Когда рабоаешь по ночам

Третья Мировая война: 4 октября может стать официальной датой ее начала.

Неизвестная война

Летчики-налетчики из-за бугра

Месть «колбасы»

Третья мировая на пороге

"Когда я вам говорил это сто раз, вы меня называли «королевой драмы», сумасшедшим, а в итоге это все оказалось правдой"

Бои без правил

Резюме

Госсекретарь США Энтони Блинкен заявил, что США не будет возражать против того, чтобы Киев применял оружие Запада против регионов, которые могут войти в состав России после референдумов.

"Украина хочет, чтобы мировые ядерные державы предупредили Россию о том, что применение ядерного оружия в Украине будет встречено конкретными ответными действиями."

"26 и 27 сентября МАГАТЭ зафиксировало новые обстрелы территории Запорожской АЭС, в связи с чем генеральный директор организации Рафаэль Гросси призвал немедленно принять меры для снижения угрозы ядерному объекту"

https://topcor.ru/28333-tretja-mirovaja-vojna-4-oktjabrja-mozhet-stat-oficialnoj-datoj-ee-nachala.html

МО Украины и Вальпургиева ночь

В Вальпургиеву ночь, 30 апреля, в стольном граде Киеве состоится «всеукраинский молебен экстрасенсов» – мероприятие, официально одобренное Министерством обороны Украины. Предполагается, что в молебне примут участие более 2 тысяч «магов, целителей и прочих представителей эзотерических «наук».

Помимо Минобороны, мероприятие активно поддерживается «союзом ветеранов АТО», который, как следует из заявления, таким способом вооружит карателей заряженными «оберегами» в помощь в войне с сепаратистами.

Ссылка орнанизаторов в фейсбуке

PS

Хохлы доказывают на практике, что "дна" не существует.

Украинско-израильская стратегия большой войны

У Украины и Израиля в современном мире много общего. Как будто и не было нескольких столетий, в течение которых евреев наиболее вдохновенно резали украинцы. Этим делом они профессионально занимались с Уманской резни 1768 года до Львовской резни 1941 года, киевского Бабьего яра, гетто и лагерей смерти, где охранниками и исполнителями казней почему-то чаще всего оказывались галичане. А ведь началось это и вовсе в давние времена — уже к первой половине XVII века, времени, описываемого Гоголем в «Тарасе Бульбе». Еврейский погром на Сечи воспринимался как обыденная вещь, сопровождавшая каждое казацкое начинание: на турок ли собираются казаки в поход, на поляков ли — погром в повестке дня, свергают ли казаки очередного кошевого, избирают ли — без погрома не обойтись. Он на Сечи, как шампанское в театральном буфете, без которого ни опера невозможна, ни балет неполноценен.

Нынче выяснилось, что в Израиле «нацизма нет», потому что там живут евреи, а на Украине «нацизма нет», потому что там президент еврей. Мол, как можно говорить о еврее-нацисте после Холокоста. Русских в ходе Великой Отечественной войны погибло вроде бы как не меньше, а пожалуй, в абсолютных числах и больше, чем евреев. В процентном отношении, может быть, евреев погибло и больше, но евреи сами считают «процентную норму» признаком антисемитизма, поэтому в процентах считать не будем, так как в том, что каждая человеческая жизнь уникальна, с либералами согласиться не только можно, но и должно. Китайцы же за время Второй мировой войны и предшествовавших ей конфликтов с Японией и вовсе составили не менее трети всех погибших в мире.

При этом японцы к китайцам и корейцам, а немцы не только к евреям, но и к славянам относились как к неполноценным нациям. И если от славян в целом немцы планировали оставить (в качестве рабов) до половины от их общей численности, то большая часть этих «счастливчиков» приходилась на чехов, которые даже подлежали германизации, хорватов, в меньшей степени поляков, расстроивших Гитлера своим отказом добровольно уступить ему Данциг и экстерриториальный коридор для строительства шоссейной и железной дорог в Восточную Пруссию. В результате, вместо того чтобы сразу (уже в 1939–1940 году) вместе с Польшей при одобрении коллективного Запада, как первоначально планировалось, броситься на СССР, Гитлер был вынужден провести польскую и французскую кампании.

