Дарья авдеева

Взрыв номер один: как Советский Союз стал атомной державой

29 августа 1949 года случилось событие, о котором на первых порах знали только немногие посвященные. Зато оно повлияло на судьбы миллионов людей во всем мире. В Советском Союзе состоялось первое испытание атомного оружия. Всё прошло безукоризненно. Эта дата — одна из ключевых в нашей истории. Знак выхода на новый уровень развития цивилизации, на новый уровень могущества. В этот день настал конец атомной монополии Соединенных Штатов. Мир утратил однополярность. Конечно, и до семипалатинского взрыва Советский Союз был самостоятельным игроком в политические шахматы. Но только большая наука превратила нашу страну в настоящую сверхдержаву. Подробности — в материале «Известий».

У советского атомного проекта было немало политических кураторов — Вячеслав Молотов, Георгий Маленков, Борис Ванников, Михаил Первухин. Но, когда дело потребовало оперативности, всех оттеснил Лаврентий Берия. На атомный проект работала разведка, работали заключенные. К тому же нужно было накрыть незримым куполом секретности десятки предприятий, разбросанных по всей стране. С такой задачей мог справиться только маршал от НКВД.

От науки проект возглавлял Игорь Курчатов, самый незасекреченный (ему позволялось публично выступать под собственной фамилией!) из ученых столь деликатного направления.

Игорь Васильевич Курчатов. 1950 год

Почему партия и правительство доверили столь важную задачу именно ему — не самому заслуженному на тот момент ученому? Решающую роль сыграло покровительство Абрама Иоффе — маститого академика, который, без преувеличений, создал советскую физическую школу. «Папа Иоффе» разглядел в Курчатове не только исследовательскую цепкость и целеустремленность, но и недюжинные организаторские способности. К тому же он был сравнительно молод, умел работать на износ. Его, сорокалетнего, должно было хватить на 10–20 лет запредельного напряжения.

Компетентные органы подготовили на беспартийного академика тов. Курчатова такую характеристику: «В области атомной физики Курчатов в настоящее время является ведущим ученым СССР. Обладает большими организаторскими способностями, энергичен. По характеру человек скрытный, осторожный, хитрый и большой дипломат».

Абрам Федорович Иоффе в лаборатории тепловых устройств полупроводников. 1960 год

Чуть позже именно Курчатов стал самым энергичным пропагандистом «мирного атома». Появление таких уникальных явлений, как первая в мире Обнинская атомная электростанция и атомный ледокол «Ленин», — во многом именно его заслуга. Курчатов полагал, что ядерная физика может помочь не только в разрушении и запугивании противника, но и в промышленном созидании. «Атом должен быть рабочим, а не солдатом», — говаривал ученый, которого вся страна знала по длинной бороде.

Иоффе поверил в чудодейственную силу ядерной энергии едва ли не первым в научном мире. Правда, он, как и другие ученые, еще в начале 1930-х считал, что первых практических результатов в этой области придется ждать десятилетиями. Всё изменилось незадолго до войны, когда ученые сразу в нескольких странах создали новое направление в науке — ядерную физику.

Распоряжение ГКО № 2352 сс от 28 сентября 1942 года «Об организации работ по урану»

В 1940 году Георгий Флёров и Константин Петржак обнаружили явление самопроизвольного деления урана. Вскоре в президиум Академии наук СССР поступила записка «Об использовании энергии деления урана в цепной реакции», подписанная Курчатовым, Флёровым и другими крупными специалистами. Была создана академическая урановая комиссия.

Но в первые месяцы войны исследования пришлось приостановить: у страны возникли более насущные потребности, а укрощение атома казалось чем-то почти фантастическим. Возобновились работы только в конце 1942 года — когда стало ясно, что разработки невиданного смертоносного оружия в гитлеровской Германии и США уже представляют угрозу для нашей безопасности. За это время американцам, на которых, по существу, работали лучшие физики Запада, удалось вырваться вперед.

Зинаида Васильевна Ершова

В конце 1944 года ученые продемонстрировали руководству СССР первый высокочистый урановый слиток. Во многом это была заслуга «русской мадам Кюри» Зинаиды Ершовой, которая возглавляла соответствующую лабораторию в институте редкометаллической промышленности «Гиредмет». В газетах об этом, разумеется, не писали.

