темная эстетика

В топе ЖЖ сегодня висит прекрасное

Ссылка: http://abu-liberal.livejournal.com/640485.html

Жаль, что раньше я ничего не слышал об этой гетеросексуальной ЛГБТ-активистке. Весь её высер воспринимается как троллинг 80 уровня разнообразных неполживцев, типа Л.Н. Щаранского - но это не так, она и на самом деле так думает и живет со всем этим в голове. Лидочка Осипова и Лерочка Новодворская не остались без преемницы.

Я уехала из России, потому что больше нет надежды

Несколько дней назад я покинула Россию навсегда. Я чувствую сейчас потребность объяснить этот шаг – прежде всего для моих дорогих коллег и друзей из «Альянса гетеросексуалов за равноправие ЛГБТ», коалиции «Демократический Петербург», а также всех тех, кто был рядом все эти годы, с кем мы вместе вели борьбу за свободную Россию.

На самом деле все уже давно сказано. Последние полгода стали временем утраты всех надежд на то, что из России можно сделать нормальную цивилизованную страну. Старания прошедших 25 лет оказались сизифовым трудом, плоды которого рухнули в один момент. На нас обрушилась эта реальность внезапным шоком, хотя звоночки звенели уже давно. В марте 2014 года, когда российская власть заварила кровавую кашу с Украиной, после захвата Крыма и массового тотального зомбирования населения России Путиным и его медиа-подельниками, это стало уже невозможно игнорировать. Оказалось, что российское общество можно взять за шкирку и опустить в чан с дерьмом, а оно будет этому только радоваться. Это его естественная среда обитания. Нас со всех сторон плотным кольцом обступило царство тьмы и одураченного быдла, зараженного инфекцией коричневой чумы фашизма под видом «патриотизма» и антизападничества. Вылезло наружу из темных вонючих нор все самое мерзкое, гнусное и гнойное, что было какое-то время скрыто под легким налетом цивилизационной пыли. Гадкий и смрадный совок и русское рабство, падкость на официальную ложь и склонность облизывать власти, а также – смертельно ненавидеть всех непохожих, всех, кто вне стада и смеет сопротивляться наступлению нового варварства. Вокруг нас происходит тотальное разложение и самоуничтожение общества. Сладострастное и упоительное самопожирание. Россия сегодня напоминает стремительно разлагающийся труп, который уже облепили черви и мухи, пожирающие оставшиеся живые клетки организма. Вы видели глаза этих потерявших человеческий облик существ, кидавшихся на нас с лютой ненавистью в Петербурге на Малой Садовой 24 августа на акции в День независимости Украины .

Весь этот сброд, несомненно, порадует новость о моем отъезде. После 24 августа я получила, среди разного рода угроз и оскорблений, очень много недобрых посланий типа «убирайся из России!», «таким, как ты, в нашей стране нет места» и прочее в том же духе. Я уже представляю их улюлюканья мне вслед, но мне на это наплевать. Пусть лают – меня они уже не достанут.

Я не могу больше дышать тем смрадом, которым эти подонки и шавки режима отравили атмосферу в России. Я задыхаюсь в этой вонище разложения. И я вовсе не хочу жертвовать своей жизнью и свободой ради разлагающегося трупа. А это ведь очень реальная перспектива, причем самого ближайшего времени. Вчера нас обозвали «пятой колонной», «национал-предателями» и «врагами России», сегодня нас уже пришли бить, а завтра – придут убивать. И они прямо говорят об этом. Колорадская нечисть уже скалит зубы, готовая прыгнуть на нас. Власть их только поддержит (они сделают за нее грязную работу), большинство населения, думаю, тоже.

Дорогие мои друзья и единомышленники, я очень прошу вас всерьез задуматься о том, готовы ли вы на такую участь. Готовы ли вы умирать от рук «патриотического» быдла за страну, которая вас отторгает как чужеродный элемент?

Я много раз слышала восторги в свой адрес, мне говорили знакомые и незнакомые люди, что я «герой», что я «смелая» и «мужественная». Забудьте об этом. Я не готова продолжать борьбу, в которой я не вижу никаких шансов. Я всегда была оптимистом и верила в то, что эта наша борьба имеет какую-то перспективу, пусть туманную и далекую, требующую скрупулезного труда. Теперь я в это больше не верю. Больше нет никаких надежд на то, что мы «прорвемся», несмотря ни на что. И я вижу сейчас вокруг себя много таких же отчаявшихся людей, которые совершенно дезориентированы и растеряны. Мы цепляемся друг за друга как за соломинку в поисках выхода, в поисках надежды. Кто-то еще уповает на то, что у народа «откроются глаза» вследствие экономического кризиса, который уже на пороге. Дескать, когда колосс на глиняных ногах рухнет, то народ «проснется». Я не могу разделить этих упований – тотальный «крымнаш» и «ура-патриотизм» головного мозга у подавляющего большинства населения показал, что здесь любые рациональные факторы проигрывают перед лицом безумия. И это безумие будет только нарастать как снежный ком. Вы скажете мне, что не может же этот бред длиться вечно, что должно же это кончиться, должен развеяться дурман? Конечно, кончится, конечно, развеется, только вот какой ценой? За дурман немцев в нацистской Германии была заплачена очень, очень дорогая цена. И Германия – не чета России по уровню развития. Русский фашизм будет гораздо более страшным, кровавым и беспощадным, учитывая уровень дикости и наличие ядерного оружия в руках обезумевших обезьян.

