Калаш наш! Или как Михаил Тимофеевич конструктором стал
В день рождения легендарного оружейника хочется рассказать историю его главного изобретения
В наши дни, хоть и давно доказано обратное, продолжает отстаиваться мнение, что Михаил Калашников не является конструктором собственного автомата. «Эксперты» школьного возраста и их братья по «разуму» с упорством, достойным куда более полезного применения, продолжают упорствовать и пересказывать суждения конспирологов оружейного мира, опубликованные пару десятилетий назад. Как и большинство «трудов» других конспирологов, байки о главном автомате мира построены на полном дилетантизме, тотальном отсутствии знаний матчасти и бессмертном аргументе «это моё мнение».
В очередной раз показывать АК и StG 44 в разрезе, да ещё и вновь приходить к выводу, что если между внешним видом двух образцов оружия и есть какие-то натянутые сходства, то по конструкции к немецкому автомату куда ближе оказывается M-16? Лучше развенчаем другой миф — о несостоятельности Михаила Тимофеевича как конструктора.
Первые изобретения
Пропоненты версии об «украденном» автомате любят подвергать сомнению возможность создания оружия простым сельским пареньком, демонстрируя при этом тотальное незнание биографии конструктора, истории и собственную бестолковость.
С детства интересовавшийся техникой и старавшийся понять принципы работы механизмов (зачастую путём их разбора на составные части), в подростковом возрасте Калашников знакомится с устройством пистолета Браунинга, а в 18 лет отправляется работать в депо при станции Матай на Турксибе, где активно учится у токарей и слесарей, общается с машинистами, но уже в 19 (осень 1938 года) призывается в армию и становится механиком-водителем танка. Приобретённые в железнодорожном депо знания, подкреплённые изобретательской жилкой, приводят к изобретению счётчика выстрелов из танковой пушки и прибору учёта моторесурса танка (а танки в те времена были крайне капризные и пробег Кошкина от Харькова до Москвы на прототипах Т-34 был явлением беспрецедентным).
Молодого танкиста вызвали на доклад к командующему Киевским Особым военным округом генералу армии Георгию Жукову. После беседы с будущим Маршалом Победы, прибор рекомендуется к серийному производству, а Калашникова отправляют сначала в Киевское танковое техническое училище (создание опытных образцов и испытание прибора), затем в Москву для сравнительных испытаний (да-да, не он один проблемой занимался), а потом в Ленинград, на завод имени Ворошилова, для запуска прибора в серию.
К сожалению, война не позволила закончить начатое, а уже в августе 41-го Калашников, в звании старшего сержанта и должности командира танка, оказывается на фронте. Повоевал мало — уже в октябре был тяжело ранен и, находясь в госпитале, знакомится с десантником, до войны работавшем в каком-то НИИ (скорее всего имеется в виду НИП СВО, но о нём позже), от которого многое узнаёт об истории, принципах работы и создании стрелкового оружия, параллельно анализируя воспоминания товарищей и собственные впечатления от применения стрелкового оружия. Михаил Тимофеевич загорается идеей создания собственного образца, делает первые наброски.
Отправленный на полугодовую реабилитацию, Калашников возвращается в родное депо, где и воплощает в металле свой первый образец пистолета-пулемёта, представляет его комиссии и командируется в Алма-Ату, где находится эвакуированный МАИ. В его учебных мастерских пистолет-пулемёт дорабатывается и направляется в Самарканд, на суд начальнику Военно-инженерной академии имени Дзержинского Благонравову. Тот, хоть и забраковал образец, отметил оригинальные решения и рекомендовал направить Калашникова для дальнейшего обучения.
Оружейная учёба
Вместе с рекомендацией в Главное артиллерийское управление (ГАУ) был направлен и пистолет-пулемёт, который не рекомендовали к принятию на вооружение по технологическим причинам. Заключение гласило: «Пистолет-пулемёт Калашникова в изготовлении сложнее и дороже, чем ППШ-41 и ППС, и требует применения дефицитных и медленных фрезерных работ. Поэтому, несмотря на многие подкупающие стороны (малый вес, малая длина, наличие одиночного огня, удачное совмещение переводчика и предохранителя, компактный шомпол и пр.), в настоящем виде своём промышленного интереса не представляет».
Так, в 1942 году, Калашников попадает на Научно-Исследовательский Полигон Стрелкового Вооружения (тот самый НИП СВО), где получает доступ к огромному количеству самых разных образцов оружия.
Что же представлял из себя этот Полигон? Фактически — это лучшее оружейное конструкторское бюро СССР, где работали Дегтярёв, Судаев, Горюнов, Рукавишников и другие известные конструктора-оружейники. В эту компанию и попадает молодой Калашников.
На этом же полигоне изучались трофейные и лендлизные образцы, опыт применения состоящей на вооружении стрелковки, имелись собственная баллистическая лаборатория и опытное производство, а в разработке оружия принимали участие буквально все сотрудники.
И без того желающий учиться Михаил Калашников оказывается буквально в конструкторском раю, впитывая новые знания, всесторонне изучая оружие и пробуя свои силы. Это приводит к созданию в 44-м году самозарядного карабина и ручного пулемёта. В серию они не пошли, но сам Калашников вновь показал, что способен создавать собственное оружие, да и учёл свои ошибки.
