политического движения KOOS (в переводе — «Вместе») Айво Петерсон. Айво оказался виновен только в том, что побывал в Донбассе и на российской телевизионной передаче. Теперь его подозревают в «создании или поддержании отношений с иностранным государством, иностранной организацией или лицом, действующим по заданию иностранного государства, с целью совершения преступления». Не статья, а просто праздник какой-то для любой репрессивной системы тоталитарного режима…

Депопуляция населения Прибалтики вообще притча во языцех. Ох, не зря эти три недоразумения называют «прибалтийским вымиратами».

А в качестве лучшей иллюстрации современного экономического и социального состояния Прибалтики, по моему скромному мнению, можно привести скандал 2018 года. Некая латышская селянка по имени Лелда наделала тогда немало шума. Юная девушка, скроенная уже на «европейский» манер, а потому не получившая толкового образования (да и зачем оно ей в таких реалиях?), долго искала вакансию в сфере услуг, т.е. собиралась стать официанткой.

Она обошла с десяток кафе, но, как только там узнавали, что девушка ни бельмеса по-русски, то отправляли её восвояси. Как ни странно, но их бизнес, несмотря на все россказни о «европейском будущем», держится, точнее, держался, на русских туристах. В итоге несостоявшуюся подавальщицу подобрала националистическая партия «Национальный блок» и подняла селянку на свой флаг. Вот только это ничего не изменит…

Ходьба по граблям как национальная традиция

Судьба Прибалтики в своей парадоксальной канве соседства национализма и лютой ликвидации этой самой нации кажется беспрецедентной. Ну не может же быть такая трагедия некой политической патологией с тенденцией к рецидиву? Нет, может.

За XX век страны Прибалтики отплясали на граблях самоуничтожения уже как минимум два раза, если не считать нюансов. В 20-х годах прошлого столетия вместе с получением «независимости» и Литва, и Латвия, и Эстония шаг за шагом уже прошли путь своеобразной «украинизации». Они так торопились в Европу, что по дороге растеряли и промышленность, и население, и политические свободы.

Ярким примером деиндустриализации того периода, верно, может стать история вышеупомянутого таллинского завода «Двигатель». Как только в 1918 году была провозглашена независимость Эстонии, завод за десять лет опустился с производства двигателей, снарядов и железнодорожных вагонов до выпуска лопат, пуговиц и тазов. Зато в число акционеров подсадили сына действующего диктатора Эстонии Константина Пятса — Виктора. В итоге часть цехов разобрали на кирпич, а металл продали за границу.

Но ограничиться аннигиляцией одного завода «независимость», конечно, не могла. В той же Эстонии приказал долго жить крупный судостроительный завод «Ноблесснер» (он же «Петровская верфь»). В составе империи этот завод строил подводные лодки, а в составе формально суверенной Эстонии он не строил ничего. Новую жизнь в этот труп вдохнула только «русская оккупация». Сейчас на его месте, между прочим, стоят офисы и супермаркеты, т.к. завод опять отдал концы.

«Русско-Балтийский вагонный завод» в Риге, выпускавший высокотехнологичные по тем временам автомобили «Руссо-Балт» и даже самолёты, был просто закрыт. После эвакуации части оборудования в Россию, новоявленные латыши решили не потеть и не восстанавливать завод.

Аналогичная история и у «Русско-Балтийского электротехнического завода», и у завода «Проводник», который был ведущим мировым предприятием по производству резиновых изделий, и у многих других… В лучшем случае бывшие гиганты во время независимости скукоживались до уровня ремесленного цеха.

Кстати, оставшийся в наследие торговый флот к началу 30-х годов превратился в плавучий металлолом. В год выбывало из строя до 10 процентов судов.

Ситуация была столь катастрофичной, что власти прибалтийских лимитрофов в 20-х и 30-х годах были вынуждены записывать в разряд механизированных предприятий даже любую контору с наличием швейной или печатной машинки. Это делалось, чтобы показать прибалтийскому обывателю, а заодно и европейской семье, каких невиданных успехов достигли независимые прибалтийские страны. Забавно, что именно те манипуляции сейчас позволяют ангажированным прибалтийским «историкам» с удвоенной силой пищать о некой грабительской оккупации.

