Дякую Тобі, Боже, що я не москаль!

Моисей Прибалтусович Рагуленко проснулся ранним холодным утром в одном из затрапезных хостелов в канадской глубинке, где уже последние три года обретался с такими же товарищами по несчастью из стран бывшего Союза. Рядом трубовито и слоново храпела Олена Шмуйловна Горобец, более известная как Сусанна. Однако, некоторые из постояльцев за глаза называли её Сосанной, нескромно намекая на то, чем ещё совсем недавно промышляла она на подмосковных трассах. "Да уж... В моём положении выбирать не приходится," - грустно подумал Моисей, глядя на дородную тушу спящей подруги. 

Неласковое канадское солнце начинало заливать убогую комнатушку, постепенно вытаскивая на свет божий матрас на полу, две дешёвых пластиковых табуретки, ноутбук на коробке из-под обуви, грязный стол с остатками вчерашнего пиршества - Мойша с Оленой отмечали первую получку на новой работе, удачно по акции закупившись порошковым пивчищем в местном Волмарте. Всё-таки сбылись мечты Моисея - теперь он работает в крутой канадской IT-компании! Одноклассники, оставшиеся в родном Ивано-Франковске, небось, подыхают от зависти! Особенно этот заносчивый кацап Юрка Семёнов из параллельного класса, который всегда смеялся над простодушием и доверчивостью Мойши. "И что? И как ты там теперь? Юра-хуюра, а? Где ты, а где я! Вот как время всех расставило по своим местам! Загнивайте дальше в своём болоте, а я... А я..." 
Моисей уже видел себя в дорогом костюме, сидящим с бокалом божоле нуво в одном из элитных ресторанов Торонто, куда на поклон спешит сам Илон Маск. Или возлегающим на белом песочке девственно чистого пляжа на Бали в окружении знойных туземных красоток. Или...
Юный айти-гений так замечтался о грядущих перспективах, что не сразу услышал стук в дверь. Мойша хотел было встать и открыть, но тут дверь сама распахнулась от удара. На пороге стоял Джо - его непосредственный начальник.
- А ну wake up! Почьему ещё не в сьети? В Москоу ужье польдень, а ви ещьё спите?! - пролаял Джо с ужасным английским акцентом, - там ужье всьем новие задания прислали.
- Я нэ розумию цю собачью мову, - по привычке начал Мойша, - будь ласка, розмовляй укра...
- Молчат! Тут с вами, fucking white niggers, никто серемониться нье будет. Мы бесплятно не кормим! И разбуди свою whore. Её в чате клиенты ждут. Go, go! - приказал Джо и хлопнул дверью так, что Олена, испуганно всхрапнув, открыла глаза.
- Слышала? Вставай, давай. Всё-таки умеет белый господин правильно замотивировать сотрудников, не то что у нас.

Мойша достал из груды тряпья заначенную вчера бутыль пивчища. "Крафтовое... Заграничное..." - с умилением и любовью думал он, присасываясь к горлышку. Тёплое пойло чуть прояснило голову, и тогда юный айтишник открыл ноут, вышел в сеть, прочитал задание от креативной группы, перешёл по одной из предложенных ссылок и начал печатать:
"Я простой русский Иван с УралВагонЗавода, сын офицера. У нас тут в Рашке ваще писец, последний йух без соли доедаем! Ежей всех ещё неделю назад поели! Ох, скорей бы нас НАТО освободил от бункерного террана, зажили бы богато и свободно. Как в Канаде."

С начала специальной военной операции России на Украине прошло полгода, и вот чего следует ожидать в течение следующих шести месяцев.

1. Вооруженный конфликт, вероятно, продлится как минимум год, но фактически он зашел в тупик, и его интенсивность уменьшается.

Хотя уже и прошло полгода вооруженного конфликта, ни Украина, ни Россия не готовы прекратить боевые действия, несмотря на понесенные ими потери. Украина хочет вернуть оккупированные территории, а Россия – и дальше наносить существенный урон не только своему противнику, но через него еще и Западу. Кремль считает, что зима сыграет ему на руку.