Руководство полигона не собиралось содержать неспособных сотрудников, вся работа организации была направлена на результат. Пожалуй, наиболее известным результатом в годы войны стал пистолет-пулемёт Судаева, разработанный в 42-м и усовершенствованный в 43-м. Кстати, схему с минимальными площадями трущихся поверхностей, великолепно реализованную в АК, предложил именно Судаев в своём ППС.
Для любителей покричать, что где-то «это уже было» отметим, что к сороковым годам время оригинальных и принципиально новых конструкторских решений практически прошло, копилка оружейных идей была полна удачных образцов отдельных узлов, а сотрудники НИП СВО фактически занимались их компоновкой, совершенно не стесняясь указывать на достоинства и недостатки как отечественных, так и зарубежных систем, отбирая лучшее из существующего и создавая на этой основе наиболее оптимальные образцы. Конструктора делились своими находками, а признанные мастера воспитывали молодое поколение. В таких условиях и набирался опыта да знаний будущий создатель самого массового оружия Земли.
Новое время — новое оружие
Время шло, прогресс на месте не стоял, понимание избыточной мощности винтовочного патрона и недостаточной патрона пистолетного пришло давно, но промежуточного варианта в СССР долгое время фактически не существовало — эксперименты велись давно, но война их завершить не позволила. До серии оружие под промежуточные или почти промежуточные патроны довели немцы (Mkb.42(H) — прототип StG 44, под патрон 7,92х33) и американцы (карабин M1 Carbine под патрон 7,62х33). Оба образца в июле 1943 года были изучены на Техническом совете при Наркомате обороны, спустя месяц появился прототип будущего патрона 7,62х39, под который и заказали оружейный комплекс: автомат, самозарядный и магазинный несамозарядный карабины, ручной пулемёт. Кстати, предложенный Калашниковым проект самозарядного карабина проиграл образцу от Симонова.
К работе над автоматом под новый патрон Калашников подключился в 1945 году, после фактически провального конкурса 44-го года, на котором победил образец Судаева, так и не устроивший военных и отправленный на доработку. К 46-му году Калашников представил свой образец, заметно отличающийся от известного нам — АК-46.
Опытную партию произвели в Коврове, куда и был командирован Михаил Тимофеевич (на заводе его помнят как Михтима). Командирован, кстати, как изобретатель. С подготовкой технической документации, чертёжными работами и запуском в производство изобретателю помогал молодой и подающий надежды конструктор Зайцев. Образец комиссию не удовлетворил и перспектив в его доработке видно не было, но Михтим убедил дать ему ещё один шанс.
Вернулся в Ковров. Тут и пригодился немалый опыт, полученный на НИП СВО, а заодно и проявился талант Михаила Тимофеевича: он, не без помощи Зайцева, начал заменять наиболее неудачные узлы своего автомата решениями, найденными другими оружейниками, в том числе конкурентами по конкурсу.
В итоге в автомат перекочевали: конструкция затворной рамы с жёстко присоединенным газовым поршнем, механизм запирания и отпирания канала ствола поворотом затвора, общая компоновка ствольной коробки и размещение возвратной пружины с направляющей, выступ которой использовался для запирания крышки ствольной коробки — с также участвовавшего в конкурсе опытного автомата Булкина; рычажок предохранителя-переводчика огня был подсмотрен у винтовки Remington 8; УСМ имеет американские корни; про схему с минимальными площадями трущихся поверхностей, позаимствованную у скоропостижно скончавшегося Судаева говорилось выше.
В итоге автомат фактически получился новым: эдакий сплав собственных удачных решений и находок других конструкторов. Сплав этот. Надо признать, получился крайне удачным и прототип АК-47 лёг в основу принятого на вооружение в 49-м году под индексом АК автомата. Оружие оказалось наиболее технологичным и надёжным, лёгким в освоении и неприхотливым в использовании. Его конструкция легла в основу десятков новых образцов стрелкового оружия, а модернизационный потенциал не исчерпан до сих пор.
Что же дальше?
Обвинять Калашникова в неоригинальности? Заимствование чужих идей в оружейном мире явление обыденное и стандартное, а вот их удачная компоновка, дополненная собственными наработками — явление уже более редкое.
Утверждать, что человек без соответствующего образования не мог создать автомат? В том же НИП СВО испытывалось огромное количество конструкций от энтузиастов со всей страны, как и Калашников инженерного образования не имевших.
Сравнивать внешний вид АК с внешним видом StG 44 и доказывать их идентичность? Граничит со слабоумием. Да и вообще, в СССР после войны попал не только Шмайсер.
Требовать признать авторами автомата всех, принимавших участие в его создании? Тогда почему этого не предлагают сделать с другими образцами стрелкового оружия?
Сам Калашников вспоминал: «Солдат сделал оружие для солдата. Я сам был рядовым и хорошо знаю трудности, с которыми сталкиваются в солдатской жизни… Когда дорабатывалась его конструкция, я бывал в военных частях, консультировался со специалистами. И солдаты говорили мне, что их устраивает, а что нужно доработать. Получилось простое, надёжное и эффективное оружие. АК работает в любых условиях, безотказно стреляет после того, как побывает в земле, болоте, упадёт с высоты на твёрдую поверхность. Он очень простой, этот автомат. Но хочу сказать, что сделать простое иногда во много раз сложнее, чем сложное».
Автомат Калашникова давно стал одним из символов России, гордостью нашего народа, получил всемирное признание. Нападки на Михаила Тимофеевича — это явления того же корня, что и прочее упорное очернение всей нашей истории, отголосок Холодной войны. Ещё той, первой…
https://cont.ws/@djadkohobb/1075862
