россия венгрия
»политика песочница политоты Україна юбилей История Я Ватник разная политота
К столетнему юбилею возникновения украинцев
Много копий сломано во время многочисленных т.н. "срачей"(дискуссий) вокруг вопроса: "Кто есть и откуда пошли украинцы?"
Над этой темой бились не только интернет-тролли но и весьма почтенные люди с академическим образованием.
Некоторые исследователи ведут украинскую историю с момента образования Черного моря, другие - считают первым украинцем князя Святослава, третьи - находят корни украинцев в Запорожской Сечи.
Но мы с вами любим железобетонные пруфы, а посему будем руководствоваться правилом: "Не расскажи, а покажи".
В поисках железобетонных пруфов в виде сканов газет, журналов и книг, где украинцы упоминались бы как самостоятельный народ со своей историей, героями, вождями и предателями я перелопатил период с середины XVIII века до 1917 года, когда, как известно, возникла УНР (Українська Народна Республіка), то есть - к 1917 году украинцы уже существовали.
Но найти какие-либо упоминания, чтобы они соответствовали определенным критериям мне не удалось, кроме одного источника.
Какие критерии мне были необходимы:
1. Это не должна была быть статья из "Википедии".
2. Это не должны быть современные украинские учебники и современная историческая литература о истории Украины.
3. Это не должны быть современные издания книг на украинскую тематику, авторов которые физически существовали в период до 1917 года (Грушевский, например), тем более переведенные на современную ипостась украинского языка.
4. Источник должен представлять собой легко читаемый скан без серьезных изъянов, то есть - это должен быть подлинник документа.
5. Слово "УКРАИНЕЦ" должно фигурировать именно в роли самоназвания народа/этноса/нации (кучка кабинетных мыслителей-интеллигентов не подходит), а не как название жителя определенного региона/территории/страны без привязки к национальности (как пример - сибиряк, американец, россиянин).
Итак, источник: http://www.svoboda-news.com/index.htm
Газета "Свобода", основанная выходцами из Австро-Венгерской империи, а именно - из Галиции, в 1893 году.
Так как другого источника я не нашел, а дата, как не крути - круглее не бывает, то придется побаянить. Пост с этой газетой я уже делал, правда немного по другому поводу, посему - тег "ватные баяны" ставить буду только по требованию модераторов.
Встречаем - один из первых выпусков.
В шапке газеты - Шевченко, народ - русский(руский), месяц - ноябрь(новембр), а не листопад.
Несколько лет спустя.
Народ - по прежнему русский, появилась организация - "Русский Народный Союз", название месяца изменилось на старославянское - цветень, напоминаю, что на современном украинском месяц апрель называется "квітень", а "цветень" сейчас считается именно русским названием, а не украинским. Обратите внимание, как изменился язык и орфография, по сравнению с первым годом издания.
Прошло ещё 12 лет.
Народ стал "русьским", но всё ещё не украинским, месяц март, а не березень (зрада?), жiнка обозвана женщиной, пускай даже и звiрской.
Данный конкретный номер примечателен заметкой о протохохлосраче, на скане виден кусочек, я приведу его целиком:
Неутомимий „істребитель” українства
І. Філєвич знов мав мин. суботи в Петербурзі’ в „западно-русскомь обществ.” незнати вже котрий відчит про укра'інський і білоруський сепаратизм.Тим разом проф. Філєвич звязав з українською небезпекою ґр. Берхтольда, новоіменованого австрійського міністра заграничнох справ і будучий (має відбутися на весні) „перший всеславянський з'їзд суспільного оздоровленя" , на який мимо криків російських націоналістів має бути допущена і українськамова на рівні з другими славянськими мовами. Грозу українства Філєвич представив цифрово ось так: Коли мрії Українцїв про самостійність сповнять ся, то понятє „русскої” національности з’узить ся до границь одинокої Великороси, а Мала і Біла Русь стали би зовсім окремими національшшп цілостями. В такім разі „русских” сказалось би вже не 110, а всього лише 69 мілїона, в російській державі вони творили би не 65% як числить ся тепер, а всього 43% населеня, і що за тим іде про „русскій” національний характер цілої держави годі би говорити. Проф. Філєвич вилаяв притім петербурську Академію Наук за те, що вона не хоче нї руш „опровергнути” своєї звісної енунціяції про самостійність українського народного елемента, хоч „чолова українства” проф. Грушевський часто на неїпокликується. Звісно — п. Філєвич, не' годен зрозуміти, що факту не спростуєш.
Гугл дает крайне корявый перевод этого текста, т.к. протоукраинский язык очень сильно отличается от современного, я его выкладывать не буду.
В двух словах - группа профессоров, включая небезысвестного Грушевского, решает на неком съезде в Петербурге, быть или не быть украинцам и белорусам, причем диалог у них ведется исключительно в политическом ключе. То есть - народ уже придуман, но те, кому суждено им стать ещё об этом не знают.
13 октября(на этот раз правильно, по-украински - жовтня) 1914 года, идет Первая Мировая Война.
Риторика газеты имеет явную антироссийскую направленность и открыто поддерживает немцев и австро-венгров, но газета все ещё представляет "Русский Народный Союз", зрадные надписи подчеркнул.
Этот номер стал последним, где упоминается "русский народ" и "Русский Народный Союз"
15 октября(жовтня) 1914 года.
С этой даты и до сих пор это издание представляет украинский народ, русский(руский, русьский) более встречаться не будет. Трансформация завершена.
Украинцев с юбилеем.
политика песочница политоты #Я ватник разная политота
АВТОР
Головко Леонид
заведующий кафедрой уголовного процесса, правосудия и прокурорского надзора юридического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова, доктор юридических наук, профессор
Провозглашение Крымом своей независимости и его последующее вхождение вместе с городом Севастополем в состав Российской Федерации вызвали ряд правовых вопросов.