Поэтому к полякам (которые были ближайшими союзниками рейха благодаря личной симпатии Гитлера и Пилсудского, пока последний не умер) своё отношение Гитлер пересмотрел. Он решил, что необходимо уничтожить всю польскую интеллигенцию и аристократию, а от самого польского народа оставить не больше трети. Правда, отдельно были выделены силезцы и кашубы в качестве арийцев и почти германцев (их даже в вермахт призывали как полноправных граждан рейха).

Дальше же на Восток из всех славян в рабы вписывались только галичане (сиречь бандеровцы). Белорусов жгли вместе с деревнями, чтобы не бежали в партизаны. В городах УССР население просто не кормили, так что даже без массовых расстрелов (а они тоже были) население таких городов, как Киев, Харьков, Одесса, за два – два с половиной года оккупации сократилось на три четверти. Русских же предполагалось всех или убить, или выгнать за Урал, на территории, которые, по мысли Гитлера, должны были отойти к Японской империи. Учитывая же, что японцы не только к китайцам или корейцам, но ко всем неяпонцам относились даже не как к низшей расе, а просто как к животным, причём бесполезным животным, изгнание за Урал тоже не означало жизнь.

В общем, от нацизма натерпелись все нации, включая немцев, но почему-то у всех нацизм может существовать и только у евреев не может — само предположение о еврее-нацисте, вопреки многочисленным актуальным примерам существования таковых (в том числе и на Украине), квалифицируется израильским обществом (не всеми евреями поголовно, но израильским общественным мнением как доминирующим в данном человеческом сообществе взглядом) как признак антисемитизма.

Между тем нацизм является признаком не этническим, но идеологическим. Тот факт, что Маркс был русофобом, не помешал распространению марксизма в России. Соответственно, любая идеология может распространяться среди любого народа: нацистами, коммунистами, либералами, консерваторами и т. д. могут быть и русский, и немец, и еврей, и папуас.

Так вот, израильтяне прячутся за Холокостом, украинцы прячутся за президентом-евреем, но методы ведения войны у них очень между собой похожи и апеллируют к методам ведения войны Третьим рейхом. Обусловлено это не какими-то особыми врождёнными негативными качествами данных народов, а тем, что все три государства оказались в сходной геополитической ситуации.

Первое. У всех был многократно превосходящий их ресурсно враг: у рейха — будущие Объединённые нации, у Израиля — арабский мир, у Украины — Россия. Я в данном случае не углубляюсь в выяснение причин появления этих врагов и доли вины, лежащих на самих Германии, Израиле и Украине. Эта проблема многократно описана и детально изучена, а нас интересует техника и технология военного конфликта.

Победа над этим врагом могла быть достигнута только в ходе блицкрига — чисто военным путём, на поле боя, в возможно более краткие сроки без перевода войны в затяжную фазу. В войне на истощение все три государства однозначно проигрывали. Без шансов.

Второе. Рейх в результате завоеваний, а Израиль и Украина в результате их искусственного создания столкнулись с ситуацией наличия внутри их границ больших иноэтнических обществ, не принадлежавших к титульной нации, в лояльности которых местным этнократическим режимам у последних были обоснованные сомнения.

В условиях реальной или надуманной опасности внешнего конфликта с многократно сильнейшим противником крупную иноэтническую в отношении «титульной нации» и комплементарную противнику внутреннюю общину требовалось лишить возможности выступить на стороне противника. Поскольку времени на спокойную ассимиляцию не было (а в случае с рейхом и Израилем не было и намерения ассимилировать иноплеменников), был избран метод подавления, который вызвал естественную ответную реакцию. Дальше пошла характерная для любой конфронтации игра в повышение ставок. Чем жёстче подавление, тем жёстче ответ, а далее следующий круг — и так без конца.

Третье. Естественное для времени военной опасности сплочение собственного народа имело в качестве побочного эффекта ускоренную дегуманизацию противника. Даже в рейхе в 1933 году и половина немцев не разделяла взгляды и расовую теорию Гитлера. Но уже к 1941 году большинство нацистскую практику по умолчанию приняло. Нельзя одновременно воевать на уничтожение и считать противника тоже человеком — это противно человеческому естеству и снижает эффективность воюющих.

Наша армия кормила население поверженного рейха после победы. Когда же за победу надо было бороться, в отношении врага действовал лозунг «Сколько раз увидишь его, столько раз его и убей!» И если враг не сдавал город, то город мы не щадили так же, как враг не щадил наши оборонявшиеся города. Иначе войны не выигрываются.

