Адриен Боке

Украинский военный оркестр исполнил гимн США в "День независимости"

История глобуса Украины

Похоже на правду

Инженеры постукраинских душ

Несколько дней назад позвонил друг, сказал, что наш одноклассник погиб где-то под Запорожьем. Первое ощущение — жалко парня. После школы несколько раз его видел. Вроде нормальный чел был. Жил по совести. Русский абсолютно, русская фамилия, русские друзья, родители. Друг сказал, что без акцента так и не научился говорить по-украински. Подумал, нда, попал под облаву или мобилизовали. Тем более, у него был свой бизнес, а это такая штука, за которую можно люто держать обывателя за яйца. Скорее всего и пошел как условие, что бизнес так уж сильно кушать не будут. Но...

Потом друг скинул несколько последних фоток одноклассника. Ан нет. Не мобилизованный он был. Та гордость, с которой он держал пулемет Maschinengewehr 3, нашивка 14-й дивизии СС «Галицин», бандеровский флаг вместо государственного, говорили о том, что это все ему нравилось. Нравилось быть ССовцем, нацистом, палачом русских.

Это ж как же ж должен деградировать мозг, чтоб стать полностью перепрошитым?

Друг сказал, что привезли то, что осталось, и похоронили очень быстро. И опознать и доставить тело было легко, так как одноклассник до фронта так и не добрался. Их накрыло в оперативном тылу. Быстро опознали, где чья рука, где чья нога, расфасовали по пакетам и повезли посылки семьям.

Одним нацистом стало меньше.

А если бы не стало? Если бы он выжил и без увечий дожил до конца СВО? Что тогда? Ну что ж украинцы бы продолжали бы делать с ним, то понятно — украинстово уже намертво срощено с оголтелой и успешной пропагандой. А вот если бы он оказался со своей семьей, бизнесом и квартирами на русской территории? Или на остатках украинской, но которые выполнили условия Кремля, и им позволили остаться полунезависимыми под русским протекторатом. Как из него делать человека? Или убить? Или вообще ничего не делать? Или делать, но потом, когда он уже в мирной жизни будет нарушать Уголовный кодекс?

Уповать на власть? Что она все продумает и все сделает. Но власть не может быть революционной. Любое предложение власти, не озвученное до тысячи и тысячи раз в массы так, что массы его считают своим, будет выглядеть смешным и диким. Популяризация того или иного действия власти необходима, от этого никуда не уйти.

И вот какой расклад дает нам власть? Денацификация и демилитаризация, ультиматум 2021 года плюс еще условия, заявленные для возможного возобновления зерновой сделки. Скупо. А русские инженеры человеческих душ в массе своей уподобились акынам: о чем вижу, о том и пою, и многих уже дальше «избушки лесника» не вытащишь.

Не спорю, это тоже надо. Но почему лишь малая толика пишущей братии фантазирует? Делает прогноз на завтра, год, декаду? Кремль не может по статусу — он гарант мироздания. А им же ж сам Бог велел, дал возможность творить и нести людям или что-то божественное, или очередной высер головного мозга.

Максимум, до чего доходят фантазии по Украине — это или ее полное присоединение по Раву-Русскую, Чоп и Измаил, или ее раздел с Польшей, Венгрией и Румынией. Тут, правда, незаслуженно забывают Белоруссию. А ведь Бацька спокойно справился бы с ликвидацией нацистских батальонов в лесах Волынской, Ровенской, Житомирской и западной части Киевской областей. Заодно и полицаям долги бы выплатил, которые накопились еще с Великой Отечественной.

Итак, получается, что вакуум с инженерией постукраинских душ будет как с первой комендатурой. СВО уже месяц активно велась, а Германа все не было. Если мне не изменяет память, то информация о первой в Мелитополе появилась лишь в конце марта 2022.

Русские генералы и полковники не знали о необходимости налаживания тыла? Да знали прекрасно, просто маневровую войну того периода никто не отменял, а это значит, что части должны были иметь свободу в оставлении любого города и села на новых землях России ради Победы.