Ключевым из них является вопрос о соотношении двух фундаментальных принципов: территориальной целостности государств и права народов на самоопределение. Обсуждение свелось к обмену сугубо эмоциональными обвинениями во всевозможных грехах - от двойных стандартов до пренебрежения устоями современного миропорядка. Показалось, что в общественном сознании по обе стороны баррикад превалирует мысль о полном бессилии права выдвинуть хоть какой-то внятный критерий соотношения названных принципов. Дескать, каждый ссылается на удобное именно ему правовое положение (кто-то - на территориальную целостность, кто-то - на право народов на самоопределение) и не более того. Диалог в такой ситуации вряд ли возможен, поскольку вместо правовых аргументов действует пресловутое "право сильного".
На самом деле все не совсем так. Речь, конечно, идет о разновекторных принципах, каждый из которых не может доминировать абсолютно. С одной стороны, должна уважаться территориальная целостность государств, иначе в мире наступит хаос, в котором никто не заинтересован. С другой стороны, границы государств менялись, меняются и будут меняться, в том числе в результате самоопределения народов: политическая карта мира времен Хельсинкских соглашений заметно отличается от того, что мы видим сегодня, и Крым с Севастополем на этой карте далеко не самое заметное, будем откровенны, изменение.
При этом правовая доктрина имеет достаточно четкие представления о том, каковы критерии соотношения принципов территориальной целостности и права народов на самоопределение и в каких ситуациях один принцип уступает место другому. Иначе говоря, она имеет представления о том, в каких случаях у народа возникает право на самоопределение. Если не вдаваться в детали, то таких случаев существует всего два.
Первый из них понятен: такое право возникает по соглашению между центральным правительством и соответствующей территорией. Ясно, что центральное правительство соглашается "отпустить" территорию не из альтруизма, а под воздействием мощнейшего политического давления, иногда даже приобретающего форму вооруженного сопротивления или гражданской войны, хотя и необязательно. В этом смысле и обретенная независимость Алжира, и необретенная независимость Шотландии есть явления одного порядка, поскольку центральные правительства Франции и Великобритании в конечном итоге согласились на независимость Алжира и проведение в Шотландии референдума, пусть и под влиянием обстоятельств, внешне не имеющих между собой ничего общего.
Но всегда ли согласие центрального правительства является обязательным условием возникновения у народа права на самоопределение? Нет, не всегда. И здесь мы сталкиваемся со вторым случаем, который в самом общем виде можно охарактеризовать как утрату центральной властью легитимности. Если говорить предельно схематично, то центральная власть утрачивает легитимность опять-таки в двух ситуациях: 1) в результате поражения в мировой или подобной ей войне (судьба Австро-Венгрии в 1918 году или Германии в 1945 году); 2) в результате социальной революции, причем совершенно независимо от того, называемым ли мы такую революцию переворотом (с пренебрежением) или великой революцией (с восхищением), в юридическом смысле наши эмоции ничего не меняют.
Нас интересует феномен социальной революции, поскольку именно он привел к возникновению в 2014 году у Крыма и Севастополя права на самоопределение
Оставим войны в стороне, тем более что иногда наступающая по их окончании потеря государством территориальной целостности сопровождается правом народов на самоопределение (Австро-Венгрия в 1918 году), а иногда и не сопровождается (Германия в 1945 году). Нас интересует феномен социальной революции, поскольку именно он привел к возникновению в 2014 году у Крыма и Севастополя права на самоопределение.
Наличие на Украине социальной революции не отрицается никем - центральная украинская власть не устает об этом повторять. Поразительно другое. Она, с одной стороны, отбрасывает конституционно-правовую преемственность с прежним режимом, что неизбежно при революции, но, с другой стороны, постоянно ссылается на конституционно-правовые основы украинской государственности со ссылкой на старый конституционный порядок, что для революций недопустимо.
Это, конечно, нонсенс. Если конституционно-правовой процесс прерван в силу революции, то прерваны и все его более локальные элементы, в том числе запрет на выход из состава Украины и т. п. Как вообще в такой ситуации может действовать старая конституция и старые органы власти? Если же конституционно-правовой процесс не прерывался, то на Украине имел место государственный переворот со всеми вытекающими уголовно-правовыми последствиями. В такой ситуации новой власти никогда не удастся обосновать собственную легитимность: она и через десять лет будет выглядеть группой путчистов, насильно удерживающих государственную власть. Судьба Пиночета является тому ярким примером, и никакие экономические успехи не помогли ему преодолеть дефицит легитимности.
На самом деле для Украины все очень непросто в международно-правовом смысле и безотносительно к вопросам территориальной целостности, поскольку уж если там случилась социальная революция (остановимся на этой версии), то вопрос о правопреемстве никто не снимал. Мы ведь знаем, что "существуют различные концепции правопреемства при социальной революции, согласно одной из них, пересмотр прав и обязанностей в случае социальной революции происходит на том основании, что возникает качественно новый субъект международного права - государство нового исторического типа. Согласно другой, социальная революция, произведя коренные социально-экономические изменения в стране, не влияет тем не менее на международную правосубъектность страны, однако в конечном счете также дает право на пересмотр некоторых международных прав и обязанностей" (Словарь международного права. М.: Международные отношения, 1986. - 303 с.). Какая из концепций должна применяться к Украине? О каком Будапештском меморандуме ведут речь власти этой страны, если не решен даже вопрос общего правопреемства? Ведь мало вещать о "Великой украинской революции", надо еще думать и о последствиях своих действий и речей.
Если конституционно-правовой процесс прерван в силу революции, то прерваны и все его более локальные элементы, в том числе запрет на выход из состава Украины
Но вернемся в конституционно-правовую плоскость. Итак, старая власть утратила легитимность в результате социальной революции. Но новая власть - это не феодал, удушивший противника и по факту унаследовавший от него людей и территории. Поэтому новой власти еще необходимо добиться их признания, перезапустив конституционно-правовой процесс фактически с нуля. Именно в этот момент территории, освобожденные от старых конституционно-правовых рамок, снесенных революционной властью, начинают решать гамлетовский вопрос: быть в новом государстве или самоопределиться? О каком сепаратизме может идти речь, если старый общественный договор уничтожен революционными событиями? Что в такой ситуации делает новая власть? Стремится убедить людей и территории заключить новый общественный договор и юридически перезагрузить государство. Как? Либо силой штыка, либо через политический диалог и компромисс, причем по понятным причинам второе всегда лучше первого.
