Андрей Школьников

Не боевые потери

Памяти Игоря Романовича (Green Tea, мастер вербального оригами)

Человек, который защищал нас от уныния.

Умер один из самых веселых людей в стране.

Его звали Игорь, он жил в Сочи, и его последний день был солнечным.

Его последний фельетон (ссылко) вышел у нас, на РИА Новости, неделю назад. В фельетоне бравый президент США сидел в венесуэльской сельве и пытался взбодрить упорно не задающуюся цветную революцию. На фразе "Дональд посмотрел на проходящего мимо муравьеда и равнодушно пнул его ногой, так как у того не было углеводородов" редактор тихо сполз под стол и послал автору эсэмэску "Текст огонь, ув. Игорь".

Банальный парадокс нашего времени — большинство тех, кто с ним работал последние несколько лет, так и не встретились с Игорем в реальной жизни. Все собирались. Сегодня, когда вдруг оказалось, что мы и не увидимся, — даже основные факты из его жизни пришлось узнавать у семьи.

Ему было ровно пятьдесят.

В отличие от профессиональных выжимателей смеха из аудитории, Игорь пришел не из КВН, не из стендап-проектов и вообще "не из индустрии". Он большую часть жизни провел, занимаясь ресторанным бизнесом — сначала в Москве, потом в Сочи.

А лет шесть назад состоявшийся взрослый дядька вдруг начал вести блог под странным псевдонимом Green Tea на одной из свободных платформ. Все смешное либо доводит реальность до абсурда, либо, наоборот, — вскрывает абсурд, который реальность пытается скрыть. Эта вторая разновидность юмора — высшего сорта, и Игорь Green Tea Романович выбрал именно ее.

Он писал о новостях и о том, как смешно из-за них паникуют целые нации. Он писал о президентах и о министрах.

И он не переносил шок-контента. Для него не существовало ничего смешного ниже пояса. Вместо того чтобы превращать своих героев из политических "говорящих голов" в клоунов-извращенцев, он превращал их просто в людей, и их человеческие мотивации оказывались смешнее, чем любой натужный сортирный юмор.

"Встреча с прессой закончилась, Эммануэль с облегчением перевел дух и предложил Владимиру Владимировичу прокатиться. Выкинув ойкнувшего водителя из электромобиля, Макрон сам сел за руль и повез Путина по окрестностям дворца. По возвращении они еще долго обсуждали, как сажать огурцы — рассадой или семенами, а Путин обещал научить Макрона, как правильно их солить, если Франция займет более конструктивную позицию в своей внешней политике".

Это из первого фельетона Игоря, опубликованного в СМИ. Он не обивал ничьих порогов — СМИ пришло к нему само, причем сразу самое популярное в стране.

После этого его герои совершили еще немало славных и смешных дел. Отважный киевский лидер боролся за то, чтобы президент США наконец научился узнавать его в лицо. Лучшие российские люди страдали под гнетом кровавого режима: "Продолжая испытывать чувство стыда, включил телевизор с его наглой ложью и тотальной цензурой российских СМИ, поставил на газ примитивный советский чайник, расписанный под хохлому. От него веяло неконкурентоспособностью и советской технологической отсталостью".

Русские шпионы, замаскированные под туристов и котов, шатали демократию в США, наводняли Великобританию и даже разваливали Испанию.

Революционные школьники знакомились с отцовскими ремнями. В Киеве ставили памятник зверски, но понарошку убитому блогеру. В рамках реализации "Северного потока — 2" передвигали Данию.

Он был не профессиональный сатирик, а просто взрослый человек с чувством юмора и меры — и поэтому он оказался нужнее толп профессионалов.

Вчера он лег спать пораньше, чтобы утром встать и не торопясь написать сюжет для "Международной пилорамы" на НТВ.

Но не проснулся.

...С ним не случилось перерождения, которое часто настигает шутников, — он не стал злым. Он выполнял очень важную задачу — в прямом смысле оборонного значения. Игорь защищал миллионы читателей и зрителей от уныния.

Нам будет его не хватать.

