#история

Сословная Россия: От уничтожения сословий до их реставрации.

Вторая часть документального фильма о становлении сословий в Российской империи, их развитии, уничтожения и реставрации.

Приквел дела Скрипалей: в Великобритании расследуют "великую фальшивку"

Григорий Евсеевич Зиновьев

Владимир Корнилов, обозреватель РИА Новости

Заметным событием на Западе стала публикация книги известной британской архивистки и историка Джилл Беннетт "Письмо Зиновьева: заговор, который никогда не умирает". Практически все солидные издания откликнулись рецензиями. Оно и понятно: во-первых, Беннетт — всемирно признанная специалистка по расследованию одного из самых громких скандалов в истории Британии; во-вторых, в нынешних условиях антироссийских санкций и шума по поводу "фейковых новостей" напоминание об аналогичном сюжете 1920-х более чем актуально.

В октябре 1924 года так называемое письмо Зиновьева (или "Красное письмо", как его окрестили тогда в английской прессе) действительно потрясло устои британского общества и непосредственно повлияло на итоги парламентских выборов, в результате которых было расформировано первое правительство лейбористов.

Письмо представляло собой инструкцию британским коммунистам руководителя Коминтерна Григория Зиновьева, шотландского коммуниста Артура Макмануса и лидера финского рабочего движения Отто Куусинена. В нем говорилось о необходимости "расшевелить инертные массы британского пролетариата", организовывать саботаж в Англии и приступить к подготовке создания "красной армии" с целью начала "классовой войны" как в самой Британии, так и в ее колониях. И все это — ради "разоблачения внешней политики" лейбористского правительства Рамсея Макдональда и принуждения его к ратификации торговых соглашений, уже подписанных Москвой и Лондоном.

Письмо выглядело совершенно лишенным смысла с точки зрения интересов СССР. Датируется 15 сентября 1924 года — к этому времени лейбористы уже получили вотум недоверия в парламенте, досрочные парламентские выборы были назначены на 29 октября, причем партия Макдональда вполне могла снова их выиграть, что пугало британский истеблишмент.

Это сейчас мы привыкли к лейбористам во власти. А в 1924-м их победа потрясла истеблишмент до основания и была воспринята примерно с таким же ужасом, как победа Дональда Трампа в США в 2016-м. Краткое правление первого правительства Макдональда прошло под знаком антисоветской истерии в консервативной прессе и постоянных обвинений в том, что лейбористы служат Москве.

Макдональд установил дипломатические связи с СССР и подписал выгодные для обеих стран торговые соглашения в надежде перехватить у Германии контракты на поставки оборудования. В этих условиях Москва и Коминтерн меньше всех были заинтересованы в свержении Макдональда и его правительства.

Но мы знаем из современного опыта: когда на Западе раздувается антироссийская истерия, все здравые аргументы отступают на задний план. Откровенная фальшивка, каковой было "письмо Зиновьева", поступила в Лондон из рижского отделения Секретной разведслужбы МИД Британии (Secret Intelligence Service, или SIS, ныне больше известная как МИ-6) с уверением в том, что подлинность документа "не вызывает сомнений" (наиболее древняя форма "хайли лайкли"). Само собой, правительство не спешило обнародовать это письмо до выборов.

Однако 25 октября, всего за четыре дня до голосования, правоконсервативная газета The Daily Mail опубликовала фальшивку с громким заголовком "Заговор с целью гражданской войны хозяев социалистов" и не менее кричащими анонсами: "Москва отдает приказы нашим красным. Вчера раскрыт великий заговор. "Парализовать армию и флот". И мистер Макдональд кредитует Россию нашими деньгами!"

Лейбористское правительство было обречено. За столь короткий срок до выборов исправить положение не представлялось возможным. Уже 1 ноября владелец The Daily Mail лорд Ротермер (газета до сих пор принадлежит его потомкам) хвастался, что публикация письма стоила лейбористам около 100 парламентских мест. Консерваторы одержали полную победу и первым делом разорвали все соглашения с СССР, а вскоре и дипломатические отношения.

