Жопез Боррель: Евросоюз является частью конфликта на Украине, но не стороной конфликта
Результаты поиска по запросу «
я ватник я
»
Я Ватник разная политота
Операции после Покровска
В начале 2024 года мы с читателями обсуждали перспективу выхода русской армии на линию Покровск-Селидово-Курахово к концу лета – началу осени. Тогда многие выражали сомнение в том, что в столь короткие сроки ВС РФ удастся продвинуться так далеко. Но лето ещё не кончилось, а линия эта практически достигнута.
Конечно, ещё надо взять эти три населённых пункта (или хотя бы Покровск и Селидово), но вряд ли сегодня вчерашние скептики будут утверждать, что это совсем уж невозможная затея. Наоборот, панические настроения распространяются на Украине и среди её союзников. В Киеве, Европе и США практически не осталось журналистов и экспертов, верящих в способность Украины долго удерживать Покровск. Даже традиционно более сдержанные политики начинают паниковать.
Взятие Покровска, Селидово и Курахово будет означать, что ВС РФ совершили стратегический прорыв украинской обороны. Стратегический прорыв приближает победу и создаёт для противника серьёзный кризис (угрозу полного разгрома ВСУ и их уничтожения как организованной силы), но сам по себе он боевые действия не заканчивает.
Будь украинские политики ответственными и заботься они о своей стране и народе, они бы начали добиваться мира на любых условиях ещё до падения Покровска, а после падения согласились бы на капитуляцию, чтобы избежать массы бессмысленных жертв. После данного стратегического прорыва у ВСУ нет ни одного шанса даже на ничейный исход. Даже затягивать агонию режима украинская армия сможет относительно недолго, три-пять месяцев. На долго её просто не хватит.
Но это вовсе не значит, что дальше будет легко и можно будет расслабиться. Украинские политики и их западные друзья прекращать конфликт не планируют. Украину придётся добивать.
Давайте попытаемся представить себе, наиболее вероятные действия ВС РФ после взятия Покровска.
Украинцы бьются в панике по поводу того, что это событие откроет русской армии прямую дорогу на Павлоград и далее на Днепропетровск. Это правда, но не вся правда. Дорога будет открыта, но наступать по ней будет достаточно сложно. Простое взятие Павлограда и даже выход к Днепропетровску, не улучшат, а ухудшат стратегическое положение ВС РФ, которые тонкой кишкой растянутся вдоль трассы М-30 (Е-50) Днепропетровск-Павлоград-Покровск, лишённые возможности манёвра резервами вдоль фронта. Ближайшие рокадные дороги: Запорожье-Павлоград-Лозовая (второстепенная, ближе к фронту) и Запорожье-Днепропетровск-Харьков (основная, тыловая) будут находиться в руках противника практически всё время наступления до Павлограда и Днепропетровска.
Левый (южный) фланг наступающей на Павлоград российской группировки, можно будет прикрыть вспомогательным движением по второстепенной дороге от Курахово, через Богатырь на Покровское. Но правый (северный) фланг останется открытым для атак противника, в том числе, для весьма вероятной попытки ВСУ, собрав в районе Доброполья группировку из частей, выделенных из гарнизонов Харькова и Славянско-Краматорской агломерации, отбить Покровск и отрезать наступающие российские войска от снабжения.
Поэтому полагаю, что ВС РФ не будут наносить главный удар на Павлоград, ограничившись на западном направлении обеспечительным движением до линии Большая Новосёлка – Богатырь – Межевая – Славянка (с возможным максимальным продвижением по трасе М-30 до Першотравенска. Главный же удар от Покровска имеет смысл наносить на север, на Доброполье и дальше до Александровки, с выходом в оперативный тыл Славянско-Краматорской группировки ВСУ.
Даже если противник попытается заранее создать группировку войск для парирования этого удара, находящаяся в его распоряжении на этом участке дорожная сеть (просёлочные дороги) не позволит обеспечивать достаточное снабжение группировки в ходе интенсивных боевых действий. Надо также учесть, что оборонять Доброполье ВСУ придётся по сути с перевёрнутым фронтом, при том, что ВС РФ одновременно будут продолжать давление на Славянск и Краматорск от линии Северск-Соледар-Бахмут.