Таким образом, можно допустить, что моделирование душ освобожденных русских — бывших украинцев, возможно, не актуально? Может, оно сейчас мешает маневровой информационной, психологической, дипломатической войне?

Или же все как всегда на авось? Сначала русские заберут себе все свои земли, столетиями политые океанами русской крови. К тому времени оттуда сбегут или кончатся нацисты, но на которых останутся жестко оболваненные вчерашние граждане Украины. Потом русские, как всегда, удивятся, что их с десять миллионов осталось, и надо с ними что-то делать. Ну, хлеба и зрелищ на первых этапах проканает, а потом? Ведь это комендатуру легко создать: здание, ресурсы и люди, которые знают, что делать. А из големов делать русских кто-то умеет?

Хорошо, допустим, те русские ребята, которые работают на информационном фронте, в разведке и контрразведке — профессионалы в разгребании украинского дерьма. А профи ли они в созидании имперских/русских неофитов из того же материала?

Также нужно учесть разницу в созидании на освобожденных русских землях и на землях протекторатов. Так, если на освобожденной русской земле все можно будет делать напрямую: приехал Дугин, приехал Патриарх, селяне написали челобитную президенту, обмен объективными инфопотоками как-то наладится, появятся книги, театры, школы для инвалидов и т. д. выйдут из лесу бандерлоги чтоб добровольно сложить оружие, а кто-нибудь может даже попросится в армию, чтоб помогать освобождать Польшу или Литву…
То на территориях протекторатов останется вся нечисть, вся хохлоэлита, нацисты, террористы и операторы дронов, чтоб и дальше паразитировать и сосать гранты, теперь не американские, а уже русские. Останутся депутаты, боксеры Кличко, нацистская верхушка Одессы.

Не удивлюсь, если на эти русские деньги будут покупаться китайские дроны чтоб атаковать русские земли. Тут даже доллары уже не нужны. Полный *ля Уроборос.

Итак, с ними как Россия будет работать? В протекторатах все процессы не проконтролируешь в ручном режиме, и надо будет учиться доверять вчерашним (да и сегодняшним) мразям.

Наполнять аппараты такого протектората своими людьми по максимуму? Но кто сказал, что люди, находясь в окружении деградантов, не перейдут на их сторону? Ведь пьяным и обсосанным валяться в грязи на порядок легче, чем строить мосты и учить языки.

Тем более Россия и Советский Союз имеют кучи провалов по использованию soft power на подконтрольных территориях: Республиканская Испания, гоминдановский и коммунистический Китай, Югославия, Албания, Болгария, Афганистан, да та же Украина, наконец, которая от вполне цивилизованной республики ушла в абсолютное ничтожество за 30 лет. Не помогла ни русская культура, ни родственные связи, ни русский бизнес.

Так что утверждение некоторых ЛОМов, что от Украины что-то, да и останется, в корне ошибочно. Хотя Россия и русские могут пойти и на такой шаг. Ведь почему-то допускаются атаки Крымского моста, Москвы, Белгорода, сел и райцентров, потопленные корабли, договоренности и сделки с нацистским режимом, сдача освобожденных земель, свобода азовцам (члены террористической организации, запрещенной в Российской Федерации), подарки им айфонов от гражданина Российской Федерации и т. д. Так почему бы России и русским не принять еще денацифицированный и демилитаризированный обрубок Украины под свои боком, который лет через десять опять заведет кровавую шарманку?

Тем более русские и так не знают, что будут с ним делать…

А начать можно хотя бы с фантазий о судьбе захоронений нацистов и бандеровцев, что делать с их памятниками, улицами, с нацистскими и бандеровскими инвалидами, которые останутся на русских землях и протекторатах, с социалкой для членов их семей, с альтернативными вариантами наследия Хрущева.

Ведь Мариуполь, Мелитополь, Бердянск уже очистились? Или нет?

Получается, что с моделями по инженерии пост-украинских душ на освобожденных русских землях и возможных протекторатах как-то глухо.

И несколько слов о Киеве сегодня.

Кличко разошелся не на шутку. Кладут дорогу возле Театра русской драмы (донацистское название). Строятся развязки. Видел планы по строительству нескольких торговых центров. Не война, а сплошной банкет. Ремонтируется инфраструктура метрополитена.

