Российская пропаганда пытается создать в мире неправильный образ "хамоватого украинца" (с) Михайло Подоляк
Результаты поиска по запросу «
Ассорти работ художников 18+
»
Ватные вести фэндомы вакцина COVID-19 исследование Я Ватник разная политота
The Lancet опубликовал результаты III фазы исследований «Спутника V»
Центр имени Гамалеи Министерства здравоохранения РФ и Российский фонд прямых инвестиций (РФПИ) сообщили о публикации результатов третьей фазы клинических испытаний вакцины против коронавируса «Спутник V» в медицинском журнале The Lancet.
Как уточняется, эффективность препарата против заболевания составила 91,6% после анализа данных 19 866 добровольцев. При этом показатель среди группы добровольцев старше 60 лет составил 91,8%.
«Публикация международной экспертной оценки результатов клинических исследований «Спутника V» является большим успехом в глобальной борьбе с пандемией. Безопасность и высокая эффективность российской вакцины подтверждаются представленными достоверными научными данными, и я рад поздравить весь коллектив Центра им. Гамалеи с этим выдающимся достижением», — отметил директор Центра Гамалеи Александр Гинцбург.
По словам главы РФПИ Кирилла Дмитриева, опубликованная статья доказывает эффективность и безопасность созданной в России вакцины «Спутник V». Он подчеркнул, что только три препарата в мире имеют эффективность, превышающую 90%, и российская разработка превосходит другие.
«Вакцина на 100% эффективна в предотвращении серьезных заболеваний или смерти, и это является наиболее важным параметром. Даже после первой инъекции этой двухкомпонентной вакцины уровень защиты от заболевания составил 87,6%», — заявила доктор медицины, профессор, директор Центра вакцин и иммунотерапии Института Вистар Хильдегунд Эртл, добавив, что «Спутник V» превосходит по данному показателю препараты компаний AstraZeneca и Johnson & Johnson.
Подчеркивается, что в результате исследований не было выявлено серьезных побочных эффектов на введение вакцины, гуморальный иммунный ответ выработался более чем у 98% добровольцев. Кроме того, у всех привитых выработался клеточный иммунный ответ.
При этом уровень антител, которые нейтрализуют COVID-19, у привитых «Спутником V» оказался 1,3–1,5 раза выше, чем у переболевших пациентов.
RG.RU: Еще одно достоинство российской вакцины - ее легко перевозить благодаря температурному режиму +2 +8 градусов. При этом, например, вакцина Pfizer требует хранения и перевозки при -75 градусах.
«Эта вакцина оказалась очень эффективной и обладающей высокими иммуногенными свойствами для разных возрастных групп», — сообщил доктор медицинских наук, директор по исследованиям Национального института здравоохранения и медицинских исследований (Inserm) во Франции.
Первая в России и мире вакцина от коронавируса была зарегистрирована 11 августа. Препарат «Спутник V» разработали специалисты Центра имени Гамалеи. С 18 января в России началась масштабная вакцинация населения от COVID-19. О необходимости этого заявил президент РФ Владимир Путин, назвав вакцину центра лучшей в мире.
фэндомы Ватные вбросы Я Ватник разная политота
Ватник
Жители территории между Польшей и людьми - неистощимый источник всякого смешного. Не в последнюю очередь и потому, что во главе государства стоит шут гороховый (зачёркнуто) бывший кавээнщик (зачеркнуто) звезда украинской эстрады юмористического жанра.
Говорят (говорят!) что ихний президент употребляет вещества. Мы не будем утверждать наверняка, но есть мнение, что подобные мысли (см.скриншот) - продукт работы башки, слегка уже припудренной соответствующими расширяющими сознание снадобьями. С другой стороны, у них там полно людей, которые и без наркоты бомбят всякое нисколько не менее забористо.
Вопросом о том, в каком качестве украинские военные будут фотографироваться в мирных Крыму и Донбассе (военнопленных? шабашников? занимающих очередь в УФМС РФ?), пока оставляем открытым.
Насладимся всей прелестью момента.
У военнослужащих ВСУ есть 365... а, не, извините, уже 362 дня для реализации обещания своего верхновного. А у того есть такой же срок, чтобы выполнить своё обещание - обеспечить своих носителей погон жильём. Предполагаем, что никто из них по традиции не справится.
фэндомы Ватные вбросы Я Ватник разная политота
Голос Мордора
Американские власти находятся в состоянии растерянности. Причина — новый флагманский смартфон китайской компании Huawei.
Смартфоны этой марки и так отличались превосходными качеством и производительностью и точно не уступали продукции компании Apple, но в этот раз китайцы превзошли сами себя. Особенно в части процессора, который оказался сделанным по самой современной технологии. По той технологии, к которой американцы всеми силами старались не допустить китайских производителей.
Сейчас американцы разбирают этот смартфон и изучают его электронику под микроскопом. Начато расследование, которое инициировано целым конгрессом США. Вопрос на самом деле не шуточный, потому что забрезжила явная перспектива того, что США потеряют гегемонию и в этой области. А это настоящий удар, очень болезненный. В какой-то мере даже критический.
К тому же китайцы нанесли серьезный ущерб и компании Apple в виде запрета государственным служащим пользоваться на работе продукцией компании. Apple за два дня обвалилась на 200 миллиардов долларов. А китайский рынок является для компании важнейшим. И это вторая очень неприятная новость в области технологий для США.
Что касается чипа, пока неизвестно, как его смогли сделать китайцы. Либо разработали свою технологию, либо скопировали технологию американскую. Но в любом случае это означает для технологического сектора США настоящую катастрофу.
И правда в том, что США сами и являются авторами этой катастрофы, так как попытались бороться с Китаем в области технологий запретами и санкциями. Китай просто был вынужден создать свой собственный чип, и у него это получилось, причем в кратчайшие сроки.
И уже не важно, копия это или собственные разработки. База уже есть, и ее можно развивать. А это значит, что Китай вскоре сможет наводнить своей передовой микроэлектроникой весь мир, серьезно потеснив на этом рынке США, которые до сих пор считались практически монополистами.
фэндомы Ватные вбросы Я Ватник разная политота
Экономический карлик хочет стать военным гигантом
Начиная разговор о Вооруженных силах Польши образца 2023 года, отвлекаться на историю оных не стоит: что было, то быльем поросло. Тем не менее время от времени тени крылатых гусар в рассказе проскакивать будут — когда больше ни о чем интересном сказать не получится…
В состав Вооруженных сил Третьей Речи Посполитой входят пять компонент: ВВС, ВМС, Сухопутные войска, ССО и ТРО. Общая численность — 167 тысяч военнослужащих. Сказать что-либо о ССО сложно из-за секретности данного рода войск, известно только, что количество их не превышает трех тысяч человек, а в составе есть подразделения аналогичные американским «Дельте», «Морским котикам» и «Рейнджерам». Территориальная оборона тоже не слишком интересна. Начать обзор состояния Войска Польского лучше с ВВС — во-первых, потому что авиация сегодня — важнейший род войск, а во-вторых, потому что по отношению к воздушной компоненте Войска Польского рассказ будет достаточно короткий…
Даже в сравнении с ВВС бывшей УССР польские Siły Powietrzne… не впечатляют. Поскольку нас сегодня интересуют в основном «самолеты поля боя», транспортную авиацию вынесем за скобки.
На момент демонтажа ПНР на вооружении Войска Польского Людового, если не считать совсем уж музейных экспонатов, входили 28 истребителей МиГ-29, из которых 6 двухместных МиГ-29УБ и 22 МиГ-29А. Самолеты экспортного варианта, поставлявшиеся странам Варшавского договора (МиГ-29Б поставлялись развивающимся странам). Знакомые с реалиями советского ВПК поймут, что ТТХ экспортной техники всегда были существенно ниже, чем у тех, что стояли на вооружении ВС СССР. 17 мая сего года президент Польши Анджей Дуда заявил, что большая часть Миг-29 передана бывшей УССР. За исключением тех, что модернизировали по стандартам НАТО. Учитывая, что до того грозились передать ВСУ 14 самолетов этого типа, логично предположить, что осталось на вооружении ВВС Польши не более 14, а скорее всего их значительно меньше. На вооружении польских МиГ-29 стоят советские ракеты Р-27Р и Р-73: ставить на них ракеты западного образца было признано нецелесообразным (то есть просто дорого).
