секретний раздел

США: санкции как спасение

Мы привыкли за последние годы потешаться над американскими санкциями, которые наносили Западу значительно больший ущерб, чем России. У нас же санкции стимулировали импортозамещение и способствовали быстрому выходу экономики на самодостаточность, а также её опережающей дедолларизации

На сегодня доля доллара в структуре экспортных расчётов России составляет менее половины (48,3%). В валютных резервах России в последние годы регулярно находится около 3,5 миллиардов долларов (примерно столько, сколько необходимо для обслуживания текущих платежей). Для сравнения Китай хранит в резервах 1,5 триллиона долларов, да и в целом долларизация экономики и внешней торговли Китая, который любят приводить в качестве примера «независимости от США» отечественные караул-патриоты, в разы больше российской. При этом Китай — один из наших главных не только политических, но и торгово-экономических партнёров, его отставание сдерживает и российскую окончательную дедолларизацию.

Надо признать, что Китаю в этом плане значительно труднее, большая часть его торговли замкнута на американский рынок, в время, как товарооборот России и США исчезающе мал на общем фоне российской внешней торговли. Впрочем, американские санкции уже вынудили и Китай вплотную заняться дедолларизацией.

Между тем США анонсируют всё новые пакеты санкций против России и Китая, активно и не без некоторого успеха пытаясь привлечь к ним также ЕС. США всё ещё рассчитывают, что им удастся не допустить введения в действия газопровода «Северный поток — 2», что серьёзно ухудшит экономические взаимоотношения России и ЕС, а дальше Вашингтон планирует и вовсе свести к нулю экономическое партнёрство Евросоюза не только с Россией, но и с Китаем. Рычагом, вынуждающим ЕС двигаться в нужном США направлении призваны стать американские санкции.

На первый взгляд мы сталкиваемся с поразительной ситуацией. В Вашингтоне и в Брюсселе даже самые ярые сторонники санкционной политики признают, что санкции не оправдали возлагавшихся на них надежд, что Россия воспользовалась санкциями для опережающего развития собственной экономики, что Китай идёт тем же путём, что Европе антироссийские санкции, а США антикитайские санкции нанесли больший ущерб, чем тем, против кого были направлены, наконец, что без экономического партнёрства с Россией Европа не сможет сохраниться как крупный экономический игрок, что в первую очередь она потеряет высокотехнологичные отрасли промышленности, а затем двинется по известному пути, хорошо протоптанному Прибалтикой, Молдавией, Болгарией и Украиной. В то же время, те же люди требуют всё новых и новых санкций, заранее заявляя, что не верят в возможность таким образом нанести России серьёзный ущерб или разорвать российско-китайский альянс, являющийся непреодолимой преградой попытке Запада вернуть глобальную гегемонию. Казалось бы, абсурд? Нет: высокая, хорошо продуманная политика.

Гегемония США и Запада длилась слишком долго и многие страны интегрированы в эту систему слишком сильно, чтобы, даже осознавая жизненную необходимость разрыва старых и создания новых связей, суметь сделать это быстро. Напомню, что Россия целенаправленно шла к выводу экономики и финансов из зависимости от глобалистского капитала два полных десятилетия. И сейчас ещё есть что дочищать — лет на пять работы с остаточными явлениями хватит. Китай и вовсе находится в начале пути. Правда он применяет более грубые методы, кроме того может использовать российские опыт и поддержку, так что он должен справиться быстрее.

Но вот Европейский Союз из американской системы не может вырваться уже тридцать лет, несмотря на все заявления о стремлении к роли самостоятельного центра силы (финансово-экономической и военно-политической) и все потуги хотя бы начать реализацию данных планов. О подавляющем большинстве прочих стран и говорить не приходится. Несмотря на все прилагаемые Россией и Китаем усилия переориентация стран Азии, Африки и Латинской Америки на новые центры силы идёт очень медленно, с большим трудом и постоянными откатами назад.

Таким образом, если исключить Россию и Китай из американской системы, заставить их замкнуться в своём кластере, США могут рассчитывать сохранить монопольный контроль над большей и наиболее прибыльной частью мира. Но как этого добиться?

Вначале Вашингтон пытался объехать Пекин и Москву на кривой козе, предложив разделить мир «на троих» (на сферы влияния) таким образом, чтобы весь традиционный Запад (включая восточные Австралию, Новую Зеландию, Японию и Республику Корея), а также обе Америки остались за США, а Африка была бы «зоной свободной охоты» для всех. Москва и Пекин, которые уже имеют предложенное, а претендуют на гораздо большее, предсказуемо отказались.

Вот тогда-то и возникла идея безостановочного введения новых санкционных пакетов.