Первый в мире опытный взрыв атомной бомбы состоялся 16 июля 1945 года на полигоне Аламогордо в штате Нью-Мексико — как по заказу, к началу Потсдамской конференции держав-победительниц, на которой новый президент США Гарри Трумэн впервые встретился со Сталиным. Англичане участвовали в проекте — и в научных разработках, и в разведывательных операциях. А Москва могла узнать о его подготовке только стараниями разведки.

В Потсдаме Трумэн вел себя как лидер державы, обладающей монополией на неслыханное оружие. После одного из заседаний «большой тройки» президент США конфиденциально сообщил Сталину об успешном испытании. Сталин холодно поблагодарил коллегу за информацию. Настолько холодно, что Трумэн заявил Черчиллю, что, по-видимому, Дядюшка Джо не понял, о чем идет речь. Они недооценили кремлевского хозяина, который с довоенных лет регулярно получал информацию обо всех разработках в данной сфере.

Первый в мире опытный взрыв атомной бомбы на полигоне Аламогордо в штате Нью-Мексико. 16 июля 1945 года

9 августа 1945 года американцы применили атомное оружие в боевых условиях. Япония содрогнулась, но взрывы в Хиросиме и Нагасаки также стали настоящим вызовом для Москвы.

В это время в СССР атомный проект уже вышел на крейсерскую скорость. Курчатову и его коллегам в лаборатории № 2 удалось на удивление быстро разработать опытную площадку для отработки технологий создания плутония. Это был первый в Европе атомный реактор, получивший кодовое название Ф-1. Он заработал на окраине тогдашней Москвы, в Покровском-Стрешневе, в декабре 1946 года. Для его постройки потребовалось 50 т урана и 50 т графита. Курчатов лично запустил систему, в которой началась самоподдерживающаяся цепная реакция. А через полтора года по технологии, отработанной в Покровском-Стрешневе, на южном берегу озера Кызыл-Таш Курчатов запустил и оружейный реактор. Оттуда страна получила плутоний.

Иосиф Сталин и президент США Гарри Трумэн на Потсдамской конференции во дворце Цецилиенхоф. 27 июля 1945 года

Но это было только начало долгого пути. Более сложной технологической задачи и представить нельзя: тут ведь дело не только в обогащении урана. Потребовалось развитие передовых технологий в химии, биологии, медицине, строительстве. Тысячи дорогостоящих опытов. Ученые работали и непосредственно «на бомбу», и на будущее, создавая оазисы современной науки. Так, в лаборатории Глеба Франка, которая стала для наших атомщиков службой радиационной безопасности, был создан портативный прибор с ампулой радия-мезотория для замера радиации. Из этой лаборатории через несколько лет вырос институт биофизики Академии медицинских наук СССР. И это лишь один пример из многих. По всей стране как грибы росли научные городки с таинственными номерными названиями. Появлялись засекреченные ученые, не менее тщательно засекреченные заводы.

Началась холодная война. Ее первый период был самым острым. США и их союзники оказывали давление на позиции Москвы по всем фронтам. И атомная бомба в этом раскладе оставалась козырным тузом. Она придавала Штатам ореол неуязвимости. Советская пропаганда назовет эти годы «временем ядерного шантажа».

Ядерный гриб над Нагасаки. 9 августа 1945 года

Руководители страны, внимательно следившие за достижениями Курчатова и его команды, публично контратаковали в ораторском жанре. В «Правде» появился многозначительный ответ Сталина на вопрос о чудо-оружии: «Я не считаю атомную бомбу такой серьезной силой, какой склонны ее считать некоторые политические деятели. Атомные бомбы предназначены для устрашения слабонервных, но они не могут решать судьбы войны, так как для этого совершенно недостаточно атомных бомб. Конечно, монопольное владение секретом атомной бомбы создает угрозу, но против этого существует по крайней мере два средства: а) монопольное владение атомной бомбой не может продолжаться долго; б) применение атомной бомбы будет запрещено».

Молотов на сессии ООН блеснул не менее эффектной и куда более грозной риторикой: «Нельзя забывать, что на атомные бомбы одной стороны могут найтись атомные бомбы и еще кое-что у другой стороны, и тогда окончательный крах расчетов некоторых самодовольных, но недалеких людей станет более чем очевидным».