Но МиГ-29 — истребитель, а чем из наследия ПНР представлена бомбардировочная авиация ВВС Польши? Что ж, знакомьтесь: Су-22М3К и Су-22М4К, экспортные варианты советского истребителя-бомбардировщика Су-17 (все помнят, что значит «экспортные»?). Самолет разработки начала 60-х годов прошлого века, первый в мире серийный самолет с изменяемой геометрией крыла. На 2023 год в составе ВВС Польши 6 Су-22УМ3К и 12 Су-22М-4. Помимо Польши данный раритет сохранился на вооружении Анголы, Вьетнама, Ливии, Сирии и Ирана. Без дураков — хороший самолет! Но немного устаревший: в ВВС РФ они сняты с вооружения в 1998 году…
Однако с вступлением Польши в НАТО на вооружение стали поступать и самолеты западного производства. Скажем, с 2006 года Польше поставлены 36 истребителей-бомбардировщиков F-16C и 12 F-16D в исполнении «блок 52+». Первоначально данные самолеты получили у польских летчиков, разбалованных советской техникой, название «вдоводел» — у советских боевых самолетов по два двигателя, что давало больше шансов на посадку при отказе в сравнении с однодвигательным F-16. Но потом ничего, привыкли. Тем более что самолет неплохой, по крайней мере по отношению «цена-качество» (ну и желание подлизаться к гегемону при покупке имело место, не без этого). Для борьбы за господство в воздухе он не подходит, на в качестве истребителя-бомбардировщика показал себя неплохо. В отсутствие вражеской ПВО, имеется в виду — в Ираке, Югославии, Афганистане… Кроме того, хорошая РЛС и система обмена информацией позволяют использовать его в качестве истребителя ПВО.
На вооружении данного аэроплана стоят ракеты AIM-9X-2 SIDEWINDER Block II 1956 года разработки. Во время Тайваньского кризиса 1958 года ракета попала в шаловливые ручки советских конструкторов, и те разработали на ее основе собственное изделие Р-3С. «Фантом» как пуля быстрый» из известной песни был сбит именно такой ракетой — они весьма успешно применялись во Вьетнаме нашими МиГ-21.
«Сайдвиндер» — ракета ближнего радиуса действия, а средний радиус у польских «файтинг фальконов» представлен ракетами AIM-120C-7 AMRAAM. «Эмрэм» значительно новее — на вооружение в США эта ракета принята в 1991 году, модель С-7 — 2003 года, третья модернизация серии, благодаря более компактной электронике в ней удалось увеличить объем топливного заряда и, соответственно, дальность.
Помимо ракет есть на вооружении F-16 и управляемые бомбы, как вьетнамские раритеты Мк-82, Мк-84, так и более новые — BLU-111 и GBU-54. Впрочем, применение свободнопадающих авиабомб в условиях противодействия ПВО проблематично, поэтому к ним были поставлены комплекты JDAM для переделки их в планирующие.
Помимо боевых самолетов есть в составе ВВС Польши и учебно-боевые: итальянский вариант Як-130 — Aermacchi М-346 (совместная разработка с КБ Яковлева) — 11 штук и PZL TS-11 (польская разработка 1963 года) — 15 штук. Теоретически, использовать в бою эти самолеты возможно, но в ходе СВО учебно-боевые самолеты себя никак не проявили.
Понимая невысокую боевую мощь собственных ВВС, польское руководство предпринимает шаги для обновления авиапарка. В США заказаны 32 самолета F-35A, поставка самолетов запланирована в 2024–2030 годах. Планируется закупка еще 32 самолетов. Основной недостаток F-35A — цена: первая партия обошлась Третьей Речи Посполитой в 4,6 млрд. долларов. Кроме того, самолет сырой, и как он себя покажет в условиях эксплуатации в Восточной Европе (не говоря уже о боевых действиях), не совсем понятно. Поэтому идут разговоры о закупке дополнительно 60 F-16C/D «блок 52+» либо F-16V Viper.
Ожидается и поставка партии из 48 южно-корейских учебно-боевых самолетов KAI T-50 Golden Eagle. Это самолет более тяжелого класса в сравнении с Як-130 и имеющий больший боевой потенциал. Но до нормальных истребителей-бомбардировщиков все равно не дотягивающий…
Вертолетный парк ВВС Польши представлен советскими вертолетами Ми-8 (11 штук), Ми-17 (8 штук), Ми-2 (16 штук) и его польского клона PZL Mi-2 (8 штук). Есть и разработанные в ПНР на основе Ми-2 в 70-е годы прошлого века PZL W-3 Sokół в разных версиях — многоцелевой, транспортной, медицинской, поисково-спасательной, всего на вооружении стоит 17 таких вертолетов. Есть еще 24 учебных вертолета собственной разработки PZL SW-4 Puszczyk, но их боевая ценность сомнительна.
Также в состав ВВС входят ракетные комплексы ПВО. Здесь стоит на вооружении как абсолютно раритетные 68 установок С-125М1А и С-200 (правда, модернизированные силами польских предприятий), так и американские системы Patriot, дислоцированные вокруг транспортного хаба в Ясенках (восточная Польша). Впрочем, с последними возникают вопросы: не они ли были переданы Украине и стоят в Киеве и окрестностях? В конце концов, эти комплексы ПВО не польские, а американские, и решения об их передислокации принимают в Вашингтоне, а не в Варшаве. Продажа Польше 48 «Пэтриотов» на 15 млрд. долларов Пентагоном одобрена, но когда будет подписан контракт на продажу, пока не понятно. Помимо этого, планируются поставки 32 мобильных комплексов ПВО Narew британско-польской разработки с дальностью действия 25, а в перспективе 45 километров.
Сильной стороной ПВО Польши является широкая сеть РЛС, как стационарных, так и мобильных, дающих широкое покрытие территории (благо она у Польши небольшая). В целом ПВО Польши можно признать достаточно неплохим, по крайней мере сильнее, чем у Франции или Англии (старые страны НАТО в вопросах ПВО полагаются больше на авиационную компоненту).
Организационно ВВС Польши делятся на четыре авиакрыла: 2 тактических, транспортное и учебное. Плюс бригады: ракетная ПВО, радиотехническая, три ракетных полка ПВО и отряд РЭБ. Первое тактическое авиакрыло базируется на 22-й тактической авиабазе в Мальборке и 23-й тактической авиабазе в Минске-Мазовецком (там стоят МиГ-29). Второе — на 31-й тактической авиабазе Кржесины в Познани и 32-й тактической авиабазе Ласк под Лодзью и имеет на вооружении F-16.
Покончив с Siły Powietrzne перейдем к Marynarka Wojenna, то к военно-морскому флоту. Черчилль когда-то сказал: для того чтобы разорить небольшую страну, надо подарить ей крейсер. Флот — крайне дорогое удовольствие, поэтому великой морской державой Речь Посполита не была никогда. Тем не менее не обзавестись таким статусным атрибутом, как ВМС, после обретения независимости шановные паны не могли. Во Второй Мировой войне польский флот роли не сыграл, но всё-таки он существовал и существует.
В 2012 году принята доктрина его развития до 2030 года, но средства на флот выделяются скромные: порядка 240 млн. долларов в год. К 2030 году ни одного из кораблей, катеров и подводных лодок, стоящих на вооружении сегодня, остаться не должно, зато должно быть построено три новых подлодки, три фрегата, три корвета, шесть тральщиков, два спасательных судна, два корабля радиоэлектронной разведки и семь судов обеспечения. В составе морской авиации планируется сохранить десять самолётов М-28 и поисково-спасательный вертолёт W-3RM. Также планируется закупить шесть новых поисково-спасательных и шесть противолодочных вертолётов, а также шесть БПЛА (в том числе три — вертолётного типа, корабельного базирования). Помимо того, будут закуплены два новых ЗРК для защиты главной базы и дивизионный комплект берегового противокорабельного ракетного комплекса. Планы корректируются на ходу и не всегда в сторону уменьшения. В какой степени они будут выполнены, покажет будущее.
Базируются польские пенители морей в военно-морских базах Гдыне (3-я флотилия кораблей) и Свиноусьце (8-я флотилия обороны побережья). Из подводных сил наиболее новой является дизельная подлодка «Ожел» — советской постройки, проекта 877Э «Варшавянка». Лодки этого проекта, прямо скажем, неплохие — малошумные, с хорошей обитаемостью, достаточно современной электроникой (которую, к тому же можно модернизировать). Правда, с 2014 года «Ожел» находится в ремонте, сроки окончания которого туманны. Есть на балансе ВМС Третьей Речи Посполитой еще и пара стареньких норвежских субмарин типа «Коббен»: «Сеп» и «Белик», обе 1967 года постройки. В самой Норвегии лодки этого типа были пущены на иголки в далеком 1990 году… В текущем году министр обороны Польши Мариуш Бланка озвучил планы покупки четырёх новых дизель-электрических подлодок в рамках программы «Касатка». Скорее всего, это будут лодки шведского проекта А-26 концерна SAAB.