США прекрасно понимают, что на санкции придётся реагировать не только Москве и Пекину, но и остальному миру. Грубо говоря, каждой стране придётся ответить на вопрос с кем она. Американцы не без оснований считают, что большая часть стран в этом мире пока ещё настолько плотно к ним привязаны, что, даже желая уйти в сферу интересов России и Китая, не смогут сделать это, поскольку моментальный разрыв всех хозяйственных связей, ориентированных на США, просто уничтожит их экономику.

То есть, США пытаются вытолкнуть Россию и Китай из своей системы (раз уж не удалось их победить), но с минимальным количеством союзников, причём в большинстве своём со странами небогатыми, в последние годы окончательно разорёнными США. Не имея возможность быть гегемоном всего мира, Вашингтон пытается остаться гегемоном его большей и наиболее богатой части, отказываясь от заявленной Россией и Китаем модели многополярного мира в пользу двухсистемного. США пытаются повторить фокус второй половины ХХ века с соревнованием двух систем, только теперь бороться будет не капитализм с социализмом, а консервативно-традиционалистский капитализм России и Китая с лево-либеральным капитализмом США.

В Вашингтоне рассчитывают, что значительное превосходство в ресурсной базе (за счёт сохранения в своей орбите наиболее богатой части планеты) позволит в конечном итоге переломить развитие событий в свою пользу. Прежде всего, стеснение возможностей развития России и Китая рамками ограниченной системы может (а по американскому пониманию должно) привести к конкуренции Москвы и Пекина за рынки и экономических партнёров. Поскольку США будут вынесены за скобки этих отношений, подобная конкуренция должна будет перетечь в соперничество, а затем и во вражду, после чего США смогут играть на противоречиях между двумя своими основными соперниками — именно то, чего они пытались добиться, но пока так и не добились.

Конечно, для реализации этого плана придётся пожертвовать Европой, как серьёзным промышленным кластером. Но Америке будет только выгодно, если европейская промышленность начнёт перебегать в США, из-за невозможности рентабельно работать в условиях сверхвысоких цен на энергоносители, которые в такой ситуации будут для Европы высокими постоянно.

В общем, новый американский санкционный механизм — попытка перейти к стратегии непрямых действий. Американцы, как опытный шахматист, готовы отдать несколько фигур за позицию и атаку.

Как и любой план, этот имеет пробои. Во-первых, не факт, что удастся заставить Европу окончательно и бесповоротно отказаться от экономического взаимодействия с Россией и Китаем (европейцы прекрасно понимают, чем это для них чревато). Во-вторых, Россия и Китай всё равно не признают искусственно проведённые США границы систем (пусть и экономические) и у них есть масса возможностей для активного давления на эти границы и перетаскивания государств в свою систему. В-третьих, даже если предположить, что США удалось вытолкнуть Россию и Китай и замкнуть свою систему в том виде, какой им представляется необходимым и достаточным, это не значит, что они смогут эффективно такой системой управлять.

Американская модель ориентирована на беспрерывное расширение, опережающий приток дополнительного ресурса. Необходимый приток ресурса давно уже обеспечивается вливанием триллионов необеспеченных долларов, а расширение системы превратилось в надувание пузырей. Сокращение географических размеров системы только усугубит эти проблемы.

Следовательно для США важно, чтобы российско-китайская система разрушалась быстрее, чем будет разрушаться американская. Но в том-то и дело, что российско-китайская система, даже будучи предельно ограниченной территориально, в принципе не обязана разрушаться.

В общем, новую американскую санкционную модель можно скорее назвать авантюрой. Но, как известно, утопающий хватается за соломинку и других возможностей (кроме, разве что, глобальной войны, которую США уже проиграли до её начла) попытаться сломать негативную для них динамику у американцев нет.

Единственными гарантированными выгодоприобретателями такой модели развития международных отношений, является та часть западных элит, которые пытаются продлить агонию западной системы так, чтобы на их век хватило, а дальше «хоть потоп». К сожалению подобного рода безответственное отношение к интересам государств и судьбам народов переводит существующие кризисы в бесконтрольный формат и делают международную политику заложницей непредвиденных случайностей.

США идут по порочному пути отказа от стандартных политических предохранителей, ради эфемерной сиюминутной выгоды, которая уже завтра рискует обернуться разбитым корытом.

https://ukraina.ru/opinion/20211223/1032950248.html

Жест недоброй воли

В Польше (и уже не только в Польше) обсуждается видеорепортаж европейских журналистов, в ходе которого был показан мальчик-беженец, продемонстрировавший явно недружелюбный жест по отношению к принимающей стороне. Юный беженец сначала победно вскинул руки, а затем несколько раз провёл указательным пальцем правой руки по области горла, демонстрируя, к каким действиям он готов на территории ЕС.  При этом мнения в европейском сегменте Интернета разделились. Одни пытаются объявить, что мальчик-беженец демонстрировал свой жест вовсе не в отношении европейцев, а чуть ли не в отношении Башара Асада (так написали несколько пользователей в немецких и польских аккаунтах социальных сетей). А вот другие (и их, по понятным причинам, большинство) считают, что это уже «первый звоночек» для тех, кто собирается и дальше держать границы Евросоюза открытыми для сотен тысяч беженцев.  В одну только Австрию за минувшие сутки въехали не менее 20 тысяч человек. Десятки тысяч беженцев собираются прорваться на территорию ЕС из Сербии, угрожая сломать стену, которую на пограничной линии продолжает укреплять Венгрия. Беженцы скандируют "Германия!", обозначая конечную цель своего извилистого маршрута.