РИА Новости выражает жене Игоря Романовича и его сыну глубокие соболезнования.

Виктор Мараховский, РИА Новости

P.S. От лица всего коллектива News Front присоединяюсь к соболезнованиям. Это действительно невосполнимая утрата...

_______________________________________

https://cont.ws/@Vityzeva/1247191

R.I.P.

Хочу как в армении

«Сделать бомбу и поозоровать в каком-нибудь Саранске»: RT публикует расшифровки разговоров фигурантов дела «Сети»

В распоряжении RT оказались расшифровки некоторых аудиозаписей телефонных разговоров участников террористического сообщества «Сеть»*, вошедшие в материалы уголовного дела. На этих записях молодые люди говорят о терроризме как о «способе действия», изготовлении самодельных взрывных устройств (СВУ), планах «сварить и испытать» взрывчатку в населённых пунктах Пензенской области, а также «поозоровать», например, в Саранске. Также фигуранты уголовного дела обсуждают, как именно может произойти революция в России и насколько допустимо сотрудничество с национал-социалистами. Как утверждает защита фигурантов дела «Сети», аудиозапись велась с целью провокации. Мы приводим расшифровки с некоторыми сокращениями, опуская подробные рецепты изготовления СВУ и нецензурные слова.

Дело так называемого террористического сообщества «Сеть» с 2017 года расследовала ФСБ. По версии следователей, ячейки сообщества находились в Москве, Санкт-Петербурге и Пензе, а его участники, придерживавшиеся левых взглядов и ассоциировавшие себя с движением антифа**, постоянно занимались боевой подготовкой, планировали теракты во время чемпионата мира по футболу 2018 года и во время президентских выборов. Некоторые члены группировки также были причастны к изготовлению и распространению наркотиков, незаконному хранению оружия.

По версии защиты, никакой тайной организации на самом деле не существовало, а боевые тренировки были лишь совместными выездами на игру в страйкбол. Ряд фигурантов дела заявляли, что в процессе следствия к ним применялись пытки.

Между тем ряд фактов указывает на то, что некоторые фигуранты могли быть причастны к двойному убийству. По некоторым данным, молодой житель Пензы Артём Дорофеев и его подруга Екатерина Левченко ушли в лес вместе с двумя фигурантами дела и не вернулись. Об этой версии RT рассказал бывший активист Илья Хесин, который провёл собственное расследование всех обстоятельств дела. Эту версию подтвердил и Алексей Полтавец, признавшийся, что участвовал в убийстве вместе с Максимом Иванкиным, а решение о «ликвидации» принимал лидер пензенцев Дмитрий Пчелинцев.

В расшифровках разговоров, оказавшихся в распоряжении RT, предположительно, фигурируют Илья Шакурский (приговорён к 16 годам лишения свободы), Арман Сагынбаев (приговорён к шести годам заключения) и некий человек, выступивший на процессе в качестве засекреченного свидетеля обвинения под псевдонимом Владимир Ильич Кабанов.

Беседуют, предположительно, Илья Шакурский (И. Ш.) и некий его знакомый (N), впоследствии выступивший на процессе в качестве свидетеля со стороны обвинения.

И. Ш.: Вот смотри, ты как думаешь, какая война будет: между государствами или классовая?

N: Да, блин, вообще *** его знает. Если говорить о России, то я не понимаю, как она вообще ещё существует. Ну просто смотри: вот сейчас готовишься с парнями к революции, а представь, что вас просто загребли на *** в армию... У нас сейчас внешняя политика такая ***. Я не мыслю так масштабно — классовая война, не классовая. Мы с тобой вот начали общаться, и ты сказал, что есть вот движуха классная, что можно вот в Москву, — я имею в виду, на мероприятия уже. Ну вот есть ребята, которые в плане отношения к делу, чтобы конкретно ***, ну даже не то, чтобы (при всём уважении к организаторам) пойти куда-то потыкать друг в друга ножичками деревянными, а есть ребята, которые готовятся к революции реально. А так, знаешь, можно собрать страйкбольную команду и лишний раз идеями не отсвечивать.