Тем не менее ранее у СССР, а сейчас у России есть большее пространство для гуманности, для того чтобы не скатиться окончательно в ту же клоаку, которую обжили наши враги и в которой настолько нет места человечности, что кажущаяся эффективность жестокости становится неэффективной, ибо дегуманизирует уже применяющую подобную жестокость сторону, делая её врагом не только для непосредственных жертв, но для всего человечества. Наличие большего пространства гуманности объясняется не какой-то врождённой особостью русского народа (в России много народов живёт, самых разных, с самыми разными традициями, в том числе и военными), а вполне объективными предпосылками: Россия, в отличие от большинства стран, может вести и выиграть войну на истощение практически у всего мира (причём даже не по очереди, а сразу).

России нет смысла бросаться в авантюры блицкрига, а значит, ускоренная и углублённая дегуманизация противника не является для неё обязательным фактором победы. Наоборот, при растянутости пространства войны во времени образ более гуманной стороны приносит существенные дивиденды. Как только враг понимает, что его не будут уничтожать до конца, а его солдаты прекращают бояться плена, для значительной части армии (особенно непрофессиональной части, которая в условиях войны на истощение быстро становится доминирующей как за счёт массового призыва, так и за счёт быстрого выбивания профессиональных военных) пропадает смысл упорного сопротивления «до последнего» — перспектива выжить, вернуться к семье и жить «как до войны» ломает психологическую основу стойкости.

Как уже было сказано, рейх, Израиль и Украина не имеют (не имели) шансов выиграть войну на истощение, поэтому у них расширенное пространство для гуманности отсутствовало. Безусловно, во всех трёх случаях работала и государственная идеология, базировавшаяся на радикальном национализме (основа которого в каждом случае была разной: кровно-религиозная — Израиль, расовая — рейх, территориальная — Украина), но для того, чтобы идея захватила массы, масса должна наблюдать её минимальное (пусть и спекулятивное) соответствие реальному миру.

Главным во всех трёх случаях был страх того, что если не уничтожить враждебное окружение, то оно уничтожит тебя. Насколько в каждом отдельном случае этот страх был обоснованным, мы сейчас разбирать не будем (на эту тему можно написать несколько томов). Отметим лишь, что при наличии желания и доброй воли, не без трудностей, конечно, но без разрушительной войны однозначно, можно было решить все спорные вопросы.

Но и здесь идеология национализма сыграла для соответствующих обществ деструктивную роль. Национализм отличается от патриотизма верой в свою национальную исключительность. Это та тонкая грань, которая отделяет патриота, любящего свою родину, от националиста, возвеличивающего свою нацию в ущерб остальным. И общество рейха, и современное израильское общество, и современное украинское общество глубоко поражены вирусом национализма. Это не значит, что каждый отдельно взятый член данных обществ видит в иноплеменнике представителя низшей расы. Наоборот, каждый в отдельности они могут быть милыми добрыми людьми, неординарными мыслителями и приятными собеседниками. Общество в целом видит в соседнем обществе врага, посягающего на особые права данного общества.

Но человек так устроен, что окружающим он склонен приписывать свои собственные взгляды. Отсюда повышенная тревожность националистических обществ. Они считают, что окружены такими же националистами. Если они сами вынашивают в отношении иноплеменников некие небезобидные замыслы, то иноплеменников они подозревают в том же в отношении себя.

В общем, все эти объективные и субъективные факторы, накладываясь друг на друга, определяют политику государств, созданных подобными обществами. Будучи априори агрессивной, она вызывает реакцию окружающих. Эта реакция дополнительно убеждает националистические общества, что они были правы в своих подозрениях и их хотят уничтожить. Очень быстро их политика из состояния агрессивной «самозащиты» переходит к оправданной в их глазах войне на уничтожение противника. Объяснение одно — мы не можем жить рядом с ними, так как они хотят нас уничтожить, но у неарийцев (у русских, у арабов) территорий много — им есть куда уйти и оставить нас в покое, а наш лебенсраум маленький, нам и так земли не хватает, а тут ещё «злые соседи».

Поэтому другого выхода, кроме как воевать, пока не будут уничтожены или изгнаны все враги, у националистического общества нет. Оно само создаёт ситуацию или-или. Впрочем, чаще всего гибнет само националистическое общество, ибо, как было сказано, его ресурсы по сравнению с ресурсами его потенциальных врагов ограничены.