Основой надводных сил польского флота являются два американских фрегата типа «Оливер Х. Перри» — «Генерал Казимир Пулавский» и «Генерал Тадеуш Костюшко» (1978 и 1980 года). На сегодняшний день эти корабли в самих США выведены из состава ВМС за ненадобностью. Создавались фрегаты в качестве эскортных кораблей (в годы холодной войны планировалось, что в случае горячей войны они будут проводить через Атлантику конвои с американскими войсками и вооружением), поэтому имеют неплохую ПВО и противолодочные возможности, но для боя с вражескими кораблями или поражения береговых объектов подходят с трудом: артиллерия главного калибра — одно 76-мм итальянское орудие OTO Melara скорее подойдет для стрельбы по воздушным целям, а 4 противокорабельные ракеты «Гарпун» (далеко не новых, кстати говоря) запускаются из барабанной установки для ракет ПВО, что снижает скорострельность. В последние годы на ремонт этих кораблей поляки не тратятся, поскольку готовят им замену: 16 августа сего года прошла первая резка металла для постройки головного фрегата по программе «Мечник» «проекта 106» — английского типа Arrowhead 140, малость модернизированного для шановных панов. Первый из трёх кораблей получит название «Wicher» — «Вихрь», второй «Burza» — «Буря», третий, «Huragan» — «Ураган»: от советского обычая называть сторожевые корабли по принципу «дивизион плохой погоды», поляки отказываться не стали. Передача первого корабля флоту намечена на 2028–2030 годы, впрочем, более чем вероятно, что сроки существенно «уйдут вправо», так же как и цена (сейчас программа оценивается примерно 2 млрд долларов).
Помимо американских фрегатов в состав ВМФ Польши входят корветы — старый сторожевой корабль постройки ПНР «Кашуб» (проекта 620, 1985 год), и новый — переработанного немецкого проекта (польский проект 621) «Ślązak». Про первый сказать нечего, кроме того, что он в строю и способен выйти в море. СКР как СКР: б/у, не битый, старенький, но борозды не испортит. А вот второй… «Ślązak» заложен в 2001 году как головной корабль в серии из семи корветов. Но… Первый корвет вступил в строй лишь в 2019 году (18 лет — не слабый долгострой!), и… стал последним. Сначала серию сократили с семи до трёх кораблей, потом с трёх до двух. Хотели разрезать на металл и сам «Ślązak», но встали на дыбы кораблестроители. В результате решили достроить головной корабль по упрощённому проекту, с сокращённым вооружением, и на этом успокоиться. Итого: корабль водоизмещением 1900 тонн, с вооружением из одной 76-мм пушки, двух 30-мм и 4 12,7-мм зенитных автоматов и 4 пусковых установок зенитных ракет «Гром» (на его фоне российские корветы проекта 20380 — просто крейсера!) строили рекордные 18 лет…
Есть ещё ракетных катера проекта 660: недостроенные ГДРовские, вооружённые советскими артиллерийскими установками АК-176М и АК-630М и достаточно новыми (2007 года) шведскими ракетами RBS15 Mk3 (дальность стрельбы — 200 км, вес боевой части — 200 кг) в восьми пусковых установках FAM-14.
Минно-тральные силы представлены тремя тральщиками проекта 258: «Kormoran», «Albatros» и «Mewa». До постройки «Шлезака» это были самые новые корабли ВМС Польши: головной корпус — 2017 года, строятся ещё 3 корпуса: «Jaskolka», «Rybitwa» и «Chajka».
Особый разговор о десантных силах. В ПНР на Гданьских верфях строили десятки больших (проекта 775) и средних (проектов 770, 771, 772, 773, 774) десантных кораблей для ВМФ СССР. До сих пор БДК польской постройки — самые многочисленные корабли этого класса в нашем флоте. В ВМС Польши также есть пять «десантных кораблей — минных заградителей» проекта 767, названные в честь главных городов Польши времён династии Пястов. Один из них, «Gniezno» («Гнезно»), в 2019 году во время учений Baltops эпично пробил себе днище во время попытки высадить десант на литовском пляже и начал тонуть на глазах у изумлённых отдыхающих.
После краткого экскурса по Marynarka Wojenna, переходим к сладкому. Знакомьтесь: Сухопутные войска — Wojska Lądowe. После превращения ПНР в Третью Речь Посполитую они существенно усохли: были упразднены военные округа, отменена корпусная структура. На сегодняшний момент в состав Сухопутных войск входят 4 дивизии, 5 бригад и 10 отдельных полков. Проанализировать, какое вооружение и сколько осталось у Сухопутных войск Польши на сегодняшний день, достаточно сложно: поляки активнее других стран передавали свои вооружения ВСУ. Поэтому стоит рассказать, что было в наличии на 24 февраля 2022 года и озвучить грандиозные планы руководства Третьей Речи Посполитой. Итак…
На начало 2022 года Wojska Lądowe имели на вооружении 797 танков, 410 САУ, 1611 БМП и 28 ударных вертолётов. В целом это была сборная солянка из советских, польских (времён ПНР), польских (времён пост-ПНР), чехословацких (то есть времён ЧССР) и западных образцов вооружения.
Наиболее многочисленным типом польских танков были Т-72, как «православные» — советского производства, так и собственной модификации РТ-91 Twardy, в количестве 561 единицы. Впоследствии, с 2013 года к ним добавились «Леопарды-2» в модификациях 2А4, 2А5 и 2PL общим числом 247 единиц. Впрочем, уже в 2020 году в Польшу прибыли первые 28 «американцев» — танков Абрамс М1А2 SEPv2s — даны танки были «на прокат», для тренировок польских танкистов. В 2023 году была доставлена первая «польская» партия из 116 танков, но в варианте Абрамс М1А1, которые в прекрасном далёко должны быть приведены к стандарту SEPv3. Также стали поступать в 2022 году и первые южнокорейские танки К2 «Чёрная пантера».
Самоходная артиллерия Польши представляет из себя такую же сборную солянку, как и всё остальное. Наиболее многочисленны (по крайней мере были на 24 февраля 2022 года) старые добрые 122-мм САУ 2С1 «Гвоздика», коих было ни много ни мало, а 227 штук. За ними с большим отрывом следовали 155-мм САУ «Краб» — собственное производство под НАТОвский стандарт. Ну как собственное, в качестве шасси для САУ использовалась ходовая часть от южнокорейской САУ К9. Наклепал «Крабов» польский ВПК 170 штук. Достаточно много в Польше оказалось и известных по войне 2008 года 152-мм САУ «Дана» производства ЧССР. Этих колёсных САУ числилось целых 108 штук. В 2022 году стали поступать на вооружение Сухопутных войск и сами южнокорейские САУ К9 Thunder. Пока существенных количеств этих орудий в Польшу не поставлено, но это пока…
Системы залпового огня представлены легендарным «Градом» БМ-21 и его польскими и чехословацкими клонами, различающимися только шасси: WR-40 Langusta и RM-70. Общее число этих установок составляло 179 штук. В 2019 году Польша подписала контракт на покупку дивизиона из 20 установок (18 боевых и две учебных) американской РСЗО HIMARS за 414 млн. долларов. Первая партия поступила на вооружение в 2023 году, в состав партии входят ракеты GMLRS и ATACMS. Но уже в начале февраля 2023 года Мариуш Блащак объявил, что Польша закупит на 10 млрд. долларов 506 установок HIMARS, 438 из которых будут базироваться на грузовиках Jelcz польского производства. Кроме того, Польша намерена закупить южнокорейские РСЗО K239 Chunmoo, также установленные на польские грузовики Jelcz. Всего будет закуплено 288 установок, большую часть из которых поляки намерены произвести у себя по лицензии. ТТХ южнокорейской системы сильно напоминают HIMARS. Первые 18 единиц должны быть переданы 18 механизированной дивизии до конца 2023 года.
Если говорить о БМП, то самая многочисленная модель оных на вооружении Сухопутных войск — «Borsuk» (в переводе не нуждается). Ну как многочисленная… В 2023 году подписан контракт на поставку 1000 единиц и еще 400 шасси для разной специальной техники. Первые БМП планируется поставить в 2024 году, а первую спецтехнику — в 2026-м. Сама программа рассчитана на реализацию до 2035 года. Вооружение — американская 30-мм автоматическая пушка Мк44S Bushmaster II и две ракеты израильского ПТУР Spike-LR. Уровень защиты по стандарту НАТО STANAG 4569, 4 — в лобовой проекции, 3 — в бортовой.
А пока… Советские БМП-1 и ее чехословацкие клоны — наше (точнее их) всё. Их на 24 февраля 2022 года на вооружении стояло 1252 единицы. На втором месте — лицензионная версия финского бронетранспортера Patria AMV, в Польше перекрещенная в Rosomak. Таковых машин на вооружении Сухопутных войск Польши около 900 штук. Вооружение у «Росомахи» тоже, что и у «Барсука». Впрочем, отсутствие гусеничного шасси делает это сооружение скорее бронетранспортером.
Помимо всего вышеозначенного, из легкой бронетехники есть на вооружении Wojska Lądowe МТЛБ, БРДМ, чехословацкие и польские разведывательные машины и разного рода MRAP (Wirus-4, Coguar, Scorpion-3 и т. д.).