И. Ш.: А для чего вообще создаётся страйкбольная команда и «ножичками потыкать»? Это как раз создаётся, чтобы людей новых привлекать.

N: Ну да.

И. Ш.: Приводишь людей, смотришь, интересно ли им, дальше кого-то привлекаешь.

Беседуют, предположительно, Илья Шакурский (И. Ш.), Арман Сагынбаев (А. С.) и засекреченный свидетель (N).

А. С.: Насколько я понимаю, ты национал-социалистических взглядов, да?

N: Скорее, придерживался. Если бы действительно (был. — RT) национал-социалистических взглядов, мы бы здесь не сидели.

А. С.: Да, я понимаю. Это, конечно, не очень, но суть не в этом. Я могу научить, но здесь я бываю редко. Ещё, насколько я знаю, у тебя есть товарищи в Сибирском регионе, а я коренной сибиряк. (Сагынбаев родился в Новосибирске. — RT.)

N: Ну, в принципе, заметно.

А. С.: Ну и у меня там тоже есть знакомые, ты можешь свести меня с ними, и у них, вероятно, тоже есть интересное.

N: Ну да, есть там у людей. Я тебя в первый раз вижу, без обид. Смотри, я сегодня с ребятами нормально пообщаюсь в Skype, ну и тогда или Telegram...

Далее идёт обсуждение, какой мессенджер является наиболее безопасным.

А. С.: Есть несколько способов связи, я оставлю тебе способ связи и могу тебя ему научить. В Jabber мы можем общаться и, возможно, поднимать не только инженерные темы, но и в целом пообщаться и узнать друг друга. С сибирскими товарищами можешь пока не разговаривать.

N: Ну, вообще, они там планировали мероприятие, не незаконное, но такое приватное. Да, думаю, что поеду, если на диплом не наложится. Секрета из этого можно не делать — это соревнования по практической стрельбе среди своих там.

А. С.: Есть вероятность, что я могу тебе составить компанию.

N: Если ты особо не фигурируешь на видюшках, где 2 млн просмотров, и тебя в лицо особо не знают, то пожалуйста. И второе: публика там будет придерживаться взглядов... понимаешь, зигхайль зигхайлем (Sieg Heil — нацистское приветствие. — RT), но если понимать, что, ну короче, ребята с которыми я общался, у них друзья хорошие, и даги, и остальные. Они понимают, что далеко на шовинизме не уедешь и что можно дела мутить с разными расами и так далее.

А. С.: Ну я могу сказать от себя, что национал-социалисты мне не оппоненты.

N: Ну всё, на том сошлись... Ещё мы можем накачаться, забиться правыми татухами...

Далее снова идёт обсуждение мессенджеров для связи.

А. С.: Да, я могу научить многим вещам. Мне бы не хотелось, чтобы на практике это использовалось против моих корешей.

N: В обозримой перспективе нет, есть люди, которых, в принципе, можно подтянуть в движуху, но пока бы я учить ничему не стал, потому что это ребята по 17—18 лет. Я не придираюсь по возрастам, но просто есть ребята, которые уже в 18 лет хлебнули ***, а есть ребята из хороших семей, которые незрелые, и единственные приключения, которые у них в жизни были, — это поездка на околофутбол, который, ты прекрасно знаешь, по большому счёту безопасен. Ты едешь в заранее оговоренные условия, ты знаешь, что тебя там никто не убьёт. Потом, знаешь, информацию надо дозированно давать.

А. С.: Хорошо, насколько тесно ты планируешь общаться с людьми антиавторитарных взглядов?

N: Пока движуха какая-нибудь не будет.

А. С.: Хорошо, ещё бы мне не хотелось, чтобы во время этого полномасштабного праздника цветы (в расшифровке именно это слово. — RT) не были направлены в сторону того же.

N: Нет. Раз мы здесь встречаемся, значит, мы на одной стороне.