В последние месяцы, когда меня кто-то спрашивал совета о том, что делать во всей этой безнадеге, я говорила то, что хочу повторить и сейчас: если можете – бегите отсюда. Бегите подальше от источника чумы, который вас скоро сожрет. Здесь уже ничего нельзя сделать, поздно, и выбор остался простой – остаться на тонущем «Титанике» и погибнуть с ним, либо – спасти свою жизнь. Я очень прошу моих друзей, которые мне дороги, хорошо об этом подумать. Помните, что жизнь у вас одна. А приличных стран в мире много. Вы не должны жертвовать собой за безнадежную борьбу. Кроме того, борьбу за Россию, если вам это важно, можно продолжать и не будучи внутри нее. Возможно, именно сейчас России вы нужнее не внутри, а вне ее – чтобы спасти то, что еще можно спасти, от начавшегося распада.

И поймите еще одну простую вещь: в какой-то момент может быть уже поздно. Двери захлопнутся внезапно. Так же внезапно, как грянуло безумие «крымнаша» и вся прочая дрянь. И когда все стремительно покатится к чертям собачьим, мы просто не успеем выпрыгнуть из тонущего «Титаника»... Это ощущение приближающейся большой беды, предчувствие скорого срыва в пропасть при невозможности спастись тяготило меня последние полгода, лежало камнем на душе. Временами это чувство переходило в панику – когда поступали очередные новости из российского политического дурдома.

Этот камень с души у меня упал лишь отчасти, когда я уехала. Но отчасти он остался, потому что в России остались люди, которые мне дороги и которые продолжают находиться в опасности. Я боюсь за вас, я не хочу, чтобы вам было плохо.

Конечно, это ваше личное решение – уезжать или оставаться. Я не хотела бы, чтобы этот текст был воспринят как агитация за эмиграцию и оказал на тех, кто остается, кто не может или не хочет уезжать, деморализующее воздействие. Хотя наверняка это так будет воспринято и кого-то расстроит, разочарует, огорчит… Я не хочу этого, но это, наверное, неизбежно. Я пишу этот пост уже несколько часов и мне это дается очень трудно – я стараюсь выбирать слова так, чтобы написанное не задело, не ранило тех, кто мне небезразличен. И это не только мои друзья и соратники, но и все те люди, которые писали мне добрые слова после наших отчаянных акций. Я не хочу никого расстраивать, не хочу усугублять и без того горькое положение. Но я не могу не сказать той правды, осознание которой побудило меня уехать из России и теперь не дает мне перестать переживать за тех, кто остался.

Друзья, я люблю вас, и спасибо вам за то, что вы есть, смелые отчаянные одиночки, противостоящие обезумевшей толпе. Спасибо вам за все, что мы делали вместе. И если у вас еще есть силы продолжать борьбу – пожалуйста, берегите себя. Вы на самом деле нужны России. И все, что мы делали и делаем, когда-нибудь прорастет, как зернышко, брошенное в землю. Придет время – и это зернышко взойдет. Когда и как – я не знаю, но верю в то, что сделанное добро не может пропасть бесследно. Где-то во вселенной оно сохранится. Поэтому все, что было, было не зря!

Я нахожусь сейчас в Мадриде. Сегодня я начала процесс получения политического убежища в Испании. Пожелайте мне удачи, если можете.

Я продолжаю пока заниматься тем, чем занималась в России. Я ничего не бросаю. А как там дальше все сложится – посмотрим.

Постскриптум

Текст выше я опубликовала вчера вечером на своих страницах ВКонтакте и фейсбуке и получила огромное количество откликов. Я читала ваши комментарии и рыдала навзрыд весь вечер... Я не думала, что мне будет так тяжело уезжать и прощаться.

Спасибо за все добрые слова. И простите все, кого разочаровала. Простите меня, что нагоняю тоску и безнадегу. Но нужно было сказать эту тяжелую правду. Как бы больно это ни было. Мне тоже больно.

У меня нету больше никаких моральных сил смотреть на то, как путинская саранча уничтожает страну.

И если кто-то думал, что мы, кучка маргиналов "национал-предателей" сможем остановить приближающийся смерч голыми руками, то это большая иллюзия. Хотя тот факт, что здесь еще остаются отчаянные бойцы-одиночки, может служить каким-то утешением. Это помогает выжить и не сойти с ума. Но это утешение, увы, не имеет к борьбе и к шансам на победу никакого отношения. Такие шансы мог бы дать российский Майдан, широкое народное движение, которое вышвырнуло бы кремлевскую нечисть за шкирятник и отправило ее под суд в полном составе с последующей тотальной люстрацией. Но у нас нет в наличии народа, который был бы способен на такое. У нас вообще нет народа. Население сидит на игле телевизионного героина. Другой шанс лежит в плоскости тех процессов, которые происходили в Германии после крушения режима Гитлера. "Зачистка" элиты и раззомбирование масс через внешнее управление. Но это пока тоже малореально.

А вот что вполне реально - это неминуемый крах путинского режима. Но этот финал, которого многие ждут, на самом деле вряд ли вам понравится. Этот режим уже не раз доказал свои способности юзать страну и население в хвост и в гриву, не щадя ни взрослых, ни детей, - во имя спасения собственной власти. Поэтому нет никаких сомнений в том, что когда кремлевская банда начнет идти ко дну, то потянет за собой страну в пучину небытия. Население же, уже сейчас охваченное почти тотальным стокгольмским синдромом, так и не поймет, что происходит. Вплоть до полного краха. И рвать на куски оно будет не Путина и его друзей, как кому-то кажется, а нас, "пятую колонну". Мы будем виноватыми во всем. И в случае ядерной зимы, и в случае превращения России в одну большую Лугандонию. И здесь нет никаких метафор, все это в самом прямом смысле слова.