Итак, для победы над врагом националистическому обществу требуется блицкриг. Даже украинцы ставку делали именно на блицкриг: затяжная война с Россией — идея США и украинская кампания была лишь элементом этой войны на истощение, которая должна была носить преимущественно политический, дипломатический, экономический, финансовый и информационный, лишь в последнюю очередь частично собственно военный характер. Если же вы посмотрите на украинское военное планирование, то оно выделяло в боевых действиях три этапа:

1. Первая половина 2022 года: остановка под благовидным предлогом (переговоры) российского наступления, проведение за счёт выигранного времени массовой мобилизации, получение финансовой и военно-технической помощи от Запада и стабилизация линии фронта.

2. Вторая половина 2022 года — первая половина 2023 года: на базе подавляющего численного преимущества контрнаступление и выдавливание российских войск с большинства занятых ими территорий, включая территории ДНР/ЛНР или большую их часть, создание реальной угрозы Крыму, разрушение Крымского моста, нанесение по нему ракетных ударов, начало борьбы за перешейки, блокада полуострова.

3. Конец 2023 года — первая половина 2024 года: принуждение с помощью Запада России к подписанию мира на украинских условиях.

Как видите, собственно военный блицкриг укладывался здесь в период август 2023 года — июль 2024 года (плюс-минус месяц). Все остальные проблемы должны были быть решены с помощью западных союзников. Эпический провал летне-осеннего наступления ВСУ в 2023 году перечеркнул все этим планы.

Израиль, подвергшийся атаке ХАМАС в рамках арабо-израильского противостояния, которому через два года исполнится 80 лет, решил, что, бросив на Газу подавляющие по численности и техническому оснащению силы и не стесняя своих военных законами и правилами ведения войны, он легко и быстро уничтожит сектор Газа как палестинский анклав, поставив весь мир перед фактом.

В Тель-Авиве надеялись на то, что традиционная отсылка к Холокосту и обвинения в антисемитизме всех критиков израильской политики блокируют антиизраильскую кампанию в СМИ. В Киеве считали, что «весь мир» будет с ними потому, что они «этого достойны». В обоих случаях политические решения базировались на представлении о собственной исключительности, благодаря которой информационная кампания просто не может быть проиграна, а также на недооценке военно-экономических возможностей противника. В последнем националистический подход («у таких, как мы, союзники самые сильные, поскольку у лучших наций лучшие союзники») тоже сыграл свою роль.

В конечном итоге довольно быстро выяснилось, что и Киев, и Тель-Авив проигрывают свою прокси-войну. Разница лишь в том, что Тель-Авив (будучи самостоятельным субъектом международной политики) проигрывает войну иранским прокси, а давно утратившая субъектность Украина проигрывает войну, которую в качестве американского прокси сама развязала против России. Одновременно оба режима увидели, что вдребезги проиграли информационную войну. Даже их ближайшие союзники вынуждены их критиковать всё резче, а возможность получения поддержки со стороны сокращается на глазах.

Мы уже нашли в этих режимах столько родственного, что неудивительно: и здесь они нашли одно и то же решение своей проблемы — расширение пространства войны. Израиль наносит провокационные удары по иранским военным. Ему необходима масштабная война не с ХАМАС, Хезболлой, хуситами и прочими неуловимыми иранскими прокси, а с самим Ираном. Если войну с прокси он с треском проигрывает, но победителями формально выступают палестинцы, что, хоть и ущемляет возможности Запада на Ближнем Востоке, не лишает его полностью собственной игры в регионе, то в случае проигрыша Израилем войны Ирану, а тем более коалиции мусульманских режимов, Запад окажется перед двумя критическими проблемами:

— сама победа Ирана — врага Запада и союзника России и Китая — резко изменит баланс сил на Ближнем Востоке не в пользу Запада (что критично с точки зрения продолжения глобального противостояния);

— Израиль действительно может оказаться на пороге второго Холокоста, причём гораздо более масштабного, чем предыдущий.

То есть Запад сталкивается одновременно с проблемами военно-политического (победа Ирана — врага Запада) и морально-этического (повторный Холокост) свойства.

Причём даже если арабские режимы и Иран смогут как-то удержать своих прокси от резни (что само по себе маловероятно), то евреи в Израиле точно не будут ждать и надеяться, а побегут от опасности в те самые страны Запада (большая часть из семи с лишним миллионов израильских евреев точно, да и из двух с половиной миллионов арабов-христиан, друзов и других многие предпочтут переждать неизбежную волну насилия за рубежом). То есть переживающему не лучшие времена Западу угрожает ещё и новая волна массовой миграции с Ближнего Востока, причём новые (еврейские) мигранты будут в штыки восприняты уже окопавшимися на Западе мусульманами.

