Как-то раз в стенах Совбеза,
Где глас разума молчит,
Приключилась антитеза,
Проще говоря, конфликт.
Суть в таком: Виталий Чуркин
(Представитель наш в ООН)
Отказался Пентагону
Вдруг отвешивать поклон.
И советница от Штатов
С нефиговой борзотой,
Будто бы сошла с плаката
"На ж/д путях не стой!"
Кулачками потрясая
И с шипением змеи,
Лишь за малым не кусаясь,
Словно были "эти дни",
И российского постпреда,
Точно ведьма с помелом,
Обвинила во всех бедах,
Как велел ей Вашингтон.
- Референдум не признаем!
Крым России не видать -
Надрывалася Саманта,
Продолжая нагнетать.
Голос тихий и спокойный
Отвечал на этот вздор.
Глядя прям в глаза Саманте
Чуркин молвил : "Nevermore".
И, не долго рассуждая,
Право "вето" наложил.
Резолюцию вражины
Никуда не пропустил.
Разозлилася Саманта,
Чуть не рухнула под стол.
Не привыкли ещё в Штатах
Слышать наше "Nevermore".
- Как вы смеете, холопы,
Нам прилюдно отказать!
Ваш удел, как у Европы,
Нам чего-то там смоктать!
Мы - хозяева земные,
Вы же - чернь у наши ног.
Вы для нас - глухонемые,
Чтоб усвоили урок,
Мы вас бешено накажем,
Люто санкции введём.
Карой жуткою и страшной
Экономику прибьём.
Чуркин слушал равнодушно
Этот детский разговор,
А потом сказал привычно
Своё слово: "Nevermore".
Надрывалась тут Саманта:
- У вас есть лишь нефть и газ,
Ваша жизнь, без вариантов, -
Быть заправкою для нас.
Вас в "холодной" победили,
Так смиритесь быть внизу.
Вас унизили, сломили,
Оболгали, раздавили,
Сортом колбасы купили,
Променяли на козу.
Так молчите дальше в тряпку,
Будем делать - что хотим.
Надвое сказала бабка,
Что Москва - последний Рим.
Референдум не признаем,
НАТО выйдет за Босфор!
Но и тут упрямый Чуркин
Снова молвил "Nevermore".
Обалдев от такой моды,
Рот раскрывши от обид,
В раз признала незаконным
Крымский новый плебисцит.
В гневе билась миссис Пауэр
Перерос в борьбу их спор.
Но на все её подставы
Чуркин клал свой "Nevermore".
Пригрозила тут войною
И ужаснейшим концом,
Ядовитою слюною
Брызнув Чуркину в лицо.
На словесные потоки,
Дал постпред такой отпор -
Без какой-либо тревоги
Вновь заметил: "Nevermore".
Увернувшийся проворно
От советника слюней
Показал он бабе вздорной,
Что Россия благородней,
Благородней и сильней.
Взял постпред её за руку
И, в глаза ей посмотрев,
Преподнёс свою науку
На американский блеф.
Смерил взглядом многозначным
Истеричную в упор
И сказал Виталий Чуркин:
"Вы не плюйтесь...Nevermore".
Где глас разума молчит,
Приключилась антитеза,
Проще говоря, конфликт.
Суть в таком: Виталий Чуркин
(Представитель наш в ООН)
Отказался Пентагону
Вдруг отвешивать поклон.
И советница от Штатов
С нефиговой борзотой,
Будто бы сошла с плаката
"На ж/д путях не стой!"
Кулачками потрясая
И с шипением змеи,
Лишь за малым не кусаясь,
Словно были "эти дни",
И российского постпреда,
Точно ведьма с помелом,
Обвинила во всех бедах,
Как велел ей Вашингтон.
- Референдум не признаем!
Крым России не видать -
Надрывалася Саманта,
Продолжая нагнетать.
Голос тихий и спокойный
Отвечал на этот вздор.
Глядя прям в глаза Саманте
Чуркин молвил : "Nevermore".
И, не долго рассуждая,
Право "вето" наложил.
Резолюцию вражины
Никуда не пропустил.
Разозлилася Саманта,
Чуть не рухнула под стол.
Не привыкли ещё в Штатах
Слышать наше "Nevermore".
- Как вы смеете, холопы,
Нам прилюдно отказать!
Ваш удел, как у Европы,
Нам чего-то там смоктать!
Мы - хозяева земные,
Вы же - чернь у наши ног.
Вы для нас - глухонемые,
Чтоб усвоили урок,
Мы вас бешено накажем,
Люто санкции введём.
Карой жуткою и страшной
Экономику прибьём.
Чуркин слушал равнодушно
Этот детский разговор,
А потом сказал привычно
Своё слово: "Nevermore".
Надрывалась тут Саманта:
- У вас есть лишь нефть и газ,
Ваша жизнь, без вариантов, -
Быть заправкою для нас.
Вас в "холодной" победили,
Так смиритесь быть внизу.
Вас унизили, сломили,
Оболгали, раздавили,
Сортом колбасы купили,
Променяли на козу.
Так молчите дальше в тряпку,
Будем делать - что хотим.
Надвое сказала бабка,
Что Москва - последний Рим.
Референдум не признаем,
НАТО выйдет за Босфор!
Но и тут упрямый Чуркин
Снова молвил "Nevermore".
Обалдев от такой моды,
Рот раскрывши от обид,
В раз признала незаконным
Крымский новый плебисцит.
В гневе билась миссис Пауэр
Перерос в борьбу их спор.
Но на все её подставы
Чуркин клал свой "Nevermore".
Пригрозила тут войною
И ужаснейшим концом,
Ядовитою слюною
Брызнув Чуркину в лицо.
На словесные потоки,
Дал постпред такой отпор -
Без какой-либо тревоги
Вновь заметил: "Nevermore".
Увернувшийся проворно
От советника слюней
Показал он бабе вздорной,
Что Россия благородней,
Благородней и сильней.
Взял постпред её за руку
И, в глаза ей посмотрев,
Преподнёс свою науку
На американский блеф.
Смерил взглядом многозначным
Истеричную в упор
И сказал Виталий Чуркин:
"Вы не плюйтесь...Nevermore".