Я, к сожалению, не вижу ни одного мирного и бескровного выхода из того тупика, куда всех нас загнали кремлевские упыри, которые пойдут на все ради неприкосновенности собственных шкур.

На злобу дня

Как мы сообщали ранее, наш ресурс вводит новый раздел «Разъяснения», где мы будем пресекать любые попытки спекулировать именем И.И. Стрелкова в разного рода информационных вбросах. День сегодня выдался горячим т.к. авантюристы всех мастей бросились с новой силой принуждать президента России отойти от его плана и выполнить их волю в виде ввода войск. Утром даже имели место быть призывы к акциям гражданского неповиновения. Однако, вернемся к делу.

В интернете началось распространение следующей информации:

Здесь указан уже совсем другой источник — МО РФ. Конечно линия авантюристов, которые развернули кампанию против В.В. Путина видна и здесь, но оставим это на совести авторов.

К сожалению, не все люди склонны проверять информацию и просто доверяют тем, кто по их мнению дезинформировать не способен, однако практика говорит об обратном. Доверяйте всегда авторитету истины, а не истине авторитетов.

P.S. Что касается причин таких вбросов, то однозначный ответ здесь дать трудно, ведь некоторые комбинации включают в себя несколько ходов. В данном конкретном случае, смысл был скорее всего в том, чтобы обнадежить читателя готовностью ПВО РФ и прибавить этому заявлению вес за счет ассоциации этой информации с авторитетом Игоря Ивановича. Далее, когда соответствующих действий со стороны РФ по понятным причинам не последовало бы, народный гнев от неоправданных надежд был бы переключен на Владимира Владимировича, отсылку к чему мы видим в посте из ВКонтакте.

Ничего не намекаю, но хочу попросить вас, дорогие читатели, запомнить и всегда вспоминать при виде сомнительной информации, что на переворот в России по цветному сценарию совсем недавно было выделено 30 миллиардов долларов. Для сравнения, весь тот ужас, что сейчас твориться на территории Украины стоил всего 5 миллиардов.

Мы бы и сами хотели, чтобы вопросы решались просто, но враг наш коварен и простой победы здесь, к сожалению, не будет.

На всякий случай резюмирую: Игорь Иванович подобного заявления не делал!

Игорь Стрелков, незаконченный портрет.

Человек, возникший из ниоткуда и уже достаточное время являющийся персоной, привлекающей к себе всеобщее внимание.

Полковник (капитан, прапорщик) ГРУ (ФСБ и даже СБУ), возглавивший самооборону Славянска и до сих пор с успехом противостоящий силам нацгвардии и армии Украины, кто он?

Заинтересовавшись (а как иначе?) этим человеком, я попытался разобраться в том потоке информации, который, так или иначе, имеет отношение к этому человеку. Сразу подчеркну, что личных «выходов» на Стрелкова у меня не было, за исключением одного человека, который в Славянске командует отделением самообороны. И, являясь уроженцем Украины, не смог должным образом подтвердить или опровергнуть некоторые интересующие меня факты. А некоторые — вполне.

Итак: Игорь Всеволодович Гиркин и Игорь Иванович Стрелков. Это один и тот же человек, или нет?

Вообще нет. Точнее, не совсем. Но — по порядку.

Начну с Игоря Гиркина.

То, что он москвич — не вызывает никаких сомнений даже у СБУ Украины. Хотя о творениях СБУ надо вообще отдельно будет сказать.

В 1993 году окончил Московский государственный историко-архивный институт. По образованию историк. Проходил срочную службу в вооружённых силах в июне 1993 — июле 1994 г. В/ч 11281 МО ПВО, стрелок роты охраны. Все логично. Учился, служил. С 1989 года активно участвовал в реконструкторских мероприятиях.

Однако, существуют данные, что обучение профессии историка-архиватора проходило более чем своеобразно.

Приднестровье в июне-июле 1992 года. Босния с ноября 1992 года по март 1993 года.

Спору нет, в этих местах в указанное время творилась история. И будущий историк-архивариус проходил там преддипломную практику.

Одновременно в газете «Завтра» появляются первые публикации некоего Игоря Г. «Боснийский дневник». Материал качественный, вызывающий своеобразные ощущения. В этой газете Гиркин познакомился с Александром Бородаем.

Защитив диплом, Игорь Всеволодович оказался, как положено, в рядах российской армии. Не вызывает никаких сомнений, что служба у него не вызвала никаких проблем. После такой-то «преддипломки»…

Далее — контракт. Абсолютно закономерно. 166-я Гвардейская Отдельная мотострелковая бригада. Первая Чеченская кампания.

Видимо, именно в это время неординарная личность Гиркина заинтересовала наши спецслужбы. А почему нет? Фактически готовый специалист по партизанским действиям. Да еще и с опытом ведения боевых действий.

Далее приводятся три в/ч, в которых проходил службу И.В. Гиркин.
С августа 1996 г. по июль 2000 г. — в/ч31763.
С июля 2000 г . по апрель 2005 г. — в/ч 78576.
С апреля 2005 г. по март 2012 г. — в/ч 36391.

По поводу воинского звания — полный разброд. Кто куда. СБУ Украины сперва назвала прапорщиком, потом оперативно подняла до полковника. Конечно, стыдно получать такие «подарки» от прапорщика. Кстати, откуда наш персонаж, СБУ так и не смогло определиться. То ли спецназ ГРУ, то ли ФСБ… Хорошо работают, слов нет.