© Public domain

Сомнения у Беннетт остаются лишь по поводу того, кто именно осуществил техническую работу по изготовлению самой фальшивки. Она довольно убедительно доказывает, что почти наверняка за этим стояла сеть белоэмигрантов во главе с Владимиром Орловым, бывшим контрразведчиком деникинской армии. Он всегда прибегал, мягко говоря, к более чем спорными методам работы. Причем в 1920-е был платным агентом SIS — тесно сотрудничал со знаменитым Сиднеем Рейли, уроженцем Одессы и главой британской диверсионно-шпионской сети в СССР. В 1970-м "Бюллетень Гарвардской библиотеки" обнародовал шесть фотонегативов с рукописными набросками "письма Зиновьева", в которых эксперты опознали почерк Рейли. И это, казалось бы, окончательно проясняет, кто организовал заговор. Его цепочка от начала и до конца состоит из агентов британских спецслужб, чиновников Форин-офиса и консервативных английских политиков.

По логике это наглядный урок для тех, кто участвует в сегодняшней антироссийской истерии. Ведь технология нынешнего скандала ничем не отличается от событий 1924 года. И тем важнее изучать разоблачения фальшивки прошлого века, чтобы спустя еще несколько десятилетий не расследовать, как британские спецслужбы сфальсифицировали "дело Скрипалей".

Тем парадоксальнее выглядит то, как освещается книга Беннетт в западных изданиях. К примеру, в неолиберальном журнале The Economist рецензия опубликована под заголовком "Рука Москвы. Российское вмешательство в выборы — приквел". То есть расследование, четко доказывающее отсутствие в деле с "письмом Зиновьева" какой бы то ни было "руки Москвы" и вмешательства, преподносится не как "приквел дела Скрипалей", а с точностью до наоборот.

Такому бесстыдству нам у западных партнеров никогда не научиться. "Сходство (между тем и нынешним скандалами. — Прим. авт.) ограничено, — пишет тот же The Economist. — "Письмо Зиновьева" было подделкой, в то время как сейчас широко признано, что русские вмешивались в американские выборы" (хотя и в 1924-м была "широко признана" подлинность подделки спецслужб).

А консервативная The Times в своем обзоре книги вообще полагает: пусть "письмо Зиновьева" было фальшивкой, "но красная угроза была реальной". По мнению автора, "письмо" всего лишь подчеркнуло эту угрозу.

В общем, "правда — это то, что необходимо в данный момент".

РИА Новости https://ria.ru/analytics/20180905/1527822792.html

Вторжение США в Панаму, 1989 год.

Вторжение США в Панаму (кодовое название: Операция «Правое дело», англ. Operation Just Cause) — вторжение США в Панаму, начавшееся 20 декабря 1989 года. Боевые действия были завершены утром 25 декабря. 

В ходе военной операции потери США составили 23 военнослужащих убитыми и 330 ранеными; в первые двое суток операции повреждения получили 15 самолётов — четыре C–141 и одиннадцать C–130, были также потеряны 4 вертолёта и ещё 45 вертолётов получили повреждения. 

По официальным данным правительства Панамы, в ходе вторжения погибли 570 граждан Панамы, в том числе — несколько мародёров и преступников, которые были застрелены при совершении преступлений. Потери вооружённых сил Панамы составили 68 военнослужащих погибшими и 27 ранеными — не считая потерь ополченцев. 

В других источниках встречаются иные оценки потерь сторон и человеческих жертв. 

По мнению некоторых источников, вторжение США в Панаму возможно является первой в истории интервенцией США, в качестве теоретического обоснования которой правительство США использовало лозунги «восстановления демократии» и «сохранения демократии». 