Поэтому Израиль надеется, что Запад не даст Ирану победить, а значит, будет значительно более полномасштабно втянут в войну Израиля с Ираном, чем готов сейчас помогать против ХАМАС.

Аналогичным образом Украина, вдребезги проигрывая на фронте и не имея никакой надежды стабилизировать ситуацию хотя бы временно, делает акцент на расширении пространства войны с Россией. Варварские обстрелы приграничных городов, удары беспилотниками по глубокому российскому тылу должны поставить российскую власть в вилку:

— продемонстрировать обществу неспособность защитить население от украинского террора;

— резко усилить удары по критической инфраструктуре Украины, в том числе по объектам, обслуживающим гражданское население, а также расширить масштаб наступательных операций на всё левобережье.

В Киеве рассчитывают, что таким образом им удастся убедить Запад в том, что Россия сделала ставку на ускоренный полный захват Украины при абсолютной неготовности НАТО противопоставить ВС РФ в Восточной Европе что-либо серьёзнее не завершившего реформу Войска польского. Западу придётся выбирать — остаться безоружному перед ничем не сдерживаемой военной мощью России или быстро оказать максимально возможную (в том числе войсками и авиацией) помощь Украине, чтобы не дать фронту обвалиться уже сейчас.

Оказавшись в сходных условиях, оба националистических режима, заранее исключившие для себя возможность конструктивных переговоров, идут ва-банк, делая ставку на очередную авантюру, расширяя пространство войны с целью втягивания новых участников, которые могли бы изменить негативно складывающийся для них баланс сил.

Кстати, рейх поступал так же. С 1940 года, с момента победы над Францией, Гитлер стремился заключить мир на Западе, но ведомая Черчиллем Великобритания от мирных переговоров отказывалась. С целью принудить её к миру, лишив потенциальных союзников и возможности зацепиться за европейский континент, Гитлер последовательно провёл Балканскую кампанию, высадку на Крит и отправил в Ливию на помощь Муссолини Африканский корпус Роммеля, в конечном итоге выросший в группу армий «Африка».

При этом Балканская кампания отняла у Гитлера семь недель от первоначально запланированного на 10 мая срока нападения на СССР. Семь недель длинных дней, коротких ночей и сухого сезона — это очень много. Это значит, что при прочих равных группа армий «Центр» могла выйти на ближние подступы к Москве уже в начале октября, в те дни, когда в реальности только начиналось наступление под Брянском и Вязьмой. Глубокий снег не сковывал бы манёвр германских войск, а именно манёвр был их сильнейшим аргументом в этот период войны, почему они и наступали всегда летом, когда пространство для манёвра было неограниченным, а поражения терпели всегда зимой, когда с русским солдатом надо было сражаться лицом к лицу.

Кроме того, Вторая полевая армия барона фон Вейхса (входившая в группу армий «Центр») прибыла с Балкан только к сентябрю, что, безусловно, ослабило армию вторжения и ограничило её резервы в летних боях 1941 года, в которых во многом и решилась судьба блицкрига.

В Африку с Роммелем Гитлер отправил танковую и лёгкую (тоже подвижная, только с меньшим количеством танков) дивизии (в общей сложности около четырёхсот танков) и авиационный корпус поддержки. Затем эти силы постоянно увеличивались. Они также требовали постоянного подвоза по морю (сквозь усиливавшуюся британскую блокаду) всего необходимого, от еды, бензина и ГСМ до военной техники и снарядов. Этих войск и снаряжения судорожно не хватало Гитлеру под Москвой, Сталинградом, на Кавказе и на Курской дуге.

Наконец, 11 декабря 1941 года, через четыре дня после нападения Японии на Перл-Харбор, Гитлер объявил войну США. Уже начиналась немецкая катастрофа под Москвой. Казалось бы, зачем вешать на себя ещё и войну с США, которым явно в ближайшие пару лет будет не до Германии? Гитлер исходил из того, что, расширяя пространство войны, оказываясь с Японией союзниками не только по подписанным договорам, но и на поле боя, он вынудит Токио вступить в войну с СССР, что отвлечёт советские ресурсы на Дальний Восток, улучшив, таким образом, позиции вермахта в европейской части СССР.