<...>

И. Ш.: Мы сейчас занимаемся объединением не только сугубо антифашистов, можно сказать, товарищей, которые просто через любые политические взгляды, через любые мировоззрения дошли до того, что нужно что-то кардинально менять, и способом, о котором мы сейчас говорим. То есть сейчас политические взгляды, можно сказать, даже за этим столиком уходят на второй план.

А. С.: Я аполитичен, кстати. И вопрос: у тебя есть довольно близкие товарищи, с которыми ты бы мог сотрудничать? Например, выезжать в область прошаривать что-то, типа пытаться сделать на практике и всё остальное, кроме него?

Далее собеседники начинают говорить почти одновременно, перебивая друг друга, и прощаются. А. С. говорит, что научит N информационной и повседневной безопасности и способам изготовления самодельных взрывных устройств.

Беседуют, предположительно, Илья Шакурский (И. Ш.) и засекреченный свидетель (N).

N: Если ты говоришь, вот в Москву ехать там... Мне особо терять нечего, у меня бабулька всё равно помрёт скоро. Я цинично говорю, но это жизнь. Просто смотри, ты вот говоришь, в Москву гоняешь. А есть там чуваки, с которыми скоординироваться в случае ***?  Типа не так, что вот мы увидели, что по телеку показали, что стихийные беспорядки, то пошли.

И. Ш.: Ну всё это надо постоянно анализировать, обсуждать. Вот почему не составляется точный план действий? Потому что мы не знаем, что и как будет... Можно, конечно, составить несколько этапов развития, хотя бы предугадать. Например, я всегда смотрю анализ украинских событий... Но есть товарищи, которые дают понять, что у нас не будет, как в Украине (так в расшифровке. — RT), будет всё намного жёстче, всех мочить в первые же дни

.

Обсуждают политическую ситуацию в Белоруссии.

N: Ну ты считаешь, готовиться надо к чему-то большему, именно к войне? Или заниматься терроризмом и готовиться к революции? Что лучше?

И. Ш.: Ну одно от другого как бы не сильно отличается, честно говоря. Потому что, если ты будешь готовиться к войне, то в плане терроризма ты будешь довольно-таки неплохо прошарен.

N: Угу.

И. Ш.: Потому что, если рассматривать терроризм именно на уровне действий...

N: На уровне действий вот мы сейчас не говорим, что вот терроризм — это что-то плохое, мы говорим, что это как способ...

И. Ш.: ...войны.

N: Да.

Беседуют, предположительно, Илья Шакурский (И. Ш.) и засекреченный свидетель (N).

И. Ш.: Мы с ними сейчас тренируемся, получаем навыки... Я, например, от тебя получаю, как сегодня, *** навыки. Я раньше по зданиям вообще не шарил, то есть шарил, можно сказать, на том уровне, можно сказать, лайтовом, когда ты просто штурмуешь здания каких-нибудь офисных работников, которые...

N: ...не оказывают сопротивления.

И. Ш.: Да, не оказывают сопротивления. А непосредственно там, где меня ждут, я могу обломаться. А ты мне сейчас всё более или менее понятно объяснил. Я делаю это для того, чтобы в определённый момент, который, я надеюсь и считаю, что он скоро настанет, из-за того, что, если рационально рассуждать, даже многие экономисты и так далее это уже предсказывают... То, что кризис ***. Грядут выборы, грядут большие перемены в нашей стране, которые могут привести на порог революции нашу страну, вот к чему я готовлюсь... Для этого, чтобы нам в первые дни революции не *** друг друга с криками «ты правый, я левый», это, во-первых, во-вторых...

N: Но враг-то общий.

И. Ш.: Вот это я и хочу донести до людей, до молодёжи и так далее.

Далее собеседники обсуждают, что надо объединять людей всех взглядов, а также то, что в случае революции план-минимум — это захват какого-либо автономного округа.

https://russian.rt.com/russia/article/726425-delo-seti-rasshifrovki

Беседуют, предположительно, Илья Шакурский (И. Ш.) и засекреченный свидетель (N).

И. Ш.: Для начала — тихонечко. Потом можно и поозоровать.

N: Ага.