В ходе операции США применяли новейшие образцы боевой техники, вооружения и снаряжения, именно здесь состоялось первое боевое применение «самолётов–невидимок» F–117A, боевых вертолётов AH–64А, бронетранспортёров LAV–25, гранатомётов AT–4, приборов ночного видения ANVIS–6S.

Как один находчивый командир остановил немецкую танковую колонну без единого выстрела.

В августе 1941 года одну стрелковую роту бросили затыкать дыру в нашей обороне в районе Кривого Рога. Задача была поставлена не дать пройти немецким танкам, держатся до последней капли крови. Роту пригнали на место, отгрузили целую полуторку противотанковых гранат РПГ-40, сказали, что танков завтра, наверное, будет много и уехали. По всем тактическим раскладам жить бойцам оставалось меньше суток.

Командир осмотрел местность и приказал: «Стыдно, люди к нам в гости из Германии едут, а у нас дорога такая разбитая». «Свихнулся, наверно, от страха» – подумали бойцы. Командир продолжил: «Всем вытряхнуть все из вещмешков и за мной.» Рота пошла к ближайшему от дороги холму шлака, вывезенного с расположенного неподалёку криворожского металлургического комбината, оборудование которого уже было эвакуировано в Нижний Тагил. Командир заставил набирать в мешки шлак и нести к дороге.

На саму дорогу шлак сыпался неравномерно, побольше там, где дорога в горочку идет. «Чтоб им не скользко было», – приговаривал командир. Таскали шлак очень долго, все мешки были изорваны в лохмотья, но покрыть шлаком удалось почти два километра дороги. Народ злой и усталый, теперь ведь еще и окапываться полночи.

Утром со шлакогор наблюдатели подали сигнал: «Вижу танки».
Сжимая свои почти бесполезные гранаты, солдаты знали, что жизнь закончилась. Наконец танки начали заходить на «благоустроенную» дорогу. Третий танк колонны потерял гусеницу первым, а через минуту эта эпидемия охватила остальные машины, числом восемь. Стоячий танк, если его не злить, штука безопасная. Не сразу поняв, в чём состоит вас ист дас, немцы угробили и танк-эвакуатор. Пехота у немцев не дурная, вперед без танков не пойдет – затор. Нашим на них нарываться тоже нет резона.

Командир, формально выполнивший боевое задание остановить танки, посылает гонца найти хоть какое начальство и передать: «Задача выполнена. Потерь нет». Гонец принес хорошую новость: «Ночью можете уходить, сзади есть оборона. Будет возможность, накроем потом артиллерией»...

Секрет командира заключался в его образовании. На гражданке он был техником по холодной обработке металлов. Никельшлаки же, – отходы производства высоколегированной стали – страшный абразив, лишь немного уступающий корунду и оксиду алюминия. Никакие пальцы гусениц не выдержат издевательства такой дрянью, и гусеница приходит в негодность целиком, забирая с собой большую часть всего привода.

Знание - страшная сила.

История о том, как десятиклассник Леша Куцков догнал и перегнал Америку и заставил президента Эйзенхауэра раскошелиться на свою систему школьного образования.

Они никогда не виделись и даже не писали друг другу писем. Алексей Куцков вырос в Москве, Стивен Лапекас — в Чикаго. Их судьбы пересеклись лишь однажды, когда обоим было по 16 лет. Советскому и американскому школьникам суждено было представлять свои державы в одном из эпизодов исторического соревнования СССР и США — чья система образования лучше. И Алексей Куцков победил. Советский десятиклассник претворил в жизнь заветную мечту Никиты Хрущева: он не только догнал, но и перегнал Америку. На целых два года...

Кризис по имени "Спутник"

Началась эта история в солнечный осенний день 1957 года.

5 октября газета "Правда" опубликовала сообщение ТАСС: в СССР осуществлен запуск первого искусственного спутника Земли. Десятиклассник Леша Куцков и его товарищи из 49–й московской школы, как и все советские ученики, студенты, инженеры, рабочие и колхозники, ликовали.