Приведем три примера. Большевики при всем их антиюридизме прекрасно знали правовую азбуку. Им и в голову не приходило в 1917 году заявлять о территориальной целостности и своих правах на Российскую империю. Поэтому после Гражданской войны, ухода Финляндии, Польши и т. п., существования массы "дальневосточных" и прочих республик понадобился Союзный договор 1922 года Это была не прихоть, а юридическая необходимость, которую осознавали невзирая на свойственные марксизму идеи "отмирания права при коммунизме", "мировой революции" и т. д. Уже после распада СССР в такой же ситуации оказалась Россия, перезагрузившая конституционный процесс, поднявшая права чисто административных областей до уровня субъектов федерации, заключившая специальные договоры с автономиями (Татарстан и т. п.) и даже прошедшая через Хасавюрт. Примерно по такой же схеме действовала Киргизия после революции 2010 года (если оставить в стороне сложные и малопонятные события в Оше): немедленное начало нового конституционного процесса, временный президент, референдум, диалог со всеми регионами и политическими силами, попытка выработки компромиссной политической системы, чтобы никто не чувствовал себя ущемленным, и т.д.
Если вернуться к Украине, то, по идее, ищущая новую легитимность и стремящаяся сохранить территориальную целостность государства "революционная власть" должна была немедленно приступить к конституционному строительству и политическому диалогу со всеми регионами и политическими силами, стремясь убедить их, что новый политический режим для них благо, а не зло.
Что произошло вместо этого? С одной стороны, необъяснимый разворот в формальной плоскости к старому конституционному порядку. С другой – "поезда дружбы", снос памятников, изменение в законе о языках и т. п. В общем, все то, что отталкивало, а не объединяло. Почему так произошло? Будучи наблюдателем аналогичных процессов в 2010 году в Киргизии и лично зная консультировавших новые киргизские власти западных и столь ныне любимых украинцами грузинских аналитиков, версию о некомпетентности я исключаю. Конституционно корректный и не ущемляющий территориальную целостность алгоритм был прекрасно известен.
Радикализация "цветных революций" приводит к радикализации последствий, в том числе с точки зрения территориальной целостности, и это просто следует иметь в виду
Дело, скорее всего, в другом. Представим себе, что новые украинские власти стали бы действовать "по учебнику", пригласив представителей всех регионов, начав вырабатывать проект нового конституционного устройства, стараясь убедить каждого признать новый порядок и разделить его ценности. К чему бы это привело? В лучшем случае к той же самой Украине с ее нейтральным статусом, юго-востоком, ориентированным на Россию, западом, ориентированным на Польшу и Европу, и т. п.
Территориальная целостность была бы сохранена, но к чему тогда затевать Майдан? Однако ситуация для революционеров могла бы быть еще хуже, поскольку диалог - это всегда компромисс, а в рамках его поиска пришлось бы идти на уступки в том же самом вопросе о русском языке. В конце концов право республик на выход из СССР или легендарный призыв Б. Н. Ельцина "брать столько суверенитета, сколько захотите" - это ведь не от хорошей жизни, а результат того самого политического компромисса и диалога. Поэтому был выбран вариант "агрессивного принуждения" к прозападной Украине, который призван был решить проблему "двух Украин". Но он оказался юридически тупиковым и конституционно ничтожным.
В результате возникли правовые условия для возникновения у соответствующих территорий права на самоопределение в виде: а) утраты центральной властью формальной легитимности ввиду социальной революции (переворота) и б) не только отказа от включения заинтересованных регионов в процесс выработки нового конституционного порядка, но и прямых действий революционных властей вопреки интересам жителей этих регионов. После гипотетического возникновения права на самоопределения потребовалось еще и его реализовать, для чего нужна политическая самоорганизация самоопределяющихся территорий (третье условие). С ней проблем не возникло, тем более что политической самоорганизацией Крым и Севастополь занимались несколько десятилетий. Результатами политической самоорганизации стали декларация независимости и последовавший за ней референдум. Все остальные проходящие в Крыму и Севастополе процессы к территориальной целостности Украины отношения уже не имели и не имеют.
Обратим также внимание, что никакой конституционной перезагрузки на Украине так и не произошло. Это должно беспокоить не Крым или Севастополь как части России, а нынешние украинские власти. Их юридическая позиция в вопросах собственной территориальной целостности по-прежнему непонятна. Есть и более общие соображения.
Если сто или двести лет назад революция была явлением уникальным, после чего правоведы десятилетиями размышляли о ее юридических последствиях, то сегодня речь идет едва ли не о новом методе управления. Количество маратов и робеспьеров увеличилось в разы, но думать о последствиях они не хотят. В этом смысле будущие революционеры должны помнить об украинском уроке: снос власти означает снос государства со всеми его территориальными претензиями, в силу чего у регионов и возникает право на самоопределение, если они по каким-то причинам не разделяют ценности революционных властей. Пока "цветные революции" сводились к опротестованию избирательного процесса и проведению нового тура голосования, такой проблемы не возникало.
Радикализация "цветных революций" приводит к радикализации последствий, в том числе с точки зрения территориальной целостности, и это просто следует иметь в виду.
Ссылка на статью http://tass.ru/opinions/1656067?utm_campaign=SMI2
фэндомы Ватная АНАЛитика что там у хохлов Я Ватник разная политота
Лицедей против миллиардера: завершающий аккорд украинской драмы
В марте 2015 года посмайданный Киев стал свидетелем столкновения политики и бизнеса. Президент Порошенко попытался отнять у миллиардера Коломойского контроль над «Укрнафтой». В результате Коломойский чуть не сверг Порошенко, но вынужден был отказаться от добивания уже практически поверженного противника и капитулировать под давлением посольства США
Основные события уложились в одну неделю, с 19 по 25 марта. На фоне только что (в феврале) заключённого «второго Минска», под впечатлением почти полугода войны, в ожидании дальнейшего обострения в Донбассе, в страхе перед возвращением ДНР/ЛНР под власть Украины (если «Минск» заработает), на кратковременное противостояние двух ведущих на тот момент членов киевской хунты мало кто обратил серьёзное внимание. Кризис исчерпался, не успев перерасти во что-то впечатляющее и о нём быстро забыли.