В конечном итоге все авантюры рейха по расширению пространства войны провалились, но обратите внимание, что задумывались они как «фол последней надежды»: когда все серьёзные аргументы были уже исчерпаны, в ход шёл обычный шантаж — расширение пространства войны как попытка заставить противника усомниться в своих силах или втянуть в борьбу на своей стороне новые силы.

Сейчас украинский и израильский режимы идут тем же порочным авантюрным путём, причём, судя по заявлениям Макрона, Столтенберга и некоторых британских политиков по украинской проблематике, а также учитывая готовность администрации Байдена и далее снабжать Израиль оружием, их авантюры имеют куда больше шансов быть поддержанными союзниками, чем полностью провалившиеся авантюры рейха.

Безусловно, германский, еврейский и украинский радикальные национализмы не тождественны. Внимательный исследователь найдёт в них массу различий. Но радикальный национализм (каким бы эксклюзивным он ни был), помноженный на военное решение национальной проблемы, всегда порождает нацизм. Заявление же о том, что какая-то отдельная нация нацистской заразе не подвержена ввиду своей особости, как раз и свидетельствует о том, что нацистское понимание собственной исключительности уже начало формироваться (чем бы эта особость ни мотивировалась).

Тезис Броневого (Мюллера) из «17 мгновений весны» в корне неверен. Нацизм не рождается, там, где в чей-то персональный адрес произносят «хайль» (в этом случае рождается авторитаризм), нацизм рождается там, где «хайль» произносят в коллективный адрес, в адрес нации. Это надо помнить всем, и нам тоже. Тёмные силы долго ждут своего часа и выныривают из-под спуда, как только мы скажем: «У нас это невозможно!»

https://alternatio.org/articles/articles/item/131835-ukrainsko-izrailskaya-strategiya-bolshoy-voyny

Признаки большого наступления

Американцы постоянно говорят о намерении России по окончании украинского наступления атаковать самой. В несколько более размытом (но, тем не менее, не вызывающем сомнений) виде такие прогнозы можно услышать и от российских политиков и экспертов (не всех, но части). Я сам неоднократно писал и говорил о том, что России было бы выгодно воспользоваться несомненной слабостью Украины в момент окончательного провала её наступательных потуг и попытаться разгромить ВСУ в одной стратегической операции на левом берегу Днепра, после чего добивание украинской государственности окажется вопросом короткого времени, которое понадобится войскам на прочёсывание местности и подавление последних очагов сопротивления на пространстве от Днепра, до западной границы.

При этом, и я, и другие отечественные эксперты и политики, говорящие о наступлении, всегда отмечали, что не может идти речь о наступлении ради наступления. Мы не должны, не можем и не будем повторять украинский опыт. Должны сложиться обстоятельства, которые позволят осуществить крупную наступательную операцию малой кровью и в короткий срок. В противном случае, если оно из двух условий (малая кровь и короткий срок) не будет выполнено, мы рискуем столкнуться с контригрой противника и попасть в сложную политическую ситуацию (как внутриполитическую, так и внешнеполитическую).

Как же нам, обычным гражданам, наблюдающим за развитием кризиса при помощи публикаций СМИ и официальных коммюнике, определить, что благоприятные обстоятельства для наступления сложились, а затем, что оно началось (если начнётся)?

Первое. Должно наступить окончательное истощение ВСУ. Определить наступление этого момента можно будет по следующим признакам:

• прекратятся массированные атаки ВСУ на всех направлениях, возникнет устойчивая тенденция к закреплению на достигнутых рубежах (а там, где они будут иметь невыгодную конфигурацию, к частичному отходу на исходные позиции) и переходу к обороне;

• ротация украинских войск на передовой практически остановится, поскольку резервы будут исчерпаны, а выведенные на восстановление соединения будут нуждаться в масштабном восстановлении боеспособности;

• в истощённых подразделениях, находящихся на передовой, наступит упадок духа, что выразится в резком увеличении добровольно сдающихся в плен;

• интенсивность огня украинской артиллерии резко снизится, начнут экономить снаряды. При этом, если у Украины сохранится запас дальнобойных ракет и беспилотных аппаратов дальнего действия, на какое-то время возрастёт интенсивность ударов по дальнему российскому тылу, включая попытки массированных налётов дронов на Москву и аэродромы стратегической авиации (чтобы отвлечь внимание российского общества и властей от ситуации на фронте, заставив заняться защитой тыла). Впрочем, ракет надолго не хватит, если они вообще у ВСУ к тому времени будут.