Исполнилось 22 года с начала бомбардировок Югославии

Ровно 22 года назад в этот день, 24 марта, Североатлантический альянс продемонстрировал, что он может проводить широкомасштабные военные операции без санкции Совета Безопасности ООН.

В течение 78 дней авиация НАТО наносила удары по военным и гражданским объектам Югославии, добиваясь вывода войск и полиции из Косова и Метохии.

Михаил Поликарпов специально для международной редакции Федерального агентства новостей рассказывает о том, что предшествовало этим бомбардировкам и каковы их итоги.

Албанская революция

Во второй половине 90-х годов, после небольшого перерыва, начался третий акт войны на Балканах, который можно назвать «Албанская революция 1997–2001».

Началась она с финансового кризиса. Во время войны в Боснии «малая Югославия» находилась в кольце блокады, но Албании удавалось зарабатывать на этом. Несколько крупных албанских компаний (например, VEFA, Gjallica и Kamberi), привлекая под высокие проценты средства, вкладывали их в контрабанду товаров в Югославию. Удар по этой системе нанесло завершение войны и отмена санкций. В 1996 году новые компании собирали деньги под высокие проценты, но уже никуда их не инвестировали. В начале 1997 года финансовые пирамиды в Албании рухнули. На юге страны вспыхнули массовые беспорядки, армия отказалась выполнять приказы командования. Были разграблены армейские склады — и на руках у населения оказалось около одного миллиона единиц стрелкового оружия. Погибли до двух тысяч человек. Режим Сали Бериши рухнул.

В страны Европы хлынул поток беженцев из Албании. Чтобы навести порядок, в апреле 1997 года туда были введены международные силы.

Но за внешним хаосом был скрыт очередной передел власти между двумя соперничающими группами населения Албании: гегами, которые обитают на севере страны, и тосками, которые живут на юге. После Второй мировой войны власть сосредоточилась в руках у южных кланов, а в 90-е пришли северные. В результате событий 1997 года к власти в Тиране вернулись представители южных кланов. А у гегов появился новый козырь: в северной части Албании были созданы базы Армии освобождения Косова (Ushtria Çlirimtare e Kosovës — UÇK).

Освободительная армия на деньги от наркотрафика

Если Албания стала новой горячей точкой в 1997 году, то соседнее Косово начало тлеть еще раньше.

С 1974 года Косово и Метохия было автономным краем в составе Сербии с широкими правами. На территории региона действовал ряд албанских националистических движений и организаций, стремившихся к отделению региона, а в дальнейшем — к объединению с Албанией. Они выдавливали из Косова сербов и черногорцев. В результате, уже к осени 1988 года треть общин края стали «этнически чистыми».

В 1989 году автономия Косова была ограничена. В ответ на албанцы создали «правительство в изгнании», а в крае в начале 90-х появились вооруженные отряды.

Но это была еще не Армия освобождения Косова — та первый раз громко заявила о себе только в сентябре 1997 года. Время ее появления остается предметом споров. В 1993–96 она создавала агентурную сеть в албанской диаспоре, а также занималась уничтожением тех, кто подозревался в работе на сербские спецслужбы.

Штаб армии находился в северной Албании, в районе Кукеса. Бойцов АОК тренировали инструкторы, прибывшие из-за границы. Оперативное руководство осуществлял Агим Чеку — этнический албанец, ранее служивший в армии Хорватии и принявший в 1995 году участие в этнических чистках в Сербской Краине. Под его руководством территория Косова была разделена на семь оперативных зон. 

В Косово АОК действовала в сельских районах с албанским населением. Прежде всего — в Дренице. В районах, где жили сербы и представители других меньшинств, поддержки у нее не было. В городах жизнь текла мирно, а в самой Приштине были позициДемократической лиги Косова, которую возглавлял умеренный политик Ибрагим Ругова.

Считается, что АОК воевала албанским оружием, захваченным на армейских складах во время беспорядков 1997 года. Однако кадры, сделанные в 1998 и 1999 годах, а также списки взятых югославами трофеев свидетельствуют, что оружие чаще всего было югославского и китайского производства. Бригады АОК отличались по экипировке, так как у них были различные спонсоры из диаспоры — и источники поставок.

Представитель Генерального секретариата Интерпола Ральф Мучке на слушаниях в подкомитете Палаты представителей США заявил: по его оценке, из 900 миллионов немецких марок, которые АОК получила в 1996–1999 годах, около половины составили деньги от незаконной наркоторговли.