Увы, эти же историки совсем не хотят почитать свою же прессу того времени. А почитать есть что…

Вот, к примеру, что писала эстонская газета Päevaleht в 1926 году: «В будущем плане экономического развития Эстонии предприятия крупной промышленности надо рассматривать как явление исключительное».

По сути, вся Прибалтика стала аграрной после получения независимости. При этом и крестьянство нищенствовало, т.к. во всех трёх странах были развиты фактически полуфеодальные формы хозяйствования — помещики сохранили свои права и отнюдь не желали затягивать пояса.

Несколько комичным апофеозом этого локального апокалипсиса можно считать массовую драку в Латвии в январе 1932 года. Вот что писала латышская газета Lancer Darbs по этому поводу: «Во многих местах собирают в лесу шишки. Но в связи с большим предложением цены на шишки падают. В нашу волость для сбора шишек явились безработные из ближайшего города. Местное население силой прогнало их из лесу».

О чём это говорит? О фантастической нищете, когда даже горожанам не хватало денег ни на древесину, ни на уголь для отопления дома, а Прибалтика ни разу не Андалусия. К тому же ситуация была отягощена фактическим запретом самолично собирать дрова, т.к. местный латышский хуторской диктатор Карлис Улманис был известен своими весьма специфическими взглядами на государственное управление. Вот какими мудрыми мыслями он был знаменит: «Наше будущее — в телятах… Что есть — то есть, чего нету — того нету».

А как же по поводу воздуха демократической свободы и независимости? Попахивало чем-то, но явно не демократией. И Константин Пятс в Эстонии, и Антанас Сметона в Литве, и Карлис Улманис в Латвии пришли к власти через военный переворот без каких-либо выборов. А своих политических оппонентов они убирали самым простым и эффективным способом — арестами и запретом любых политических партий.

Собственно говоря, и суверенитет у Прибалтики был номинальный. Взять хотя бы Литву. В этой замечательной стране директор Департамента государственной безопасности Аугустинас Повилайтис, согласно его же показаниям, данным уже советским следователям, чаще отчитывался перед своим немецким куратором обергруппенфюрером СС Вернером Бестом, нежели перед президентом Сметоной.

Прибалтика — просто территория…

Фактически, современное состояние Эстонии, Латвии и Литвы — это их судьба, это их корни, это их политическая генетика. Отгородившись от России и раскрутив национализм, ничем иным кроме заштатного аграрного хутора с достаточно скромным, несмотря на все потуги и ещё советские мифы, туристическим потенциалом Прибалтика стать не могла. И она уже это проходила, повторяя все ошибки одна в одну, словно тупой сапёр, который уже на костылях с болтающимися культями снова идёт по тому же минному полю.

Таким образом, если вытряхнуть из головы весь ностальгический и информационный мусор, то Прибалтика предстанет просто как территория. Более того, и для западных «друзей» Прибалтика тоже просто территория, некий плацдарм для ведения разведывательной деятельности, для укоренения НАТОвских баз и т.д.

К тому же, если полистать хотя бы прессу наших балтийских соседей, то становится понятно, что они на мировоззренческом уровне — всего лишь закостеневший хутор. Вы можете влить в этих трёх карликов Ниагару денег, но всё исчезнет, как в чёрной дыре.

Этот хутор с завышенным самомнением с одинаковым вниманием может неделями в своих передовицах обсуждать вывод войск США из Афганистана и… миграцию кабанов с территории Белоруссии. Это село с полной серьёзностью возводит в ранг государственных целей и оборону от «российской угрозы», и уничтожение «испанских слизней», и борьбу с бобрами, на которую, кстати, власти Риги недавно выделили бюджет в 30 тысяч евро. И автор ничего не выдумывает. Читатель может сам просмотреть передовицы хотя бы новостного агентства Delfi.

Конечно, прекраснодушные неповторимые снежинки из оппозиционного лагеря с восторгом выпалят, что «загибается Прибалтика, загибается, да никак не загнётся». Но истина в том, что даже в дохлой лошади есть жизнь, невзрачная, паразитарная, но жизнь. Вот и в этой компостной яме под названием Прибалтика продолжается жизнь, специфическая.

Да, есть немного неплохих дорог, которые просто не могут стать плохими, т.к. ничего тяжелее туристического автобуса там не ходит. Да, есть пара центральных улиц, работающих фасадом у разваливающегося села. И есть иллюзорное чувство, что когда-то травка была зеленее и девушки симпатичнее.

Сергей Монастырёв,