Переговоры между двумя сторонами не проводились с тех пор, как появились свидетельства массовых убийств в Буче, Ирпене и других населенных пунктах на территориях к северу от Киева, оккупированных русскими. Да и подвижки на линии фронта с момента падения Лисичанска в конце июня были минимальными. Обе стороны пытаются сохранить набранные темпы, и все чаще возникает впечатление, что они истощены в боях.

2. У Украины нет средств для проведения эффективного контрнаступления с использованием обычных вооружений, а рейды партизанских отрядов — оптимистичная попытка ускорить крах России.

Украина хотела бы вернуть Херсон, расположенный к западу от Днепра, но высокопоставленный чиновник администрации в частной беседе признал, что у нее "недостаточно возможностей, чтобы отбросить их назад". Киев изменил стратегию, активизировав удары по противнику ракетами дальнего радиуса действия и смелые рейды спецназовцев на российские базы, распложенные далеко за линией фронта.

Главный советник офиса президента Михаил Подоляк сказал, что целью является "создать хаос в российских войсках". Но, хотя это и ослабит эффективность действий захватнических сил, маловероятно, что в результате они сдадутся сами и добровольно уступят Херсон, как надеются некоторые украинские чиновники.

3. Россия по-прежнему намерена прорываться вперед, но ее внимание, вероятно, переключится на удержание захваченной местности и аннексию территории Украины.

У Кремля нет нового плана наступления, кроме как вести массированный артиллерийский огонь, разрушать города и поселки и прорываться вперед. Он делает это отчасти потому, что это эффективно, кроме того, это позволит свести к минимуму потери. <...> Она продолжает применять эту стратегию в районе Бахмута на Донбассе, но продвигается медленно, в частности потому, что ей пришлось передислоцировать часть войск для укрепления позиций в Херсоне.

Может, Кремль и не добился того, на что рассчитывал в начале СВО, но сейчас Россия удерживает значительные участки украинской территории на востоке и юге и настойчиво говорит о проведении референдумов. Учитывая быстрое приближение более прохладной погоды, Москва, вероятно, сосредоточится на том, чтобы закрепиться на территориях, которые у нее уже есть.

4. Зима ускорит наступление нового кризиса с беженцами и создаст возможность для тех, кто сможет лучше подготовиться

В стратегическом мышлении обеих сторон зима занимает первостепенное место. Украина уже обеспокоена гуманитарными проблемами, поскольку в жилых домах в Донецкой области и других прифронтовых районах отсутствует газовое отопление. По предварительной оценке чиновника, занимающегося гуманитарными вопросами, зимой начнется новая волна миграции, и, возможно, границу с Польшей пересекут до двух миллионов человек.

Россияне считают зиму благоприятной возможностью. Украина опасается, что Россия подвергнет ударам ее энергосистему, что усугубит существующую в стране проблему с отоплением, и может просто отключить огромную Запорожскую атомную электростанцию. Кроме того, Москва хочет продлить страдания Запада из-за цен на энергоносители, и у нее есть все стимулы для усиления давления.

Но весна может стать временем для возобновления наступательных действий — каждая из сторон захочет восполнить потери и подготовиться к тому, что, вероятно, станет еще одним периодом проведения боевых действий.

5. Западу нужно решить, чего он хочет — чтобы Украина победила или просто держалась. К тому же он должен привести гуманитарную помощь в соответствие с огромными потребностями страны

Без западной военной помощи Украина потерпела бы поражение. Но пока Запад еще ни разу не поставил достаточного количества единиц артиллерии или другого вооружения, например, истребителей, что позволило бы Киеву отбросить захватнические силы назад. Политики говорят о необходимости заставить Россию вернуться к границам, существовавшим до начала СВО. Но нужных для этого материальных средств в достаточных количествах они не предоставляют.

В то же время растут гуманитарные потребности Украины. Например, денег на восстановление не хватает. Через пять месяцев после ухода россиян многие дома к северо-востоку и северо-западу от Киева остаются разрушенными, и отчаявшиеся жители зачастую вынуждены ютиться в гаражах или временных постройках.

Людям, перемещенным внутри страны, часто приходится жить в школах или детских садах — временных помещениях, в которых людям с трудом удастся оставаться долгое время. Из-за вооруженного конфликта дефицит бюджета Украины составляет пять миллиардов долларов в месяц, а помощь и восстановление обойдутся во много раз дороже.