А зря. Если бы не внешнее (американское) вмешательство (США тогда ещё были полны иллюзий относительно возможности долговременного использования Украины в качестве противовеса России и пытались укрепить киевскую власть) конфликт Коломойский/Порошенко должен был стать началом конца посмайданной украинской государственности, причём конец должен был наступить быстро.
И Коломойский, и Порошенко — матёрые циничные бандиты, не брезгующие никакими средствами для достижения своей цели. Но Порошенко более труслив и не готов публично брать на себя ответственность за вооружённую конфронтацию. Тем более в тот период он всё ещё пытался играть миротворца. Преимущество Коломойского заключалось также в том, что он имел от трёх, до пяти тысяч им финансируемых, им вооружённых и лично ему преданных боевиков, уже имевших опыт боевых действий. На стороне Порошенко вроде бы были армия, МВД и спецслужбы, но часть силовиков открыто симпатизировала Коломойскому, часть предпочитала оставаться нейтральной (памятуя опыт майдана собирались присоединиться к победителю) и все они не любили Порошенко, под чьи чутким руководством были проиграны осеняя кампания 2014 года и зимняя кампания 2015 года в Донбассе.
В общем, в существовавшем в 2015 году раскладе миллиардер (впрочем, одновременно и политик) побеждал политика (впрочем, одновременно и миллиардера. Но связана такая перспектива разрешения кризиса была не с изначальным преимуществом денег над властью, всего лишь с особенностями характеров Порошенко и Коломойского. У первого какие-то ограничения в то время ещё существовали, у второго их отродясь не было, и в этой готовности идти до конца заключалось решающее преимущество Коломойского, принесшее ему победу, украденную американцами в пользу Порошенко. Казалось бы, какая США в то время разница кто будет главным в Киеве? Но разница была.
Как было сказано, США испытывали иллюзии по поводу способности Украины укрепить свою разболтанную майданом государственность и наряду с санкциями Запада стать эффективным средством давления на Россию. Для этого им был необходим в Киеве формально легитимированный, склонный к манёвру между основными политико-финансовыми группировками режим. В случае силового свержения Порошенко повторная легитимация режима при помощи досрочных президентских выборов была бы затруднена: два переворота за год — слишком много даже для европейских союзников США. Но самое главное заключается в том, что концентрация власти в руках Коломойского, опирающегося на нацистские незаконные вооружённые формирования, составлявшие его частную армию, пугала абсолютно все олигархические семьи Украины.
То есть, можно было ожидать возникновения новых «народных республик» (совсем не обязательно пророссийских) под флагом сопротивления путчу (чтобы вынудить Коломойского поделиться властью). Усиление сепаратистских тенденций, при тотальном недоверии олигархов Коломойскому и желании значительной части населения (особенно на Юго-Востоке) покинуть нацистскую Украину вместе с территориями, ставило под угрозу американский план создания из Украины регионального противовеса России — одного из ключевых звеньев планировавшегося «санитарного кордона» от Балтики до Кавказа.
Именно эти соображения заставили Вашингтон в 2015 году вмешаться во внутрихунтовский конфликт в Киеве в пользу более слабого Порошенко. Косвенным результатом этого вмешательства стало торможение (полной остановки добиться не удалось) процессов распада украинской государственности и консервация неэффективного режима, от активной поддержки которого США отказались уже к концу 2016 года. С тех пор американцы не особенно вмешиваются во внутриукраинскую борьбу за власть. Им глубоко плевать какой именно «сукин сын» заберётся в президентское кресло, главное, чтобы это был их «сукин сын», а других там всё равно не осталось, так что можно не напрягаться.
Именно этим — отстранённостью США от внутриукраинских процессов отличается второй акт драматической борьбы за власть между политиком (за которым прячется олигарх) и олигархом, неудачно пытающимся играть в политику. Только теперь на месте беспринципного матёрого Порошенко не менее беспринципный, но совершенно неопытный комик (в тени которого пытается дёргать за нитки Коломойский), а на месте самого Игоря Валерьевича — более успешный в плане бизнеса, не менее беспринципный, но осторожный Ахметов, всегда ранее избегавший открытых конфликтов, просто покупавший себе у каждого следующего президента право на владение постоянно возраставшей частью украинской экономики.
В течение последних пары месяцев практически не осталось сомневающихся в том, что между Ахметовым и Зеленским быстро нарастает напряжённость. Ещё недавно эффективно сотрудничавшая и довольная друг другом пара семимильными шагами двигалась к конфронтации. Ахметов наращивал давление постепенно — его каналы критиковали Зеленского всё интенсивнее, трибуну его оппонентам предоставляли всё чаще. И вот, наконец, Ахметов перешёл черту. Заказанный им опрос внезапно показал, что украинцы ни с того, ни с сего полюбили экс-спикера Разумкова и готовы выбрать его своим президентом. В окружении Зеленского этот шаг оценили правильно: такое наглое надувание рейтинга свидетельствует о готовности к выборам в ближайшее время. Но по закону выборы должны пройти через два с половиной года. То есть, Зеленскому выдвинут неформальный ультиматум — либо он прекращает борьбу против Ахметова и становится послушной марионеткой олигарха, либо он остаётся марионеткой Коломойского/Ермака и тогда Ахметов делает ставку на его досрочный уход.
Уже во вторник, 23 августа Офис Зеленского ответил. Советник президента по экономическим вопросам Олег Устенко заявил, что Зеленский готов к борьбе с Ахметовым, что он «готов бороться до конца и выполнить то, что обещал», а также что он «понимает как всё происходит» и «намерен победить». Таким образом, ультиматум Ахметова отклонён.
Вот тут-то и начинается самое интересное. США, в отличие от 2015 года, пока явно не планируют вмешиваться в украинскую грызню за власть. На сегодня их не интересует степень легитимности украинского президента. С ним всё равно уже не говорят в Москве, да и Европа его всё активнее избегает. Сегодня американцам важно иметь во главе Украины человека, готового беспрекословно выполнить любой их приказ. Борьба между различными олигархическими группировками ослабляет всех и делает всех более зависимыми от американского благоволения. Так что пока оптимальный кандидат не определился, Вашингтону нет смысла напрягаться — события и так идут в нужном направлении.