Русское слово sputnik в тот же день услышал и другой герой нашей истории, американский школьник Стив Лапекас — о прорыве русских в космос говорила вся Америка, хотя эмоции были иными...

Газеты отводили спутнику первые полосы. "Америка не может больше пребывать в состоянии успокоенности, полагая, что держит все мировые ноу–хау на кончике пальца. Советские ученые и учителя высоко ценятся в своей стране, и советская политика, в которой наука заняла место религии, вознаграждена... Заявление ТАСС о запуске сателлита — вершина советской пропаганды: миру, который прежде посмеивался над хвастовством Советов о лидерстве в мировых изобретениях, продемонстрировали выдающееся достижение науки". Соцопрос, проведенный сразу после запуска спутника среди жителей провинциального Балтимора, показал, что более 60% горожан узнали о запуске в первый же день; 17% достаточно хорошо представляли себе, что произошло, столько же могли рассказать о полете аппарата. В Вашингтоне же наблюдался настоящий шок.

По американской истории, казалось, прошла межа, разделившая ее на эпоху до и после спутника. Выступления представителей администрации и военного ведомства противоречили друг другу. 8 октября госсекретарь Джон Фостер Даллес, пытаясь хоть как–то поправить ситуацию, направил пресс–секретарю Белого дома предложения для официального пресс–релиза. Отдавая должное событию большой научной важности, госсекретарь подчеркивал, что переоценивать его не стоит: СССР оказался лидером, во–первых, потому что с 1945 года форсировал соответствующие технологические разработки, а во–вторых, советские ученые могли воспользоваться соответствующими разработками немцев. Американцы, между тем, рассуждали иначе. На вопрос службы Гэллапа: "Как русским это удалось?" — 30% ответили, что "русские лучше работают", 20% приписали успех достижениям германских ученых, 15% посчитали, что "у русских все лучше организовано"... Более половины опрошенных из Вашингтона и Чикаго сочли, что запуск сателлита — это удар по престижу Америки.

В том, что это так, в Белом доме не сомневались. Архивы сохранили немало документов, где первые дни после запуска именовались кризисом. 10 октября собрался Совет национальной безопасности. Слушали: "О влиянии спутника на нацбезопасность США" (докладчик глава ЦРУ Аллен Даллес). Запуск для ЦРУ не являлся секретом, заверял Даллес. В разведывательном сообществе знали, что русские готовы это сделать, но после ноября. В ЦРУ обеспокоены другим: "Хрущев расчехлил все свои пропагандистские пушки". Весь мир стоит на ушах.

"Спутник — это результат сватовства науки, образования и технологии. От того, состоится ли такой брак у нас, и зависит будущее Америки", — убеждали совбез ученые–эксперты.

К ним прислушались. Менее чем через год после триумфа Советов на свет появилась новая, модифицированная НАСА (National Aeronautics and Space Administration), наделенная президентом самыми широкими полномочиями по "планированию, разработке и проведению работ в сфере аэронавтики и космоса".

"Спутнику" суждено было стать буксиром американской науки и образования. Стремительно реформировалась работа научных центров и университетов.

Журналисты же копнули глубже: почему университеты? Почему не начать со школы? Ведь следующие технологические прорывы и у русских, и у американцев — за нынешними выпускниками... За старшеклассниками Куцковым и Лапекасом, решили в популярном журнале "Лайф". То есть выбор пал на этих "подопытных" ребят из СССР и США не сразу. Сначала (и надо полагать, не только в журналистских умах) родилась головокружительная идея...