Не успели истрепаться газеты с публикацией этого выступления, как популярнейший Леонид Утесов запел:

Нам враги грозят подчас

Атомною бомбой.

Слабонервных нет у нас,

Пусть они запомнят!

И мое, без лишних фраз,

Мнение такое:

Коль враги пойдут на нас,

Будет выполнен наказ

От трудящихся всех масс,

Приготовят и у нас

Вроде атомный фугас —

То, что надо — в самый раз, —

И кое-что другое!

А 6 ноября 1947 года Молотов сделал новое громкое заявление. «Секрета атомной бомбы давно уже не существует», — сказал он, давая понять аудитории, что Советский Союз уже располагает этим оружием. Мало кто в мире поверил, что обескровленная страна через два года после войны добилась таких результатов. Москва блефует — таково было общее мнение. Но оно оказалось верным лишь отчасти.

Среди пионеров ядерной тематики в СССР выделялись два талантливейших физика — Яков Зельдович и Юлий Харитон. В 1946-м Харитон стал главным конструктором КБ-11, располагавшегося в поселке Саров. Это легендарный Арзамас-16. Там, в закрытом режиме, сотни ученых и рабочих занимались атомным проектом. При КБ-11 возник и сверхсекретный завод, производивший атомные бомбы.

Сначала секретное оружие нарекли «изделием 501». Потом первой атомной бомбе дали обозначение РДС-1 — «реактивный двигатель специальный». Тут же появились и другие варианты расшифровки — «Россия делает сама», «Родина дарит Сталину». Уинстон Черчилль назвал советского атомного первенца не без иронии — «Джо-1». В честь товарища Сталина, которого английские и американские союзники в годы войны любили называть Дядюшкой Джо.

Юлий Борисович Харитон. 1950 год

РДС-1 представляла собой авиационную атомную бомбу массой 4,7 т, диаметром 1,5 м и длиной 3,3 м. За два года в Сарове создали 15 таких бомб.

Летом 1949 года можно было начинать концерт. Мощность заряда, подготовленного к первым испытаниям, составила 22 килотонны в тротиловом эквиваленте. Он мог бы оказаться куда более внушительным, если бы руководство решилось форсировать подготовку нового проекта советских ученых — бомбы, которая превосходила американский аналог. Она была значительно меньше по объему, но ее мощность в 2–3 раза превосходила заокеанского «толстяка». Однако власти решили не рисковать и для начала выполнить «обязательную программу», повторив американскую схему плутониевой бомбы. Правда, электронная начинка отечественного «изделия» была уникальной.

Первая советская атомная бомба РДС-1 в музее Российского федерального ядерного центра — Всероссийского научно-исследовательского института экспериментальной физики в Сарове

Испытания проходили в Казахстане, в 170 км от города Семипалатинска, на учебном полигоне № 2. Этот огромный «атомный полигон», удаленный от населенных пунктов, раскинулся почти на 18 тыс. кв. км. Места пустынные, холмистые. Туда можно было доставлять оборудование и по железной дороге, и по Иртышу. Имелся и аэродром. Для испытаний построили специальный городок, в котором обитали манекены, набитые соломой. Там возвышались настоящие постройки, имитировавшие жилые дома, промышленные здания и даже метрополитен.

Готовили испытание тщательно. В стороне от будущей воронки под землей разместили аппаратуру, регистрирующую световые, нейтронные и гамма-потоки ядерного взрыва. Команда Курчатова провела 10 репетиций по управлению испытательным полем и аппаратурой подрыва заряда и несколько тренировочных взрывов с проверкой автоматики. Наконец, был назначен день икс — 29 августа. То ли в связи с перепадами погоды, то ли из соображений секретности Курчатов в последний вечер перенес взрыв с 8:00 на 7:00 по местному времени. Пошел обратный отсчет времени. В 6:35 инженер-майор Сергей Давыдов нажал спусковую кнопку, которая приводила систему в действие. Заверещали сотни реле. Автоматическая система управления сработала безупречно. Ровно в 7 часов взрыв невиданной силы на несколько секунд загипнотизировал испытателей, хотя они и находились на безопасном расстоянии от атомного гриба.