Следовательно Зеленский и Ахметов могут посостязаться за власть без постороннего вмешательства, а мы можем посмотреть кто окажется в выигрыше: власть или деньги. При этом надо иметь в виду, что Ахметов при помощи подкупа может добиться лояльности значительной части чиновничества, а Зеленский, используя закон об олигархах может попытаться лишить Ахметова доступа к части его финансовых возможностей.
Формально, перевес на стороне Ахметова.
Во-первых, практически все олигархи понимают, что если Зеленский раздавит самого сильного из них, то и им несдобровать. Так что Ахметов выступает не в личном качестве, а как глава олигархического консенсуса.
Во-вторых, против Зеленского настроены СМИ, которым на примере каналов Медведчука показали степень их свободы. Журналисты не против продаваться власти, но хотят иметь свободу выбора хозяина, что обеспечивает им возможность уйти к тому, кто больше платит. В формате же заданном Зеленским им придётся батрачить на власть за сколько дадут.
В-третьих, все на Украине уже привыкли, что президенты приходят и уходят, а Ахметов остаётся.
В-четвёртых, как уже было сказано, он обладает достаточными финансовыми возможностями, чтобы купить значительную часть бюрократии и силовиков (парализовать государственный аппарат — главную силу Зеленского).
В-пятых, Зеленский потерял опору на большую часть своих избирателей. Народ равнодушно относится к его конфликту с олигархами, справедливо считая, что хрен редьки не слаще.
В-шестых, у Зеленского конфликт не только с олигархатом, но и с большинством местных элит, включая мэра Киева, что немаловажно, так как контроль над столицей является ключевым звеном в любой попытке переворота.
В-седьмых, Зеленский находится в международной политической и экономической изоляции, то есть не может рассчитывать на активную поддержку извне (что в украинских реалиях очень важно).
В-восьмых, в самой команде Зеленского идёт подспудная борьба Коломойского и Ермака за единоличный контроль над президентом. Окружение Зеленского органически неспособно действовать по единому плану, не подсиживая друг друга хотя бы в момент общей опасности, а сам Коломойский готов в любой момент сдать Зеленского в обмен на гарантии безопасности для себя лично и своего бизнеса за пределами Украины.
Слабостей у Зеленского много, но они компенсируются тем, что:
— Ахметов никогда не участвовал в открытом вооружённом противостоянии власти, он для этого слишком трусоват. Он стал некоронованным королём Донбасса не потому, что перебандитил всех местных бандитов, как утверждают некоторые его биографы, а потому, что никогда не считался там серьёзной силой. Один из многих людей Ахатя Брагина Ринат Леонидович вышел в первачи примерно так же, как и Тарута — когда верхушка донецкого криминального бизнеса перестреляла друг друга, вдруг выяснилось, что именно он остался наследником их капиталов. Чтобы пройти путь Ахметова смелость и готовность к конфронтации были не нужны, они были лишними качествами. Требовались осторожность, нежелание лезть на рожон и готовность к компромиссу. Сейчас же Ахметов стоит перед необходимостью принять решение о начале войны, которая неизвестно чем и когда кончится, а последствия поражения окажутся для него фатальны;
— противостоящие Ахметову Зеленский и Коломойский практически не рефлексируют по поводу возможного перерастания политического кризиса в вооружённый конфликт. Коломойский никогда не останавливался перед необходимостью стрелять, если на кону стояли его интересы. Достаточно вспомнить жестокое подавление его бандитами Русской весны в Днепропетровске, организованную им расправу 2 мая 2014 года над одесским сопротивлением, содержание наиболее одиозных нацистских формирований, обещание 10 000 долларов «за голову москаля», готовность к вооружённому конфликту с Порошенко. Коломойского может заставить воздержаться от радикализации конфликта лишь отсутствие шансов на победу, количество жизней, которые необходимо принести на алтарь его победы Коломойского не волнует. Со своей стороны Зеленский безумно амбициозен и мстителен. Месть не оценившему его обидчику является для него делом принципа — методы значения не имеют. Этот тандем не будет раздумывать перед применением силы. В гражданском же конфликте решительность, натиск и первые победы, деморализующие противника и заставляющие колеблющихся определяться в твою пользу, как правило бывают важнее общего соотношения сил. Остановить Зеленского и Коломойского, заставить их отказаться от развязывания гражданской войны может только отсутствие верного силового ресурса. Но если, как в 2015 году, они наскребут хоть пять тысяч готовых выступить в их поддержку вооружённых боевиков, они не задумаются их применить;
— ситуация с США у Зеленского не так плоха, как кажется. Америка окончательно поставила на Украине крест, как на долговременном проекте и пытается использовать её как расходный материал в краткосрочной игре. Вашингтону надо, чтобы Киев любой ценой втянул Москву в военный конфликт. Далее американцы рассчитывают суметь расширить его, втравив в украинский кризис хотя бы Польшу, а в лучшем случае и Венгрию, и Румынию, и даже прибалтов, которые могут втянуться, если втянется Белоруссия, чего нельзя исключить, так как Лукашенко жаждет отомстить Зеленскому: который ответил ему «презлейшим на предобрейшее». Конечно, у Москвы на этот случай свои планы, альтернативные американским, но США не видят другого выхода, кроме как попытаться. В этой ситуации, Ахметов, которому надо спокойно торговать и грабить украинский народ (соответственно и ставленники Ахметова) являются для США худшим выбором, чем Зеленский. Но Зеленского американцы готовы поддержать только если он развяжет войну с Россией. Авансом поддерживать его во внутренней борьбе Вашингтон не желает, так как уже привык к тому, что в борьбе за поддержку украинские руководители обещают всё, но потом не выполняют ничего из обещанного. Поэтому американцы на Украине стали работать по принципу: «Можно утром деньги, вечером стулья, можно вечером деньги, утром стулья. Но деньги вперёд».
Итак, Зеленский может рассчитывать на собственную наглость, оплаченных Коломойским боевиков, привычку бюрократии и силовиков к подчинению приказам, а также на возможную поддержку США, в случае, если он рискнёт развязать войну с Россией. Это не так много, но и не так мало. Для начала он может попытаться просто подавить Ахметова своими силами (при помощи санкций СНБО и открытия антикоррупционными органами и генпрокуратурой уголовных дел). Если окажется, что бюрократия и силовики не желают воевать с Ахметовым, он может попытаться начать военный конфликт с Россией, для получения американской поддержки.