Подопытный

Кризис школьного образования — то, о чем говорили давно и без толку — четко высветил советский спутник, писал "Лайф" 24 марта 1958 года. Школы переполнены, учителей не хватает. Зарплату им платят нищенскую, а иным лучше бы и вовсе не платить. Детей кормят завтраками, заботясь об их желудках, а до умов никому нет дела. Способным ученикам не уделяется должного внимания, а с бездарями возятся. Общих положений о школе и школьных программах не существует. И это американская школа? Невозможно! А что у русских?

Экспериментировать решили на живых людях: взять советского и американского школьников и ходить в течение месяца за ними по пятам. Как учатся, что читают, чем занимаются после уроков. Тут–то и станет ясно, чья система образования лучше. Уже в начале 1958 года американская делегация приехала в столицу СССР искать "жертву". Приглянулась (или кто надо ненавязчиво посоветовал?) школа N49 на Фрунзенской набережной.

Алексей Куцков до сих пор не знает, почему выбор пал именно на него. Отец погиб на фронте, мать — инженер, настояла на занятиях музыкой, купила пианино. В 12 лет записался в конькобежную секцию в ЦСКА, а через некоторое время выбрал волейбол. Играл за команду мальчиков, юношей и сборную Москвы.

— Директор школы Мария Полуэктовна Скворцова, сейчас уже покойная, объяснила мне, что американцы будут целый месяц рядом со мной, чтобы понять, как учатся и живут советские школьники. Особого акцента на то, что я представляю свою страну, она не делала, но просила постараться. И я старался.

Корреспонденты и переводчик сидели на всех уроках 10 "Б", где учился Куцков, сопровождали его на волейбольные тренировки, в музеи, на школьные вечеринки и в гости к друзьям.

Алексей Куцков уже и не помнит, как звали американских гостей, которые провели с ним весь февраль 1958 года.

— Им было где–то за 30, но мне, 16–летнему, они казались людьми в возрасте. Оба высокие, наверное, под метр восемьдесят пять, и выглядели респектабельными джентльменами. Во всяком случае, мне тогда джентльмены представлялись именно такими. Все время ходили в хороших строгих костюмах с галстуками. Ни о какой дружбе между нами не было и речи. Весь месяц "исследователи" питались в ресторанах, но меня с собой не пригласили ни разу. Не было ни подарков, ни сувениров, ни пресловутой жвачки. Возможно, это входило в условия эксперимента: все должно было быть как всегда... Вообще–то дотошными они были ребятами. Но и воспитанными — если я говорил: сюда я пойду один, не приставали с уговорами. Например, они ни разу так и не побывали у меня дома, хотя очень хотели. У меня тогда болел дедушка, и я сказал: ко мне нельзя. Посокрушались, но не настаивали... Каждое утро они поджидали меня в школе. Сидели на уроках, на переменах, правда, оставляли в покое. А после уроков мы вместе ехали куда–нибудь.

О том, что точно такое же исследование проводилось и в американской школе, что был некий "подопытный" Стивен Лапекас, я узнал уже потом, когда мне подарили номер журнала "Лайф".

Как Куцков "сделал" Америку

Программа исследования, критерии для сравнения двух систем образования составлялись американцами. Они хотели выяснить, что Америка и СССР подразумевают под "хорошим средним образованием". Сравнивали набор изучаемых в школах предметов; отношение к занятиям учеников; книги, которые они читают, как проводят свободное время. Результаты исследования были опубликованы в журнале 24 марта 1958 года и совершенно потрясли Америку.

Выяснилось, что хотя Алексей и Стивен ровесники, Алексей как минимум на 2 года опережает американца по образованности.

Стивен изучает английский, американскую историю, геометрию и биологию. Для него самый сложный предмет — геометрия, поэтому его матери приходится платить 4 доллара за час дополнительных занятий в неделю. Список предметов у Алексея намного больше, и по всем он одинаково хорошо успевает.