Ядерный гриб наземного взрыва РДС-1. 29 августа 1949 года

Через 20 минут после взрыва к центру поля направились два танка, оборудованные свинцовой защитой, — для радиационной разведки и осмотра центра поля. Вышка, с которой запускали бомбу, превратилась в пыль. Взрывная волна разметала по степи животных и автомобили. Разведка установила, что все сооружения в центре поля снесены, от городка остался только мелкий мусор.

Для тех, кто несколько лет днем и ночью ни на минуту не мог отвлечься от атомных треволнений, это была минута счастья. Победа в генеральном сражении, не иначе. Кто-то из соратников тряс Курчатова за плечи, приговаривая: «Всё, всё, всё!» Игорь Васильевич кивнул: «Да, теперь всё». Предстояли не менее важные пуски, испытания, открытия. И уже почти готовая РДС-2, и водородная бомба, и электростанции. Но всё это — на волне первого успеха, после которого всем стало ясно, что атомный проект состоялся.

После появления оружия массового уничтожения ученые — и у нас, и на Западе — ощутили себя демиургами, которые способны движением руки уничтожить планету. Это вызывало мучительные сомнения: а нравственно ли создавать оружие массового уничтожения? Курчатов, Харитон и их соратники действовали в ответ на угрозу из-за океана, защищали Родину. Время покажет, что теория ядерного сдерживания оказалась верной.

Озеро на месте первого наземного ядерного взрыва на Семипалатинском полигоне

Наши атомные первопроходцы понимали, что страна, без преувеличений, отдает этому проекту последнюю копейку. Первые послевоенные годы — это полуголодное существование для подавляющего большинства населения. А тут — утонченная индустрия, требующая миллионных вложений. Но независимость страны всё-таки дороже. Народ-победитель, вынесший на своих плечах перенапряжение военных лет, с честью выдержал и атомную гонку. И бомбу, и атомную индустрию построили всем миром. И это не фигура речи. Большинство советских граждан в добровольно-принудительном порядке покупали облигации госзайма. Средства шли на атомный проект. За несколько лет в стране не было произведено ни одного термометра: на атомный проект ушла вся ртуть.

Академик Харитон вспоминал: «Было нелегко и позже. Но этот период по напряжению, героизму, творческому взлету и самоотдаче не поддается описанию. Только сильный духом народ после таких невероятно тяжелых испытаний мог сделать совершенно из ряда вон выходящее: полуголодная и только что вышедшая из опустошительной войны страна за считаные годы разработала и внедрила новейшие технологии, наладила производство урана, сверхчистого графита, плутония, тяжелой воды».

Президент Трумэн долго не хотел верить в то, что «эти азиаты» сумели создать столь сложное современное оружие. Разведчики и консультанты с цифрами в руках уверяли его, что Советский Союз не способен произвести атомную бомбу раньше 1952 года.

Но и ему пришлось смириться со свершившимся фактом. 23 сентября он публично прокомментировал слухи о советских испытаниях супербомбы. ТАСС ответило в издевательском тоне: мол, товарищ Молотов еще два года назад говорил, что никакого атомного секрета для нас не существует. Надо было прислушиваться к товарищу Молотову…

Советская пропаганда открывала миру глаза на достижения нашей ядерной физики на редкость торжественно, внушительно и несуетливо. Информацию выдавали, что называется, в час по чайной ложке. Только через полтора месяца после испытаний в «Известиях» вышел рисунок Бориса Ефимова со стихами Сергея Михалкова:

Просто, скромно, без апломба

Сообщило миру ТАСС,

Что, мол, атомная бомба

Есть у вас и есть у нас!

Да-с!

Нет сомнений, что появление на карте мира второй ядерной державы оказалось решающим событием для всей истории ХХ века. Этот взрыв изменил историю и прежде всего научил нас ценить мир, беречь хрупкое равновесие, позволяющее человечеству выживать.

Автор — заместитель главного редактора журнала «Историк»

https://iz.ru/915091/arsenii-zamostianov/vzryv-nomer-odin-kak-sovetskii-soiuz-stal-atomnoi-derzhavoi

Виталий Чуркин — чрезвычайный, полномочный, великолепный

Объединенная приборостроительная корпорация полностью заместила украинские комплектующие

«Объединенная приборостроительная корпорация полностью ушла от использования в своих разработках электронной компонентной базы украинского производства», — отметил представитель Объединенной приборостроительной корпорации.