Последний ход очень опасен. Во-первых, силовики и тут могут не подчиниться. Они пришли в армию зарабатывать на разворовывании имущества и бюджетов, а не умирать за амбиции Зеленского и интересы Колмойского. Но, достаточно чтобы подчинилась хотя бы часть сил — Россия же не будет выяснять напала на неё вся украинская армия или только половина. США могут надавить на украинских генералов, если те будут саботировать войну с Россией. Но не факт, что американского давления окажется достаточно. В Киеве прекрасно знают, что поддержка из Европы скорее всего опоздает, а действия России непредсказуемы, но от этого только более болезненны. Во-вторых, попытка начать войну даст возможность Ахметову позиционировать себя, как борца с опасными авантюристами и получить в этом вопросе поддержку большей части не желающего воевать народа.
Как видим, многое (если не всё) в противостоянии олигарха и лицедея будет зависеть от силы воли, готовности идти на риск, прочности нервной системы и элементарной удачи.
Однако сам факт войны Ахметова и президента, при том, что Ахметов привык с президентами договариваться, а окружение Зеленского (кроме Коломойского, и то лишь частично — ему более важно удержать имеющееся), в отличие от предшественников, не заинтересовано в перераспределении в свою пользу приватизированных предприятий, которыми они не умеют управлять, говорит о многом. Национальный ресурс Украины, как база для компромисса олигархических семей истощился настолько, что даже единственный олигарх при относительно самостоятельном президенте не может нормально существовать.
Ахметову необходимы прибыли. В условиях роста цен на энергоносители в разы, ему необходимо так 55же поднять цены на электроэнергию для потребителя. Ему также необходим беспошлинный вывоз руды — продажа за рубеж продукции ГОКов — один из немногих оставшихся на Украине видов бизнеса. Зеленскому же нужна социальная стабильность. Для этого необходимо хотя бы стабилизировать, а лучше снизить цены на электроэнергию, а пошлины на вывозимую руду поднять для наполнения бюджета.
Раньше бы как-то договорились, чтобы и волки были сыты, и овцы относительно целы. Но нынче на всех перестало хватать. Можно либо удовлетворить претензии Ахметова, либо обеспечить интересы Зеленского. Третьего не дано.
Впрочем Украине абсолютно всё равно кто из них победит. Победа Зеленского означает установление единоличной диктатуры амбициозного ничтожества, крайне зависимого от своего окружения — худший образец латиноамериканской практики прошлого века. Региональным элитам это не понравится, так как Зеленский тут же попытается опустошить их карманы ради своего бюджета (который разворует окружение). Значит усилятся сепаратистские тенденции и области начнут дрейфовать от Киева, возможно не объявляя себя народными республиками официально, но суверенизируясь фактически.
Если победит Ахметов, то аппетиты главного олигарха, которые не могут быть удовлетворены объёмом доступного украинского ресурса также быстро обратятся на сферу кормления региональных элит, с соответствующим результатом. Тем более, что отказаться от подчинения узурпатору будет легче, чем оспаривать полномочия законного президента.
И на фоне всего этого хаоса американцы будут пропагандировать войну, как средство спасения, обещая всё всем. А вдруг кто-нибудь клюнет. Пожалуй Вашингтон бы давно добился своего, если бы постоянно открыто не предавал своих союзников (Грузию, Афганистан, курдов). А так осторожные украинцы боятся оказаться один на один с разозлённой Россией, поэтому предпочитают пока сводить счёты друг с другом, а американцам кланяться и обещать, обещать и кланяться. Как в случае с Зеленским и Ахметовым, американская напористость и украинская осторожность имеют равные шансы на победу. Украинские войны, как внутренняя, так и внешняя, зависят от случайных факторов.
фэндомы это другое Польша диктатура терран Я Ватник разная политота
фэндомы Ватные вбросы Ватная АНАЛитика Я Ватник разная политота
Внешняя политика Ахметова-Коломойского. И что у них общего с мухой
Несмотря на заверения Зеленского, утверждавшего, что со сменой правительства внутренняя и внешняя политика Украины не изменятся, что-то всё равно должно было измениться
Понятно, что нельзя было ждать изменений стратегии. Олигархическая республика давно выбрала приоритетные направления своей внешней и внутренней политики и не может их поменять, поскольку это будет противоречить интересам олигархов — хозяев Украины. Однако эти приоритетные направления можно по-разному реализовывать. То есть, возможны тактические изменения. И эти изменения отнюдь немаловажны, ибо от них зависит, в чей конкретный олигархический карман отправятся выкачиваемые из Украины десятки миллиардов долларов.
Нельзя сказать, что украинский олигархат не тяготился своей зависимостью от Запада. Очень даже тяготился. Ведь это именно Запад не позволил Игорю Коломойскому произвести в марте 2015 года очередной государственный переворот и уже тогда вырвать власть из рук Порошенко. За четыре следующих года Игорь Валерьевич немало потерял и ещё больше не приобрёл. И виновен в этом Запад.
А бедный Ринат Леонидович? Только купит он какого-нибудь Ющенко или Януковича, только обустроит свой бизнес с новым президентом, а тут то перевыборы, то переворот, и надо начинать всё сначала. Между прочим, уже пятый раз. А какие активы Ринат Ахметов потерял в Донбассе! В Крыму поменьше, но тоже жалко. А виноват во всём Запад. Приспичило им устраивать на Украине гражданскую войну, чтобы досадить России. В результате Россия в плюсах, а у Ахметова убытки.
В общем, два хозяина Украины, наиболее пострадавшие от прямого управления Запада, решили — хватит! Довольно делиться с импортными акулами, претендующими не просто на кусок пирога и даже не на самый жирный, а на последний кусок. Самим не хватает.