По сути вся Славянско-Краматорская группировка (пожалуй мощнейшая в ВСУ на данный момент) повиснет на одной трассе Харьков-Чугуев-Изюм, будучи вынуждена обороняться одновременно фронтом как на восток, так и на запад. Мало того, что в таких условиях удержание позиций становится нереальным, так ещё и будет постоянно нарастать угроза взятия ВС РФ Купянска и прорыва к Балаклее, с формированием для ВСУ огромного котла (от Сватово, до Доброполья), выводить войска из которого можно будет по единственной второстепенной (с низкой пропускной способностью) дороге на Изюм-Краснопавловку-Красноград.
Даже если ВСУ попытаются организованно отступить раньше, чем закроется изюм-барвенковское окно, им повезёт, если они смогут вывести из котла до его закрытия хотя бы половину своих сил (и те выйдут в абсолютно небоеспособном состоянии). Катастрофу всего фронта от Купянска до Покровска, с потерей значительной части личного состава, большей части техники и вооружения, накопленных на складах боеприпасов, продовольствия, запчастей, ГСМ и других предметов снабжения ВСУ будет просто нечем компенсировать.
В таком случае восстановить фронт они уже не смогут, а если решатся оборонять крупные города, то, без единого фронта, последние моментально окажутся в осаде и гарнизоны будут вынуждены капитулировать. Причём сроки их обороны уже никак не повлияют на общий результат, так что можно даже не усердствовать со штурмами.
Есть и альтернативный вариант. Частично я его уже упоминал в более ранних статьях. Можно имитировать истощение наступательного порыва и сознательно перейти к обороне по достижении рубежа Покровск-Селидово-Курахово. ВСУ должны попытаться перейти в контрнаступление, чтобы ликвидировать опасный выступ, разрезающий их фронт и создающий угрозу тылу Славянско-Краматорской группировки. Максимально выманив их резервы с правого берега Днепра на левый, можно нанести удары на Херсон-Николаев-Одессу и далее на Умань-Винницу, а также повторить атаку на Киев с Черниговского и Гомельского направлений.
Подобного рода альтернативная операция сразу после взятия Одессы и выхода ВС РФ в предместья Киева ставит точку на любом организованном сопротивлении ВСУ. Есть только одно "но". Её сложнее провести. Создание новых ударных группировок на юге и на севере вряд ли ускользнёт от внимания американских спутников, в то время, как как наступление на Доброполье-Александровку и на Купянск-Балаклею войска могут вести из текущей группировки.
Гипотетические удары на Запорожье и Харьков не имеют смысла даже в качестве отвлекающих, так как в случае максимально ожидаемого успеха отдадут России только два города (пусть крупных и знаковых). При этом все основные коммуникации останутся под контролем ВСУ и они смогут под давлением ВС РФ отступать с боями, сохраняя порядок и боеспособность. Это будет всего лишь их лобовое вытеснение с левого берега.
Между тем, необходимость проведения операции на уничтожение ВСУ, лишения их способности оказывать организованное сопротивление, обусловлено тем, что киевский режим и его западные союзники намерены продолжать сопротивление до последней возможности, не взирая ни на какие жертвы и разрушения. При этом именно группировка ВС РФ, наступающая на Покровском направлении показала в последние месяцы лучшие образцы манёвренного ведения боевых действий, поэтому было бы естественным и в дальнейшем использовать её в таком же стиле, тем более, что местность и конфигурация фронта на просто позволяют, а буквально требуют действовать таким образом.
Украинские командующие, по идее, видят все эти угрозы, но парировать их, не создавая новых ослаблений, они не в состоянии. Тем более, что наши спутники также видят создание противником ударных группировок и перемещение им своих резервов (нынешние войны стали беспрецедентно открытыми, практически ничего нельзя утаить, приходится действовать с открытыми картами).