И. Ш.: Сделать бомбу и для начала поозоровать в каком-нибудь Саранске.

N: В Саранске, ты имеешь в виду?

И. Ш.: Да.

N: Ничего себе.

И. Ш.: Сам понимаешь, если какое-то озорство даже у нас будет...

N: ...то будут проверять местных, да.

И. Ш.: Конечно. Если это просто... Вот а если мы с тобой инцидент... Он говорит: «Бомбу пусть соберёт».

N: Ага.

И. Ш.: Так что можно... Типа мы же не торопимся пока. Можно пока даже узнать, как это сделать, если мы, например, с тобой по весне палаточку или ещё что.

N: У меня есть.

И. Ш.: Ну вот выехать куда-нибудь в области в лесок рядом с каким нибудь... какой-нибудь Пачелмой (посёлок городского типа в Пензенской области. — RT).

N: Ага, или Каменкой ещё какой-нибудь левой.

И. Ш.: Да-да, и там выйти и найти прикольное помещение.

N: Там же всё это сварить и испытать нормально.

И. Ш.: Сварить можно даже в лесу где-нибудь, где у нас лагерь будет, который мы сами сделаем.

Беседуют, предположительно, Илья Шакурский (И. Ш.) и засекреченный свидетель (N).

N: Сейчас что тогда, как мы поступим, ждём от Андрея рецепты, реактивы, да?

И. Ш.: Рецепты, да. Потом, короче, расписываем с тобой, где что покупаем.

N: В разных местах, наверное, нужно по-любому, да.

И. Ш.: Конечно, да, и там что-то пробить надо будет, я, может, попробую пробить.

N: Я тоже порыскаю.

И. Ш.: А потом с тобой выезжаем в лесок и делаем.

N: Да, нормально.

Беседуют, предположительно, Арман Сагынбаев (А. С.) и засекреченный свидетель (N). Мы не публикуем ту часть разговора, в которой обсуждается рецепт изготовления СВУ, так как это противоречит законодательству РФ.

N: Ты обладаешь соответствующими знаниями, ты говоришь, по СВУ на каком уровне у тебя практический опыт был?.. Просто я с какой целью интересуюсь. Прежде чем ответить на этот вопрос, я бы не хотел выступать вместе со своим знакомым, с которым мы общаемся, который нас с тобой познакомил, в роли подопытного кролика, чтобы ты, зная теоретический уровень, предложил нам какие-то вещи. Ты можешь такое о себе сказать, что у тебя опыт был уже?

А. С.: Да, могу.

N: Всё тогда, хорошо. Смотри, что ты можешь посоветовать из оборудования, которое минимально необходимо?

Собеседник рассказывает о необходимом, на его взгляд оборудовании, реагентах, а также о побочных эффектах в ходе «производства».

N: Смотри, у меня есть возможность делать это всё в подвале частного дома. Со стороны это не будет вызывать подозрения? В плане того, не будет ли каких-то шумов в производстве?

А. С.: Нет, не будет. Если делать неправильно, то максимум, что будет, — это закипит то, что в колбе...

N: Хорошо, это, в принципе, всё доставаемо. Тогда, я думаю, инструкции соответствующие по покупке, по всему — это ты можешь моему товарищу скинуть, чтобы у нас с ним было взаимодействие более плотное, я бы сказал. То есть по этому поводу вопросов нет. По большому счёту спрашивать особо больше нечего. Задерживать больше не хочется. То есть поболтали по делу. Смотри, ещё такой вопрос... Что?

А. С.: Я не сильно задерживаюсь. Я один в комнате остался. Поэтому времени у меня хватит.

N: Хотел ещё спросить, уже более отвлечённо, вот какой момент. Мы уже общались со Спайком, с тобой, Андрей. Как ты думаешь, просто уже хочется действовать или хотя бы вместе тренироваться. Как думаешь, через какое время меня будут потихоньку допускать в группу, как ты сам считаешь?

А. С.: Вопрос, когда тебя допустят?

N: Да.

А. С.: Мое предположение: когда тебя допустят, тогда уже либеральный коммунизм наступит.