Гораздо интереснее, чем изучать музей под открытым небом с названием Wojska Lądowe, посмотреть на планы польского руководства. А планов у него настоящее громадьё! Руководство Третьей Речи Посполитой намерено провести масштабнейшее за последние 50 лет перевооружение. Которое сделает Войско Польское мощнейшей армией Европы! Польша собирается тратить на оборону до 4% ВВП ежегодно, а в целом программа обойдется в 115 млрд. долларов, из них в 2023 году — 26 млрд. Рекордная сумма!
Сухопутные войска Польши должны пополниться 250 танками Абрамс в последней версии SEPv3. Но главной «рабочей лошадкой» Wojska Lądowe станут южнокорейские танки К2 «Чёрная пантера» (один из самых дорогих танков на рынке, на секундочку!) — их закажут аж тысячу единиц! Абрамсы поступят в базирующуюся в Седльце (Мазовия, на востоке Польши) 18 механизированную Железную дивизию имени Тадеуша Бука. Они заменят «Леопарды-2», которые на Украине показали себя… не очень хорошо.
Помимо танков, Сухопутные войска получат 600 южнокорейских 155-мм САУ К9, 18 «Хаймарсов» (в перспективе почти 5 сотен, но это не точно и не скоро), 288 южнокорейских аналогов «Хаймарс» — РСЗО К239 Chunmoo, 1400 «Барсуков», армейская авиация пополнится 96 американскими вертолетами Apach. Количество личного состава Войска Польского вырастет со 160 тысяч до 300 тысяч…
Что мне напоминает современное состояние Войска Польского? Музей. Что оно будет напоминать после проведения намеченных реформ? Польскую армию времен «начальника государства», пана Юзефа Пилсудского. На 1 сентября 1939 года польская армия не была слабой. Надо отдать пану Юзефу должное, он немало сил и денег вкладывал в укрепление всех составляющих Национальных Вооруженных сил. При этом большое внимание (как и сейчас!) уделялось «локализации производства» и поддержке польского ВПК. Возможности оного были на тот момент даже повыше чем у его нынешних наследников: тогда Польша умудрялась выпускать вполне современные самолеты, что сегодня для ВПК Третьей Речи Посполитой — недосягаемая мечта! Но…
Вторая Речь Посполитая взяла ношу не по себе: экономика Польши образца 30-х годов прошлого века не тянула имперские амбиции «начальника государства». Планы войны с СССР в союзе с Румынией требовали армии сильнее, чем могла себе позволить хилая польская экономика. Экономические успехи современной Польши (достигнутые на субсидиях ЕС) вскружили голову нынешним польским «ягеллонам» не меньше, чем кажущаяся слабость СССР пану Юзефу. Польша собирается создать сильнейшую армию Европы. А экономика у Польши тоже — сильнейшая в Европе?
Авиационная компонента ВС Третьей Речи Посполитой полностью импортная. Морская? Планируется развитие на импортных разработках и с импортным вооружением. Сухопутные войска? Американская и южнокорейская бронетехника и артиллерия, польская компонента — максимум БМП «Барсук», и те с импортным вооружением. ПВО? Та же история! Даже само планируемое перевооружение Войска Польского будет производиться из кредитных средств: 115 млрд. долларов для бюджета Польши — сумма неподъемная.
Сегодня потери поляков на Украине достигли 10 тысяч человек. Официально это наемники, но все понимают, что реально это военнослужащие Войска Польского. При сегодняшней численности Сухопутных войск около 60 тысяч человек, 10 тысяч — это много! Особенно с учетом того, что воевать идут самые перспективные и ориентированные на военную карьеру солдаты, сержанты и офицеры. Платить такую цену (включая и перевооружение ценой в 115 миллиардов) может заставить только реально жирный приз. Впрочем, это тема для отдельного разговора…
фэндомы Ватные вбросы Я Ватник разная политота
Ватник
Какие нехорошие люди эти русские - троллят неполживый Свалинор.
> Биржевая стоимость акций компаний Lockheed и Raytheon упала более чем на 7% - посольство Российской Федерации в США.
В дополнение к сгоревшему миллиарду в «железе» ещё десять миллиардов на акциях. Прекрасно.
нагло одолжил ТАТАЛИТАРИЗЬМ Я Ватник разная политота
Нагло спиз... одолжил отсюда: http://a-slavin.livejournal.com/47558.html
- Итак, вы пострадали от незаконных политических репрессий.
- Не только я. Вся моя семья. Дело это было в апреле сорок второго года.
- Не в тридцать седьмом?
- Репрессии тридцать седьмым не ограничиваются. Тогда здесь, в тылу, тоже был голод. Многого я не помню, но чувство голода запомнил на всю жизнь. Мама иногда с работы приносила сахарный песок. Немного, стаканчик. Что такое стаканчик для молодого, растущего организма?
- Сколько вам было?
- В сорок втором? Уже шесть лет. Я все время хотел есть, плакал. Хотел сладкого, очень хотел. Вот мама и приносила стакан сахара. Не колотый, заметьте, а именно песок. Знаете, что такое колотый?
- Нет.
- Куда уж вам. Это такой сахарный камень, сахарная голова, как тогда называли. Откалываешь от него кусочек и сосешь. Мне такой больше нравился. Как конфета. А у мамы колотого не было. Работала она в "Кулинарии", пекли торты для обкома партии. Вот она домой и носила. Естественно, кто-то настучал на нее в органы. Вот, в конце апреля ее арестовали. Перевернули весь дом. Дали ей расстрел с конфискацией имущества. Отца тоже арестовали...
- Он был не на фронте?
- Нет, он служил в жилконторе бухгалтером. Арестовали за соучастие. Меня, шестилетнего мальчика, отправили в спецприемник, а потом в детский дом, в Сызрань. Вот представьте себе - мальчик. Шесть лет. Рядом мама, папа, тепло, уют, лампа на столе, мамины сказки перед сном. И сразу, резко. Тонкое казенное одеяло, вьюга за окном, качающийся фонарь и тень крестом на полу: двигается, двигается... И никакого будущего...
- А потом?
- А что потом? Отец пропал без вести в штрафной роте, мать умерла в лагере, да... - Александр Иванович осторожно уронил львиную гриву на тонкие руки. Помолчал. - Так я в детском доме и вырос. Потом закончил Саратовское художественное училище и, представьте себе, советская власть отправила меня по распределению в этот же проклятый Богом город. Художником-оформителем.
У Александра Ивановича вдруг битлами зазвонил телефон. Лэт эт би? Лэт, мать его, би, точно.
Стакан сахара, 250 грамм. Ленинградская блокадная норма ребёнка на 5 дней.
- Извините, - он вытащил телефон из кармана модных, низко приталенных джинсов. - Кто звал меня в сей неурочный час? Аааа! Это ты, голубка. Конечно, конечно. Все в силе. Да занятия начнем ровно в семь вечера. Подруга просится? Хм... Искусство, голубка моя, не терпит суеты. Нет, ты не понимаешь. Что есть живопись? Это искусство слияния творца с творимым. Это экстаз! Глаза, руки! Это лишь инструменты! Нельзя делить общее на частное. Все есть целое в совокуплении частного! Готова ли ты, что бы я поставил тебя, то есть тебе, руку и душу? А подруга? А сколько ей лет? Тогда вдвоем мы будем писать ее. Ну все, все. У меня важный разговор.
Он положил телефон на стол, отпил кофе, поморщился:
- Милочка! - крикнул он через зал официантке. - Еще чашечку. Но только не переварите его, я вас умоляю. Так, на чем мы закончили?
- Вы вернулись художником-оформителем.
- Да, вот такая гримаса совковой власти. Изощренная гримаса. Сначала жил в заводском общежитии, потом уже, став членом Союза художников, получил мастерскую на набережной. А живу, представьте себе, на той же улице, откуда забрали моих родителей. Да, да, на той же.
- Вы искали их?
- Конечно. Пока коммуняки были у власти не очень искал, сами понимаете. Член семьи врагов народа, куда там... Эх! Когда же поднялась в несчастной России долгожданная заря свободы, тогда искать и начал. Но, как уже говорил, мать умерла в лагерях, отец сгинул на войне. Один я остался. Но самое интересное дальше. Я нашел, вы не поверите...
- Брата? - не удержался Олег.
- Что? Какого брата? Я был единственным ребенком в семье. Я нашел одного из палачей моей семьи.
- Как?
- Как, как... Дело у меня на руках было. Я выписал все фамилии, потом обратился в местные архивы. Почти все паразиты сдохли, кроме этого. Этот коммунофашист до сих пор небо коптит. Представляете? Я сейчас планирую подать в международный трибунал на него. А что? Нацистских преступников же сажают до сих пор. А наши чем лучше? Всех их сажать надо. Всех, до единого! И тогда Россия наша матушка освободится уже и в духовном смысле.
И размашисто перекрестился.
- Наверное, - согласился Олег. - А у вас адрес этого, ммм, палача, сеть?
- А вот это! - художник торжествующе поднял руку к потолку, едва не толкнув подошедшую официантку.
- Ваш кофе!
Александр Иванович не обратил внимания на нее:
- А вот это еще один сюрприз! Он! Живет! В том же! Доме! Откуда! Забрали! Мою! Семью!