До июня 1998 года АОК испытывала нехватку стрелкового вооружения. Среди её командиров присутствовали две полярные точки зрения на военную подготовку. Одни считали, что лучший тренинг — это нападение на сербов, другие были сторонниками полномасштабного военного обучения по американским уставам.

Эскалация. Летнее наступление 1998 года

5 марта 1998 года в ходе полицейской операции в косовском селе Дони-Преказ были ликвидированы известный албанский командир Адем Яшари (по кличке «Дядя») и его брат, а также 38 боевиков. При этом погибли и 28 гражданских лиц, которых удерживали в качестве «живого щита». 
После этих событий на первые роли в Армии освобождения Косова выдвинулся молодой Хашим Тачи (по кличке «Змей»). Многие косовары стали вступать в АОК, чтобы отомстить за Адема Яшари. В край прибывали новые бойцы. Так, 23 апреля 1998 года в районе погранперехода Кошаре (на албано-югославской границе) при попытке прорыва границы были убиты шестнадцать боевиков.

В июне 1998 года началась переброска в край трёх вновь созданных бригад АОК. В июле Армия освобождения Косова перешла от партизанской войны к крупномасштабному наступлению, заняв ряд сёл и городов. Кульминацией стал захват 17 июля города Ораховац. Его осуществила бригада, которой командовал Фатмир Лимай. В самом городе ему оказало поддержку вооружённое албанское подполье. Бойцы бригад имели на своем вооружении не только автоматическое оружие, но также гранатомёты и 120–мм миномётами. А местные повстанцы были вооружены СКС и охотничьими ружьями.

Вскоре сербы перешли в контрнаступление и освободили город. Албанская бригада отошла, используя в качестве живого щита десятки захваченных сербов.

Одновременно с атакой на Ораховац, в ночь с 17 на 18 июля, еще несколько групп совершили попытку прорыва из Албании, между погранзаставами Кошаре и Джеравица. Но в ходе боя албанцы были рассеяны и отступили.

До этого момента в крае действовали только силы полиции. С июля к операциям против боевиков начали привлекаться части Третьей армии. С 24 июля по 29 сентября в крае проводилась антитеррористическая операция.

К октябрю 1998 года бригады АОК были разбиты, сербам достались большие трофеи — 8156 автоматов, 1148 пулеметов, 425 минометов и ручных гранатометов, а всего около 150 тонн оружия и боеприпасов. Все крупные населённые пункты и основные дороги края перешли под контроль югославской армии. Боевики отошли на свои базы либо в горные районы края, где продолжили партизанскую войну. Перейдя границу, югославские войска разгромили в Албании один из лагерей Армии освобождения Косова.

С 1 января 1998 года по 24 марта 1999 года в Косово и Метохии были убиты 140 сотрудников МВД, более 500 ранено. Объектом террора АОК становились не только сербы, но и умеренные албанцы. За этот период боевиками в крае были убиты 286 мирных граждан (в том числе 74 серба и 152 албанца).

Подготовка к агрессии

Под сильным внешним давлением Югославия пошла на подписание в октябре 1998 года соглашения «Милошевич-Холбрук». Согласно нему, армия выводилась из края. Сербия дала согласие на ввод в Косово и Метохию 1500 наблюдателей миссии ОБСЕ. Эти действия вдохновили АОК, и нападения вновь возобновились. Ключевым событие стала полицейская операция в селе Рачак 15 января 1999 г. Сербы заявили о том, что уничтожили 15 боевиков. После их вывода село вновь было занято албанцами — и там обнаружили 40 тел. Сербская сторона называет погибших боевиками, Запад — мирными жителями. Споры о том, кем же они были, продолжаются и по сей день. По мнению исследователя Анастасии Осиповой, резня в селе Рачак была инсценирована. Туда были свезены тела убитых боевиков, которых переодели в гражданскую одежду.

Но в тот момент события были преподнесены западными СМИ и восприняты обществом именно как убийство мирных жителей. И это подтолкнуло НАТО к следующим шагам. Принципиальное решение о военном вмешательстве было принято еще в конце 1998 года. Свою роль сыграл ряд причин. Президенту США Биллу Клинтону, которому грозил импичмент, нужна была «маленькая победоносная война». А НАТО требовалась красивая успешная операция, которая бы продемонстрировала важность существования блока накануне его 50-летнего юбилея. Сербы, которые были 

«демонизированы» в начале 90-х, представляли собой идеальную цель.

На переговорах в Рамбуйе в марте Югославии были предложены унизительные условия. Она фактически должна была согласиться на оккупацию края войсками НАТО. Белград отказался подписывать этот документ, и 24 марта 1999 года авиация НАТО начала бомбардировки Югославии.