N: Понял тебя, хорошо. В принципе, тоже имеет право (на существование. — RT) такая точка зрения.

А. С.: Мне по барабану, какие взгляды у людей со мной, если они преследуют те же самые цели. Потому всё дело ещё в доверии. Как я понимаю, что ты... Ну типа есть ещё всякие субкультурные антифы (так в расшифровке. — RT), у которых антифашизм головного мозга, которые думают, что у них оппоненты — это боны (нацисты. — RT). А я так не думаю. У меня оппонент — государство.

N: Я, в принципе, таких же взглядов придерживаюсь. И там товарищи из Сибири тоже. Я одному из них намекнул осторожно, что сейчас самые интересные знания потихоньку получаю. Он отнёсся абсолютно положительно...

Далее собеседники обсуждают возможную поездку в Сибирь на соревнования по стрельбе.

N: Хорошо, тогда ещё вот какой вопрос по поводу производства: в каких объёмах это можно делать?

А. С.: Когда чечены устраивали небольшие (как там в «Пятом элементе»?) «биг-бада-бум» или что-то в этом духе, — они приезжали на рынок, закидывали... лопатами в грузовик, затем туда закидывали... и, пока они ехали, там всё перемешивалось. И примерно такие объёмы ты можешь сделать.

Далее собеседники обсуждают изготовление микроконтроллеров, которые будут активировать взрывное устройство через телефонный звонок, а также способы изготовления детонаторов и замедлителей.

Илья Шакурский и его защита утверждают, что тайный свидетель — это провокатор по имени Влад Добровольский (имя и фамилия могут быть ненастоящими). Как объяснял Шакурский в своём заявлении в суде, он познакомился с Добровольским в соцсети. По словам фигуранта дела, Влад учится в Пензенском государственном университете и тесно общается с неонацистами. Добровольский якобы сообщал Шакурскому о готовящихся нападениях на антифашистов. Как объяснял фигурант дела «Сети», происходило это «из-за личной обиды на пензенских нацистов». Шакурский, выступая в суде, заявил, что Добровольский ему рассказывал о некоей неонацистской радикальной организации, «цель которой — борьба за автономию Сибири». Шакурский, по его словам, «посчитал своим долгом узнать больше об этой организации, чтобы в дальнейшем разоблачить её с помощью написания статей в СМИ», и стал «намеренно вводить в заблуждение Добровольского, когда говорил о своих взглядах и поддерживал его предложения».

Шакурский записывал разговоры с Добровольским и сохранял переписку. Следователи обнаружили эти аудиофайлы в компьютере и смартфоне Шакурского и приобщили к делу.

* «Сеть» — организация признана террористической по решению Московского окружного военного суда от 17.01.2019.

** Антифа — международное левое и леворадикальное движение, ставящее своей целью борьбу с неофашизмом и неонацизмом, а также расизмом и разными формами дискриминации. У движения нет единой структуры, стратегии и тактики. Есть группы, проводящие сугубо мирные акции — митинги, кинопоказы, конференции по вопросам дискриминации. К антифа себя причисляют ряд экологических групп, благотворительных, феминистских организаций. Параллельно есть группы, причисляющие себя к этому же движению, которые действуют за рамками законодательства своих стран, в частности блокируют, в том числе совершая насильственные действия, акции своих противников — неонацистов и неофашистов. Такие стычки во всём мире, не исключая Россию, неоднократно заканчивались применением оружия и смертельными исходами.

*** — нецензурное слово.

https://russian.rt.com/russia/article/726425-delo-seti-rasshifrovki

Загадка. Найди свидомита на пиру в европейском средневековом замке - Человек! Два раза почки царице!

Третья годовщина убийства Бузины: виновные до сих пор не наказаны

КИЕВ, 16 апр — РИА Новости.

Виновные в убийстве украинского журналиста и писателя Олеся Бузины спустя три года после того, как его застрелили в Киеве, так и не наказаны. Дело передано в суд, в совершении преступления подозревают двух националистов, их защита считает его бесперспективным, а решение ожидает в 2033 году.