Четкого и внятного ответа на этот вопрос я, к сожалению, не получил. В Славянске его называют «капитаном». 16 лет службы — для капитана, наверное, многовато. А для полковника может и не хватить. Не знаю. Хотя лично склоняюсь к тому, что полковник. В принципе, какая разница? Важен результат, а он, как говорится, налицо.

Некоторые источники аккуратненько намекают на визиты Гиркина в ближневосточный регион. О чем косвенно подтверждают его выступления на тему «арабской весны» и подобных «мероприятий».

В качестве военного эксперта И. Стрелков смотрелся довольно весомо, обнаруживая недюжинные знания по ситуациям в Ливии и Египте.

Я не оговорился. Получалось именно так. Служил Игорь Гиркин, а выступал, писал, творил и реконструировал И. Стрелков. Почему — тоже понятно. Незачем «светить» свое прошлое в некоторых ситуациях, да и настоящее не всегда полезно.

Так Игоря Г. в публикациях сменил Игорь Стрелков. В августе 1999 года специальные корреспонденты газеты «Завтра» Александр Бородай и Игорь Стрелков подготовили репортаж из Кадарской зоны Дагестана о том, как спецназ МВД проводил зачистку нескольких сел, где проживали ваххабиты. Все логично: репортерствовать сотруднику ФСБ Гиркину было бы не с руки, а Стрелкову — вполне.

Кроме газеты «Завтра», Стрелков является еще и корреспондентом «ANNA-NEWS».

А дальше был Крым. То, что Стрелков там был отнюдь не туристом — понятно. Но вот воспользоваться плодами заслуженной победы почему-то отказался. И отправился дальше, в Славянск.

В Славянск поехал по зову сердца. С его слов, в его вооруженной автоматами самообороне большинство — жители города. Хотя признает, костяк его отряда сформировался не в Луганской области, а ещё в Крыму, и как минимум треть его составляют не украинские граждане. "Отряд, с которым я пришел в Славянск, формировался на территории Крыма. Я не буду этого скрывать. Это все — добровольцы, причем две трети — граждане Украины. Не только крымчане, есть беженцы из других областей Украины — из Винницы, из Житомира, Киева. Конечно, очень много дончан и людей с Луганщины. Именно по их предложению отряд и принял решение прибыть именно в Славянск", — описывает Стрелков структуру сил Сопротивления Славянска.

Сердце вообще штука сложная. Ему приказать проблемно, а вот оно — вполне. Человеку, который воевал за славянский мир еще в Боснии, дважды приказывать не пришлось.

Итог всем известен. Пока небольшая, но эффективная армия Стрелкова успешно противостоит всем боеспособным подразделениям украинской армии, нацгвардии и ЧВК. Че Гевара на том свете должен нервничать. Есть с чего.

Отдельно надо сказать об отношениях Стрелкова и СБУ. Одно время в СМИ муссировалась информация, что Стрелков не россиянин, а очень даже украинец, имеющий самое прямое отношение к означенной структуре. Откуда тогда такое знание театра военных действий и возможностей укроармии, не с игр же реконструкторских? И организация реально не на уровне прапорщика-спецназовца. Вот поторопились ребята из СБУ.

СБУ обвиняет Стрелкова-Гиркина в следующем:
— захват здания ВС Крыма;
— операция по блокированию всех военных гарнизонов украинской армии;
— фактическое руководство «вежливыми людьми» в Крыму;
— нейтрализация всего контингента СБУ и западных спецслужб в Крыму;
— создание сил Сопротивления на Юго-востоке;
— непосредственное руководство всеми действиями сил Сопротивления, начиная с захвата административных зданий, затем командование обороной Славянска (и фактически всей Донецкой обл.);
— ликвидация агентуры СБУ в Славянске и Краматорске;
— захват в плен офицеров группы "Альфа" СБУ, офицеров Генштаба Украины и т.н. "наблюдателей ОБСЕ". Именно захват в плен шпионов от ОБСЕ, причём фактически с поличным и вместе с шпионской аппаратурой вызвал буквально приступ бешенства в ЦРУ, АНБ и ещё многих спецслужбах Запада. Такого осязаемого провала у спецслужб НАТО не было уже давно.

Не многовато для игрока-реконструктора? Или прапорщика?

Если всё перечисленное в этих "обвинениях" является правдой хотя бы на 50%, то Игорь Стрелков (Гиркин) достоин быть награждён боевым орденом. Как минимум. А за шпионов ОБСЕ — отдельно.

Если один полковник (не важно, в отставке или действующий) смог реально переиграть спецслужбы НАТО, армию Украины, нацгвардию и частников-наемников, то это означает одно — либо он гений, либо вся боеспособность и "слава" западных спецслужб и ЧВК не стоят и пары рожков к автомату. Второй вариант лично мне нравится больше, хотя не против совмещения первого со вторым.

Портрет моего героя получился недописанным. Многое, к сожалению, очень многое, осталось за кадром. О некоторых вещах просто еще рано говорить, хотя весьма хотелось бы. Но — рано.

Лично мне ясно одно: Игорь Стрелков и Игорь Гиркин — выдающиеся представители нашего народа и наших Вооруженных сил. Возможно то, что он сотоварищи сейчас совершает, не вписывается в рамки международного законодательства. Да, он очень похож по стилю на Че Гевару. Но в первую очередь, это русский человек, который решил лично для себя потратить себя на то, чтобы сделать жизнь таких же русских людей такой, какой они хотели бы ее видеть.