Момент показался подходящим. В США борьба глобалистов с Трампом грозит базовым основам американской государственности. Им сейчас не до бунта в колонии. Тем более что бунт, он такой — правильный бунт. Из колониальной администрации вычищают врагов действующего президента США, подтверждая притом вассальную верность самой Америке. В общем, Коломойский и Ахметов говорят Западу: мы защитим ваши интересы на Украине лучше, чем Сорос. Но за это мы поделим между собой то, что пытались присвоить Сорос и его друзья из Демократической партии.
Не то, чтобы такая ситуация совсем уж устраивала Трампа, но в предвыборный год у него нет ни сил, ни желания воевать за Украину одновременно со своими демократами и с бандой Ахметова-Коломойского. Для него враги и те, и другие. Пока они выясняют между собой отношения, Трампу легче, а значит можно сосредоточиться на главной теме — выборах.
И тут Коломойский с Ахметовым попали в очень неприятную историю. Дело в том, что механизм ограбления Украины построен на её перманентном кредитовании. МВФ выделяет очередной транш кредита, Украина добавляет к нему ещё процентов 50-100 из своих денег и возвращает Фонду, в счёт платежей по более ранним кредитам. Для финансирования потребностей украинских олигархов и имитации существования украинского государства, Украина занимает на свободном финансовом рынке (под драконовские условия, но кого это волнует). Именно эти деньги, в основном и перекачиваются в карманы олигархов из бюджета, поскольку наполнение последнего за счёт налогов и сборов давно уже невозможно, так как соответствующие деньги разворовываются в рамках соответствующих ведомств (налоговая, таможенная служба и т.д.) раньше, чем они достигают «закромов родины».
Но фокус в том, что глобалисты (чьи интересы отражают Сорос и американские демократы) до сих пор пользуются определяющим влиянием в мире международных финансов. В результате, после отставки правительства Гончарука, МВФ уже высказал сомнение в том, что Украина сумеет в обозримом будущем получить очередной транш. Хуже того, уважаемые международные финансовые институты выступили с рекомендацией иностранным инвесторам отказаться от вложений в украинские бумаги (облигации государственного займа), как в ненадёжный инструмент.
Это значит, что международный империализм решил задушить молодую коломойско-ахметовскую республику костлявой рукой финансового голода. Без внешних заимствований на 10-15 миллиардов долларов в год Украина просто не в состоянии выживать. В этом году планировали получить больше, поскольку только из МВФ Украина собиралась вынуть 5,5 миллиарда (обычно получалось 2-3), а поговаривали в правительстве Гончарука и о семи миллиардах от МВФ. Вместе с заимствованиями на свободном финансовом рынке это должно было дать Украине около 20 миллиардов долларов за год. Теперь же вполне реально, что если не все, то большая часть из этих 20 миллиардов будет заблокирована (МВФ не даст, а частные инвесторы не вложатся в пирамиду государственных долговых обязательств), а то, что удастся привлечь будет выдано под дичайшие проценты и на очень короткий срок.
Что делать двум революционным олигархам, только что вступившим в борьбу за право самостоятельно доить свою корову и тут-то и выяснивших, что животинка яловая? Принадлежащее Ахметову-Коломойскому украинское государство тут же применило любимый метод Игоря Валерьевича, которым, впрочем, и Ринат Леонидович никогда не брезгал. Если у них случались какие-то проблемы с украинским государством или с братьями-олигархами, они тут же начинали объяснять, что из-за повышенной тревожности, вызванной этими проблемами, они не могут эффективно управлять своими системообразующими активами. Мол, если их и дальше будут обижать, то массовая безработица, социальная нестабильность и развал финансовой системы — самое малое, что грозит обожаемому государству. Украинская власть в таких случаях всегда отступала. Но один раз, когда национализировать «Приватбанк» требовал МВФ, на стенания Коломойского никто не обратил внимания, катастрофа не произошла, а банк, несмотря на все старания, Игорю Валерьевичу до сих пор не вернули.
Тем не менее, Коломойский-Ахметов решили пойти по пути шантажа МВФ и Запада в целом. Украинские политики и эксперты вдруг хором заговорили, что если МВФ не даст Украине денег прямо сейчас, то в мае Киев объявит дефолт. Это те же самые люди, которые ещё недавно утверждали, что у Украины столько денег в золото-валютных резервах, что она спокойно проживёт год вообще без внешних заимствований. Ещё они любили рассказывать, как много валюты на родину переводят гастарбайтеры, по какой-то неведомой логике считая, что деньги гастарбайтеров могут заменить государству и налоги, и внешние займы. В общем, если эти люди вдруг увидели дефолт, которого в упор не видели ещё пару месяцев назад, значит, так было надо.
То есть, Коломойский-Ахметов пытаются играть с Западом на равных. Они говорят, что Украина сохраняет полную политическую лояльность Западу, но если Киеву не дадут денег, он объявит дефолт. Это, конечно, будет очень плохо для Украины, но и для Запада будет совсем не радостно, поскольку, во-первых, подорвёт его престиж — довести до дефолта наиболее опекаемый проект надо уметь (тем более на фоне провалов Запада в тех же Сирии, Ливии, Ираке и Афганистане). Во-вторых, лишит Запад возможности дальше грабить Украину. Банкрот и есть банкрот, что с него возьмёшь.
Кстати, эта же практика шантажа уже задействована Коломойским на российском направлении. С самого парижского саммита "нормандского формата" Зеленский рассказывал, что намерен изменить Минские соглашения таким образом, чтобы уже к концу лета получить контроль над границей и осенью (в октябре) провести местные выборы по украинским законам по всей территории страны, включая Донбасс. При этом он подчёркивал, что если его предложения не будут приняты, Украина выйдет из Минских соглашений. 7 марта он повторил эти тезисы в интервью газете «Гардиан», напрямую адресуя их Путину (почему в России их и назвали ультиматумом Зеленского). По сравнению с предыдущими высказываниями на эту тему, Зеленский только немного сдвинул сроки. Теперь он заявил, что даёт Путину год на выполнение его требований, а отсчёт этого года ведёт с Парижского саммита, прошедшего в декабре 2019 года.
Как видим, и на российском, и на западном направлении ситуация абсолютно одинакова. Украинская олигархическая дипломатия напоминает угрозы маленького ребёнка родителям, заставляющим его есть нелюбимую кашу. «Вот умру, тогда вы наплачетесь, а поздно будет!» Каждый раз, когда из Киева доносятся угрозы: «Если нам не уступят, то мы!..» — хочется спросить: «Что вы? Самоубьётесь, чтобы нам было стыдно?»