- В той же квартире?
- Увы, нет. Я бы ему еще пришил и покушение на частную собственность.
- Понятно. Так его можно найти и поговорить?
- Зачем это вам?
Олег мог бы сказать, что ему, как журналисту, необходимо осветить ситуацию с нескольких сторон, но этого делать было нельзя. Пациент должен думать, что журналист только на его стороне.
- Хочу посмотреть в бездну.
- О! - с уважением посмотрел на Олега Александр Иванович. - Не опасаетесь, что бездна посмотрит на вас?
- Опасаюсь, - честно ответил репортер.
- Тогда вот вам адрес, записывайте... Милочка! Я же просил, что бы вы не переварили кофе! Ну-с, я побегу, студенты, знаете ли, сегодня нагрянут на квартирный плэнэр. Надо сменить, мнэ, интерьер для работы. Пока!
И умчался. Через пару минут официантка принесла Олегу счет. За двоих, естественно.
К "Бездне" Олег вечером не пошел. Вечером посидел, расшифровывая аудиозаписи, посмотрел матч английской премьер-лиги и рухнул спать. Утром, утром. Все утром.
А утром он долго звонил, потом стучал в дверь квартиры деда-палача. Никто не открывал. Да уж, частная собственность... Двухэтажный деревянный покосившийся барак черного цвета. Лестница и коридоры провоняли мочей - кошачьей, человечьей, собачьей, тараканьей... А дверь, обитая "дерьмантином" еще во времена самого Сталина так и не открылась. Зато открылась соседняя дверь:
- Эй! Чего долбишься спозаранку? - из соседней квартиры высунулась тетка в розовом халате и серых бигудях.
- Да вот... Жильца ищу. Петра Трофимовича. Он здесь проживает?
- Здеся проживает, пердун старый. Только нету его. А вы откель? Из милиции? Так я вам скажу, он самогон варит. Точно. Я сама...
- Нет, я из газеты.
- По расселению, что ли? Ну, наконец-то. А то мы пишем-пишем, пишем-пишем... А толку - ноль! Я ж на очереди с восемьдесят девятого стою. А этот хрыч первее меня. На что ему квартира? Ему участок на кладбище пора выдавать. Да не бесплатно. Пенсия у него ветеранская большая, а он еще и охранником устроился на автостоянку. Без дела, говорит, не могу. А куды ему денежки? Пенсия-то поди под двадцать тыщ. Да еще и охранником тыщ десять. А мы всю жизнь горбатимся и чего? За что нам страдания? Нет уж, я первой его должна идти. У мня муж, дочь, зять, скоро внука будет, а мы все на одной площади. А поди его в престарелый дом, а комнатку-то нам, а? Вы там похлопочите!
Олег клятвенно пообещал похлопотать. Но, прежде, выпросил адрес автостоянки, где работал охранником заслуженный работник МВД.
Хорошо, стоянка недалеко оказалась. Всего три остановки на троллейбусе: машиной Олег не пользовался. Не любил, потому как зарплаты на ее содержание не хватало. Зарплаты, заплаты, зряплаты... Мда.
Черт, дождь пошел...
Олег прибавил шагу. А вот и он. Больной зуб. В смысле, охраняемая автостоянка. В будке возле шлагбаума сидел молодой пацан, ни возрастом, ни рожей не походивший на кровавого сталинского палача. Тютя из студентов. Сиди, играйся в телефоне, на кнопочку нажимай, когда машина подъедет. Тоже работа.
Репортер постучал в окно студенту.
- А? - оторвался тот от телефона.
- Петр Трофимыч где?
- У себя! - ткнул пальцем за спину студент и снова ткнулся в телефон.
- Ага, - невежливо ответил Олег и пошел в сторону облезлого строительного вагончика, стараясь не ступать модными ботинками в лужи. А как в них не ступать, если лужи везде? Блин, центр города, асфальт положить на стоянку не могут... Теперь в дверь вагончика постучать.
- Кто? - голос был старческий, но твердый.
- Петр Трофимыч?
- Я знаю, кто я. Ты кто?
- Здравствуйте, я журналист из...
Дверь открылась. На пороге стоял когда-то явно высокий, а теперь уже сутулый, худой лысый старик.
- Чего надо?
- Мне нужна консультация по одному вопросу.
- Иди в милицию. Я-то тут причем?
- Мне консультация по вашим временам нужна. Ну, когда вы работали.
- Я тридцать пять лет служил. Какое время-то надо?
- Военное, - ответил Олег.
- Хм, хоть бы кто о Черненко там спросил или о горбачевщине. Нет, всех Сталин интересует. Что конкретно хотел?
Порыв ветра плеснул старику в лицо, а Олегу надул дождя за шиворот.
- Ладно, заходи.
В вагончике было тепло, сухо, пахло не то машинным маслом, не то... Нет, маслом, наверное. Мужской такой запах, настоянный временем.
- Я вот по какому вопросу...
- Чайку? Продрог, небось?
- Да, спасибо. Не откажусь. Я вот по какому вопросу. Вы весну сорок второго помните?
- А что ж не помнить? Тебе покрепче? Сахара сколько?
- Две. Вот как раз насчет сахара...
- Злой год был. Особенно зимой лютовало, - перебил журналиста Петр Трофимыч. - Тогда нам блокадников в город привезли. Эшелонов пять или шесть. Да. Половина уже мертвыми. Памятник, помнишь, два года назад открывали?
- Помню. Но я там не был, там от редакции другой журналист...
- Держи. Осторожно! Горячая. Мы такие кружки гестаповками называли. Я тебе три положил. Сахар в такую погоду - первое дело.
- Ага, так я про...
- Вот там где памятник нынче стоит, там никого нет. Тела мы вытаскивали, на телеги и отвозили в лес, там рвы рыли и там хоронили. Метров на двести дальше памятника. Там сейчас новый микрорайон налаживают строить. Слыхал? Вот...
- А я про сахар хотел спросить.
- Сахар как сахар, - недоуменно посмотрел старик в пол-литровую банку. - Чего про него спрашивать-то?
- Знаком ли вам такой человек - художник, Александр Иванович, живет недалеко от вас, грива у него такая...
- Карточки нет?
- Еще нет. Но будет.
- А фамилия?
Олег назвал фамилию художника.
- Нет, не помню такого. Ты пей, пей. Не то простынешь.
- Так вот, он утверждает, что вы арестовали тогда его мать, отца и его самого отправили в детский дом для детей врагов народа.
- Я? - удивился Петр Трофимыч. - Да я ж рядовой был, постовым ту зиму стоял. Кого я арестовать-то мог? Нет, арестами у нас старшие товарищи занимались. Мы так, с уличным бандитизмом боролись, хулиганством, опять же. Дежурства насчет светомаскировки, да посты ВНОС.
- Куда? - не понял Олег.
- В небо! Воздушное наблюдение, оповещение, связь. ВНОС, сокращенно. Хотя к нам фрицы не долетали, далеко им было. Так что твоего художника я не арестовывал.
- Ну как же. Он утверждает, что знакомился с материалами дела, нашел там вашу фамилию...
- А что за дело-то было? - почесал лоб Петр Трофимович.
- Я и говорю, про сахар. Мол, его мать носила домой с работы сахар для сына. Кто-то донес, ее арестовали, с ним мужа, сына...
- Для сына, говоришь? - усмехнулся Петр Трофимович. - Вспомнил, вспомнил. Громкое дело было. Так я вот про блокадников расскажу сначала. Где-то в марте привезли эшелон детей ленинградских. Нас всех на разгрузку сами они ходили с трудом. На руках прямо умирали. Ну, мы подкормить пытались прямо сразу, да куда там... Строжайший приказ - не кормить ни чем.
Трамвай попавший под обстрел
- Почему?
- Помереть от еды могли. Это еще когда первый эшелон пришел зимой, а там взрослых было и детей, конечно. Паек им выдали на неделю вперед - они его сразу весь съели. И от еды умирать начинали. Организм он такой, да. Потихоньку, полегоньку, бульончик куриный, кашки какой. А они в рот буханку целиком. Не справлялись кишки и помирали. Мы уж привыкли к ним, знали, что как. А тут одни дети. Нету старших. Не, ну сопровождающие, само собой. Но так - одни дети. Несешь мальчишечку лет двенадцати. А он весит как младенчик. Глаза огромные, смотрят на тебя. А там - бездна. Бежишь и смотришь - пар-от идет ли из носа, дышит ли? Один так на руках и умер. Ну, их всех по домам детским, в райцентры, там все ж полегче с продовольствием, чем в городе. Всё ж на фронт уходило, всё ж для мужиков на фронте. А там, в деревнях, подсобно выжить легче. Без еды не останешься. Самых же больных и тощих оставили в городе, при госпитале. На углу Карла Маркса и Ленина особняк стоит. Знаешь?
- Ага.