Иногда под ногами попадаются раздавленные плиты или покореженный асфальт, которых еще вчера не было. Не могу утверждать, но, возможно, ночью там что-то было развернуто.

Надругательство над Родиной-Матерью. Думаю, не будет ее. То, что не уничтожат нацисты — погибнет в ходе боев по освобождению Киева.

Кстати, снос памятников — хороший индикатор, чего достойны, а чего не достойны киевляне, одесситы, львовяне и т. д. Снесли Екатерину — после освобождения ее не получат. Не достойны. Лучше ее место займет генерал, который дом за домом, квартал за кварталом выбивал нацистов из Одессы. Да и улиц с именами русских генералов и адмиралов: Ришелье, Дерибаса и де Воллана они не достойны. Отцы-основатели города разочаровались в своих наследниках. Возможно, лучшим символом для одесситов будут имена русских офицеров ФСБ и Росгвардии, которые будут вычищать нацистское подполье.

То же и в Киеве. Не хотели площадь Льва Толстого — получите ник командира Гостомельсткого десанта, который любезно пощадил многие семьи нацистских офицеров, которые бежали из Гостомеля, Ирпеня и Бучи…

По поводу мобилизационных мероприятий. Попался на руки приказ, в котором резко ограничиваются полномочия комиссаров. Так, теперь, чтоб выдать кому-то отмазку от ВСУ, комиссар должен согласовать ее со своим оперативным командованием, армейским командованием и генеральным штабом. А теперь прикиньте, как резко суммы пошли вверх. Это ж каждый тыловой наци-офицер должен получить свою копеечку. Говорят, в Киеве такой вопрос решается за 15 000 долларов США. А тех, кто демпингует — свои же в СБУ сдают.

Но и на старуху бывает проруха. Один из моих друзей попал под облаву. Пошел в тотальный отказ. Сказал, что лучше сяду, но за жидов воевать не буду (дословно). Передали его полицаям на посадку. Так вот те предложили ему свое решение проблемы: походить до декабря обвиняемым, под домашним арестом, а потом дело закроют. И все это стоит в три раза дешевле, чем у комиссаров. Nothing personal, just business.

Интересно, а хотя бы теоретически страна с такой конкурентной коррупцией, как долго может оставаться жизнеспособной?

Некоторые блатные знакомые, в том числе и военные, начали за деньги делать себе инвалидность. Видать, слухи о тотальном загрёбе на мясо — реальны.

Окружение демонстрирует фанатическую уверенность в том, что доходы будут непрерывно увеличиваться. Бабла немеряно, а идей на освоение уже не хватает.

Жалуются, что толпы едут отдыхать на море. До Польши или Румынии на автомобиле, а потом или на самолете по лучшим курортам мира, или на своем авто в Италию, Испанию Грецию. Ну, а …ли, пэрэмога ж. Но даже с писульками от головы пограничной службы приходится стоять на границе три-четыре часа (простой обыватель — стуки-двое).

Понравился удар по портам. Меня всегда раздражала одесская промка и портовая зона вдоль набережной. А так, русские придумали и начали реализовывать удачное ландшафтное решение — пляж и парковая зона от Лузановки и до Ланжерона. Друзья переживают, а я их успокаиваю — просто идут строительные работы, за Маринеско/Софиевской делают пляж, будем с детьми ходить туда отдыхать.

Кстати, на старых картах Катерининская шла от лестницы до Собора. Раз уж оскверненный собор надо будет полностью строить заново и освящать, может и улицу есть смысл восстановить? Думаю, будет красиво…

Читал, у одного русского ЛОМа, что, дескать, русские не могут бить по центрам принятия решений, так как не знают, где они. Бред. Абсолютный. Если ЛОМ — реально ЛОМ, то и источники информации у него должны быть. И перепроверить он их сможет. Если нет, то какой же он ЛОМ, он — блоххер.