И одно это уже достойно уважения в анналах истории. Наряду с братьями Кастро, Че Геварой, Боливаром и подобными историческими персонажами. О которых с уважением говорили даже их враги.

Отжыг недели. Унесенные ветром

Пропасть, в которую последовательно, с гибельным восторгом, стараниями ее власти и свидомой общественности, азартно и суицидно валится Украина, не имеет дна. По крайней мере, так это выглядит сегодня, в конце одной из самых страшных недель последнего времени. Жуткий абсурдистский спектакль, свалка, в которую сброшены разорванные трупы украинских граждан – мирных и воюющих – откровения солдат и ополченцев, матерей с обеих сторон, праздничные фейерверки, сирены воздушной тревоги, кинофестивали, истерики, трагедии, кривляния, бесконечные ток-шоу,  омерзительные рожи их ведущих, открытие новых ночных клубов,  истерические манифестации судорожного патриотизма, визги и вопли майданщиков, тошнотные заявления генералов и депутатов – так выглядит крупнейшая европейская страна сегодня. 

Как будто на машине времени кто-то смог попасть в средневековье и там снять огромный многофигурный фильм ужасов с пытками, кострами, живодерней и кровавыми феодальными междоусобицами, которые возглавляют совершенно отмороженные бароны, не скрывающие  своих планов сожрать друг друга и нас заодно.

Каждое утро, пробуждаясь от тяжелого тревожного сна, попадаешь в другой – наяву и гораздо более страшный. И задаешь себе один и тот же невыносимый вопрос –  зачем вы убиваете Украину, патриоты? Во что вы превратили наш любимый цветущий край, а главное – во имя чего? 

Всю неделю генералы и почему-то министр иностранных дел  Климкин клялись народу Украины и мировому сообществу, что президент, мол, запретил бомбежки, артиллерию и авианалеты, поэтому все обвинения являются надуманными. «По мирным жителям никто не стрелял», - на голубом глазу вещает дипломат Климкин свои иностранным коллегам, плюя на то, что многие из них уже что-то явно начали понимать. Даже самые медлительные и лицемерные. 

И ровно после каждой очередной лжи чиновников начинались бомбежки, артиллерия и авианалеты. Жилые районы Луганска, видимо, решено просто снести. Снаряды косят школы, больницы, жилье, офисы – не разбирая. По городу ездят микроавтобусы, с которых мобильно минами обстреливают улицы и дороги. Это та самая партизанщина, которая всегда возникает в любой гражданской войне и непременно распространяется на все большие территории. 

Город стоит как привидение, как жертва той самой нейтронной бомбы, о которой мы  так много слышали еще в школе – когда дома все еще есть, а людей уже нет. Почти все – выехали, унесенные ветром гражданской войны, не понимая, к чему идет и чем должен  закончиться этот неизбывный ужас. Молитвы - только о мире.

Теперь каратели взялись за Донецк. Все то же – трупы детей и взрослых, бомбежка жилых кварталов и огородов, школ, больниц, дорог. 

Забрезжил было какой-то слабый свет – в Рио, где состоится финальный матч ЧМ по футболу, как будто должна была состояться встреча Порошенко с Путиным  и Меркель для обсуждения условий возвращения к перемирию и прекращения войны. Но – нет. Петр Алексеевич отказамши. Он не может бросить родину, потому что на Юго-Востоке война. А вдруг понадобится лично отвезти жителям Славянска сосиски и удушить в объятиях пару завезенных по случаю ликующих пейзанок, глядя в объективы видеокамер сладко-злобными глазами.  

Пока Донбасс рутинно топят в крови, страна живет как будто полноценной жизнью. Кафе все еще полны посетителей, к кассам супермаркетов очереди,  хотя корзины заметно обмелели – закупившись на всякий случай солью, сахаром и спичками, народ берет, в основном, муку и крупы. Многие тратят заначки на утепление домов – впереди не только затягивание поясов, но и перспектива холодать в собственных квартирах. 

Вряд ли это беспокоит украинских генералов, массово становящихся долларовыми миллионерами на этой войне… 

Образованщина продолжает активно обличать оккупанта-Россию, как велит концепция грантовых проектов, но внезапно выясняется, что главный любитель песни про Путина продолжает кормить москалей шоколадом и более того – намерен резко нарастить производство на своей фабрике в Липецке. Министр ЖКХ Гройсман, тем временем, объявляет, что Украина намерена закупить в России несколько миллиардов кубов газа, и он не видит, почему бы это было невозможно. На этом фоне жалкие хомячки, бегающие по магазинам и пугающие покупателей дебильными акциями «не покупай русское, не корми москаля», выглядят совершенными уже идиотами, несмотря на обязательное патриотическое  желто-синее оперенье и задиристые плакатики в руках.

В лихорадочном тотальном психозе показного патриотизма как-то незамеченным осталось заявление президента, выучившего своего старшенького, говорят, в Итоне, о том, что хватит тратить наши украинские денежки на никому не нужную науку, а надобно, напротив,  все направить на армию. Привычка украинцев жить в тотальной шизофрении, быстро сформировавшаяся благодаря майдану, позволила полностью проигнорировать, казалось бы, явную ментальную диссоциацию оратора – ведь сам Порошенко в эти же дни объявил, что наша армия уже является самой боеспособной и оснащенной в мире, зачем же тогда направлять туда дополнительное финансирование? Впрочем, институт украиноведения будет создан в приоритетном порядке – видимо, в качестве подразделения украинских вооруженных сил. 