- Ну вот там. Туда истощенных отвезли. Чем они дышали - уму не постижимо. Ну, значит, привезли мы их и на службу...
- Петр Трофимыч, а про сахар!
- Не перебивай. Про сахар... Не помог им этот лазарет. Мрут и все тут. Ну понятно, блокадники же. То одного увезут хоронить, то другого. А им усиленное питание, лекарства. Дети! Ан нет, все равно мрут. Что такое? А кормился этот детский дом от "Кулинарии". Ну вот комиссия партийного контроля и пошла проверять - почему высокая смертность. Хотели уже врачей под суд отдавать. И проверили нормы выдачи продуктов. Вроде все нормально. Привезли из "Кулинарии" ужин - двести порций. Взвесили. Все нормально, все по норме. Но врачи образцы продуктов и к себе в лабораторию. Наутро - ахнули. Вместо мяса - хлеб, сахара в каше, чае, раза в три ниже нормы. Ну это я потом узнал. А тогда срочно в машину и поехали брать с поличным. Я с начальником сразу на квартиру к директрисе. На чердаке дома - пять мешков сахара, консервы, сухари. Много там чего было. Кстати, я в том доме и живу сейчас. Только тогда он был новенький, барак тот. А жили они аккурат в другом конце коридора. Ну, ко мне, как заходишь, направо, а к им надо было налево. В квартире, конечно, барахла всякого было... Шелка, меха, статуэтки, золото, камушки... Меняли на рынке.
- А вот Александр Иванович говорит, что там было только стаканчик сахара...
- Ну, он может только стакан и видел с мамкиных щедрот. А поди и врет. Ты запрос сделай в архив, в деле должна сохраниться опись продуктов.
- И что с ними?
- А что с ними? Всю банду из "Кулинарии" тут же под суд и кому десятку, кому пять. Они ж там все замазаны были. Одной заведующей такого не сварганить. Да сразу все и во всем признались. Ну и у каждой бабы дома тоже самое. Консервы, сахар, крупы... Пятьдесят восемь, семь. В условиях военного времени это...
Петр Трофимович чиркнул себя по горлу.
- ...но малолетние дети у них. Смягчающее обстоятельство. Пожалели. Сейчас бы вообще отпустили. Мелочь.
- И правда, Петр Трофимович, ну пять мешков сахара это же пустяки. Ну, вернула бы. Зачем же в тюрьму?
- Милый, ты дурак, что ли? - поморщился старик. - Сахар весной сорок второго... Это же... Это же дороже золота. Украина под немцем. В деревнях мужиков нет. Будет урожай или нет - неизвестно. Немцев надо как-то гнать. А вот сахар детишкам-дистрофикам где взять? За золото покупать только. Да черт с ним, с золотом. Сколько моряков погибло, этот сахар защищая? И не только наших моряков-то. Кровью этот сахар оплачен, понимаешь. Смертью для жизни. А тут какая-то крыса тыловая у детей ворует, заставляя их дохнуть от голода. Чем она лучше немца, что блокаду им устроил, детям-то? Так что, все по-честному.
- Она умерла в лагере.
- Да? И хорошо.
- А мужа ее куда?
- Если не ошибаюсь, муж у нее работал в этом... Запамятовал. Ордера на квартиры выдавал. Типа ЖЭКа.
- Паспортный стол?
- Точно. Начальник паспортного стола.
- А что, тогда дома строили?
- А как? Сам посуди, до войны в городе жило тысяч сто. А как эвакуация началась - тут тебе и ярославцы, и эстонцы, и латыши, и ленинградцы. Город сразу в три раза увеличился. Жить-то где им? Ну вот, бараки и строили. А местных уплотняли.
- Это как?
- У тебя квартира сколько комнат?
- Одна. Она не моя. Я снимаю.
Петр Трофимович пожевал губами, глядя в потолок:
- Семью из трех-четырех человек, по ордеру. Подвинешься, ничего.
- А не пущу?
- А под суд?
- Мда... И что муж этой заведующей?
- Тоже махинировал. На лапу ему совали - он подписывал фиктивные отказы, мол, жилплощадь не позволяет подселять. На это уже махнули рукой, бронь сняли и на фронт. А на его место посадили фронтовика безногого.
- Петр Трофимович, а вы-то воевали?
- На фронте? Нет, не довелось. Я тут воевал. Теперь вот палач сталинский...
- И последний вопрос, Петр Трофимович, а сына этой пары куда?
- Как куда? В спецприемник.
- Его-то за что? Он же совсем еще ребенком был!
- А куда его? На улицу? В беспризорники?
- А родственникам?
- Да не было там родственников. В спецприемник, там карантин прошел и отвезли в какой-то детский дом. Я уж не следил. Таких много было.
- Вот он вернулся, ненавидит вас.
- Да кто ж меня любит... Мент же, - вздохнул Петр Трофимович. - Соседка и та волком смотрит. Еще чаю?
- А она-то за что?
Старик пожал плечами:
- Комната больше. Пенсия хорошая.
- А зачем тогда работаете?
- Скучно. Да и деньги нужны.
- Зачем?
- А вот это не твое дело.
По пути в редакцию Олег пытался уложить собранную информацию в одну картину. Не получалось. Вернее, получалось, но...
- ...вот такая вот история, - закончил рассказ Олег.
- Да уж, - мрачно ответил шеф. - Блокадников сразу убрать. Не надо. Не трогай. Количество мешков. Ну, полмешка пусть будет. Ну, один. Не больше. Нам тут не надо... Гонорары возвращать. Или ты вернешь?
- А я и не потратил почти. Только этого художника сахарного кофеем напоил. За свой счет!
- Олежа, ты не понял. Это все только начало. Вот там, - главред ткнул тощим пальцем в потолок. - Вот там решили, что на грядущих выборах губернатора мы будем поддерживать кандидата от некоей объединенной оппозиции. Так вот, этой оппозиции жуть как не нравятся рассказы про честных чекистов и вороватых чиновников. Это понимаешь? И тогда и ты, и я не то что перестанем зарплату и левые гонорары получать, а вообще в этом городе работу не найдем.
СПРАВКА. Постановлением Военного совета фронта от 7 февраля 1942 г. утверждались следующие месячные нормы снабжения детских домов на одного ребенка: мясо - 1.5 кг, жиры - 1 кг, яйцо - 15 штук, сахар - 1.5 кг, чай - 10 г, кофе - 30 г, крупа и макароны - 2.2 кг, хлеб пшеничный - 9 кг, мука пшеничная - 0.5 кг, сухофрукты - 0.2 кг, мука картофельная -0.15 кг
- Итак, вы пострадали от незаконных политических репрессий.
- Не только я. Вся моя семья. Дело это было в апреле сорок второго года.
- Не в тридцать седьмом?
- Репрессии тридцать седьмым не ограничиваются. Тогда здесь, в тылу, тоже был голод. Многого я не помню, но чувство голода запомнил на всю жизнь. Мама иногда с работы приносила сахарный песок. Немного, стаканчик. Что такое стаканчик для молодого, растущего организма?
- Сколько вам было?
- В сорок втором? Уже шесть лет. Я все время хотел есть, плакал. Хотел сладкого, очень хотел. Вот мама и приносила стакан сахара. Не колотый, заметьте, а именно песок. Знаете, что такое колотый?
- Нет.
- Куда уж вам. Это такой сахарный камень, сахарная голова, как тогда называли. Откалываешь от него кусочек и сосешь. Мне такой больше нравился. Как конфета. А у мамы колотого не было. Работала она в "Кулинарии", пекли торты для обкома партии. Вот она домой и носила. Естественно, кто-то настучал на нее в органы. Вот, в конце апреля ее арестовали. Перевернули весь дом. Дали ей расстрел с конфискацией имущества. Отца тоже арестовали...
- Он был не на фронте?
- Нет, он служил в жилконторе бухгалтером. Арестовали за соучастие. Меня, шестилетнего мальчика, отправили в спецприемник, а потом в детский дом, в Сызрань. Вот представьте себе - мальчик. Шесть лет. Рядом мама, папа, тепло, уют, лампа на столе, мамины сказки перед сном. И сразу, резко. Тонкое казенное одеяло, вьюга за окном, качающийся фонарь и тень крестом на полу: двигается, двигается... И никакого будущего...
- А потом?
- А что потом? Отец пропал без вести в штрафной роте, мать умерла в лагере, да... - Александр Иванович осторожно уронил львиную гриву на тонкие руки. Помолчал. - Так я в детском доме и вырос. Потом закончил Саратовское художественное училище и, представьте себе, советская власть отправила меня по распределению в этот же проклятый Богом город. Художником-оформителем.
У Александра Ивановича вдруг битлами зазвонил телефон. Лэт эт би? Лэт, мать его, би, точно.
Стакан сахара, 250 грамм. Ленинградская блокадная норма ребёнка на 5 дней.