Так вот, как-то две недели катался по Киеву и заезжал в районы, где и остатки от промышленных объектов, и пустующие ВУЗы, садики, пустующие офисные помещения и т. д. И вот то в одном месте, то в другом увидишь ныкающихся военных. Кто носит форму, но большинство по-гражданке.

Кстати, некоторые так вживаются в образ гражданских, что умудряются попадать под облавы комиссаров и так тупят, что не помогает даже предъявление документов.

Интересно, будут ли бои между военными с комиссарами и полицаями?

В Киеве уже редкость машины в камуфляже. В основном военные перешли на гражданский автотранспорт, но пока еще с черными номерами.

Также бросилось в глаза, что давно не видел автомобильных колонн. Поначалу не придавал этому значения, но по случаю обедал под Полтавой на трассе, и мимо нас ехала военная колонна где-то из двадцати гражданских фур и грузовиков с водителями в форме. И это было необычно. В основном в Киеве и на трассах — одиночные гражданские машины с военными номерами, изредка две-три вместе.

Под Киевом блокпосты то всех пропускают, то всех проверяют, и если нет бумажки — можно час простоять, а то и два.

К шумихе по поводу того, что Зеленский уже всё, можно в принципе относиться несерьезно. Но находясь внутри среды, ловишь себя на мысли, что окружающие все больше на него смотрят, как жители Гюллена на Альфреда Илла. Да и Валентин Гафт гениально умел играть и рок, и страх.

А вот серьезности добавили два смотрящих от министерств, которые засуетились. Беспокойство просматривается в их поведении, и именно по этому поводу.

Кстати, вот и ответ, почему русские с Зе пылинки сдувают и не трогают — гюлленцы сами должны совершить кровавую жатву.

И в завершение: один американец поделился идеей, что вопрос с Украиной уже решен. Все, что сейчас происходит и будет происходить, уже можно рассматривать как операцию прикрытия для нового акта мерлезонского балета. Деньги туда не просто так вкладываются. Люди стараются.

https://alternatio.org/articles/articles/item/122249-inzhenery-postukrainskih-dush

Облава на «мясо». Личные впечатления

Живя в жирном благополучием Киеве, сложно представить себе все те ужасы, которые происходят в стране. Фронт и вообще все боевые действия они как бы на соседней планете, и сидя в тылу, их очень тяжело прочувствовать. А вот те насильственные развлечения, которые украинско-нацистская власть предлагает обывателю в городах и селах, как раз воспринимаются людьми как зло, которое они непосредственно видят и морально фиксируют.

Видео с фронта, они какие? В основном это или стрельба куда-то, или показ пленных, раненых, трупов. Иногда, в сеть попадают реальные кадры боя с беспилотника, с высоты птичьего полета.

И вот тут очень интересный нюанс различия природы насилия в бою и природы насилия полицаев на улице. В бою у обеих сторон есть как средства защиты, так и нападения. Так же в бою, если кто-то оказался рядом, то просто обязан прийти на помощь, поддержать огнем, отвлечь внимание на себя, ломануться в гущу на БМП, чтоб вывезти раненых. И вообще любой бой можно рассматривать как Суд Божий. Но все вышеперечисленное мы в нацистском тылу не увидим.

Полицайское насилие совершается множеством против одного безоружного. В публичном месте, где люди, смартфоны, видосики. Где куча мужчин и женщин, родители и дети смотрят и получают эмоции от того, как происходит «казнь». У любого бойца на фронте есть возможность защититься, есть возможность уйти в Вальхаллу, есть возможность сдаться в плен. И все варианты — с гигантским количеством оттенков.

В ловле же живого товара таких нюансов нет. Во враге на фронте видят врага. Тут же — «кусок мяса», жертва, которую надо принести на алтарь главному клоуну Украины. И жертва должна быть еще живой, трепыхаться, иначе как он сможет провести над ней все свои ритуалы глумления по обращению в бандерлога?

Но как бы все это не выглядело в сети, как бы все это не выглядело со стороны, с противоположной улицы или из окна пролетающего мимо автомобиля, но находиться внутри кольца облавы — та еще гадость.