В рамках работ по импортозамещению заменены украинские элементы ЭКБ: конденсаторы, разъемы, реле, микросхемы, полупроводники и т.д. — всего около 30 позиций — на отечественные аналоги.

К 2020 году после поэтапной замены поставляемых из других стран комплектующих, в отечественной технике будет около 90% отечественных составляющих.

Таким образом, в продукции концерна «Созвездие», входящего в Объединенную приборостроительную корпорацию, микросхемы киевского производства после корректировки конструкторской документации заменены на аналогичные комплектующие из Калуги. Серия полупроводников, которая закупалась в Херсоне, заменена разработками одного из томских предприятий, резисторы — аналогами отечественного производителя из Нижнего Новгорода.

В 2011-2012 годах зависимость компании от импортной комплектации по некоторым направлениям доходила до 80-85%. Сейчас ситуация заметно улучшилась, планируется поэтапная замена комплектующих, поставляемых из других стран.

«В продукции стратегического уровня — прежде всего в аппаратуре связи и автоматизированных системах управления различными родами и видами войск — уже сейчас использование зарубежной ЭКБ и программного обеспечения сводится к нулю», — отметил представитель ОПК.Объединенная приборостроительная корпорация" («ОПК») — российская государственная корпорация, создана в 2014 году в составе Госкорпорации «Ростех» с целью организации высокотехнологичного производства конкурентной продукции в области систем и средств связи, автоматизированных систем управления, радиоэлектронной борьбы и роботизированных комплексов для Вооруженных сил РФ и других специальных формирований, а также конкурентоспособной продукции гражданского и двойного назначения.

В структуру корпорации входят концерн радиостроения «Вега», концерн «Созвездие», интегрированная структура «Системы управления» и Центральный научно-исследовательский институт экономики, информатики и систем управления. Корпорация объединяет более 60 предприятий и научных организаций радиоэлектронной отрасли России с общей численностью работающих свыше 40 тысяч человек.

Чем более образованны молодые русские, тем более антиамериканские взгляды они разделяют.

Мицкевич — профессор политологии, директор Центра изучения коммуникаций и журналистики престижного Дюкского университета в штате Северная Каролина. Её последняя монография была посвящена взглядам и настроениям молодого поколения русских. Мицкевич — честный аналитик. Если результаты ее исследований не отвечают тому, что она ожидала, она не пытается манипулировать ими или замести их под ковёр.

В последние годы Эллен Мицкевич провела 12 детальных опросов среди выпускников трех известных российских вузов: МГУ, МГИМО и ВШЭ. Результаты разочаровали Вашингтон.

Несмотря на затянувшиеся с перестроечных времен агрессивные попытки промывания мозгов молодых россиян (в том числе через учебники, изданные на деньги Сороса), большинство опрошенных подвергли сомнению утверждения доморощенных либералов и их заокеанских менторов относительно того, что «либерализм западного образца стал бы наилучшей политической системой для России».

На вопрос, вдохновили ли такие «блага цивилизации», как мобильные телефоны, лёгкий доступ в Интернет, возможность посещать другие страны молодых россиян принять более либеральные ценности, чем те, что разделяли их родители, молодые россияне отвечают «нет».

Двадцатилетние русские хотят видеть Россию суверенной державой, противостоящей евроатлантическому сообществу и отвергающей примат международного права над национальным. Более того, большинство опрошенных студентов считают, что Путин ведет страну по правильному пути.

И последнее заключение автора: чем более образованны молодые русские, тем более антиамериканские взгляды они разделяют.

Холод снижает агрессию, омолаживает, продлевает жизнь, улучшает сон, помогает лечить болезни, худеть и избавляться от депрессии

Сепаратистки, они такие

Исторический миф: «московский инженер» Игорь Сикорский — украинец

Обострения, связанные с Сикорским, обычно происходит в начале июня, в годовщину его рождения. В этом году благодаря словам президента Украины Владимира Зеленского о «знаменитом украинце» произошел своеобразный «фальстарт». 25 мая - дата рождения Сикорского по старому стилю, поэтому правильнее и корректнее будет отмечать ее сегодня, то есть 6 июня

В последние годы вопрос об этническом происхождении и национальном самоопределении выдающегося авиаконструктора Игоря Ивановича Сикорского (1889 — 1972) стал чрезвычайно острым, что видно по значительному читательскому интересу к этой теме и в России, и на Украине.