- Извините, - он вытащил телефон из кармана модных, низко приталенных джинсов. - Кто звал меня в сей неурочный час? Аааа! Это ты, голубка. Конечно, конечно. Все в силе. Да занятия начнем ровно в семь вечера. Подруга просится? Хм... Искусство, голубка моя, не терпит суеты. Нет, ты не понимаешь. Что есть живопись? Это искусство слияния творца с творимым. Это экстаз! Глаза, руки! Это лишь инструменты! Нельзя делить общее на частное. Все есть целое в совокуплении частного! Готова ли ты, что бы я поставил тебя, то есть тебе, руку и душу? А подруга? А сколько ей лет? Тогда вдвоем мы будем писать ее. Ну все, все. У меня важный разговор.
Он положил телефон на стол, отпил кофе, поморщился:
- Милочка! - крикнул он через зал официантке. - Еще чашечку. Но только не переварите его, я вас умоляю. Так, на чем мы закончили?
- Вы вернулись художником-оформителем.
- Да, вот такая гримаса совковой власти. Изощренная гримаса. Сначала жил в заводском общежитии, потом уже, став членом Союза художников, получил мастерскую на набережной. А живу, представьте себе, на той же улице, откуда забрали моих родителей. Да, да, на той же.
- Вы искали их?
- Конечно. Пока коммуняки были у власти не очень искал, сами понимаете. Член семьи врагов народа, куда там... Эх! Когда же поднялась в несчастной России долгожданная заря свободы, тогда искать и начал. Но, как уже говорил, мать умерла в лагерях, отец сгинул на войне. Один я остался. Но самое интересное дальше. Я нашел, вы не поверите...
- Брата? - не удержался Олег.
- Что? Какого брата? Я был единственным ребенком в семье. Я нашел одного из палачей моей семьи.
- Как?
- Как, как... Дело у меня на руках было. Я выписал все фамилии, потом обратился в местные архивы. Почти все паразиты сдохли, кроме этого. Этот коммунофашист до сих пор небо коптит. Представляете? Я сейчас планирую подать в международный трибунал на него. А что? Нацистских преступников же сажают до сих пор. А наши чем лучше? Всех их сажать надо. Всех, до единого! И тогда Россия наша матушка освободится уже и в духовном смысле.
И размашисто перекрестился.
- Наверное, - согласился Олег. - А у вас адрес этого, ммм, палача, сеть?
- А вот это! - художник торжествующе поднял руку к потолку, едва не толкнув подошедшую официантку.
- Ваш кофе!
Александр Иванович не обратил внимания на нее:
- А вот это еще один сюрприз! Он! Живет! В том же! Доме! Откуда! Забрали! Мою! Семью!
- В той же квартире?
- Увы, нет. Я бы ему еще пришил и покушение на частную собственность.
- Понятно. Так его можно найти и поговорить?
- Зачем это вам?
Олег мог бы сказать, что ему, как журналисту, необходимо осветить ситуацию с нескольких сторон, но этого делать было нельзя. Пациент должен думать, что журналист только на его стороне.
- Хочу посмотреть в бездну.
- О! - с уважением посмотрел на Олега Александр Иванович. - Не опасаетесь, что бездна посмотрит на вас?
- Опасаюсь, - честно ответил репортер.
- Тогда вот вам адрес, записывайте... Милочка! Я же просил, что бы вы не переварили кофе! Ну-с, я побегу, студенты, знаете ли, сегодня нагрянут на квартирный плэнэр. Надо сменить, мнэ, интерьер для работы. Пока!
И умчался. Через пару минут официантка принесла Олегу счет. За двоих, естественно.
К "Бездне" Олег вечером не пошел. Вечером посидел, расшифровывая аудиозаписи, посмотрел матч английской премьер-лиги и рухнул спать. Утром, утром. Все утром.
А утром он долго звонил, потом стучал в дверь квартиры деда-палача. Никто не открывал. Да уж, частная собственность... Двухэтажный деревянный покосившийся барак черного цвета. Лестница и коридоры провоняли мочей - кошачьей, человечьей, собачьей, тараканьей... А дверь, обитая "дерьмантином" еще во времена самого Сталина так и не открылась. Зато открылась соседняя дверь:
- Эй! Чего долбишься спозаранку? - из соседней квартиры высунулась тетка в розовом халате и серых бигудях.
- Да вот... Жильца ищу. Петра Трофимовича. Он здесь проживает?
- Здеся проживает, пердун старый. Только нету его. А вы откель? Из милиции? Так я вам скажу, он самогон варит. Точно. Я сама...
- Нет, я из газеты.
- По расселению, что ли? Ну, наконец-то. А то мы пишем-пишем, пишем-пишем... А толку - ноль! Я ж на очереди с восемьдесят девятого стою. А этот хрыч первее меня. На что ему квартира? Ему участок на кладбище пора выдавать. Да не бесплатно. Пенсия у него ветеранская большая, а он еще и охранником устроился на автостоянку. Без дела, говорит, не могу. А куды ему денежки? Пенсия-то поди под двадцать тыщ. Да еще и охранником тыщ десять. А мы всю жизнь горбатимся и чего? За что нам страдания? Нет уж, я первой его должна идти. У мня муж, дочь, зять, скоро внука будет, а мы все на одной площади. А поди его в престарелый дом, а комнатку-то нам, а? Вы там похлопочите!
Олег клятвенно пообещал похлопотать. Но, прежде, выпросил адрес автостоянки, где работал охранником заслуженный работник МВД.
Хорошо, стоянка недалеко оказалась. Всего три остановки на троллейбусе: машиной Олег не пользовался. Не любил, потому как зарплаты на ее содержание не хватало. Зарплаты, заплаты, зряплаты... Мда.
Черт, дождь пошел...
Олег прибавил шагу. А вот и он. Больной зуб. В смысле, охраняемая автостоянка. В будке возле шлагбаума сидел молодой пацан, ни возрастом, ни рожей не походивший на кровавого сталинского палача. Тютя из студентов. Сиди, играйся в телефоне, на кнопочку нажимай, когда машина подъедет. Тоже работа.
Репортер постучал в окно студенту.
- А? - оторвался тот от телефона.
- Петр Трофимыч где?
- У себя! - ткнул пальцем за спину студент и снова ткнулся в телефон.
- Ага, - невежливо ответил Олег и пошел в сторону облезлого строительного вагончика, стараясь не ступать модными ботинками в лужи. А как в них не ступать, если лужи везде? Блин, центр города, асфальт положить на стоянку не могут... Теперь в дверь вагончика постучать.
- Кто? - голос был старческий, но твердый.
- Петр Трофимыч?
- Я знаю, кто я. Ты кто?
- Здравствуйте, я журналист из...
Дверь открылась. На пороге стоял когда-то явно высокий, а теперь уже сутулый, худой лысый старик.
- Чего надо?
- Мне нужна консультация по одному вопросу.
- Иди в милицию. Я-то тут причем?
- Мне консультация по вашим временам нужна. Ну, когда вы работали.
- Я тридцать пять лет служил. Какое время-то надо?
- Военное, - ответил Олег.
- Хм, хоть бы кто о Черненко там спросил или о горбачевщине. Нет, всех Сталин интересует. Что конкретно хотел?
Порыв ветра плеснул старику в лицо, а Олегу надул дождя за шиворот.
- Ладно, заходи.
В вагончике было тепло, сухо, пахло не то машинным маслом, не то... Нет, маслом, наверное. Мужской такой запах, настоянный временем.
- Я вот по какому вопросу...
- Чайку? Продрог, небось?
- Да, спасибо. Не откажусь. Я вот по какому вопросу. Вы весну сорок второго помните?
- А что ж не помнить? Тебе покрепче? Сахара сколько?
- Две. Вот как раз насчет сахара...
- Злой год был. Особенно зимой лютовало, - перебил журналиста Петр Трофимыч. - Тогда нам блокадников в город привезли. Эшелонов пять или шесть. Да. Половина уже мертвыми. Памятник, помнишь, два года назад открывали?
- Помню. Но я там не был, там от редакции другой журналист...
- Держи. Осторожно! Горячая. Мы такие кружки гестаповками называли. Я тебе три положил. Сахар в такую погоду - первое дело.
- Ага, так я про...
- Вот там где памятник нынче стоит, там никого нет. Тела мы вытаскивали, на телеги и отвозили в лес, там рвы рыли и там хоронили. Метров на двести дальше памятника. Там сейчас новый микрорайон налаживают строить. Слыхал? Вот...
- А я про сахар хотел спросить.
- Сахар как сахар, - недоуменно посмотрел старик в пол-литровую банку. - Чего про него спрашивать-то?
- Знаком ли вам такой человек - художник, Александр Иванович, живет недалеко от вас, грива у него такая...
- Карточки нет?
- Еще нет. Но будет.
- А фамилия?
Олег назвал фамилию художника.
- Нет, не помню такого. Ты пей, пей. Не то простынешь.
- Так вот, он утверждает, что вы арестовали тогда его мать, отца и его самого отправили в детский дом для детей врагов народа.