Второе. Российская армия постоянно прощупывает противника на предмет окончательного перехвата инициативы. Когда на всём фронте или на большей его части сложится такая же ситуация, как на купянском направлении, где ВС РФ хоть и медленно, но безостановочно наступают, продавливая фронт и заставляя противника перебрасывать резервы с других направлений, станет понятно, что «пациент созрел». Окончательным сигналом к тому, что фронт ВСУ готов к обвалу станет потеря в течение одной-двух недель двух-трёх таких ключевых центров, как Купянск, Лиман, Северск, Часов Яр, Авдеевка, Марьинка, Угледар, Большая Новосёлка, Орехов, зачистка островов на Днепре в районе Херсона и захват плацдарма на правом берегу.

Подчеркну, что совсем не обязательно ждать пока падут все указанные пункты. Достаточно трёх случаев за две недели, чтобы понять, что фронт держится на честном слове и обвалится при первом же серьёзном толчке. У Украины просто не хватит резервов заткнуть две-три (и больше) масштабные дыры во фронте.

Третье. Необходимое внешнеполитическое обеспечение.

На данном этапе в Азиатско-Тихоокеанском регионе быстро нарастает военная напряжённость между Китаем и США. Обе стороны постоянно проводят учения с задействованием всё большего количества кораблей и самолётов. США привлекают к учениям всё более крупные контингенты своих союзников. Россия, пользуясь случаем, заставляет Вашингтон реагировать всё более резко.

Не задавались вопросом: зачем Тихоокеанский флот жжёт солярку в ходе совместных с Китаем учений небольших групп кораблей «по отработке взаимодействия»? Понятно, ведь, что в случае начала боевых действий Россия политически поддержит Китай, но не вступит в войну на его стороне немедленно. А если бы и вступила, то у ТОФ и китайских флотов разные задачи в разных районах Тихого океана. Более того, у нас на флоте почти нет боевых офицеров, свободно говорящих по-китайски. Возможно, у китайцев с русским языком несколько лучше, но война — не дружеское застолье, команды должны отдаваться внятно и пониматься однозначно. И война не учения, на каждый корабль переводчика не назначишь.

То есть, взаимодействовать флоты будут на стратегическом, а не на тактическом уровне. Так зачем учения по отработке тактического взаимодействия? Затем же, зачем и недельная поездка Ким Чен Ына по России с длительными переговорами с Путиным и Шойгу и с осмотром всех военных «достопримечательностей» Дальнего Востока. Это военно-политическая демонстрация. Даже понимая, что это простая демонстрация, США должны на неё отвечать. Так же, как мы периодически бываем вынуждены отвечать на американские демонстрации. Иначе можно подорвать международный авторитет страны и потерять доверие к правительству на внутриполитической арене.

Отвечают американцы всегда одинаково — увеличением количества своих и союзных вымпелов вблизи чувствительных точек Китая, а также тайваньско-филиппинскими провокациями в спорных зонах. На это вынужден реагировать уже Китай. Количество противостоящих войск с каждой стороны увеличивается, напряжённость растёт. В какой-то момент США окажутся не в состоянии оказать своим европейским союзникам серьёзную поддержку в случае их конфронтации с Россией — все свободные ресурсы будут связаны на китайском направлении. Оперативно прекратить конфронтацию и высвободить ресурсы для европейского ТВД не получится: США опасаются, что Китай воспримет таковое действие как проявление слабости и атакует Тайвань в тот момент, когда американские и союзные эскадры будут приближаться к собственным постоянным местам базирования, после чего оперативно собрать их вновь в районе сосредоточения будет невероятно сложно.

В свою очередь готовые к военному противостоянию с Россией Польша и Прибалтика вряд ли решатся на авантюру, не имея за спиной США. Другие союзники по НАТО их не поддержат, а без поддержки Прибалтика в принципе не в состоянии оказать серьёзное сопротивление, польская же армия не закончила развёртывание новых соединений (которые должны увеличить её численность в полтора-два раза), довооружение и перевооружение. В таком состоянии как сейчас держать фронт от Клайпеды до Черновцов в одиночку Польша не может.

Соответственно, на какой-то период Россия получает свободу рук на украинском направлении. Москву будут пугать войной, но вряд ли решатся на конфронтацию за пределами ограниченных по времени и пространству провокаций.