ВС РФ значительно более мобильны чем ВСУ, поэтому имеют возможность всегда опережать противника в сосредоточении. Учитывая же достигнутое к началу текущего года численное и техническое преимущество ВС РФ на фронте, русская армия способна создать больше угроз, чем ВСУ в состоянии парировать. Так что Киев обречён. Вопрос только в том насколько быстро и экономно мы его добьём.
Я Ватник разная политота
Демография за ликвидацию Украины
Задолго до переворота 2014 года с Украины было очень трудно получить хотя бы относительно точные данные в любой сфере. Различные политические силы использовали статистику исключительно как инструмент влияния на общественное мнение. Точная информация настолько не интересовала украинских политиков, уверенных в своей способности менять реальность под себя, что даже так называемые закрытые исследования общественного мнения выполняли в основном цель создания «тёплой ванны» для лидера соответствующей политической силы и его (её) ближайшего окружения, убаюкивания их приятной статистикой.
Иногда, когда конкурирующие политики случайно (у общих знакомых) или умышленно (с целью переговоров о союзе против кого-то третьего) встречались на нейтральной территории, между ними разгорался горячий спор о том, чьё «закрытое» исследование правильное, а чьё купленное, притом что купленными были оба, потому подчас и расходились диаметрально в оценке политической обстановки, состояния экономики, общественных предпочтений.
Политикам российским, американским, европейским и прочим, чьи страны были в той или иной степени связаны с Украиной долгосрочными интересами, приходилось принимать те или иные данные на веру или пытаться на основании всего известного массива противоречивых данных попытаться выработать некую среднюю линию, которая, впрочем, тоже редко оказывалась верной.
В результате после переворота 2014 года, а особенно после начала в 2022 году СВО, все задействованные в украинский кризис внешние силы вынуждены были признать, что совершенно неправильно оценивали внутреннюю ситуацию. Но до сих пор попытки сформировать об актуальной ситуации на Украине какое-либо единое мнение, основанное на точной, проверенной информации, упираются в физическую невозможность такую информацию получить. На сегодня реального представления о том, что происходит с их страной, не имеют даже украинские власти.
Впрочем, именно украинским властям это совершенно не мешает. Никого ведь не интересует как чувствует себя курица, предназначенная для сегодняшнего супа, а украинская элита видит в своей стране и своём народе именно такую курицу. Ощипать, сварить, съесть, забыть, заняться поиском нового животного для завтрашнего обеда. Других задач украинская элита перед собой не ставит.
Это, однако, не снимает необходимости трезвой оценки украинских перспектив внешними игроками. В конце концов им рано или поздно, но скорее раньше, чем позже, предстоит договариваться на развалинах Украины о «прекрасном новом мире». Они могут решить, что для устойчивости этого мира Украину надо ликвидировать полностью, могут решить, что какой-то кусок её надо оставить. Решение может быть любым, но принимать его необходимо с опорой на более-менее точные данные.
Как же быть, если точные данные с Украины априори невозможно получить. Во-первых, необходимо отметить, что неспособность к адекватной самооценке является системной особенностью украинского государства и новой «нации», которую искусственно пытаются сформировать вокруг постсоветских государственных институтов различные внутренние и внешние силы. Такая особенность (системная неспособность к адекватной самооценке) уже говорит не в пользу продления украинского эксперимента. Политика и без того слишком непредсказуема (ввиду физической невозможности учесть все факторы, включая такие, как эмоциональная реакция отдельных влиятельных лиц и целых социальных групп на некие внешние раздражители), чтобы вносить в неё дополнительный элемент хаотичности, искусственно сохраняя государственность, невнятную, неспособную отдать себе отчёт о себе, своём настоящем положении и реальных проблемах, требующих немедленного решения.
Известно, что в зеркале не отражается нечисть. Украина в зеркале не отражается.
Во-вторых, можно использовать для оценки ситуации точные, но косвенные данные. Если они подтвердят умозрительный вывод, сделанный в первом пункте, то дальнейшее существование Украины можно с полной ответственностью считать ненужным и даже опасным с точки зрения поддержания глобальной стабильности, общепланетарного мира и интересов развития человечества.