Конечно, вооруженные конфликты в Европе после Второй мировой войны случались. В Испании и Северной Ирландии в течение нескольких десятилетий действовали сепаратисты. В Италии были «свинцовые годы», когда в стране фактически шла гражданская война малой интенсивности. Более масштабными были югославские конца 1990х годов. Однако фактически это были гражданские войны, пусть и при вмешательстве внешних игроков. Бомбардировки, в свою очередь, были открытой агрессией НАТО без прикрытия в виде резолюций Совбеза ООН.

Боевые действия

НАТО и СРЮ находились в разных «весовых категориях». Современных истребителей у Югославии было мало, системы ПВО устарели.

Общее командование операцией «Союзная сила» проводил американский генерал Уэсли Кларк. Для ударов привлекались 430 самолетов, в том числе 344 боевых. Соседние страны, за исключением Австрии, предоставили НАТО свое воздушное пространство. В ходе первой фазы операции (24-27 марта), планировалось уничтожить ПВО Югославии. Но не удалось. Триумфом ПВО Югославии стал сбитый 27 марта самолет-невидимка F-117. Однако это был лишь один из немногих тактических успехов сербов.

Затем авиационное наступление НАТО стало расширяться. На втором этапе были нанесены удары по объектам в Косово и по всей Югославии. 

На третьем этапе, с 27 апреля, авиация НАТО перешла к масштабным ударам. Уничтожались промышленные объекты и инфраструктура. Всего в авиаударах были задействованы свыше тысячи самолетов. Широко использовались и крылатые ракеты.

После начала бомбардировок полиция начала выселение албанцев из некоторых районов края. Но решение дало и обратный эффект: западные СМИ использовали его для оправдания бомбардировок. Кроме того, прибывавшие в Албанию и Македонию беженцы становились «пушечным мясом» для АОК.

Авиация НАТО старалась не наносить ударов по жилым кварталам, чтобы избежать жертв среди гражданского населения. Однако ошибки случались постоянно. И так как значительная часть ударов наносилась по территории края, то погибали и албанцы. Так 14 апреля разбомбили колонну беженцев на трассе Джяковица-Дечани. Погибли 73 албанца, а 36 получили ранения. 13 мая была разбомблена деревня Кориши. По различным данным, в ней погибли от 48 до 80 албанцев.

Всего за 78 дней авиация НАТО совершила 35 219 вылетов, было сброшено и выпущено более 23 000 бомб и ракет.

Помимо авиационной войны, бои шли и на земле. В крае продолжались столкновения с боевиками АОК, к ним добавились диверсионные группы из государств-членов НАТО.

В апреле–мае 1999 года ожесточенные наземные бои шли у погранперехода Кошаре. АОК собиралась прорваться в Джяковицу и провозгласить там создание независимого Косова. С территории Албании наступала 138-я бригада АОК, которой командовал Агим Рамадани. У боевиков была мощная огневая поддержка, которую оказывали артиллерия армии Албании и авиация НАТО. Но наступление провалилось, а командир бригады погиб. 

В боях за погранпереход сербы понесли тяжелые, по меркам той войны, потери. Всего погибли 108 солдат и офицеров, в том числе два добровольца из России (Виталий Булах и Фёдор Шульга).

АОК признали потери убитыми 134 своих бойцов. Кроме албанцев, среди погибших были француз Пьер Арно и итальянец Франческо Джузеппе Бидер, а также еще один гражданин Алжира.

Окончание конфликта

В июне 1999 года было подписано соглашение, по которому югославские войска покидали край. Согласно резолюции ООН 1244, Косово по-прежнему признавалось частью Югославии. Однако фактически это была капитуляция Белграда: в край вошли войска НАТО и сопровождавшие их боевики АОК. 

Россия, которая не смогла остановить агрессию НАТО, попыталась переиграть ситуацию. Военнослужащих российского миротворческого контингента SFOR спешно перебросили в Косово из Боснии. Группа из 206 десантников на 15 БТР и 35 автомобилях совершила более чем шестисоткилометровый марш и утром 12 июня заняла Слатину — военный аэродром недалеко от Приштины. Колонной командовал полковник Сергей Павлов. Эту военную базу собирались занять британцы, которые планировали использовать ее для приема транспортных самолетов, поэтому ее взлетно-посадочная полоса почти не пострадала. Британцы появились примерно в 11 утра. Сначала они попытались высадить вертолетный десант, затем к базе подошли «Челленджеры».

Главком объединённых сил НАТО в Европе Уэсли Кларк требовал, чтобы британцы захватили аэродром. Однако британский генерал Майкл Джексон заявил, что не собирается начинать Третью мировую войну.

Русский батальон, согласно плану, был лишь авангардом. Затем на Слатину должны были прибыть самолеты с подкреплением. Целью операции было получение своего сектора в крае. Однако восточноевропейские государства закрыли свое воздушное пространство для российской военно-транспортной авиации. В ходе переговоров с НАТО своего сектора в Косово и Метохии для российского контингента добиться не удалось.