Для тех, кто способен слышать и видеть (вне зависимости от происхождения, гражданства и занимаемой стороны в современном украинском конфликте), ответ на этот вопрос очевиден: Сикорский был ярым монархистом и русским националистом, мечтал о возрождении Российской империи, сотрудничал в газетах под говорящими названиями «Державная Русь» и «Воскресение России», был членом Российского политического комитета, Пушкинского общества и Толстовского фонда, спонсором множества русских эмигрантских организаций — и культурных, и общественно-политических.

Казалось бы, все уже давно сказано и доказано, но на противоположную сторону, считающую Сикорского «відомим українцем» и находящуюся в мире своих собственных фантазий, вряд ли повлияют какие-то дополнительные аргументы. При всем этом биография Сикорского чрезвычайно интересна сама по себе, и с каждым годом появляются все новые факты и свидетельства.

Мы не будем пересказывать в очередной раз и так всем известные вехи биографии авиаконструктора, а попробуем посмотреть, как его образ воспринимался современниками и как он менялся на протяжении времени.

Эмигрантская пресса — и русская, и украинская — является важным источником по биографии Сикорского, причем вторая намного более примечательна и показательна, что мы и продемонстрируем.

Но начнем все же с русской эмигрантской прессы.

Тут ничего неожиданного, конечно, нет. «Типичным русским успехом является карьера конструктора "Ильи Муромца" Сикорского», — писал автор рижского иллюстрированного журнала «Для Вас» 13 мая 1934 г. в статье «Неугасаемый светоч. Русская культура и ее мировое значение».

Газета «Голос народа» (№ 70 от 14 сентября 1933 г.) сообщала, что в Збраславском замке недалеко от Праги был открыт Музей русского творчества. Этот музей собирал материалы, относящиеся к жизни, творчеству и быту русских за рубежом. И неудивительно, что фотографиям, чертежам и документам авиационного завода Сикорского была отведена целая витрина.

Приезды Сикорского становились праздниками для русских эмигрантских общин, они позволяли отвлечься от серых будней жизни в изгнании, давали возможность порадоваться за своего соотечественника.

Вот как, к примеру, анонсировала посещение Белграда Сикорским местная газета «Царский вестник»: «По полученным нами сведениям, между 17 и 20 октября тек[ущего] года в Белград прибывает на несколько дней наш знаменитый соотечественник Игорь Иванович Сикорский, прославленный изобретатель и высокоталантливый конструктор летательных аппаратов и в то же время горячий русский патриот.

Игорь Иванович Сикорский известен русским людям не только как конструктор и создатель первого в мире большого моторного самолета "Русский витязь", но и как стойкий борец за русские национальные заветы и за Православную церковь. Надеемся, что прибывающему в Белград дорогому гостю русскими людьми будет оказан прием как одному из тех людей, имя которого войдет в славные страницы нашей истории…» (№ 623 от 18 сентября 1938 г.).

В одном из последующих номеров «Царского вестника» рассказывалось о том, как прошла встреча с Сикорским.

21 октября 1938 г. Русский научный институт и Военно-научные курсы устроили в белградском Русском доме в честь Сикорского «чашку чая». Авиаконструктор рассказал о том, как «при содействии русских людей он создал свое дело в Америке, подчеркнув исключительное значение своих русских сотрудников в успехе своего дела».

После «чашки чая» в том же Русском доме состоялось торжественное собрание в честь Сикорского, на котором выступили начальник управления по делам русских эмигрантов Василий Штрандман, представитель Русского общевоинского союза генерал-лейтенант Иван Барбович, представители различных общественных организаций и русских газет. «На другой день И.И. Сикорский, побывав на Опленце, помолившись у гроба Блаженнопочившего Короля Александра I Рыцаря, покинул Белград, оставив самое лучшее впечатление на русских людей г. Белграда» (№ 629 от 30 октября 1938 г.).

Примерно в таком же ключе выдержаны и другие публикации о самом Сикорском или о его встречах с представителями русских организаций в той или иной стране.

Но, может быть, это все выдумки «москалей», их извечное желание присвоить себе чужие достижения?

Да нет, ничего подобного. Для того чтобы убедиться в этом, обратимся к украинской эмигрантской прессе — уж она-то точно не будет врать и играть на руку русским!