Единственные более-менее точные данные, которыми мы обладаем, являются данные демографические. Естественно, не те, которые может предоставить Украина до сих пор считающая, что обладает 35–40 миллионами жителей, а объективные. Собрать их не так сложно, как может показаться на первый взгляд.
Например, нам точно известно, что на момент распада СССР численность населения Украины составляла свыше 52 миллионов человек. Мы также знаем, что за десять лет (к 2001 году) численность населения сократилась на четыре миллиона. Тогда была проведена последняя перепись населения Украины. То есть за десять лет численность населения сократилась на четыре миллиона.
Факторы, вызвавшие сокращение численности населения Украины в 1992–2001 годах, продолжали действовать и в дальнейшем. Только за счёт превышения смертности над рождаемостью Украина должна была каждые десять лет терять те же десять миллионов, а то и больше. Следовательно, к настоящему моменту численность населения должна была опуститься до отметки 40 миллионов человек или ниже.
Вроде бы совпадает с официальными украинскими данными. Но эта оценка не учитывает фактора миграции. Украина не просто продолжает считать своими гражданами большую часть тех, кто за последние тридцать лет покинул страну, но и по умолчанию «видит» их на своей территории.
Однако миграционная статистика России и ЕС не подтверждает этой оптимистичной оценки. По российским данным, только после 2014 года в Россию на постоянное место жительства переехали семь миллионов граждан Украины (это без новых территорий, но с учётом тех, кто переехал в Россию до того, как они вошли в её состав). Большая часть этих людей или уже получила гражданство, или находится в процессе его оформления.
ЕС публикует примерно такую же статистику: около семи миллионов украинцев после 2014 года перебралось в Европу и большинство явно не планирует возвращаться.
Если же учесть данные за весь период независимости, то в ЕС и в Россию перебралось на постоянное место жительства примерно по десять миллионов украинцев. То есть в сумме страну таким образом покинуло не менее двадцати миллионов человек, распределившись пополам между ЕС и Россией.
При помощи простого вычитания из 52 миллионов 12 миллионов за тридцать лет сокращения населения за счёт превышения смертности над рождаемостью и 20 миллионов, совокупно переехавших в ЕС и Россию, получим максимум 20 миллионов оставшегося на Украине населения. При этом, несмотря на фактически закрытые границы, люди массово, любыми способами, пытаются страну покинуть. Кроме того, в результате крайне неэкономного отношения ВСУ к своим военнослужащим Украина в последние годы несёт дополнительные потери, исчисляемые сотнями тысяч преимущественно мужчин.
Оценка возможной численности населения Украины в нынешних границах после окончания СВО даёт примерно 15–17 миллионов человек. Это верхняя граница оценки, может остаться и на пару миллионов меньше, к тому же надо иметь в виду, что до конца СВО в состав России могут перейти ещё несколько регионов, а это дополнительные миллионы жителей.
Ко всему этому надо учитывать демографический перекос: останутся в основном люди старшего поколения при существенной нехватке мужчин, детородного возраста.
Какие выводы мы можем сделать из этих хоть и не совсем точных (плюс-минус миллион-два), но подтверждённых и вполне корректных данных?
Во-первых, с оставшимся после СВО населением Украина не может существовать как государство, а её население обречено на довольно быстрое вымирание.
Во-вторых, большей части своих граждан Украина не нужна: они уехали или ещё уедут (как только откроется граница) в Россию или в ЕС и никогда не вернутся назад. Уже сейчас уехавших как минимум не меньше, чем оставшихся.
В-третьих, за сохранение Украины, как суверенной политической единицы, пусть и в урезанном виде, выступают только украинские политики (как сторонники, так и противники майдана), не умеющие ничего иного, кроме как «гордиться общественным строем» и потому требующие, чтобы им оставили их кормовую базу, иначе придётся нищенствовать.