Потери

В 1991 году во время «Бури в пустыне» американская авиация уничтожила большое количество иракской техники. Тепловизоры позволяли находить и поражать танки в пустыне даже ночью. Этот триумф военных технологий планировали повторить и в 1999 году. Но югославы успешно маскировали свою технику и использовали ложные цели.

По американским официальным оценкам, армия Югославии в результате авиаударов потеряла 120 танков, 220 единиц другой бронетехники, а также 450 артиллерийских орудий. Сербы заявили, что их потери составили 13 танков, 6 БТР и 27 орудий. Комиссия коалиции (Allied Force Munitions Assessment Team) обнаружила в крае лишь 14 уничтоженных танков, 18 бронетранспортеров и 20 артиллерийских орудий и минометов.  

Это на порядок меньше американских оценок и в целом соответствует югославским данным. При этом часть БТТ была подбита албанскими боевиками.

Расхождения пытались объяснить тем, что сербы эвакуировали подбитую технику.

С другой стороны, югославские заявления о многочисленных сбитых ими самолетах не получили подтверждения. Большие потери понесли и ВВС Югославии.

По количеству жертв также есть значительные расхождения. По сербским данным, в результате авиаударов погибли около 2500 мирных жителей, 12 500 ранено. Погибли свыше тысячи солдат и полицейских, а пять тысяч получили ранения.

Западные оценки гражданских жертв намного ниже: около 500 человек, в том числе порядка 300 — в Косово и Метохии. Первоначальные оценки военных потерь Югославии достигали пяти тысяч убитыми затем были снижены до 1200.

 

Официальные потери НАТО составили два человека, погибших в авиакатастрофе. Потери Армии Освобождения Косова неизвестны.

Политические итоги войны

Блок НАТО продемонстрировал, что он может начинать кровопролитные военные операции без оглядки на ООН. Конфликт поставил точку в политической карьере Слободана Милошевича. Через несколько лет Югославия окончательно распалась. Но ее развал не был неизбежным. В Европе есть федеративные государства. Например, Швейцария, состоящая из различных кантонов и полукантонов. И у жителей, говорящих на различных языках, там двойная идентичность.

После ввода войск НАТО, Армию освобождения Косова формально распустили, но ее боевики перешли во вновь созданный «Корпус защиты Косова» и получили легальный статус. Аэропорт Слатина был переименован в честь Адема Яшари.

Поскольку югославских силовиков вывели из Косова и Метохии, а боевиков не разоружили, большинство живших в крае сербов были изгнаны оттуда. Новая волна антисербских погромов в марте 2004 года получила известность как «албанская хрустальная ночь».

Тогда десятки православных храмов и монастырей были уничтожены, а несколько тысяч сербов были вынуждены покинуть свои дома. Ни миротворцы, ни местная полиция не могут или не хотят обеспечить сербам безопасность. Регион стал почти «этнически чистым» — сербское население сохранилось лишь в нескольких анклавах края.

А само Косово за эти два десятилетия превратилось в «серую» криминальную зону, которая доставляет серьезные проблемы Европе. По иронии судьбы, добившись фактической независимости Косово, многие албанцы предпочитают уехать оттуда в Швейцарию и Германию.

https://riafan.ru/1409849-ispolnilos-22-goda-s-nachala-bombardirovok-yugoslavii

Лимитрофы против левых: крах проекта СССР-2

Большое количество патриотически настроенных людей, многие из которых даже не придерживаются левых (не то что коммунистических) взглядов, считают необходимым реализовать проект СССР-2

Подчёркиваю: не вернуть России утраченные земли (что, в принципе, было бы понятным, хоть и не всегда осуществимым стремлением), но именно воссоздать систему национальных республик, абсолютно равноправных политически, невзирая на разницу экономического веса.

Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что в случае реализации этого проекта Россия вновь будет вынуждена стать донором национальных экономик. Вовсе не потому, что так захочет российская власть. Ещё раз подчеркну: в СССР все республики политически равны, а значит, решение зависит от простого большинства. Следовательно, поскольку, кроме России, остальные являются потенциальными реципиентами (относительно сбалансирована, хоть и намного слабее российской, только экономика Казахстана), большинством голосов производимый Россией ресурс будет перераспределяться в пользу национальных окраин.

Не думают же сторонники проекта СССР-2, что национальные элиты, даже сейчас, руководя суверенными государствами, пытающиеся выжать из России безвозвратную помощь и разного рода льготы, откажутся от возможности совершенно легитимно получить желаемое, используя характерные для СССР (хоть 1, хоть 2) механизмы принятия решений? Их даже упрекать за это как-то не комильфо: почему не получить то, что можно получить?