- Я? - удивился Петр Трофимыч. - Да я ж рядовой был, постовым ту зиму стоял. Кого я арестовать-то мог? Нет, арестами у нас старшие товарищи занимались. Мы так, с уличным бандитизмом боролись, хулиганством, опять же. Дежурства насчет светомаскировки, да посты ВНОС.
- Куда? - не понял Олег.
- В небо! Воздушное наблюдение, оповещение, связь. ВНОС, сокращенно. Хотя к нам фрицы не долетали, далеко им было. Так что твоего художника я не арестовывал.
- Ну как же. Он утверждает, что знакомился с материалами дела, нашел там вашу фамилию...
- А что за дело-то было? - почесал лоб Петр Трофимович.
- Я и говорю, про сахар. Мол, его мать носила домой с работы сахар для сына. Кто-то донес, ее арестовали, с ним мужа, сына...
- Для сына, говоришь? - усмехнулся Петр Трофимович. - Вспомнил, вспомнил. Громкое дело было. Так я вот про блокадников расскажу сначала. Где-то в марте привезли эшелон детей ленинградских. Нас всех на разгрузку сами они ходили с трудом. На руках прямо умирали. Ну, мы подкормить пытались прямо сразу, да куда там... Строжайший приказ - не кормить ни чем.
Трамвай попавший под обстрел
- Почему?
- Помереть от еды могли. Это еще когда первый эшелон пришел зимой, а там взрослых было и детей, конечно. Паек им выдали на неделю вперед - они его сразу весь съели. И от еды умирать начинали. Организм он такой, да. Потихоньку, полегоньку, бульончик куриный, кашки какой. А они в рот буханку целиком. Не справлялись кишки и помирали. Мы уж привыкли к ним, знали, что как. А тут одни дети. Нету старших. Не, ну сопровождающие, само собой. Но так - одни дети. Несешь мальчишечку лет двенадцати. А он весит как младенчик. Глаза огромные, смотрят на тебя. А там - бездна. Бежишь и смотришь - пар-от идет ли из носа, дышит ли? Один так на руках и умер. Ну, их всех по домам детским, в райцентры, там все ж полегче с продовольствием, чем в городе. Всё ж на фронт уходило, всё ж для мужиков на фронте. А там, в деревнях, подсобно выжить легче. Без еды не останешься. Самых же больных и тощих оставили в городе, при госпитале. На углу Карла Маркса и Ленина особняк стоит. Знаешь?
- Ага.
- Ну вот там. Туда истощенных отвезли. Чем они дышали - уму не постижимо. Ну, значит, привезли мы их и на службу...
- Петр Трофимыч, а про сахар!
- Не перебивай. Про сахар... Не помог им этот лазарет. Мрут и все тут. Ну понятно, блокадники же. То одного увезут хоронить, то другого. А им усиленное питание, лекарства. Дети! Ан нет, все равно мрут. Что такое? А кормился этот детский дом от "Кулинарии". Ну вот комиссия партийного контроля и пошла проверять - почему высокая смертность. Хотели уже врачей под суд отдавать. И проверили нормы выдачи продуктов. Вроде все нормально. Привезли из "Кулинарии" ужин - двести порций. Взвесили. Все нормально, все по норме. Но врачи образцы продуктов и к себе в лабораторию. Наутро - ахнули. Вместо мяса - хлеб, сахара в каше, чае, раза в три ниже нормы. Ну это я потом узнал. А тогда срочно в машину и поехали брать с поличным. Я с начальником сразу на квартиру к директрисе. На чердаке дома - пять мешков сахара, консервы, сухари. Много там чего было. Кстати, я в том доме и живу сейчас. Только тогда он был новенький, барак тот. А жили они аккурат в другом конце коридора. Ну, ко мне, как заходишь, направо, а к им надо было налево. В квартире, конечно, барахла всякого было... Шелка, меха, статуэтки, золото, камушки... Меняли на рынке.
- А вот Александр Иванович говорит, что там было только стаканчик сахара...
- Ну, он может только стакан и видел с мамкиных щедрот. А поди и врет. Ты запрос сделай в архив, в деле должна сохраниться опись продуктов.
- И что с ними?
- А что с ними? Всю банду из "Кулинарии" тут же под суд и кому десятку, кому пять. Они ж там все замазаны были. Одной заведующей такого не сварганить. Да сразу все и во всем признались. Ну и у каждой бабы дома тоже самое. Консервы, сахар, крупы... Пятьдесят восемь, семь. В условиях военного времени это...
Петр Трофимович чиркнул себя по горлу.
- ...но малолетние дети у них. Смягчающее обстоятельство. Пожалели. Сейчас бы вообще отпустили. Мелочь.
- И правда, Петр Трофимович, ну пять мешков сахара это же пустяки. Ну, вернула бы. Зачем же в тюрьму?
- Милый, ты дурак, что ли? - поморщился старик. - Сахар весной сорок второго... Это же... Это же дороже золота. Украина под немцем. В деревнях мужиков нет. Будет урожай или нет - неизвестно. Немцев надо как-то гнать. А вот сахар детишкам-дистрофикам где взять? За золото покупать только. Да черт с ним, с золотом. Сколько моряков погибло, этот сахар защищая? И не только наших моряков-то. Кровью этот сахар оплачен, понимаешь. Смертью для жизни. А тут какая-то крыса тыловая у детей ворует, заставляя их дохнуть от голода. Чем она лучше немца, что блокаду им устроил, детям-то? Так что, все по-честному.
- Она умерла в лагере.
- Да? И хорошо.
- А мужа ее куда?
- Если не ошибаюсь, муж у нее работал в этом... Запамятовал. Ордера на квартиры выдавал. Типа ЖЭКа.
- Паспортный стол?
- Точно. Начальник паспортного стола.
- А что, тогда дома строили?
- А как? Сам посуди, до войны в городе жило тысяч сто. А как эвакуация началась - тут тебе и ярославцы, и эстонцы, и латыши, и ленинградцы. Город сразу в три раза увеличился. Жить-то где им? Ну вот, бараки и строили. А местных уплотняли.
- Это как?
- У тебя квартира сколько комнат?
- Одна. Она не моя. Я снимаю.
Петр Трофимович пожевал губами, глядя в потолок:
- Семью из трех-четырех человек, по ордеру. Подвинешься, ничего.
- А не пущу?
- А под суд?
- Мда... И что муж этой заведующей?
- Тоже махинировал. На лапу ему совали - он подписывал фиктивные отказы, мол, жилплощадь не позволяет подселять. На это уже махнули рукой, бронь сняли и на фронт. А на его место посадили фронтовика безногого.
- Петр Трофимович, а вы-то воевали?
- На фронте? Нет, не довелось. Я тут воевал. Теперь вот палач сталинский...
- И последний вопрос, Петр Трофимович, а сына этой пары куда?
- Как куда? В спецприемник.
- Его-то за что? Он же совсем еще ребенком был!
- А куда его? На улицу? В беспризорники?
- А родственникам?
- Да не было там родственников. В спецприемник, там карантин прошел и отвезли в какой-то детский дом. Я уж не следил. Таких много было.
- Вот он вернулся, ненавидит вас.
- Да кто ж меня любит... Мент же, - вздохнул Петр Трофимович. - Соседка и та волком смотрит. Еще чаю?
- А она-то за что?
Старик пожал плечами:
- Комната больше. Пенсия хорошая.
- А зачем тогда работаете?
- Скучно. Да и деньги нужны.
- Зачем?
- А вот это не твое дело.
По пути в редакцию Олег пытался уложить собранную информацию в одну картину. Не получалось. Вернее, получалось, но...
- ...вот такая вот история, - закончил рассказ Олег.
- Да уж, - мрачно ответил шеф. - Блокадников сразу убрать. Не надо. Не трогай. Количество мешков. Ну, полмешка пусть будет. Ну, один. Не больше. Нам тут не надо... Гонорары возвращать. Или ты вернешь?
- А я и не потратил почти. Только этого художника сахарного кофеем напоил. За свой счет!
- Олежа, ты не понял. Это все только начало. Вот там, - главред ткнул тощим пальцем в потолок. - Вот там решили, что на грядущих выборах губернатора мы будем поддерживать кандидата от некоей объединенной оппозиции. Так вот, этой оппозиции жуть как не нравятся рассказы про честных чекистов и вороватых чиновников. Это понимаешь? И тогда и ты, и я не то что перестанем зарплату и левые гонорары получать, а вообще в этом городе работу не найдем.
СПРАВКА. Постановлением Военного совета фронта от 7 февраля 1942 г. утверждались следующие месячные нормы снабжения детских домов на одного ребенка: мясо - 1.5 кг, жиры - 1 кг, яйцо - 15 штук, сахар - 1.5 кг, чай - 10 г, кофе - 30 г, крупа и макароны - 2.2 кг, хлеб пшеничный - 9 кг, мука пшеничная - 0.5 кг, сухофрукты - 0.2 кг, мука картофельная -0.15 кг