Четвёртое. Условия могут сложиться какие угодно, но для принятия решения о масштабном наступлении необходима воля высшего руководства РФ. Как мы узнаем, что очередная победа на фронте не частный успех какого-то соединения или объединения, а начало большого стратегического наступления?

Во-первых, за 12–48 часов до начала стратегического наступления с новых территорий и из приграничных районов старой России начнёт поступать информация о массированном передвижении войск. Наш народ, сколько ему не талдычь про военную тайну, не упустит случая снять колонну на свой телефон и выложить в социальную сеть, сопроводив каким-нибудь духоподъёмным текстом. Даже если не будет роликов, то всё равно социальные сети будут пестреть сообщениями очевидцев, что войска движутся по всей прифронтовой и приграничной зоне.

Дело в том, что российское командование очень экономно расходует резервы (явно готовя их к решению более актуальных задач, чем пассивное уничтожение ВСУ, добросовестно разбивающих всё новые бригады о нашу оборону). Если ВСУ постоянно проводят ротации целых бригад, теряющих боеспособность в попытках прорвать оборону ВС РФ, то российское командование предпочитает значительно дольше держать в первой линии одно и то же соединение, меняя на передовой только батальоны одной и той же бригады. Такой подход возможен, поскольку потери российской стороны на порядок меньше, чем потери украинкой.

Но резервы же где-то находятся. Они же не в воздухе растворились. Между тем, несмотря на все старания ВСУ, им уже более полугода не удаётся накрыть расположение российских войск. То есть, мощные резервы в прифронтовой зоне есть, но их, в то же время, нет. Что это значит?

Это значит, что войска рассредоточены вдоль всех оборонительных линий, а также на всю глубину прифронтовой зоны. Но для того, чтобы начать наступление, их надо собрать в один, или несколько, ударных кулаков. Выдвигаться в районы сосредоточения перед атакой они будут в последний момент (скорее всего в последнюю ночь), чтобы противник не успел среагировать и нанести по ним упреждающий ракетно-артиллерийский удар. Такую массу войск сложно не заметить, а значит информация о массовом передвижении обязательно попадёт в социальные сети, только реагировать противнику будет уже поздно.

Во-вторых, наступление должно начаться массированной артиллерийско-ракетной и авиационной подготовкой. По своему размаху она должна будет превысить всё, что мы видели на протяжении СВО и не ограничится одной ночью, а продолжиться и на следующий день, и в последующие сутки, возможно с более низкой интенсивностью.

Кроме того, такая подготовка будет иметь одну особенность. Удары будут наноситься не только по портовой и энергетической инфраструктуре, местам расположения войск, артиллерийским позициям, аэродромам и позиционным районам ПВО. В первую очередь под удар массово попадут коммуникации. Не обязательно мосты, а если мосты, то возможно не все и не сразу, но узловые железнодорожные станции, важные магистрали, пересечения ключевых дорог и т. д. Причина — надо будет максимально затруднить противнику манёвр резервами на левом берегу. Подчеркну, не переброску с правого берега на левый (эти не должны успеть вовремя и только увеличат количество пленных), а именно манёвр главными резервами ВСУ, которые уже сосредоточены на левом берегу. При этом, мосты в Запорожье могут под удар и не попасть. Город настолько близок к фронту, что быстрый неожиданный прорыв даёт шанс мобильным группам захватить мосты целыми.

Если все эти предпосылки сложатся в одну мозаику — это и будет свидетельством того, что стратегическое наступление ВС РФ, призванное завершить СВО, началось. Если же не сложатся, то опция уничтожать украинский ресурс, находясь в обороне, от нас никуда не денется. Но выбор в пользу пассивной обороны (вполне применимый к уничтожению ВСУ) несёт серьёзные внешнеполитические риски, так как отдаёт нашим противникам глобальную стратегическую инициативу. Поэтому лучше бы условия для стратегического наступления и быстрой победы сложились.

https://voennoedelo.com/posts/id50382-priznaki-bolshogo-nastuplenija

Пропаганда нетрадиционных сексуальных отношений запрещена.

Ответственность грозит за любую пропаганду нетрадиционных сексуальных отношений. Также введён запрет на пропаганду педофилии и смены пола. Штрафы составят до 10 млн рублей.

Решение позволит защитить наших детей, будущее страны от тьмы, распространяемой США и европейскими государствами.

У нас — свои традиции и ценности.

украинство это...