Несмотря на то что сторонники проекта СССР-2 не составляют абсолютное большинство населения России, идея достаточно популярна для того, чтобы иметь шансы на реализацию. Её сторонники, во-первых, давят на эмоции, подчёркивая, что все межнациональные конфликты и гражданские войны на постсоветском пространстве можно прекратить в случае реализации данного проекта, потому что, мол, в СССР этого не было. На самом деле было, но для сути данной статьи это не важно. Во-вторых, идёт давление на чувство национальной гордости великороссов, которым объясняют, что русские земли надо вернуть, не уточняя, что от собирания в едином государстве русскими эти земли не станут, наоборот, Россия будет вынуждена вновь финансировать на них национальные проекты.

В общем, при определённом, вполне возможном стечении внешних и внутренних обстоятельств идея создания СССР-2 могла бы увлечь массы и часть элит России и приобрести статус государственной стратегии. Но, несмотря на теоретически столь благоприятные перспективы, данный проект на сегодня нереализуем.

Благодарить за это надо особенность территориально-политической организации России, которую часто критикуют российские патриоты националистической направленности. Я имею в виду тот факт, что Россия территориально разделена не только на области, но и на автономные образования, включая республики. Конечно, теоретически это создаёт условия для будущего этнического сепаратизма. Хоть надо сказать, что большая часть малых народов значительно быстрее ассимилируется (становясь русскими), чем увлекается этнонационализмом. Есть, безусловно, и иные примеры, но если мы сравним процент русских в России сейчас (свыше 85% от общей численности населения) и в начале XVII века, когда их было менее 60%, компактно расселённых между средним течением Днепра и верховьями Волги, притом что остальную территорию России населяли так называемые инородцы, то увидим, что в целом тенденция для русских пока благоприятная. Кстати, процент русских в России гораздо выше, чем был в СССР, где он примерно совпадал с показателями XVII века.

Почему же, при всех возможных издержках, наличие национальных автономий является благом России? И почему это блокирует возможность создания СССР-2?

Потому, что Россия организована как многонациональная федерация. В то же время все остальные постсоветские республики организованы как этнократии, опирающиеся на идеологию мягкого и радикального, но национализма. Технически невозможно объединить в одном союзном государстве интернациональный и этнонационалистический форматы. Это менее реально, чем получить потомство от пары гомосексуалистов. Не случайно советская власть быстро утратила энтузиазм относительно «коренизации» и приступила к борьбе с «буржуазным национализмом» окраин не менее активно, чем до этого боролась с «великорусским шовинизмом». Не развалив государство, невозможно долго совмещать в нём две диаметрально противоположные по своим задачам системы.

Кроме того, идеологически все постсоветские лимитрофные режимы находятся в глубоком конфликте с формой государственной организации РФ. Для их элит, в том числе и для коммунистических и левых партий (где они ещё вписаны в национальный политический формат и не запрещены), независимость, дающая им национальное государство, является самодостаточной ценностью. Даже создавшая с Россией единое государство Белоруссия проводит политику мягкой белорусизации.

Мы за последние десятилетия неоднократно наблюдали, как национальные элиты большинства республик отказывались от неимоверно выгодных для них российских интеграционных предложений, хоть Кремль и в мыслях не имел посягать на их политическую свободу. Фактически на добровольную интеграцию в рамках ЕврАзЭС с Россией шёл только Казахстан, имевший, как было сказано выше, достаточно сбалансированную и самодостаточную экономику, чтобы не бояться российского экономического доминирования, а извлекать пользу из взаимодействия. Остальные приходили в проект только под угрозой национальной политической и/или экономической катастрофы. А некоторых даже явная катастрофа не заставила одуматься и вернуться в постсоветские интеграционные проекты.

Дело в том, что национальные элиты большинства лимитрофов не хотят СССР. Они не желают никакого ограничения своих возможностей никаким центром. Они хотят иметь от России ресурсную поддержку, как в СССР, но без СССР. То есть они не готовы поступиться даже частью своей политической власти ради необходимой им ресурсной подпитки. Это характерно не только для откровенно прозападных режимов (Прибалтики, Украины, Грузии), но и для «многовекторной» Белоруссии, и для специфических среднеазиатских режимов. Местные элиты не хотят напрягаться, даже чтобы управлять СССР-2 и перенаправлять ресурсы в пользу своих территорий. Они желают, чтобы Россия это делала сама, а они пока будут интегрироваться в ЕС, дружить с Турцией или, в крайнем случае, гордиться трёхтысячелетней цивилизацией, когда-то процветавшей в их краях.

Подчеркну, что даже на экономическое сотрудничество они идут вынужденно, так как боятся, что взаимовыгодное экономическое взаимодействие с Россией создаст в бизнесе, а затем в обществе и в политике влиятельную прослойку людей, которые видят в экономической, а затем и в политической интеграции в Россию (а не в какой-то там СССР-2) благо для себя и для своих народов. Просто потому, что Россия создаёт наиболее благоприятные условия для экономического развития, не посягая на национальную самость. Да, её автономии постепенно русифицируются, но только потому, что люди, в некоторых случаях вопреки местной этнократии, сами делают такой выбор. Принадлежность к русскому этносу повышает глобальную конкурентоспособность, а отсутствие необходимости отказываться от национальных традиций ради приобщения к русской культуре приводит к тому, что в первом поколении русская культура оказывается второй, во втором поколении первой, а в третьем-четвёртом поколениях уже и единственной, даже в семьях принявших российское гражданство трудовых мигрантов — выходцев из неславянских и не православных государств. В России русели даже турки, татары, немцы, французы и шотландцы.