В-четвёртых, если заняться политической благотворительностью и пойти на поводу у желаний украинских политиков ввиду невозможности самообеспечения украинского государства, желающему его сохранить придётся брать его на содержание, а это дорого и бессмысленно.
В-пятых, мы приходим к логичному заключению «умерла так умерла», такова воля Божья и не нам её оспаривать.
Обращаю внимание, выводы эти делаются без гнева и пристрастия — чистая демография. Ну не хотят украинцы жить на Украине. Ничего не попишешь, значит, не будет ни Украины, ни украинцев. Через поколение станут русскими, немцами, поляками, итальянцами. Это совсем не больно, а большинству будет даже приятно.
https://alternatio.org/articles/articles/item/137892-demografiya-za-likvidatsiyu-ukrainy
Я Ватник разная политота
Мальчики, пропустившие войну
Средний возраст мужчин на Украине сократился до 57 лет (входит в пятёрку самых низких в мире). И это киевские власти ещё не начали мобилизацию 18-25-летних, только готовятся. Средний возраст воюющих сейчас украинцев уверенно перевалил за 48 лет и вплотную приблизился к пятидесяти.
Если покушение режима на остатки украинской молодёжи не увенчается успехом, то скоро средний возраст воюющих перевалит за пятьдесят и будет стремительно расти дальше – поколение 30-55-летних заканчивается, кто не убежал за границу и не является явно негодным, тот погиб или искалечен настолько, что вновь отправить его на фронт уже невозможно.
За что воевало и погибло поколение 30-45-летних понятно. К моменту провозглашения украинской независимости 30-летние ещё не родились, а 45-летние ходили в 6-й класс средней школы. Они, по сути не видели другой страны, кроме Украины. Украина для них была родиной.
Родину же учили защищать "не щадя живота своего", в том числе и советские учебники, по которым нынешние 40-45-летние ещё точно учились. Да и более младшие возрасты не сразу и не в полной мере получили бандеровские учебники, борьба за души молодого поколения продолжалась вплоть до переворота 2014 года. "Русский мир" отступал, но отступал медленно, а в 2010-13 годах даже пытался аккуратно контратаковать в сфере образования.
Но, борясь с бандеровскими извращениями русской истории, "Русский мир" на Украине не смог (да и не мог) предусмотреть, аберрацию сознания, случившуюся у новых поколений. Их представителей семья и даже школа всё ещё учили любить и защищать родину на достойных примерах. Только в то время, как старшее поколение (родители и учителя) имели в виду, утраченную ими родину (СССР/Россию) новое поколение, как уже было сказано, иной родины, кроме Украины не знало и не видело. СССР и императорская Россия были для них не ближе, чем Вещий Олег или царь Берендей.
Именно поэтому многие российские наблюдатели за событиями на Украине в 2014 году, допустили серьёзную ошибку в оценке готовности основной массы населения (и, в первую очередь, ВСУ) к переходу на сторону добра. Они видели, что армия не очень хочет воевать против Донбасса. До лета 2014 года, до Иловайска, путчисты вынуждены были использовать в качестве главной ударной силы нацистские добровольческие батальоны, большая часть которых и обучена была слабо и техникой обеспечена по остаточному принципу. Армия старалась от участия в разгоравшейся гражданской войне уклониться.
Многие украинские эмигранты в России, страстно желавшие как можно скорее вернуться домой "на белом коне", понимая, что этот "конь" может добраться до Киева только будучи запряжён в обозную телегу российской армии, годами активно отрабатывали тезис о том, что на Украине нацистов 2-10 тысяч, что остальные "просто запуганы", что армия сразу перейдёт на сторону добра, как только ВС РФ перейдут границу и т.д. При этом активно эксплуатировались именно события 2014 года.
Но агитаторы умалчивали о не бросавшейся в глаза, но крайне важной вещи. ВСУ быстро раскачались и начали воевать в Донбассе в полную силу, как только обнаружили, что имеют дело не с одними лишь местными повстанцами, но что последние опираются на поддержку России, в том числе военную.