Возьмем для примера газету «Свобода» — ведущее и старейшее издание украинской эмиграции в США, непрерывно выходящее с 1893 г. Что мы видим?

Вот, к примеру, заметка от 3 марта 1927 г., которая говорит сама за себя — «Московский инженер строит самолеты для путешествия через океан».

Этот самый «московский инженер» — Сикорский, но, конечно, авторы газеты имели в виду не то, что Сикорский уроженец Москвы, а то, что он «москаль». Впрочем, в самом тексте заметки Сикорский обозначен и как «русский инженер». В заметке от 25 октября 1927 г. Сикорский вновь назван «русским инженером».

В номере «Свободы» от 19 апреля 1958 г. помещена статья «Не общее, а московское дело», в которой критикуется деятельность одной из антисоветских организаций — Американского комитета по освобождению от большевизма (АКО). В чем же провинился перед «Свободой» и украинскими националистами этот комитет?

А в том, что на свою радиостанцию «Освобождение» (ныне «Радио Свобода») практически не зовет украинцев, зато перед микрофоном радиостанции постоянно появляются всякие «русские "светочи"». Среди которых, как нетрудно догадаться, упомянут и авиаконструктор Игорь Сикорский. Дополнительно «Свобода» указывала и еще одну его «вину»: он финансирует русских монархистов, в частности, газету «Знамя России».

«Как можно вести успешную противосоветскую пропаганду при помощи реакционных сторонников царской системы, идеи которых ненавистны на всем европейском Востоке и всеми демократами свободного мира?» — возмущался сотрудник «Свободы» и ехидно задавался вопросом, почему издания АКО не публикуют лозунги «Союза русского народа» времен Пуришкевича. 

В целом же «Свобода» уделяла не очень много внимания Сикорскому, а если и упоминала его, то или просто как «инженера», или как «русского инженера». Авторам газеты было очевидно, что идея объявить русского монархиста и противника «украинства» Сикорского — тогда еще вполне живого и здорового — украинцем не вызовет ничего, кроме смеха окружающих. Впрочем, вероятно, такая идея им и в голову не приходила, настолько она нелепа.

Но прошло время, Сикорский умер, ушли в мир иной почти все люди, близко его знавшие. И с конца 1990-х гг. в украинской эмигрантской прессе начинаются осторожные попытки присвоить его имя себе. Впрочем, в той же «Свободе» мы не обнаружим безумия, которое можно наблюдать в современных украинских СМИ — эмигрантская газета пыталась сохранять здравый смысл, и, надо сказать, в большинстве случаев ей это удавалось.

Обсуждение фигуры Сикорского активизировалось в начале 2000-х гг. в связи с идеей присвоения его имени одному из киевских аэропортов. «И. Сикорский принадлежит всему миру, но его талант, первые мечты про полеты, навеянные рассказами матери, первые самолеты, поднявшиеся в воздух, и попытки построить вертолет родились в Киеве. Потому Украина должна отдать должное одному из своих гениальных сынов, присвоив международному аэропорту его имя», — писал в номере от 9 июля 2004 г. Микола Кравец.

20 августа 2004 г. была опубликована одна из самых известных статей, на которую любят ссылаться украинские СМИ, — «Игорь Сикорский: "Мой род — чисто украинского происхождения"». Ее автор, Дарья Маркусь, обратила внимание на письмо Сикорского историку Василию Галичу, написанное 30 августа 1933 г., в котором читаем такие строки:

«Мой род чисто украинского происхождения, из села на Киевщине, где мой прадед и прапрадед были священниками» («My family is of purely Ukrainian origin, having come from a village in the State of Kiev where my grandfather and great-grandfather were priests»).

Письмо это реально существует, оно хранится в фонде Галича в архиве Университета Миннесоты (Wasyl Halich papers. Box 2. Folder 13). Само собой, украинские СМИ любят цитировать только начало этого письма, «забывая» упомянуть его окончание. Буквально следующие строки выглядят так:

«Однако мы считаем себя по происхождению русскими, из определенной части России, рассматривая украинский народ как неотъемлемую часть России, так же, как Техас или Луизиана являются неотъемлемой частью Соединенных Штатов». (However, we consider ourselves Russian by origin of a certain part of Russia, considering the Ukrainian people an integral part of Russia, just as Texas or Louisiana is an integral part of the United States»).