Несмотря на перспективу массовой безработицы среди наших вчёных, интеллигенция продолжает громко приветствовать достижения майдана. Видимо, Порошенко прав – людям с  мозгами  такого качества действительно в науке делать нечего, да и сама наука таки продажная девка мировой буржуазии. Впереди нас наверняка ждет резкое сокращение вузов и нашего знаменитого студенчества, скакавшего полгода с воплями «такжитьнельзя».  

Их тоже совершенно не жалко – все равно после наших вышив значительная часть обладателей дипломов торгует мобилками и даже раздает рекламки у метро, пугая прохожих назойливым громким суржиком.

МВФ денег давать не хочет, Арсений Петрович, говорят, подал в отставку. После отставки ему главное успеть пересечь государственную границу. Впрочем, кадрового голода в стране нет, и уж если Ляшко смог занять третье место на президентских выборах, то на жалкие должности министров кандидатов можно брать в любой майдановской сотне. 

Да вы сами видите этих гениев менеджмента и прометеев самопожертвования  - Шеремета, Нищук, Швайка, Гелетей, Булатов. Да, Булатов. О нем несколько строк отдельно, пожалуй, ибо это не просто министр. Это молодая поросль украинской интеллигенции, самоотверженный борец с коррупцией и темными делишками прошлой власти; это пример того, как Майдан открыл для молодежи невиданные социальные лифты. Это, наконец, новый уровень менеджмента и бескорыстного служения родине.

Сначала министр объявляет, что в проблему не погружен и дает понять, что погружаться не намерен, поскольку … да просто ПНХ. Потом угрожает общественникам разборками, потому что холопы недостаточно скромны и позволили себе задавать неудобные вопросы. Потом надувает и так комковато-жирные щеки, потом тупо врет, потом практически выгоняет ходоков вон.  Они в ответ лепечут, что, мол, раньше такого никогда не было, чем еще сильнее раздражают неряшливого хамоватого барина. Занавес. Аудиенция закончена. Чернобыльские детишки? Не, не погружен. 

Этот новый демократический стиль руководства, видимо, вполне соответствует европейским стандартам, потому что никто министерство не пикетирует, включая строгих принципиальных майданщиков, породивших  Булатова и не удавившихся от стыда. Вот это у власти - оно стоит всех жертв? 

Впрочем, майдановцам не до Булатова. Самые упоротые продолжают настаивать на своем праве и дальше окучивать укропы в центре Киева, собирать пожертвования и позировать в бронежилетах досужим туристам. Они пытаются собираться на какие-то толковища, и даже в Украинском доме, громко орут о планах и предстоящей борьбе,  но уже директор этого дома недвусмысленно указывает им на дверь. Ребята не понимают – их роль в пьесе отыграна. Теперь они маргиналы и бомжи, им угрожают уголовными делами за захват административных зданий, и внезапно даже выясняется, что они хотят поджечь мэрию, а вообще на Майдане полным ходом варили наркотики – да-да, даже в те бурэмные деньки народного спротыву. Мало того, имели место изнасилования и грабежи. И кое-кто должен быть счастлив, что его, по крайней мере, не закрыли в СИЗО. Ярема супит строгие брови.

Ютюб полнится разнообразными видео, но в новейшем тренде разнообразные прозрения и разоблачения. Участники карательной операции вдруг рассказывают, как их товарищи убивали мирных граждан и вели себя как садисты, командиры Христом-богом призывают матерей забирать детей с полей сражений, ибо они просто пушечное мясо без средств защиты и даже без еды. Все это страшно, и где-то жаль этих ребят, ведь те же отцы-командиры накручивали их, то, мол, никаких мирных жителей в этом мордоре, в этом бандитском Донбассе сроду не бывало, а только сепаратисты, террористы и враги народа, так что косите их бестрепетно, как учит вас Ирина Фарион и другие народные депутаты, отправившие, говорят, своих собственных детишек призывного возраста в не столь экстравагантные страны – поскучать в тиши благополучной Европы и островов. 

Тема жалости вообще громко звучала на прошедшей неделе. Сначала одинокие голоса жалели почившего в бозе Шеварднадзе, а в субботу объявили о смерти Новодворской. Стандартный заголовок в украинских СМИ гласил, что из жизни ушел борец за независимость Украины.  И понеслось. Душа, сердце, совесть. Несгибаемый воин за идеалы. Бескомпромиссно-принципиальный оппозиционер. Комическая старуха. Прикольная малахольная тетка, доводившая  до абсурда то, что более или менее завуалированно и жеманно выдавали более хитро сделанные либералы. Народ поссорился и на этом. Одни настаивали на невероятной доблести бесстрашной Валерии Ильиничны, годами выпрашивавшей пару громких арестов в застенки кровавой гебни, но так и не дождавшейся дорогого подарка, какими бы ядреными ни были ее речи о тоталитарном ненавистном Мордоре и его тиране. Она пугала, но власть не боялась. И даже после ее смерти Путин выразил соболезнования близким, что может быть унизительнее?

Другие резонно интересовались – а разве комичность этой некрасивой тетки может быть извинением ее ненависти – пусть и бескомпромиссной, пусть последовательной и сферической в ваккуме - к собственной стране? Извинением ее потакания самому оголтелому нацизму, ее геростратовских комплексов? 