Итак, суть истории. Есть у меня родственница. Жила в одном районном центре на юге. До начала СВО работала доктором. Имела погоны медицинской службы. Когда год назад все началось, схватила в охапку детей, в машину, и в темпе вальса они пересекли ближайшую границу. За два дня добрались до Германии, где их встретил прилетевший из Африки муж.

В районном городке у нее остался дом и квартира. И вроде бы с ними все нормально, под присмотром соседей, но все же она попросила меня съездить туда и оценить ситуацию. Особенно настаивала сделать это перед двадцатыми числами февраля сего года, так как там у них все уверены, что вот-вот должно начаться что-то невообразимое.

Тратить два дня на выполнение ее просьбы то еще удовольствие, но поскольку она единственная из родни на свободе, кто несколько раз уже выражала готовность принять мою жену и детей у себя (знает немецкий, английский — нашла там работу и жилье), — собрался и поехал. Когда начнется бойня в Киеве, буду ее просить о гостеприимстве для своих.

Поскольку на Украине очень дешевый бензин (дешевле в Европе за январь только в Белоруссии, России, Словении, Турции и Великобритании) — поехал на маршрутке.

До городка добрался после обеда. Как во многих районных центрах страны, привокзальная площадь превратилась в своеобразный базар, автовокзал, шалман, на котором круглосуточно кипит жизнь.

Несмотря на иллюзию открытого пространства, с площади можно было уйти только тремя путями.

Вышел из маршрутки и зашел в туалет, который стоял в стороне, на краю площади. Это, наверное, спасло меня от первой волны облавы так называемых штурмовых групп. Выйдя из здания туалета и поняв, что все происходит прям как в фильмах про СС, сделал вид, что это меня не интересует, повернул в сторону ближайшего выхода с площади, до которого было метров десять, и пошел спокойным уверенным шагом. Но сразу за крайним ларьком наткнулся на внешний периметр оцепления.

Сотрудники центров комплектования и соцподдержки (так называются декоммунизирорванные военкомиссары) вместе с полицаями, наверное, уже собаку съели в умении проводить загоны, облавы и хомутание. На каждом выходе из площади была группа из шести-семи сержантов с офицером и так же один-два полицая в офицерском звании. Все в бронежилетах, но без касок. У двух или трех автоматы, у остальных пистолеты.

Проезды были перекрыты изъятыми у частников микроавтобусами (из них одна городская маршрутка из областного центра) с черными военными номерами.

Внутри же периметра работали, как я уже их назвал, штурмовые группы. Проверяли документы (паспорт и военник). У кого таковых не оказалось — приглашали в автобус. Никто не сопротивлялся, так как визуально общее количество участников облавы подавляло: было около 50–60 псов в форме. (Это как раз пересекается с информацией, что каждый военный комиссариат имеет одну роту охраны из 100–120 местных блатных.)

Выходя с площади и понимая, что встречи с оцеплением не избежать, я продолжил идти в том же направлении и с той же скоростью. Ко мне обратился кто-то из военных. Я сделал вид, что не замечаю его. Хотя на самом деле было просто противно с ним общаться, останавливаться и делать вид, что признаешь в нем человека.

Но когда окружили со всех сторон, тут уже хочешь — не хочешь, а вынужден слушать его и отвечать на его вопросы, показывать документы. Из них у меня был только паспорт и идентификационный код. Правда, вместе с паспортом лежала также доверенность, подписанная одним из укронацистских бонз.

Не знаю, что сработало в мою пользу, то ли его подпись, то ли служебное панское превосходство, то ли отсутствие страха говорить на русском языке с вооруженным представителем власти. Кто знает. Хотя все возможно намного проще. Уже потом, анализируя минутный разговор, пришел к выводу, что первое, что интересовало моих интервьюеров — прописка и название военкомата. Скорее всего, увидев город Киев в документах, они поняли, что даже выписав мне повестку дело они как бы сделают, но вот палки показателя не получат.

Поэтому старший отдал документы сержанту, сказал ему еще раз посмотреть их внимательно, а вся группа обошла меня и двинулась в сторону уже собранной большой толпы военных и гражданских в центре площади.