До сих пор в рассказах об Иловайске у нас пишут о важной роли в достижении победы, которую сыграли массированные артиллерийские (в том числе РСЗО) удары по украинской группировке, нанесённые повстанцами. При этом никто не пытается объяснить где повстанцы взяли артиллерию, снаряды к ней и как они умудрились со вчера на сегодня научиться её массированному и точному использованию с закрытых позиций.
Зато есть масса свидетельств украинских военнослужащих, утверждавших, что артиллерия била по ним с российской стороны границы. Американцы тогда же публиковали спутниковые снимки расположения артиллерийских батарей в приграничных регионах РФ и утверждали, что именно эти батареи ведут огонь.
Неважно даже правда ли это, или системы залпового огня стреляли с территории ДНР/ЛНР. Важно, что для украинских военнослужащих доказательства участия России оказались достаточно убедительными. Для них война перестала быть гражданской и включился выпестованный на хороших примерах правильной советской и российской истории инстинкт защиты родины. Вот только родиной своей они уже признавали Украину, ибо другой в жизни не видели.
В 2014 году события произошли слишком быстро для того, чтобы выделить эту особенность. В какой конкретный момент, насколько полно и насколько добровольно армия Украины втянулась в военный конфликт в Донбассе было трудно определить точно. Да и не казалось тогда это важным. Важно было спасти восставший Донбасс от уничтожения.
Но те, кто с украинской стороны пришёл в рядах ВСУ воевать "за родину" в Донбассе в 2014-16 годах, затем составили костяк мобилизационного резерва ВСУ, позволившего Киеву уже в 2022 году в кратчайший срок развернуть почти миллионную мотивированную армию, в понимании которой понятия Россия и "родина" были уже диаметрально противоположны. Поэтому (не только поэтому, но и поэтому тоже) наиболее массово были представлены в рядах ВСУ восточные (этнически русские) регионы Украины, упорство выходцев из которых и позволило ВСУ продержаться два последних года.
Фронт начал сыпаться, только когда закончились мотивированные выходцы с Юго-Востока и в армию массово начали набирать жителей Западной Украины и даже за киевлян взялись. Эти оказались настолько "европейцами", что в большинстве своём предпочли бросить Украину и в личном качестве интегрироваться в ЕС (в статусе беженцев). Те же, кого дотолкали до фронта в большинстве оказываются никчемными солдатами. Мотивация отсутствует, в отличие от выходцев с Юго-Востока они не видят родину в степях Донбасса. Они убеждают всех, что их родина музей Прадо, Лувр и Венская опера, но на самом деле мечтают о банальной пражской или мюнхенской пивной (и чтобы платили за всё местные).
Но, как было сказано выше, в ВСУ были массово мобилизованы не только 30-45-летние, но и 50-55-летние жители Юго-Восточных регионов. Об этих не скажешь, что они не видели СССР и не знают, что их родина не какая-то Украина, а историческая Россия, включавшая в себя и большую часть территорий УССР.
В этом случае мы имеем дело с массовым психозом пропустившего свою войну поколения. Это поколение родилось после Великой Отечественной, но воспитывалось на её героике и на героике Гражданской войны. Этому поколению досталась масса хороших фильмов и книг. Это поколение ещё при СССР жаловалось, что все войны отгремели без него и все подвиги совершены другими. Афганская война задела его лишь частично, да и непопулярна она была в СССР. "Интернациональный долг", который надо было отдавать за тридевять земель тем, у кого ничего никогда не брали, и защита Отечества на своей территории воспринимаются по-разному и массовым, и индивидуальным сознанием.
В общем, очередное мечтавшее о военных подвигах поколение мальчишек (а они всегда мечтают превзойти подвиги отцов, так устроен человек) осталось без соей войны. Тут-то и подвернулся распад СССР.
Не только одноклассники или соседи, но даже родные браться и сёстры зачастую ревниво относятся к успехам друг друга, каждый стремится доказать, что он лучший. Когда распадался СССР практически в каждом из его осколков народ убеждали, что "избавились от нахлебников, наконец заживём". Россия для Украины была слишком близка и слишком похожа, потому и ревность к ней всегда была выше. Вплоть до того, что и в законодательстве, и в организационных формах Киев долгие годы пытался копировать Москву. Не всегда успешно, чаще гротескно, но это уж как получалось.