В силу вышеприведенных особенностей сформированные в бывших республиках СССР национальные этнократии не готовы даже на самые выгодные им формы политической интеграции. Они боятся утратить своё монопольное господствующее положение в собственных вотчинах, боятся, что сама необходимость конкурировать за ресурсы на союзном уровне приведёт к выдвижению на руководящие посты более толковых и мобильных их соотечественников, а сами они утратят власть и возможность использовать её для собственного бесконтрольного обогащения. В общем, живут по принципу «синица в руках лучше журавля в небе».

Любой намёк на возможность политической интеграции приводит этнократические элиты лимитрофов в истерическое состояние. Они выхолащивают любой подобный проект, выхолостили даже им самим необходимую куда больше, чем России, ОДКБ. Никакого СССР-2 они не допустят.

Россия, в свою очередь, не собирается раздавать бесплатные коврижки. Это уже почувствовали на себе даже традиционные союзники и потребители российской благотворительности. Сотрудничество в понимании Кремля должно быть взаимовыгодным, либо в обмен на экономические преференции лимитроф-реципиент должен обеспечить поддержку каких-то внешнеполитических инициатив и/или проектов России.

Если Россия и дальше будет взаимодействовать с лимитрофами в таком формате, то все они (кто раньше, а кто позже) исчерпают внутренний ресурсный потенциал и само выживание их народов станет возможным только в случае вступления в Россию. Подчеркну: в Россию, а не в СССР-2. Это значит, что интегрируемый принимает все правила, прописанные интегрирующим, вплоть до возможности изменения административного деления интегрируемой территории. Россия в таком формате присоединяет не республики, а конгломерат отдельных областей, которые ни вместе, ни тем более по отдельности не могут претендовать на участие в управлении всей страной иначе, чем посредством механизма парламентских и президентских выборов.

Но до того момента, когда бывшие республики будут согласны на всё, пока далеко. Нас всех, весь мир, ждут ещё слишком большие потрясения и непредвиденные повороты судьбы, чтобы сегодня заниматься подобным вопросом. Более того, практика и опыт уже сегодня свидетельствуют о том, что некоторые этнократии предпочтут убить свои страны и народы, но никогда не повернутся лицом к России, не попытаются в неё вернутся.

На сегодня мы можем только с облегчением констатировать, что проект СССР-2 на данном этапе нереализуем, поскольку он не устраивает отколовшихся от России лимитрофов. Он по духу слишком интернационален для их национализма. Тем не менее надо иметь в виду, что данный проект всё ещё слишком популярен в России. Эта популярность может быть использована нашими врагами для организации очередной попытки разрушения России, на сей раз под предлогом воссоздания СССР. Когда обманутый народ сообразит, что СССР-2 не будет, может оказаться, что и России уже нет.

Поэтому информационная работа, в частности разъяснение, почему Россия не может сейчас топнуть ножкой, всех захватить, навести порядок в границах бывшего СССР и всем сделать хорошо, должна вестись непрерывно. Ностальгия по золотому веку — опасная вещь. Она никого ещё не приводила в Рай, но перед многими открывала врата Ада.

https://ukraina.ru/opinion/20210210/1030510989.html

О свободной Польше.

Товарищи, на днях посмотрел художественный фильм "Лех Валенса. Человек из надежды" о польском борце за права и свободы во времена когда Польша была коммунистической. Собственно благодаря ему Польша стала демократической.

И теперь не понимаю почему Украина ассоциирует себя с Польшей.

Лех Валенса - обыкновенный электрик. Отец шестерых детей, католик. Стал руководителем профсоюзного движения "Солидарность", боровшегося за права и свободы польских рабочих. Пришел к власти путем выборов, предварительно проведя круглый стол вместе с коммунистами.

Войцех Ярузельский - герой Великой Отечественной Войны, генерал, лидер Польской Народной Республики и последний коммунистический лидер стран Варшавского Договора. Отошел от власти без всякого свержения. Не смотря на многочисленные попытки отдать его под суд, он так и не был осужден.

То есть Польшу сделали демократической не либерасты, не интеллигенция, не студентота, не депутаты, не националисты, а обыкновенные работяги. И добивались они свободы не майданами, а профсоюзами.

P. S.: Лех Валенса не любит Путина и Россию, он не пример для восхваления у нас в разделе. Но это пример того каким путем можно идти если вы захотели строить свободную страну. А не устраивать революции под руководством какого-нибудь столичного офисного планктона.