Русофобия Новодворской навсегда останется путеводной звездой и стандартом из палаты мер и весов  для наших провинциальных аматоров – Валерия Ильинична, в отличие от них,  словом владела и в публицистике была изощрена. Хотя если читать ее тексты, не видя перед собой пожилую плохо одетую девственницу, а в чистом виде, понимаешь, конечно, какой жгучей ненависти человек ушел в мир иной, где, по ее же словам, намерен устроить разборки с Богом… 

Впрочем, ненависти у нас и своей навалом. Ею пронизано все – выпуски новостей, ток-шоу, политические разборки на лавочках и в троллейбусах, диалоги между  родственниками, имеющими разные взгляды на Донбасс и Львов. В Краматорске и Славянске установили урны для доносов. Соседи и коллеги могут анонимно стучать на сепаратистов, будь это хоть их родные братья и сестры. И уже стучат. 

Обещания Герасимьюк о батальонах информационной войны пустым звуком не стали. Славянск отрабатывают по полной программе – каждый завезенная буханка  хлеба и сосиска дает 1000% пиар-навара. Натерпевшимся вселенского ужаса, сидевшим в подвалах неделями без света и воды жителям города просто так хлеб с сосиской съесть никто не даст – важно показать миру ничтожество этих недолюдей, этих поганых ватников, которые униженно теперь целуют руки украинским военным в объективы видеокамер. Убивать мало, надо непременно унизить.   

«Какой смысл ловить русскую алкашню, которая в шлепанцах вылезла за бесплатными сосисками, выгораживая вдохновителей?» Донбассу не помогут выборы, переговоры, рабочие места и субвенции, пока не выкорчеваны под корень источники финансирования сепаратистов, уверена депутат Верховной Рады Леся Оробец, мать двоих детей, воспеватель одесских шашлыков и убитых кондиционером луганчан.

Но это вы еще не читали журналиста Лойко… Впрочем, его впечатления о Славянске найти в Сети легко. Интеллигент недоволен малыми разрушениями застройки и неубедительным количеством смертей, а также полным отсутствием гламура у «совкового быдла на засранных улицах быдло-ада»... 

Геббельсу – плакать.

Мы вернемся!

Текст впервые опубликован в газете «Новороссия», № 6, 18 июля 2014. Автор: Юрий Юрченко, ополченец, Славянск-Донецк

Мы оставляли Славянск ночью. Настроение у всех — у солдат, у командиров — было паршивей некуда. Мы так привыкли к мысли о том, что Славянск — это второй Сталинград, мы так готовы были биться за каждый дом, за каждый камень, что сама мысль о том, что можно, вдруг, так — ночью, без боя, без шума — оставить город с его верившими нам и в нас жителями, с моей, ставшей уже мне родной, 84-летней Л. Н., которая завтра не услышит моего условного стука в дверь (я обещал принести ей воду), с красивыми девочками Настей и Лерой, с которыми мы условились встретиться в одном из кафе в центре города «…на Петра и Павла, 12 июля, чтобы отпраздновать Победу»… сама мысль об у х о д е казалась недопустимой, святотатственной…

Мы превратили город в крепость: весь город был «обернут» несколькими слоями баррикад, выложенных из бетонных блоков, мешков с песком и автомобильных покрышек… Еще сегодня утром на «Целинке» — на одном из окраинных блокпостов — я видел, как бойцы основательно, «с душой», укрепляли позиции, «зарывались» в землю, наращивали стены заграждений. И люди, оставшиеся в городе, тоже видели всё это, и эта уверенность ополченцев в том, что город они не сдадут, их готовность остаться здесь, чтобы победить или умереть, — передалась и жителям. Она придавала им сил и веры в то, что все их лишения, страдания, всё их нынешнее сюрреалистическое существование — жизнь под постоянным обстрелом, гибель соседей, родственников, детей; ночи в тесных темных — «выросших» вдруг до статуса «бомбоубежищ» — подвалах, дни в очередях за гуманитарной помощью, за водой, информационный голод — всё это не напрасно. И это негласное единение мирных жителей и защитников города, когда, все прекрасно осознают, что для т е х — для «освободителей» — здесь, в Славянске, нет «мирных» жителей, здесь все — «террористы» и их пособники, и полное отсутствие паники — напротив, собранность и слаженность (насколько она возможна в таких обстоятельствах), когда каждый — сам себе — находит свое место. Мать 24 часа в сутки не выходит из кухни в солдатской столовой, готовя — часто, без света и электричества, при свечах — еду и тревожно прислушиваясь к канонаде, пытаясь определить, куда именно сейчас ложатся снаряды «укров» — в какой район города. Неужели опять удар принимает на себя многострадальная Семеновка, где на позициях находится ее сын, ополченец? Это всё тоже не зря; мы были уверены в том, что мы всё выдержим, что мы выстоим…

…Колонна — «камазы», «мерседесы», грузовые «газели» и прочая разношерстная техника, — ощерившаяся пулеметными и автоматными стволами, начала выезжать с выключенными фарами из ворот САТУ и двинулась по ночному городу. Я боялся поднять глаза на темные глазницы окон, утешая себя мыслью о том, что город спит, и вместе с тем понимая, что эта железная возня, этот тревожный гул моторов (и оттого, что этот рокот был, по возможности, приглушен, атмосфера тревоги и надвигающейся беды еще больше окутывала ночной город) разбудил уже всех, кого только можно, в близлежащих домах и люди смотрели, не веря своим глазам, из-за штор и занавесок как ополченцы скрытно покидают город.