Известный украинский журналист Бузина, который писал и для сайта ria.ru, был застрелен 16 апреля 2015 года у своего дома в Киеве. В журналиста выпустили четыре пули, одну из них — в голову. Инцидент расследовался по статье "умышленное убийство". Следствие рассматривало несколько версий убийства, в частности, связанную с профессиональной деятельностью журналиста.

Эксперты неоднократно называли это убийство политическим и сомневались в его раскрытии при действующей украинской власти. Адвокат матери Бузины Ренат Кузьмин считает, что к гибели журналиста причастны правоохранительные органы Украины. А глава мониторинговой миссии ООН по правам человека Фиона Фрейзер, обращаясь к матери погибшего журналиста, заявила, что в ООН обеспокоены ненадлежащим расследованием убийства Бузины, "как и в других делах относительно журналистов".

Президент Украины Петр Порошенко назвал "делом чести для украинской власти" раскрыть это преступление. Уже через два месяца после убийства журналиста глава МВД Украины Арсен Аваков сделал громкое заявление о раскрытии дела. По его словам, силовики в ходе проведения спецоперации задержали двух исполнителей преступления — Андрея Медведько и Дениса Полищука. Оба задержанных были бойцами националистических батальонов и принимали участие в военной операции в Донбассе.

Правоохранители считали, что националисты Медведько и Полищук убили Бузину, потому что в его творчестве якобы "прослеживались антиукраинские настроения". Журналист поддерживал федерализацию Украины, ее независимость и двуязычие украинской культуры, широкое развитие украинского и русского языков.

В то же время защита подозреваемых предоставила показания свидетелей, которые под присягой сообщили, что те в момент убийства находились в Донбассе и никак не могли совершить преступление. Кроме того, адвокаты поставили под сомнение экспертизу ДНК, которая является одним из главных аргументов обвинения. В частности, защита представила суду заключение экспертного института о том, что на Украине официально нет необходимых реактивов для проведения такой экспертизы ДНК, на которую ссылается следствие. Но по решению суда образцы у подозреваемых все-таки отобрали насильно.

В связи с недостаточностью доказательств, оба подозреваемых в конце 2015 года были отпущены судом под частичный домашний арест с 19.00 до 8.00. После этого они начали активную общественную деятельность в составе одной из правозащитных организаций.

В августе 2017 года мать украинского журналиста подала иск в Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ). Тогда Кузьмин пояснял, что "издевательства украинской власти над Валентиной Бузиной" вынудили ее обратиться в ЕСПЧ. Она, как и адвокаты, были недовольны длительным расследованием дела и безнаказанностью виновных.

Дело было передано в суд для рассмотрения по сути в феврале 2018 года. Защите националистов отказали в его рассмотрении судом присяжных. По словам адвоката Андрея Федура Шевченковский райсуд Киева рассматривает его крайне вяло. "Если рассмотрение этого дела и дальше будет идти такими темпами, аж два заседания на три месяца, то завершение следует ожидать где-то в 2033-м году (и это только первая инстанция)", — написал защитник на своей странице в Facebook.

Мать Бузины заявила, что ее сын был патриотом и погиб за Украину. "Мой сын — настоящий патриот Украины… Убит молодой человек, прежде всего, не писатель, не журналист, мой сын и человек на 46-м году жизни. Он говорил правду, он не боялся говорить правду, он не прятался, он не покинул Украину, он умер за нее", — сказала журналистам Валентина Бузина.

При этом ряд украинских политиков неоднократно заявлял, что убийство Олеся Бузины носит политический характер. В частности, партия "Оппозиционный блок" требовала поставить точку в расследовании как можно скорее и даже зарегистрировала в Верховной раде постановление о создании специальной комиссии по расследованию убийства журналиста. Однако эта инициатива даже не выносилась на голосование в парламент.

Партия направляла также обращения с просьбой разобраться в данной ситуации президенту Украины Петру Порошенко, генеральной прокуратуре и послам других государств. Но отклика на эту инициативу так и не получила.