Очевидно, что Сикорский был готов назвать себя украинцем только в территориальном смысле (в том же, в каком русский человек может называть себя сибиряком, казаком и т.д.), при этом рассматривая украинцев как часть единой русской нации.

Это отчасти признала и Дарья Маркусь, пусть и нехотя: «То, что он определял себя как русского, можно было бы не столько оправдать, сколько прояснить в контексте времени и приоритетных интересов И. Сикорского. Он принадлежал к тому слою украинской интеллигенции начала XX века, которая себя обозначала как "малороссы". К сожалению, такая же ментальность и сегодня наблюдается среди украинцев <…> в немного ином представлении, мол, мы, русские и украинцы — братские народы и должны быть всегда вместе. А сегодня такое мышление уже труднее оправдать».

Кроме того, она рассказала о своей переписке с сыном Сикорского Сергеем. Так вот, Сергей Сикорский в письме к Маркусь определил своего отца как «Russian and a proud son of Kiev» («русского и гордого сына Киева»).

Из той же статьи Маркусь происходит и другой миф: якобы Сикорский обращался за ссудой в 5 тысяч долларов, нужных ему для строительства самолетов, к Украинскому народному союзу (УНС) в США. Он будто бы получил отказ, но в итоге ему дал нужную сумму композитор Сергей Рахманинов. 

Маркусь, сообщив эту информацию, все же предусмотрительно оговорилась, что история про обращение Сикорского в УНС — слух, который сегодня тяжело проверить.

На самом деле все оказалось достаточно просто: в номере «Свободы» от 10 сентября 2004 г. было напечатано письмо экс-председателя УНС Ульяны Дячук, в котором она решительно опровергла всю эту историю про отказ Сикорскому в ссуде:

«Мне известно, что УНСоюз до сегодняшнего времени сохраняет в Главной канцелярии переписку по финансовым делам за десятки лет. Никогда не находила переписки или прошения Игоря Сикорского. Прошение могло быть передано по телефону или лично, но доказательств этого нет. В начале 1950-х гг. многолетний главный кассир Роман Слободян много рассказывал мне про разные дела в украинской громаде и про людей, которые их творили в 1920-х, 30-х и 40-х годах. В моей памяти не осталось никакого упоминания про И. Сикорского».

Само собой, таких упоминаний и быть не могло, так как Сикорский являлся активным участником русских эмигрантских организаций, а не украинских.

Вообще статья Марусь вызвала достаточно бурную дискуссию среди читателей «Свободы».

Роман Рычок из Мейплвуда предупреждал, что если аэропорт будет назван в честь Сикорского, то этому обрадуются русские, а мир воспримет это как «очередную русификацию Украины». Впрочем, размышления его не лишены основания: «Национальное происхождение не равнозначно национальности. Игорь Сикорский был русским, про что заявляет его сын в письме Д. Маркусь. <…> В нашей истории много выдающихся русских и поляков были украинского происхождения». Но, задавался вопросом Рычок, можно ли убедить литературный и музыкальный мир в том, что Николай Гоголь и Артемий Ведель были украинцами?

Завершил свое письмо бдительный читатель рассуждениями о том, что аэропорт надо назвать в честь тех фигур, которые этого заслуживают и которых мир знает как украинцев. Так что аэропорт имени Сикорского, по его мнению, не годится, это проявление «русификации». Вот аэропорт имени Симона Петлюры или Михаила Грушевского — это совсем другое дело!

В заключение отметим, что если бы не чрезвычайная политизированность темы, то точку в споре могло бы поставить высказывание самого Сикорского, любившего отвечать на расспросы о происхождении следующим образом:

«Моя семья русского происхождения. Мой дедушка и другие предки со времен Петра Великого были русские православные священники. Следовательно, русская национальность семьи должна считаться достоверно установленной» («Sikorsky Archives News», 2013, April, p. 2).

Это высказывание, конечно, никак не противоречит тому, что Сикорский был представителем южной ветви русского народа, мог говорить на простонародном «украинском» наречии, о чем есть ряд свидетельств, и любил как Россию, так и свою малую родину — Киевщину, Украину. 

Читать далее: https://ukraina.ru/history/20190606/1023816831.html