Я думал о своей недавней статье с непростительно, как мне теперь казалось, многообещающим заголовком: «СЛАВЯНСК ГОТОВИТСЯ К ПЛОТНОЙ ОСАДЕ». И с совсем уже — в эту ночь — нелепо выглядящим финалом статьи:

«…Да, Славянск находится в оперативном окружении. Стратегические каналы доставки оружия и продовольствия потеряны. Да, проблем много. Но Славянск готов к обороне».

«Ну, — спрашивал я себя, со злостью и с ненавистью к себе, — и где же ты со своей обещанной „обороной“? Как теперь ты будешь жить, как будешь этим людям в глаза — потом — смотреть? И будет ли у них это „потом“?» Я думал о завтрашнем просыпающемся утром Славянске с пустыми казармами и с пустыми бойницами разбросанных по городу баррикад и ничего не мог понять. Точнее, не хотел понимать. Я понимал, что «Первый» прав. Головой понимал. Но сердце… Сердце не могло вместить в себя всю стратегическую мудрость этого плана. Лица женщин, детей и стариков Славянска, их глаза, полные недоумения и молчаливого упрека, стоящие передо мной, мешали мне увидеть всю безошибочность этого замысла, перекрывали всю виртуозность этого маневра.

О том, что стрелковская армия была готова умереть в битве за Славянск, знали все. При сложившемся на тот момент соотношении сил они, эти полторы тысячи спартанцев, были обречены на героическую гибель. И такой исход устраивал, если не всех, то — очень многих. И не только в Киеве… Но такой финал не устраивал командующего этой армией, который не имел права погубить здесь, в этом небольшом русском городке (уже обозначенном на картах киевских военачальников как большой пустырь), вверивших ему свои жизни ополченцев и этим практически решить судьбу битвы за Новороссию.

И я вдруг впервые в жизни, понял, прочувствовал, что могли ощущать люди, солдаты, оставляя в соответствии с решением, принятым Кутузовым, Москву. С какой тяжестью на сердце они уходили из города, заставляя себя подчиниться приказу, поверить своему Главнокомандующему. Может быть, сравнение не очень тактичное, не совсем исторически справедливое, но для меня в ту ночь — да и до сих пор — Славянск был и есть ничуть не менее значим, чем Москва. Кто знает, не называйся этот маленький городок именно так — «Славянск», — может быть, я бы и не оказался здесь. Очень много всего — и исторически, и этимологически — сошлось, переплелось в этом названии.

«„Славянск!“ — как много в этом звуке
Для сердца русского сплелось!»

Для моего — уж точно.

…Мы вышли практически без потерь. «Практически» — это такая не очень хитрая уловка, означающая «почти». То есть потери были. За выход «стрелковской армии» из Славянска без ощутимого урона заплатили своими жизнями два экипажа из бронегруппы славянского гарнизона. Они могли проследовать спокойно за всей колонной, не устраивая себе «проблем», но в этом случае украинский блокпост, контролировавший этот участок дороги, конечно же, не смог бы не заметить растянувшуяся на выходе из Славянска колонну (в которой, кроме самих ополченцев, было и много членов их семей) и открыл бы по ней огонь. Бойцы приняли решение самостоятельно и — атаковали блокпост. Завязался бой, внимание противника сосредоточилось на бронегруппе; шум и грохот этого боя перекрыл неизбежный при таком количестве транспорта и военной техники шум движущейся колонны, и в результате основная колонна вышла без потерь. Бóльшая часть вызвавшей удар на себя бронегруппы погибла. Вместе с бойцами героически погибла и единственная среди них девушка, Ксения Чернова, оператор-наводчик БМД-2.

…Каждый день из Славянска в Донецк приходят люди, беженцы. До сих пор оттуда каждый день выходят с боями наши товарищи, ополченцы. Они рассказывают о том, что творится в оставленном нами городе, о зверствах «освободителей»… И это тоже — наши потери, которыми оплачен (и продолжает оплачиваться) выход армии из окружения.

Всех, кто приходит оттуда, я расспрашиваю о женщинах из нашей солдатской столовой в Славянске. Уже неделя прошла с того дня, как я услышал о том, что их расстреляли. Эту информацию о расстреле, с подробностями, мне подтверждают все каждый день выходящие оттуда люди. Но я не верю. Я не хочу им верить. Я вижу лица этих девочек, молодых и не очень. И я вижу глаза и слышу голос усталой немолодой женщины, одной из них («Иллюзия» называлось кафе, в помещении которого была столовая), когда она на мой вопрос «Устали?» ответила «Нет. Нормально…» и, посмотрев на меня, добавила: «Вам — тяжелее». И я вижу девочку с раздачи, с которой у нас как-то сразу, с первого дня, сложились теплые отношения и которая в последний вечер в Славянске (света не было, горели свечи, столовая уже закрывалась) спросила: «Что же будет?..» Я не мог, не имел права ей сказать, что мы этой ночью уходим. Я был убежден, что им это скажут (в нужный момент) те, кому они подчинялись. Я молча, не отвечая смотрел на нее… И она вдруг прильнула ко мне, обняла. Мы постояли и, так ничего больше и не сказав, я ушел. Почему они, эти девочки из «Иллюзии», решили остаться («дом, семья?..») — я не знаю. Только я вижу их всех и снова, и снова расспрашиваю выходящих оттуда людей, надеясь на то, что эта информация однажды не подтвердится…

В ночь отхода и весь следующий день я сквозь слезы повторял про себя строчки Константина Симонова, написанные им в 41-м:

«…Ну, что им сказать, чем утешить могли мы их?
Но, горе поняв своим бабьим чутьем,
Ты помнишь, старуха сказала: «Родимые,
Покуда идите, мы вас подождем…»

Мы вернемся.