Алексей читает Шекспира и Шоу, а Стивен только закончил приключенческую книгу Стивенсона. И вообще, подчеркивают авторы эксперимента, в американских школах ученики предпочитают не читать литературные произведения целиком, а ограничиваются рецензиями. В советской же школе это недопустимо. Оба юноши активно занимаются спортом. Стивен 11 часов в неделю плавает в бассейне. Алексей ходит в волейбольную секцию три раза в неделю и еще пять раз в неделю занимается музыкой. Стивен каждый день встречается со своей подругой, любит бывать на вечеринках и танцевать рок–н–ролл. У Алексея же почти нет свободного времени, а отношения с девушками явно отстают от американского стандарта. Стивен общительный, с чувством юмора, лидер во всех школьных мероприятиях. Алексей трудолюбивый, целеустремленный, даже агрессивный. Стивен легкомысленно относится к учебе, хотя собирается поступать в колледж. Но он знает, что это не гарантия его успеха в жизни. Для Алексея на первом месте оценки в школе, он серьезно настроен поступить в институт и уверен, что именно от этого зависит его дальнейшая судьба.

Советская школа, подчеркивали исследователи, уделяет большое внимание фундаментальным научным предметам — химии, математике, физике, астрономии, но у Алексея хорошая подготовка и по литературе и языкам. Есть, правда, проблемы с историей, но отнюдь не по вине ученика: после смерти Сталина школьный курс переписывается, и экзамен по современной истории пока отменен. И вообще в России и Восточной Европе у детей больше резона учиться. В СССР ученые и инженеры — представители новой аристократии, и единственный путь влиться в ее ряды — это образование.

...Выводы из эксперимента Америка сделала. Хотя подошла к делу по–своему, по–американски прагматично. Нищих учителей в США не стало, а школ стало больше. Администрация запустила программу поддержки наиболее способных учеников — им выделялись стипендии. Словом, американская школа забыла о бедности. Но тогда, в 1958 году, случилось еще кое–что: американцам дали понять, что в соревновании с СССР дело придется иметь с новым и образованным поколением русских, за которыми придется тянуться и от которых непросто будет не отстать. И этот урок преподал им десятиклассник Леша Куцков.

Жизнь после эксперимента

6 мая Алексею Куцкову исполнилось 60. Он заместитель гендиректора "Норильских авиалиний", отвечает за вопросы безопасности и качества. "Главное в нашем деле — это образование персонала и пилотов, — убежден Куцков. — Ведь 70% всех авиакатастроф, происходящих в мире, случаются по вине летного состава".

60 лет и его коллеге Стивену Лапекасу. Он тоже связал свою жизнь с авиацией.

— Мне, конечно, хотелось бы как–нибудь увидеться со Стивеном, поговорить с ним. Но сначала я не знал, где его искать. Потом, когда по работе бывал в Америке, попросил знакомых свести нас. Но Лапекас от встречи отказался. Я же не стал настаивать, — рассказывает Куцков.

Стивен Лапекас предпочитает больше не общаться с журналистами, не вспоминать тот месяц из своей жизни в 1958 году. Куцков считает, что Лапекасу это просто неприятно, ведь не он стал победителем.

Сам Стивен подтвердил это предположение в короткой беседе с корреспондентом The Moscow Times в 1998 году — единственном исключении из правила не встречаться с прессой. Еще он сказал, что обижен на "Лайф", потому что в той статье он предстал "танцующим мальчиком", не знающим ничего, кроме рок–н–ролла. Такая слава на всю Америку ему, мягко говоря, неприятна. Что было после школы? Окончил университет штата Иллинойс по специальности "физкультура". Потом учился в военном колледже, 5 лет служил в армии, 8 месяцев провел во Вьетнаме. Уйдя на гражданскую службу, Лапекас стал работать в американской авиакомпании Trans World Airlines (TWA). В течение 30 лет он был в ней пилотом. Еще "на счету" Лапекаса двое детей от первой жены, двое — от второй и два внука. В России не был и не собирается.