Бывший заместитель Генерального прокурора Украины Ренат Кузьмин, который в настоящее время в качестве адвоката представляет интересы Валентины Бузины — матери погибшего журналиста, считает, что в убийстве принимали участие сотрудники правоохранительных органов, поэтому дело должно расследоваться по статье "убийство, совершенное по заказу".

По его мнению, ставшие нормой на Украине преступления радикалов укладываются в идеологию новой украинской власти и совершаются "либо по приказу власти, либо по согласованию с ней".

"Если бывшие сотрудники правоохранительных органов Украины действительно виновны и этому есть доказательства, то дело в их отношении должно быть направлено в суд. А если они не виновны, то генпрокурор должен установить настоящих виновных и наказать тех, кто водил за нос общественность все это время", — написал адвокат на своей странице в Facebook накануне второй годовщины убийства журналиста.

В последние годы ситуация со свободой слова на Украине значительно ухудшилась, а количество преступлений против журналистов постоянно растет. Несмотря на то, что глава МВД Украины Арсен Аваков оценил свободу слова на Украине на "пять с плюсом", счет случаям притеснения журналистов в стране идет на десятки. Ранее МИД РФ призвал страны ОБСЕ и Совета Европы, а также международные организации осудить политику Киева против СМИ. Международные правозащитные организации, в частности Amnesty International, не раз критиковали украинскую власть за закрывание глаз на преступления в отношении журналистов.

В частности, начале января интернет-издание "Страна.ua" сообщило, что украинские радикалы националистической организации "С14" ворвались в редакцию сайта "Союз православных журналистов" в центре Киева. По данным украинских СМИ, радикалы заявили, что в офисе находится "экстремистская литература". СМИ отмечали, что сотрудники сайта вызвали полицию, после приезда которой радикалы покинули помещение, забрав с собой жесткий диск одного из компьютеров.

Давлению подверглась и сама "Страна.ua". В отношении ее главного редактора Игоря Гужвы на Украине возбуждены два уголовных дела, из-за чего он был вынужден уехать в Австрию. Журналист заявил, что испытывает давление со стороны действующей власти, в частности президента Украины Петра Порошенко. Также Гужва сообщал, что ему угрожали физической расправой.

В декабре 2017 года неизвестные в балаклавах заблокировали здание NewsOne в Киеве, пояснив это несогласием с политикой телеканала и потребовав извинений от депутата парламента и собственника телеканала Евгения Мураева, который ранее назвал "евромайдан" государственным переворотом.

Телеканал обвинил в блокировании власти и попросил Авакова и Порошенко защитить свободу слова от "псевдоактивистов". Глава Национального союза журналистов Украины Сергей Томиленко заявил, что расценивает блокирование NewsOne как давление на СМИ и угрозу физической безопасности журналистам. Позже Национальный совет Украины по вопросам телевидения и радиовещания сообщил, что проверит украинский телеканал NewsOne из-за высказываний гостей о государственном перевороте в стране в 2014 году.

Более того, не раскрытым уже почти два года остается убийство журналиста Павла Шеремета, которого 20 июля 2016 года подорвали в собственном автомобиле в центре Киева. Он около десяти лет работал на российском телевидении, в том числе на Первом канале, последние пять лет жил в Киеве, работал в интернет-издании "Украинская правда", а также на "Радио Вести". Следствие считает месть за профессиональную деятельность главной версией убийства журналиста. Возбуждено уголовное дело по статье "умышленное убийство".

На Украине также погибли и другие известные представители СМИ. Среди них журналист газеты Sportanalytic Игорь Костенко, которого застрелили в ходе протестов на майдане Незалежности (площади Независимости) в столице Украины. Репортер газеты "Вести" Вячеслав Веремий был жестоко избит и застрелен группой лиц в центре Киева. Кроме того, в ходе освещения боевых действий в Донбассе погибли фотокорреспондент МИА "Россия сегодня" Андрей Стенин, фотокорреспондент газеты "Сегодня" Сергей Николаев, а также сотрудники ВГТРК Игорь Корнелюк и Антон Волошин.