Именно поколение сегодняшних 50-60-летних было главной движущей силой всех постсоветских государств после раздела и практически до наших дней. Именно они конкурировали у кого лучше страна "без нахлебников" выйдет. Многие украинцы до сих пор уверены, что у них вышло лучше. Иначе бы не верили в "украденные" унитазы и асфальт, а они верят.
Военный конфликт с Россией они восприняли как дополнительное доказательство своей успешности. В их представлении (а большинство кроме своего хутора практически ничего не видели) Украина стала процветающим европейским государством, а "злые москали" обзавидовались и пришли разрушить их "европейское" благополучие.
Так это же та самая война "за родину", о которой они с детства мечтали и которая им так и не выпала тогда! Они были уверены, что победят. Фильмы, которые они в детстве смотрели и книги, которые они читали, именно этому учили: "пришёл опасный враг, но герои в тяжёлой борьбе его повергли и отстояли родную землю". Они и сейчас уверены, что победа не за горами. Конечно, количество трезвых оценок состояния фронта от украинских военных увеличилось, но превалирует мысль, что в проблемах фронта виноваты "уклонисты", из-за которых не хватает резервов, а на передовой остатки ВСУ сидят бессменно и всё равно уже не в состоянии сдерживать напор ВС РФ.
Просто послушайте, что и как говорят в роликах о борьбе ТЦК с населением те представители ТЦК, которые действительно воевали (а таких немало). Они реально потрясены, что их усилия не ценят в тылу, что добровольцы кончились, а подлежащие мобилизации не хотят умирать и с каждым днём всё отчаяннее сопротивляются ловцам. Они вдруг оказались в ситуации, когда их представления о мире резко разошлись с реальностью и никак не могут заново собрать осколки в зеркало.
Их ощущения сравнимы с ощущениями немецких солдат в 1918 году, когда оставшаяся до конца непобеждённой армия нашла причину поражения в войне в "измене тыла". Из этого чувства в дальнейшем родился реваншизм, ставший питательным бульоном гитлеровского нацизма.
Если у этих людей останется хоть какая-то своя Украина, если они в культурно-политическом плане сохранят независимость, то при любых системах контроля нацизм и реваншизм будут их главными идеями. Что ещё можно ожидать от поколения, которое полвека ждало свою войну, считает, что выиграло бы её, но получило в итоге капитуляцию, обесценившую их жертвы?
А за ним стоит пока нетронутое поколение 17-25-летних – поколение "гитлерюгенда", родившееся через 7-16 лет после провозглашения независимости и воспитанное уже полностью в бандеровском духе.
Надеяться на то, что они все погибнут на фронте не приходится, боевые действия должны относительно скоро завершиться катастрофой для ВСУ и Украины, "гитлерюгенд" не успеют даже массово мобилизовать. И за рубеж все они не убегут, кто хотел и мог уже убежал.
Поэтому, как бы ни сложилась судьба территорий, которые сейчас контролируются киевским режимом, интересы безопасности России и будущего русского народа требуют, чтобы они контролировались не только в военном, политическом, экономическом и финансовом плане, но, в первую очередь, в плане духовном и образовательном.
Цепь возрождения бандеровщины должна быть прервана. Одни лишь книги и фильмы в этом не помогут. Судьба старших поколений украинцев, смотревших и читавших правильное, свидетельствует о том, что при определённых условиях из правильных предпосылок могут быть сделаны совершенно неправильные, извращённые выводы.
То, что увидят, услышат и прочтут новые поколения, родившихся на территориях сегодняшней Украины должно ещё и получить правильную трактовку. И не только правильную, но и безальтернативную. У тех, кто останется в нашей сфере влияния не должно быть иной Родины, кроме России и иного стремления, кроме стремления стать полноценными русскими людьми.
Хотя бы у новых поколений.