Алексей Куцков тоже слегка обижен на "Лайф". "Когда меня снимали для обложки, фотограф нарочно поставил меня прямо на солнце. Мне пришлось сощуриться, а в результате вид получился насупленный и агрессивный. Особенно по сравнению с весело улыбающимся Стивеном", — говорит он. В остальном же Куцков, конечно, горд, что не подвел свою страну. Он считает, что действительно очень многим обязан своей школе, в которой директор Скворцова собрала лучших преподавателей. Даже танцам в ней учили артисты Большого театра (вот он, секрет "случайного выбора" объекта?). Школу Алексей, кстати, окончил с серебряной медалью. Но она не пригодилась — в Московский авиационно–технический институт он поступал в тот год, когда с серебряной медалью вместо одного экзамена пришлось сдавать все. Но при конкурсе 17 человек на место поступил легко: "Авиация была моим хобби еще в школе, когда я строил модели самолетов. Поэтому и поступил в МАТИ на факультет авиационных приборов".

Куцкова распределили на работу в Шереметьево, где тогда находилась авиационно–техническая база полярной авиации. В 26 лет он уже был замом главного инженера этой базы, летал в Тюмень и на Северный полюс.

А в 1970 году Куцков был отобран на подготовку к космическому полету в отряд космонавтов. Но через год, после гибели экипажа Добровольский–Волков–Пацаев (их спускаемый аппарат разгерметизировался во время возвращения на Землю), дело затормозилось. Пошел в аспирантуру ГосНИИ гражданской авиации. Приказом министра в 1974 году был направлен на работу в Госавианадзор. В этой организации, следившей за безопасностью полетов, Куцков проработал до 1991 года, дослужившись до начальника управления по расследованию и профилактике авиационных происшествий. За 20 лет работы Куцков лично расследовал более 60 авиационных происшествий и инцидентов.

— Это была тяжелая работа. Гибель одного человека ужасна, а мне приходилось видеть десятки и сотни погибших. Часть мозга приходилось просто отключать. Но нервничал все равно. На местах катастроф я выкуривал по три пачки в день.

К примеру осенью 1986 года потерпел катастрофу Ту–134, который принадлежал управлению гражданской авиации Коми. Во время полета начался пожар в хвостовом отсеке, и командир экипажа принял решение совершить вынужденную посадку. Самолет сел в тайге, под Сыктывкаром. Погибли 50 пассажиров и один член экипажа. Госкомиссия, занимавшаяся расследованием происшедшего, потратила полгода, чтобы установить причину аварии.

— В нашей госкомиссии не было не то что дружбы, но и сами отношения были довольно натянутыми. Ведь в комиссию входили и главный конструктор Ту–134 Леонид Леонидович Силяков, недавно ему стукнуло 85 лет, и представители разных сторон. А нужно было стоять над этой схваткой, чтобы представить объективную картину. Так вот конструкторы, а потом их поддержал и министр, говорили, что вся вина на экипаже. Мое же мнение было — недостаточно хорошо сконструирован хвост самолета.

Я много раз встречался с конструкторами, разговаривал с самим Туполевым, доказывал, но они так и не согласились. Тем не менее вывод госкомиссии заключался именно в конструктивных недоработках, я настоял на своем. Поэтому конструкторам все же пришлось сделать кое–какие доработки своего самолета.

Все материалы расследований, проводившихся Госавианадзором, помечались грифом "секретно". Только в 1990 году Куцков лично рассекретил материалы за последние 10 лет.

— Это был результат перестройки и гласности. Потом мне уже часто приходилось работать с журналистами, — говорит Куцков. Но первый контакт — с "Лайфом" — память на всю жизнь.
http://www.itogi.ru/archive/2001/19/123131.html

Клим Жуков и Дмитрий Пучков: История протестов в США

Клим Жуков и Дмитрий Пучков кратко описывают исторические факты восстаний и протестов рабочего движения и то как власть решала эти проблемы.