Дед-сержант с красно-черным бандеровским флагом на плече (вместо государственного флага Украины) еще раз перелистал мои малочисленные документы, вернул и посоветовал в следующий раз иметь при себе их побольше, в том числе военник, а потом быстрым шагом пошел догонять своих.

Я же шел и шел. Прямо и прямо, пока через полчаса не обнаружил, что двух- и трехэтажные дома закончились, и я нахожусь в частном секторе. Прогулялся и хватит. Пора возвращаться в город. Подумал: хорошо, что не выпил пива, иначе мог бы вспылить и сейчас бы уже лежал на дне маршрутке в кровавой луже. А с другой стороны, скоро станет еще хуже. Сейчас комиссары и полицаи работают за показатели, чтоб самим не отправиться под Бахмут (Зе, кстати, уже распорядился нерадивых отправлять на фронт, а вместо них за работу с документами сажать военных калек). Но если олимпийское спокойствие Кремля относительно ситуации на фронте вызвано именно гигантскими потерями укровермахта, то уже совсем скоро на улицах, в магазинах и больницах людей не будут крутить, а просто направив автомат в живот набивать ими грузовики и как тушки отправлять в мясорубку. И никто не будет спрашивать ни прописки, ни имени, так как пойманная жертва проживет не долго. За день доедут, а утром в бой и все: нет человека — нет проблемы. Зачем тогда соблюдать формальности?

Повернул к квартире родственницы. Шел, оглядывался, пытался почувствовать, что ждет за поворотом.

Первоначально хотел переночевать в местном дешёвом отеле, так как в дом родственница пустила квартирантов, а в квартире была какая-то сложная система, как включать электричество и воду. Но потом подумал, что раз по городу идет такой шмон, то, скорее всего, план по мясозаготовкам реально горит. А значит, стоящие на агентурной связи администраторы отеля сразу же стуканут, что у них чел без командировки, а встречаться второй раз с комиссарами и полицаями за день было уже выше моих сил.

В магазинчике в соседнем доме купил бутылку водки с перцем и закуску. Стресс и ощущение полного бессилия, безоружности накатывали все больше и больше.

Было стыдно, очень стыдно за то, что живу в этой гигантской тюрьме, из-за собственного безделья, из-за враждебной среды, и что этот ад на сковородке может длиться вечно.

Пришел на квартиру родственницы. Видно было, что в спешке уезжали, но все же старались аккуратно складывать вещи. Соседка, у которой я взял ключ, сказала, что после того как включили отопление заходит в квартиру каждый день. Трубы и батареи родственница хоть и поменяла, но веры им нет. Помогла мне включить электричество и воду. Показала, где посуда. Дала соль и специи.

Сидел на кухне, готовил пельмени и тут начала тянуть левая рука. Сердце. Уже было не до алкоголя. Ходил, разминал ее, делал дыхательную гимнастику. Вроде отпустило. На привезенном с собой ноуте запустил игрушку в режиме, чтоб сама с собой играла, на телефоне новый фильм про войну с Игорем Петренко, и когда все шумело — нашел на книжной полке роман Гамбусино, который так и не прочитал в детстве. Все простое, аляповатое. Но тут же главное что? Ни о чем не думать. Забыть, где ты и кто ты. Запить падение. А если запить нельзя, то заглушить его.

Потом играл и смотрел кино до полуночи. А ночью, во сне тянул левый бок.

Уже когда набирал текст, товарищ рассказал, что с документами в военкоматах происходит разное. Они и раньше пропадали за деньги. Но вот то, что военкоматы стали превращаться в мини-крепости, — это факт. Охраняют, суки, списки.

Но, опять же, проблема в том, что комиссары-то списки охраняют на работе, а живут-то они в городе, где также живут и их семьи вместе с семьями тех, кого они уже отравили на смерть либо собираются отправить. Поэтому и охрана, и перекрестное наблюдение друг за другом внутри комиссарской среды начинают давать сбои. Вот власть и вынуждена потихоньку менять военкомовских сотрудников на неместных некроманагеров, давно про…равших душу и положивших за Райх «куски своих тел» и душ, как поется в украинском гимне.

Сергей Климов,