Ну выйдет Украина из Минских соглашений? Так они и так не действуют, а России даже удобнее будет общаться с европейскими партнёрами, можно будет постоянно указывать на то, что Киев сам отказался выполнять «безальтернативный Минск», плюнув при этом на мнение не только России, но и наших уважаемых партнёров. Мелочь, а приятно, Париж с Берлином уже и так не знают, как отделаться от опеки над этим полусумасшедшим чудовищем, пусть им Киев ещё одну проблему подкинет.
Но фокусы с Минском — чепуха, по сравнению с попыткой шантажировать МВФ. Представьте себе, что должны ощущать уважаемые международные финансисты, у которых от предков пиратов прошло уже по десять поколений достойных банкиров, когда два каких-то шпанёнка (один донецкий, другой днепропетровский), которые сто долларов-то впервые увидели уже в довольно зрелом возрасте, пытаются диктовать свои условия всей мировой финансовой системе, которую предки нынешней глобалистской элиты любовно выстраивали столетиями. Это примерно, как вчера призванный в армию салага пытается научить ходить строем генералитет Генштаба.
Такие фокусы мировая финансовая элита не прощает. Даже, если у вас за спиной стоят Россия и Китай, готовые оказать вам всяческую поддержку, и то вам попытаются сплести лапти в виде государственного переворота или «случайного» покушения «психа-одиночки». Если же у вас за душой нет ничего, кроме Украины, которая к тому же вам не принадлежит (хоть вы её ошибочно считаете своей), то ответ может быть очень быстрым и очень жестоким. Показательная расправа нужна для того, чтобы другим не повадно было так шутить с МВФ.
Дело в том, что когда Коломойский утверждал на заре зеленского президентства, что в дефолте ничего страшного нет, он формально был прав. Да, государству отказывают в новых кредитах, но и по старым долгам оно не платит. Могут арестовать зарубежное имущество, но сколько там у Украины этого имущества. В конечном итоге должны начаться переговоры о реструктуризации долгов. Если их грамотно провести, то значительную часть просто спишут, а под выплату следующих вновь начнут давать кредиты.
Но такой вариант совершенно не устраивает МВФ и мировую финансовую глобалистскую элиту. Украина не относится к числу тех государств, которые они планируют доить вечно и которые поэтому могут позволить себе и три и четыре дефолта за пару десятилетий. В отношении Украины стоит задача выдоить её досуха и выбросить. Пусть Россия, Польша, Венгрия и другие соседи решают, что делать с этой территорией одичания после того, как её покинет «цивилизованный Запад». Но пока из Украины ещё можно выжимать десятки миллиардов никто не позволит каким-то местным парвеню наложить руку на эти миллиарды, уже разделённые по справедливости между достойными людьми.
Защищая свои финансовые интересы, в мерах воздействия Запад не стесняется. Если Киев попытается объявить дефолт, то под ударом окажется не жалкая государственная собственность за рубежом, но активы, недвижимость, счета и прочие мелкие радости украинских олигархов и их обслуги. Всех. И генералов, и журналистов, и министров и т.д. И никто никому даже ничего объяснять не будет. Сами должны будут понять, кого необходимо утилизировать и в какое состояние вернуть взаимоотношения Киева с уважаемыми людьми, чтобы заслужить прощение и право жить в своём домике на Лазурном берегу.
Проблема украинских олигархов, как и украинских политиков, и украинского экспертного сообщества заключается в том, что они страдают центропупизмом. Они искренне верят, что и Западу, и России Украина необходима, как некая целостность, что и Москва, и Вашингтон готовы наперегонки в поддержание этой целостности вкладываться. Поэтому, например, предавшие Донбасс и окопавшиеся в Киеве бывшие народные депутаты Партии регионов от Донецка и Луганска, а также куча бывших министров и более мелких начальников из «донецких» просто ждут своего часа, когда прозападный тренд в украинской политике будет признан порочным, а они поедут в Москву за кредитами, рынками сбыта и экономической поддержкой. Поэтому майданная часть украинской политической элиты уверена, что Запад будет её кормить вечно. А как же иначе, ведь зачем-то же Западу нужен был майдан.
До них просто не доходит, что времена меняются, меняются интересы и возможности разных государств, меняется роль и место Украины на международной арене, её экономический и военно-политический вес. Соответственно меняется и отношение окружающих стран к Киеву. Одно дело в 1994 году иметь дело со страной, чья экономика была сравнима с французской, а бюрократический аппарат более-менее осознавал государственные интересы и пытался их отстаивать, совсем иное дело сейчас, когда нет ни экономики, ни аппарата, ни государства, а население вымирает и разбегается.
Что могут предложить Западу Ахметов и Коломойский, кроме своего желания быть богатыми и уважаемыми? А что они могут предложить России? Своих богатых и уважаемых хватает и на Западе, и в России, и в Китае. И эти богатые и уважаемые значительно лучше украинской шпаны знают и соблюдают правила игры. С ними нет проблем. Они прекрасно освоят выдавливаемые из Украины последние десятки миллиардов долларов на благо своих компаний и государств.
Последний внешнеполитический аргумент Ахметова-Коломойского: «Уступите нам, иначе мы громко самоубьёмся и вас ещё может забрызгать». Возможно, этот аргумент сработал бы в 2014-15 годах. С меньшей вероятностью в 2016 году, но тоже ещё мог сработать. А потом все привыкли к мысли, что рано или поздно Украины не станет и что, скорее всего, без большого бума не обойдётся. Окрестные государства и даже международные финансисты прожили с этой мыслью три-четыре года. Как-то свыклись, даже понемногу стали готовиться (чтобы не забрызгало). И теперь эти смешные люди, работающие олигархами у клоуна, не вызывают ничего, кроме лёгкого раздражения, как зудящая в комнате августовская муха. Их и прихлопнут, как надоевшую муху, если будут наглеть дальше и попытаются осуществить свои угрозы.
https://ukraina.ru/opinion/20200310/1026968153.html